Над берегом поднималась изумрудно-зеленая гора, синее небо опрокидывалось в голубую воду лагуны, но одетые в одинаковые белые костюмы пассажиры "Австралийца" видели лишь убогий, похожий на груду разбросанных по песку фанерных ящиков городок. Они приехали сюда для того, чтобы сколотить состояние или сделать карьеру, а человек, которому была открыта эта красота, приплыл на Таити умирать.

Летом 1895 года в Папеэте, главном порту французской колонии Таити, причаливал пароход "Австралиец", несколько месяцев назад вышедший из Марселя. Пассажиры второго класса толпились на верхней палубе. Зрелище, представшее их глазам, особой радости не вызывало - сколоченная из грубо обтесанных бревен пристань, вереница выбеленных домиков под пальмовыми крышами, деревянный собор, двухэтажный дворец губернатора, хижина с надписью "Жандармерия"...

Полю Гогену - 47 лет, за спиной остались разрушенная жизнь и разбитые надежды, впереди не ждало ничего - осмеянный современниками художник, отец, о котором забыли собственные дети, ставший посмешищем парижских журналистов писатель. Пароход развернулся, ударился бортом о бревна пристани, матросы перебросили сходни, и толпа коммерсантов и чиновников хлынула вниз. Следом спустился высокий сутулый, раньше времени состарившийся человек в просторной блузе и широких брюках. Гоген шел не спеша - ему и в самом деле некуда было торопиться.

Опекавший его семью черт взял-таки свое - а ведь было время, когда он, ныне отверженный художник, разделивший судьбу своей безумной родни, считался благополучнейшим из буржуа.

Во время Великой французской революции его прабабка Тереза Лене уехала в Испанию. Там она увела от семьи знатного дворянина, командира драгунского полка и кавалера ордена Святого Иакова дона Мариано де Тристан Москосо. Когда он умер, Тереза, не пожелав мелочиться и унижаться перед родней своего невенчанного мужа, заявила права на все его состояние, но не получила ни сантима и скончалась в нищете и безумии.

Его бабушку хорошо знали в рабочих кварталах Парижа - Флора сбежала от тихого гравера, по уши влюбленного в свою очаровательную фурию. Бедняга долго пытался вернуть неверную супругу, надоедал ей письмами, умолял о встречах. Впрочем, это не помогло, и в один прекрасный день Антуан Шазаль, дед будущего художника, заявился к ней с заряженным пистолетом. Рана Флоры оказалась неопасной, но ее красота и полное отсутствие раскаяния у мужа произвели на присяжных должное впечатление - королевский суд отправил гравера на пожизненную каторгу. А Флора отбыла в Латинскую Америку. Обосновавшийся там брат дона Мариано не дал приблудной племяннице ни гроша, и после этого Флора навсегда возненавидела богачей: она собирала деньги для политзаключенных, поражая участников подпольных сходок яростными выступлениями и строгой испанской красотой.

Ее дочь была тихой и разумной женщиной: Алине Гоген удалось поладить со своей испанской родней. Она и сын обосновались в Перу, во дворце престарелого дона Пио де Тристан Москосо. Восьмидесятилетний миллионер обращался с ней как с королевой, маленький Поль должен был унаследовать четверть его состояния. Но бес, завладевший этим семейством, дождался своего часа: когда дон Пио умер и его прямые наследники вместо огромного состояния предложили Алине всего лишь небольшую ренту, она отказалась и затеяла безнадежный судебный процесс. В результате оставшуюся жизнь Алина провела в страшной нищете. Дед Поля Гогена носил полосатую робу и таскал за собой цепь, к которой было приковано пушечное ядро, имя его бабки украшало полицейские отчеты, а он, к удивлению всей родни, вырос здравомыслящим, обязательным человеком - его шеф, биржевой маклер Поль Бертен, не мог на него нахвалиться.

Коляска, запряженная парой вороных, уютный особнячок, набитый антикварной мебелью и старинным фарфором, - жена Гогена, пышная белокурая датчанка Метта, была довольна жизнью и мужем. Спокойный, хозяйственный, непьющий, работящий - вот только лишнего слова из него и клещами не вытянешь. Холодные серо-голубые глаза, чуть прикрытые тяжелыми веками, плечи молотобойца - Поль Гоген гнул лошадиные подковы. Коллегу, в шутку сбившего с него цилиндр, он чуть было не придушил прямо в зале парижской биржи. Но если его не выводили из себя, дремал на ходу. К гостям жены он, случалось, выходил в ночной рубашке. Однако бедная Метта не подозревала, что и особнячок, и выезд, и банковский счет (да и она сама) были недоразумением, случайностью, не имеющей отношения к настоящему Полю Гогену.

В молодости он служил в торговом флоте - плавал через Атлантику на парусных кораблях, лазал по вантам, висел над штормовым океаном на огромной раскачивающейся мачте. Гоген ушел в море простым матросом и дослужился до лейтенанта. Затем был боевой корвет "Жером Наполеон", исследовательские плавания в северных морях и война с Пруссией. Через семь лет Поль Гоген был списан на берег. Он устроился на биржу, и жизнь пошла как по маслу... До тех пор, пока в нее не вмешалась живопись.

Берег, на который сошел Гоген, искрился всеми цветами радуги: ярко-зеленые листья пальм, блестящая, как расплавленная сталь, вода и разноцветные тропические плоды сливались в фантастическую ослепительную феерию. Он мотнул головой и закрыл глаза - ему показалось, что он шагнул на собственное полотно, легко, без усилий вошел в тот мир, который много лет преследовал его воображение. Вот только краски у здешнего бога были, пожалуй, поярче, чем у Поля Гогена, - стоило бы взглянуть на нежащийся под вечерним солнцем Папеэте тем, кто считал его сумасшедшим.

Первой так назвала его жена, когда он сообщил ей, что оставляет биржу ради живописи. Она забрала детей и уехала домой, в Копенгаген. Ей вторили газетные критики и даже друзья, частенько помогавшие ему куском хлеба: было время, когда он ходил по Парижу в деревянных башмаках, без гроша в кармане, не зная, чем накормить не пожелавшего с ним расстаться сына. Ребенок часто простужался и болел, а отцу нечем было заплатить врачу и не на что купить краски - сбережения бывшего биржевого маклера разлетелись за полгода, а его картины никто не хотел покупать.

Вечерами на парижских улицах зажигались бледно-желтые газовые фонари; кожаные крыши пролеток блестели под дождем, из театров и ресторанов выходили нарядно одетые люди; у входа в Салон, где выставлялись признанные публикой и знатоками художники, висели яркие афиши. А он, голодный и промокший, шлепал по лужам в своих огромных, скользящих на сырой брусчатке сабо. Он был беден, но ни о чем не жалел - Гоген твердо знал, что впереди его ждет слава.

Вся земля на Таити принадлежала католической миссии, и первый визит Гоген нанес ее главе, епископу Мартену. Епархия не разбрасывалась своим добром: прежде чем Гоген уломал святого отца продать ему участок под строительство хижины, художнику пришлось выстоять немало месс и не раз сходить к исповеди. Прошли годы, и постаревший, доживавший свой век в одном из прованских монастырей отец Мартен охотно делился воспоминаниями с наведывавшимися к нему поклонниками Гогена - по его мнению, главным врагом художника был бес честолюбия и гордыни: "Судить о том, что Поль Гоген сделал для искусства, может только Бог, а человеком он был недобрым. Взгляните здраво, месье, он оставил без гроша жену, позволил ей увезти от себя пятерых детей, и я не слышал от него ни слова сожаления! Взрослый человек бросил дело, дававшее верный кусок хлеба, ради искусства - а ведь живописи надо учиться с младых лет! И ладно бы он довольствовался скромной участью честного служителя муз, добросовестно переносящего на полотно дивные творения Божьи. Так нет же - безумец сам захотел сравниться с Господом, Божий мир он подменил плодами своей безумной фантазии. Он восстал против Бога, подобно ангелу тьмы, и Господь низверг его, аки Сатанаила, - свои дни художник Гоген закончил в пьянстве и распутстве, страдая позорной болезнью..."

