Раздел 5. Литература среди других видов искусства

Как и почему возникло искусство.

Основные свойства искусства и его видов.

Бесконечность и вневременность искусства.

Фантазия и вымысел в искусстве.

Понимание красоты в искусстве. Творческий процесс в искусстве.

Гуманоцентричность искусства.

Художественная литература как вид искусства.

Литература как искусство слова. Слово сказанное и несказанное.

Текст и подтекст в литературе.

Внешний мир и чувства человека в искусстве слова.

«Невыразимое» (В.А. Жуковский) в литературе.

Творческий процесс в литературе.

До сих пор нет четкого ответа на вопрос как, когда и где возникло искусство . В поисках ответов на вопросы о времени и причинах возникновения искусства исследователи нередко указывают на наскальные рисунки как прообраз искусства. Есть суждение, что искусство началось тогда, когда человек начал называть окружающие предметы, используя различные образы.

Крупнейший российский филолог и культуролог Дмитрий Сергеевич Лихачев (1906–1999) является автором интереснейшей теории происхождения искусства. Он полагает, что искусство появилось как способ защиты человека от природного страха перед суровым окружающим миром: «…мне представляется, что изображалось в пещерах прежде всего то, чего боялись, что могло нанести смертельный вред. Человек… нейтрализовал окружающий его мир в том, что несло ему опасность». Стремлением преодолеть хаос действительности и смятение в собственной душе Д.С. Лихачев объясняет факты строительства ранних православных храмов на открытых, подверженных опасностям пространствах. Именно храмы, ставшие на Руси первыми очагами искусства, давали человеку защиту от его страхов, и тогда на помощь приходила «протяжная песня», а «церкви населяли этот пустынный мир». «Страшное море, страшные волны, надо было в свою очередь устрашить», и «нос ладьи корабельщики загибали высоко кверху и вырезали на нем страшилище». Искусство, по мысли Лихачева, помогало преодолеть и страх «смерти, безвестности, исчезновения». Поэтому человек стремился сохранить предметы материальной культуры. «История также была пугающей своей переменчивостью, с чем он боролся историческими преданиями, песнями, а в пору обретения письменностями – летописями и историческими сочинениями… смехом и сатирой».

Очень важна мысль Д.С. Лихачева о том, что искусство преодолевает не только страх перед внешним миром, но и свойственный человеку душевный дискомфорт, разлад с самим собой. При этом искусство не берет на себя убаюкивающую, успокаивающую роль. Искусство ставит жизненно важные вопросы, остро реагирует на боль и страдание, заставляет человека глубже вглядываться в жизнь и в самого себя. Как утверждает Лихачев, каждая эпоха имеет свои причины для развития искусства. Могут меняться художественные идеи, формы бытования, творческие установки, стили, но исчезнуть искусство не может. Каждая эпоха создает свое искусство, оставляя из прежних эпох непреходящие художественные ценности, сохраняющие свою эстетическую значимость независимо от социально-исторических условий. Мысль о преодолении мирового хаоса с помощью гармонизирующего искусства высказал А.А. Блок в дни Октябрьской революции 1917 г.

Итак, искусство рассматривается как способ защиты человека, оно гармонизирует человеческую жизнь, оно в состоянии преодолевать хаос внешнего мира и внутренней жизни человека. Очевидно, что искусство возникло по воле человека и для человека. Искусство – особый предмет в жизни человека, предмет, позволяющий духовно наполнить жизнь, удовлетворить именно духовные потребности человека и человечества. Искусство – огромный мир, в который входят и музыка, и живопись, и архитектура, и театр, и кино, и литература (художественная словесность).

Все виды искусства обладают общими свойствами. Их достаточно много, среди них важнейшими можно считать следующие.

Настоящее искусство всегда вписано в контекст своей эпохи, но при этом оно бесконечно и вневременно . Не случайно произведения искусства, созданные в разные эпохи, оказываются связанными друг с другом, сохраняются и «перетекают» в другую эпоху когда-то давно созданные образы, мотивы, темы, сюжетные схемы. Например, средневековая пьеса В. Шекспира «Гамлет» находит неожиданное продолжение в стихотворении Б. Пастернака «Гамлет», вошедшем в роман «Доктор Живаго». Понятое в шекспировском смысле одиночество, рефлексия поэта, отлученного от читателя, – все это воплотилось в стихотворении об одиночестве творца-художника:

Гул затих. Я вышел на подмостки.

