Ян ван эйк произведения. История одного шедевра: «Портрет четы Арнольфини» Яна ван Эйка

Лицо

Нидерландский живописецЯн Ван Эйк

Введение

Ван Эйк Ян (около 1390-1441), нидерландский живописец. Главный представитель и один из родоначальников искусства Раннего Возрождения в Нидерландах. В 1422-24 работал над украшением графского замка в Гааге, с 1425 придворный художник бургундского герцога Филиппа Доброго. В 1427 посетил Испанию, в 1428-29 Португалию. Около 1430 поселился в Брюгге.

Наиболее крупное произведение Ван Эйк - знаменитый "Гентский алтарь" (полиптих в соборе св. Бавона в Генте). Согласно позднейшей надписи на алтаре, начал его живописец Хуберт Ван Эйк и окончил в 1432 Ян (Хуберт, старший брат Яна, работал в 1420-х гг. в Генте, где умер в 1426).

Вопрос о творчестве Хуберта Ван Эйка и его участии в работе над "Гентским алтарём" остаётся спорным. По мнению большинства учёных, Хуберт мог лишь начать работу над центральными частями алтаря, но в целом алтарь выполнен Яном Ван Эйком. Несмотря на наличие в ряде сцен архаичных черт, "Гентский алтарь" открывает собой новую эпоху в истории нидерландского искусства. Религиозная символика претворена в нём в конкретные, жизненно убедительные и осязаемые образы. С исключительной реалистичной смелостью и неприкрашенной правдой изображены на алтаре обнаженные фигуры Адама и Евы; фигуры поющих и музицирующих ангелов на боковых створках отличаются объёмностью и пластической осязаемостью; тонкой поэтичностью и мастерством в передаче пространства и световоздушной среды выделяются пейзажные фоны в сценах поклонения Агнцу.

Вершина творчества Ван Эйка - монументальные алтарные композиции ("Мадонна канцлера Ролена", около 1436, Лувр; "Мадонна каноника ван дер Пале", 1436, Муниципальная художественная галерея, Брюгге). Развивая и обогащая достижения своих предшественников (Р. Кампена и др.), Ван Эйк превращает традиционную сцену поклонения божеству в величественное и красочное изображение зримого, реального мира, исполненное спокойной созерцательности. Ван Эйка интересует в равной мере и человек во всей его неповторимой индивидуальности, и окружающий его мир. В композициях Ван Эйка существенную и равнозначную роль играют портретные изображения, пейзаж, интерьер, натюрморт. Чрезвычайная тщательность и вместе с тем смелая обобщённость живописи выявляют особенности и красоту каждого предмета, обретающего реальный вес и объём, характерную фактуру поверхности. Детали и целое находятся в органичной взаимосвязи: архитектурные детали, предметы обстановки, цветущие растения, драгоценные камни и ткани, украшающие одежду богоматери и поклоняющихся ей фигур, как бы воплощают в себе частицу бесконечной красоты мироздания; исполненный света и воздуха панорамный пейзаж в "Мадонне канцлера Ролена" воспринимается как собирательный гармоничный образ Вселенной.

Искусство Ван Эйка проникнуто глубоким пониманием логической закономерности всего существующего, выражением чего является строгое, продуманное и вместе с тем жизненно естественное построение композиции, полное тонкого ощущения пространственной соразмерности. Решение поставленных Ван Эйком творческих проблем требовало разработки новых художественных средств.

Ван Эйк одним из первых освоил пластические и выразительные возможности масляной живописи, используя тонкие прозрачные слои краски, положенные один поверх другого (так называемая фламандская манера многослойного прозрачного письма). Этот живописный метод позволил Ван Эйку достигнуть исключительной глубины, богатства и светосилы цвета, а также тонкости светотеневых и красочных переходов. Звучные, интенсивные, чистые тона красок в картинах Ван Эйка как бы пронизаны воздухом и светом и объединены в единое гармоничное красочное целое. Живописные открытия Ван Эйка сыграли важную роль в истории мировой живописи.

Ван Эйк явился одним из первых в Европе крупных мастеров портретной живописи. В творчестве Ван Эйка портрет выделился в самостоятельный жанр. В созданных Ван Эйком погрудных портретных изображениях (обычно в трёхчетвертном развороте), отличающихся строгой простотой и отточенностью средств ("Тимофей", 1432, "Человек в красном головном уборе", 1433, - оба в Национальной галерее, Лондон; портрет жены художника Маргареты Ван Эйк, 1439, Муниципальная художественная галерея, Брюгге), беспристрастно правдивая и тщательная передача внешних черт человека подчинена зоркому и проницательному раскрытию главных особенностей его характера. Портретные образы художника отражают глубокое осознание достоинства и ценности человеческой личности. Ван Эйк создал первый в европейской живописи парный портрет, изобразив купца Дж. Арнольфини с женой в центре небольшой, исполненной мягкого света и уюта бюргерской комнаты (1434, Национальная галерея, Лондон).

Творчество Ван Эйка, основанное в значительной мере на религиозных представлениях, отразило вместе с тем осознание красоты, многообразия и ценности реального бытия и послужило во многом исходным пунктом развития реализма в истории европейской живописи. Оно в большой степени определило пути дальнейшего развития нидерландской живописи, круг её интересов и проблем. Мощное воздействие искусства Ван Эйка испытали не только нидерландские, но и итальянские мастера (Антонелло да Мессина и др.).

Биография

«Самый главный художник нашего века» - так назвалЯна ван Эйка <#"justify">Интересные факты

·В истории искусства «Портрет четы Арнольфини <#"justify">Так как вплоть до XV века было не принято подписывать свои картины.

