Добавить свою цену в базу

Комментарий

Святогор – в восточнославянской мифологии богатырь-великан. Относится к наиболее древним героям русского былинного эпоса, находящегося вне киевского и новгородского циклов и лишь отчасти соприкасающегося с первым в былинах о встрече Святогора с Ильёй Муромцем.

Общее описание

К наиболее древним героям русского эпоса мы должны причислить также Святогора. В отличие от Волха, образ которого забыт и о котором имеется не более 4–5 полных записей песен о его походе, имя Святогора в эпосе чрезвычайно популярно, хотя его образ также заметно стерся. С его именем связано не менее семи различных сюжетов. Часть из них исконна для него, часть приурочена к нему, вероятно сравнительно поздно.

Сюжеты

К сюжетам, которые, несомненно, исконны для Святогора и принадлежат к области эпоса, надо отнести два: это, во-первых, рассказ о том, как Святогор наезжает на сумочку переметную, которую он не может поднять, и, во-вторых, рассказ о том, как он ложится в гроб, который за ним захлопывается. Все остальные сюжеты о Святогоре связаны с его именем и образом только внешне, известны и в ином приурочении, имеют прозаическую и отрывочную, фрагментарную форму и в большинстве случаев исполняются не как самостоятельные, законченные художественные произведения, а как коротко рассказанные эпизоды в сводных рассказах. Частично они носят библейско-легендарный характер (Святогор сближается с библейским Самсоном), частично характер сказочный или даже фарсовый.*

Обе основные былины, исконно связанные с образом Святогора, повествуют о его гибели. В одном случае он надрывается, пытаясь поднять необыкновенную сумочку, которую невозможно поднять с земли, во втором тщетно пытается откинуть крышку гроба, в который он лег живым. Крышка захлопывается за ним навсегда, и спасти его оказывается невозможным.

Гибель

Что обе лучшие и наиболее древние песни о Святогоре повествуют о его гибели, – отнюдь не случайно. На сто с лишним сюжетов, известных классическому русскому эпосу, сюжеты о гибели героев исчисляются единицами. Так, Дунай и Сухман кончают свою жизнь самоубийством. Обе эти былины по своему содержанию глубоко трагичны. Трагически погибает Василий Буслаевич. Остальные герои, в песнях о них, никогда не умирают и не погибают. Наоборот: получая силу, Илья, например, одновременно получает пророчество, что смерть ему в бою не писана. Русский герой не погибает, и не об этом поются песни. Былина о том, как перевелись витязи на Руси, по нашим данным относится не к эпосу, а к духовным стихам, о чем речь будет ниже.

Если в рассказах об одном герое дважды, и притом по-разному, говорится о его гибели, это означает, что гибель связана с самой сущностью, с природой этого героя, что в лице Святогора изображается герой обреченный. В отличие от гибели других героев, в его гибели нет ничего трагического. Его гибель как бы закономерна и в слушателе не вызывает сожаления о нем.

Облик Святогора одинаков в обеих песнях о нем и может быть рассмотрен раньше изучения нити повествования.

Имя Святогора указывает на его связь с горами. Попытки увязать это имя с пушкинскими местами – со Святой горой близ Опочки или со Святыми горами на Донце, делавшиеся в науке, не убедительны. Святогор связан не с мягкими среднерусскими возвышенностями, он связан с каменистыми горами и ущельями. Он идет «но крутым горам да по святым местам» (Григ. III, 50). Он «Горыныч» (Пар. и Сойм. 40). К. Аксаков в детстве слышал рассказ о том, как Илья Муромец находит гору, «а на ней лежит огромный богатырь, сам как гора». На этой горе он спит (Кир. I, стр. XXX–XXXI). Илья иногда видит его уснувшим на своем коне на уступе высокой горы. Святые горы противопоставляются Святой Руси. Как Святая Русь – удел богатырей, так Святые горы – место, отведенное Святогору, откуда он, как правило, никогда не выходит на Русь. Певцы объясняют это тем, что он так велик и тяжел, что земля его не носит, не держит.

Славянские былины о Святогоре

Былина: Святогор и тяга земная

Снарядился Святогор во в чисто поле гуляти,

Заседлает своего добра коня

И едет по чисту полю.

Не с кем Святогору силой помериться,

А сила-то по жилочкам

Так живчиком и переливается.

Грузно от силушки, как от тяжелого беремени.

Вот и говорит Святогор:

«Как бы я тяги нашел,

Так я бы всю землю поднял».

Наезжает Святогор в степи

На маленькую сумочку переметную;

Берет погонялку, пощупает сумочку – она не скрянется,

Двинет перстом ее – не сворбхнется,

Хватит с коня рукою – не подымется.

«Много годов я по свету езживал,

А эдакого чуда не наезживал,

Такого дива не видывал:

Маленькая сумочка переметная

Не скрянется, не сворохнется, не подымется».

Слезает Святогор с добра коня,

Ухватил он сумочку обема рукама,

Поднял сумочку повыше колен —

И по колена Святогор в землю угряз,

А по белу лицу не слезы, а кровь течет.

Где Святогор увяз, тут и встать не мог,

Тут ему было и кончение.

Былина: Святогор и гроб

Как выехал Илья на добром кони,

Как сам-то еще пораздумался:

«Какой я есть богатырь-носитель?

На бое мни смерть да не писана,

Как на бое да не сказана.

Поеду я еще во святы и горы,

Проведаю ведь я про богатырей,

Про того ли я Егора-Святогора ведь, —

Есть матерой богатырь да великиих,

Есть он, да был горныих,

Его-то я ведь силушки не попробовал».

Заехал-то Ильюшенька Муромец

На ты ль тут горы на высокие,

Под ущелья были да плотные.

Как едет чудовище, чудо ведь,

Сидит-то он еще на добром кони,

Такого чуда он да ведь не видал,

Такого ведь чуда он не слыхал.

Как ту разъехался на добром кони,

Ударил своей палицей богатырской

Прямо тут ему буйну голову.

А как то ведь чудовище да идет-то,

На кони сидит да подремливат,

Назад-то ведь чудо не оглянется,

Вперед-то ведь он колыбается.

Илья-то тут-ка был Муромец,

Сам-то он еще пораздумался:

«Как раньше ездил я да наезживал,

Как сразу я головушек поимывал,

С добрых-то я коней попихивал.

Теперь-то у мня сила не по-старому,

Могута стала да не прежняя».

А ударил палицей да во сырой дуб —

Разлетелся дуб да ведь сырыих.

Как другой раз наехал на чудовище,

Бил-то ведь его буйну голову —

Как на кони сидит да подремливат,

Вперед-то чудо ведь да не оглянется,

А на добром кони ни пошатнется

От того удара богатырского.

Как наехал тут Илья третий раз,

Ударил тут его плотно-наплотно,

Ударил тут его крепко-накрепко.

Чудовище назад увыркнулося,

Схватило Илью за желты кудри,

Спускал он его во карман да глубокиих,

Повез-то он вперед да поехал ведь.

Стал-то конь у того у Святогора,

Ноги-то стали ведь подгибатися,

За кажное ведь стал спотыкатися.

А ни про то Егор воспроговорил:

«А и что же ты, конь ведь богатырский,

Стали ноженьки подгибатися,

За кажинно место спотыкатися?»

А конь про то ему проязычился:

«А тяжело возить двух богатырей, —

Стали ноженьки подгибатися,

За кажинное место спотыкатися,

Как едут тут два богатыря

А на мни, на добром кони».

Как он спустил-то руку в карман-то ведь,

Как вынул из кармана Ильюшеньку,

Стал-то у него да ведь спрашивать:

«Какой ты есть, удалый добрый молодец?

