Л улицкая казус кукоцкого краткое содержание. История Елены и Татьяны

“Казус Кукоцкого” продолжил линию премирования “Русским Букером” произведений модернистической направленности. Будь первым лауреатом не за авторством Марка Харитонова, то всё могло сложиться иначе. Редкие выпадения из награждённых премией лишь имели вид далёких от творческих изысканий, в действительности оставаясь в так называемом авангарде авторов, пребывающих в поисках необычных сюжетов. В их числе оказалась и Людмила Улицкая, рассказавшая историю человека-КТ и членов его семьи.

История начинается не сразу, а, как любит Улицкая, после создания приблизительного представления о предках основного действующего лица вплоть до времён Петра I. Какие они были – Кукоцкие? Как и в любой другой беллетристике – людьми они были выдающимися, внёсшими огромный вклад в жизнь страны. Их прямой потомок, с такой же фамилией, выбрал для себя такую же профессию, как и его предки, став специалистом по “бабским” болезням. Улицкая наделила его “внутривидением” – способностью визуально представлять, что происходит в организме человека. Это и есть модернистический уклон? Нет, уклон появится немного погодя, когда мир физический уступит свои позиции миру потустороннему.

Прежде всего нужно понять, “Казус Кукоцкого” – не является историей семьи. С помощью данного произведения Улицкая рассказала об отношении людей к беременности и её последствиям. И если борьба с криминальными абортами на первых страницах кажется прихотью главного героя, видевшего в государственном запрете на добровольное прерывание беременности основной просчёт в законодательной базе страны, подрывающей генофонд; то ближе к заключительным главам читатель поймёт другое – попустительство к деторождению приводит не к благоприятным последствиям, а напрямую приводит к вырождению той нации, взявшейся пестовать население в угоду его бесконтрольного роста.

Почему? Достаточно посмотреть на действующих лиц произведения Людмилы Улицкой. Если кто-то сумеет разглядеть в них адекватных людей, значит не так уж и хорошо обстоит дело в его собственной среде, коли наплевательское отношение к здоровью и неразборчивость в половых отношениях позволяет судить именно об адекватности. Не из простых побуждений Улицкая наделила Кукоцкого “внутривидением” – тем она показала слабость человека перед природой, словно люди способны понять, будто попытка исправить плачевное положение предупредит наступление неблагоприятного исхода. Скорее знаток будущего сопьётся, его пациенты постареют и впадут в маразм, а самые близкие люди погибнут по его личному недосмотру.

Всему требуется своё место, далее которого заходить не следует. Это касается и “Казуса Кукоцкого”. Как главный герой стремился определить негатив, находил отклонение от нормы и радикально лечил, так и Улицкая должна была увидеть негативные стороны произведения, поняв, насколько черна вторая половина книга, скорее отдающая порнографическими включениями с нотками физиологических отходов. Но кто, начав, умеет вовремя остановиться? Не умел Кукоцкий оставить человеку надежду на дальнейшее полноценное существование, либо то не позволяла сделать ему Улицкая, чего не позволяла и себе самой.

Что поделать… стремление писать сравнимо с зудом. Голова переполняется от тяжести, если не включается в творческий процесс, отвлекаемая на другие дела. И писать хочется всегда, если человек считает себя писателем. И пишет человек чаще больше нужного, забывая о прекрасном инструменте, называемом внутренней редактурой. Хорош тот писатель, что стремится убрать лишнее, добившись плотности текста. В наше время доход писателя почти никогда не зависит от количества печатных знаков, так почему бы и не озаботиться сокращением произведений перед публикацией? Надо создавать поистине ценные труды, к коим вполне допустимо отнести и первую часть “Казуса Кукоцкого”.

Казус Кукоцкого

В двух словах: Действие романа разворачивается в середине и во второй половине ХХ века и охватывает практически все общественно важные события этого периода: уголовную ответственность за аборты, разгром генетики, «лысенковщину», аресты и лагеря, похороны Сталина, хрущевскую оттепель, эйфорические шестидесятые, жизнь столичной богемы и джаз. Главный герой - потомственный врач Павел Алексеевич Кукоцкий. Один из самых именитых гинекологов своего времени, Кукоцкий разработал обширную программу по борьбе с криминальными абортами и добивался отмены постановления 1936 года о запрещении абортов.