Прислонясь к дверному косяку,

Что случится на моем веку…

И, наконец, памятный спектакль (1971) знаменитого на всю страну московского театра на Таганке – «Гамлет» – в постановке Ю.П. Любимова, когда в прологе на сцену выходил Гамлет – Высоцкий в тренировочном костюме по домашней моде 1970-х годов с гитарой в руках и с песней самого Владимира Высоцкого на стихи Бориса Пастернака «Гул затих…».

Так искусство в его разных видах (театр, поэзия, драматургия, музыка) восстанавливает связь времен, которая легко утрачивается по прихоти или неведению людей (Ср. шекспировское: «the time is out of joint» – «Пала связь времен» – перевод А. Кронеберга; «Порвалась дней связующая нить» – перевод Б. Пастернака).

Бесконечностью искусства, его умением не утрачивать своей актуальности объясняется жизнеспособность классических шедевров. Благодаря этому свойству искусства человечество никогда не перестанет приходить в Лувр ради «Моны Лизы» Леонардо да Винчи, не прекратит слушать прелюдии и фуги Иоганна Себастьяна Баха, не устанет искать переклички с современностью в поэмах Гомера или «Божественной комедии» Данте Алигьери.

Еще один важнейший признак искусства, роднящий все его виды, связан с обязательным наличием фантазии у художника . Искусство создается не для того, чтобы просто отразить или скопировать действительность. Копия в искусстве не обладает притягательностью, авторским дыханием, эстетическими амбициями. В искусстве ценится творческое начало, креативность, как принято говорить сегодня. Поэтому в произведении искусства всегда есть место художественному вымыслу, условности, элементам игры. Домысливая действительность, преображая ее так, как того требует собственная фантазия, художник создает новые миры, которые и становятся по-особенному интересными.

Иногда эти домысливания становятся своего рода предвидением, предугадыванием того, чего еще не было, но обязательно будет. Не случайно придуманные когда-то фольклором ковры-самолеты и скатерти-самобранки воплотились в реальность в эпоху самолетов, космических кораблей и… холодильников. А на иконе XVI в., написанной неизвестным художником, современные космонавты разглядели краски, в точности повторяющие цвет космического пространства, – цвет, которого нет в живой природе на планете Земля.

Наверное, поэтому к своему фильму «Солярис», поставленному по мотивам фантастического романа Станислава Лема, кинорежиссер Андрей Тарковский выбрал «Хоральную прелюдию» И.С. Баха – произведение, написанное в первой трети XVIII в., но при этом наиболее полно воплощающее художественные идеи современного режиссера.

Есть у искусства и другие свойства, позволяющие ему оставаться категорией вечной, сопутствующей человеку всю жизнь.

Любой творческий процесс (а без него искусство не существует) предполагает творческую свободу художника. Именно о такой свободе говорил Пушкин. Именно такую свободу нередко ограничивают власти, стремясь взять творчество под свой неусыпный контроль. Судьбы многих писателей, художников, композиторов советской эпохи могут служить примером того, как ограничение творческой воли и свободы автора приводит к печальным, трагическим результатам и в судьбе, и в творчестве.

В повести «Наши» Сергей Довлатов приводит сказку, придуманную им для маленькой дочки. Художнику предоставили неограниченные возможности для творчества, единственное, что ему было запрещено делать, это рисовать маленькую серенькую букашку. В результате художник лишился покоя, он попросту не смог работать, потому что все его мысли были устремлены только к маленькой серенькой букашке.

