Андрей печерский произведения. Павел иванович мельников-печерский
«Его искусство было не только верно действительности, но и рождено потребностями самой действительности. Оно было глубоко современным, потому что он всегда был безусловно правдив и свободен в своём творчестве, руководствуясь только правдой критикуя жизнь, он помогал людям найти идеал истиной красоты и добра, подлинной нравственности. И этим он остаётся близок и дорог нам сейчас».
Н.М. Фортунатов
Есть в истории нашей литературы писатели, которые находятся будто бы «на обочине», им почти не уделяется внимание места в вузовских курсах литературы, о них никогда не вспомнит на своих уроках школьный словесник. Не часто появится статья, книга или диссертация об их творчестве. Однако взгляд на книжные полки едва ли не каждой читающей семьи обнаружит иное: там почти обязательно стоят тома эпопей Мельникова-Печерского «В лесах» и «На горах».
Имя Павла Ивановича Мельникова (Андрея Печерского) вызывает различные, противоречивые суждения. Писатель, интересный читателю только этнографическими сведениями, чиновник по вопросам раскола, подчас вызывающий негодование у русской публики, либо тонкий художник, глубокий знаток истории России и русского раскола?
Личность Мельникова действительно сложна и не поддаётся однозначной оценке. Мельников был противоречив и един одновременно. Каждый, кто знал его, чаще всего соприкасался с какой-то одной гранью его деятельности. Остальные, как правило, были скрыты даже от внимательного взгляда: одно заслоняло другое. Жизненный опыт писателя был велик, поэтому рассказы Мельникова о народе, русской истории, старообрядцах, провинциальном обществе так привлекали разнообразных слушателей.
Но Мельников-беллетрист был ещё и профессиональным историком. Он никогда не жалел времени на пёстрые, летучие заметки или на серьёзные исследования, где воскрешалось прошлое, веруя, что это – великая сила, которая формирует в человеке человека, возбуждает в душе его с ранних лет любовь к местам, где он родился и вырос, к дорогим сердцу святыням. Он упорно пробивал дорогу тому направлению в этнографической, исторической и литературной науке, которое лишь сравнительно недавно обрело своё имя – краеведение.
Особый интерес представляют сейчас, несомненно, его работы о расколе. Созданная им история старообрядческого движения разных толков и сект, вплоть до тех, от которых отдаёт кровью, кажется, ещё долго будет погребена в подшивках старых журналов и в раритетных изданиях.
Старообрядчество же было причиной жесточайшего внутреннего конфликта, противоборства его с самим собой. Он способствовал уничтожению раскольничьих скитов на Керженце, который служил оплотом и знамением раскола, и он же в конце жизни стал убежденным защитником раскольников, отстаивал их веру перед ретивыми государственными чиновниками и смирителями церкви, требовавшими всё новых и более крутых мер для искоренения инакомыслия и отречения от Спасителя всех, кто истово осенял себя двуперстным крестом знамением вместо троеперстия. А между тем в лесах и на горах, приволжских и окских, в простом народе ходили слухи о нём как об антихристе, посланном на землю врагом человеческим в наказание людям. Ему никогда не простили злого дела – вероломно похищенной им из Шарпанского скита чудотворной иконы Казанской Богородицы, по преданию – комнатной иконы царя Алексея Михайловича, которой гордился весь старообрядческий мир. Плачу и ужасу не было конца в обителях, с тех пор он, Мельников, до самой смерти и даже после неё нёс на себе каинову печать жестокого погромщика раскольничьих скитов, хотя мы бы сказать о себе и говорил: «Не виновен!»
Мельников каждую часть своей разносторонней деятельности одарил редким талантом и трудолюбием. Заслуга его в том, что он оживляет нашу культурную и историческую память. А жить без такой памяти всё равно, что жить в беспамятстве. Личность разрушается, общество деградирует, и всё приходится начинать снова, с каменного топора. Мельников возвращается к нам, чтобы помочь нам обрести самих себя…
Итак, за дело, читатель! Прежде, чем перейти к его трудам и писаниям, начнём с него самого. Пусть прозвучит голос Мельникова там, где это будет уместно. Он был блестящим рассказчиком и, работая урывками, оставил между делом множество начатых и, по его обыкновению, разрозненных воспоминаний о разных периодах своей жизни. Пусть он говорит, потому что знает себя лучше, чем кто бы то ни было другой.
Павел Иванович Мельников родился в Нижнем Новгороде 25 октября (6 ноября) 1818 года в семье офицера местного гарнизона Ивана Ивановича Мельникова. Отец писателя принадлежал к старинному и захудалому дворянскому роду. Женившись и получив за женой небольшое имение, Иван Иванович вскоре после рождения первенца (будущего писателя) вышел в отставку и определился служить по дворянским выборам в небольшом городке Нижегородской губернии Лукоянове, а позднее – в Семёнове – одном из уездных городов того самого нижегородского Заволжья, где происходит действие крупнейших произведений Мельникова-Печерского – «В лесах», «На горах».
В доме Мельниковых была обстановка характерная для малосостоятельных дворянских семей. Тут не было ни гувернёров, ни учителей, получающих большое содержание.
Будущий писатель рос в окружении людей из народа, с самого раннего детства незаметно привыкая к народной речи, узнавая народные обычаи и нравы. Воспитанием и первоначальным обучением детей занималась мать писателя – Анна Павловна. В молодости она получила скудное обучение, но потом много и с увлечением читала и эту свою страсть передала старшему сыну.
В 1829-1834 годах Мельников учился в Нижегородской гимназии, а затем поступил на словесный факультет Казанского университета. Уже в детские и юношеские годы Мельников увлекался историей и литературой, много читал, переписывал и знал наизусть стихотворения и поэмы Пушкина, Жуковского и поэтов пушкинской плеяды.
В университете он основательно расширил свои познания в области литературы, истории и лингвистики. Большое влияние на развитее будущего писателя оказал Г.С. Суворовцев, преподававший словесность и эстетику в Казанском университете.
18 июня 1837 года на выпуске студентов ректор Н.И. Лобачевский зачитал списки окончивших курс наук с отличием. На словесном факультете 14 человек получили звание кандидата, в том числе и Павел Мельников. Его, как окончившего с отличием, оставили на кафедре славянских наречий. Но внезапно всё переменилось: на одной из вечеринок по случаю выпуска он произнёс речь, в которой резко отзывался об университетских порядках и вышестоящем начальстве. Последовал строгий выговор, а затем назначение учителем в Шадринск – Пермской губернии. Правда, по дороге к своему месту назначения он получил новое «милостливое» распоряжение, согласно которому он назначался старшм учителем в Пермской гимназии. Но Мельников превосходно понимал, что и эта «милость» была всё-таки ссылкой.
Не ограничиваясь педагогической работой, Мельников деятельно занимался в Перми этнографией, изучением истории Пермского края. С этой целью он много ездил по Приуралью, посетил ряд заводов, беседовал с крестьянами и рабочими, знакомился с условиями их жизни и труда, с народными говорами и ценной народной поэзией. Впечатления от этих поездок послужили основой «Дорожных записок на пути из Тамбовской губернии в Сибирь» – цикле очерков, которые в 1839-1840 годах были напечатаны в журналах «Отечественные записки», «Москвитянин», и «Журнал Военных Учебных Заведений».
Оторванность от родных мест и близких людей тяготила П.И. Мельникова. Он начал хлопотать о переводе из Перми в Нижний Новгород. Просьба была удовлетворена. И 25 мая 1839 года Павел Иванович получил место старшего учителя истории и статистики в Нижегородской гимназии.
Работая учителем в гимназии, П.И. Мельников много времени уделял разносторонней краеведческой деятельности. Всё свободное от занятий с гимназистами время, а нередко и в ущерб этой работе, он отдавал изучению истории Нижегородского края. П.И. Мельникова по праву можно считать первым нижегородским краеведом. Он так говорил по этому поводу: «По нижегородской истории и археологии мне пришлось прокладывать непроторенную дорогу: я собирал рукописи, занимался в архивах, которых до этого никто не касался» (Усов П. П.И. Мельников (А.Печерский), с. 75).