События книги описывают судьбу потомственного медика, профессора-гинеколога Павла Алексеевича Кукоцкого. Талантом диагноста он был обязан особому дару, «внутривидению», благодаря которому Павел Алексеевич «видел» поражённые внутренние органы пациентов. В 1942 году в небольшом сибирском городке он спас от смерти свою будущую жену Елену Георгиевну, у которой ему пришлось удалить матку. После выздоровления Павел Алексеевич увёз к себе Елену вместе с двухлетней дочерью Таней и их домработницей - бывшей монахиней Василисой Гавриловной.

Первые послевоенные годы были удачными и в профессиональном плане, и в личной жизни. Супруги вместе растили горячо любимую дочь, Павел Алексеевич лечил пациенток, занимался наукой и даже, обладая государственным умом, писал проекты по организации здравоохранения, стремясь, в том числе, добиться легализации абортов. Елена выросла в толстовской общине, на курсах чертёжников познакомилась с первым мужем (он был преподавателем) и искренне полюбила выбранную профессию. Временами ей снились странные чертёжные сны, в которых возникали невыразимые словами связи между вещами.

Первые проблемы в жизни Кукоцких появились в период, предшествовавший началу кампании против генетики. Павел Алексеевич нашёл оригинальный способ уклоняться от нежелательных мероприятий: в нужный момент он честно напивался, создав себе репутацию пьяницы.

А вскоре пришёл конец и семейному счастью. Причиной размолвки послужила смерть дворничихи, дочь которой, Тома Полосухина, училась в одном классе с Таней. В пылу спора по поводу смерти Томиной матери, умершей в результате аборта, Елена осудила Павла Алексеевича, ратующего за разрешение абортов, а он напомнил об отсутствии у неё матки. Взаимные жестокие слова создали непреодолимую пропасть между супругами. И хотя внешне жизнь семьи почти не изменилась, никогда больше не были они счастливы, хотя, в глубине души продолжали любить и уважать друг друга.

Тома осталась жить в семье Павла Алексеевича. А у Елены постепенно начала развиваться странная болезнь, проявлявшаяся в рассеянности и полном отсутствии внимания. По окончании школы Таня, обожавшая отца, поступила на вечернее отделение биофака, а также устроилась в лабораторию по изучению развития мозга, где на удивление быстро освоила методы приготовления гистологических препаратов. А спустя несколько лет, летом 1960 года, произошло событие, навсегда отвратившее Таню от науки: она поймала себя на готовности сделать препарат из живого человеческого плода. Не дождавшись нужных слов от отца, Таня ушла с работы и начала вести богемный образ жизни. Болезнь Елены, до сих пор умело скрываемая, привела к длительной потере памяти. В этот момент ей приснился длинный сон о промежуточном мире, с персонажами из прошлого и из будущего, о глубинной сути людей и связях между ними.

Не встретив настоящей любви, Таня выходит замуж за одного из братьев Гольдбергов, сыновей единомышленника и друга Павла Алексеевича. Забеременев, она уезжает на юг, где встречает талантливого саксофониста Сергея. Оба быстро понимают, что созданы друг для друга и по окончании южных гастролей Таня уезжает к нему в Ленинград, где и появляется на свет дочь Евгения. Некоторое время они живут счастливой жизнью, наполненной музыкой и взаимным согласием. Её счастье омрачает только непонятная болезнь матери и осознание своей ответственности за стареющих членов семьи. Вторая, желанная беременность Тани оканчивается трагически: она погибает в одесской больнице из-за не оказанной вовремя медицинской помощи. Елена так никогда и не узнала о смерти дочери.

В эпилоге выясняется, что Елена, лишь на короткое время выходящая из состояния беспамятства, намного пережила своего мужа и живёт вместе с семьёй Томы. Её регулярно навещает внучка Женя.

