Обручев что открыл в географии. Обручев Владимир Афанасьевич
Обручев Владимир Афанасьевич (1863-1956) - геолог, географ, путешественник, академик, почетный член Русского Географического общества. За вклад в науку и географические открытия именем Обручева названы минерал, ряд геологических объектов на берегу Байкала, Саянах и Алтае, 28 видов и родов окаменелостей флоры и фауны, степь в Туркменииии, река в бассейне Енисея…
Академия наук учредила премию им. В. А. Обручева.Не менее известен Владимир Афанасьевич и своими трудами, как научными, так и научно-популярными, художественными и фантастическими.
После окончания Петербургского горного института сразу же отправился в геологические экспедиции в Среднюю Азию, проводил геологические исследования в Западном и Южном Прибайкалье, на Оке, Лене, в Олекмо-Витимском золотоносном районе. Участвовал в экспедиции в Монголии, Центральной Азии и Северном Китае. Был геологом Иркутского горного управления и начальником Забайкальской горной партии. Известны и географические исследования В. А. Обручева, в частности в Селенгинской Даурии. После занятия должностей профессора и декана в Томском технологическом институте вновь занялся геологическими экспедиционными исследованиями, на этот раз в Казахстане, Забайкалье, Кузнецком Алатау, на Кавказе, в Крыму.
В 20-х гг. стал ведущим геологом страны, известным путешественником, был проректором Московской горной академии, директором Геологического института АН СССР; позже возглавил Институт мерзлотоведения (ныне им. В. А. Обручева) АН СССР. В послевоенные годы был академиком-секретарем отделения геолого-географических наук, а также членом президиума Академии.
В общей сложности прошел в экспедициях 195 тыс. км, четверть своих маршрутов он нанес на карту с подробной глазомерной съемкой. Составил карты Восточной и Центральной Монголии, Северного Китая, горных систем Наньшаня, Циньлиня, плато Ордос, предгорий Восточного Тянь-Шаня. Открыл 6 новых хребтов в Наньшане, ряд месторождений в Джунгарии. Но за путешествиями и географическими открытиями на земной поверхности он не забывал и о недрах, о геологическом строении, первооснове всего ландшафта. Он ввел понятие «неотектоника», развил эоловую гипотезу происхождения леса, много сделал по изучению тектонического строения Сибири, проблем вечной мерзлоты. Он в равной мере был своим и среди географов, и среди геологов. А в 1947 – 1956 гг. был почетным президентом Географического общества СССР. Удостоен Золотых медалей Географического общества и им. А. П. Карпинского Президиума АН СССР, Серебряной медали Географического общества. Был лауреатом премий им. В. И. Ленина и Государственной премии, им. Н. М. Пржевальского и им. П. А. Чихачева, Парижской АН, им. С. А. Иванова Российской АН и АН СССР.
За вклад в науку и географические открытия именем Обручева названы минерал, ряд геологических объектов на берегу Байкала, Саянах и Алтае, 28 видов и родов окаменелостей флоры и фауны, степь в Туркменииии, река в бассейне Енисея… Академия наук учредила премию им. В. А. Обручева.
Обручева гора в хребте Хамар-Дабан, в Бурятии… Вернеебыло бы этот ороним, как называют горные топонимические географические объекты, представить во множественном числе. Так как на картах России и за ее пределами находятся вершина Обручева на Алтае в хребте Сайлюгем, вулкан Обручева в Забайкалье, гора Обручева в Антарктиде, а, кроме того, его именем названы подводная возвышенность к востоку от Камчатки и подводная гора у Курильских островов. А еще есть в центральной части Тувинского нагорья целый хребет Академика Обручева. В его честь были также поименовано пять ледников – в Монгольском Алтае, на Полярном Урале, Земле Франца-Иосифа, в системе хребта Черского и в Антарктиде. Можно было бы добавить в эту подборку и оазис в Антарктиде.
И все это в память о Владимире Афанасьевиче Обручеве, выдающемся геологе, географе, исследователе-путешественнике, писателе. Он был отмечен больше чем кто-либо из его современников-ученых высшей в то время наградой – пятью орденами Ленина. Ну и, конечно, другими почетными званиями. Но что они значат, если говорить о долговременной памяти, по сравнению с вкрапленными в летопись Земли именными следами! И оставил их небольшого роста человек, преодолевший пешком или верхом на лошади десятки тысяч километров, страдавший хроническим недугом, но проживший более 90 лет и продолживший себя в замечательных сыновьях (Сергей Владимирович, геолог, Дмитрий Владимирович, палеонтолог – они тоже умножили фамильную топонимику: их именами названы мыс на Новой Земле и вершина на острове Гренландия.)
Не менее известен Владимир Афанасьевич и своими трудами, как научными, так и научно-популярными, художественными и фантастическими. На его сочинениях воспитывалось не одно поколение путешественников («Центральная Азия. Северный Китай и Наньшань. Отчет о путешествии, совершенном по поручению Русского географического общества. 1900 – 1901 гг.», «Пограничная Даурия. Отчет о путешествиях, совершенных в 1905, 1906, 1909 гг.», «Избранные работы по географии Азии» и др.). Рассказывал он на страницах своих книг о природе разных стран и о замечательных путешественниках («От Кяхты до Кульджи», «Мои путешествия по Сибири», «Путешествия Потанина», «В серой Сибири» и др.). А его художественно-приключенческие произведения пробуждали у читателей всех возрастов зов дальних стран («Плутония. Несбыточные путешествия в недра Земли», «Земля Санникова, или Последний онкилон», «Золотоискатели в пустыне», «В дебрях Центральной Азии (записки кладоискателя)» и др.).