Поражала удивительная работоспособность Мельникова и широта его интересов. Он обследовал архивы Нижегородской, Владимирской, Костромской и Ярославской губерний, в которых он обнаружил неизвестные документы по истории Владимиро-Суздальского княжества, установил наличие старописьменных и старопечатных книг в хранилищах Благовещенского монастыря, Спасского собора и в семинарской библиотеке. Занимаясь изучением раскола, он обнаружил у видных деятелей старообрядчества редкие книги и рукописи, которые не значились в официальных списках раскольнической литературы. В Нижнем Новгороде, Городце, Арзамасе и других местах Нижегородской губернии П.И. Мельников выявил уникальные памятники старины – церковную утварь, предметы народного быта, одежду: обнаружил документы о Смутном времени, о жизни К. Минина, Д. Пожарского, И. Кулибина и других известных нижегородцев.
Научно-изыскательская деятельность П.И. Мельникова получила высокую оценку. В 1840 году он передал некоторые материалы в Археографическую комиссию при Министерстве народного посвящения и 8 апреля 1841 года был утвержден членом-корреспондентом этой комиссии. Ему было поручено разбирать и изучать архивы присутственных мест и монастырей Нижегородской губернии.
В эти годы П.И. Мельников сблизился с такими интересными людьми, как директор Нижегородской ярмарки Д.И. Толстой, редакторами журналов «Москвитянин» и «Отечественные записки» М.П. Погодиным и А.А. Краевским, которые увлекли его «со скромного поприща гимназического учителя на более широкий путь литературной деятельности» (Усов П. П.И. Мельников (А.Печерский), с. 71).
В 1840-1846 годах П.И. Мельников опубликовал в столичной и местной печати более 40 статей исторического, этнографического и краеведческого характера. Эти материалы привлекли внимание ученых и многочисленных читателей не только своим научным содержанием, но и чисто литературными достоинствами.
В «Отечественных записках» были напечатаны «Исторические сведения о Нижнем Новгороде», «О родственниках К. Минина», «Нижний Новгород и нижегородцы в Смутное время», «Где жил и умер К. Минин»; в «Литературной газете» – «О строгановских зданиях в России», «Нижегородский театр». Много статей было опубликовано в «Нижегородских губернских ведомостях», неофициально часть которых П.И. Мельников редактировал с 1844 до половины 1850 года: «Легенда об основании Нижнего Новгорода», «Городецкие церкви», «И. Кулибин» и другие. Под его руководством неофициальная часть «Нижегородских губернских ведомостей» стала интереснейшим и богатейшим разделом газеты.
Вспоминая о работе в «Нижегородских губернских ведомостях», П.И. Мельников писал: «Это были единственные Губернские ведомости, которые издавались не один раз в неделю, а по 2 раза... В них заключается множество исторических, статистических и этнографических сведений, большей частью составленных Мельниковым, хотя он как редактор, и не подписывал ними своей фамилии» (НГУАК т. 9, с. 78).
Одной из последних публикаций в «Нижегородских губернских ведомостях» была статья «Концерт в Нижегородском театре», которую он впервые подписал псевдонимом Печерский.
Вот что рассказывают сын и дочь (со слов отца) о происхождении псевдонима:
«Когда я принес и прочел Далю набросок первого своего рассказа, Даль одобрил:
– Ну вот и прекрасно, Вы работайте, да и в печать.
Отец сказал, что он всё-таки не решается подписываться своей фамилией.
– А псевдоним?
– Псевдоним? Но какой же мне придумать псевдоним? – говорит отец – Вот вы жили в Лугани и назывались Казаком Луганским...
– Ну а Вы где живёте? – спросил Даль.
– В Нижнем... Нижегородский, Нижегородов – все как-то неблагозвучно.
– Нет, да Вы мне скажите, где Вы живёте? – настаивал Даль.
– Как где? В Нижнем.
– Да где именно в Нижнем?
– На Печерке.
– Ну, вот и псевдоним – Печерский. Да ещё, кроме того, Вы живёте в доме Андреева – Андрей Печерский».
Некоторые труды Мельникова, появившиеся впервые в «Нижегородских губернских новостях» были изданы тогда отдельными книгами. Вышедшая в 1846 книга «Нижегородская Ярмарка в 1843, 1844 и 1845 годах» «обратила на себя внимание учёных, и автор её в том же 1844 году был избран в члены... Русского Географического общества» (НГУАК т.9, с. 81). Этот труд Павла Ивановича получил одобрительный отзыв В.Г. Белинского.
П.И. Мельников проявил себя и как активный пропагандист краеведческих знаний среди нижегородцев. По его инициативе в гимназии начали проводиться своеобразные краеведческие чтения, на которых с докладами выступали учащиеся старших классов, устраивались диспуты, возникали споры по различным вопросам краеведения.
Большое значение для развития нижегородского краеведения и культуры города имели так же публичные лекции по истории Нижнего Новгорода и нижегородского края, которые П.И. Мельников начал проводить с 1847 года в актовом зале Дворянского института (ныне ул. Варварская, 3).
Лекции эти проводились на протяжении ряда лет, причём тематика их расширялась, касаясь не только вопросов истории края, а также и литературы.
Должность учителя гимназии всё больше тяготила П.И. Мельникова. Наконец он принял твёрдое решение оставить эту работу. 21 мая 1846 года по личной просьбе Павел Иванович был уволен из ведомства народного посвящения. Естественно, что после ухода из гимназии стали возникать материальные затруднения. Нужно было искать работу. Почти через год, в апреле 1847 года, по рекомендации предводителя дворянства Н.В. Шереметева Павел Иванович был зачислен в канцелярию нижегородского губернатора чиновником особых поручений. С этого времени начался новый период его деятельности, связанный с административной работой, с поручениями, направленными против раскольников.
В 1850 году Мельников был переведен в Министерство внутренних дел в качестве чиновника особых поручений. Оставаясь в Нижнем Новгороде до 1852 года, он выполнял различные поручения Министерства.
В 1852-1853 годах Мельников являлся начальником статистической экспедиции Министерства внутренних дел в Нижегородской губернии. Экспедиция была занята установлением числа раскольников и выявлением «духа» их учения. На материалах работы комиссии Мельников основал свой обширный трактат «О современном состоянии раскола» (1853-1854), который в рукописном виде имел хождение в высших правительственных и духовных средах.
Мельников не пошел по пути опорочивания раскольников и всего их быта. Он тщательно исследовал этот быт и явился одним из крупных его знатоков. Вместе с тем «дурная слава» его как чиновника, который своей исполнительностью приносит больше беды старообрядческому населению, опережала его известность как ученого и писателя.
В период подготовки крестьянской реформы, когда правительство вынуждено было под давлением революционного движения крестьян и роста революционных настроений в обществе пойти на либеральные уступки, Мельников-Печерский один из первых стал на путь изменения форм борьбы с расколом. В записке о русском расколе, составленной для великого князя Константина Николаевича (1857), Мельников решительно высказывался за новые либеральные формы борьбы с расколом. Веротерпимость, широкое разъяснение раскольникам их «заблуждений», происходящих от их темноты, должно быть, по мнению Мельникова, положено в основу борьбы с расколом. Их следует, по мнению Мельникова, «приводить к единоверию» постепенно, путем убеждения.
В начале 50-х годов появились в печати первые художественные произведения писателя, сделавшие его имя известным среди читателей России. Рассказы Печерского вошли в разряд лучших произведений литературы, обличавшие дореформенные порядки.
Уже в первой повести «Красильниковы» Мельников показал художественное мастерство и замечательное знание изображаемой среды. В рассказе ощущалось сознательное следование за Далем, знатоком народных говоров и мастером воспроизведения красочной, разговорной речи народа. Чувствовалось еще, пожалуй, в большей мере творческое восприятие художественных традиций, идущих от Гоголя, однако уже в этой повести Мельников-Печерский предстал перед читателями как своеобразный художник, наделенный присущей исключительностью ему оригинальной манере письма.
В рассказах Мельникова-Печерского было заложено основание той художественной манеры писателя, которая ярко и полно проявилась в его романах.
Тема раскола и раскольничьего быта, ставшая одной из основных тем его романов, затрагивалась уже в романе «Поярков», содержащем сатирические зарисовки жизни скитов, и в рассказе «Гриша» (1861), в подзаголовке которой значится: «Из раскольничьего быта».
Повесть «Гриша» в художественном отношении была слабее предшествующих ей беллетристических произведений писателя. Мельников стремится изобразить в ней духовные искания юноши-старообрядца, приведшие его сначала к аскетизму, а затем к изуверству. В этот рассказ писателя были включены легенды о раскольничьих святынях, которые он внес затем в свой роман «В лесах».
Началом первого крупного романа Мельникова-Печерского «В лесах» поступил рассказ «За Волгой». Мельников стремился в этом произведении дать картину быта населения Заволжья и при обработке рассказа все более расширял, увеличивая охват изображаемой действительности, усложняя художественную часть произведения.