Смел ты ведь наехать на меня теперь,

Ударить меня ведь три-то раз».

А говорит Илья таковы слова:

«Да нужно мне с тобой познакомиться,

Твоей-то силушки да попробовать.

Как про тебя слава широко-то шла

По всим землям-то, еще по всим ордам,

Как очень ты был да ведь сильный, —

Потому наехал я теперь

На тебя, на доброго молодца». —

«Спасибо ти, Ильюшенька Муромец,

Как ты наехал, ударил меня-то ведь

Три раза тут, три великиих, —

Будто три раза как комар кусил, —

А вот тебе спасибо за это ведь,

Ты со мной ведь познакомился.

Будь-ко ты мне нунь меньшим братом,

Я буду еще да большим братом.

Если бы я тебе да ударил-то,

Как от тебя один да ведь прах-то стал,

Разлетелись бы твои косточки».

Поехали по сельгам, по плотам

Рассказывать, показывать жительство.

Приехали оны да в одно место,

Лежит-то гроб да ведь каменный,

Лежит-то ведь гроб да устроен-то.

«Ай же ты, Илюша, ложись во гроб».

Илья свалился да во этот гроб, —

Как гроб Ильи не пристанет-то,

Очень широкий, очень длинныих.

«А нет, так нунь не устроен гроб,

Мне теперь этот да неладен есть».

Говорит Святогор таковы слова:

«Выходи, Илья, поскурехоньку,

А не тля тебя ведь гроб устроен-то,

А мни-то, я думаю, подойдет теперь».

Илья-то вышел с гроба, воспроговорит:

«Не лажно те ложиться во этот гроб, —

Тебе ведь с гроба нунь не повыйти ведь».

Да как только лег-то ведь Святогор-то ведь,

Да гроб-то по его будто есть.

«Прикрой-ко ты еще да ведь крышку-то, —

Крышка тут рядом да лежит-то ведь».

Как клал Илья да ведь крышку ведь

На того ли на Святогора на его-то.

«Как сымь-то ты крышку ведь».

Илья принялся он да за крышку ведь, —

Как крышка тут будто приросла

Никак не мог, не может да ведь крышки взять,

Не может он никак да ведь крышки взять.

Как тот и Илюша Муромец

Палицей своей богатырскоей

Расколачивает эту крышку ведь.

«Как, как же мни со гроба повыступить?»

Ударил тут Илья да ведь палицей —

Скочил тут обруч да зелезныи;

Ударил он да раз ведь обруч зелезныи —

Другой-то тут обруч стал;

Ударил он третий раз обруч зелезныи —

Третий раз да стал обруч зелезныий.

А нынь-то ведь Егору да славы поют,

Как стали по гробу обручи.

«Бери-ко меч да сильныих,

Секи ведь, секи да эти да обручи,

Да надь со гробу повыйти мне!»

Дак тут берет его да ведь меч, —

Да его меча не может да ведь поднять.

«А нет, ты, богатырь, Святогор-то ведь,

Твоего меча не могу от земли вложить,

От земли поднять не могу теперь».

«Илья, попади, припади-тко

Ко гробу ведь, да ко щелочке,

Я вздохну, тебе да прибавлю

Силушки в тебе да вдвое теперь,

Как станешь ты владеть да моим мечем».

Припал-то он ведь, Илюша, ко щелочке,

Вздохнул-то, встал да с своим мечем,

Как тюкнул он да мечем-то ведь —

Наскочили да вдоль обручи зелезные,

Другой раз тюкнул — обручи зелезные.

Тут Святогору славы поют.

«Как припади, Илюша, ко щелочке,

Я вздохну — будет вся ведь сила моя у тебя». —

«Не надо мни твоей боле силушки». —

«Каб ты припал да ведь другой-то раз,

Вздохнул бы вздохом да мертвые,

Уснул бы ты да у гроба ведь,

Как тут твоя бы жизнь да кончалася.

Как же ты, Ильюшенька Муромец,

Как привяжи ко дубу ко моему ведь,

К моему ко гробу великому,

Как привяжи добра коня-то ведь,

Привяжи его плотно-наплотно,

Чтоб тут подохнул ведь и добрый конь, —

Никому не владеть да добрым конем,

Добрым конем еще богатырскиим».

Как привязал Илья на поводу шелковые

Его-то ведь еще да добра коня —

Тут Святогор, тут и конь добрый.

Тут Святогору славу поют,

Славу поют век и по веку,

А и слава ему не минуется.

Былина: Святогор и Илья Муромец

В славном городе во Муромле,

Во селе было Карачарове,

Сиднем сидел Илья Муромец, крестьянский сын,

Сиднем сидел цело тридцать лет.

Уходил государь его батюшка со родителем

Со матушкою на работушку на крестьянскую.

Как приходили две калики перехожия

Под тое окошечко косявчето,

Говорят калики таковы слова:

«Ай же ты, Илья Муромец, крестьянский сын!

Отворяй каликам ворота широкия,

Пусти-ка калик к себе в дом».

Ответ держит Илья Муромец:

«Ай же вы, калики перехожия!

Не могу отворить ворот широкиих,

Сиднем сижу цело тридцать лет.

Не владаю рукамы, ни ногамы».

Опять говорят калики перехожия;

«Выставай-ка, Илья, на резвы ноги,

Отворяй-ка ворота широкия,

Пускай-ка калик к себе в дом».

Выставал Илья на резвы ноги,

Отворял ворота широкия

И пускал калик к себе в дом.

Приходили калики перехожия,

Они крест кладут по писаному,

Поклон ведут по-ученому,

Наливают чарочку питьица медвянаго,

Подносят-то Илье Муромцу.

Как выпил-то чару питьица медвяпаго,

Богатырско его сердце разгорелося,

Его белое тело распотелося.

Воспроговорят калики таковы слова:

«Что чувствуешь в собе, Илья?»

Бил челом Илья, калик поздравствовал:

«Слышу в собе силушку великую».

Говорят калики перехожия:

«Будешь ты, Илья, великий богатырь,

И смерть тобе на бою не писана:

Бейся-ратися со всяким богатырем

И со всею паляницею удалою;

А столько не выходи драться с Святогором-богатырем:

Его и земля на себе через силу носит;

Не ходи драться с Самсоном-богатырем:

У него на голове семь власов ангельских;

Не бейся и с родом Микуловым:

Его любит матушка сыра-земля;

Не ходи още на Вольгу Сеславьича:

Он не силою возьмет, так хитростью-мудростью.

Доставай, Илья, коня собе богатырскаго,

Выходи в раздольице чисто поле,

Покупай перваго жеребчика,

Станови его в срубу на три месяца,

Корми его пшеном белояровым,

А пройдет поры-времени три месяца,

Ты по три ночи жеребчика в саду поваживай

И в три росы жеребчика выкатывай,

Подводи его к тыну ко высокому:

Как станет жеребчик через тын перескакивать,

И в ту сторону, и в другую сторону,

Поезжай на нем, куда хочешь,

Будет носить тебя».

Тут калики потерялися.

Пошел Илья ко родителю ко батюшку

На тую работу на крестьянскую,

Очистить надо пал от дубья-колодья:

Он дубье-колодье все повырубил,

В глубоку реку повыгрузил,

А сам и сшел домой.

Выстали отец с матерью от крепкаго сна

Испужалися: «Что это за чудо подеялось?

Кто бы нам это сработал работушку?»

Работа-то была поделана, и пошли они домой.

Как пришли домой, видят:

Илья Муромец ходит по избы.