Обручев Владимир Афанасьевич - знаменитый российский геолог, академик Академии Наук СССР.
Романтик, мечтатель, философ, поборник милосердия и справедливости, и, одновременно, ученый с большим запасом фундаментальных знаний - вот далеко не полный перечень характеристик В.А.Обручева.
Прожив довольно длинную и очень насыщенную жизнь, он оставил после себя не только научные труды по геологии азиатских регионов России, тектонические исследования происхождения лесов, районов вечной мерзлоты, палеонтологии, но и несколько художественных произведений авантюрно-фантастического жанра.
Краткая биография Обручева Владимира Афанасьевича
10 октября 1863 года в семье армейского офицера Афанасия Александровича Обручева появился второй ребенок. Мальчика назвали . Его мать, Полина Карловна, по национальности немка, была дочерью лютеранского пастора. Она сама занималась воспитанием своих шестерых детей, прививая им строжайшую дисциплину, соблюдение порядка.
После многочисленных переездов семья Обручевых осела в Вильно. Володя поступил в реальное училище, закончил его с отличными оценками и в 1881 году поступил в горный институт в . Выбор учебного заведения удачно сочетал детскую мечту о путешествиях и приключениях с практической задачей современного положения обеспечить себя материально.
Небогатая семья не могла оказывать юноше материальную поддержку, ему приходилось рассчитывать только на себя. Обручев проявил себя не только как старательный и прилежный, но и талантливый студент. В 1886 году он заканчивает институт и получает звание горного инженера.
Большое влияние на дальнейшую профессиональную деятельность оказало влияние известного геолога И. В. Мушкетова, чьи лекции были самыми популярными в институте. Именно авторитет Мушкетова сподвиг Обручева заняться более подробно изучением азиатской части России и граничащими с ней Монголии и Китая.
Путешественник и ученый
Начиная свои геологические исследования в прикаспийских регионах, Обручев хорошо изучил пустыню Каракум и написал книгу «Закаспийская низменность», которая оставалась актуальной и для советских геологов. Начиная с 1889 года, Обручев начинает заниматься изучением геологии Восточной Сибири.
Отчеты об этих исследованиях привлекли внимание И.В.Мушкетова и он порекомендовал Русскому географическому обществу включить Обручева в экспедицию известного путешественника Потанина Г.Н., которая отправлялась в Центральную Азию. Это было давнишней мечтой Владимира Афанасьевича.
Геология Северного Китая и восточной половины Центральной Азии оставались загадкой для мировой геологии. Во время экспедиции Обручев смог исследовать не только степи, но и пустыню Гоби, пески Ордоса, лёссовые территории Северного Китая, горные хребты Всточного и Западного Наньшаня. Маршрут экспедиции пересек Хамийскую пустыню и Восточный Тянь-Шань.
По количеству собранного Обручевым материала и масштабности охвата регионов Центральной Азии. Результаты этой экспедиции остались непревзойденными до сегодняшнего дня. Обручев побывал в таких местах, где до него не ступала нога европейца и заполнил многие «белые пятна» на карте Центральной Азии.
Итоги этой экспедиции поставили имя Обручева Владимира Афанасьевича в один ряд с именами крупных мировых ученых и путешественников. Китайские геологи до сих пор используют научные материалы Обручева. Все остальные профессиональные исследования Обручева связаны с изучением Сибирского региона. Их итогом стало написание многотомной монографии «История геологического исследования Сибири», которую ученый закончил во время .
Научный публицист и писатель
Стремление популяризировать научные изыскания побудило Обручева начать писать научно-популярные статьи и это так увлекло его, что от статей он перешел к написанию научно-фантастических романов. Среди наших современников так же, как и почти столетие назад пользуются популярностью романы, автором которых является Владимир Афанасьевич Обручев «Земля Санникова» и «Плутония».
Романтика, мечта о новой цивилизации, стремление к идеализму, вера в новую общность основана у героев его произведений не на пустых фантазиях - фундаментом являются подлинные научные гипотезы и фактические материалы. Читая эти произведения, читатель стремиться узнать больше и это подталкивает его расширять свой кругозор.
Владимир Афанасьевич прожил длинную и очень плодотворную жизнь, которая является примером беззаветного служения Отчизне, научного трудового подвига на благо Родины.
Ниже Падуна река на некоторое успокаивается: широкие протоки разделены большими лесистыми островами. Карбас входит в каньон-ущелье, пропиленное Ангарой среди траппов - древних изверженных пород. Лодка плывет меж угрюмых утесов, словно стоящих вдоль берегов.