Переход от очерков и рассказов к роману-эпопее в творчестве Мельникова-Печерского был столь органичен, что автор «В лесах» и «На горах» сам не вполне ощутил его и склонен был воспринимать свои этические произведения как развитие того жанра, в котором он писал в 50-е годы.
В романах Мельникова-Печерского, посвященных главным образом изображению быта купцов-старообрядцев и раскольничьих скитов, отразился весь многолетний опыт исследователя раскола, наблюдательного, любознательного путешественника, по долгу службы изъездившего все Поволжье и Урал, но интересовавшегося далеко не только теми сторонами быта, которые имели непосредственное отношение к возложенным на него служебных поручением.
Так, проводя порученное ему расследование дела о подлоге, совершенном при браке купца Макеева, Мельников особое внимание уделял пострадавшей – казанской купеческой дочери Марии Петровне Дегтяревой, исписывая листы дела характеристикой ее личности, положения и психологии. Некоторые черты характера и судьбы этой женщины отразились в образе Марьи Гавриловны Масленниковой в романах «В лесах» и «На горах». Дело Мокеева дало Мельникову-Печерскому большой материал и по вопросу о браках и разводах в среде раскольников (см. роман «В лесах»).
Образ заволжского тысячника Потапа Максимыча Чапурина – героя романов «В лесах» и «На горах» – возник в сознании Мельникова как результат наблюдений над купцами-покровителями раскола, в частности известным нижегородским богачом – «удельным крестьянином Семеновского уезда Чистопольского приказа деревни Поповой» Петром Егоровичем Бугровым. Характеризуя в служебных документах Бугрова, Мельников отмечал его привычку к простому, крестьянскому быту, его природный ум и замечательное умение, входя в сделки с бюрократическими начальниками, в том числе и высшим, отводить и смягчать удары, направленные на раскольников. Некоторые случаи из жизни Бугрова, зафиксированные Мельниковым в докладных записках, были затем им целиком перенесены в романы.
Знакомство с купцами-раскольниками, торговавшими на Нижегородской ярмарке старинными книгами и иконами, постоянное посещение их лавок дали Мельникову материал для изображения торговца древностями и «редкостными книгами» – Герасима Чубалова.
Говоря об источниках своего романа Мельников заявлял в 1847 году: «Бог дал мне память, хорошую память... А на роду было писано довольно-таки поездить по матушке святой Руси. И где только ни довелось бывать? И в лесах, и на горах, и в болотах, и в тундрах, в рудниках и на крестьянских полатях, и в тесных кельях и в скитах, и во дворцах, всего и не перечтешь. И где ни был, что ни видел, ни слышал все, твердо помню. Вздумалось мне писать; ну думаю давай писать и стал писать «по памяти, как по грамоте», как гласит старинное присловье» (Усов П. П.И. Мельников (А.Печерский), с. 275).
Роман «На горах» был задуман и осуществлен Мельниковым-Печерским как продолжение «В лесах». Многие сложные ситуации, завязанные в первом романе, находили свое разрешение во втором. «Некоторые из действующих лиц «В лесах» остаются «На горах». Переменяется только местность. С левого лугового, лесного берега Волги я перехожу на правый, нагорный, малолесный» (ИРЛИ, ф. 95, оп.1, №1, п. 1), – заявлял писатель.
Связь между двумя главнейшими произведениями Мельникова – его романами «На горах» и «В лесах» – весьма своеобразна. Каждому из них свойственна известная самостоятельность: «В лесах», например, на первом плане – судьба семейства Чапуриных, а во втором романе – «На горах» – в центре повествования – семья Смолокуровых. Есть различия между этими книгами и в других, может быть, менее заметных, но важных деталях и подробностях. И все-таки, сколько бы такого рода различий мы не отметили, эта самостоятельность оказывается сугубо относительной. Ведь если читатель не знаком с книгой «На горах», то и в содержании книги «В лесах» ему будет многое неясно. Нечего говорить уже о том, что без знания романа «В лесах» роман «На горах» даже во многих сюжетных подробностях не будет понятен. В наше время два романа, так тесно связанные между собою, называют обыкновенно дилогией. «В лесах» и «На горах» – это две большие книги или, другими словами, две сложные части одного большого произведения. В читательской памяти они так и живут – неразрывно друг от друга.
Последние годы жизни Мельникова прошли в селе Ляхово, где он работал над романом «На горах», будучи уже тяжело больным. Изредка посещал Нижний Новгород. Здесь он встречался в 1876 году с историком-краеведом, исследователем Нижегородского края А.С. Гациским. Между ними велась оживленная переписка (в 9-ом томе сборника Нижегородской архивной комиссии опубликовано более 30-и их писем).
В 1881 году Мельников возвратился в родной Нижний Новгород на постоянное жительство. Он жил в доме Потаповой на Петропавловской улице (ныне ул. Володарского), где и скончался 1(14) февраля 1883 года. Похоронен Павел Иванович на кладбище Крестовоздвиженского монастыря. После ликвидации этого кладбища 27 марта 1953 года прах Мельникова был перенесен на кладбище на ул. Пушкина. Первоначальный памятник и ограда не сохранились, и в 1972 году было установлено новое надгробие. Это стела серого гранита с бронзовым барельефом писателя (скульптор Л.Ф. Кулаков).
Как мы видим, Нижний Новгород тесно связан с деятельностью и творчеством П.И. Мельникова (Андрея Печерского). Недаром его называют писателем-нижегородцем. И остается только сожалеть, что память этого выдающегося человека еще недостаточно увековечена.
Опыт Мельникова-Печерского был учтен В.Г. Короленко, который вслед за ним совершил путешествие по керженским раскольничьим скитам. Не разделяя взглядов Мельникова на раскол, интересуясь, прежде всего не консервативными традициям, а элементами протеста в среде старообрядцев, Короленко наблюдал и своеобразно отразил этнографические и социальные черты быта поволжских жителей.
Образы и мотивы Мельникова-Печерского прочно вошли в сознание Короленко. Их отклик ощущается в повестях и рассказах Короленко, трактующих сюжеты из раскольничьей жизни.
Короленко учитывал труд своего предшественника по изучению быта раскольников и в области этнографии, и в наблюдениях над социальном бытом, и в широком исследовании языка и устноэпического творчества народа этого края.
Высоко оценил Мельникова-Печерского Горький. Он относил его к числу «богатейших лексикаторов наших», призывал учиться у него умению черпать художественные средства из сокровищницы устного народного творчества – фольклора. «Можно поучиться такому литературному языку, лишенному всяких варваризмов, всяких слов, заимствованных из иностранных языков» (Горький М. Несобранные литературно-критические статьи. Гослитиздат, 1941, с. 158),– писал Горький о языке романа «В лесах».
Воздействие творчества Мельникова-Печерского, в особенности его языка на свою литературную деятельность призывал П.П. Бажов. Сравнивая Лескова и Мельникова, он писал: «Мельников мне казался всегда ближе. Простая, близкая натура, ситуация и тщательно отобранный язык без перелистывания в словесную игру» (Бажов П.П. Сочинения в 3т., т.3, 1952, с. 287).
Образы романов «В лесах» и «На горах» вдохновили художника М.В. Нестерова на создание картин «Христова невеста», «На горах», «Великий постриг», «Соловей поет», «В лесах».
Мельников_Печерский Павел
В лесах. Книга Первая
МЕЛЬНИКОВ-ПЕЧЕРСКИЙ, Павел Иванович (1818-1883)
«В лесах» (1871-1875)
Собр. соч. в 8 т., Москва 1976.
Все примечания, данные в скобках, принадлежат автору.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Верховое Заволжье - край привольный. Там народ досужий, бойкий, смышленый и ловкий. Таково Заволжье сверху от Рыбинска вниз до устья Керженца. Ниже не то: пойдет лесная глушь, луговая черемиса, чуваши, татары. А еще ниже, за Камой, степи раскинулись, народ там другой: хоть русский, но не таков, как в Верховье. Там новое заселение, а в заволжском Верховье Русь исстари уселась по лесам и болотам. Судя по людскому наречному говору - новгородцы в давние Рюриковы времена там поселились. Преданья о Батыевом разгроме там свежи. Укажут и «тропу Батыеву» и место невидимого града Китежа на озере Светлом Яре. Цел тот город до сих пор - с белокаменными стенами, златоверхими церквами, с честными монастырями, с княженецкими узорчатыми теремами, с боярскими каменными палатами, с рубленными из кондового, негниющего леса домами. Цел град, но невидим. Не видать грешным людям славного Китежа. Скрылся он чудесно, божьим повеленьем, когда безбожный царь Батый, разорив Русь Суздальскую, пошел воевать Русь Китежскую. Подошел татарский царь ко граду Великому Китежу, восхотел дома огнем спалить, мужей избить либо в полон угнать, жен и девиц в наложницы взять. Не допустил господь басурманского поруганья над святыней христианскою. Десять дней, десять ночей Батыевы полчища искали града Китежа и не могли сыскать, ослепленные. И досель тот град невидим стоит, - откроется перед страшным Христовым судилищем. А на озере Светлом Яре, тихим летним вечером, виднеются отраженные в воде стены, церкви, монастыри, терема княженецкие, хоромы боярские, дворы посадских людей. И слышится по ночам глухой, заунывный звон колоколов китежских.