Почти все герои романа встречаются в промежуточном мире. В том числе и те, о которых Елена не знала.

В разделе на вопрос В чём заключался казус Кукоцкого? заданный автором распространиться лучший ответ это Казус Кукоцкого» - история, сталкивающая зрителя лицом к лицу с правдой человеческих отношений и судьбой страны.Действие сюжета разворачивается в середине и во второй половине ХХ века, и охватывает практически все общественно важные события этого периода: уголовную ответственность за аборты, разгром генетики, «лысенковщину» , аресты и лагеря, похороны Сталина, хрущевскую оттепель, эйфорические шестидесятые, жизнь столичной богемы и джаз. Главный герой фильма - потомственный хирург Павел Алексеевич Кукоцкий. Один из самых именитых гинекологов своего времени, Кукоцкий разработал обширную программу по борьбе с криминальными абортами и добивался отмены постановления 1936 года о запрещении абортов.Однако общество и по сей день не имеет единого мнения относительно искусственного прекращения беременности. Для одних оно - спасение несчастной женщины, для других - убийство нерождённого человека. Для первых Кукоцкий - ангел-хранитель, для вторых - изверг и душегуб. В фильме, как и в романе, несколько сюжетных нитей. Кроме истории жизни Кукоцкого, есть также и линия жизни его жены Елены, страдающей потерей памяти.Есть наследство из Буэнос-Айреса; драматическая история взросления дочери Кукоцких; ее сексуальные отношения с двумя близнецами-евреями; серийный маньяк-убийца; богемные джазмены и даже опыт существования после смерти.

Ответ от Европеоидный [гуру]
Писательница Людмила Улицкая не нуждается в представлении – она давно завоевала признание читателей и на родине, и за рубежом. Ее книги переведены на многие языки мира, она – обладательница престижных премий, и самое главное – у нее есть своя преданная читательская аудитория.И вот новый роман Улицкой, над которым она работала несколько последних лет. Несомненно, это произведение зрелого мастера, который помещает свое повествование не только в границы близкого нам времени и наполняет сюжетами и реалиями недавнего прошлого, но и выводит его за пределы бытийного пространства в поисках смысла человеческого существования."Большой кусок моей жизни был связан с биологией, но по прихоти судьбы меня вынесло на другой берег. Те годы оставили значительный след в моей жизни. Это тогда мне открылось родство профессии врача с деятельностью жреца или священника, это оттуда и множество сложнейших вопросов: где границы человеческой свободы, и гае пролегают границы между здоровьем и болезнью, между жизнью и смертью.. . В романе «Казус Кукоцкого» нет ответов на эти вопросы, но есть размышления на эту тему, внутреннее движение в ту сторону, откуда ответы могут прийти. Рано или поздно в жизни каждого человека наступает момент, когда эти размышления становятся неизбежными". Людмила УлицкаяМнение автора - всега лучше, не правда ли?

КАЗУС КУКОЦКОГО

Истина лежит на стороне смерти.

Симона Вайль

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

С конца семнадцатого века все предки Павла Алексеевича Кукоцкого по мужской линии были медиками. Первый из них, Авдей Федорович, упоминается в письме Петра Великого, написанном в 1698 году в город Утрехт профессору анатомии Рюйшу, у которого за год до того под именем Петра Михайлова русский император слушал лекции по анатомии. Молодой государь просит принять в обучение сына аптекарского помощника Авдея Кукоцкого "по охоте". Откуда взялась сама фамилия Кукоцких, доподлинно не известно, но, по семейной легенде, предок Авдей происходил из местности Кукуй, где построена была при Петре Первом Немецкая слобода.

С того времени фамилия Кукоцких встречается то в наградных листах, то в списках школ, заведенных в России с Указов 1714 года. Служба после окончания этих новых школ открывала "низкородным" дорогу к дворянству. После введения табели о рангах Кукоцкие по заслугам принадлежали "лучшему старшему дворянству во всяких достоинствах и авантажах". Один из Кукоцких упоминался в списках слушателей доктора Иоханна Эразмуса из Страсбурга, первого западного врача, читавшего в России среди прочих медицинских дисциплин "бабичье искусство".

