Раз уж вспомнил про Василису Премудрую. Действительно очень загадочный сказочный персонаж. Откуда сей образ вообще взялся в русском фолклёрё? С Еленой Прекрасной вроде как понятно. Это довольно известный персонаж античной мифологии, видимо знакомый древнерусским книжникам (про гиперборейские истоки слишком уж фантастично). А вот Василиса? В переводе с греческого означает "царица". Но вот кто был её прообразом?

Оригинал взят у iov75 в Русская сказка - Тайны Василисы Премудрой

Все мы с детства знакомы с Василисой Премудрой. По другой версии - Прекрасной.
Нашел тут материал и захотелось поделится с вами.
Мне он показался интересным.

Речь - про невесту главного героя. Будь он Иван-царевич или Иванушка-дурачок, ему непременно найдется Василиса Премудрая или Василиса Прекрасная . Девицу полагается сначала спасти, а потом жениться - все честь по чести. Вот только девица непростая. Она может скрываться в образе лягушки, обладать какими-то колдовским и способностями, уметь говорить с животными, солнцем, ветром и луной…

В общем, она явно непростая девушка. При этом еще и какая-то "засекреченная". Судите сами: найти сведения о ней намного труднее, чем о каком-либо другом сказочном персонаже. В энциклопедиях (как в классических, бумажных, так и в новых, сетевых) легко отыщутся пространные статьи об Илье Муромце и Добрыне Никитиче, о Кощее Бессмертном и о Бабе Яге, о русалках, леших и водяных, а вот про Василису почти ничего и нет. На поверхности лежит лишь коротенькая статья в Большой советской энциклопедии, которая гласит:

"Василиса Премудрая - персонаж русских народных волшебных сказок. В большинстве из них Василиса Премудрая - дочь морского царя, наделенная мудростью и способностью превращения. Тот же женский образ выступает под именем Марьи-царевны, Марьи Моревны, Елены Прекрасной. Максим Горький назвал Василису Премудрую одним из наиболее совершенных образов, созданных народной фантазией. Иной по своей природе является обездоленная сиротка - Василиса Прекрасная в уникальном тексте Афанасьева".

Начнем, пожалуй, с Василисы-старшей, с той, которую Горький отождествил с Марьей-царевной, Марьей Моревной и Еленой Прекрасной. И на то были все основания. Все эти персонажи очень похожи, например, тем, что ничего про них в сказках толком не сказано. Мол, красная девица, каких свет не видывал - и все. Ни подробного описания внешности, ни каких-то черт характера. Просто женщина-функция, без которой не получится сказка: ведь должен же герой завоевать принцессу, а кто она там - дело десятое. Пусть будет Василиса.

Имя, кстати, намекает на высокое происхождение. Имя "Василиса" можно перевести с греческого как "царственная". И эта царственная девица (иногда в сказках она так и называется - Царь-девица) начинает подвергать героя испытаниям. То есть порой это делает не она, а какой-нибудь сказочный злодей вроде Кощея Бессмертного или Змея Горыныча, который похитил царевну и держит в плену (в лучшем случае) или собирается сожрать (в худшем).

Иногда в роли злодея выступает отец потенциальной невесты. В сказке, где Василиса предстает дочерью водяного царя, владыка морских вод чинит герою препятствия, чтобы погубить его, но проигрывает, потому что враг вдруг оказывается мил сердцу его дочери, и никакое колдовство не может его одолеть. Но тут все более-менее понятно: есть некая злая сила (дракон, чародей или злые родители девушки), и герой должен сразиться с неприятелем. Собственно, именно так он и становится героем. А принцесса, королевна или царевна (неважно) - награда для героя.

Впрочем, бывает и так, что Иван-царевич или Иван-дурак или еще какой-нибудь центральный сказочный персонаж вынужден проходить испытания не из-за драконов или колдунов - его мучает сама невеста. То герою нужно на коне допрыгнуть до окон ее светлицы и поцеловать красавицу в уста сахарные, то узнать девицу среди двенадцати подруг, выглядящих точь-в-точь как она, то нужно поймать беглянку - или продемонстрировать завидное хитроумие, чтобы спрятаться от царевны так, чтобы та его не отыскала. На худой конец, герою предлагается разгадывать загадки. Но в той или иной форме Василиса будет его проверять.

Казалось бы, что необычного в испытаниях? Испытывать мужчину - это вообще в женском характере: достаточно ли он хорош, чтобы связать с ним свою жизнь или родить ему потомство, обладает ли он силой и умом для того, чтобы быть достойным супругом и отцом? С биологической точки зрения все совершенно правильно. Однако есть одна маленькая деталь. Если несчастный Иван не выполнит задания, то его ожидает смерть - и это неоднократно подчеркивается в десятках русских сказок.