Так говорят за Волгой. Старая там Русь, исконная, кондовая. С той поры как зачиналась земля Русская, там чуждых насельников не бывало. Там Русь сысстари на чистоте стоит, - какова была при прадедах, такова хранится до наших дней. Добрая сторона, хоть и смотрит сердито на чужанина.
В лесистом Верховом Заволжье деревни малые, зато частые, одна от другой на версту, на две. Земля холодна, неродима, своего хлеба мужику разве до масленой хватит, и то в урожайный год. Как ни бейся на надельной полосе, сколько страды над ней ни принимай, круглый год трудовым хлебом себя не прокормишь. Такова сторона!
Другой на месте заволжанина давно бы с голода помер, но он не лежебок, человек досужий. Чего земля не дала, уменьем за дело взяться берет. Не побрел заволжский мужик на заработки в чужу-дальнюю сторону, как сосед его вязниковец, что с пуговками, с тесемочками и другим товаром кустарного промысла шагает на край света семье хлеб добывать. Не побрел заволжанин по белу свету плотничать, как другой сосед его галка (Крестьяне Галицкого и других уездов Костромской губернии.). Нет. И дома сумел он приняться за выгодный промысел. Вареги зачал вязать, поярок валять, шляпы да сапоги из него делать, шапки шить, топоры да гвозди ковать, весовые коромысла чуть не на всю Россию делать. А коромысла-то какие! Хоть в аптеку бери - сделано верно.
Леса заволжанина кормят. Ложки, плошки, чашки, блюда заволжанин точит да красит; гребни, донца, веретена и другой щепной товар работает, ведра, ушаты, кадки, лопаты, коробья, весла, лейки, ковши - все, что из лесу можно добыть, рук его не минует. И смолу с дегтем сидит, а заплатив попенные, рубит лес в казенных дачах и сгоняет по Волге до Астрахани бревна, брусья, шесты, дрючки, слеги и всякий другой лесной товар
Волга под боком, но заволжанин в бурлаки не хаживал. Последнее дело в бурлаки идти! По Заволжью так думают: «Честней под оконьем Христовым именем кормиться, чем бурлацкую лямку тянуть». И правда.
Живет заволжанин хоть в труде, да в достатке. Сысстари за Волгой мужики в сапогах, бабы в котах. Лаптей видом не видано, хоть слыхом про них и слыхано. Лесу вдоволь, лыко нипочем, а в редком доме кочедык найдешь. Разве где такой дедушка есть, что с печки уж лет пяток не слезает, так он, скуки ради, лапотки иной раз ковыряет, нищей братье подать, либо самому обуться, как станут его в домовину обряжать. Таков обычаи: летом в сапогах, зимой в валенках, на тот свет в лапотках…
Заволжанин без горячего спать не ложится, по воскресным дням хлебает мясное, изба у него пятистенная, печь с трубой; о черных избах да соломенных крышах он только слыхал, что есть такие где-то на «Горах» («Горами» зовут правую сторону Волги.).
А чистота какая в заволжских домах!.. Славят немцев за чистоту, русского корят за грязь и неряшество. Побывать бы за Волгой тем славильщикам, не то бы сказали. Кто знаком только с нашими степными да черноземными деревнями, в голову тому не придет, как чисто, опрятно живут заволжане.
Волга рукой подать. Что мужик в неделю наработает, тотчас на пристань везет, а поленился - на соседний базар. Больших барышей ему не нажить; и за Волгой не всяк в «тысячники» вылезет, зато, как ни плоха работа, как работников в семье ни мало, заволжанин век свой сыт, одет, обут, и податные за ним не стоят. Чего ж еще?.. И за то слава те, господи!.. Не всем же в золоте ходить, в руках серебро носить, хоть и каждому русскому человеку такую судьбу мамки да няньки напевают, когда еще он в колыбели лежит.
Немало за Волгой и тысячников. И даже очень немало. Плохо про них знают по дальним местам потому, что заволжанин про себя не кричит, а если деньжонок малу толику скопит, не в банк кладет ее, не в акции, а в родительску кубышку, да в подполье и зароет. Миллионщиков за Волгой нет, тысячников много. Они по Волге своими пароходами ходят, на своих паровых мельницах сотни тысяч четвертей хлеба перемалывают. Много за Волгой таких, что десятками тысяч капиталы считают. Они больше скупкой горянщины (Горянщиной называется крупный щепной товар: обручи, дуги, лопаты, оглобли и т. п.) да деревянной посуды промышляют. Накупят того, другого у соседей, да и плавят весной в Понизовье. Барыши хорошие! На иных акциях, пожалуй, столько не получишь.
Один из самых крупных тысячников жил за Волгой в деревне Осиповке. Звали его Патапом Максимычем, прозывали Чапуриным. И отец так звался и дедушка. За Волгой и у крестьян родовые прозванья ведутся и даже свои родословные есть, хотя ни в шестых, ни в других книгах они и не писаны. Край старорусский, кондовой, коренной, там родословные прозвища встарь бывали и теперь в обиходе.
Большой, недавно построенный дом Чапурина стоял середь небольшой деревушки. Дом в два жилья, с летней светлицей на вышке, с четырьмя боковушками, двумя светлицами по сторонам, с моленной в особой горнице. Ставлен на каменном фундаменте, окна створчатые, стекла чистые, белые, в каждом окне занавеска миткалевая с красной бумажной бахромкой. На улицу шесть окон выходило. Бревна лицевой стены охрой на олифе крашены, крыша красным червляком. На свесах ее и над окнами узорчатая прорезь выделана, на воротах две маленькие расшивы и один пароход ради красы поставлены. В доме прибрано все на купецкую руку. Пол крашеный,олифа своя, не занимать стать; печи-голландки кафельные с горячими лежанками; по стенам, в рамках красного дерева, два зеркала да с полдюжины картин за стеклом повешено. Стулья и огромный диван красного дерева крыты малиновым трипом, три клетки с канарейками у окон, а в углу заботливо укрыты платками клетки: там курские певуны - соловьи; до них хозяин охотник, денег за них не жалеет.
По краям дома пристроены светелки. Там хозяйские дочери проживали, молодые девушки. В передней половине горница хозяина была, в задней моленная с иконостасом в три тябла. Каноница с Керженца при той моленной жила, по родителям «негасимую» читала. Внизу стряпущая, подклет да покои работников и работниц.
Род Мельниковых возник при царе Михаиле Феодоровиче, в конце XVII столетия. Шестеро Мельниковых было в числе "ближних людей", владевших в конце XVII века населенными имениями. Отец П.И. - ча, капитан Иван Иванович, 11-ти лет от роду был унтер-офицером лейб-гвардии Семеновского полка, а в 1801 году, будучи 12 лет, уволен к статским делам с чином коллежского регистратора. В 1807 г. он вступил, по выбору Казанского дворянства, в земское войско (милицию) и, по роспуске его, остался в военной службе, был в походах во время борьбы с Наполеоном, в 1819 году вышел в отставку из военной службы и до смерти своей (1837) служил по выборам дворянства Нижегородской губернии. Мать, Анна Павловна, урожд. Сергеева (дочь Нижегородского помещика), умерла в 1835 году.