Еще одним важным свойством искусства во всех его видах и проявлениях оказывается понимание красоты . Понятие красоты в природе и искусстве различно. В природе ценится красота внешняя, в искусстве не менее важна, а иногда и более востребована красота внутренняя. Часто произведения искусства построены на контрасте между этими двумя выражениями красоты. Заметим, что среди женщин, запечатленных на самых знаменитых портретах, практически нет красавиц в исконном смысле этого слова. В лицах Джоконды (Леонардо да Винчи), актрисы Жанны Самари (Огюст Ренуар), М.Н. Ермоловой (В.А. Серов) притягивает не правильность черт лица, не нарядность костюма или пышность прически, а внутренняя красота – глубина взгляда, легкая улыбка, одухотворенность.

Для создания произведения искусства нужны особые качества личности художника: талант, вдохновение, озарение. Произведение искусства – результат особых условий и творческих усилий человека. Эти усилия принято называть творческим процессом , который также является одним из важнейших свойств, роднящих все виды искусства.

Среди разнообразных свойств искусства, часть из которых была здесь названа, особенно важным является то, что следует назвать гуманоцентричностью искусства .

Очевидно, что искусство создается во имя человека, для человека и главным предметом изображения предполагает именно человека. Мы прекрасно понимаем, что подпевающая оперной партии собака или кошка, внимательно следящая за телеверсией балетного спектакля, не могут в полной мере считаться ценителями, потребителями искусства. Здесь можно говорить лишь о физиологических процессах. Создавать произведение искусства и воспринимать его в полной мере может лишь человек.

Предметом изображения в произведении искусства может быть, конечно, и пейзаж, и натюрморт, и интерьер, и кукла (Буратино, например), и животное (чеховская Каштанка). Однако все эти предметы так или иначе очеловечены, они наделяются мыслями человека (Каштанка), его поступками (Буратино) либо воплощают человеческое понимание природы и вещей.

Они о-душев-ляются человеческими чувствами и эмоциями, о-духотвор-яются ими, во-площ-ают в себе человеческие представления об идеале, о добре и зле, о человеческих мечтах и страданиях.

Назначение искусства – рассказывать человеку о другом человеке, о мире людей и о себе самом. Поэтому искусство обращено к внешней жизни человека (слова, поступки, внешность, биография) и внутренней (мысли, чувства, переживания).

При всей общности свойств, характерных для всех видов искусства, эти виды имеют и принципиальные различия. Известные виды искусства различаются прежде всего самими материалами, которыми пользуется художник. Результат творческого процесса во многом зависит от того, с помощью каких исходных материалов и какими способами создается произведение искусства. Это и музыкальные звуки, которые могут извлекаться с помощью разных инструментов или с помощью человеческого голоса, это краски, которые могут наноситься на холст или бумагу, стену храма или доску, при этом художник может использовать акварельные или масляные краски, уголь или карандаш, кисть или сангину. Различия материалов искусства важны и в скульптуре, и в архитектуре, и в пластических искусствах. Очевидно, что все искусства различны и порой несопоставимы между собой.

В этом смысле литература среди других видов искусства занимает особое место. Это связано с тем, что литература – единственный вид искусства, «построенный» на уникальном свойстве человека – возможности говорить. Специфику, суть литературы как вида искусства составляет человек говорящий, владеющий словом, речью. Литературу называют искусством слова, поскольку именно слово является основным материалом литературы.

В понятиях физиологии особенности литературы как вида искусства объяснимы довольно просто. Слово – знак второй сигнальной системы, через него передаются все ощущения, все переживания, все действия человека. С помощью слова можно показать пространство и время во всей его протяженности. Для слова не существует преград, оно передает реальное и нереальное, движение и остановку, динамичное и статичное. То есть слово всемогуще. И здесь, кроме физиологии, следует вспомнить и магию, и волшебство, и потаенные возможности человека.

Выясняется, что словом можно передать не только предметный мир, но и мир человеческих чувств, не только движение видимого существа, но и невидимых траекторий, не только то, о чем человек говорит, но и то, о чем он молчит, боясь даже себе признаться в каких-то мыслях. В связи с этим в литературном тексте оказываются значимыми не только слова, но и то, как эти слова соединены между собой, какой контекст они образуют. Важно и то, как расположены в тексте пробелы и паузы между словами и фразами, как интонация и ритмика фразы влияют на ее смысл.