При жизни художника отец Мартен не раз использовал этот текст для воскресных проповедей. У него имелись свои причины для недовольства заезжим мазилой: Гоген увел самую красивую из его любовниц, четырнадцатилетнюю ученицу миссионерской школы Анриетту, да еще и написал в Париж о том, как во время торжественной мессы Анриетта вцепилась в волосы мартеновской экономке. Ее слова "Епископ купил тебе шелковое платье из-за того, что ты, потаскуха, чаще с ним спишь!" благодаря Гогену докатились до самого Рима - в памяти клира отец Мартен остался только благодаря им.

На воскресные проповеди Гоген больше не ходил, епископа ни в грош не ставил, но своих демонов тем не менее знал в лицо - к старости человек мудреет и начинает разбираться если не в людях, то в себе самом. Хижина обошлась ему в тысячу франков; еще триста франков ушли на сто пятьдесят литров абсента, сто литров рома и две бутылки виски. Через несколько месяцев парижский торговец картинами должен был выслать ему еще тысячу, но пока оставшихся денег хватало лишь на мыло, табак да платки для наведывавшихся к нему туземок. Он пил, рисовал, резал по дереву, занимался любовью и чувствовал, как улетучивается то, что владело им все последние годы - человека, считавшего себя Господом Богом, больше не существовало.

Еще несколько лет назад он презирал тех, кто его окружал. Он был нищ и не признан, художники же, работавшие в традиционной манере, щеголяли в дорогих костюмах и выставляли свои работы на каждом Салоне. Но Гоген держался как пророк, и молодежь, искавшая себе кумиров, шла за ним - от него исходило почти мистическое ощущение силы. Шумный, решительный, грубый, отличный фехтовальщик, прекрасный боксер, он говорил окружающим прямо в лицо то, что о них думал, и при этом не стеснялся в выражениях. Искусством для него было то, во что верил он сам, ему необходимо было ощущать себя центром Вселенной - в противном случае жертва, которую он принес своему демону, выглядела бессмысленной и чудовищной. Метта, соломенная вдова Поля Гогена, рассказала об этом случайно оказавшемуся с ней в одном купе журналисту - это произошло в начале двадцатого века, через несколько лет после того, как ее бывшего мужа похоронили на Таити.

Корреспондент "Газетт де Франс" сначала принял привольно раскинувшуюся на диванчике даму за кавалера. Полный, затянутый в дорожный мужской костюм белокурый господин пил коньяк из маленькой плоской фляжки, курил длинную гаванскую сигару и стряхивал пепел прямо на плюшевый диван. Кондуктор сделал ему замечание, "господин" возмутился и попросил своего случайного спутника заступиться за... бедную беззащитную женщину. Они познакомились, разговорились, а дома начинающий литератор записал то, что ему запомнилось из монолога вдовы загадочного, начинающего входить в моду Поля Гогена.

"Поль был большим ребенком. Да, молодой человек, ребенком - злым, эгоистичным и упрямым. Всю свою силу он выдумал - может, ему и верили таитянские шлюхи и дурни-ученики, но уж меня-то ему не удавалось провести никогда. Как вы думаете, почему он вышел за меня за... то есть почему он на мне женился? Думаете, ему нужна была женщина? Чушь - тогда он не обращал внимания на баб. Поль Гоген искал вторую мать - ему были нужны покой, тепло, защита... Дом. Я все это ему дала, а он меня бросил! Бросил с пятью детьми, без единого франка... Да, я знаю, что обо мне говорят, и плевать на это хотела.

Да, я продала его коллекцию картин и не отправила ему ни единой монетки. И запретила детям ему писать. Да, я не подпустила его к себе, когда он приехал в Данию... Что же вы так уставились на меня, молодой человек, - я всего лишь откровенна. Ей-богу, мужчины хуже баб. И Поль, несмотря на свои кулачищи, тоже был бабой, пока черт не внушил ему, что он художник. И он, проклятый эгоист, принялся выплясывать вокруг своего таланта. А мне - женщине из хорошей семьи! - пришлось кормиться уроками. Теперь нечистый втолковал то же самое всем помешанным на живописи кретинам, и богатые дурни платят за его мазню десятки тысяч франков... Будь они все прокляты - у меня не осталось ни одной его картины, я все продала за гроши!.."

Метта Гоген, в девичестве Гад, всегда отличалась прямотой, грубоватым юмором и некоторым мужеподобием; в зрелые годы она и вовсе стала походить на драгуна. Но Гоген ее любил: на Таити он ждал ее писем и ужасно переживал, что забывшие и французский язык, и полусумасшедшего мазилу-отца дети не поздравляют его с днем рождения. Поль Гоген был человеком долга - он знал, что отец обязан заботиться о своем потомстве, то, что он бросил семью, не давало ему спокойно спать. Прежние хозяева предлагали ему вернуться, его звали на работу в страховую компанию - восьмичасовой рабочий день и очень приличное жалованье. В конце концов, он мог рисовать как все, продавать картины и жить припеваючи... Но это было абсолютно исключено: Гоген думал не о завтрашнем дне, а о будущих биографах.

Ста пятидесяти литров абсента хватило надолго. Он пил сам, поил приходивших на огонек туземцев, опьянев, раскидывался в гамаке, закрывал глаза и всматривался в проплывавшие перед ним лица. Из темноты возникал огненно-рыжий щуплый Ван Гог - безумные глаза, сжатая в дрожащей руке бритва. Это было в Арле, в ночь на двадцать второе декабря 1888 года. Он вовремя проснулся, и сумасшедший отошел, бормоча что-то бессвязное. На следующее утро Винсента нашли в окровавленной постели без сознания, с отсеченным ухом - проститутка из соседнего борделя рассказала, что ночью он ворвался к ней в комнату, сунул в руки кусок своей окровавленной плоти и выбежал, крикнув: "Возьми это на память обо мне!.."

Они жили в одном доме, вместе рисовали, ходили к одним и тем же шлюхам - Поль отличался бычьим здоровьем, и ему все было нипочем, а щуплый болезненный Ван Гог не выдержал такой жизни. Странности начались, когда Гоген сообщил, что собирается уехать на Таити - Винсент любил друга и боялся остаться один, нервный срыв вызвал помрачение рассудка.

Сверкал глазами его учитель, седобородый Писарро, - он не простил Гогену неистового стремления к успеху: "Настоящий художник должен быть нищ и не признан, его должно заботить искусство, а не мнение остолопов-критиков. А этот человек сам назначил себя гением и повернул дело так, что нам, его друзьям, приходится ему подпевать. Поль вынудил меня помочь ему с выставкой, заставил вас написать о ней статью... И за каким чертом он таскается в Панаму, на Мартинику и Таити? Настоящий художник найдет натуру и в Париже - дело не в экзотической мишуре, а в том, что у тебя в душе".