Экспедиция движется медленно. С. В. Обручев изучает геологические разрезы и для этого нередко уходит далеко от Ангары. Каменный уголь, залегающий близко от поверхности, иногда загорается и при пониженном доступе кислорода горит десятилетиями. Геолог находит шлаки - куски стекловидно оплавленных пород. Это былых подземных . Соседние с выгоревшим угольным пластом породы приобрели красивую красную, зеленую, желтую окраску, пород расплавилась, образовав черные натеки и . Удается и продолжающийся подземный : из берегового яра вместо угля и углистых сланцев выступают серые слои золы, легкий дым пробивается сквозь осыпи.
Вдали показываются обнажения вулканических туфов - отвесные обрывы грязно-зеленого или серо-желтого . Некоторые обрывы похожи на башни, обелиски, острые зубчатые гребни, превратившиеся в изолированные останцы. «башни» опоясаны -зелеными жилами изверженных пород, которые предохраняли залегающие под ними туфы от размыва.
По находкам горных пород, по тому, как залегают эти породы, геолог может картину древнейшей истории Среднесибирского плоскогорья. Вот мирная жизнь пермского периода. Обширная низменность тянется между Енисеем и Леной; ее пересекают плоские возвышенности. Во впадинах лежат большие озера, в которые стекают медлительные реки. Всюду густые деревьев необычайного вида - гигантские современных папоротников, плаунов, хвощей. Гниют упавшие стволы, в болотистых низинах накапливаются растительные - . В зарослях бродят травоядные и хищные рептилии и амфибии.
Проходят миллионы лет. Спокойной, однообразной жизни наступает конец. То здесь, то там происходит опускание земной коры; земная поверхность покрывается глубокими трещинами, начинаются извержения вулканов, образуется гигантская Тунгусская . из вулканов в это время не вытекала, они выбрасывали только пепел и . Из образовавшегося взрывного вырывались газы, поднимались столбы дыма, потом вылетали языки пламени, раздавался подземный шум - и во все стороны расходились густые , из которых на землю падал пепел. Ближе к вулкану сыпались горячие камни; чем ближе к жерлу, тем крупнее. У самого вулкана падали громадные глыбы. Вулканы возникали то единичные, на равнине или в долине реки, то в виде ряда отверстий на дне трещины-рва. Извержения-взрывы длились недолго. Лишь очень редко -нибудь действовал в течение нескольких месяцев, нагромождая пепла и камней своего жерла. В дальнейшем отвердевал, превращался в породы, которые называются вулканическими туфами.
На реке Курейке, уже за Полярным кругом, экспедиция изучает еще месторождение графита. Оно расположено водопада, образованного первым порогом Курейки, где река низвергается с камней на 8 метров, а затем еще на 10-12. В узкой скалистой долине, напоминающей гигантскую трубу, бурлит стремительный поток. Водяная , рев…
Месторождение платины на Чыбагалахе. (Карта Николаева).
Четыре экспедиции по Средне-Сибирскому плоскогорью окончательно убеждают С. В. Обручева в существовании Тунгусского угленосного бассейна. Ученый обрабатывает собранные , пишет книгу о бассейне, его геологическом строении, месторождениях каменного угля и графита. Вокруг разгораются жаркие научные . Одни согласны с исследователем, другие утверждают, что Тунгусского бассейна нет, есть только отдельные угленосные площади.
Прошла треть века после путешествий С. В. Обручева. Множество геологов изучало таежные пространства, порожистые реки Средне-Сибирского плоскогорья. подтвердила правоту ученого. Ныне его смелое стало бесспорной научной истиной. И более того: определены Тунгусского бассейна - они равны 400 миллиардам тонн. месторождений в южной части бассейна уже эксплуатируются.
С 1926 года начинаются экспедиции С. В. Обручева по Северо-восточной Сибири, в районы рек Индигирки и Колымы. Эта обширная , площадью в квадратных километров, почти не была изучена и на тогдашних картах представляла одно из самых крупных «белых пятен». После И. Д. Черского, прошедшего в конце прошлого века от Якутска к низовьям Колымы, никто из географов или геологов эти места не посещал.
У первого путешествия С. В. Обручева на Индигирку необычная предыстория. Незадолго до него некто Николаев, в прошлом офицер, бежавший при разгроме белых армий в глубь Колымского края, возвратился по амнистии в Якутск и принес в контору Государственного пузырек с платиной. заявил, что платина намыта им во время скитаний у Чыбагалаха - левого притока Индигирки. К новому месторождению послали разведочную партию, но снаряжена она была неудачно, до Чыбагалаха не добралась, и месторождение осталось не осмотренным.
Малоисследованные горы и реки северо-востока Азии давно интересовали С. В. Обручева, и в 1926 году он думал к средней части Верхоянского хребта, провести там или два, а затем перебраться на Индигирку и Колыму. Предполагалось изучить эти районы, их географическую и геологическую карты. Перед отъездом С. В. Обручева из Москвы маршрут экспедиции “”изменили: ей дали добавочное задание - проверить сведения о платине на Чыбагалахе и сначала пройти к этой реке.
Приехав в Якутск, ученый разыскал бывшего белого офицера, узнал подробности находки платины. По словам Николаева, года назад, скрываясь от отрядов Красной Армии около одного селения на Индигирке, он вышел к Чыбагалаху и с перевала увидел за рекой пять конусовидных гор, напоминающих коровье . У верховий Чыбагалаха он встретился со стариком эвеном, сперва выменял немного платины на табак, а потом за и уговорил старика показать и . Оно находилось на речке, текущей параллельно Чыбагалаху, в одной из петель, которые делает эта , прорвавшись меж красноватых утесов в безлесных горах.