Спрашивается, почему прекрасная царевна демонстрирует кровожадность, которая скорее к лицу Змею Горынычу? Потому, что на самом деле она замуж совершенно не хочет. Более того, она враг герою, полагает знаменитый исследователь русского фольклора Владимир Пропп в своей книге "Исторические корни волшебной сказки":

"Задача задается как испытание жениха… Но эти задачи интересны еще другим. Они содержат момент угрозы: "Если не сделает - срубить за провинность голову". Эта угроза выдает еще другую мотивировку. В задачах и угрозах сквозит не только желанье иметь для царевны наилучшего жениха, но и тайная, скрытая надежда, что такого жениха вообще не будет.

Слова "пожалуй, я согласна, только выполни наперед три задачи" полны коварства. Жениха посылают на гибель... В некоторых случаях эта враждебность выражена совершенно ясно. Она проявляется наружу тогда, когда задача уже выполнена и когда задаются все новые и новые и все более опасные задачи".

Почему Василиса, она же Марья Моревна, она же Елена Прекрасная, против замужества? Возможно, в сказках, где она постоянно чинит козни главному герою, это замужество ей просто не нужно. Она или сама правит страной - и ей не нужен муж как конкурент у власти, или же она - дочь царя, который будет свергнут ее потенциальным супругом, чтобы захватить престол. Вполне логичная версия.

Как пишет все тот же Пропп, сюжет о кознях, которые герою чинит будущий тесть на пару с дочерью или наперекор ей, вполне мог иметь под собой реальные основания. По мнению Проппа, борьба за престол между героем и старым царем есть явление вполне историческое. Сказка здесь отражает переход власти от тестя к зятю через женщину, через дочь. И это лишний раз объясняет, почему в сказках так мало говорится о внешности и характере невесты - это персонаж-функция: или приз герою, или средство достижения власти. Грустная история.

Между тем, в русской традиции есть сказка, которая рассказывает о детстве, отрочестве и юности Василисы. Как раз о ней упоминал Горький, говоря, что она не похожа на обычный образ царевны, которую пробует завоевать герой. В этой сказке Василиса - девочка-сирота. Не факт, что это тот же самый персонаж. Тем не менее, эта Василиса, в отличие от других сказочных тезок, абсолютно полнокровная героиня - с биографией, характером и так далее.

Пунктиром набросаю сюжетную линию. У купца умирает супруга, оставив ему маленькую дочь. Отец решает жениться снова. У мачехи есть свои дочери, и вся эта новая компания начинает тиранить Василису, загружая ее непосильной работой. В общем, очень похоже на сказку про Золушку. Похоже, да не совсем, потому что Золушке помогла фея-крестная, а Василисе - жуткая ведьма из леса.

Получилось это вот как. Мачеха и ее дочери сказали, что в доме нет больше огня, и отправили Василису в лес к Бабе Яге, само собой, надеясь, что она не вернется. Девушка послушалась. Ее дорога через темный лес была страшной - и странной: она встретила трех всадников, одного белого, другого красного, и третьего черного, и все они ехали в сторону Яги.

Когда Василиса добралась до ее обиталища, то ее встретил высокий забор из кольев, усаженных человеческими черепами. Не менее жутким оказался дом Яги: например, вместо слуг у ведьмы было три пары рук, которые появлялись ниоткуда и исчезали неведомо куда. Но самым страшным в этом доме существом была Баба Яга.

Ведьма, однако, приняла Василису благосклонно и пообещала, что огня ей даст, если Василиса выполнит все ее задания. Выполнение тяжелых заданий - непременный путь героя. В отличие от сказок, о которых говорилось выше, в этой его проходит женщина, потому и задания у нее женские, просто их слишком много: и двор вычистить, и избу вымести, и белье перестирать, и обед приготовить, и зерна перебрать, и все - за один день. Само собой, если задания будут выполнены плохо, Баба Яга пообещала Василису съесть.

Василиса постирала одежду Яги, убирает ее дом, приготовила ей еду, потом научилась отделять здоровые зерна от зараженных, а мак - от грязи. После Яга позволила Василисе задать ей несколько вопросов. Василиса спросила о трех загадочных всадниках - белом, красном и черном. Ведьма ответила, что это ясный день, красное солнце и черная ночь, и все они - ее верные слуги. То есть Баба Яга в этой сказке - чрезвычайно могущественная колдунья.

После она поинтересовалась у Василисы, что же она не спрашивает дальше, про мертвые руки, например, и Василиса отвечает, что, мол, если много знать - скоро состаришься. Яга посмотрела на нее и, сощурившись, сказала, что ответ верен: слишком любопытных она не любит и ест. А после поинтересовалась, как это Василисе удается отвечать на ее вопросы без ошибок и как она умудрилась правильно выполнить всю работу.

Василиса ответила, что ей помогло материнское благословение, и тогда ведьма вытолкала ее за порог: "Не надо мне здесь благословенных". Но в придачу дала девушке огня - сняла с ограды череп, чьи глазницы полыхали пламенем. И когда Василиса вернулась домой, череп сжег ее мучительниц.