С детства Павел Алексеевич испытывал тайный интерес к устройству всего живого. Иногда – обычно это случалось перед ужином, когда образовывалось неопределенное, незаполненное время, – ему удавалось незаметно пробраться в отцовский кабинет, и он, замирая сердцем, доставал со средней полки шведского, с тяжелыми выдвижными стеклами шкафа три заветных тома известнейшей в свое время медицинской энциклопедии Платена и располагался с ними на полу, в уютном закутке между выступом голландской печки и шкафом. В конце каждого тома помещались раскладные фигуры розовощекого мужчины с черными усиками и благообразной, но сильно беременной дамы с распахивающейся для ознакомления с плодом маткой. Вероятно, именно из-за этой фигуры, которая для всех – никуда не денешься! – была просто голой бабой, он и скрывал от домашних свои исследования, боясь быть уличенным в нехорошем.

Как маленькие девочки без устали переодевают кукол, так и Павел часами собирал и разбирал картонные модели человека и его отдельных органов. С картонных людей последовательно снималось кожаное одеяние, слои розово-бодрой мускулатуры, вынималась печень, на стволе пружинистых трахей вываливалось дерево легких, и, наконец, обнажались кости, окрашенные в темно-желтый цвет и казавшиеся совершенно мертвыми. Как будто смерть всегда скрывается внутри человеческого тела, только сверху прикрытая живой плотью, – об этом Павел Алексеевич станет задумываться значительно позже.

Здесь, между печкой и книжным шкафом, и застал его однажды отец, Алексей Гаврилович. Павел ожидал нахлобучки, но отец, посмотрев вниз со своей огромной высоты, только хмыкнул и обещал дать сыну кое-что получше.

Через несколько дней отец действительно дал ему кое-что получше – это был трактат Леонардо да Винчи "Dell Anatomia", литер А, на восемнадцати листах с двумястами сорока пятью рисунками, изданный Сабашниковым в Турине в конце девятнадцатого века. Книга была невиданно роскошной, отпечатана в трехстах пронумерованных от руки экземплярах и снабжена дарственной надписью издателя. Алексей Гаврилович оперировал кого-то из домочадцев Сабашникова...

Отдавая книгу в руки десятилетнего сына, отец посоветовал:

– Вот, посмотри-ка... Леонардо был первейшим анатомом своего времени. Лучше его никто не рисовал анатомических препаратов.

Отец говорил еще что-то, но Павел уже не слышал – книга раскрылась перед ним, как будто ярким светом залило глаза. Совершенство рисунка было умножено на немыслимое совершенство изображаемого, будь то рука, нога или рыбовидная трехглавая берцовая мышца, которую Леонардо интимно называл "рыбой".

– Здесь, внизу, естественная история, зоология и сравнительная анатомия, – обратил Алексей Гаврилович внимание сына на нижние полки. – Можешь приходить сюда и читать.

Счастливейшие часы своего детства и отрочества Павел провел в отцовском кабинете, восхищаясь изумительными сочленениями костей, обеспечивающими многоступенчатый процесс пронации – супинации, и волнуясь чуть не до слез над схемой эволюции кровеносной системы, от простой трубки с тонкими включениями мышечных волокон у дождевого червя до трехтактного чуда четырехкамерного сердца человека, рядом с которым вечный двигатель казался задачкой для второгодников. Да и сам мир представлялся мальчику грандиозным вечным двигателем, работающим на собственном ресурсе, заложенном в пульсирующем движении от живого к мертвому, от мертвого – к живому.

Отец подарил Павлику маленький медный микроскоп с пятидесятикратным увеличением – все предметы, не способные быть распластанными на предметном стекле, перестали интересовать мальчика. В мире, не вмещавшемся в поле зрения микроскопа, он замечал только то, что совпадало с изумительными картинками, наблюдаемыми в бинокуляре. Например, орнамент на скатерти привлекал его глаз, поскольку напоминал строение поперечно-полосатой мускулатуры...