Стали его спрашивать, как он выздоровел.

Илья и рассказал им,

Как приходили калики перехожия,

Поили его питьицем медвяныим:

И с того он стал владать рукамы и ногамы,

И силушку получил великую.

Пошел Илья в раздольице чисто поле,

Видит: мужик ведет жеребчика немудраго,

Бураго жеребчика косматенькаго.

Покупал Илья того жеребчика,

Что запросил мужик, то и дал;

Становил жеребчика в сруб на три месяца,

Кормил его пшеном белояровым,

Поил свежей ключевой водой;

И прошло поры-времени три месяца,

Стал Илья жеребчика по три ночи в саду поваживать;

В три росы его выкатывать,

Подводил ко тыну ко высокому,

И стал бурушко через тын перескакивать,

И в ту сторону, и в другую сторону.

Тут Илья Муромец седлал добра коня, зауздывал,

Брал у батюшка, у матушки прощеньице-благословеньице

Наехал Илья в чистом поле на шатер белополотняный,

Стоит шатер под великим сырым дубом,

И в том шатре кровать богатырская немалая:

Долиной кровать десять сажень,

Шириной кровать шести сажень.

Привязал Илья добра коня к сыру дубу,

Лег на тую кровать богатырскую и спать заснул.

А сон богатырский крепок:

На три дня и на три ночи.

На третий день услыхал его добрый конь

Великий шум с-под сиверныя сторонушки:

Мать сыра-земля колыбается,

Темны лесушки шатаются,

Реки из крутых берегов выливаются.

Бьет добрый конь копытом о сыру землю,

Не может разбудить Илью Муромца.

Проязычил конь языком человеческим:

«Ай ясе ты, Илья Муромец!

Спишь себе, проклаждаешься,

Над собой незгодушки не ведаешь:

Едет к шатру Святогор-богатырь.

Ты спущай меня во чисто поле,

А сам полезай на сурой дуб».

Выставал Илья на резвы ноги,

Спущал коня во чисто поле,

А сам выстал во сырой дуб.

Видит: едет богатырь выше лесу стоячаго,

Головой упирает под облаку ходячую,

На плечах везет хрустальный ларец.

Приехал богатырь к сыру дубу,

Снял с плеч хрустальный ларец,

Отмыкал ларец золотым ключом:

Выходит оттоль жена богатырская.

Такой красавицы на белом свете

не видано и не слыхано:

Ростом она высокая, походка у ней щепливая

Очи яснаго сокола, бровушки чернаго соболя,

С платьица тело белое.

Как вышла из того ларца,

Собрала на стол, полагала скатерти браныя,

Ставила на стол ествушки сахарныя,

Вынимала из ларца питьица медвяныя.

Пообедал Святогор-богатырь

И пошел с женою в шатёр проклаждатися,

В разныя забавы заниматися.

Тут богатырь и спать заснул.

А красавица жена его богатырская

Пошла гулять по чисту полю

И высмотрела Илью в сыром дубу.

Говорит она таковы слова:

«Ай же ты, дородний добрый молодец!

Сойди-ка со сыра дуба,

Сойди, любовь со мной сотвори,

Буде не послушаешься,

Разбужу Святогора-богатыря и скажу ему,

Что ты насильно меня в грех ввел».

Нечего делать Илье:

С бабой не сговорить, а с Святогором не сладить;

Слез он с того сыра дуба

И сделал дело повеленое.

Взяла его красавица, богатырская жена,

Посадила к мужу в глубок карман

И разбудила мужа от крепкаго сна.

Проснулся Святогор-богатырь,

Посадил жену в хрустальный ларец,

Запер золотым ключем,

Сел на добра коня и поехал ко Святым горам.

Стал его добрый конь спотыкаться,

И бил его богатырь плеткою шелковою

По тучным бедрам,

И проговорит конь языком человеческим:

«Опережь я возил богатыря да жену богатырскую,

А нонь везу жену богатырскую и двух богатырей:

Дивья мне потыкатися!»

И вытащил Святогор-богатырь Илью Муромца

Из кармана, и стал его выспрашивать,

Кто он есть и как попал к нему во глубок карман.

Илья ему сказал все по правды по истине.

Тогда Святогор жену свою богатырскую убил,

А с Ильей поменялся крестом

И называл меньшим братом.

Выучил Святогор Илью всем похваткам,

Поездкам богатырским,

И поехали они к Сиверным горам,

И наехали путем-дорогою на великий гроб,

На том гробу подпись подписана:

«Кому суждено в гробу лежать, тот в него и ляжет».

Лег Илья Муромец:

Для него домовище и велико, и широко.

Ложился Святогор-богатырь:

Гроб пришелся по нем.

Говорит богатырь таковы слова:

«Гроб точно про меня делан.

Возьми-тко крышку, Илья, закрой меня».

Отвечает Илья Муромец:

«Не возьму я крышки, больший брат,

И не закрою тебя:

Шутишь ты шуточку немалую,

Сам себя хоронить собрался».

Взял богатырь крышку и сам закрыл ею гроб;

Да как захотел поднять ю,

Никак не может;

Бился он и силился поднять и проговорил

Илье Муромцу:

«Ай меньший брат!

Видно, судьбина поискала меня,

Не могу поднять крышки,

Попробуй-ка приподнять ю».

Попробовал Илья Муромец

Поднять крышку, да где ему!

Говорит Святогор-богатырь:

«Возьми мой меч-кладенец и ударь поперек крышки».

Илье Муромцу не под силу и поднять Святогорова

меча-кладенца.

Зовет его Святогор-богатырь:

«Наклонись ко гробу, ко маленькой щелочке,

Я дохну на тебя духом богатырскиим».

Как наклонился Илья

И дохнул на него Святогор-богатырь

Своим духом богатырскиим:

Почуял Илья, что силы в нем

Против прежняго прибавилось втрое,

Поднял он меч-кладенец и ударил поперек крышки.

От того удара великаго

Посыпались искры,

А где ударил меч-кладенец,

На том месте выросла полоса железная.

Зовет его Святогор-богатырь:

«Душно мне, меньший брат,

Попробуй още ударить мечом вдоль крышки».

Ударил Илья Муромец вдоль крышки,

И тут выросла железная полоса.

Опять проговорит Святогор-богатырь:

«Задыхаюсь я, меньший братец:

Наклонись-ка ко щелочке, я дохну още на тебя

И передам тебе силушку великую».

Отвечает Илья Муромец:

«Будет с меня силы, больший братец;

Не то земля на собе носить не станет».

Промолвил тут Святогор-богатырь:

«Хорошо ты сделал, меньший брат,

Что не послушал моего последняго наказа:

Я дохнул бы на тебя мертвым духом,

И ты бы лег мертв подле меня.

А теперь прощай, владай моим мечом-кладенцом,

А добра коня моего богатырскаго

Привяжи к моему гробу.

Никто, кроме меня, не совладает с этим конем».

Тут пошел из щелочки мертвый дух,

Простился Илья с Святогором,

Привязал его добра коня ко тому гробу,

Опоясал Святогоров меч-кладенец

И поехал в раздольице чисто поле.

Былина: погребение Святогора

Ехали они тут, Святогор и Илья, куда ли, бог знат. Едут, едут, глядят – на гроб наехали. Стоит гроб большой, никому не впору. Пустой стоит. Святогор говорит Илье:

— Ну, попробуй, ложись, не на тебя ли рублен?

Илья послушался, лег – ровно малой ребенок в гробу. Не по нем гроб-то строен. А Святогор лег – в самой раз ему.