·Существует несколько теорий пытающихся объяснить внезапный переход к реализму <#"justify">эйк живописец лиризм композиция

Описание картин

Один из этапов портретной эволюции творчества Яна ван Эйка - так называемый портрет «Тимофей». Иначе эта картина называется «Портрет молодого человека». Картина написана художником в 1432 году маслом по доске. Это поясное изображение некрасивого, тихого человека, устремившего в пространство взгляд, лишенный определенного выражения. Однако длительность, чистота, задумчивость и нефиксированность этого взгляда дают почувствовать, что портретируемый исполнен скромности и благочестия, чистосердечно открыт миру. Взгляд Тимофея устанавливает определенное соотношение между ним и внешним миром. Он обладает двоякой направленностью; можно сказать, что внешний мир, проникая сквозь глаза Тимофея, претворяется в новое качество - во внутреннюю сферу человека. А вместе с тем, как луч, попавший в другую среду и преломленный ею, он не теряет при этом своей природы. Взгляд Тимофея утверждает и сопричастность его мирозданию и наличие в нем глубокой духовной жизни. Мы ничего не знаем о ней определенного, но мы чувствуем ее, и не случайно глаза на портретах ван Эйка чаще всего имеют оттенок неразрешимой для зрителя загадочности.

В картине ван Эйка - портрете мужчины в тюрбане, исполненном в 1433 году (Лондон, Национальная галерея), выражение лица становится более активным. Портретируемый приближен к краю картины, его глаза обращены к нам (хотя все же нельзя сказать, что он смотрит на вас). Взгяд его, более пристальный, чем у Тимофея, обладает некоторым привкусом горечи, то есть его эмоциональная окрашенность более конкретна. В названных портретах нет ни разработанной характеристики, ни определенных душевных движений. Их заменяет длительная, вневременная созерцательность. А созерцательность для ван Эйка - не индивидуальное свойство модели. Она является для него скорее качеством, определяющим место человека в мире (как для итальянских портретных изображений таким качеством была способность к действию, к активному проявлению своей внутренней энергии). И индивидуальное начало в портретах ван Эйка сказывается исключительно в том, как человек созерцает мир, как он обращен к миру. Собственно, ценность человека состоит для ван Эйка в способности ощущать свою нерасторжимую связь, слитность с миром. Общее состояние при такого рода восприятии одно - своего рода задумчивая печаль. Но напрасно гадать о ее конкретном содержании. Нам дано только знать, что Тимофей глядит в мир с тихой лирической задумчивостью, а человек в тюрбане - более сухо и горько. Психологическая направленность в обоих случаях одна, но ее тональность, ее эмоциональная окрашенность - разная.

В 1434 году Ян ван Эйк написал портрет, обычно считающийся изображением итальянского купца из Лукки, представителя интересов дома Медичи в Брюгге, Джованни Арнольфини и его жены Иоанны (Лондон, Национальная галерея). Портрет этот не только запечатлевает обоих Арнольфини, но и представляет их в определенной сюжетной и бытовой ситуации: мастер изобразил момент бракосочетания. Супруги находятся в комнате. Джованни Арнольфини держит за руку Иоанну (или Джованны) Ченани, свою юную невесту. Маленькая собачка, домашние туфли, плоды на подоконнике, единственная свеча, висящие на гвозде четки, доски пола и ковер - все выписано с ювелирной точностью. Возможно, картина была заказана художнику, чтобы увековечить этот счастливый союз, и, подобно свидетелю на брачной церемонии, он подписался на дальней стене: Johannes de Eyk fuit hic (Ян ван Эйк был здесь). В зеркале ниже надписи отражается со спины пара новобрачных и третья фигура, предположительно художника, свидетеля события. Образ Джованни трактован схоже с портретами Тимофея и человека в тюрбане. Но мастер приопустил его взгляд - и он уже не уходит в пространство. Духовный мир как бы замкнулся в самом человеке и светится уже собственным светом, а не отраженным светом мироздания. Ван Эйк не перечисляет особенностей душевной сферы портретируемого. Но он словно подчиняется своей модели, он пишет ее в отвечающем ей «характере», и живописная манера поражает несвойственной ван Эйку, но так отвечающей существу Арнольфини холодной и блестящей уверенностью. С острой и пристальной наблюдательностью он отмечает узкие, вдавленные виски, разрезанный впадинкой подбородок, несколько кривые губы и особенно длинный овал лица, тоже длинный, хрящеватый, с изощренно выгнутыми ноздрями нос, прикрытые веками прохладные, светлые глаза и слабо брезжащий на бледных щеках румянец. Узкая, с неподвижно подогнутым мизинцем рука Джованни повисла в воздухе - не движущаяся и не остановившаяся, рука с невыраженным, даже спрятанным характером. А ей навстречу открыта рука Джованны - тоже тонкая, но совсем иная в своей нежной неразвитости. Джованни стоит с почти молитвенной сосредоточенностью. Он не столько стоит, сколько предстоит. Но мы, подведенные к его благословляющему и предостерегающему движению, воспринимаем его как выражение строгости, серьезности Арнольфини. Напротив, пассивная подчиненность жеста Джованны жесту мужа, меньшая сосредоточенность ее взгляда и некоторая идеализированность придают ей трогательные и мягкие черты покорности. Гладкая, напоминающая эмаль живописная поверхность картины достигнута благодаря наложению пигмента, смешанного с льняным маслом, многочисленными слоями лессировок. Затем картина была покрыта лаком. Яна ван Эйка и его брата Хуберта, пользовавшихся этой техникой, по традиции считали "изобретателями" масляной живописи. Стиль ван Эйков часто имитировали, но никогда не могли превзойти.