Жуткая сказка. А суть ее в том, что Василиса Прекрасная, выполняя задания Бабы Яги, многому у нее научилась. Например, стирая одежду Яги, Василиса в буквальном смысле увидела, из чего старуха сшита, пишет в своей книге "Бегущая с волками" известная исследовательница сказок Кларисса Эстес:

"В символике архетипа одежда соответствует персоне, тому первому впечатлению, которое мы производим на окружающих. Персона - нечто вроде камуфляжа, который позволяет показать другим только то, что хотим мы сами, и не больше. Но … персона - не только маска, за которой можно спрятаться, но присутствие, затмевающее привычную личность.

В этом смысле персона или маска - это знак ранга, достоинства, характера и власти. Это внешний указатель, внешнее проявление мастерства. Стирая одежду Яги, посвящаемая воочию увидит, как выглядят швы персоны, как скроено платье".

И так - во всем. Василиса видит, как и что Яга ест, как заставляет мир вертеться вокруг себя, а день, солнце и ночь - ходить у себя в прислужниках. И страшный череп, полыхающий огнем, который ведьма вручает девушке, в данном случае - символ особого колдовского знания, которое та получила, находясь у Яги в послушницах.

Колдунья, кстати, может, и продолжила бы обучение, не окажись Василиса благословенной дочкой. Но не сложилось. И Василиса, вооруженная силой и тайными знаниями, отправилась обратно в мир. В таком случае понятно, откуда у Василисы волшебные навыки, которые нередко упоминаются в других сказках. Так же понятно, почему она может быть и доброй, и злой.

Она по-прежнему благословенное дитя, но школу Бабы Яги тоже никуда не денешь. Потому Василиса перестала быть кроткой сироткой: ее враги погибли, а сама она вышла замуж за царевича и села на престол…

Жили-дружили мышь с воробьем. Ровно тридцать лет водили дружбу: кто что ни найдёт — все пополам.

Да случилось как-то — нашёл воробей маковое зёрнышко.

«Что тут делить? — думает. — Клюнешь разок — и нет ничего».

Взял да и съел один всё зёрнышко.

Узнала про то мышь и не захотела больше дружить с воробьем.

— Давай, — кричит, — давай, вор-воробей, драться, не на живот, а на смерть! Ты собирай всех птиц, а я соберу всех зверей. Дня не прошло, а уж собралось на поляне войско звериное. Собралось и войско птичье. Начался великий бой, и много пало с обеих сторон.

Куда силён звериный народ! Кого когтем цапнет, — глядишь, и дух вон! Да птицы-то не больно поддаются, бьют всё сверху. Иной бы зверь и ударил и смял птицу — так она сейчас в лёт пойдёт. Смотри на неё, да и только!

В том бою ранили орла. Хотел он подняться ввысь, да силы не хватило. Только и смог взлететь на сосну высокую. Взлетел и уселся на верхушке.

Окончилась битва. Звери по своим берлогам и норам разбрелись. Птицы по гнёздам разлетелись. А он сидит на сосне, избитый, израненный, и думает, как бы назад воротить свою прежнюю силу.

А на ту пору охотник мимо шёл. День-деньской ходил он по лесу, да ничего не выходил. Эхма, — думает, — видно ворочаться мне нынче домой с пустыми руками». Глядь, сидит на дереве орел. Стал охотник под него подходить, ружьецо на него наводить. «Какая ни есть, а всё добыча», — думает. Только прицелился, говорит ему орёл человечьим голосом:

— Не бей меня, добрый человек! Убьёшь, мало будет прибыли. Лучше живьём меня возьми да прокорми три года, три месяца и три дня. А я, как наберусь силушки, да отращу крылышки, добром тебе заплачу.

«Какого добра от орла ждать?» — думает охотник, и прицелился в другой раз.

А раненый орёл опять просит:

— Не бей меня, добрый человек! В некое время я тебе пригожусь.

Не верит охотник и в третий раз ружьё подымает. В третий раз просит его орёл:

— Не бей меня, добрый молодец, а возьми к себе, выходи да вылечи! Не сделал я тебе никакого худа, а за добро добром заплачу.

Сжалился охотник, взял орла и понёс домой.

— Ну, добрый человек, — говорит ему орёл дорогою, — день-деньской ходил ты, да ничего не выходил. Бери теперь свой острый нож и ступай на поляну. Была у нас там битва великая со всяким зверьём, и много мы того зверья побили. Будет и тебе поживишка немалая.

Пошёл охотник на поляну, а там зверья побитого видимо-невидимо. Куницам да лисицам счёту нет. Отточил он нож на бруске, поснимал звериные шкуры, свёз в город и продал недёшево. На те деньги накупил хлеба в запас и насыпал с верхом три закрома — на три года хватит.

Проходит один год — опустел один закром. Велит орёл охотнику везти его на то самое место, где сосна высокая стоит.