Ну, попробовал, вставать хочет. А не выйти ему из гроба-то: крышка нахлошгулась. Говорит он Илье:

— Руби, говорит, брат, со всей силы.

Илья палицу свою поднял, стал по гробу бить: Раз ударит – железной обруч наскочит. Другой раз ударит – другой обруч наскочит. Святогор говорит:

— Нет, видать – не выйти мне отсюдова. И зачем лез!

Былина, о том, как Святогор встретил Микулу Селяниновича и не смог поднять его сумку.

Ехал как-то Святогор лесной дорогой и раздумывал о силе своей богатырской: «Вот бы перевернуть всю землю заново, поставить всё опять на своё место. Только не за что взяться, нет тяги у земли. А кабы стоял столб до неба, да на нём кольцо, то взял бы я за то кольцо, дёрнул бы, и вся земля перевернулась бы, встала бы на своё место древнее, и опять наступил бы на ней мир и порядок».

Стал Святогор за камни придорожные, да за дубы вековые землю тянуть. Камни раскидывает, дубы с корнем вырывает, а земля не двигается.

Вдруг заметил Святогор – впереди путник идет. Решил он его догнать, пустил коня тихой рысью, но тот всё так же вдалеке виднеется. Пустил уже в крупную рысь Святогор коня, а путник знай спокойно идёт впереди, и никак богатырь его не догонит. Исчез странный прохожий за поворотом дороги. Погнал Святогор коня вскачь, насилу догнал путника. А тот и не запыхался, все так же шагом размеренным ступает.

Удивился Святогор. Видит, одет путник по-крестьянски – рубаха да лапти, да плащ дорожный на плечи накинут, а через плечо сумочка холстяная перекинута. Говорит Святогор:

– Будь здоров, добрый человек. Что это в сумочке у тебя?

– Бывай и ты, богатырь, – отвечает прохожий. Кладет сумочку на землю рядом с дорогой и говорит Святогору:

– А вот подыми с земли, так увидишь.

Слез Святогор с коня, попробовал сумочку рукой – не шевелится. Взялся обеими руками, потянул – как влитая лежит сумочка, даже краем не приподнимется. Собрался Святогор с силами, упёр спину свою богатырскую, плечи саженные, схватился за сумочку – только сам в землю по колено провалился, а сумочка как лежала, так и лежит себе.

Поднялся богатырь с земли, говорит:

– Что за пропасть там у тебя в сумке?

Отвечает ему путник:

– Там у меня тяга земная.

Тут Святогор понял, что пропала его небесная сила, а земля не может его на себе держать. Тогда он спросил у путника:

– А скажи, добрый человек, как тебя зовут?

– Зовут меня Микулой, из селян я, из землепашцев, – отвечает путник.

– Носишь ты тягу земную, Микулушка Селянинович, а у меня уже и силы нет тяжесть людскую носить. Как бы мне узнать свою судьбу?

– Поезжай ты, богатырь, по дороге до Калинова моста, – отвечает ему Микула, – а от моста поворачивай направо и скачи во всю лошадиную прыть. Приедешь к Сиверским горам. В Сиверских горах найдешь ты самый большой дуб и под тем дубом увидишь кузницу. Кузнец тебе судьбу и скажет.

Разбор преданий

Изучение этих трёх преданий привело исследователей к следующим заключениям:

1. Мотив о подымании сумы – общераспространённый в эпосе других народов и в сказаниях о других богатырях: Анике, Колыване, Вольге, Самсоне. В югославской поэзии в роли Святогора выступает кралевич Марко; то же на Кавказе рассказывают о нарте Сослане. Сума соответствует камню в былинах о Потоке, что совпадает со средневековым рассказом об Александре Македонском, которому жители райской страны дают в дань камешек; этот камешек, который нельзя ни свесить, ни измерить, обозначает в символическом толковании еврейского мудреца человеческое око – зависть. Параллельным является древнее северное сказание о споре Тора с великаном.
2. Параллели по второму мотиву, о неверной жене Святогора, указываются в персидском сборнике «Тути-наме», в «Сказках 1001 ночи», в индийских буддийскихсказках. Возможно, это эпизод восточного происхождения.
3. Сказания и повести о подобном гробе известны у украинцев, кашубов, итальянцев, цыган, мадьяр, в Древнем Египте.
4. Эпизод о женитьбе Святогора, известный в одной только побывальщине, восходит к народным сказкам, опирающимся на средневековые повести о том, что «суда Божия не минути» (ср. пов. в «Римских Деяниях» переведено в XVII веке на русский язык). По своим подробностям – поездка к северному колдуну-кузнецу – эта побывальщина напоминает эпизод «Калевалы». Женитьба на девушке, лежащей на гноище, встречается в старой русской повести о царевиче Фиргисе. Несмотря на массу параллелей, собранных для освещения личности Святогора, она остаётся мало разъяснённой. Прототип русского Святогора-силача не может считаться найденным, хотя предложено много гипотез: Волльнер сравнивает его со Святым Христофором, по легенде перенёсшим Христа через воду. Жданов утверждает, что прототипом Святогора был библейский Самсон. Веселовский полагает, что на былинного Самсона-богатыря перешли черты Святогора. В другом месте он же указывает на возможный источник – «Александрию», где говорится «о великом муже, которого увидев удивился Александр»: он лежал на высокой горе 1000 шагов длиной и 200 шириной, что напоминает постель Святогора. Халанский отмечает сходство и влияние Русских народных эпосов. Имя Святогор можно считать за эпитет, создавшийся по его месту жительства – Святым горам.
5. По мнению российского и советского филолога-фольклориста В. Я. Проппа, Святогор представляет собой воплощение первобытной силы, неприменимой и поэтому обречённой на гибель.
6. В одной былине Святогор фигурирует как «славный богатырь» черниговского князя Олега Святославича. По мнению Б. А. Рыбакова эта былина сложилась в черниговском окружении Олега Святославича, но могла отражать и более ранние эпические сказания начала X века.

Святогор - в славянской мифологии один из самых загадочных персонажей. Упоминается в русском былинном эпосе. Святогора трудно назвать героем, потому что, собственно, никаких подвигов он не совершает. Чем-то величественным, суровым и даже трагическим веет от его облика. Он выглядит одиноким скитальцем - без дома, без родных, без спутников и даже - без родной земли: она его «не носит», не выдерживает. Он привязан только к Святым горам:

Мне не придано тут ездить на святую Русь,
Мне позволено тут ездить по горам
да по высокиим...

В другом варианте: информация с сайта http://сайт

На тых горах высокиих,
На той Святой горы,
Был богатырь чудный,
Что во весь же мир он дивный,
Не ездил он на святую Русь,
Не носила его да мать сыра земля.

Он - обладатель колоссальной силы, под стать великанам, но применить ему ее некуда.

Он едет в поле, спотешается,
Он бросает палииу булатную
Выше лесушку стоячего,
Ниже облаку да ходячего,
Улетает эта палииа
Высоко да по поднебесью;
Когда палииа да вниз спускается,
Он подхватывает да одной рукой...

А в другом варианте - еще выразительнее:
«Не с кем Святогору силой померяться, а сила-то по жилочкам так живчиком и переливается. Грузно от силушки, как от тяжелого беремени».
Подобно Волху , Святогор пришел из древней мифологии: с ним были связаны представления о горных великанах, воплощавших величие гор. Но, в отличие от Волха , Святогор не нашел своего места в новой жизни, не встал рядом с киевскими богатырями, защищавшими Русь от внешних врагов. Он остался персонажем старого мира и оказался обреченным на гибель. В былинах о Святогоре кроется некий глубинный философский смысл, который, вероятно, разные поколения разгадывали по-разному. Былины о Святогоре - это былины о том, как богатырь расстается с жизнью; и гибнет он не в бою, а в споре с какой-то неведомой, непреодолимой силой. Сила эта - не человеческая, она воплощена в предметах, с которыми Святогор справиться не может. Однажды богатырь наезжает в поле на «маленькую сумочку переметную».