В алтарной работе «Мадонна канцлера Ролена» метод художника приобретает большую усложненность. Картина «Мадонна канцлера Николя Ролена» (Музей Лувр, Париж) создана Яном ван Эйком в 1435 году. Не очень большая (0,66x0,62 м), она кажется больше своих реальных размеров. Образы жестче и определеннее. Бесконечно уходящая панорама торжественно открывается через три арочных пролета. Архитектурно-пейзажная часть не составляет с людьми лирического и гармонического единства, но выступает как важный, самостоятельный образ: Ролену противопоставляется пейзаж с жилыми домами, Марии - панорама церквей, а линии расположенного по центральной оси далекого моста с движущимися по нему фигурками пешеходов и всадников как бы устанавливают связь между Роленом и благословляющим жестом младенца Христа. Нарастание определенности образов (Ролен - один из самых жестких образов ван Эйка) и сознательное подчеркивание единства человека с мирозданием свидетельствуют о том, что (как и в портрете четы Арнольфини) художник стоит перед необходимостью дальнейшего развития или видоизменения своей системы живописи.

Собственно, картина «Мадонна каноника ван дер Пале» написана по заказу каноника Георга ван дер Пале. Реализация этих новых тенденций произошла около 1436 года. Во всяком случае, в 1436 году мастер создал алтарную композицию, во многом отличную от его прежних работ, - «Мадонну каноника ван дер Пале» (Брюгге, Музей). Ритмы и формы здесь укрупнились, стали тяжелее и размереннее. Ян ван Эйк в картине «Мадонна каноника ван дер Пале» сумел создать явное господство духа невозмутимой и статической уравновешенности. Участникам сцены свойственна представительность, безусловное, не требующее проявлений достоинство.

Сравнительно с прежними героями ван Эйка эти не столько смотрят сами, сколько позволяют зрителю обозревать их плавный полукруг. Они уже не боятся заслонить пейзаж или замкнуть собой перспективу. На смену юным, похожим не на матерей, а на старших сестер мадоннам прежних лет пришла другая - величественная, спокойно занимающая главную часть картины.Фигуры четырех участников сцены (Мадонна, святой Домициан, святой Георгий и донатор Пале) приобрели повышенную материальную массивность. Арочные пролеты не открывают ни далеких просторов, ни сложных архитектурных аспектов. Ян ван Эйк приблизил к нам героев своей картины и ограничил ими поле нашего зрения. Замкнулась перспектива «Мадонны канцлера Ролена», закрылось окно дрезденского триптиха.

Но Ян ван Эйк пошел еще дальше. При всей своей значительности канцлер Ролен (в вышеупомянутом алтаре) не является основным героем. Его образ равноправен образу мадонны и уступает художественной активности пейзажной панорамы. В «Мадонне ван дер Пале» художник превратил донатора в едва ли не главное лицо композиции. Коленопреклоненный ван дер Пале господствует в картине. К нему обращены и Мария и святой Домициан, его грузная фигура в белом облачении привлекает наше внимание, и изящный патрон каноника - святой Георгий, приветливо приподняв шлем, представляет его мадонне. Тот же, сняв очки и заложив пальцем нужные страницы молитвенника, поднял угрюмый, тяжелый размышляющий взор. Он не созерцает, а размышляет. И в этой перестановке акцента с обращенности человека в мир на его погруженность в себя - предварение последующих тенденций нидерландского искусства. Цвет и здесь поднимает изображение на некую высшую ступень. Но его активность и одновременно плотность - особые. Бархатное облачение святого Домициана обретает невероятную цветовую звучность. Его освещенные солнцем складки синее, чем это возможно для реального цвета. И сочетаясь с красным - одеяния Марии - и белым - каноника, - они образуют мощный сияющий аккорд. Но именно благодаря предельности этого аккорда в нем возникают черты нового - самодовлеющей цветовой активности, невозможной в тех работах, где мастер всецело подчинял свое искусство идее вселенной.

Все работы Яна ван Эйка после 1436 несут в себе отзвук пафоса объективности, который в такой резкой форме проявился в картине «Мадонна каноника ван дер Пале». Но самоценная значительность образа сочетается в них с некоторым прозаизмом трактовки. Изображенные художником лица становятся конкретнее, характернее. Портрет Яна де Леув, несмотря на совсем маленькие размеры, кажется монументальным: в такой степени в модели подчеркнута основательность облика и жестковатая прямота внутреннего мира. Ян де Леув смотрит не в мир, а на нас. Рядом с ним Тимофей и человек в тюрбане кажутся отдаленными и недосягаемыми для живого контакта. Возрастание конкретности и реальности образа человека в поздних работах Яна ван Эйка протекает необычайно быстро и проявляется различно. В неоконченной «Святой Варваре» (1437; Антверпен, Музей) оно заметно в трактовке второго и третьего планов, где обстоятельно изображено возведение храма, а далекие холмы получают ясное и упорядоченное решение. В картине «Мадонна у фонтана» (1439; Антверпен, Музей) оно видно в желании нейтрализовать активность перспективного построения фона (при помощи фигурок ангелов, держащих занавес, и цветов) и сосредоточить внимание на образе человека. Живописное решение подчеркивает не столько красоту мироздания, сколько декоративное богатство картины. Цвет обретает силу, сочность, еще невиданную мощь звучания, но за ним мы уже не чувствуем былой - трогательной и застенчивой - восхищенности художника Яна ван Эйка.

Наиболее последовательно новые особенности метода воплощаются в последнем портрете мастера - портрете жены Маргрет ван Эйк. Здесь за характерностью внешнего облика начинает явственно вырисовываться анализ характера. Если в портретах Тимофея и человека в красном тюрбане образ портретируемых являлся лишь частью более общего образа (образа человека как части мироздания), то здесь создание индивидуального образа исчерпывает замысел художника. Таких объективных портретов ван Эйк еще не создавал. И никогда он не обращался к такой необычайно тонкой, при этом скорее изысканной, чем глубокой гамме: красная с фиолетовым оттенком ткань - серая меховая опушка - серо-розовое с совсем бледными губами лицо. Картина художника «Портрет жены Маргрет ван Эйк» завершает первый этап нидерландского Ренессанса и свидетельствует о вступлении ван Эйка в новую, характерную уже для 1440-х годов фазу развития искусства Нидерландов. Смерть в 1441 году прервала его дальнейшую деятельность. Братья Ян и Хуберт ван Эйк в современном им искусстве занимают исключительное место. Но они не были одиноки. Одновременно с ними в Северной Фландрии работали и другие живописцы, стилистически и в проблемном отношении им родственные.