– Знаешь, Эва, – говорил Алексей Гаврилович жене, – боюсь, не станет Павлик врачом, голова у него больно хороша... Ему бы в науку...

Сам Алексей Гаврилович всю жизнь тянул двойную лямку педагогической и лечебной работы – заведовал кафедрой полевой хирургии и не прекращал оперировать. В короткий отрезок между двумя войнами, русско-японской и германской, он одержимо работал, создавая современную школу полевой хирургии, и одновременно пытался привлечь внимание военного министерства к очевидному для него факту, что грядущая война изменит свой характер и начавшийся только что век будет веком войн нового масштаба, нового оружия и новой военной медицины. Система полевых госпиталей должна была быть, по мнению Алексея Гавриловича, полностью пересмотрена, и главный упор надо делать на скоростную эвакуацию раненых и создание централизованных профилированных госпиталей...

Германская война началась раньше, чем ее предвидел Алексей Гаврилович. Он уехал, как тогда говорили, на театр военных действий. Его назначили начальником той самой комиссии, о создании которой он так хлопотал в мирное время, и теперь он разрывался на части, потому что поток раненых был огромным, а задуманные им специализированные госпитали так и остались бумажными планами: пробить бюрократические стены в довоенное время он не успел.

После жестокого конфликта с военным министром он бросил свою комиссию и оставил за собой передвижные госпитали. Эти его операционные на колесах, устроенные в пульмановских вагонах, отступали вместе с недееспособной армией через Галицию и Украину. В начале семнадцатого года артиллерийский снаряд попал в хирургический вагон и Алексей Гаврилович погиб вместе со своим пациентом и медсестрой.

В том же году Павел поступил на медицинский факультет Московского университета. В следующем его отчислили: отец его был ни много ни мало полковником царской армии. Еще через год, по ходатайству профессора Калинцева, старого друга отца, заведующего кафедрой акушерства и гинекологии, его восстановили в студенчестве. Калинцев взял его к себе, прикрыл грудью.

Учился Павел с той же страстью, с какой игрок играет, пьяница пьет. Его одержимость в занятиях создала ему репутацию чудака. В отличие от матери, женщины избалованной и капризной, он почти не замечал материальных лишений. После смерти отца, казалось, уже ничего нельзя было потерять.

В начале двадцатого года Кукоцких "уплотнили" – в их квартиру вселили еше три семьи, а вдове с сыном оставили бывший кабинет. Университетская профессура, кое-как выживавшая при новой власти, ничем помочь не могла – их всех тоже изрядно потеснили, да и революционный испуг не прошел: большевики уже продемонстрировали, что человеческая жизнь, за которую привыкли бороться эти прогнившие интеллигенты, копейки не стоит.

Эва Казимировна, мать Павла, была привязана к вещам и бережлива. Она втиснула в кабинет почти всю свою варшавскую мебель, посуду, одежду. Почтенный отцовский кабинет, когда-то просторный и деловой, превратился в складское помещение, и, сколько ни просил Павел избавиться от лишних вещей, мать только плакала и качала головой: это было все, что осталось у нее от прежней жизни. Но продавать тем не менее все же приходилось, и она постепенно расторговывала на толкучке свои несметные сундуки с обувью, воротничками, салфеточками, обливая каждую мелочь слезами вечного прощания...

Отношения матери и сына как-то охладели, расстроились, и еще через год, когда мать вышла замуж за непристойно молодого Филиппа Ивановича Левшина, мелкого начальника из железнодорожников, Павел ушел из дома, оставив за собой право пользоваться отцовской библиотекой.

Произведения о врачах всегда возбуждали интерес людей. Неудивительно, ибо, с одной стороны, эскулапы такие же, как мы, а с другой стороны, доктора - это маги и волшебники, использующие только свой ум и определенные навыки, но творящие при этом настоящее чудо исцеления человека. Читателю предлагается познакомиться с замечательным человеком и лекарем Павлом Алексеевичем Кукоцким - главным героем книги Людмилы Улицкой «Казус Кукоцкого». Краткое содержание ее представлено ниже.