Оседлал охотник коня и привёз орла на то место.

Взвился орёл за тучи и с разлёту ударил грудью в дерево — раскололось дерево надвое.

— Ну, охотник, — говорит орёл, — не собрался я ещё с прежней силою. Корми меня и другой год.

День да ночь — сутки прочь. Другой год миновал, другой закром опустел. Опять привёз охотник орла в лес, к высокой сосне. Взвился орёл за тёмные тучи, разлетелся сверху и ударил грудью в дерево. Раскололось дерево на четыре части.

— Видно, придётся тебе, добрый молодец, ещё годок кормить меня. Не собрался я с прежней силою.

Вот прошло три года, три месяца и три дня. Во всех закромах пусто стало. Говорит орёл охотнику:

— Вези меня опять на то самое место, к высокой сосне.

Послушался охотник, привёз орла к высокой сосне.

Взвился орёл выше прежнего, сильным вихрем ударил сверху в самое большое дерево — и расшиб его в щепки с верхушки до корня. Так весь лес кругом и зашатался.

— Спасибо тебе, добрый молодец! Теперь воротилась ко мне сила прежняя. Бросай-ка ты лошадь да садись на крылья ко мне. Понесу я тебя на свою сторону и расплачусь с тобой за всё добро.

Сел охотник орлу на крылья. Полетел орел на синее море и поднялся высоко-высоко.

— Посмотри, — говорит, — на сине море: велико ли?

— С колесо, — отвечает охотник.

Тряхнул орёл крыльями и сбросил охотника вниз. Дал ему спознать смертный страх и подхватил, не допустя до воды. Подхватил и поднялся с ним ещё выше:

— Посмотри-ка теперь на сине море: велико ли?

— С куриное яйцо, — отвечает охотник.

Тряхнул орёл крыльями и опять сбросил охотника вниз. Над самой водой подхватил его и поднялся вверх ещё повыше прежнего:

— Ну, теперь посмотри на сине море: велико ли?

— С маковое зёрнышко.

В третий раз встряхнул орёл крыльями и сбросил охотника с поднебесья, да опять-таки не допустил до воды, подхватил на крылья и спрашивает:

— Что, добрый молодец, узнал, каков смертный страх?

— Узнал, — говорит охотник. — Я уж думал, конец мой пришёл.

— Вот и я так думал, как ты на меня ружьё наводил. Ну, теперь мы с тобой за зло рассчитались. Давай добром считаться.

Полетели они на берег. Летели-летели, близко ли, далёко ли — видят: середь поля медный столб стоит, как жар горит. Пошёл орёл книзу.

— А ну, охотник, — говорит, — прочитай-ка, что на столбе написано.

Прочитал охотник: «За этим столбом медный город есть — на двадцать пять вёрст вдоль и вширь».

— Ступай в медный город, — говорит орёл. — Тут живёт сестра моя старшая. Кланяйся ей и проси у неё медный ларчик с медными ключиками. А другого ничего не бери — ни злата, ни серебра, ни каменья самоцветного.

Пошёл охотник в медный город к царице Медянице, Орловой сестрице.

— Здравствуй, государыня! Братец твой поклон тебе посылает.

— Да откуда ж ты братца моего знаешь?

— Так и так… Кормил я его, больного, раненого, целых три года, три месяца и три дня.

— Спасибо, добрый человек. Вот же тебе злато, серебро, каменье самоцветное. Бери сколько душе угодно.

Ничего не берёт охотник, только просит у царицы медный ларчик с медными ключиками.

— Нет, голубчик! Не тот сапог да не на ту ногу надеваешь. Дорого стоит мой ларчик.

— А дорого, так мне ничего не надобно.

Поклонился охотник, вышел за городские ворота и рассказал орлу всё как есть.

Рассердился орел, подхватил охотника и полетел дальше. Летит — шумит по поднебесью.

— А ну посмотри, добрый молодец, что позади и что впереди деется?

Посмотрел охотник и говорит:

— То медный город горит, а цветы цветут в серебряном.

Опустился орёл середь поля у серебряного столба. Велит охотнику надпись читать. Прочитал охотник: «За этим столбом стоит город серебряный — на пятьдесят вёрст вдоль и вширь».

— Здесь живёт моя средняя сестра, — говорит орёл. — Проси у неё серебряный ларчик с серебряными ключиками. Пошёл охотник в город прямо к царице, Орловой сестрице. Рассказал ей, как жил у него три года, три месяца и три дня братец её, недужный, раненый, как холил он его, поил, кормил, в силу приводил. И попросил за всё за это серебряный ларчик и серебряные ключики.

— Нет, — говорит царица, — не тот кусок хватаешь: не ровён час — подавишься. Бери сколько хочешь злата, серебра, каменья самоцветного, а ларчик мой дорого стоит.

Ушёл охотник из серебряного города и рассказал орлу всё как есть.