До 10-летнего возраста учился дома, с 10 до 15 лет в Нижегородской гимназии, где кончив курс в 1834 г. (тогда в гимназии было еще 4 класса), поступил в Казанский университет по словесному факультету, где и кончил курс в 18 3 7 г. на 18-м году от рождения. При выпуске получил степень кандидата (в университете по старому уставу было 3, а не 4 курса). Первоначальным развитием своим обязан он своей матери, которая любила литературу и историю, сама много читала и сына своего приучила к чтению. Еще у десятилетнего ребенка были у него толстые тетради, в которых по линейкам переписывал он Пушкина, Дельвига, Баратынского и Жуковского. Двенадцати лет он знал наизусть всю "Полтаву", много отрывков из "Онегина" - многие из мелких стихотворений Пушкина он знал наизусть еще прежде. Будучи в гимназии, а потом и в университете, он посвятил себя изучению истории. В 1838 г. он поступил на службу старшим учителем истории и статистики в Пермскую гимназию. Один год, в продолжение которого собирал сведения о том крае, объехал некоторые заводы, обозревал усольские солеварни. Это было первое знакомство П.И. Мельникова с русским народом, знакомство, на которое впоследствии он употребил много времени, чему способствовали и служебные его занятия. А изучал он народ так, как должно изучать его - "лежа у мужика на полатях, а не сидя в бархатных креслах в кабинете, да не разъезжая по почтовым дорогам по казенной надобности"*. Через год был переведен в Нижегородскую гимназию. Здесь на родине своей он начал заниматься преимущественно русской историей, изучая ее по изданиям Археографической Комиссии и другим источникам. В это время он сблизился с бывшим тогда директором Нижегородской ярмарки графом Д.Н. Толстым, бесспорно образованнейшим человеком из всех нижегородцев того времени: влиянию дружбы с графом Толстым П.И. Мельников многим обязан, он обратил его деятельность на изучение русской истории, древностей и русских расколов, которые он впоследствии изучил в такой подробности, что ныне признается специалистом по этой части. В начале 1841 года Мельников, будучи еще 21 года, обратил на себя внимание покойного министра народного просвещения графа С.С. Уварова, который, узнав об его занятиях, назначил его членом-корреспондентом Археографической Комиссии и поручил разобрать архивы присутственных мест и монастырей Нижегородской губернии. Разбором их занимался он и впоследствии, когда оставил ученую службу. В то время, когда он разбирал эти архивы, дано было ему в 1842 г. по именному высочайшему повелению поручение сделать разыскание, не осталось ли потомков Козьмы Минина. Это было по следующему случаю: в 1836 году блаженной памяти император Николай Павлович, быв. в Нижегородском Спасопреображенском соборе, подошел к гробнице Минина, поклонился пред нею до земли и спросил губернатора: остались ли потомки Минина. Губернатор не мог дать положительного на это ответа, и государь приказал ему разыскать, нет ли потомков или родственников бессмертного спасителя России. Такое разыскание губернатор поручил полицмейстеру, как лицу, на обязанности которого по закону лежит отыскание всякого рода неизвестных лиц в городе. Года четыре отыскивал полицмейстер потомков Минина и, наконец, огромная родословная отправлена была в Петербург. Явилось множество потомков, рассчитывавших на щедроты государя: тут были и купцы, и мещане, и солдаты, и кантонисты, но недоставало одного - доказательства действительности их происхождения от Минина. Родословная была возвращена, разбор ее и продолжение разысканий поручено было Мельникову, как занимающемуся разбором архивов. Составленный по этому случаю разбор П.П. Мельников из официального переделал в литературную статью и напечатал в "Отечественных списках" 1842 г Потомков же Минина он не мог отыскать не простой причине: единственный сын Козьмы Минина, стряпчий Нефед Кузьмич, умер бездетным, и пожалованные Минину имения были взяты на государя. Но занимаясь этим делом, П.И. Мельников открыл несколько совершенно новых сведений о Минине и вообще об эпохе 1612 года и в одной купчей крепости отыскал, что Минина звали не Кузьма Минин, а Кузьма Захарыч Минин-Сухорук**.
______________________
* "Поярков", в "Рус. вестнике" 1857 года.
**"Москвитянин" 1850 г. № 21 и 1 852 г. № 6.
______________________
В 1844 году новый Нижегородский губернатор кн. М.А. Урусов пригласил П.И. Мельникова принять на себя редакцию неофициальной части "Губернских ведомостей". Он принял это предложение и издавал их с 1845 до половины 1850 года. Это были единственные "Губернские ведомости", которые издавали не один раз в неделю, как обыкновенно, а по два раза. В них заключается множество исторических, статистических и этнографических сведений, большею частью составленных П.И. Мельниковым, хотя он, как редактор, и не подписывал под ними своей фамилии. Заметим между прочим, что псевдоним Печерский, под которым П.И. Мельников известен в литературе, употреблен им в первый раз в издаваемых им "Ведомостях", именно в 17 № 1850 года под статьею "Концерт в Нижегородском театре".
Оставив в 1846 году гимназию, через год П.И. Мельников поступил вновь на службу чиновником особых поручений при Нижегородском военном губернаторе. Здесь он начал изучать народ.лицом к лицу, изучая его до тех пор.лишь в кабинете по книгам и бумагам. Как велика была деятельность Мельникова в это время, довольно сказать, что, не ограничиваясь одной служебной деятельностью, он в то же время издавал "Губернские ведомости", управлял статистическим комитетом, был распорядителем выставки сельских произведений, которую и описал*, разбирал архивы и печатал найденные в них древние акты (до 150 в "Губернских ведомостях" 1848 г.).
______________________
* Жлрнал Мин. Госуд. Имущ. 1850 года.
______________________
Не оставлял он и занятий Нижегородскими древностями, которые он изучил так подробно, что во время посещения Нижнего Новгорода высшими сановниками, учеными и путешественниками губернатор обыкновенно назначал П.И. Мельникова для указания местных достопримечательностей. Таким образом в 1850 году он удостоился высокой чести указывать нижегородские достопримечательности великим князьям Николаю и Михаилу Николаевичам.
В 1850 году он переведен на службу в министерство внутренних дел, где и до сих нор продолжает ее, состоя в чине статского советника и в должности чиновника особ. пор. У класса при министре. До 1852 года он не оставлял Нижег. губ., занимаясь ревизиею городских учреждений, причем имел возможность изучить быт купцов и мещан, с которым до того он был мало знаком. Повесть "Красильниковы", напечатанная в "Москвитянине" (1852 года № 8), была плодом этого изучения.
В 1852 году он был назначен начальствующим статистической экспедицией, которая отправлена была в Нижегородскую губернию. Работы этой экспедиции, находящиеся теперь в министерстве внутренних дел, состоят из тринадцати огромных томов, в которых описана самым подробным образом каждая населенная местность губернии. Только Нижегородская и еще Ярославская губернии до сего времени описаны с такой подробностью. С 1853 по 1857 год он был в постоянных разъездах по приволжским губерниям, имея такие поручения, которые требовали близких и непосредственных сношений с народом. Близкое знакомство с народом видно в его сочинениях. На вопросы, предложенные ему почитателями его таланта - где он так изучил народный язык, П.И. Мельников обыкновенно отвечает: на барках, в скитах, да на мужицких полатях*. Литературную деятельность П.И. начал с 1839 года - первая статья его была напечатана в "Отечественных записках" 1839 г. № 11 под названием "Дорожные записки на пути из Тамбовской губернии в Сибирь", ряд статей, в которых преимущественно описывалась Пермская губерния, продолжались в "Отечественных записках" 1840 и 1841 года, кроме одной статьи ("Поездка в Кунгур"), напечатанной в "Москвитянине" (1841, № 5). По обстоятельствам, от него независимым, он должен был прекратить в 1841 году продолжение печатания этих дорожных записок, а в 1843 году и совершенно перестал печатать свои сочинения. В эти первые гри года его деятельности напечатаны в "Отечественных записках", кроме "Дорожных записок, следующие статьи: "Исторические известия о Нижнем Новгороде", "Нижний Новгород и нижегородцы в смутное время", "Солнечные затмения, виденные в России до XVII столетия" и несколько других статей исторического содержания. В "Литературной газете" 1840 г. напечатал он "О персидских праздниках при Сассанидах", писанное еще в университете и обезображенное опечатками до высшей степени, особенно в персидских словах, кроме того, в той же газете помещал он статьи о Нижегородском театре (без подписи фамилии), и там же были помещены первые и притом неудачные опыты его в беллетристике, именно две главы из "Елпидифора Перфильевича" и стихотворение "Великий художник", подражание Мицкевичу. Чтобы видеть, как смотрел П.И. на эти сочинения, приводим несколько слов из письма его к брату его, убитому в 1843 г. на Кавказе: "Ты пишешь, что в Кубанской глуши добыл "Литературную газету" и восхищался "Елпидифором" и "Художником". Плохой же у тебя вкус, если только восхищение твое не произошло единственно от родственного чувства. Никогда не прощу себе, что я напечатал такую гадость, если бы можно было, я бы собрал все листки "Литературной газеты", не только на Кубани, но и по всей Великой, Малой и Белой России и все бы их в печку. Я еще мало знаю людей, чтобы писать повести, и даю тебе и себе честное слово не писать ни стихов, ни прозы до тех пор, пока не узнаю жизнь получше. История и статистика - особь статья. Покаюсь тебе, кстати, еще во грехе: написал я повесть, и повесть большущую, в 14 главах под названием "Звезда Троеславля", да этого еще мало - послал ее к Краевскому, но, слава Богу, он возвратил мне ее для переделок, я ее и переделал на фидибусы - раскуривал трубку этими фидибусами чуть не полгода. - Вот какова огромная звезда была".