Об этом Полю рассказал его лучший друг, журналист Шарль Морис. "Австралиец" отправлялся утром, они пили всю ночь, и Гоген не стал объяснять, почему в его жизни возникли Панама и Мартиника.

Темно-синее полотно океана, ветер, поющий в вантах, белые домики на берегу - в Панаму он приехал, надеясь найти там новые впечатления и работу, которая дала бы кусок хлеба. Но художники и коммивояжеры в Латинской Америке не требовались, и Гогену пришлось работать землекопом - лучшей вакансии не нашлось. Днем он орудовал лопатой, стирая руки до кровавых мозолей, а по ночам его изводили москиты. Затем он лишился и этой работы и перебрался за несколько тысяч километров от Панамы, на Мартинику: плоды хлебного дерева там не стоили ничего, воду можно было взять в источнике, а креолки носили лишь набедренные повязки. Из ада, в который для нищего и непризнанного художника превратился Париж, он попал в земной рай, оживший на его полотнах. Он привез их во Францию на торговом бриге - денег на обратную дорогу не было, и ему пришлось наняться матросом. Выставка, которую он организовал, вернувшись домой, провалилась с оглушительным треском - потрясенная англичанка, тыкавшая в картину пальцем и гневно пищавшая "Red dog!" ("Красная собака!"), до сих пор стоит у него перед глазами.

В первый раз он приехал на Таити жить - Франция ему опостылела. Он снова был счастлив: ему легко работалось, в хижине ждала шестнадцатилетняя Техура, девушка с продолговатым смуглым лицом и волнистыми волосами - родители взяли за нее совсем недорого. По ночам в хижине тлел ночник - Техура боялась ждущих своего часа призраков; утром он приносил воду из колодца, поливал огород и вставал к мольберту. Такая жизнь могла бы продолжаться вечно, но картины, оставленные в Париже, не продавались, галерейщики не присылали ни копейки. Прошел год, и друзьям пришлось вызволять его с Таити - нищета, от которой он бежал, настигла его и здесь.

Во второй раз Гоген приехал сюда, чтобы умереть: денег должно было хватить на полтора года, на крайний случай приготовлен мышьяк... Доза оказалась чересчур большой: его рвало всю ночь, он три дня пролежал в постели, а поправившись, ощутил лишь холодное безразличие. Больше он не хотел ничего, даже смерти.

Много лет спустя Шарль Морис вспоминал об их прощальном вечере. На выставке, состоявшейся накануне, Гоген продал много работ, Департамент изящных искусств выхлопотал ему тридцатипроцентную скидку на билет до Океании. Все шло хорошо, но неожиданно несгибаемый, грубый, никого не пускавший к себе в душу Гоген опустил голову на руки и разрыдался.

Плача, он говорил о том, что сейчас, когда ему удалось хоть что-то, он еще острее чувствует всю тяжесть жертвы, которую принес, - дети остались в Копенгагене, и он никогда их больше не увидит. Жизнь прошла, он прожил ее как бродячая собака, а цель, которой было посвящено все, по-прежнему ускользает. Художника должны ценить не только полтора десятка знатоков, но и люди с улицы; то, что он сделал, может оказаться никому не нужным - и во имя чего тогда он пожертвовал детьми и женщиной, которую любил?..

На Таити он к этому не возвращался: Гоген вычеркнул из сердца Метту и не думал больше о своем искусстве. Он мало писал и чувствовал, как ему понемногу изменяют художественное чутье, рука и глаз - зато сто пятьдесят литров абсента подходили к концу и туземные красотки не покидали хижины Гогена.

Перед отъездом из Франции он подцепил сифилис: полицейский предупредил, что девица, которую он подобрал на дешевой танцульке, нездорова, но Гоген махнул на это рукой. Теперь у него отказывали ноги, и он ходил опираясь на две палки - на рукоятке одной художник вырезал гигантский фаллос, другая изображала слившуюся в любовной борьбе пару (сейчас обе трости находятся в Нью-йоркском музее). Непристойная резьба, которой Гоген покрыл балки своей хижины, впоследствии перекочевала в Бостонское собрание, японские порнографические эстампы, украшавшие его спальню, разошлись по частным коллекциям. Слава Гогена начиналась уже тогда, за десятки тысяч километров от Таити, во Франции. Его картины стали покупать, о нем писали статьи, а он ничего об этом не знал и развлекался сварами с епископом, губернатором и местным жандармским сержантом. Он подбивал туземцев не отдавать детей в миссионерские школы и не платить налоги - слова "заплатим, когда заплатит Гоген" стали чем-то вроде местной поговорки. Гоген издавал газетку тиражом 20 экземпляров (теперь каждый ценится на вес золота), в которой публиковал карикатуры на местных чиновников, судился, платил штрафы, произносил гневные и бестолковые речи: настоящая жизнь кончилась, и теперь он обманывал самого себя - склоки и свары убеждали его в том, что он все-таки существует.

Он умер в ночь на 9 мая 1903 года. Враги говорили, что художник покончил жизнь самоубийством, друзья были уверены в том, что его убили: огромный шприц со следами морфия, лежавший в изголовье постели, говорил в пользу обеих версий. Епископ Мартен отпел покойника, жандарм продал с торгов его имущество (наиболее непристойные рисунки целомудренный сержант Шарпийо отправил на помойку), колониальные власти похоронили несчастного и закрыли дело...

Его картины, поначалу оценивавшиеся в 200 - 250 франков, теперь стоили десятки тысяч, и Метта не находила себе места - мимо ее рук проплыло целое состояние. Прошло двадцать лет, они подорожали еще в сотни раз, и тут начали горевать всю жизнь презиравшие отца дети Гогена - если бы не материнская глупость, они могли бы жить в собственных поместьях и летать на личных самолетах. Отец стал одним из самых дорогих художников мира.

Затем пришел черед сокрушаться потомкам трактирщиков, селивших его в худшие каморки. Гоген расплачивался своими полотнами, которые шли на подстилки котам и собакам, на ремонт домашних туфель, служили вместо половиков - люди не понимали мазню чудака...

Их внуки и правнуки из года в год роются на чердаках и в подвалах, перетряхивают старье, сваленное в заброшенных хлевах, в надежде, что там под старыми хомутами и сбруями, среди пропахшего мышами тряпья сокрыты груды золота - заветное полотно нищего бродяги художника.