Рассердился орёл, подхватил охотника на крылья широкие и полетел с ним прочь.

Опять летит по поднебесью:

— А ну-ка, добрый молодец, что позади и что впереди?

— Позади пожар горит, впереди цветы цветут.

— То горит серебряный город, а цветы цветут в золотом.

Опустился орёл середь поля, у золотого столба. Велит охотнику надпись читать.

Прочитал охотник: «За этим столбом золотой город стоит — на сто вёрст вширь и вдоль».

— Ступай туда, — говорит орёл. — В этом городе живёт моя меньшая сестра. Проси у неё золотой ларчик с золотыми ключиками.

Пошёл охотник прямо к царице, Орловой сестрице. Рассказал, что знал, и попросил золотой ларчик с золотыми ключиками.

Послушала его царица, подумала, головой покачала.

— Дорог мой ларчик, — говорит, — а брат дороже.

Пошла и принесла охотнику золотой ларчик с золотыми ключиками.

Взял охотник дорогой подарок, поклонился царице и вышел за городские ворота.

Увидал орёл, что дружок его не с пустыми руками идёт, и говорит:

— Ну, братец, ступай теперь домой да смотри, не отпирай ларчика, пока до своего двора не дойдёшь.

Сказал и улетел.

Пошёл охотник домой. Долго ли, коротко ли — подошёл он к синему морю. Захотелось ему отдохнуть. Сел он на бережок, на жёлтый песок, а ларчик рядом поставил. Смотрел, смотрел — не вытерпел и отомкнул. Только отпер — откуда ни возьмись, раскинулся перед ним золотой дворец, весь изукрашенный. «Появились слуги многие: «Что угодно? Чего надобно?» Охотник наелся, напился, и спать повалился.

Вот и утро настало. Надо охотнику дальше идти. Да не тут-то было! Как собрать дворец в ларчик по-прежнему? Думал он, думал, ничего не придумал. Сидит на берегу, горюет. Вдруг видит, поднимается из воды человек: борода — по пояс, волоса — до пят. Стал на воде и говорит:

— О чём горюешь, добрый молодец?

— Ещё бы не горевать! — отвечает охотник. — Как мне собрать большой дворец в малый ларец?

— Пожалуй, помогу я твоему горю, соберу тебе дворец в малый ларец, только с уговором: отдай мне, чего дома не знаешь.

Призадумался охотник: «Чего бы это я дома не знал? Кажись, всё знаю». Взял да и согласился.

— Собери, — говорит, — сделай милость. Отдам тебе, чего дома не знаю.

Только вымолвил слово, а уж золотого дворца нет как не бывало. Стоит охотник на берегу один-одинёшенек, а возле него золотой ларчик с золотыми ключиками.

Поднял он свой ларчик и пустился в дорогу.

Долго ли, коротко ли — воротился в родной край. Заходит в избу, а жена несёт ему младенца, что без него родился.

«Так вот, — думает охотник, — чего я дома не знал!» И крепко приуныл, пригорюнился.

— Свет ты мой, — жена говорит, — скажи, о чём горьки слёзы ронишь?

— От радости, — отвечает.

Побоялся сказать ей правду, что рано ли, поздно ли, а придётся сына невесть кому отдавать. После того вышел во двор, открыл свой ларчик золотой — раскинулся перед ним большой дворец, хитро изукрашенный. Появились слуги многие. Расцвели сады, разлились пруды. В садах птички поют, в прудах рыбки плещутся. И стал он с женою да сыном жить-поживать, добро наживать.

Прошло лет с десяток, и поболе того. Растёт сынок у охотника, как тесто на опаре всходит, — не по дням, а по часам. И вырос большой: умён, пригож, молодец молодцом.

Вот как-то раз пошёл отец по саду погулять. Гулял он, гулял и вышел к реке.

В то самое время поднялся из воды прежний человек: борода — по пояс, волоса — до пят. Стал на воде и говорит:

— Что ж ты, обещать скор и забывать скор? Припомни-ка, ведь ты должен мне.

Воротился охотник домой темней тучи и говорит жене:

— Сколько ни держать нам при себе нашего Иванушку, а надобно отдать. Дело неминучее. Взял он сына, вывел за околицу и оставил одного.

Огляделся Иванушка кругом, увидал тропинку и пошёл по ней — авось куда и приведёт. И привела его тропинка в дремучий лес. Пусто кругом, не видать души человеческой. Только стоит избушка одна-одинёшенька, на курьей ножке, об одном окошке, со крутым крыльцом. Стоит, сама собой повёртывается.

— Избушка, избушка, — говорит Иван, — стань к лесу задом, ко мне передом.

Послушалась избушка, повернулась, как сказано, — к лесу задом, к нему передом.