Николаев клялся, что говорит правду. По просьбе ученого он нарисовал карту, где горы изобразил в , деревья - елочками, указал в верстах расстояния, а месторождение пометил двумя крестами.
Обстоятельность карты, красочных мелочей в рассказе Николаева заставляли верить, что он был в местах, которые так описывал. сама платина вызывала : по составу она очень походила на добываемую у реки Вилюй и, возможно, была намыта тамошними старателями. Историю со стариком эвеном Николаев мог , чтобы скрыть способ, каким приобрел платину.
«За последние пятьдесят лет, - пишет С. В. Обручев, - вряд ли какая-нибудь экспедиция отправлялась в такой обстановке, напоминавшей приключений: офицер, нашедший богатые россыпи, план с двумя крестами, горы в виде коровьего вымени, красные , безлесные суровые хребты, никому не известная страна, и, наконец, перспектива застрять на зиму вблизи полюса холода, если захватят в горах осенние снега».
В июне 1926 года экспедиция С. В. Обручева выходит из Якутска. Точных сведений о дороге на Чыбагалах нет. Никто не ездил , знают , что верховая от реки Алдана к верховьям Индигирки, а дальше начинаются неведомые, нехоженые места.
Первые дни караван движется по плоской лесистой возвышенности. Сосны, лиственницы, березы… В лесу круглые или овальные поляны с травой, нередко расположенные рядами, словно бусины на четках. В середине некоторых полян поблескивают озера в низких, оползающих берегах.
За Алданом лежит по болотам; они занимают Приалданскую низменность до подножия Верхоянского хребта. Болота самые
Бутара, на которой Обручев промывал пески в поисках платины.
разнообразные. безлесные с крупными кочками, окруженными водой. Вечная залегает под моховым покровом на глубине всего 50-70 сантиметров, поэтому, тропа пробита, таким болотом можно: лошади и бредут по в воде, но не падают. Есть болота с редким лесом, поросшие мхами; тут лошади проваливаются мох и могут повредить ноги. Еще лес по болоту, где тропа превращается в ряд грязных и топких ям между корнями деревьев.
Приалданская низменность пройдена. синеет окраинная гряда Верхоянского хребта. Что скрыто за ней? Геологу не терпится видные издали обнажения; описание Черского он находит слишком простым, считает, что строение хребта сложнее.
С. В. Обручев обследует реки Томпо - притока Алдана. На карте Томпо нарисована текущей с востока, на деле она течет с севера. Это - первое географическое экспедиции. окутана тучами Кюрынья. поднимается на Кюрынью по труднопроходимым зарослям кедрового стланца.
Горная страна началась. Несколько тысяч лет назад с Верхоянского хребта спускались к Алдану громадные ледники. Потом климат изменился, и ледники растаяли. Память о них - обточенные льдом утесы, нагромождения валунов.
Ведущая к перевалу, становится все мрачнее, горы высятся почти на . Неприступные скалы уходят к облакам, гигантские осыпи сползают к тополевым зарослям и галечникам на дне долины. Нередко галечники прерываются белыми пятнами наледей.
Наледь - по-якутски тарын - типична для Якутии.
Зимой многие горные реки промерзают насквозь, и просачивается через галечники берегов. Бесчисленными струйками она вытекает из галечников на поверхность льда, разливается по нему тонким слоем и вскоре замерзает. К весне пласт льда лежит не только на реке, но и вдоль ее берегов иногда на два-три километра в ширину.
Зимой, при 60-градусных морозах тарын всегда покрыт водой. Летом, несмотря на июльские жары, толщи льда зелени не тают до осени. Тарын захватывает и прибрежные леса, если они стоят невысоко. гибнут, и на местах, где тарын стаял, образуются скопления галечников.
Главная остается позади, но экспедиция еще не добралась до бассейна Индигирки. Алданский хребта круче индигирского, размывается быстрее, речные долины здесь глубже: Томпо, проникнув своими верховьями на восточный склон Главной цепи, похитила верховья прежних притоков Индигирки.
400 километров проходит экспедиция, не встретив ни одного человека. Лишь теперь начинают попадаться редкие чумы эвенов. С очередного перевала С. В. Обручев видит просторную долину; по дальнему ее краю в вечерней дымке светлеют плёсы реки. Индигирка! охватывает ученого. Перед ним , где не бывал до сих пор ни один исследователь. Из географического названия, из полоски на карте таинственная Индигирка становится для него действительностью, многоводной рекой.
По Индигирке неожиданностей. На правобережье карта показывает низменность с болотами. Но болот нет, нет и низменности. Вместо нее горы с языками снега на вершинах. Вдоль левого тоже горы - черные, голые, еще более высокие.