Хотел поднять погонялкой эту
сумочку - Эта сумочка да не ворохнется;
Опустился Святогор да со добра коня,
Он берет сумочку да одной рукой
- Эта сумочка да не сшевелится;
Как берет он обема рукам,
Принатужился он силой богатырской,
По колен ушел да в мать сыру землю
- Эта сумочка да не сшевелится,
- Не сшевелится да не поднимется.

В варианте, который, вероятно, в наибольшей степени соответствует трактовкам Древней Руси, развязка такая: «По колена Святогор в землю угряз, а по белу лицу не слезы, а кровь течет. Где Святогор увяз, тут и встать не мог, тут ему было и кончение». Что такое эта сумочка? В известных нам текстах XIX-XX веков есть такие объяснения: «В сумочке... тяга земная», «тягость от матушки сырой земли», «весь земной груз сложен». Значит, богатырь отважился состязаться, в силе со всей земной мощью великой и потерпел поражение. Уже в Древней Руси понимали: землю не надо ни поднимать, ни переворачивать - ее надо обустраивать и оберегать. Но богатырь старых времен, призванный для глобальных дел, оказался к этому не способен. И поэтому он обречен. В другой былине гибель Святогора происходит по-иному. информация с сайта http://сайт
Святогор в сопровождении Ильи Муромца наезжает на пустой гроб. Богатыри примеривают его - Илье Муромцу он оказывается велик, а Святогору - как раз по росту.

Говорит Святогор да Илье Муромцу:
«Ли же ты Илья да мой меньший брат!
Ты покрой-ка крышечку дубовую,
Полежу в гробу я, полюбу юс я».
Как закрыл Илья крышечку дубовую,
И говорит Святогор таковы слова.:
«Ай же ты Ильюшенька да Муромеу,!
Мне в гробу лежать да тяжелешенько,
Мне дышать-то нечем да тошнехонько.
Ты открой-ка крышечку дубовую,
Ты подай-ка мне да свежа воздуху».
Как крышечка не поднимается,
Даже щелочка не открывается,
Говорит Святогор да таковы слова:
«Ты разбей-ка крышечку саблей вострою».
Илья Святогора послушался,
Берет он саблю вострую,
Ударяет по гробу дубовому,
- А куда ударит Илья Муромеи,
Тут становятся обручи железные.
Начал бить Илья да вдоль и поперек,
Все железные обручи становятся.
Говорит Святого? таковы слова:
«Видно, тут мне, богатырю, кончинушка,
Ты схорони меня да во сыру землю».

Во введении к главам о русских богатырях мы уже говорили, что в былинах редко встретим «натуральные» картины жизни, а чаще преобладают картины фантастические или, можно сказать, условные, неправдоподобные. Но через эту условность и фантасмагорию с поразительной силой и остротой открываются нам сложнейшие жизненные ситуации.
Очевидно, что встреча Святогора со своей смертью-гробом предуказана, ее не отвратить. Более того, попытки спастись лишь приближают гибель. Илья Муромец исполняет просьбы Святогора, чтобы вызволить его из гроба, но каждое действие Ильи на самом деле лишь приближает трагическую развязку и делает спасение Святогора невозможным. Когда Святогор осознает, что конец его близок, он решается высказать свою последнюю волю: он хочет передать Илье Муромцу громадную силу - единственное наследство, которое может от него остаться. По одним вариантам, Илье нужно наклониться к гробу, и Святогор дыхнет ему в лицо. По другим - он передаст силу через слюну. Однако во всех сучаях Илья отказывается.

Говорит Илья да таковы слова:
" У меня головушка есть с проседью,
Мне твоей-то силушки не надобно,
Мне своей-то силушки достаточно.
Если силушки у меня да прибавится,
Меня не будет носить да мать сыра земля».

В этой былине происходит смена поколений богатырей: уходит навсегда старое богатырство в лице Святогора - не связанное еще понастоящему с миром народной жизни, далекое от интересов и забот Русской земли, тяжеловесное, не знающее, к чему применить непомерную силу; его сменяют молодые богатыри, сила которых направляется на служение людям, на защиту справедливости, на оборону Руси. Их в былине воплощает Илья Муромец. Он уже не молод по возрасту и умудрен опытом, но он принадлежит новому богатырскому поколению. Н, конечно, не случайно именно на долю Ильи выпала великая роль - проводить в иной мир Святогора и даже, невольно, способствовать его концу.

Отрывок из фильма-сказки Илья Муромец (Святгор)

Святогор связан с землёй, с её тёмными хтоническими силами: он лежит на земле или на горе (иногда - сам как гора) и, как правило, спит; он ложится в землю в каменный гроб. Обладатель хтонической силы, он не в состоянии ни совладать с ней (отсюда мотивы хвастовства и бессмысленной демонстрации силы: Святогор позволяет Илье Муромцу трижды ударить его со всей богатырской силой, сравнивая эти удары с укусом комарика), ни найти этой силе применения - героически-воинского (как у Ильи Муромца и других русских богатырей, охраняющих границу) или хозяйственно-производительного (как у Микулы Селяниновича ). Святогор изолирован от других героев былинного эпоса (Илья Муромец нужен только для того, чтобы присутствовать при гибели Святогора и как бы усвоить пагубные уроки чрезмерной и нецеленаправленной силы), не совершает никаких подвигов. В отличие от других богатырей Святогор неподвижен, привязан к одному локусу (Святые горы). Святые горы, как и их обитатель и хозяин, противопоставлены в былинах Святой Руси. В одном из вариантов былины Святогор сообщает своему отцу, что был далеко на Святой Руси, но ничего не видел и не слышал, а только привёз оттуда богатыря (характерно, что отец Святогора - «тёмный», т. е. слепой, - признак существа иного мира). Совпадения названия места и мифологического персонажа (Святая гора: Святогор), неразличение деятеля и места глубоко архаично. Связь Святогора с горой может оказаться непервичной. К тому же эта гора должна пониматься не как самое высокое святое место, а как преграда на пути, место неосвоенное, дикое. В этом смысле Святогор находится в одном ряду с такими же бесполезными хтоническими богатырями русских сказок, как Горыня, Дубыня и Усыня: не случайно в одной из былин Святогор назван Горынычем, что соотносит его и с Горыней и со Змеем Горынычем. В реконструкции Святогор - хтоническое существо, возможно, открыто враждебное людям. В поздних версиях Святогор щадит Илью Муромца, передает ему свою силу (хотя и предлагает Илье третий раз вдохнуть его дух или лизнуть кровавую пену, что привело бы к гибели Ильи), сознает свою обреченность и проявляет своего рода покорность судьбе. В этом «улучшении» образа Святогора сыграл роль и внешний фактор - эпитет «святой». Но сам этот эпитет, как и все имя Святогора, является, видимо, результатом народно-этимологического «выпрямления» первоначального имени, близкому названиям типа Вострогор, Вострогот, принадлежащим мифологической птице, связанной с горами («Вострогор-от птица да всем птицам птица»; «Вострогот птица вострепещется, а Фаорот гора вся да восколеблется» и т. п.). Другие формы, типа русского «веретник» (существо птицезмеиной природы, вампир), делают возможным предположение о связи этих имён и имени Святогора с иранским божеством Веретрагной, одна из инкарнаций которого - сокол; ср. также птицу Рарога. В этом контексте не только имя Святогора, но и отдельные черты его (хвастовство, сверхсила, смерть, связанная с камнем или землёй, присутствие другого богатыря, не поддавшегося той же смерти) находят точные параллели в иранском мифе о каменном (камнеруком) богатыре Снавидке, погибшем от хвастовства (ср. «Яшт» XIX 43-44).