Эжен Анри Поль Гоген

"Автопортрет" 1888

Гоген Поль (Gauguin Paul) (1848–1903), французский живописец. В юности служил моряком, в 1871–1883 – биржевым маклером в Париже. В 1870-е годы Поль Гоген начал заниматься живописью, принимал участие в выставках импрессионистов, пользовался советами Камиля Писсаро. С 1883 всецело посвятил себя искусству, что привело Гогена к нищете, разрыву с семьей, скитаниям. В 1886 Гоген жил в Понт-Авене (Бретань), в 1887 – в Панаме и на острове Мартиника, в 1888 вместе с Винсентом ван Гогом работал в Арле, в 1889–1891 - в Ле-Пульдю (Бретань). Неприятие современного ему общества пробудило у Гогена интерес к традиционному укладу жизни, к искусству архаической Греции, стран Древнего Востока, первобытным культурам. В 1891 Гоген уехал на остров Таити (Океания) и после кратковременного (1893–1895) возвращения во Францию поселился на островах навсегда (сначала на Таити, с 1901 – на острове Хива-Оа). Еще во Франции поиски обобщенных образов, таинственного смысла явлений (“Видение после проповеди”, 1888, Национальная галерея Шотландии, Эдинбург; “Желтый Христос”, 1889, Галерея Олбрайта, Буффало) сблизили Гогена с символизмом и привели его и группу работавших под его влиянием молодых художников к созданию своеобразной живописной системы – “синтетизма”, в которой светотеневая моделировка объемов, световоздушная и линейная перспективы замещаются ритмичным сопоставлением отдельных плоскостей чистого цвета, целиком заполнявшего формы предметов и играющего ведущую роль в создании эмоционального и психологического строя картины (“Кафе в Арле”, 1888, ГМИИ, Москва). Эта система получила дальнейшее развитие в картинах, написанных Гогеном на островах Океании. Изображая сочную полнокровную красоту тропической природы, естественных, неиспорченных цивилизацией людей, художник стремился воплотить утопическую мечту о земном рае, о жизни человека в гармонии с природой (“А, ты ревнуешь?”, 1892; “Жена короля”, 1896; “Сбор плодов”, 1899, – все картины в ГМИИ, Москва; “Женщина, держащая плод”, 1893, Эрмитаж, Санкт-Петербург).

"Таитянский пейзаж" 1891, Музей д"Орсе, Париж

"Две девушки" 1899, Метрополитен, Нью-Йорк

"Бретонский пейзаж" 1894, Музей д"Орсе, Париж

"Портрет Мадлен Бернар" 1888, Музей искусств, Гренобль

"Бретонская деревня в снегу" 1888, Музей искусств, Гетеборг

"Пробуждение духа мертвых" 1892, Галерея Нокс, Буффало

Полотна Гогена, по декоративности цвета, плоскостности и монументальности композиции, обобщенности стилизованного рисунка подобные панно, несли многие черты складывавшегося в этот период стиля модерн, оказали влияние на творческие поиски мастеров группы “Наби” и других живописцев начала XX века. Гоген работал также в области скульптуры и графики.

"Tahitian Women on the Beach" 1891

"А ты ревнуешь?" 1892

"Женщины Таити" 1892

"На побережье" 1892

"Большие деревья" 1891

"Никогда (О, Таити)" 1897

"День святых" 1894

"Вайрумати" 1897

"Когда же замуж?" 1892

"У моря" 1892

"Одна" 1893

"Таитянские пасторали" 1892

"Contes barbares" (Варварские сказания)

"Mask of Tehura" 1892, pua wood

"Merahi metua no Teha"amana (Ancestors of Teha"amana)" 1893

"Madame Mette Gauguin in Evening Dress"

Летом в конце 80-х годов прошлого века многие французские художники съехались в Понт-Авен (Бретань, Франция). Съехались и почти сразу же разделились на две враждебные группировки. К одной относились художники, вставшие на путь искания и объединенные общим для всех названием "импрессионисты". По мнению второй группы, которую возглавлял Поль Гоген, это название было ругательным. П. Гогену в то время было уже под сорок. Окруженный таинственным ореолом путешественника, изведавшего чужие края, он имел большой жизненный опыт и поклонников, и подражателей его творчества.

Оба лагеря разделялись и по преимуществу своего положения. Если импрессионисты жили в мансардах или на чердаках, то другие художники занимали лучшие комнаты гостиницы "Глоанек", обедали в большом и самом хорошем зале ресторана, куда члены первой группы не допускались. Однако стычки между группировками не только не мешали П. Гогену работать, наоборот, - в какой-то мере помогали ему осознать те черты, которые вызывали у него бурный протест. Отказ от аналитического метода импрессионистов был проявлением полного переосмысления им задач живописи. Стремление импрессионистов запечатлевать все увиденное, сам их художественный принцип - придавать своим картинам видимость случайно подсмотренного - не соответствовали властной и энергичной натуре П. Гогена.

Еще меньше удовлетворяли его теоретические и художественные изыскания Ж. Сера, который стремился свести живопись к холодному, рассудочному использованию научных формул и рецептов. Пуантилистическая техника Ж. Сера, его методическое накладывание краски перекрестными ударами кисти и точками раздражали Поля Гогена своим однообразием.

Пребывание художника на Мартинике среди природы, показавшейся ему роскошным, сказочным ковром, окончательно убедило П. Гогена использовать в картинах только неразложенный цвет. Вместе с ним разделявшие его мысли художники провозгласили своим принципом "Синтез" - то есть синтетическое упрощение линий, формы и красок. Цель такого упрощения заключалась в том, чтобы передать впечатление максимальной интенсивности цвета и опустить все, что ослабляет такое впечатление. Такая техника составляла основу старой декоративной живописи фресок и витража.

Вопрос о соотношении цвета и красок очень занимал П. Гогена. Он и в живописи своей старался выразить не случайное и не поверхностное, а пребывающее и существенное. Для него законом была только творческая воля художника, и свою художественную задачу он видел в выражении внутренней гармонии, которую он понимал как синтез откровенности природы и настроения встревоженной этой откровенностью души художника. Сам П. Гоген говорил об этом так: "Я не считаюсь с правдой природы, видимой внешне... Исправляйте эту ложную перспективу, которая искажает предмет в силу своей правдивости... Следует избегать динамичности. Пусть у вас дышит все покоем и миром души, избегайте поз в движении... Каждый из персонажей должен быть в статичном положении". И он сокращал перспективу своих картин, приближал ее к плоскости, развертывая фигуры во фронтальном положении и избегая ракурсов. Потому и неподвижны на картинах изображенные П. Гогеном люди: они подобны статуям, изваянным крупным резцом без излишних деталей.

Период зрелого творчества Поля Гогена начался на Таити, именно здесь проблема художественного синтеза получила у него свое полное развитие. На Таити художник отрешился от многого, чего знал: в тропиках формы ясны и определенны, тени тяжелы и жарки, а контрасты особенно резки. Здесь все задачи, поставленные им в Понт-Авене, разрешились сами собой. Краски П. Гогена становятся чисты, без мазков. Его таитянские картины производят впечатление восточных ковров или фресок, настолько краски в них гармонично приведены к определенному тону.

"Кто мы? Откуда мы? Куда мы идём?"

Творчество П. Гогена этого периода (имеется в виду первый приезд художника на Таити) представляется чудесной сказкой, которую он пережил среди первобытной, экзотической природы далекой Полинезии. В районе Матайе он находит небольшую деревушку, покупает себе хижину, с одной стороны которой плещется океан, а с другой видна гора с огромной расщелиной. Европейцы сюда еще не добрались, и жизнь казалась П. Гогену настоящим земным раем. Он подчиняется медлительному ритму таитянской жизни, впитывает в себя яркие краски синего моря, изредка покрывающегося зелеными волнами, с шумом разбивающимися о коралловые рифы.

С таитянами у художника с первых дней установились простые, человеческие отношения. Работа начинает все больше и больше захватывать П. Гогена. Он делает многочисленные наброски и зарисовки с натуры, при любом случае старается запечатлеть на полотне, бумаге или дереве характерные лица таитян, их фигуры и позы - в процессе труда или во время отдыха. В этот период он создает ставшие всемирно известными картины "Дух мертвых бодрствует", "А, ты ревнуешь?", "Беседа", "Таитянские пасторали".

Но если в 1891 году путь на Таити казался ему лучезарным (он ехал сюда после некоторых художественных побед во Франции), то во второй раз он ехал на любимый остров больным человеком, утратившим большинство своих иллюзий. Все его в пути раздражало: вынужденные остановки, бесполезные траты, дорожные неудобства, таможенные придирки, навязчивые попутчики...