______________________
* В 1847 году, когда в Астрахани появилась холера, последовало высочайшее повеление осматривать всех людей, плывущих вверх по Волге на Нижегородскую ярмарку, но с тем, чтобы цель этого осмотра сохранялась в тайне для того, чтобы не произвести опасений холеры на ярмарке, что могло бы повредить успешному ее окончанию. Этот "секретный карантин" находился под начальством П.И. Мельникова, который по этому случаю более месяца провел с бурлаками, переходя с барки на барку у Чечерской брандвахты.
______________________
С 1845 по 1850 г. П.И. всю свою деятельность ограничивал работами для издаваемой им газеты. Быть редактором "Губернских ведомостей" - дело трудное: надобно почти все самому писать. И действительно, первые 9 месяцев 1845 года от первого слова до последнего написано самим редактором, а в остальные затем годы по крайней мерс две трети газеты были им писаны. Из больших статей, помещенных в "Губ. ведом.", упомянем о следующих: 1) Иван Петрович Кулибин (1845), писанная по запискам этого замечательного человека, доставшимся П.И. Мельникову; - статья, к сожалению, не кончена. 2) "Нижегородская ярмарка" (1846) - это тоже не конченая статья, была после кончена, дополнена и издана в свет особой книгой под названием "Нижегородская ярмарка", Нижний Новгород, 1846, in 8°, 292 стр. Эта книга обратила на себя внимание ученых*, и автор ее в том же 1846 г. был избран в члены императорских обществ: Русского Географического и Московского сельского хозяйства**. 3) "Нижегородские события с 1462 по 1700 год" (1846). 4) "История Нижнего Новгорода до 1350 г.". 5) "Нижегородское великое княжество" (1847 год). 6) "Духов монастырь" (в Нижнем Новгороде) - статья, после напечатанная отдельной книгой (1848). 7) "Описание города Княгинина" (1849). 8) "Балахна, уездный город Нижегородской губернии" (1849 и 1850) - в 1850 году напечатана отдельной книгой.
______________________
* Об этой книге вот как отозвалось Императорское Географическое Общество: "автор имел благую цель изобразить состояние внутренней нашей торговли в минуту сильнейшего ее годового напряжения, на торжище, где три части света - Россия, Европа и Азия - меняют свои избытки. Представляя в книге своей официальные, нспро-свещающис цифры, г. Мельников должен был употребить много труда и усердия, но несколько беглых замечаний, подчеркнутых им из собственных разведок, касательно происхождения товаров, распродажи их ходебщиками, направления путей и способов сбыта и проч., гораздо более поучительны, нежели все эти мнимые числа (официальные), и нельзя не пожалеть, что шестилетние наблюдения автора составляют лишь малую часть его книги (записки Им. Рус. Геогр. Об. III - 152 и 153).
** Кроме того, П.М. избран в члены Император. Археологического Общества и особым высочайшим повелением назначен членом Временной Нижегородской Археографической Комиссии.
______________________
В 1850 году П.И. Мельников оставил занятия по редакции "Нижегородских ведомостей". В то время, когда он принимал в них участие, самые лестные отзывы слышались о "Нижегородских ведомостях" от ученых и журналистов*. В 1847 году П.И. Мельников имел уже 19 сотрудников и в том числе известных литераторов графа В.А. Сологуба и М.В. Авдеева. Известный археолог наш архимандрит Макарий при содействии П. Ив. Мельникова начал заниматься русскими древностями, и первые его сочинения печатались в "Нижегородских ведомостях". Можно сказать положительно, что до 1845 года нижегородцы не знали истории своего края, но с тех пор познакомились с прошедшим их родины и в Нижет, губ. явилось много скромных, но полезных деятелей. До какой степени П.И. Мельников умел возбудить в нижегородцах сочувствие к истории края, можно видеть из того, что, когда во время великого поста 1847 года открыл в зале Александровского Дворянского института публичные чтения "о России и Нижнем Новогороде в начале XVII столетия", то на эти лекции в таком небольшом городе, как Нижний**, собирались по 350 слушателей***, не считая воспитанников дворянского института, гимназии и семинарии, а по окончании этих лекций губернский предводитель Н.В. Шереметьев письменно, от лица всего дворянства Нижегородской губернии, благодарил П.И. Мельникова, как дворянина Нижегородского, за эти чтения. О способности же П.И. Мельникова держать публичную речь и об умении его сильно действовать на слушателей засвидетельствуют все участники Казанского обеда, бывшего здесь в Петербурге в ноябре прошлого 1857 года.
______________________
* См., например, статью "Москвитянина" 1846 года "Нижний Новгород и "Нижегородские Губернские ведомости", № 6.
** 2 Число жителей без войска 20 000 об. пола.
*** Записки Географ. Общ. IV - 302.
______________________
С 1850 по 1852 год П.И. Мельников помещал статьи свои в "Москвитянине", из которых более других замечательны: "Павловская промышленность" (1851, №14). Вслед за тем он в том же "Москвитянине" (1852, № 8) напечатал первую повесть свою "Красильниковы".
Выше было сказано, что после неудачных опытов на поприще беллетристики П.И. Мельников дал себе слово не писать, пока не узнает народ - и двенадцать лет он ничего не писал в этом роде. Между тем в 1849 г. поселился в Нижнем Новгороде известный литератор В.И. Даль, с которым П.И. Мельников и прежде был знаком, теперь они сблизились еще более, и почти все свободное время П.И. Мельников проводил в семействе В.И. Даля. Этот первостепенный знаток русского быта и уговорил его приняться за литературу. Это было в 1851 году. П.И. Мельников, по служебным занятиям изучавший быт купцов и мещан, написал "Красильниковых" и прочитал эту повесть в семейном кружке В.И. Даля. Одо брение такого писателя, как Даль, заставило П.Ив. Мельникова нарушить данное слово, и он послал "Красильниковых" в "Москвитянин", подписал псевдоним свой Печерский, который придумал он потому, что жил в Нижнем Новгороде на Печерской улице, рядом с удельной конторой, где жил Даль. Повесть "Красильниковы" посвящена Далю, как литератору, вызвавшему П.И. Мельникова на новое поприще литературной деятельности. "Москвитянин", в котором помещены "Красильниковы", мало расходился в публике, и потому повесть эта не могла обратить на себя особенного внимания публики, хотя "Современник" тотчас же указал на эту повесть как на замечательное явление в русской.литературе (1852, № 5). "Давно мы не читали в русской литературе, - сказано было там, - ничего, что бы подействовало на нас так глубоко, что бы поразило нас такою простотою и верностью изображения, таким отсутствием всякой искусственности, как превосходная повесть под заглавием "Красильниковы", помещенная в 8 книжке "Москвитянина" и подписанная Андреем Печерским. Повесть эта обличает в авторе, имя которого мы встречаем в первый раз в печати (если только оно не псевдоним), тонкую и умную наблюдательность и при этом большое уменье владеть языком. Перед силою, сжатостью и безыскусственностью его рассказа, в котором нет ни одной слабой или неверной черты, ни одного неуместного, вычурного слова, где действительность является без прикрас, без подмалевок, без ухищрений фантазии, - бледнеют даже некоторые рассказы лучших и талантливейших современных писателей. По верности действительности, по меткости и по силе впечатления этот рассказ может быть поставлен наряду только с лучшими произведениями". "Отечественные записки" и другие журналы также дали одобрительный отзыв о "Красильниковых". Но после этого П.И. Мельников молчал еще пять лет. Не столько служебные занятия, сколько неуверенность в своих силах отклоняли его от печатания своих рассказов. Много было у него начатых работ, немало и конченых, но написав что-нибудь, он по обыкновению прятал написанное на полгода или и более и потом перечитывал; если ему не нравилась работа, он но обыкновению бросал ее в огонь, чтобы потом как-нибудь не попалась она в типографию, - такое всесожжение нередко повторяется у него и до сих пор.