Поднялся Иванушка на крутое крыльцо, отворил дверь скрипучую. Видит: сидит в избушке Баба-яга, костяная нога. Сидит она в ступе, в заячьем тулупе. Поглядела на Иванушку и говорит:

— Здравствуй, добрый молодец. Откуда идёшь, куда путь держишь? Дело пытаешь али от дела лытаешь?

— Эх, бабушка! Напои, накорми да потом и расспроси.

Она его напоила, накормила, и рассказал ей Иванушка про всё без утайки.

— Плохо твоё дело, добрый молодец, — говорит Баба-яга. — Отдал тебя отец водяному царю. А царь водяной крепко гневается, что долго ты к нему не показывался. Ладно ещё, что по пути ты ко мне зашёл, а то бы тебе и живому не бывать. Да уж так и быть — слушай, научу тебя. Ступай-ка ты дале по той же тропочке, что ко мне привела, через леса, через овраги, через крутые горы. Под конец дойдёшь до двоих ворот. Справа — ворота и слева — ворота. Не ходи в те, что на засов заперты, иди в те, что на замок замкнуты. Постучи три раза, и ворота сами отворятся. За воротами — сад-виноград, а в саду — пруд-изумруд, а в пруду двенадцать сестёр купаются. Обратились они серыми уточками, ныряют, плещутся, а платья их на берегу лежат. Одиннадцать вместе, а двенадцатое — особо, в сторонке. Возьми ты это платьице и спрячься. Вот выйдут из воды сестрицы, оденутся, да и прочь пойдут. Одиннадцать-то пойдут, а двенадцатая станет плакать, одёжу свою искать. Не найдёт и скажет: «Отзовись! Кто моё платье взял, тому дочкой покорной буду!» А ты молчи. Она опять скажет: «Кто моё платье взял, тому сестрицей ласковой буду!» Ты всё молчи. Тогда она скажет: «Кто моё платье взял, тому женою верною буду!» Как услышишь такие слова, отзовись и отдай ей платье. А что дале будет, про то не скажу. Сам узнаешь и мне расскажешь…

Поклонился Иван Бабе-яге, попрощался с ней и пошёл по тропинке. Долго ли, коротко ли, вёдром ли, погодкой ли — дошёл до двоих ворот. Отворились перед ним ворота, и увидел он сад-виноград, а в саду — пруд-изумруд, а в пруду серые уточки купаются. По сказанному, как по писаному!

Подкрался Иванушка и унёс то платьице, что в сторонке лежало. Унёс и схоронился за деревом.

Вышли уточки из воды, обратились девицами — одна другой краше. А младшая, двенадцатая, всех лучше, всех пригожее. Оделись одиннадцать сестёр и прочь пошли. А младшая на берегу осталась, ищет платье своё, плачет — не может найти. Вот и говорит она:

— Скажись, отзовись, кто моё платье взял! Буду тебе дочкой покорною!

Не отзывается Иван.

— Буду тебе сестрицей ласковой!

Молчит Иван.

— Буду тебе женой верною!

Тут вышел Иван из-за дерева:

— Бери своё платье, красна девица.

Взяла она платье, а Иванушке дала золотое колечко обручальное.

— Ну скажи мне теперь, добрый молодец, как тебя по имени звать и куда ты путь держишь?

— Родители Иваном звали, а путь держу к царю морскому — хозяину водяному.

— Вот ты кто! Что ж долго не приходил? Батюшка мой, хозяин водяной, крепко на тебя гневается. Ну, ступай по этой дороге — приведёт она тебя в подводное царство. Там и меня найдёшь. Я ведь подводного царя дочка — Василиса Премудрая.

Обернулась она опять уточкой и улетела от Ивана. А Иван пошёл в подводное царство.

Приходит — смотрит: и там свет такой, как у нас; и там поля и луга, и рощи зелёные, и солнышко греет, и месяц светит. Призвали его к морскому царю. Закричал морской царь:

— Что так долго не бывал? Не за твою вину, а за отцовский грех вот тебе служба невеликая: есть у меня пустошь на тридцать вёрст вдоль и поперёк, одни рвы, буераки да каменье острое. Чтобы к завтрему было там, как ладонь, гладко, и была рожь посеяна, и выросла за ночь так высока и густа, чтобы галка схорониться могла. Сделаешь — награжу, не сделаешь — голова с плеч!

Закручинился Иванушка, идёт от царя невесел, ниже плеч голову повесил.

Увидала его из терема высокого Василиса Премудрая и спрашивает:

— О чём, Иванушка, кручинишься?

Отвечает ей Иван:

— Как не кручиниться! Приказал мне твой батюшка за одну ночь сровнять рвы, буераки и каменье острое, а пустошь рожью засеять, и чтобы к утру та рожь выросла и могла в ней галка спрятаться.

— Это ещё не беда — беда впереди будет! Ложись-ка спать. Утро вечера мудренее.

Послушался Иван, лёг спать. А Василиса Премудрая вышла на крылечко и крикнула громким голосом:

— Гей вы, слуги мои верные! Ровняйте рвы глубокие, сносите каменье острое, засевайте поле рожью отборною, чтобы к утру поспело!