Гентский полиптих братьев ван Эйк (Собор святого Бавона, Гент) - центральное произведение искусства северного Ренессанса. Это грандиозное, многочастное сооружение, размером 3,435 на 4,435 метра. Многостворчатый алтарь первоначально предназначался для боковой капеллы Иоанна Крестителя в Сен-Баво в Генте. Внимательный анализ алтаря позволил различить в нем работу обоих братьев - Губерта и Яна. Начавший работу Губерт умер в 1426 г., алтарь же был закончен в 1432 г. Яном, который исполнил панели, составляющие внешнюю сторону алтаря, и в большой степени- внутренние стороны боковых створок (впрочем, рука Яна различима и в ряде сцен, написанных Губертом, а общая цельность полиптиха свидетельствует о руководящей роли старшего брата). При сравнении процессии на внутренней стороне боковых створок со сценой поклонения агнцу можно заметить, что в работе Яна фигуры сгруппированы свободнее. Ян уделяет больше внимания человеку, чем Губерт. Фигуры, написанные им, отличаются большей гармонией, они более последовательно, равномерно раскрывают драгоценную природу человека и мира.

По праздничным дням створки раздвигались. Легкая воздушная сцена в комнате Марии раскрывалась - буквально и переносно - в самом существе своем. Алтарь становится вдвое больше (благодаря раскрытым створкам), он обретает широкую и торжественную многозвучность. Он загорается глубоким цветовым сиянием. Прозрачную светоносную сцену «Благовещения» сменяет величественный и великолепный ряд фигур. Они подчинены особым закономерностям. Каждая фигура Это как бы извлечение, концентрация реальности. И каждая подчинена радостной, торжествующей иерархии, во главе которой - Бог. Он средоточие всей системы. Он крупнее всех, он отодвинут вглубь и возвышен, он неподвижен и, единственный, обращен вовне алтаря. Его лицо серьезно. Он устремляет в пространство свой взгляд, и его устойчивый жест лишен случайности. Это благословение, но и утверждение высшей необходимости. Он пребывает в цвете - в красном горящем цвете, который разлит повсюду, который вспыхивает в самых потаенных уголках полиптиха и только в складках его одежд обретает свое наивысшее горение. От фигуры бога-отца, как от начала, как от точки отсчета, торжественно разворачивается иерархия.

Мария и Иоанн Креститель, изображенные подле него, подчинены ему; тоже возвышенные, они лишены его устойчивой симметрии. В них пластика не побеждена цветом и бесконечная, глубокая звучность цвета не переходит в интенсивное, пламенеющее горение. Они материальнее, они не сплавлены с фоном. Следующими представлены ангелы. Они как младшие сестры Марии. И цвет в этих створках меркнет и становится теплее. Но, словно для восполнения ослабленной цветовой активности, они представлены поющими. Точность их мимики делает для зрителя наглядной, как бы реально воспринимаемой высоту и прозрачность звука их песнопений. И тем сильнее и материальнее явление Адама и Евы. Их нагота не просто обозначена, но предъявлена во всей ее очевидности. Они стоят в рост, выпуклые реальные. Мы видим, как розовеет кожа на коленях и кистях рук Адама, как круглятся формы Евы.

Таким образом, верхний ярус алтаря развертывается как поразительная в своем последовательном изменении иерархия реальностей. Нижний ярус, изображающий поклонение агнцу, решен в ином ключе и противопоставлен верхнему. Светозарный, кажущийся необъятным, он простирается от переднего плана, где различимо строение каждого цветка, до бесконечности, где в свободной последовательности чередуются стройные вертикали кипарисов и церквей. Этот ярус обладает свойствами панорамности. Его герои выступают не как единичные данности, а как части множества: со всей земли в мерном движении сбираются в процессии священнослужители и отшельники, пророки и апостолы, мученики и святые жены. В молчании или с пением они окружают священного агнца - символ жертвенной миссии Христа. Перед нами проходят их торжественные сообщества, во всей своей красочности открываются земные и небесные просторы, и пейзаж обретает волнующий и новый смысл- больший, чем просто дальний вид, он претворяется в своего рода воплощение вселенной. Нижний ярус представляет другой, чем в верхнем, аспект реальности, однако оба они составляют единство. В сочетании с пространственностью «Поклонения» цвет одежд бога-отца пламенеет еще глубже. При этом его грандиозная фигура не подавляет окружение - он высится, словно излучая из себя начала красоты и реальности, он венчает и объемлет все. И как центр равновесия, как точка, завершающая все композиционное построение, помещена под его фигурой переливающаяся всей мыслимой многоцветностью драгоценная ажурная корона. Нетрудно увидеть в Гентском алтаре принципы миниатюр 20-х годов 15 века, но в полиптихе они возведены в законченную художественную, мировоззренческую систему.

В закрытом виде Гентский алтарь являет собой двухъярусную композицию, нижний ярус которой занимают изображения статуй двух Иоаннов - Крестителя и Евангелиста, по сторонам от которых находятся коленопреклоненные заказчики - Иодокус Вейд и Елизавета Бурлют; верхний ярус отведен сцене «Благовещения», которая венчается фигурами сивилл и пророков, завершающих композицию. Нижний ярус алтаря благодаря изображению реальных людей и натуральности, осязаемости статуй более, чем верхний, связан со средой, в которой находится зритель. Цветовая гамма этого яруса кажется плотной, тяжелой. Напротив, «Благовещение» представляется более отстраненным, его колорит светел, а пространство не замкнуто. Художник отодвигает героев - благовествующего ангела и возносящую благодарение Марию - к краям сцены. И все пространство комнаты освобождает, наполняет светом. Этот свет в еще большей мере, чем в «Мадонне в церкви», имеет двоякую природу - он вносит начало возвышенное, но он же поэтизирует чистый уют обычной бытовой обстановки.