В 1857 году он напечатал в "Русском вестнике" "Пояркова". Дедушку Поликарпа, а вслед за ним "Старые годы" - бесспорно, лучшее его произведение. "Старые годы" его - глубоко поэтическая панихида над нашими беспутными годами, по выражению критика "Библиотеки для чтения" (1857, № 8). Здесь П.И. Мельников обнаружил, по замечанию того же критика, такое изучение частного быта половины XVIII ст., какого мы не встречаем ни у одного из наших повествователей, кроме Пушкина и Гоголя. Выведенные в "Старых годах" личности не только этнографически, но и психологически верны: они думают, говорят, действуют, движутся как живые люди, а это несомненно обнаруживает в авторе поэтический талант. Есть места, где его исторический этюд переходит в драматические сцены, исполненные удивительно художественно"...
За "Старыми годами" следовал "Медвежий угол" - смело, резко и бойко сорвавший маску с мнимо порядочных людей и выставивший на всеобщий позор злоупотребления, о которых прежде не только не печатали, но и громко в обществе не говорили. Этот рассказ произвел чрезвычайно сильное впечатление, и замечательно то, что по появлении его везде заговорили, что под именем Линквиста описано действительное лицо, но одни утверждали, что это лицо находится в том, другие уверяли, что оно в другом городе, так что в редкой губернии не нашлось своего Линквиста. Сверх того, в "Русском вестнике" 1857 года помещен рассказ "Непременный", а в 1858 г. - "Именинный пирог". Теперь С.-Петербургский книгопродавец Давыдов издает сочинения П.И. под названием "Рассказы Андрея Петровича Печерского".
В 1859 году П.И. Мельников издает ежедневную политическую и литературную газету "Русский дневник".
В сочинениях П.И. Мельникова выражается твердая, глубокая вера в прогресс и в великое будущее Русской земли, в сочинениях его везде проявляется задушевная любовь к простому народу и горькая насмешка над людьми привилегированных сословий, исказившими себя ради подражания Западу. Но он вместе с тем и не славянофил, ибо от души говорит: "Нет, что бы ни говорили любители старины, как бы ни величали они времена мимошедшие, а как всмотришься поглубже в эту пресловутую старину, да как вглядишься попристальнее в жизнь наших предков - нелицемерно воздашь хвалу Господу, что не судил он нам родиться полтораста лет тому назад, а сотворил русскими людьми XIX столетия. Прошли, миновались беспутные старые годы: Благодаря Бога они и не воротятся... Припала пора дикого самоуправства, тупого презрения к народу, безверия, смешанного с ханжеством и боязнью черта, надменного высокомерия, так легко и быстро переходившего в подлость и унижение. Слава Богу!"
Но к простому народу и старым годам автор полон глубокой симпатии: "народ наш, - говорит он, - сметливый, добрый и умный народ, не был заражен этой безнравственностью. Вооружаясь терпением, чист, свеж, бодр и юн вышел он из горнила испытания..." ("Старые годы").
На современный народ так смотрит автор: много ли, много ли, кажется, нужно для того, чтобы народ любил, уважал человека? Слово приветливое, да участие в скорби и болезни, да уважение к исконным правам человечества, да зверем не гляди - вот и все. А главное дело - справедлив будь, человеком будь, да не верти мужика по-своему, и будет он весь твой и душой и телом по конец жизни своей. И умрешь, так он добром тебя помянет, не забудет он тебя в своей простой, бесхитростной, не лукавой молитве пред Господом... Правды, правды побольше Русскому человеку - больше ничего ему не нужно... ("Непременный").
Выводя на свежую воду творимые в потемках злоупотребления, П.И. Мельников более всего нападал на казнокрадство: "всяко казенно дело, - говорит он в "Медвежьем углу", - от того казне дорого стоит, что всякий человек глядит на казну, как на свою мошну и лапу в нее запускает по-хозяйски. Всякому барину казной корыствоваться не в пример способнее, чем взятки брать, для того, что с кого взял, тот еще, пожалуй, караул закричит, а у матушки казны языка нет, за то и грабят ее, что без ответа".
Павел Иванович Мельников-Печерский (псевдоним: Андрей Печерский) (1818 - 1883) русский писатель, этнограф-беллетрист..
Мельников Павел Иванович (25.10(6.11).1818 года, Нижний Новгород, ныне г. Горький, - 1(13).2.1883 года, там же) - выдающийся беллетрист-этнограф, известный под псевдонимом Андрей Печерский.
Павел Иванович Мельников родился в 1818 году в Нижнем Новгороде. Семейство его было из старинного, но обедневшего дворянского рода. До поступления в нижегородскую гимназию воспитывался матерью, много читал. В 1834 поступил на словесный факультет казанского университета, который успешно окончил. Будучи уже перспективным учёным, попал под подозрение властей и был выслан в Щедринск. После ссылки работал старшим учителем гимназии.
Первое своё произведение Мельников напечатал в журнале «Отечественные записки». Называется оно «Дорожные записки на пути из Тамбовской губернии в Сибирь», написано в беллетристическом духе. В 1840 году появился рассказ писателя «О том, кто такой был Елпидифор Перфильевич и какие приготовления делались в городе Чернограде к его именинам» («Литературная газета») слабое подражание Гоголю. Одно из крупнейших произведений этого периода роман «Торин». В этом романе персонажи, по выражению самого автора, «списаны с натуры». Он утверждает, что в Вятке, Перми, Уфе можно найти таких окуньковых, шабуровых. Действие романа происходит в провинциальном городе. Роман состоит из 5 очерков и рассказов. По общему мнению, «Торин» не удался Мельникову. Он недостаточно углубился в изучение быта и нравов народа. Потом Мельников не принимался за беллетристику 12 лет.
Мельникову была интересна история. Ещё в своём родном городе он был допущен к архивам, изучал старообрядческие предания и легенды. Старообрядческими делами он занимался на службе, будучи чиновником особых поручений. Но через 10 лет Мельников оставил служебную карьеру и начал литературную деятельность. Мельников, чтобы не быть тем самым чиновником Мельниковым, берёт псевдоним Андрея Печерского. В 1841 году Мельников получил звание члена-корреспондента Археологической комиссии. В 1845 1850 был редактором неофициальной части «Нижегородских губернских ведомостей», где публиковал многочисленные исторические и этнографические материалы, собранные им самим.
Мельников-Печерский посылает один из лучших своих рассказов «Красильниковы» на суд Далю. Даль дал положительную оценку. «Красильниковы» - рассказ о характере русского купца. Рассказ наполняет масса деталей из реальной жизни, которые могут быть интересны этнографам и фольклористам. На интересном диалекте говорит девка-чернавка купца Красильникова: «Лыска! Лыска! Цыма-те! Экой пострел, кабан проклятой!» Красильников это новый русский купец середины 19 века. Его апартаменты обставлены роскошно, но он не считает роскошь функциональной в своём быту. Сам живёт в маленькой комнатушке, где спит, ест и работает. Он интересуется политикой, мыслит масштабно. Вся цель его жизни деньги, и это прежде всего пагубно влияет на его сына Дмитрия, талантливого мальчика. Печерский признаёт за такими купцами силу.
С 1850 года работал в Министерстве внутренних дел, преимущественно по делам раскола. К государственной службе Мельников относился необыкновенно ревностно, был «административным Дон Кихотом», чем вызвал недовольство начальства и осуждение общественности. Был известен как жестокий разоритель скитов и даже стал «героем» раскольничьего фольклора (о нём слагались песни и легенды например, будто Мельников заключил союз с дьяволом и стал видеть сквозь стены, или будто в Нижегородской губернии крестьяне видели его верхом на змие). Однако, досконально изучив раскол, Мельников изменил своё отношение к нему. В «Отчёте о современном состоянии раскола» (1854) он возложил ответственность за раскол на низкий нравственный уровень православного духовенства.
В 50-е годы Мельников-Печерский пишет рассказы «Дедушка Поликарп», «Поярков», «Медвежий угол», «Непременный». В этих рассказах писатель обличает нравы и порядки николаевского режима. Герои рассказов губернские и уездные чиновники различных рангов. Они занимаются взяточничеством, вымогательством, грабежом. Мельников, пройдя долгую службу чиновником, досконально изучил тип государственных стяжателей. Именно по причине коррупции в государстве страдает беззащитный народ. В повести «Старые годы» обсуждается крестьянский вопрос. После отмены крепостного права некоторые помещики продолжают видеть за собой родовое право владеть крестьянами, оправдывая это своими заслугами перед отечеством: например, за доблести на войне 1812 года, за становление русской культуры. В конце концов, Пушкин и Лермонтов тоже были дворянами и владели душами.