Всего два года не был он на Таити, а так много здесь изменилось. Европейский налет уничтожил самобытную жизнь туземцев, все кажется П. Гогену невыносимой мешаниной: и электрическое освещение в Папеэте - столице острова, и несносные карусели рядом с королевским замком, и нарушающие былую тишину звуки фонографа.

На этот раз художник останавливается в районе Пуноауйа, на западном побережье Таити, на арендованном участке земли строит дом с видом на море и горы. Рассчитывая прочно обосноваться на острове и создать условия для работы, он не жалеет средств на устройство своего жилища и вскоре, как это часто водится, остается без денег. П. Гоген рассчитывал на друзей, которые перед отъездом художника из Франции взяли у него в долг в общей сложности 4000 франков, но те не спешили возвращать их. Несмотря на то, что он слал им многочисленные напоминания о долге, жаловался на судьбу и крайне бедственное положение...

К весне 1896 года художник оказывается в тисках самой жестокой нужды. К этому присоединяется боль в сломанной ноге, которая покрывается язвами и причиняет ему невыносимые страдания, лишая сна и энергии. Мысль о бесплодности усилий в борьбе за существование, о провале всех художественных планов заставляет его все чаще и чаще думать о самоубийстве. Но стоит только П. Гогену почувствовать малейшее облегчение, как натура художника одерживает в нем верх, а пессимизм рассеивается перед радостью жизни и творчества.

Однако то были редкие моменты, а несчастия следовали одно за другим с катастрофической регулярностью. И самым страшным было для него известие из Франции о смерти его любимой дочери Алины. Не в силах пережить утрату, П. Гоген взял огромную дозу мышьяка и ушел в горы, чтобы никто не мог помешать ему. Попытка самоубийства привела к тому, что он провел ночь в страшных мучениях, без всякой помощи и в полном одиночестве.

Долгое время художник находился в полной прострации, не мог держать кисть в руках. Единственным его утешением было огромное полотно (450 х170 см), написанное им перед попыткой самоубийства. Он назвал картину "Откуда мы? Кто мы? Куда мы идем?" и в одном из писем писал: "Я вложил в нее, прежде чем умереть, всю мою энергию, такую скорбную страсть в моих ужасающих обстоятельствах, и видение настолько ясное, без исправлений, что следы спешки исчезли и в нем видна вся жизнь".

П. Гоген работал над картиной в страшном напряжении, хотя замысел ее в своем воображении он вынашивал уже давно, он и сам не мог точно сказать, когда же впервые зародилась мысль об этом полотне. Отдельные фрагменты этого монументального произведения писались им в разные годы и в других произведениях. Например, женская фигура из "Таитянских пасторалей" повторяется в этой картине рядом с идолом, центральная фигура сборщика фруктов встречалась в золотистом этюде "Мужчина, собирающий плоды с дерева"...

Мечтая расширить возможности живописи, Поль Гоген стремился придать своей картине характер фрески. С этой целью он оставляет два верхних угла (один - с названием картины, другой - с подписью художника) желтыми и не заполненными живописью - "подобно фреске, поврежденной по углам и наложенной на золотую стену".

Весной 1898 года он послал картину в Париж, а в письме критику А. Фонтена сообщал, что ставил своей целью "не создание сложной цепи хитроумных аллегорий, которые нужно было бы разгадывать. Напротив, аллегорическое содержание картины чрезвычайно просто - но не в смысле ответа на поставленные вопросы, а в смысле самой постановки этих вопросов". Поль Гоген и не собирался отвечать на вопросы, вынесенные им в название картины, ибо считал, что они есть и будут жуткой и самой сладкой загадкой для человеческого сознания. Поэтому суть аллегорий, изображенных на этом полотне, заключается в чисто живописном воплощении этой таящейся в природе загадки, священного ужаса перед бессмертием и перед тайной бытия.

В первый свой приезд на Таити П. Гоген взглянул на мир восторженными глазами большого ребенка-народа, для которого мир еще не утратил своей новизны и пышной самоцветности. Его детски экзальтированному взору открылись в природе незримые для других краски: изумрудные травы, сапфировое небо, аметистовая солнечная тень, рубиновые цветы и червонное золото кожи маори. Таитянские картины П. Гогена этого периода пламенеют благородным золотым заревом, как витражи готических соборов, отливают царственным великолепием византийских мозаик, благоухают сочными разливами красок.

Одиночество и глубокое отчаяние, владевшие им во второй приезд на Таити, заставили П. Гогена видеть все только в черном цвете. Однако природное чутье мастера и его глаз колориста не позволили художнику окончательно утратить вкус к жизни и ее краскам, хотя он и создал полотно мрачное, писал его в состоянии мистического ужаса.

Так что же все-таки таит в себе эта картина? Подобно восточным рукописям, которые следует читать справа налево, содержание картины разворачивается в том же направлении: шаг за шагом раскрывается течение человеческой жизни - от ее зарождения до смерти, несущей страх небытия.

Перед зрителем на большом, вытянутом по горизонтали холсте изображен берег лесного ручья, в темных водах которого отражаются таинственные, неопределенные тени. На другом берегу - густая, пышная тропическая растительность, изумрудные травы, густо-зеленые кусты, диковинные синие деревья, "растущие словно не на земле, но в раю".

Стволы деревьев странно извиваются, переплетаются, образуя кружевную сеть, сквозь которую вдалеке виднеется море с белыми гребнями прибрежных волн, темно-фиолетовая гора на соседнем острове, голубое небо - "зрелище девственной природы, которая могла бы быть раем".

На ближайшем плане картины на земле, свободной от всяких растений, расположилась вокруг каменного изваяния божества группа людей. Персонажи не объединены каким-либо одним событием или общим действием, каждый занят своим и погружен в себя. Покой спящего младенца охраняет большой черный пес; "три женщины, присевшие на корточки, будто прислушиваются к себе, замерев в ожидании какой-то нечаянной радости. Стоящий в центре юноша двумя руками срывает с дерева плод... Одна фигура, нарочито огромная вопреки законам перспективы... поднимает руку, с удивлением глядя на двух персонажей, осмеливающихся думать о своей судьбе".

Рядом со статуей одинокая женщина, будто машинально, идет в сторону, погруженная в состояние напряженного, сосредоточенного размышления. Навстречу ей по земле движется птица. В левой стороне холста сидящий на земле ребенок подносит ко рту плод, кошка лакает из миски... И зритель спрашивает себя: "Что все это значит?"

На первый взгляд, это как будто повседневная жизнь, но, помимо прямого смысла, каждый образ несет в себе поэтическое иносказание, намек на возможность переносного истолкования. Так, например, мотив лесного ручья или бьющей из земли ключевой воды - это любимая гогеновская метафора источника жизни, таинственного начала бытия. Спящий младенец олицетворяет целомудрие рассвета человеческой жизни. Срывающий с дерева плод юноша и сидящие на земле справа женщины воплощают идею органического единения человека с природой, естественности его существования в ней.

Человек с поднятой рукой, с удивлением глядящий на подруг, - это первый проблеск беспокойства, начальный порыв к постижению тайн мира и бытия. Другие раскрывают дерзость и страдание человеческого разума, тайну и трагедию духа, которые заключены в неизбежности познания человеком своего смертного удела, краткости земного существования и неотвратимости конца.