И словно для доказательства единства двух этих аспектов жизни - всеобщего, возвышенного и реального, бытового - центральные панели «Благовещения» отводятся виду на далекую перспективу города и изображению трогательной подробности домашнего обихода - умывальника с висящим подле него полотенцем. Художник старательно избегает ограниченности пространства. Светлое, даже светоносное, оно продолжается за пределами комнаты, за окнами, а там, где нет окна, оказывается углубление или ниша, а где нет и ниши - свет ложится солнечным зайчиком, повторяя на стене тонкие оконные переплеты. Вся внешняя часть полиптиха подчинена идее благовещения, то есть предсказанию пришествия в мир Христа, и должна, по замыслу художников, предварять тему искупления. И, соответствуя этой задаче, закрытый алтарь таит в себе чувство радостной недосказанности и ожидания. При всей торжественности «Благовещения» - это всего только одна единичная сцена, эпизод. Лишь внутренние части алтаря - представляющие искупление грехов человеческих - несут ощущение возвышенной и волнующей свершенности. Нетрудно увидеть в Гентском алтаре принципы миниатюр 20-х годов 15 века, но в полиптихе они возведены в законченную художественную, мировоззренческую систему.

Стремление в любой сцене, в любом человеке и предмете отражать преимущественно красоту мироздания оказало сильнейшее воздействие на трактовку пространства. Сохраняя пространственность и воздушность миниатюр 20-х годов 15 века, Гентский алтарь сообщает этим качествам программную принципиальность, мировоззренческий смысл. Там человек сливался с мирозданием в своего рода пейзажном единстве. Здесь и пейзажная даль, и человек, и деталь предмета обладают такой подчеркнутой выразительностью, что та, в какой-то мере лишая сцену ее бытовой естественности, делая ее более «натюрмортной», придает ей огромную силу художественного и эмоционального воздействия. Воплощенные в Гентском алтаре принципы проявились не во всех изображениях в равной мере. Таким образом, в Гентском алтаре гениальные находки автора миниатюр Туринского часослова дали грандиозные результаты. И, по существу, даже сравнительная медленность и своеобразие ренессансного развития Нидерландов, отсутствие культа яркой, героической индивидуальности, который имел такое важное значение в Италии, принесли здесь неожиданно ценные плоды.

Картина «Благовещение» написана живописцем Яном ван Эйком в период расцвета его таланта. По существу, сцена понимается и как событие, и как предстоящее действие. На картине художником изображен благовествующий ангел и молящаяся Мария, на которую снисходит Святой Дух. Картина художника Яна ван Эйка наполненена тонким лиризмом: тихой радостью ангела, душевным трепетом и волнением Марии. Разноцветное сияние стекла, блеск металла, глубокие переливы бархата и эмалевое сияние небес более, чем что-либо другое, передают красоту, которой напоен мир, необычность, драгоценность любой частности и всей вселенной в целом.

Репетиторство

Нужна помощь по изучению какой-либы темы?

Наши специалисты проконсультируют или окажут репетиторские услуги по интересующей вас тематике.
Отправь заявку с указанием темы прямо сейчас, чтобы узнать о возможности получения консультации.

Точная дата рождения Яна ван Эйка неизвестна. Родился в Северных Нидерландах в г. Маасэйк. Учился у старшего брата Хуберта, с которым работал до 1426 г. Начал свою деятельность в Гааге при дворе голландских графов. С 1425 г. он - художник и придворный герцога Бургундского Филиппа III Доброго, который ценил его как художника и щедро оплачивал его работы. В 1427-1428 гг. в составе герцогского посольства Ян ван Эйк отправился в Испанию, затем в Португалию. В 1427 г. посетил Турне, где был принят с почётом местной гильдией художников. Вероятно, встречался с Робером Кампеном, либо видел его работы. Работал в Лилле и Генте, в 1431 г. приобрёл дом в Брюгге и прожил там до самой смерти.

Ван Эйка считают изобретателем масляных красок, хотя на самом деле он лишь усовершенствовал их. Но именно после него масло получило всеобщее признание, масляная техника стала традиционной для Нидерландов; в XV в. пришла в Германию и во Францию, оттуда - в Италию.

Самое крупное и знаменитое произведение ван Эйка - Гентский алтарь, начатый, возможно, его братом Хубертом. Ян ван Эйк закончил его по заказу богатого гентского бюргера Йодока Вейдта для его семейной капеллы в 1422-1432 гг. Это грандиозный многоярусный полиптих из 24 картин с изображением 258 человеческих фигур.

Среди шедевров Яна ван Эйка «Мадонна канцлера Ролена», а также портрет купца, представителя банкирского дома Медичи, Джованни Арнольфини с женой - так называемый «Портрет четы Арнольфини».

Имел несколько учеников, в числе них - Петрус Кристус.