Проснулся на заре Иванушка, глянул — всё готово. Нет ни рвов, ни буераков. Стоит поле, как ладонь, гладкое, и колышется на нём рожь, да такая густая и высокая, что галка схоронится.

Пошёл к морскому царю с докладом.

— Ну, спасибо тебе, — говорит морской царь. — Сумел ты мне службу сослужить. Вот тебе и другая работа: есть у меня триста скирдов, в каждом скирду — по триста копен, всё пшеница белоярая. Обмолоти ты мне к завтрему всю пшеницу чисто-начисто до единого зёрнышка. А скирдов не ломай и снопов не разбивай. Коли не сделаешь — голова с плеч долой!

Пуще прежнего закручинился Иван. Идёт по двору невесел, ниже плеч голову повесил.

Рассказал ей Иван про новую свою беду.

— Это ещё не беда — беда впереди будет. Ложись-ка спать. Утро вечера мудренее.

Лёг Иван. А Василиса Премудрая вышла на крылечко и закричала громким голосом:

— Гей вы, муравьи ползучие! Сколько вас на белом свете ни есть — все ползите сюда и повыберите зерно из батюшкиных скирдов чисто-начисто до единого зёрнышка.

Поутру зовёт к себе Ивана морской царь:

— Сослужил службу, сынок?

— Сослужил, царь-государь.

— Пойдём поглядим.

Пришли на гумно — все скирды стоят нетронуты. Пришли в житницы — все закрома зерном полнёхоньки.

— Ну, спасибо, брат, — говорит морской царь. — Сослужил ты мне и другую службу. Вот же тебе и третья — это уж будет последняя: построй мне за ночь церковь из воску чистого, чтобы к утренней заре готова была. Сделаешь — выбирай любую из дочек моих, сам в эту церковь венчаться пойдёшь. Не сделаешь — голову долой!

Опять идёт Иван по двору и слезами умывается.

— О чём горюешь, Иванушка? — спрашивает его Василиса Премудрая.

— Как не горевать! Приказал мне твой батюшка за одну ночь построить церковь из воску чистого.

— Ну, это ещё не беда — беда впереди будет. Ложись-ка спать. Утро вечера мудренее.

Послушался Иван, лёг спать, а Василиса Премудрая вышла на крыльцо и закричала громким голосом:

— Гей вы, пчёлы работящие! Сколько вас на белом свете ни есть — все летите сюда! Слепите мне из воску чистого церковь высокую, чтобы к утренней заре готова была, чтобы к полудню мне в ту церковь венчаться идти.

Поутру встал морской царь, глянул в окошко — стоит церковь из воску чистого, так и светится на солнышке.

— Ну, спасибо тебе, добрый молодец! Каких слуг у меня ни было, а никто не сумел лучше тебя угодить. Есть у меня двенадцать дочерей — выбирай себе в невесты любую. Угадаешь до трёх раз одну и ту же девицу, будет она тебе женой верною. Не угадаешь — голову с плеч!

«Ну, это дело не трудное», — думает Иванушка. Идёт от царя, сам усмехается.

Увидела его Василиса Премудрая, расспросила про всё и говорит:

— Уж больно ты прост, Иванушка! Задача тебе дана не лёгкая. Обернёт нас батюшка кобылицами и заставит тебя невесту выбирать. Ты смотри — примечай: на моей уздечке одна блёсточка потускнеет. Потом выпустит он нас голубицами. Сестры будут тихохонько гречиху клевать, а я нет-нет да взмахну крылышком. В третий раз выведет он нас девицами — одна в одну и красой и статью, и волосом и голосом. Я нарочно платочком махну. По тому меня и узнавай.

Как сказано, вывел морской царь двенадцать кобылиц — одну в одну — и поставил в ряд.

— Любую выбирай!

Поглядел Иван зорко, видит: на одной уздечке блёсточка потускнела. Схватил за ту уздечку и говорит:

— Вот моя невеста!

— Дурную берёшь! Можно и получше выбрать.

— Ничего, мне и эта хороша.

— Выбирай в другой раз.

Выпустил царь двенадцать голубиц — перо в перо — и насыпал им гречихи.

Приметил Иван, что одна голубка всё крылышком потряхивает, и хвать её за крыло:

— Вот моя невеста!

— Не тот кус хватаешь — скоро подавишься. Выбирай в третий раз!

Вывел царь двенадцать девиц — одна в одну и красой и статью, и волосом и голосом. Нипочём бы не узнать, да одна из них платочком махнула. Схватил её Иван за руку:

— Вот моя невеста!

— Ну, братец, — говорит морской царь, — я хитёр, а ты ещё похитрей меня, — и отдал за него Василису Премудрую замуж.

Ни много, ни мало прошло времени — стосковался Иван по своим родителям, захотелось ему на святую Русь.