На быстринах течения реки 15 километров в час. Маленькую неустойчивую лодку вздымают , вертят водовороты. Возле образующих мысы утесов по Индигирке опасно: вода с ударяет в них, и от мысов на середину реки бегут грозные валы. Но геолог плывет именно возле утесов - ведь он должен их изучать. Работа требует напряжения: нужно одновременно править лодкой, зарисовывать складки , записывать, . Стоит - перевернет лодку или бросит ее на вал. Исследователь смотрит, нет ли большого камня, за которым затишье, на быстром ходу резко поворачивает к берегу, стараясь, чтобы нос лодки попал под защиту камня, она сможет стоять на месте, и исследователь успеет сделать все необходимые замеры и записи.
Где же Чыбагалах? Экспедиция углубляется в горы, идет вдоль притоков Индигирки, странствует в их верховьях, преодолевая новые и новые перевалы. вязнет в болотах, переправляется бурные речки. Лето на исходе, дожди, первые снега… Пройдено 1500 километров; устали, хромающие лошади едва передвигают . Наконец, с половиной месяцев труднейшего пути, с обрыва одного плато далеко внизу открывается пенящийся поток, загроможденный гранитными глыбами. Это Чыбагалах, который экспедиция искала так , что порой думалось - он и вовсе не существует.
Якутская - легкая , в которой Обручев плыл по Индигирке.
Схема хребтов Северо-восточной Азии до экспедиции С. В. Обручева.
И тут постепенно выясняется, что Николаева был выдумкой. Да, белый приезжал к Чыбагалаху, его помнят здешние , но старика проводника с ним не было. Ни одно слово рассказа не отвечает истине. Нет реки, текущей параллельно Чыбагалаху, нет пяти конусовидных гор, похожих на коровье вымя, нет россыпей платины, нет даже пород, которые обычно сопутствуют таким россыпям.
С. В. Обручев не питает к обманщику злого чувства. Пожалуй, он даже благодарен ему. Ведь экспедиция не только искала Чыбагалах. Ежедневно, невзирая на хребта к западу и востоку от Индигирки.
Сопоставляя увиденное с отрывочными сведениями немногих других путешественников по северо-востоку Сибири, С. В. Обручев решает, что найденный экспедицией безыменный хребет тянется на 1000 километров - от Полярного круга через Индигирку до Колымы. не существовавших россыпей платины неожиданно привели к крупнейшему географическому открытию. По предложению С. В. Обручева, новому хребту впоследствии дали имя И. Д. Черского.
Схема хребтов Северо-восточной Азии после экспедиции С. В. Обручева.
В районе Индигирки карта Сибири уточнена. Но соседние большие пространства еще остаются неисследованными. Куда уходит новый хребет к востоку от Оймякона? Заворачивает ли параллельно Верхоянскому или вытягивается дугой вдоль Колымского хребта? ученый не может: узнан лишь краешек огромной страны. И летом 1929 года С. В. Обручев отправляется к другой реке этой страны - Колыме. Он намерен день - горных пород. неведомые попутные речки, горы, равнины ложатся на маршрутную карту, получают имена, входя в науку о Земле.
Омолон устья Кедона. (С фотографии.)
На горизонте белеют шапки вершин. Это передовые цепи хребта Черского, но уже в бассейне Колымы.
Вниз по Колыме на лодке.
По топкому бездорожью экспедиция выбирается на Верхнюю Колыму. В крохотной лодке С. В. Обручев плывет по реке, в поисках утесов отклоняется в боковые протоки, осматривает обнажения, отбивает образцы.
Колыма прорезает хребет Черского длинным извилистым ущельем. Оказывается, тянется не на восток, а на юг, распадаясь здесь на отдельные короткие . Тут нет мощных непрерывных горных цепей, как на Индигирке. Остались лишь группы гор, разделенные долинами.
Темные осыпи сползают к Колыме со склонов ущелья, гранитными глыбами завален и берег. В русле реки - пороги. Кособокую лодку-душегубку осторожно протаскивают меж камней, переносят посуху. С. В. Обручев влезает на прибрежную гору и видит скалистую гряду. Это последняя цепь хребта Черского. Направление хребта установлено. По возвращении экспедиции на географических картах впервые появится новая тысячекилометровая горная на северо-востоке Азии.
Хребет Черского исчезает в туманной дали. Долина Колымы расширяется, река расходится на протоков. У края горизонта - волнистое плато. Ученый задумывается: «Что находится за плато? Колымские ли горы, нарисованные на карте, или какие-то иные хребты?» Доверять карте нельзя: в нее уже внесено немало изменений и поправок.
21 длится экспедиция. Вдоль реки Коркодона, через болота и леса, в запряженных оленями нартах и на лыжах С. В. Обручев поднимается в предгорья Колымского хребта, исследует его отроги и гряды. По глубокому рыхлому снегу путешественники переходят долины реки Русской в верховья Омолона - крупнейшего притока Колымы. на самодельных лодках они плывут вниз по Омолону до его впадения в Колыму.
Экспедиция успела . Найдены верховья Колымы - отныне их перестанут изображать наугад, линией. Разведаны самые недоступные части Колымского хребта - теперь его гряды и отроги будут правильно показывать на картах. Из Междуречья Колымы и Омолона картографы уберут Колымский хребет - там его не оказалось; на месте хребта - плоскогорье Юкагирское, как его назвал первооткрыватель С. В. Обручев.
Юкагирка с реки Коркодон.