Многие пояснения дал сам Поль Гоген, однако он предостерегал от стремления видеть в его картине общепринятые символы, слишком прямолинейно расшифровывать образы, а тем более искать ответы. Некоторые искусствоведы считают, что подавленное состояние художника, приведшее его к попытке самоубийства, выразилось в строгом, лаконичном художественном языке. Они отмечают, что картина перегружена мелкими деталями, которые общего замысла не проясняют, а только запутывают зрителя. Даже пояснения в письмах мастера не могут рассеять тот мистический туман, который он вложил в эти детали.

Сам П. Гоген расценивал свое произведение как духовное завещание, может быть, поэтому картина и стала живописной поэмой, в которой конкретные образы претворились в возвышенную идею, а материя - в дух. В сюжете полотна преобладает поэтическое настроение, богатое неуловимыми оттенками и внутренним смыслом. Однако настроение покоя и благодати уже подернуто смутным беспокойством соприкосновения с миром таинственного, рождает ощущение скрытой тревоги, мучительной неразрешимости сокровенных загадок бытия, тайны прихода в мир человека и тайны его исчезновения. На картине счастье омрачнено страданием, духовная мука омыта сладостью физического существования - "золотой ужас, прикрытый радостью". Все нераздельно, как в жизни.

П. Гоген сознательно не исправляет неправильные пропорции, стремясь во что бы то ни стало сохранить свою эскизную манеру. Эту эскизность, незаконченность он ценил особенно высоко, считая, что именно она вносит в полотно живую струю и сообщает картине особую поэзию, не свойственную вещам отделанным и чрезмерно законченным.

"Натюрморт"

"Борьба Иакова с ангелом" 1888

"Потеря девственности"

"Таинственный источник" (Pape moe)

"Рождение Христа Сына Божьего (Te tamari no atua)"

"Жёлтый Христос"

"Месяц Марии"

"Женщина, держащая плод" 1893

“Кафе в Арле”, 1888, ГМИИ, Москва

"Жена короля" 1896

"Желтый Христос"

"Белая лошадь"

"Идол" 1898 Эрмитаж

"Мечта" (Te rerioa)

"Poиmes barbares (Варварские стихи)"

"Добрый день, господин Гоген"

"Автопортрет" ок. 1890-1899

"Автопортрет с палитрой" Частное собрание 1894

"Автопортрет" 1896

"Автопортрет На Голгофе" 1896

Эже́н Анри́ Поль Гоге́н (фр. Eugène Henri Paul Gauguin [øˈʒɛn ãˈʁi ˌpol ɡoˈɡɛ̃]; 7 июня 1848 - 8 мая 1903) - французский живописец, скульптор-керамист и график. Наряду с Сезанном и Ван Гогом был крупнейшим представителем постимпрессионизма . В начале 1870-х годов начал заниматься живописью как любитель. Ранний период творчества связан с импрессионизмом . С 1880 года участвовал в выставках импрессионистов. С 1883 года профессиональный художник. Работы Гогена при жизни не находили спроса, художник был беден. Картина Гогена «Когда свадьба?» - одна из самых дорогих проданных картин.

Поль Гоген родился в Париже 7 июня 1848 года. Его отец, Кловис Гоген (1814-1849), был журналистом в отделе политической хроники журнала Тьера и Армана Мара «Насьональ», одержимым радикальными республиканскими идеями; мать, Алина Мария (1825-1867), была родом из Перу из богатой креольской семьи. Её матерью была известная Флора Тристан (1803-1844), разделявшая идеи утопического социализма и опубликовавшая в 1838 году автобиографическую книгу «Скитания парии».

В 1849 году, после неудавшегося антимонархического переворота, Кловис, не чувствуя себя в безопасности на родине, решил покинуть Францию. Вместе с семьей он погрузился на судно, идущее в Перу, где намеревался осесть в семье своей жены Алины и открыть собственный журнал. Этим планам не суждено было сбыться. По пути в Южную Америку Кловис умер от сердечного приступа.

Таким образом, до семилетнего возраста Поль жил в Перу и воспитывался в семье матери. Впечатления детства, экзотическая природа, яркие национальные костюмы, беззаботная жизнь в поместье дяди в Лиме остались в его памяти на всю жизнь, сказавшись в неуемной жажде путешествий, в тяге к тропикам.

В 1855 году, когда Полю было 7 лет, он с матерью возвращается во Францию, чтобы получить от дяди по отцовской линии наследство, и селится в Орлеане со своим дедом. Гоген быстро учится французскому языку и начинает преуспевать в образовании. В 1861 году Алина открывает швейную мастерскую в Париже, а её сын готовится к поступлению в Мореходное училище. Но он не выдерживает конкурса и в декабре 1865 года нанимается в плавание в качестве «курсанта», или ученика лоцмана. До 1871 года он почти непрерывно будет находиться в плавании по всему свету: в Южной Америке, в Средиземном море, в северных морях. Будучи в Индии, он узнаёт о смерти матери, которая в своём завещании рекомендует ему «сделать карьеру, так как он совершенно не способен вызвать к себе расположение друзей семьи и может вскоре оказаться очень одиноким». Однако, прибыв в Париж в 1872 году, получает поддержку знакомого ему с детства друга матери Гюстава Арозы, биржевого дельца, фотографа и коллекционера современной живописи. Благодаря его рекомендациям Гоген получает должность биржевого брокера.

В 1873 году Гоген женится на молодой датчанке Мэтте-Софи Гад, вхожей в семью Ароза. Гоген становится и отцом: в 1874 году рождается сын Эмиль, в 1877 году - дочь Алина, в 1879 году - дочь Кловис, в 1881 году - сын Жан-Рене, в 1883 году - сын Поль. В последующие десять лет положение Гогена в обществе укреплялось. Его семья занимает все более комфортабельные квартиры, где особое внимание уделяется мастерской художника. Гоген, как и его опекун Ароза, «коллекционирует» картины, особенно импрессионистов, и понемногу пишет их сам.

С 1873-1874 года появляются его первые пейзажи, один из них будет выставлен в Салоне 1876 года. Гоген знакомится с художником-импрессионистом Камилем Писсарро до 1874 года, но их дружеские отношения завязываются с 1878 года. Гогена приглашают участвовать в выставках импрессионистов с начала 1879 года: коллекционера постепенно воспринимают всерьёз и как художника. Он проводит лето 1879 года у Писсарро в Понтуазе, где пишет сады и сельские пейзажи, похожие на пейзажи «мэтра», как и всё то, что он будет писать вплоть до 1885 года. Писсарро знакомит Гогена с Эдгаром Дега , который всегда будет поддерживать Гогена, покупая его картины и убеждая это делать Дюрана-Рюэля, торговца картинами импрессионистов. Дега станет владельцем около 10 полотен Гогена, в том числе «Прекрасная Анжела», «Женщина с плодом манго», или «Хина тефатоу»

Это часть статьи Википедии, используемая под лицензией CC-BY-SA. Полный текст статьи здесь →

Поль Гоген родился в 1848 году в Париже 7 июня . Отец его был журналистом. После революционных переворотов во Франции, отец будущего художника собрал всю семью и отправился в Перу на корабле, намереваясь остановиться у родителей своей жены Алины, и открыть там собственный журнал. Но в пути у него случился сердечный приступ, и он умер.