Основные работы

«Гентский алтарь» (совместно с Хубертом ван Эйком; 1432, собор св. Бавона, Гент).
«Богоматерь канцлера Ролена» (около 1436, Лувр, Париж),
«Богоматерь каноника ван дер Пале» (1436, Муниципальная художественная галерея, Брюгге),
триптих «Богоматерь в церкви» (1437, Картинная галерея, Дрезден).
Портрет Молодого Мужчины (Тимофей; 1432) - Масло на дереве, 34.5 x 19 см, Национальная галерея, Лондон
«Портрет человека в красном тюрбане» (1433, Национальная галерея, Лондон)
портрет Маргареты ван Эйк, жены художника (1439, Масло на дереве, 32.6 x 25.8 см, Муниципальная художественная галерея, Брюгге).
Распятие и Последний Суд диптих (1420-1425) - Масло на дереве переведенная на полотно, 56.5 x 19.5 см (каждая картина),
Городской музей искусств, Нью-Йорк
Мадонна в Церкви (ок. 1425) - Масло на дереве, 32 x 14 см, Государственные музеи Берлина, Берлин
Стигмата Св. Франциска (ок. 1428-1430) - Масло на панели, 28 x 33 см, Galleria Sabauda, Турин
Портрет Ювелира (Человек с Кольцом; ок. 1430) - Дерево, 16.6 x 13.2 см, Румынский Национальный музей, Бухарест
Святой Иоанн Евангелист (1432) - Масло на панели, 149.1 x 55.1 см, собор св. Бавона, Гент
Мадонна с Читающим Ребенком (1433) - Масло на дереве, 26.5 x 19.5 см, Викторианская Национальная галерея, Мельбурн
Портрет Николло Альбергати (ок. 1435) - Масло на панели, 34 x 27.5 см, Музей истории искусств, Вена
Портрет Мужчины с Гвоздикой (ок. 1435) - Масло на дереве, 40 x 31 см, Государственные музеи Берлина, Берлин
Портрет Баудэйн де Ланой (ок. 1435) - Масло на дереве, 26 x 20 см, Государственные музеи Берлина, Берлин
Портрет Джиованни Арнольфини (ок. 1435) - Масло на дереве, 29 x 20 см, Государственные музеи Берлина, Берлин
Мадонна и Ребенок(Lucca Madonna, Кормящая Мадонна, 1436) - масло на панели, 65.5 x 49.5 см, Штедель, Франкфурт
Портрет Яна де Лиюв (1436) - Масло на дереве, 24.5 x 19 см, Музей истории искусств, Вена
Св. Варвара (1437) - Grisaille на дереве, 31 x 18.5 см, Королевский музей изящных искусств, Антверпен
Голова Христова (1438), копия - Государственные музеи Берлина, Берлин, Старая пинакотека, Мюнхен
Мадонна и Ребенок у Фонтана (1439) - Масло на дереве, 19 x 12 см, Королевский музей изящных искусств, Антверпен
Портрет Христа (1440) - Дубовая панель, 33.4 x 26.8 см, Муниципальная художественная галерея, Брюгге
Св. Иероним (1440) - масло на пергаменте на дубовой панели, 20 x 12.5 см, Институт искусств Детройта, Детройт

Галерея

Портрет человека в тюрбане. Масло на панели, 25.5 x 19 cm, 1433. Национальная галерея, Лондон

Мадонна каноника ван дер Пале. Масло на дереве, 122 x 157 cm, 1436. Музей Гронинге, Брюгге

Мадонна канцлера Ролена. Дерево, 66 x 62 cm, 1435. Лувр, Париж

В истории искусства «Портрет четы Арнольфини» - одна из первых картин, подписанная самим художником. . Так как вплоть до XV века было не принято подписывать свои картины.
Существует несколько теорий пытающихся объяснить внезапный переход к реализму ван Эйка. Но, одна из самых интересных принадлежит британскому художнику Д. Хокни и физику Чарльзу М. Фалько. Они полагают, что ван Эйк использовал изогнутые зеркала и маленькие линзы-для создания почти фотографических изображений. Этим они объясняют сдвиги в перспективе на его картинах.

Память

В честь Ван Эйка назван кратер на Меркурии.

Библиография

Егорова К. С. Ян ван Эйк. М., 1965;
Никулин Н. Н. Ян ван Эйк [Альбом]. Л., 1967
Friedl?nder М. J., Die aitniederl?ndische Malerei, Bd 1, B., 1924;
Baldass L., Jan van Eyck, L., 1952;
Panofsky E., Early Netherlandish painting. Its origins and character, v. 1-2, Camb. (Mass.), 1953.

Ван Эйк (van Eyck) Ян (около 1390–1441), нидерландский живописец. Один из зачинателей искусства Раннего Возрождения в Нидерландах, Ян ван Эйк в 1422–1424 работал над украшением графского замка в Гааге, в 1425 стал придворным художником бургундского герцога Филиппа Доброго, в 1427 посетил Испанию, в 1428–1429 – Португалию. Около 1430 года Ян ван Эйк поселился в Брюгге. Крупнейшее произведение ван Эйка – знаменитый “Гентский алтарь”, начатый, согласно позднейшей надписи на внешних створках, старшим братом ван Эйка Хубертом (работал в 1420-х годах в Генте, умер около 1426) и законченный Яном в 1432.

Ян ван Эйк – один из первых в Европе мастеров портрета, выделившегося в его творчестве в самостоятельный жанр. Погрудные, обычно изображающие модель в трехчетвертном повороте портреты ван Эйка (“Тимофей”, 1432, “Портрет мужчины в красном тюрбане”, 1433, – оба в Национальной галерее, Лондон; портрет жены художника Маргареты, 1439, Муниципальная художественная галерея, Брюгге) отличаются строгой простотой и отточенностью выразительных средств.

Беспристрастно правдивая и тщательная передача облика человека подчинена в них зоркому и проницательному раскрытию главных особенностей его характера. Ян ван Эйк создал первый в европейской живописи парный портрет – проникнутое сложной символикой и в то же время интимно-лирическим чувством изображение купца Джованни Арнольфини с женой.

Тонкой поэтичностью, мастерством передачи пространства и световоздушной среды выделяются пейзажные фоны в сцене “Поклонение Агнцу” в центре алтаря. Вершина творчества ван Эйка – монументальные алтарные композиции “Мадонна канцлера Ролена” (около 1436, Лувр, Париж) и “Мадонна каноника ван дер Пале” (1436, Муниципальная художественная галерея, Брюгге). Развивая и обогащая достижения своих предшественников, прежде всего Р.Кампена, он превращает традиционную сцену поклонения Богоматери в величественное и красочное изображение зримого, реального мира, исполненное спокойной созерцательности. В равной мере художника интересуют и человек во всей его неповторимой индивидуальности, и окружающий его мир. В его композициях на равных выступают и образуют гармоничное единство портретные изображения, пейзаж, интерьер, натюрморт. Чрезвычайная тщательность и вместе с тем обобщенность живописи выявляют самоценность и красоту каждого предмета, обретающего в творчестве ван Эйка реальный вес и объем, характерную фактуру поверхности.