Высоки на Руси Святые горы, глубоки их ущелья, страшны пропасти; Не растут там ни берёзка, ни дуб, ни сосна, ни зелёная трава. Там и волк не пробежит, орёл не пролетит, - муравью и тому поживиться на голых скалах нечем. Только богатырь Святогор разъезжает между утёсов на своём могучем коне. Через пропасти конь перескакивает, через ущелья перепрыгивает, с горы на гору переступает.

Ездит старый по Святым горам. Тут колеблется мать сыра земля, Осыпаются камни в пропасти, Выливаются быстры реченьки. Ростом богатырь Святогор выше тёмного леса, головой облака подпирает, скачет по горам - горы под ним шатаются, в реку заедет - вся вода из реки выплеснется. Ездит он сутки, другие, третьи,- остановится, раскинет шатёр - ляжет, выспится, и снова по горам его конь бредёт. Скучно Святогору-богатырю, тоскливо старому: в горах не с кем слова перемолвить, не с кем силой помериться. Поехать бы ему на Русь, погулять бы с другими богатырями, побиться с врагами, растрясти бы силу, да вот беда: не держит его земля, только каменные утёсы святогорские под его тяжестью не рушатся, не падают, только их хребты не трещат под копытами его коня богатырского. Тяжко Святогору от своей силы, носит он ее как трудное бремя. Рад бы половину силы отдать, да некому. Рад бы самый тяжкий труд справить, да труда по плечу не находится. За что рукой ни возьмётся - всё в крошки рассыплется, в блин расплющится. Стал бы он леса корчевать, да для него леса - что луговая трава Стал бы он горы ворочать, да это никому не надобно... Так и ездит он один по Святым горам, голову от тоски ниже гнёт... - Эх, найти бы мне земную тягу, я бы в небо кольцо вбил, привязал к кольцу цепь железную; притянул бы небо к земле, повернул бы землю краем вверх, небо с землёй смешал - поистратил бы немного силушки! Да где её - тягу - найти! Едет раз Святогор по долине между утёсов, и вдруг-впереди живой человек идёт! Идёт невзрачный мужичок, лаптями притоптывает, на плече несёт перемётную суму. Обрадовался Святогор: будет с кем словом перемолвиться, - стал мужичка догонять. Тот идёт себе, не спешит, а Святогоров конь во всю силу скачет, да догнать мужика не может. Идёт мужичок, не торопится, сумочку с плеча на плечо перебрасывает. Скачет Святогор во всю прыть-всё прохожий впереди! Едет шагом - всё не догнать! Закричал ему Святогор: - Эй, прохожий молодец, подожди меня! Остановился мужичок, сложил свою сумочку наземь. Подскакал Святогор, поздоровался и спрашивает: - Что это у тебя за ноша в этой сумочке? - А ты возьми мою сумочку, перекинь через плечо да и пробеги с ней но полю. Рассмеялся Святогор так, что горы затряслись; хотел сумочку плёткой поддеть, а сумочка не сдвинулась, стал копьём толкать - не шелохнётся, пробовал пальцем поднять-не поднимается... Слез Святогор с коня, взял правой рукой сумочку - на волос не сдвинул. Ухватил богатырь сумочку двумя руками, рванул изо всей силы - только до колен поднял.

Глядь - а сам по колено в землю ушёл, по лицу не пот, а кровь течёт, сердце замерло... Бросил Святогор сумочку, на землю упал,- по горам-долам гул пошёл. Еле отдышался богатырь - Ты скажи мне, что у тебя в сумочке положено? Скажи, научи, я о таком чуде не слыхал. Сила у меня непомерная, а я такой песчинки поднять не могу! - Почему не сказать - скажу: в моей маленькой сумочке вся тяга земная лежит. Опустил Спятогор голову: - Вот что значит тяга земная. А кто ты сам и как зовут тебя, прохожий человек? - Пахарь я, Микула Селянинович - Вижу я, добрый человек, любит тебя мать сыра земля! Может, ты мне про судьбу мою расскажешь? Тяжко мне одному по горам скакать, не могу я больше так на свете жить. - Поезжай, богатырь, до Северных гор. У тех гор стоит железная кузница. В той кузнице кузнец всем судьбу куёт, у него и про свою судьбу узнаешь. Вскинул Микула Селянинович сумочку на плечо и зашагал прочь. А Святогор на коня вскочил и поскакал к Северным горам.

Ехал-ехал Святогор три дня, три ночи, трое суток спать не ложился - доехал до Северных гор. Тут утёсы ещё голей, пропасти ещё черней, реки глубокие бурливее... Под самым облаком, на голой скале увидал Святогор железную кузницу. В кузнице яркий огонь горит, из кузницы чёрный дым валит, звон-стук по всей округе идёт. Зашёл Святогор в кузницу и видит: стоит у наковальни седой старичок, одной рукой мехи раздувает, другой - молотом по наковальне бьёт, а на наковальне-то не видно ничего. - Кузнец, кузнец, что ты, батюшка, куёшь? - Подойди поближе, наклонись пониже! Нагнулся Святогор, поглядел и удивился: куёт кузнец два тонких волоса. - Что это у тебя, кузнец? - Вот два волоса окую, волос с волосом совью - два человека и женятся. - А на ком мне жениться судьба велит? - Твоя невеста на краю гор в ветхой избушке живёт. Поехал Святогор на край гор, нашёл ветхую избушку. Вошёл в неё богатырь, положил на стол подарок-сумку с золотом. Огляделся Святогор и видит: лежит недвижно на лавке девушка, вся корой и струпьями покрыта, глаз не открывает. Жаль её стало Святогору.

Что так лежит и мучается? И смерть не идёт, и жизни нету. Выхватил Святогор свой острый меч, хотел ударить девушку, да рука не поднялась. Упал меч на дубовый пол. Святогор выскочил из избушки, на коня сел и поскакал к Святым горам. А девушка тем временем глаза открыла и видит: лежит на полу богатырский меч, на столе - мешок золота, а с неё вся кора свалилась, и тело у неё чистое, и силы у неё прибыли. Встала она, прошлась по горенке, вышла за порог, .нагнулась над озерком и ахнула: смотрит на неё из озера девица-красавица - и статна, и бела, и румяна, и очи ясные, и косы русые! Взяла она золото, что на столе лежало, построила корабли, нагрузила товарами и пустилась по синему морю торговать, счастье искать. Куда бы ни приехала, - весь народ бежит товары покупать, на красавицу любоваться. Слава о ней по всей Руси идёт: Вот доехала она до Святых гор, слух о ней и до Святогора дошёл. Захотелось ему тоже на красавицу поглядеть. Взглянул он на неё, и полюбилась ему девушка. - Вот это невеста по мне, за эту я посватаюсь! Полюбился и Святогор девушке. Поженились они, и стала жена Святогору про свою прежнюю жизнь рассказывать, как она тридцать лет лежала, корой покрытая, как вылечилась, как деньги на столе нашла. Удивился Святогор, да ничего жене не сказал. Бросила девушка торговать, по морям плавать, стала жить со Святогором на Святых горах.