Поль Гоген прожил в Перу до семилетнего возраста. Вернувшись во Францию, семья Гогенов поселилась в Орлеане. Но Полю было совсем неинтересно жить в провинции и скучно. При первой же возможности он покинул дом. В 1865 году он нанялся работником на торговое судно. Время шло, и количество посетивших Полем странам увеличивалось. За несколько лет Поль Гоген стал настоящим моряком, который побывал в разных морских передрягах. Поступив в на службу во французский морской флот Поль Гоген и дальше продолжал бороздить просторы морей и океанов.

После смерти матери Поль оставил морское дело и занялся работай на бирже, которую ему помог найти его опекун. Работа была хорошая и казалось, что проработает он там еще долго времени.

Женитьба Поля Гогена

Женился Гоген в 1873 году на датчанке Мэтт-Софи Гад . За 10 лет совместной жизни жена родила пятерых детей, а положение Гогена в обществе становилось все прочнее. В свободное от работы время Гоген занимался своим любимым хобби – рисовал.

Гоген был совсем не уверен в своих художественных силах. Однажды, одну из картин Поля Гогена отобрали для показа на выставке, но он не сказал об этом никому из семьи.

В 1882 году начался биржевый кризис в стране, и дальнейшая успешная работа Гогена начала вызывать сомнения. Именно этот факт помог предопределить судьба Гогена как художника.

К 1884 году Гоген уже жил в Дании , так как денег на проживание во Франции не хватало. Жена Гогена преподавала французский язык в Дании, а он пытался заниматься торговлей, но у него ничего не получалось. Начались разногласия в семье, и брак распался в 1885 году. Мать осталась с 4 детьми в Дании, а Гоген вернулся в Париж с сыном Кловисом.

Жить в Париже была сложна, и Гогену пришлось переехать в Бретань. Ему тут нравилось. Бретонцы очень своеобразный народ со своими традициями и мировоззрением, и даже со своим языком. Гоген чувствовал в Бретани себя прекрасно, у него снова проснулись чувства путешественника.

В 1887 году, взяв с собой художника Шарля Лаваля, они отправились в Панаму. Поездка оказалась не очень удачной. Гогену приходилось много работать, чтобы обеспечить себя. Заболев малярией и дизентерией Полю пришлось вернуться на родину. Друзья приняли его, и помогли выздороветь, и уже в 1888 году Поль Гоген снова перебрался в Бретань.

Случай с Ван Гогом

Гоген был знаком с Ван Гогом , который хотел организовать колонию художников в Арле. Именно туда он и пригласил своего товарища. Все финансовые расходы брал на себя брат Ван Гога Тео (мы упоминали об этом случае в ). Для Гогена это была хорошая возможность вырваться и пожить без всяких забот. Взгляды художников разошлись. Гоген стал руководить Ван Гогом, начал себя преподносить как учителя. Ван Гог, уже страдавший в то время психологическим расстройством не смог такого вытерпеть. В какой-то момент он накинулся на Поля Гогена с ножом. Так и не настигнув свою жертву Ван Гог отрезал себе ухо, а Гоген уехал обратно в Париж.

После этого случая Поль Гоген провел время в разъездах между Парижем и Бретанью. И в 1889 году посетив художественную выставку в Париже, он принял решение поселиться на Таити. Денег естественно у Гогена не было, и он начал распродавать свои картины. Скопив около 10 тыс. франков он отправился на остров.

Летом 1891 году Поль Гоген принялся за работу, купив небольшую соломенную хижину на острове. На многих картинах этого времени изображена жена Гогена Техура, которой было всего 13 лет. Ее родители с радостью отдали ее в жены Гогену. Работа была плодотворной, Гоген написал много интересных картин на Таити. Но время шло, и деньги кончались, к тому же Гоген заболел сифилисом. Он больше не мог терпеть, и уехал во Францию, где его ждало небольшое наследство. Но на родине он провел не много времени. В 1895 году он снова вернулся на Таити, где он также бедствовал и жил в нужде.

Поль Гоген. Автопортрет с желтым Христом. 1890 г.

Поля Гогена можно корить за многое – измены официальной супруге, безответственное отношение к детям, сожительство с несовершеннолетними, богохульство, крайний эгоизм.

Но что это значит в сравнении с величайшим талантом, которым наградила его судьба?

Гоген – это сплошь противоречие, неразрешимый конфликт и жизнь, похожая на приключенческую драму. А ещё Гоген – это целый пласт мирового искусства и сотни картин. И совершенно новая эстетика, которая до сих пор удивляет и восхищает.

Жизнь обычная

Поль Гоген родился 7 июня 1848 года в весьма незаурядной семье. Матерью будущего художника была дочь известной писательницы. Отец – журналистом политического журнала.

В 23 года Гоген находит хорошую работу. Он становится преуспевающим биржевым маклером. Но по вечерам и в выходные он рисует.

В 25 он женится на голландке Метте Софи Гад. Но их союз – не история о великой любви и почётном месте музы великого мастера. Ибо искреннюю любовь Гоген испытывал лишь к искусству. Которую жена не разделяла.

Если и изображал Гоген супругу, то редко и довольно специфично. Например, на фоне стены серо-коричневого цвета, отвернувшейся от зрителя.

Поль Гоген. Метте спит на диване. 1875 г. Частная коллекция. The-athenaeum.com

Однако супруги родят пятерых детей, и, пожалуй, кроме них их в скором времени ничего не будет связывать. Метте считала занятия живописью мужа пустой тратой времени. Она выходила замуж за обеспеченного маклера. И хотела вести комфортную жизнь.

Поэтому однажды принятое мужем решение бросить работу и заниматься только живописью для Метте было сильнейшим ударом. Их союз, конечно, не выдержит такого испытания.

Начало искусства

Первые 10 лет брака Поля и Метте прошли спокойно и благополучно. Гоген был лишь любителем в живописи. И рисовал только в свободное от биржи время.

Более всего Гогена прельщали . Вот одна из работ Гогена, написанная с типичными для импрессионизма бликами света и милым уголком сельской местности.

Поль Гоген. Птичник. 1884 г. Частная коллекция. The-athenaeum.com

Гоген активно общается с такими выдающимися живописцами своего времени как Сезанн, .

Их влияние чувствуется в ранних работах Гогена. Например, в картине “Сюзанна за шитьем”.

Поль Гоген. Сюзанна за шитьем. 1880 г. Новая глиптотека Карлсберга, Копенгаген, Дания. The-athenaeum.com

Девушка занята своим делом, а мы словно подглядываем за ней. Вполне в духе Дега.

Гоген не стремится ее приукрасить. Она сгорбилась, что сделало ее осанку и живот малопривлекательными. Кожа же “безжалостно” передана не только бежевым и розовым, но и синим и зелёным цветами. А это уже вполне в духе Сезанна.

А некоторая безмятежность и умиротворение взяты явно у Писсарро.

1883 год, когда Гогену исполняется 35 лет, становится переломным в его биографии. Он ушёл с работы на бирже, уверенный, что быстро прославится, как живописец.

Но надежды не оправдались. Накопленные деньги быстро закончились. Супруга Метте, не пожелав жить в бедности, уезжает к родителям, забрав детей. Это означало крах их семейного союза.

Гоген в Бретани

Лето 1886 г. Гоген проводит в Бретани на севере Франции.

Именно здесь Гоген выработает свой индивидуальный стиль. Который уже будет мало меняться. И по которому он так узнаваем.

Простота рисунка, граничащая с карикатурой. Большие участки одного цвета. Яркие краски, особенно много желтой, синей, красной. Нереалистичность цветовых решений, когда земля могла быть красной, а деревья синими. А ещё таинственность и мистичность.