Путешествуя по Индигирке и Колыме, С. В. Обручев изучил в общих чертах географию и геологию значительной части северо-востока Азии. Однако земли между Колымой и побережьем Чукотского и Берингова морей еще нельзя было -нибудь точно изобразить на карте. Туда он и уезжает со своим спутником Салищевым в 1932 году. На этот раз они передвигаются не только или на собаках и оленях, но на самолетах и в аэросанях. удачно применен новый способ съемки местности с воздуха. Три зимы трудится экспедиция, составляя первые достоверные географические и геологические карты крайней северо-восточной оконечности Азии.
«До 1925 года северо- Азии был одной из наименее исследованных стран мира, - пишет С. В. Обручев. - несколько редких маршрутов путешественников пересекали эту страну узкими полосками, а все остальное пространство было настоящим «белым пятном». , на картах его разрисовывали кудрявыми, разветвленными реками, между которыми извивались в виде мохнатых гусениц хребты, но все это было нарисовано на основании опросов, все было неверно. Теперь реки и хребты передвинулись на карте в новые места, ста ли туда, где им надлежит быть… Вся ожила, стала настоящей».
Экспедиция имела и практические результаты: были открыты месторождения олова и золота, было установлено, что полюс холода находится не в Верхоянске, а на Оймяконе.
Всестороннее изучение географии и геологии огромного края - дело множества экспедиций.
С. В. Обручев положил начало систематическому изучению северо-востока Азии и первым дал правильное научное об этом далеком, необычайно богатом крае.
1863-10-10
1956-06-19
Владимир, Сергей, Дмитрий.
Афанасий Александрович Обручев
Полина Карловна Гертнер
Геолог и географ, академик АН СССР (1929), Герой Социалистического Труда (1945). Исследователь Сибири, Центральной и Средней Азии. Открыл ряд хребтов в горах Наньшань, хребет Даурский и Борщовочный, исследовал нагорье Бэйшань. Основные труды по геологическому строению Сибири и ее полезным ископаемым, тектонике, неотектонике, мерзлотоведению. Автор научно-популярных книг: "Плутония" (1924), "Земля Санникова" (1926) и др. Премия имени Ленина (1926), Государственная премия СССР (1941,1950).
Владимир Афанасьевич Обручев родился 10 октября 1863 года в семье отставного полковника Афанасия Александровича Обручева и Полины Карловны Гертнер, дочери немецкого пастора.
По окончании Виленского реального училища в 1881 году Владимир поступил в Петербургский горный институт. Закончив курс института в 1886 году, 23-летний горный инженер, выбравший своей специальностью геологию, отправляется на полевые работы в Туркмению. Основная задача молодого геолога - произвести изыскания вдоль строящейся Закаспийской (Ашхабадской) железной дороги, определить водоносность песчаных пустынных районов, выяснить условия закрепления барханных песков, засыпающих железнодорожное полотно.
Маршруты молодого изыскателя не ограничились полосой железной дороги, они уходили по рекам Теджену, Мургабу и Амударье Около Самарканда он изучил месторождение графита и бирюзы.
Русское географическое общество высоко оценило труды ученого. Первая его работа была удостоена серебряной, а вторая - малой золотой медалей.
В сентябре 1888 года Обручев вместе с молодой женой и маленьким сыном едет в Иркутск, где его ждет первая в Сибири государственная должность геолога. На эту должность его рекомендовал Мушкетов.
В Иркутске Владимир Афанасьевич всю зиму изучал литературу по геологии Сибири, составлял библиографию, а весной провел разведку месторождений угля. Чуть позже он обследовал на Ольхоне, самом большом из островов Байкала, месторождение графита.
Он постоянно в экспедициях - изучает запасы слюды и изумительного синего камня - ляпис-лазури, из которого высекали украшения и драгоценные вазы.
Летом 1890 года Обручев отправляется из Иркутска на север, для изучения золотоносного района, расположенного в бассейне рек Витима и Олекмы Плывя по Лене, он знакомится со строением берегов великой сибирской реки. Пробираясь по таежным тропам, переезжая с прииска на прииск, Обручев изучает геологию и золотоносность россыпей.
В следующее лето он повторил поездку на Олекмо-Витимские прииски, а затем получил неожиданное предложение от Русского географического общества принять участие в экспедиции известного путешественника Потанина, направляющегося в Китай и Южный Тибет.
"Сбывались мои мечты, - пишет Обручев, -отказаться от участия в этой экспедиции - это значило похоронить их навсегда. Я ответил немедленно согласием, хотя экспедиция резко меняла все планы будущего".
В Пекине, в русском посольстве, он встретился с Потаниным, и Григорий Николаевич посоветовал Обручеву облачиться в китайское платье, дабы не привлекать к себе слишком большого внимания.
В первых числах января 1893 года Обручев выехал из Пекина в лессовые районы Северного Китая. Потанин с супругой направился на окраину Тибета, в провинцию Сычуань.
Лесс, плодородный желтозем, состоящий из мелких песчинок, с частицами глины и извести, покрывает огромные пространства Северного Китая. Быт крестьян этой части Китая тесно связан с лессом. Обручев видел целые деревни, дома-пещеры которых были вырыты в обрывах лесса; из него в Китае делают посуду, кирпич, но главное хозяйственное значение лесса в том, что плодородные почвы, дающие прекрасные урожаи, служат источником богатства для земледельцев. Обручев выдвинул гипотезу, объясняющую происхождение лесса.