У каждого народа существуют былины, сказания, мифы или легенды, уходящие своими корнями в незапамятные времена. И в них обязательно есть самый сильный герой. Имеется такой и у нас - Святогор-богатырь. Это сказочный герой всех славян, но русины считают себя его прямыми потомками, а Святые горы в их представлении - это самый высокий пик Карпат. Там, как они считают, до сих пор живет сказочный великан, который стоит на страже порядка во всем славянском мире.

«Средь лесов и диких гор жил когда-то Святогор…»

Святогор-богатырь - один из самых древних былинных героев, и сказания о нем не принадлежат ни киевскому, ни новгородскому циклам, хотя его пути пересекаются и с Ильей Муромцем, и с Микулой Селяниновичем, богатырем-пахарем, героем новгородских легенд. О сказочном силаче-великане существует много сказаний, основных сюжетов не меньше семи. Сведения, изложенные в них, часто разнятся, но неизменными всегда остаются размеры героя и его необычайная сила. Основными историями, связанными со Святогором, является случай с переметной сумой, которую он не может сдвинуть с места, и трагическая смерть великана: по одной из версий, он, пытаясь хотя бы приподнять все ту же котомку, уходит в сырую землю, по другой - замуровывает себя в каменном гробу заживо. Почти везде указывается тот факт, что из-за чрезмерного веса его не выдерживала «мать Сыра Земля», поэтому он не покидал Святых гор, где обитал и в честь которых был назван.

Множество вариантов

В других былинах указывается иная причина его неподвижности - он стоял на страже между Явью и Навью и не мог покинуть пост. Тем не менее, однажды Святогор-богатырь решился оставить охраняемую им границу между Светом и Тьмой. Отправился он прямо на небеса, выстроив лестницу прямо к божественному престолу. Эта легенда объясняет необычайную силу героя. Всевышний не рассердился на Святогора за дерзость, а наоборот, предложил ему выбрать желание, которое будет осуществлено. Великан попросил силы и мудрости, он не знал, что боги ничего не делают без умысла. Богатырь действительно стал сильнее всех, но не смог поднять крышку каменного гроба, в котором и был погребен заживо. Часто былины накладываются одна на другую и невозможно понять, сколько, например, жен было у Святогора, почему он «божественный» (правда, дохристианский). Потому ли, что сын божества (где-то отцом указан Род, где-то - Вий), или потому, что побывал на небесах?

Аналогии из былин других народов

По одной из легенд, на страже он стоял у столба, подпирающего небо, и в этом случае Святогор-богатырь напоминает греческого Атланта. Вообще необходимо отметить, что с некоторыми национальными героями наш былинный великан похож, как брат-близнец. Особенно много общего у него с финским богатырем по имени Калеви-поэга. Оба они живут в скалистых горах, оба вброд моря переходят, леса для них - что трава. У обоих мечи, с которыми не может справиться никто, кроме них. И одного, и другого на картинках, иллюстрирующих былины, часто изображают лежащими: они очень любили поспать. И Святогор, и Калеви-поэга, обладая исполинской силой, в определенный момент не могут справиться с легкой задачей: первый - поднять с земли небольшую сумку, подброшенную Микулой Селяниновичем, второй - открыть деревянную дверь в подземном царстве. В жизни обоих фигурирует кузнец, и оба они находятся под властью рока. Очень много общего у Святогора с легендарным великаном-силачом Самсоном. В этом случае интересным является тот момент, что у еврейского и славянского героев жены были предательницами.

Никакой конкретики

У Святогора непорядочной женщиной была та жена, которая соблазняла Илью Муромца, за что и была убита мужем. По одним сказаниям, богатырь-гора носил ее в хрустальном ларце за спиной. По другой легенде, женой героя-великана была красавица, на которую указала ему древнеславянская богиня судьбы Макошь. Эту женщину Святогор убил в начале отношений. И тут сведения разнятся. По одной из версий, по указанному богиней адресу находилась ужасная змея, по другой - девушка, покрытая отвратительными язвами и струпьями. Понять героя можно. Он наносит удар мечом в грудь и уходит, а суженая оживает и превращается в красавицу. И опять сведения о том, как влюбленные соединились, разнятся.

Вполне определенные параметры

Каждый момент жизни древнего великана, даже смерть, описаны по-разному. А как не совпадают сведения о Святых горах! Выше назывались Карпаты. Кроме них упоминаются Урал, Алтай, и даже холмы Святогорска. На то и сказания, что в них нет точных сведений. Несомненно, как отмечалось, лишь то, что это был огромнейший великан, ложе которого в длину достигало 10 саженей, в ширину - 6. Что у него был сказочный меч и что он был славянином. Все сведения о богатыре почерпнуты из былин, которые не являются сказками в полном смысле. Былины в очень преувеличенном виде пересказывают якобы реально существовавшие события. Под Черниговом на самом деле есть могила великана, в которой, по убеждению местных жителей, захоронен именно наш герой.

Не совсем былина

«Святогор-богатырь» - былина, повествующая об одиночестве великана, о том, как он тяготился своей силой, как мечтал хотя бы часть ее передать кому-то. Рассказывается в ней и о встрече с Микулой Селяниновичем, о неподъемной сумке, в которой была заключена вся тяга земли, о пророчестве кузнеца и о встрече Святогора с будущей женой. Это не совсем былина, это стихи-сказка, принадлежащая перу Л. Н. Толстого и входящая в цикл «Сказки для детей». В ней гениальный писатель в доступной для детей форме пересказал славянские сказания об одном из первых былинных героев. Хотя и героем его назвать трудно, потому что он не совершал подвигов, как, например, Илья Муромец. Образ его в чем-то очень трагичен: Святогор одинок и тяготится невостребованной силой, хотел небо поменять местами с землей, в результате неразумной похвальбы получил неподъемную сумку.

Реальные подтверждения

Русский богатырь Святогор, по мнению некоторых ученых, действительно жил в Древней Руси во времена первых набегов печенегов, да и Илья Муромец ехал ко двору князя Владимира Красно Солнышко, персонажу пусть и былинному, но имеющему конкретный прообраз в лице князя Владимира Святославовича. То есть это конец X века. В курганном захоронении «Гульбище», что под Черниговом, были найдены меч и стремена, почти в полтора раза больше обычных. Диаметр чаши для медовухи равен 40 см при норме в 15. По всему видно, что «силен и могуч богатырь Святогор». Этими словами начинается русская народная сказка «Святогор», которая полностью перекликается со сказкой в стихах Льва Николаевича. В них описаны одни и те же события.

Преемственность поколений

Почти во всех былинах отмечается факт передачи великаном перед смертью части своей огромной силы Илье Муромцу. Святогор, перед тем как захлопнулась крышка гроба, вдохнул мощь в богатыря из Мурома. И это очень символично. Сам Святогор не охранял рубежи отечества от недругов, не совершал подвигов во славу родины, зато передал часть своей исполинской силы известному поборнику за величие Руси - Илье Муромцу, и таким образом стал как бы хранителем славянского рода. Из древних русских великанов-силачей самым популярным, пожалуй, является именно богатырь Святогор. Фото великана, точнее художественные изображения, которых очень много (воспроизведены почти все ключевые моменты его жизни - Святогор с сумой, богатырь, убивающий страшную змею, и т. д.), прилагаются. Он относится к старшим богатырям. И если о Вольге Святославовиче еще хоть что-то известно, то о Сухане, Полкане и Колыване знают лишь специалисты.