Все это мы видим в одном из главных шедевров Гогена бретонского периода – “Видение после проповеди или Борьба Иакова с Ангелом”.

Поль Гоген. Видение после проповеди (Борьба Иакова с Ангелом). 1888 г. Национальная галерея Шотландии, Эдинбург

Реальное встретилось с фантастическим. Бретонские женщины в характерных белых чепцах видят сцену из Книги Бытия. Как Иаков борется с Ангелом.

Кто-то смотрит (в том числе корова), кто-то молится. И все это на фоне красной земли. Как будто дело происходит в тропиках, перенасыщенных яркими красками. Однажды Гоген уедет в настоящие тропики. Не потому ли, что его цвета более там уместны?

В Бретани был создан ещё один шедевр – «Жёлтый Христос». Именно это картина является фоном к его автопортрету (в начале статьи).

Поль Гоген. Желтый Христос. 1889 г. Художественная галерея Олбрайта-Нокса, Буффало. Muzei-Mira.com

Уже по этим картинам, созданным в Бретани, видно существенное отличие Гогена от импрессионистов. Впечатленцы изображали свои зрительные ощущения, не внося никакого скрытого смысла.

А вот для Гогена иносказательность была важна. Недаром он считается зачинателем символизма в живописи.

Посмотрите, насколько спокойны и даже равнодушны бретонки, сидящие вокруг распятого Христа. Так Гоген показывает, что жертва Христа давно забыта. И религия для многих стала лишь набором обязательных ритуалов.

Зачем же художник изобразил себя на фоне своей же картины с желтым Христом? За это его многие верующие не любили. Считая такие “жесты” богохульством. Гоген считал себя жертвой вкусов публики, которая не принимает его творчество. Откровенно сравнивая свои страдания с мученичеством Христа.

А публика на самом деле с трудом его понимала. В Бретани мэр одного городка заказал портрет своей жены. Так появилась “Прекрасная Анжела”.

Поль Гоген. Прекрасная Анжела. 1889 г. Музей д’Орсе, Париж. Vangogen.ru

Реальная Анжела была в шоке. Она и представить себе не могла, что будет такой “прекрасной”. Узкие поросячьи глазки. Распухшая переносица. Огромные костлявые руки.

А рядом экзотическая статуэтка. Которую девушка расценила, как пародию на своего мужа. Ведь он был ниже ее ростом. Удивительно, что заказчики не растерзали полотно в порыве гнева.

Гоген в Арле

Понятно, что случай с “Прекрасной Анжелой” заказчиков Гогену не прибавил. Нищета вынуждает его согласиться на предложение о совместной работе. Он поехал к нему в Арль, юг Франции. Надеясь, что совместный быт будет легче.

Здесь они пишут одних и тех же людей, одни и те же места. Как, например, мадам Жиду, владелицу местного кафе. Хотя стилистика разная. Думаю, вы легко догадаетесь (если раньше не видели этих картин), где рука Гогена, а где – Ван Гога.

Информация о картинах в конце статьи*

Но властный, самоуверенный Поль и нервный, вспыльчивый Винсент не смогли ужиться под одной крышей. И однажды, в пылу ссоры Ван Гог едва не убил Гогена.

С дружбой было покончено. А Ван Гог, терзаемый угрызениями совести, отрезал себе мочку уха.

Гоген в тропиках

В начале 1890-х художником овладевает новая идея – организовать мастерскую в тропиках. Обосноваться он решил на Таити.

Жизнь на островах оказалась не такой радужной, как представлялась Гогену поначалу. Туземцы его приняли холодно, да и «нетронутой культуры» осталось мало – колонисты давно привнесли в эти дикие места цивилизацию.

Местные жители редко соглашались позировать Гогену. А если и приходили в его хижину, то прихорашивались на европейский лад.

Поль Гоген. Женщина с цветком. 1891 г. Новая глиптотека Карлсберга, Копенгаген, Дания. Wikiart.org

Всю свою жизнь во французской Полинезии Гоген будет искать «чистую» туземную культуру, селясь как можно дальше от обустроенных французами городов и деревень.

Диковинное искусство

Несомненно, Гоген открыл новую эстетику в живописи для европейцев. С каждым пароходом он отправлял свои картины на «большую землю».

Полотна, изображавшие голых темнокожих красавиц в первобытном антураже вызывали большой интерес у европейского зрителя.

Поль Гоген. А, ты ревнуешь? 1892 г. , г. Москва

Гоген же скрупулёзно изучал местную культуру, обряды, мифологию. Так, в картине “Потеря девственности” Гоген иносказательно иллюстрирует предсвадебный обычай таитян.

Поль Гоген. Потеря девственности. 1891 г. Художественный музей Крайслер, Норфолк, США. Wikiart.org

Невесту накануне свадьбы крали друзья жениха. Они “помогали” ему сделать девушку женщиной. То есть по сути первая брачная ночь принадлежала им.

Правда, этой обычай к моменту приезда Гогена был уже искоренен миссионерами. О нем художник узнал по рассказам местных жителей.

Ещё Гоген любил пофилософствовать. Так появилась его знаменитая картина «Откуда мы пришли? Кто мы? Куда мы идём?».

Поль Гоген. Откуда мы пришли? Кто мы? Куда мы идём? 1897 г. Музей изящных искусств, Бостон, США. Vangogen.ru

Личная жизнь Гогена в тропиках

Про личную жизнь Гогена на острове ходит много легенд.

Говорят, художник был весьма неразборчив в связях с местными мулатками. Страдал от многочисленных венерических заболеваний. Но имя некоторых возлюбленных история сохранила.

Самой известной привязанностью была 13-летняя Техура. Юную девушку можно увидеть на картине “Дух мертвых не дремлет”.

Поль Гоген. Дух мертвых не дремлет. 1892 г. Галерея искусств Олбрайт-Нокс, Буффало, Нью-Йорк. Wikipedia.org

Гоген бросил её беременную, уехав во Францию. От этой связи родился мальчик Эмиль. Воспитывал его местный мужчина, за которого Техура вышла замуж. Известно, что Эмиль дожил до 80 лет и умер в нищете.

Признание сразу после смерти

Гоген так и не успел насладиться успехом.

Многочисленные болезни, непростые отношения с миссионерами, безденежье – всё это подтачивало силы живописца. 8 мая 1903 года Гоген умер.

Вот одна из его последних картин “Заклинание”. В которой особенно заметно смешение туземного и колониального. Заклинание и крест. Обнажённая и одетая в глухую одежду.

И тонкий слой краски. Гогену приходилось экономить. Если вы видели работы Гогена вживую, то наверняка обращали на это внимание.

Как насмешка над нищим живописцем развиваются события после его смерти. Дилер Воллар организовывает грандиозную выставку Гогена. Салон** посвящает ему целый зал…

Но Гогену не суждено искупаться в этой грандиозной славе. Он не дожил до неё всего чуть-чуть…

Однако искусство живописца оказалось бессмертно – его картины до сих пор поражают своими упрямыми линиями, экзотическим колоритом и неповторимой стилистикой.

Поль Гоген. 2015 г. Коллекция художника

В России работ Гогена много. Все благодаря доволюционным коллекционерам Ивану Морозову и Сергею Щукину. Они привезли на родину немало картин мастера.

Один из главных шедевров Гогена “Девушка, держащая плод” хранится в в Санкт-Петербурге.

Поль Гоген. Женщина, держащая плод. 1893 г. Государственный Эрмитаж, Санкт-Петербург. Artchive.ru