Повесть «Гриша» (1861) оказалась слабее предшествующих; однако она любопытна разнообразными портретами старообрядцев. Один из них, развязный старец Варлаам, любитель выпить и погулять, близок пушкинскому Варлааму («Борис Годунов»). Это позволило Мусоргскому использовать черты мельниковского Варлаама и приведённую в повести песню «Как во городе то было во Казани».
В 1866 году Мельников вышел в отставку, переселился в Москву и всецело отдался литературной работе. С 1868 года постоянный сотрудник «русского вестника». Встречался с А.Ф.Писемским, А.М.Майковым, К.Н.Бестужевым-Рюминым; Н.А.Некрасова знал, но относился к нему холодно. Один раз видел Чехова и угадал в нём большой талант. В «московский» период Мельников создал ряд исторических трудов («Княжна Тараканова и принцесса Владимирская», 1867 год) и, наконец, начал своё главное произведение романную дилогию «В лесах» и «На горах». Последние главы Мельников диктовал жене, будучи уже тяжело больным. Перед смертью он задумал несколько исторических романов («В пещерах» и д-р). Последние 10 лет прожил в Нижнем Новгороде, уезжая летом в своё имение, где с увлечением занимался садоводством. Дилогия Мельникова повествует о старообрядческом Заволжье середины 19 века, об обычаях местного населения, скитах и тайных сектах, о заготовке леса, о старообрядческих обычаях и верованиях, о хлебной торговле, о монастырских нравах, о поверьях, легендах, о еде. В центре романов жизнь нескольких купеческих семей в переломный исторический момент, когда торговое сословие обрело в русском обществе реальную силу. Судьбы персонажей так или иначе связаны с проникновением в патриархальную среду денежных отношений. Сразу в нескольких сюжетных линиях раскрывается власть алчности и стяжательства: поначалу привлекательный, Алексей Лохматый в погоне за материальной наживой теряет в себе всё человеческое, губит полюбившую его Настю; Гаврила Залётов продаёт единственную дочь богатому старику. Показана в дилогии жестокость религиозного фанатизма, который ломает судьбы Манефы и её дочери Флёнушки.
(1818 - 1883)
Известный русский писатель и историк-этнограф родился в Нижнем Новгороде в небогатой дворянской семье. Вся его жизнь была связана с Нижегородской губернией.
Детские годы Мельникова прошли главным образом в г. Семенове, где его отец был избран земским заседателем. Будущий писатель рос среди людей из народа, вслушивался в строй народной речи, наблюдал местные нравы и обычаи. Богатая домашняя библиотека способствовала его раннему увлечению историей и литературой.
В 1829 году Мельников поступил в Нижегородскую гимназию, после окончания которой в 1834 году - на словесный факультет Казанского университета. В 1837 году был направлен на службу в Пермскую гимназию. Он много ездил по Приуралью, изучал быт и нравы населения. Результатом этих поездок явился ряд статей, опубликованных в «Отечественных записках», положивший начало его историко-этнографическим работам.
В 1839 году Мельников переезжает в Нижний Новгород, служит в гимназии. В 1842 г. был назначен членом-корреспондентом Археологической комиссии и с этого времени активно занимался исследованием истории нижегородского Поволжья. П.И. Мельников разбирал архивы присутственных мест и монастырей Нижегородской губернии, изучал родословную Минина. Его статья «Нижний Новгород и нижегородцы в смутное время» получила одобрение В.Г. Белинского.
В 1845 году нижегородский губернатор Урусов поручает Мельникову редактирование неофициальной части «Нижегородских губернских ведомостей». К сотрудничеству в газете Мельников привлекает нижегородцев, интересующихся историей края. Именно здесь архимандрит Макарий (Миролюбов) публикует свои сочинения о русских древностях.
В 1846 году Мельников становится членом Русского географического общества, выполняет обязанности секретаря губернского статистического комитета. На материалах исследований он пишет многочисленные статьи о Нижнем Новгороде и разных уездах Нижегородской губернии.
Служебная карьера П.И. Мельникова была очень успешной. В 1846 году он окончательно оставляет преподавание в гимназии, определяется на должность чиновника особых поручений при нижегородском военном губернаторе. В 1850 году Мельников становится чиновником особых поручений Министерства внутренних дел, в 1852-1853 гг. руководит статистической комиссией МВД, изучает раскольничье движение в губернии. «Отчет о состоянии раскола в Нижегородской губернии», составленный им в 1854 году, отличался исключительным богатством фактического материала. Мельников был убежденным противником раскола, на его долю выпало исполнение указа об уничтожении керженских и чернораменских скитов. Вместе с тем он видел, что идеи раскола глубоко укоренились в народной жизни, многие положительные черты русского национального характера получили развитие именно в раскольничьей среде. Начиная со второй половины 50-х годов, Мельников последовательно выступал за смягчение мер по отношению к раскольникам.
В писательской судьбе П.И. Мельникова важную роль сыграл В.И. Даль. Их отношения завязались в 1848 году и были прерваны только смертью Даля. Он высоко оценил литературное дарование Мельникова и он же придумал ему псевдоним Андрей Печерский. Впервые этим псевдонимом автор подписал статью «Концерты в Нижегородском театре», опубликованную в «Нижегородских губернских ведомостях» в 1850 году.
С 1856 года Мельников служит в Петербурге, с 1866 года - в Москве. Все эти годы его жизнь связана с литературной деятельностью. Он пишет целый ряд работ по русской и общей истории, многочисленные статьи по истории церковного раскола. С отъездом из Нижнего деятельность П.И. Мельникова на территории Нижегородской губернии не прекратилась. Он исследует состояние дел на Нижегородской ярмарке, посещает северные и восточные районы губернии с целью изучения их этнографии и природных условий. Летние месяцы он неизменно проводит на даче в Горбатовском уезде.
Вершиной литературного творчества писателя, главным трудом его жизни стала романная дилогия «В лесах» и «На горах», в которой широко представлена жизнь Заволжья и Нагорья в середине XIX века, быт старообрядческого купечества, промыслы, обычаи местного населения, раскольничьи скиты. Здесь наиболее полно проявился талант П.И. Мельникова - рассказчика и бытописателя, его познания в истории раскола и сектантства, в этнографии и фольклоре. Роман «В лесах» был начат в 1868 году. В 1875 он вышел отдельной книгой и был воспринят читающей публикой как выдающееся историко-литературное явление. Вторая часть дилогии - роман «На горах» (1875-1881) почти целиком был написан в имении Ляхово Горбатовского уезда.
В 1881 году Мельников-Печерский, уже будучи тяжело больным, навсегда возвращается в Нижний Новгород. В 1883 году он скончался и был похоронен в Крестовоздвиженском монастыре.
Источники
- Соколова В.Ф. П.И. Мельников (Андрей Печерский): очерк жизни и творчества. - Горький: Волго-Вят. кн. изд-во, 1981. - 191 с.
- Давыдов А.И. Дом, в котором родился П.И. Мельников (Андрей Печерский) ⁄⁄ Нижегородский краеведческий сборник. - Н. Новгород, 2005. - С. 276-283.
- Харчев В. Натуральная школа в Нижнем (М.И. Михайлов, П.И. Мельников) ⁄⁄ Харчев В. Нижегородская Атлантида. - Н. Новгород, 2000. - С. 67-74.
- Капитанова В. П.И. Мельников-Печерский - краевед ⁄⁄ Россия и Нижегородский край: актуальные проблемы истории: материалы чтений… - Н. Новгород, 1998. - С. 197-199.
- Русские писатели. 1800-1917: биогр. словарь. - М., 1994. - Т. 3: К-М. - С. 578-582.
- Липовецкий А.С. Страницы нижегородской жизни П.И. Мельникова-Печерского ⁄⁄ Записки краеведов. - Н. Новгород, 1991. - С. 71-81.
- Филатов Н.Ф. Исторические очерки П.И. Мельникова: [о «Прибавлениях к «Нижегородским губернским ведомостям»] ⁄⁄ Мельников П.И. (Андрей Печерский). Старые годы: рассказы, ист. очерки. - Горький, 1990. - С. 270-272.
- Адрианов Ю. Золотых дел мастер ⁄⁄ Адрианов Ю. Хождение за равнинные реки. - Горький, 1989. - С. 35-42.