Главный герой романа

Время начала романа относиться к периоду самого рассвета Советской власти. О многом надо было позаботиться молодому правительству, и прежде всего о здоровье своего народа. Главный герой книги «Казус Кукоцкого» (краткое содержание ее перед нами) - врач Кукоцкий Павел Алексеевич, очень талантливый человек, искренне любящий своих пациентов. Так как Кукоцкий - гинеколог, то у него лечились только женщины. Он ведет беременности, принимает роды, успокаивает лихорадку после выкидышей. У него умирают на руках жертвы подпольных абортов. Этот человек знает о женском здоровье все, ведь он видит и грязь одиноких неотапливаемых каморок, в которых бедные необразованные беременные швеи ютятся, пытаясь прокормить уже четверых отпрысков, и детей, замерзающих насмерть из-за недоедания. П.А. Кукоцкий знает и таких представительниц прекрасного пола, которых вообще не заботит гигиена и собственная дальнейшая судьба.

И, разумеется, Павел Алексеевич ведет статистику. Она необходима как государству, так и самому врачу. Кукоцкий не только лечит, но и искренне заботится о своих подопечных. В те времена людей за аборт отправляли в колонию, но доктор очень хорошо понимал, почему женщины решались на такой неблаговидный поступок. В масштабах большой страны была очевидна необходимость восполнять потери в человеческих единицах, но каждая отдельная семья имела свои материальные возможности и свои побуждения, поэтому не всегда хотела идти на поводу у государственной нужды и как это ни прискорбно, женщины вырезали из себя новую, зарождающуюся жизнь. И, конечно, Павлу Алексеевичу было важно понимать, что его поступок спасал жизнь и пациентки, и её других детей (редко кто ликвидировал своего первенца), потому что умри она или попади в тюрьму, неизвестно, что стало бы с несовершеннолетними. О беспризорниках никто и никогда особенно не заботился, а детский дом не то место, куда очень хотелось попадать во все времена. Оттого, наверное, доктор никогда не ставил в медицинской карте «незаконный аборт», если женщина выживала. Этот диагноз ставился только несчастной, когда в результате жуткой операции без обезболивания она умирала.

«Казус Кукоцкого» (краткое содержание никак не опровергает такого наблюдения) - роман, в центре которого действует человек с большим и горячим сердцем.

Естественно, Кукоцкий был страстным сторонником легализации абортов. Используя все свое влияние среди некоторых элиты того времени, он всеми силами пытался добиться разрешения на аборты в больнице. В ход шли и аргументы, и примеры из жизни, даже препараты - жуткие, правдивые, наглядные образцы народных методов лечения от

Нетрудно понять по нашему описанию, что идеальный образ врача вывела с своем романе Людмила Улицкая. «Казус Кукоцкого» (краткое содержание подводит к этому) - повествование о настоящем докторе.

История Елены и Татьяны

Помимо несомненной профессиональной подготовки, Кукоцкий обладал и даром: видел пораженные органы, болезни людей сквозь кожу. Он сам это называл «внутривидением». Специфика работы (постоянный непосредственный контакт с женщинами) приглушала эту способность, но была и такая девушка, близость с которой этому не мешала. Елена - жена Кукоцкого, бывшая его пациентка.

Во время Великой Отечественной войны врач сам удалил ей матку, а ее ребенка (Татьяну) принял как своего, и никогда не жалел об отсутствии собственных детей. Еще доктор забрал с собой и очень давнюю помощницу семьи Елены - бывшую монахиню Василису. Однако во время одной из обычных семейных ссор супруги перешли черту: жена выговаривала мужу за его стремление легализовать аборты, а Павел Алексеевич напомнил Елене о том, что она бесплодна. Их отношения после этого свелись к разговорам за обедом. Как видно из описания, главному герою книги «Казус Кукоцкого» (краткое содержание ее разворачивается постепенно перед читателем), не хватило терпимости и чуткости в семейной жизни.