Детали и целое в его произведениях находятся в органической взаимосвязи: архитектурные элементы, предметы обстановки, цветущие растения, роскошные ткани, украшенные драгоценными камнями, как бы воплощают в себе частицы бесконечной красоты мироздания: исполненный света и воздуха панорамный пейзаж в “Мадонне канцлера Ролена” воспринимается как собирательный образ Вселенной.

Искусство ван Эйка проникнуто глубоким пониманием сущего как логического воплощения Божьего промысла, выражением чего стало строгое, продуманное и вместе с тем жизненно естественное построение композиции, полное тонкого ощущения пространственной соразмерности. Решение вставших перед ван Эйком творческих проблем требовало разработки новых средств художественной выразительности. Одним из первых он освоил пластические возможности масляной живописи, используя тонкие, просвечивающие слои краски, положенные один поверх другого (фламандская манера многослойного прозрачного письма). Этот живописный метод позволил ван Эйку достигать исключительной глубины, богатства и светосилы цвета, тонкости светотеневых и красочных переходов. Звучные, интенсивные, чистые тона красок в картинах ван Эйка, пронизанные воздухом и светом, образуют единое гармоническое целое.

Творчество художника ван Эйка, ярчайшим образом воссоздававшее красоту и живое многообразие мироздания, в значительной степени определило пути дальнейшего развития нидерландской живописи, круг ее проблем и интересов. Мощное воздействие искусства ван Эйка испытали не только нидерландские, но и итальянские мастера Возрождения (Антонелло да Мессина).

Творчество Яна ван Эйка, Иеронима Босха, Питера Брейгеля Старшего

Северное Возрождение – эпоха развития культуры середины шестнадцатого столетия в Германии, Франции, Швейцарии, Северной Фландрии и Нидерландах. Главной особенностью этого периода является генетическое наследование искусству поздней готики. Северное Возрождение родилось в Бургундии в придворно-рыцарском творчестве живописцев братьев Лимбург. Затем главенствующую роль стала играть в эту эпоху школа нидерландской живописи.

Картины художников нидерландской школы отличались пантеистическим мировосприятием, самым пристальным вниманием к малейшей детали или малейшему явлению жизни.

Ян ван Эйк был художником при дворе Джона Голландского (1422 – 1425) и Филиппа Бургундского. Во время службы герцогу Филиппу, Ян ван Эйк совершил несколько тайных дипломатических поездок. В 1428 году в биографии ван Эйка состоялась поездка в Португалию, где он нарисовал портрет невесты Филиппа – Изабеллы.

Стиль Эйка основывался на неявной силе реализма, послужил важным подходом в позднем средневековом искусстве. Выдающиеся достижения этого реалистичного направления, например, фрески Томмазо да Модена в Тревизо, работы Робера Кампена, повлияли на стиль Яна ван Эйка. Экспериментируя с реализмом, Ян ван Эйк добился поразительной точности, необычно приятных различий между качеством материалов и природным светом. Это позволяет считать, что его бережное очерчивание деталей ежедневной жизни делалось с намерением отобразить великолепие Господних творений.

Некоторые писатели ложно приписывают Яну ван Эйку открытие техники живописи маслом. Несомненно, он сыграл ключевую роль в совершенствовании этой методики, достигая с ее помощью беспрецедентного богатства и насыщенности цвета. Ян ван Эйк развил технику писания маслом. Он постепенно добивался педантичной аккуратности в изображении мира природы.

Многие последователи неудачно копировали его стиль. Отличительным качеством работы Яна ван Эйка была трудная имитация его работ. Его влияние на следующее поколение художников, в северной и южной Европе, нельзя переоценить. Целая эволюция фламандских художников 15 века носила непосредственный отпечаток его стиля.

Среди работ ван Эйка, которые сохранились, самой великой является «Гентский алтарь» – в соборе Сент-Бавон в Генте, Бельгия. Этот шедевр был создан двумя братьями, Яном и Хубертом, и завершен в 1432 году. На панелях экстерьера показан день Возвещения, когда ангел Гавриил посетил деву Марию, а также образы святого Иоанна Крестителя, Иоанна Евангелиста. Интерьер алтаря состоит из «Поклонения ягненку», изобличающий великолепный пейзаж, а также расположенных выше картин, показывающих Бога Отца возле Девы, Иоанна Крестителя, ангелов, играющих музыку, Адама и Еву.

За всю свою жизнь Ян ван Яйк создал множество великолепных портретов, которые знамениты благодаря кристальной объективности, точности графики. Среди его картин: портрет неизвестного мужчины (1432), портрет мужчины в красном тюрбане (1436), портрет Яна де Лиюв (1436) в Вене, портрет жены Маргареты ван Эйк (1439) в Брюгге. Свадебная картина «Джиованни Арнольфини и его невеста» (1434, Национальная галерея Лондона) наряду с фигурами показывает превосходный интерьер.

В биографии ван Эйка особый интерес художника всегда падал на изображение материалов, а также особое качество веществ. Его непревзойденная техническая одаренность особенно хорошо проявилась в двух религиозных работах – «Богоматерь канцлера Ролена» (1436) в Лувре, «Богоматерь каноника ван дер Пале» (1436) в Брюгге. В национальной галерее искусств Вашингтона представлена картина «Возвещение», которая приписывается руке ван Эйка. Считается, что некоторые незавершенные картины Яна ван Эйка закончил Петрус Кристус.