Таким образом, литература оказывается не только искусством слова, но и искусством фразы, абзаца, строфы, строки и даже пауз между ними. Это искусство не только отдельной фразы, но и всего большого текста, в который эта фраза входит наряду с другими. Выясняется, что в литературном произведении важно не только сказанное, но и несказанное слово. Слово, которое не сформулировано, не написано, но имеется в виду, не будучи выговоренным и записанным на бумаге.

Иначе говоря, в литературном произведении на равных сосуществуют текст и подтекст . Текст и подтекст одинаково важны для литературоведа, потому что, только понимая подтексты, проницательный читатель в состоянии оценить авторские стратегии, постичь условия литературной игры, осознать иронию и другие формы бытования сатиры, различить ступени лирической интонации и многое другое, чем бывает наполнено художественное литературное произведение.

Так же как высказанное и невысказанное слово равновелики в литературном произведении, в рамках одного произведения равнозначны текст и подтекст. Умение прочитать и понять заложенные в произведении подтексты свойственно лишь подготовленному читателю.

Дело в том, что в литературно-художественном произведении важны не только слова и выражения, позволяющие осуществлять необходимый для всех других типов речи (научный, публицистический, разговорный, текст электронного письма, Интернет-блога и др.) акт коммуникации, но и очень важный для автора произведения эстетический акт. Представленный текст призван не только и не столько передать объем актуальной информации, сколько передать «объем» и характер настроения, эмоций, чувств.

Вот почему в литературно-художественном тексте успешно используются и прямые значения слов, и переносные, и слова, приобретающие новые значения в новых контекстах, и разнообразные средства художественной выразительности. Слово, как известно, обладает свойством принимать на себя новое или дополнительное значение. В литературе это свойство активно используется. Так как слово многозначно, литературный текст тоже многозначен до такой степени глубины, до какой может дойти читатель, следовательно, можно говорить о неисчерпаемости художественного текста .

В эпоху античности считалось, что поэты – вестники богов, что бытие протекает сквозь слово и сквозь слово исчезает и возрождается. Шум ветра и шептание трав приходят к человеку через молчание, а от человека – через слово.

Немецкий ученый-философ Мартин Хайдеггер уже в XX в. был убежден, что язык укоренен в молчании, в безмолвии, люди созерцают действительность, стремятся скрыть свои представления о ней и только затем произносят первое слово. Многие современные ученые полагают, что до высказывания (дискурса) было молчание, вслушивание. Только после этого возникает словесное высказывание.

Осознанию смысла подтекстов в художественном произведении помогает умение сосредоточиться на разных способах организации словесного высказывания. Для внимательного читателя важны монологи, диалоги, темп и упорядоченность речи, пауза, восклицания и вопросы, многозначительность высказывания, выраженная многоточиями, словесный эквивалент психологического состояния автора и героев, различные формы молчания и умолчания, звуковые ассоциации. Все это и многое другое создает художественную образность литературного произведения.

Писатели не раз стремились подчеркнуть особенности близких к литературе, но все же отличных от нее видов искусства. Когда Н.А. Заболоцкий пишет:

Любите живопись, поэты,

Лишь ей единственной дано

Души изменчивой приметы

Переносить на полотно…,

он словно убеждает читателя в превосходстве живописи над другими видами искусства. Между тем и в этом стихотворении, и во многих других Заболоцкому удалось воплотить и «приметы изменчивой души», и другие едва уловимые явления и приметы. Как раз в отличие от других видов искусства литература способна максимально проникнуть во внутренний мир героев, в их психологический статус, да еще и дать психологическое состояние персонажа в масштабной динамике.

Любопытно, что подтекст существует только в словесных искусствах – литературе и тех видах искусства, которые возникли на ее основе, – кино и театре. В искусстве слова подтекст возникает «на стыке» слов или из самих слов.

Одним из первых русских поэтов, размышлявших о назначении поэтического искусства, был В.А. Жуковский. В знаменитом своем стихотворении «невыразимое» поэт говорит о двух типах явлений, которые определяют человеческую жизнь. Это прежде всего внешний мир с его красотой и яркостью -

Что видимо очам – сей пламень облаков,

По небу тихому летящих,

Сие дрожанье вод блестящих,

Сии картины берегов

В пожаре пышного заката -

Сии столь яркие черты -

Легко их ловит мысль крылата,

И есть слова для их блестящей красоты…

Небо, облака, водоем, берег, красота яркого заката – все это, безусловно, приятно поражает наше воображение. Человек это видит, восхищаясь красотой окружающего мира, и, что существенно для мысли Жуковского, находит нужные слова для обозначения этого круга явлений.