Однако это не помешало им принять в семью Тамару - дочь одной из пациенток Павла Алексеевича (женщины-дворника). Она умерла от неудачного седьмого по счету аборта.

Таня и Тома

Писательница сознательно противопоставляет героинь: красивую Таню, которую все любят, и некрасивую и робкую Тому, которая живет из жалости «на птичьих правах» у чужих людей. Таню приглашали на вечеринки за ее красоту, Тому - в придачу к сестре. Таню - любили, Тому - терпели.

Узнаваемую и близкую для многих историю «вмонтировала» в книгу Улицкая. «Казус Кукоцкого» (краткое содержание также немного об этом) еще и о том, что одних любят просто так, «за красивые глаза», а другие должны еще заслужить любовь и признание. Конечно, в долгосрочной перспективе это идет только на пользу тем, другим, но не уменьшает боли в тот момент, когда тебя терпят и даже не скрывают этого.

Таня раз и навсегда сделала для себя решила не связывать жизнь с биологией, как советовал ей отец. На это было две основные причины: во-первых, сластолюбие некоторых университетских профессоров. Они спят и видят, как бы соблазнить очередную свеженькую первокурсницу; во-вторых, бездушие медработников, которые вынуждены для сохранения здоровой психики не принимать близко к сердцу человеческое горе. Другими словами, они относятся к человеку, как к одушевленному предмету, объекту (в оправдание врачей стоит сказать, что такое отношение есть необходимое условие лечения пациентов). Поэтому девушка однажды вышла из дверей учебного заведения и отдалась первому встречному. Такой была ее инициация в мир богемы. Тамара же прилежно училась (ей в книге отведено не так много места), стала биологом, вышла замуж, заработала себе репутацию продолжателя дела Кукоцкого. Другими словами, прожила немного скучную, но более правильную жизнь, чем Таня.

Беременность и смерть Тани

Та же, которая так всем нравилась (Татьяна), сама не любила никого. Когда она забеременела от одного из братьев Гольдбергов - сыновей-близнецов сподвижника и единомышленника Павла Алексеевича, то вышла замуж по расчету, чтобы мужа не забрали в армию. Будучи на большом сроке беременности, влюбилась в музыканта Сергея. Таня нашла наконец-то человека, с которым захотела прожить всю жизнь. После рождения первой дочери Жени, героиня захотела ребенка от любимого человека. Но желанная беременность закончилась смертью от обычной болезни. Конечно, недуг приемный отец ни в коем случае не допустил бы, но он дочь не наблюдал, так как Татьяна и ее новый друг музыкант отправились в Крым.

Павлу Алексеевичу никогда не изменяла выдержка. Даже когда он приезжает в роддом, где умерла его приемная дочь, доктор прежде всего производит профилактику, направленную на то, чтобы обезопасить других женщин от такой же печальной судьбы, какая постигла его ребенка, и лишь потом дает волю чувствам.

А в это время Елена замыкается в себе и потихоньку Она видит необыкновенно яркие сны о прошлом, о будущем, о перерождении и решении судеб еще живых. Этим снам посвящена вторая часть книги Улицкой. С первого взгляда они кажутся никак бессвязаным бредом. Однако за ним скрыта глубокая тайна человеческого сущестования.

Именно описанием таких трагических событий завораживает и держит читателя в постоянном напряжении роман «Казус Кукоцкого», краткое содержание книги не в силах скрыть драматизма происходящих в ней явлений.

Финал книги

Почему книга Улицкой называется именно так

Судьбические казусы (противоречия, несовпадения, парадоксы) Кукоцкого следующие:

1. Идея о легальных абортах стала основой для разрыва с женой, однако именно препараты (наглядные образцы) этого врача заставили некоторых чиновников задуматься и в итоге принять закон.

2. Доктор, спасавший жизни женщин и их детей, потерял свою горячо любимую приемную дочь именно от неудачной беременности.

3. Наконец, Василиса, более двадцати лет прожившая в доме знаменитого гинеколога, страдала от но при этом терпела и ни слова не сказала, и вообще интересовалась только своими хозяйственными обязанностями.