Популяризация русских былин

Чуть больше известно о богатыре-пахаре Микуле Селяниновиче, который и подбросил переметную суму Святогору. Русские былины имели напевную форму, но о нашем великане таких почти не сохранилось. Поэтому, отвечая на вопрос, какова форма былины «Святогор-богатырь», можно констатировать, что это былина в прозе, являющаяся более поздним явлением в русских сказаниях. Герои отечественных былин не так многочисленны, как, скажем, древнегреческие. Известных совсем немного - Святогор и Микула Селянинович, Добрыня Никитич, Илья Муромец и Алеша Попович. Сейчас они стали особенно популярными благодаря серии прекрасных отечественных мультипликационных фильмов.

Высоки на Руси Святые горы, глубоки их ущелья, страшны пропасти. Не растет там ни березка, ни дуб, ни сосна, ни зеленая трава. Там и волк не пробежит, орел не пролетит,- муравью и тому поживиться на голых скалах нечем. Только богатырь Святогор разъезжает между утесов на своем могучем коне. Через пропасти конь перескакивает, через ущелья перепрыгивает, с горы на гору переступает.

Ездит старый по Святым горам.
Тут колеблется мать-сыра земля,
Тут шатаются темны лесушки,
Выливаются быстры реченьки.
Ростом богатырь Святогор выше темного леса, головой облака подпирает, едет по горам - горы под ним шатаются, в реку заедет - вся вода из реки вы плеснется. Ездит он сутки, другие, третьи, остановится, раскинет шатер - ляжет, выспится, и снова по горам его конь бредет.

Скучно Святогору-богатырю, тоскливо старому: в горах не с кем слова перемолвить, не с кем силой по мериться.

Поехать бы ему на Русь, погулять бы с другими богатырями, побиться с врагами, растрясти бы силу, да вот беда: не держит его земля, только каменные утесы святогорские под его тяжестью не рушатся, не падают, только их хребты не трещат под копытами его коня богатырского.

Тяжко Святогору от своей силы, носит он ее как трудное бремя, рад бы половину силы отдать, да некому. Рад бы самый тяжкий труд справить, да труда по плечу не находится. За что рукой ни возьмется - все в крошки рассыпется, в блин расплющится.

Стал бы он леса корчевать, да для него леса - что луговая трава. Стал бы он горы ворочать - да это никому не надобно...

Так и ездит Святогор один по Святым горамТак и ездит он один по Святым горам, голову от тоски ниже гнет...

Эх, найти бы мне земную тягу, я бы в небо кольцо вбил, привязал к кольцу цепь железную, притянул бы небо к земле, повернул бы землю краем вверх, небо с землей смешал - поистратил бы немного силушки! Да где ее - тягу - найти!

Едет раз Святогор по долине между утесов, и вдруг - впереди живой человек идет!

Идет невзрачный мужичок, лаптями притоптывает, на плече несет переметную суму.

Обрадовался Святогор: будет с кем словом перемолвиться, - стал мужичка догонять.

Тот идет себе, не спешит, а Святогоров конь во всю силу скачет, да догнать мужичка не может. Идет мужичок, не торопится, сумочку с плеча на плечо перебрасывает. Скачет Святогор во всю прыть - все прохожий впереди! Едет шагом - все не догнать! Закричал ему Святогор:

Эй, прохожий молодец, подожди меня! Остановился мужичок, сложил свою сумочку наземь.

Подскакал Святогор, поздоровался и спрашивает:

Что это у тебя за ноша в этой сумочке?

А ты возьми мою сумочку, перекинь через плечо да и пробеги с ней по полю.

Рассмеялся Святогор так, что горы затряслись; хотел сумочку плеткой поддеть, а сумочка не сдвинулась, стал копьем толкать - не шелохнется, пробовал пальцем поднять - не подымается...

Слез Святогор с коня, взял правой рукой сумочку - на волос не сдвинул. Ухватил богатырь сумочку двумя руками, рванул изо всей силы - только до колен поднял. Глядь - а сам по колено в землю ушел, по лицу не пот, а кровь течет, сердце замерло...

Бросил Святогор сумочку, на землю упал - по горам-долам гул пошел.

Еле отдышался богатырь:

Ты скажи мне, что у тебя в сумочку положено? Скажи, научи, я о таком чуде не слыхал. Сила у меня непомерная, а я такой песчинки поднять не могу!

Почему не сказать - скажу: в моей маленькой сумочке вся тяга земная лежит.

Опустил Святогор голову:

Вот что значит тяга земная. А как зовут тебя, прохожий человек?

Зовут меня Микула Селянинович.

Вижу я - не простой ты человек; может, ты мне про судьбу мою расскажешь; тяжко мне одному по горам скакать, не могу я больше так на свете жить.

Поезжай, богатырь, до Северных гор. У тех гор стоит железная кузница. В той кузне кузнец всем судьбу кует, у него и про свою судьбу узнаешь.

Вскинул Микула Селянинович сумочку на плечо и зашагал прочь.

А Святогор на коня вскочил и поскакал к Северным горам.

Ехал-ехал Святогор три дня, три ночи, трое суток спать не ложился - доехал до Северных гор. Тут утесы еще голей, пропасти еще черней, реки глубокие бурливее...

Под самым облаком, на голой скале увидал Свято гор железную кузницу. В кузнице яркий огонь горит, из кузницы черный дым валит, звон-стук по всей округе идет.

Зашел Святогор в кузницу и видит: стоит у наковальни седой старичок, одной рукой меха раздувает, другой молотом по наковальне бьет, а на наковальне-то не видно ничего...

Кузнец, кузнец, что ты, батюшка, куешь?

Подойди поближе, наклонись пониже! Нагнулся Святогор, поглядел и удивился: кует кузнец два тонких волоса.

Что это у тебя, кузнец?

Вот два волоса скую, волос с волосом совью - два человека и женятся.

А на ком мне жениться судьба велит?

Твоя невеста на краю гор в ветхой избушке живет.

Поехал Святогор на край гор, нашел ветхую избушку. Вошел в нее богатырь, положил на стол сумку с золотом. Огляделся Святогор и видит: лежит недвижно на лавке девушка, вся корой и струпьями покрыта, глаз не открывает.

Жаль ее стало Святогору. Что так лежит и мучается? И смерть не идет, и жизни нету.

Выхватил Святогор свой острый меч, отвернулся и ударил девушку мечом в грудь. Не шевельнулась она, не охнула...

Святогор выскочил из избушки, на коня сел и поехал к Святым горам.

А девушка тем временем глаза открыла и видит: лежит на полу богатырский меч, на столе мешок золота, а с нее вся кора свалилась, и тело у нее чистое, и силы у нее прибыли.

Встала она, прошлась по горенке, вышла за порог, нагнулась над озерком и ахнула: смотрит на нее из озера девица-красавица - и статна, и бела, и румяна, и очи ясные, и косы русые!

Взяла она золото, что на столе лежало, построила корабли, нагрузила товарами и пустилась по синему морю торговать, счастье искать.

Куда бы ни приехала - весь народ бежит товары покупать, на красавицу любоваться. Слава о ней по всей Руси идет.

Вот доехала она до Святых гор, слух о ней и до Святогора дошел. Захотелось ему тоже на красавицу поглядеть.

Взглянул он на нее, и полюбилась ему девушка.

Вот это невеста по мне, за эту я посватаюсь!

Полюбился и Святогор девушке.

Поженились они, и стала жена Святогору про свою прежнюю жизнь рассказывать, как она тридцать лет лежала, корой покрытая, как вылечилась, как деньги на столе нашла.

Удивился Святогор, да ничего жене не сказал.

Бросила девушка торговать, по морям плавать, стала жить со Святогором на Святых горах.