Другой тип не явлений уже, а скорее внутренних состояний, в не меньшей степени определяющих наше существование, связан с бесконечным миром человеческой души:

…Но то, что слито с сей блестящей красотою -

Сие столь смутное, волнующее нас,

Сей внемлемый одной душою

Обворожающего глас,

Сие к далекому стремленье,

Сей миновавшего привет

(Как прилетевшее незапно дуновенье

От луга родины, где был когда-то цвет,

Святая молодость, где жило упованье),

Сие шепнувшее душе воспоминанье

О милом радостном и скорбном старины,

Сия сходящая святыня с вышины,

Сие присутствие создателя в созданье -

Какой для них язык?.. Горе душа летит,

Все необъятное в единый вздох теснится

И лишь молчание понятно говорит.

Что это за состояния? то, что делает человека человеком – его чувства и мысли, а именно: движения души, воспоминания о прошлом, любовь к родной стороне, молитва, устремленная к Богу, ощущение одухотворенности всего, что входит в человеческую жизнь. Заметим, что весь этот круг душевных состояний Жуковский относит к области «Невыразимого», к тому, что не принято обсуждать вслух (всуе) с другими, что является предметом глубоко личных, интимных переживаний. «Какой для них язык?» – риторически вопрошает поэт. Нет для них языка, нет слова, они невыразимы , – такой подразумевается ответ.

Теперь давайте перечитаем «невыразимое» еще раз и поймем, что явления и состояния, которые Жуковский справедливо полагает неназываемыми, он назвал, он выразил их языком поэтического искусства.

Отсюда вывод: поэзия существует для того, чтобы выразить невыразимое, литература существует для того, чтобы читателю стал внятен текст со всеми обертонами смысла, включая и то, что не выражено словом.

Литературное произведение в силу его многозначности обладает таким качеством, как многозначность интерпретаций, ведь каждый человек воображает по-своему одного и того же литературного героя. Даже если писатель точно указывает внешность героя и особенности его поведения, каждый из нас его воспринимает по-разному.

Литературное произведение обладает собственной спецификой и в творческом процессе. Было сделано немало попыток для того, чтобы как-то зафиксировать творческий процесс, разложить его на составляющие. Схема творческого процесса представлялась как ряд последовательных действий: наблюдение писателя над окружающей действительностью, своеобразное рациональное обобщение увиденного, попытка «переложить» это увиденное на язык художественных образов, а затем – перенос «переложенного» на бумагу, длительный процесс поиска нужного слова, авторедактирование и все прочее, что принято называть творческой историей произведения.

Специалисты-текстологи, занимающиеся изучением творческой истории литературного произведения, работают только с текстами во всех их вариантах и редакциях. Они могут увидеть, как шла работа над текстом, как он сокращался или увеличивался, как и когда появлялись новые литературные герои и новые художественные детали и ситуации.

Обращаясь к рукописям и черновикам, работая в писательских архивах, специалисты могут указать прототипы литературных персонажей, найти объяснение переменам сюжета и композиции, перестановкам фраз и отдельных слов. Помогают в этой работе дневники и письма писателей, воспоминания современников, но чаще всего – исследовательская интуиция и литературное чутье.

Однако каким бы высоким классом ни была отмечена работа текстолога-литературоведа, редко когда ему удается проникнуть за пределы написанного текста, обозначить и прокомментировать «дотекстовый» период работы над произведением.

Как, собственно, писатель «наблюдает» над жизнью, что именно он берет из всего увиденного в произведение, от чего отказывается и почему он это делает? Когда и как созревает поэтическая идея произведения? Когда человек (писатель) осознает, что пришло время рассказать об увиденном читателям? Чем измеряется процесс умственной работы над будущим произведением? Это минуты, часы или годы? Почему так происходит, что один текст рождается у писателя сразу, без длительных поисков, а другой текст вынашивается десятилетиями?