В городе Сучжоу, расположившемся на окраине горных хребтов Наньшаня и пустынь, покрывших северные районы Китая, Обручев начинал и заканчивал все свои центрально-азиатские экспедиции. Его путешествие по Наньшаню оказалось очень нелегким: перевалы были круты, а реки, преодолеваемые вброд, стремительны; к тому же проводник, как выяснилось, дорогу знал плохо.
Обручев работал неторопливо и основательно. Вполне доверяя Пржевальскому, открывшему здесь хребты Гумбольдта и Риттера, он, тем не менее, обнаружил ошибку Николая Михайловича, полагавшего, что хребты эти как бы соединяются в узел. Обручев убедился, что хребты идут параллельно, и их разделяет долина.
Потом он пошел к высокогорному озеру Кукунор - прекрасному Голубому озеру, расположенному на высоте более трех тысяч метров. Ради этого озера Гумбольдт, в свое время, выучил персидский язык, намереваясь пройти к нему через Персию и Индию, поскольку путь через Россию был тогда закрыт из-за войны с Францией. Здесь, у берегов Кукунора, Обручев впервые повстречался с тангутами, о которых ходила дурная молва. Многие мирные путешественники не раз убеждались в том, что тангуты могут внезапно напасть на недостаточно хорошо охраняемый караван и в два счета облегчить его от поклажи. Да и самому Владимиру Афанасьевичу князь в Цайдаме говорил, что не может за его жизнь поручиться, если он пойдет в земли тангутов.
Пржевальского тоже ими пугали, но он все же пошел. Не сомневаясь, пошел и Обручев. Фактически один, без какой-либо охраны. Он верил, что с миром, не прибегая к оружию, можно пройти по этой земле.
Через три месяца, в сентябре 1893 года Владимир Афанасьевич вернулся в Сучжоу, завершив большой круговой маршрут, а еще через месяц отправился в новое путешествие - на север, в глубины китайских и монгольских пустынь. Он хотел изучить природу центральной части Гоби. Дорогу ему пришлось прокладывать кружным путем - через Алашань к Хуанхэ, поскольку надежного проводника найти не удалось.
Всю поверхность равнины Алашань покрывали обломки темно-бурых камней. Даже белый кварц под немилосердным солнцем будто сгорал и делался черным.
Вместе с Цоктоевым он перешел по льду Хуанхэ, непрестанно посыпая под ноги верблюдам песок - иначе они скользили и не могли продвигаться, и вошел в сыпучие пески Ордоса. Здесь, на обширных пространствах, свирепствовали ледяные ветры.
Закончив работу в Ордосе, Обручев пошел на юг, через хребет Циньлин, где он должен был повстречаться с Потаниным. Но в конце января Владимир Афанасьевич узнал, что Потанин возвращается на родину.
Обручев повернул на северо-запад - вновь через горы Циньлин, желая попасть в отдаленные районы Центральной Азии, где исследователи Китая еще не бывали.
О Наньшане, куда он направлялся, было известно немногое, и еще меньше - о средней его части. Даже точной карты этого района не существовало. Прошлогодний отчет Обручева о путешествии в Наньшань в Географическом обществе высоко оценили, благодаря хлопотам Мушкетова быстро напечатали и выслали путешественнику деньги с предписанием продолжить исследования в этом горном краю. И он начинает третью свою экспедицию.
Долины давно уже цвели, а в горах мела метель, заставляя путника сидеть в палатке. Когда метель стихла, охотники провели Обручева к высоким перевалам хребта, которому он дал название Русского географического общества. Дальше пришлось двигаться по вечным снегам, ледникам...
Шесть недель изучал Обручев Средний Наньшань. Он уточнил расположение трех известных горных хребтов и открыл четыре новых. Здесь же нашел и обследовал две небольших реки, на картах не обозначенных, обнаружил большие залежи каменного угля, а чуть позже прошел в Люкчунскую котловину, где находилась метеостанция, поставленная учеником Пржевальского - Всеволодом Роборовским. Там, на дне котловины, самой низкой в Центральной Азии, лежит соленое озеро, поверхность которого более чем на полтораста метров ниже уровня океана.
Экспедиция утомила Обручева. Потом, вспоминая те дни, он напишет: "Для работы в горах у меня уже не было ни сил, ни снаряжения. Моя обувь износилась, вся писчая бумага была израсходована, не на чем было писать дневник, и даже для ярлычков на образчики я употреблял уже старые конверты и всякие клочки бумаги. Верблюды после двухмесячного пути из Сучжоу сильно устали и для экскурсии в высокие горы вообще не годились; пришлось бы нанимать лошадей, но для этого уже не было денег... Приходилось думать только о том, как доехать скорее до Кульджи".
За эти годы он прошел 13 625 километров. И почти на каждом из них вел геологические исследования. Собранная коллекция вместила семь тысяч образцов, около 1200 отпечатков ископаемых животных и растений. Но главное, он собрал фундаментальные сведения о географии и геологии Центральной Азии и фактически завершил ее изучение - продолжив дело, начатое русскими исследователями. Фактически в Центральной Азии не осталось больше "белых пятен".