Итальянский гуманист Бартоломео Фацио называл этого человека лучшим художником своего времени. А голландский художник Карел ван Мандре считал его светилом, взошедшим в мире искусства. Ян ван Эйк (Jan van Eyck) – выдающийся нидерландский живописец, который стал одним из основоположников раннего Северного Возрождения.

Личность художника остается загадкой по сей день, ведь о его жизни и деятельности сохранилось очень мало документальных сведений. До сих пор неизвестно, где именно родился мастер. Принято считать, что Ян ван Эйк появился на свет в городе Маасейк. Но основанием для этого утверждения послужило лишь созвучие фамилии художника с названием места. Однако есть и те, кто считает родиной живописца селение Маастрихт. Дело в том, что в этих краях фамилия «ван Эйк» была очень распространена.

К слову, имя мастера стало известным благодаря уникальному таланту. Свой путь в качестве художника Ян начинал не один, а в сопровождении своего брата, Хуберта ван Эйка, у которого учился искусству рисования.

Своими навыками они оба обязаны алтарному мастеру Мельхиору Брудерламу, который работал в стиле сионской живописи XIV века. Именно его манеру перенял и развил Ян ван Эйк, а впоследствии на ее основе создал новый стиль. Его появление предвещало значительные изменения в алтарной живописи Северной Европы. В основу местной культуры легло не привычное воспроизведение античности, а кардинально новое, религиозно-мистическое, познание мира.

Эти взгляды проявились в миниатюрах, выполненных художником в начале XV века. К их числу относят лучшие листы Турино-Миланского Часослова.

После появления этих работ особо искушенные зрители стали отмечать, что Ян ван Эйк умел удивительным образом объединять разные элементы в единую композицию.

Вечные религиозные образы художник вплетал в интересные сюжеты и вел кропотливую работу над каждой деталью, стремясь к максимальной реалистичности изображения. Одной из ранних работ ван Эйка, датированной примерно 1425 годом, стала «Мадонна в церкви». Некоторые зрители отмечали, что картина словно светится изнутри и обосновывали это явление вмешательством сверхъестественных сил. На самом деле такой поразительный эффект достигался с помощью послойного нанесения масляной краски на белую гипсовую грунтовку, которая заранее была отшлифована и покрыта лаком. Тонкая пленка краски поглощала падающий на полотно свет, оттуда и появлялось внутреннее сияние.

Кстати, долгое время ходили слухи о том, что именно Ян ван Эйк был изобретателем первых масляных красок. Надо признать, что эти доводы оказались мифом. Красящие составы на основе растительных масел были популярны ещё за несколько веков до рождения будущего живописца. Ему же принадлежат изобретение и развитие новых направлений художественного искусства.

В течение нескольких лет мастер обращался к образу Богоматери и изображал ее в разных условиях. Первой датированной картиной была «Мадонна С Младенцем За Чтением», созданная в 1433 году. На полотне была изображена сидящая в комнате Дева, держащая на коленях младенца с книгой. Затем Ян ван Эйк создал «Мадонну каноника Ван дер Пале», но одним из лучших творений художника считается «Мадонна канцлера Ролена». Это полотно вызывало восхищение у советского журналиста Льва Любимого, который писал:

«Недаром при бургундском дворе подобные картины хранились в сокровищницах рядом с золотыми шкатулками, часословами со сверкающими миниатюрами и драгоценными реликвиями...»

Ко времени своего творческого подъема художник стал настоящим новатором в области портрета. Он был первым, кто положил начало методу, при котором создатель акцентирует свое внимание на индивидуальности и неповторимых чертах личности. Ван Эйк был тонким психологом и, работая с натурой, умел аналитически ее исследовать.

К тому же, живописец впервые заменил погрудный тип изображения на поясной. В этих традициях был написан первый в истории живописи парный «Портрет четы Арнольфини», ставший еще одним ключевым произведением художника.

Картина была написана в честь бракосочетания Джиованны Сенами и итальянского торговца шелком Джованни Арнофилини. Оба наряжены в торжественные костюмы и, взявшись за руки, произносят клятву супружеской верности. Примечательно, что по поводу главных героев картины ходило много споров. Некоторые ученые утверждали, что на портрете изображен сам Ян ван Эйк. А другие отмечали странные мелочи. Не давало искусствоведам покоя отсутствие священника во время торжества и даже наличие одной свечи в люстре, которая горит среди бела дня. Но больше всего споров возникало из-за надписи на полотне:

«Ян ван Эйк был здесь. 1434»

Позднее искусствовед Панофский утверждал, что зритель видит не бракосочетание, а помолвку, и отмечал, что при таком толковании картины надпись становится уместной – так художник подчеркнул свое свидетельство на церемонии. А советская исследовательница Андроникова говорила, что лицо мужчины на картине относится к северному типу, а женщина подозрительно похожа на Маргарет ван Эйк. Верить в это суждение заставляет тот факт, что чета Арнофилини не имела детей, но изображенная дама явно находится в положении.

Действительно, супруга Яна ван Эйка в июне 1434 году родила художнику наследника, что документально подтверждено. Вопрос о том, кто на самом деле изображен на картине, остается открытым по сей день, но давно установлено, что полотно соответствует средневековой традиции наделять предметы символическим смыслом. Апельсины на столе намекают на райское блаженство, а яблоко символизирует грехопадение. Щетка выступает символом чистоты, четки – знаком благочестия, ну а маленькая собачка олицетворяет верность.

Немалую роль играет интерьер, который художник изобразил с детальной точностью. Современники Яна ван Эйка отмечали, что он мастерски владел перспективным изображением, умел играть со светом и создавал «пластический» эффект, который до сих пор недоступен многим художникам. После себя Ян ван Эйк оставил творческое наследие, влияние которого давно вышло за границы эпохи. А память о себе художник увековечил в эпитафии:

«Здесь покоится славный необыкновенными добродетелями Иоанн, в котором любовь к живописи была изумительной; он писал и дышащие жизнью изображения людей, и землю с цветущими травами, и все живое прославлял своим искусством...»