Череда следующих вопросов кажется еще более сложной. Почему один писатель много и добросовестно трудится, а имя его читательская память отказывается сохранять? Другой пишет легко, успевая получить все жизненные наслаждения, нисколько не заботится о посмертной славе, а она, слава, его находит и хранит его имя веками? И если дело в таланте или даже гениальности, то что это такое?

Вопросы можно множить до бесконечности, но так и не получить ответ на главный: как протекает творческий процесс и почему главные его этапы кажутся необъяснимыми и по сути дела не поддаются никакой регистрации?

Начиная с античной эпохи, на протяжении многих столетий в мировой поэзии живет созданный самими художниками образ Музы. Музы – покровительницы искусств и наук – по разным легендам были дочерьми либо Урана и Геи, либо Зевса и Мнемозины, и их количество колебалось от трех до девяти. Музы любили купаться в источниках, в которых древние греки черпали вдохновение для поэзии и прорицания, поэтому музы стали ассоциироваться с существами, приносящими (доставляющими) вдохновение.

Поскольку в античной традиции считалось, что музы жестоки и сурово наказывают тех, кто с ними пытается соперничать, любое проявление милосердия и понимания со стороны муз воспринималось как награда за труды.

В литературе нового и новейшего времени стало принято обращаться не к музам , а к музе . Поэт считал, что ему покровительствует одна данная конкретная муза, которую он знает и узнает и которая «отвечает» за его творческую работу. Муза являлась поэтам чаще всего в образе прекрасной женщины, легко и непринужденно помогающей творить. Характерные черты «среднестатистической» Музы: она является к поэту тайно, нередко под покровом ночи, она любит поэта, она часто передает ему некий поэтический атрибут, например «семиствольную цевницу», она слушает поэта благосклонно, доброжелательно, с неизменной улыбкой. Такая Муза всем своим обликом напоминает добрую и милосердную учительницу. Не случайно многие поэты признавались, что учатся у Музы: «Прилежно я внимал урокам девы тайной» (А.С. Пушкин).

Творческий процесс у разных писателей протекает по-разному. В мемуарах запечатлены чудачества и прихоти, без которых писатели не садились за работу. Кто-то во время писательской работы держал ноги в тазу с водой, кто-то пил кофе в больших количествах, одни работали только на заре, другие глубокой ночью, для одного автора творческим импульсом становилось газетное сообщение о происшествии, другой переосмысливал известную народную сказку, третий сосредоточивался исключительно на собственном прихотливом вымысле. В.В. Маяковский, например, признавался, что сначала «вышагивал» ритм стиха и только потом наполнял строчку словами.

Творческий процесс в литературе так же, как и в других искусствах, отмечен озарением, вдохновением, талантом и является во многом процессом сакральным (потусторонним и таинственным), не предполагающим четкой заданности и контролируемости.

В бескорыстном сознании автора парадоксально совмещаются две одновременно существующие, противоположные, разнонаправленные и питающие друг друга потребности. Одна из них – глубокая внутренняя потребность в тайне - в тайне свободного вдохновения, рождения, вынашивания, созидания литературного произведения. Потребность в тайне, которая перерастает в отчетливо и горделиво явленный протест против любых проявлений цензурной опеки и контроля. Как писал А.Т. Твардовский:

Я сам дознаюсь, доищусь

До всех моих просчетов.

Я их припомню наизусть -

Не по готовым нотам.

Мне проку нет – я сам большой -

В смешной самозащите.

Не стойте только над душой,

Над ухом не дышите.

И другая потребность – в публичности , в сочувственном внимании к своему поэтическому слову, в сопереживании, в том, чтобы быть прочтенным, услышанным, понятым.

Имея в виду прежде всего свои широко известные, популярные детские стихотворения, которым была уготована долгая жизнь и прочная читательская память, С.Я. Маршак в середине прошлого века заключал:

Читатель мой особенного рода:

Умеет он под стол ходить пешком.

Но радостно мне знать, что я знаком

С читателем двухтысячного года!