В Петербург Владимир Афанасьевич приезжает уже путешественником, овеянным всемирной славой. Его письма из Китая, статьи, путевые очерки печатались в газетах, журналах. Парижская академия наук присуждает ему премию П. А. Чихачева - великого русского путешественника - геолога и географа. Через год Обручев получает премию имени Н. М. Пржевальского, а еще через год - высшую награду Русского географического общества - Константиновскую золотую медаль, присуждаемую "за всякий необыкновенный и важный географический подвиг, совершение которого сопряжено с трудом и опасностью" . Ему еще нет сорока.
Его труд "Центральная Азия, Северный Китай и Наныпань" в 1900- 1901 годах был издан Русским географическим обществом в двух томах. Популярное описание своего путешествия в Центральную Азию Владимир Афанасьевич сделал через 45 лет, выпустив в 1940 году книгу "От Кяхты до Кульджи".
В 1895 году Обручев отправляется в Восточную Сибирь в качестве начальника горной партии, задача которой - изучение местностей, прилегающих к строящейся Транссибирской магистрали. Свыше трех лет ученый-путешественник посвятил изучению Забайкалья В тележке, верхом, пешком и по рекам на лодке проехал и прошел он тысячи километров. Исследователь посещал железные рудники, осматривал угольные месторождения, минеральные источники, соляные и горные озера, собрал большой материал о полезных ископаемых. Кроме того, им сделано много интересных наблюдений над жизнью и бытом населения Забайкалья.
После экспедиции в Забайкалье Владимир Афанасьевич в 1899 году снова вернулся в Петербург.
Летом того же года Обручев ездил в Германию, Австрию и Швейцарию для ознакомления с геологическим строением этих стран.
В 1901 году Владимир Афанасьевич в третий раз собирается в Сибирь, чтобы продолжить изучение Ленского золотоносного района. "Но судьба, - рассказывает Обручев, - захотела привязать меня к Сибири еще крепче" . Он соглашается на предложение директора вновь открытого в Томске технологического института занять кафедру геологии и организовать горное отделение. По приезде в Сибирь Обручев летом провел изыскания в Ленско-Витимском золотоносном районе и сделал геологическую съемку бассейна реки Бодайбо.
Вернувшись из Бодайбо, Владимир Афанасьевич приступает к организации в Томском технологическом институте горного отделения. С этого времени, в течение одиннадцати лет (1901 - 1912) Обручев отдает себя педагогической деятельности, но при этом не оставляет своих исследовательских поездок. На средства, отпущенные институтом, в 1905-1906 и 1909 годах он совершает три поездки в пограничную Джунгарию (Синьцзян). Исследование в этом районе, являющемся стыком двух крупных горных систем - Алтая и Тянь-Шаня, позволили ему глубже понять геологическое строение азиатского материка.
Владимир Афанасьевич каждое лето выезжал на полевые работы, обследовал богатый золотом Калбинский хребет, отделенный Иртышом от Алтая; дважды побывал на золотых рудниках Кузнецкого Алтая. В 1908 году Обручев летние месяцы провел с группой студентов, проходивших практику, около Красноярска на "Столбах".
В начале 1912 года Обручев переехал из Томска в Москву, где им был написан и опубликован целый ряд научно-популярных работ. В эти же годы Обручев написал первый научно-фантастический роман "Плутония".
В это же время Владимир Афанасьевич не прекращает своих исследовательских поездок. Он посещает в Кузнецком Алтае и Забайкалье золотые рудники; во время поездки по Алтаю изучает строение горной системы, на Кавказе он осматривает месторождения меди, в Крыму, в долине реки Качи, обследует минеральный источник.
В 1920 году ученый вернулся в Москву и вскоре был избран профессором по кафедре прикладной геологии во вновь организованной Московской горной академии.
Работая над научными проблемами и занимаясь педагогической деятельностью, Владимир Афанасьевич уже не отправляется в далекие путешествия, но ежегодно, с 1923 по 1928 год, выезжает на Кавказ, в Кисловодск, где совершает экскурсии в окрестные горы.
В 1936 году, когда Обручеву было 73 года, он совершил дальнюю поездку в горы Алтая, где осмотрел месторождение ртути и выходы мраморов; последние предназначались для строительства Московского метрополитена.
Обручев написал книги "Земля Санникова", "Плутония", "Рудник убогий", "В дебрях Центральной Азии" (Записки кладоискателя), "Золотоискатели в пустыне" и целый ряд интересных автобиографических книг: "Мои путешествия по Сибири", "От Кяхты до Кульджи" и другие. Его же перу принадлежит ряд биографических очерков о русских исследователях Азии: Пржевальском, Черском, Мушкетове, Потанине, Кропоткине, Комарове.
Ученые назвали найденный Владимиром Афанасьевичем минерал "Обручевитом". Русский народ занес имя геолога-путешественника на карту. Древний вулкан в Забайкалье, пик в горах Алтая, ледник в Монгольском Алтае носят имя Обручева. Степь между реками Мургабом и Амударьей, впервые описанная ученым, называется степью Обручева.
Источник."100 великих путешественников" И.А.Муромов.