— Что не весел, муж дорогой? — спрашивает Василиса Премудрая.

— Ах, жена моя любимая, видел я во сне отца с матерью, дом родной, сад большой, а по саду детки бегают. Может, то братья мои да сестры милые, а я их наяву и не видывал.

Опустила голову Василиса Премудрая:

— Вот когда беда пришла! Если уйдём мы, будет за нами погоня великая. Сильно разгневается морской царь, лютой смерти нас предаст. Да делать нечего, надо ухитряться.

Смастерила она трёх куколок, посадила по углам в горнице, а дверь заперла крепко-накрепко. И побежали они с Иванушкой на святую Русь.

Вот утром ранёхонько приходят от морского царя посланные — молодых подымать, во дворец к царю звать.

Стучатся в двери:

— Проснитеся, пробудитеся! Вас батюшка зовёт.

— Ещё рано, мы не выспались, — отвечает одна куколка.

Час прошёл, другой прошёл — опять посланный в дверь стучит:

— Не пора-время спать, пора-время вставать!

— Погодите. Вот встанем да оденемся, — отвечает другая куколка.

В третий раз приходят посланные: царь-де морской гневается, зачем они так долго прохлаждаются.

— Сейчас будем, — говорит третья куколка.

Подождали, подождали посланные и давай опять стучаться. Нет отзыва, нет отклика.

Выломали они дверь. Глядят, а в тереме пусто, только куклы по углам сидят. Доложили про то морскому царю. Разгневался он и послал во все концы погоню великую.

А Василиса Премудрая с Иванушкой уже далеко-далеко. Скачут на борзых конях без остановки, без роздыху.

— Ну-ка, муж дорогой, припади к сырой земле да послушай: нет ли погони от морского царя?

Соскочил Иван с коня, припал ухом к земле и говорит:

— Слышу я людскую молвь и конский топ.

— Это за нами гонят! — говорит Василиса Премудрая и оборотила коней зелёным лугом, Ивана — старым пастухом, а сама сделалась кудрявою овечкою.

Наезжает погоня:

— Эй, старичок, не проскакал ли здесь добрый молодец с красной девицей?

— Нет, люди добрые, — отвечает. — Сорок лет пасу я на этом месте — ни одна птица мимо не пролётывала, ни один зверь мимо не прорыскивал.

Воротилась погоня назад:

— Царь-государь, никого мы в пути не наехали. Видели только — пастух овечку пасёт.

Разгневался морской царь, закричал громким голосом:

— Эх вы, недогадливые! Скачите вдогон. Привезите мне овечку, а пастух и сам придёт.

Поскакала погоня царская. А Иван с Василисой Премудрой тоже не мешкают — торопят коней. Полдороги позади лежит, полдороги впереди стелется. Говорит Василиса Премудрая:

— А ну, муж дорогой, припади к земле да послушай: нет ли погони от морского царя?

Слез Иван с коня, припал ухом к земле и говорит:

— Слышу я конский топ и людскую молвь.

— Это за нами гонят! — говорит Василиса Премудрая.

Сама сделалась часовенкой, коней оборотила деревьями, а Иванушку — стареньким попом. Вот наезжает на них погоня:

— Эй, батюшка, не проходил ли мимо пастух с овечкою?

— Нет, люди добрые. Сорок лет я в этой часовне служу — ни одна птица мимо не пролётывала, ни один зверь не прорыскивал.

Повернула погоня назад:

— Царь-государь, не нашли мы пастуха с овечкою! Только в пути и видели, что часовню да попа старого.

Пуще прежнего разгневался морской царь:

— Эх вы, малоумные! Вам бы часовню разломать да сюда привезти, а поп и сам бы пришёл.

Снарядился он, вскочил на коня и поскакал вдогон за Иваном и Василисой Премудрою.

А те уж далеко уехали. Почитай, вся дорога позади лежит. Вот опять говорит Василиса Премудрая:

— Муж дорогой, припади к земле: не слыхать ли погони?

Слез Иван с коня, припал ухом к сырой земле и говорит:

— Дрожит земля от топота конского.

— Это сам царь морской скачет! — говорит Василиса, Премудрая. И сделалась речкою. Коней оборотила речной травой, а Ивана — окунем.

Прискакал морской царь. Поглядел да сразу и узнал, что за речка течёт, что за окунь в воде плещется.

Усмехнулся он и говорит:

— Коли так, будь же ты речкою ровно три года. Летом пересыхай, зимой замерзай, по весне разливайся!

Повернул коня и поскакал обратно в своё подводное царство. Заплакала речка, зажурчала:

— Муж мой любимый, надо нам расстаться! Ступай ты домой, да смотри никому целовать себя не позволяй, кроме отца с матерью. А коли поцелует тебя кто — забудешь меня.

Пришёл Иван домой, а дому не рад. Поцеловался с отцом, с матерью, а больше ни с кем: ни с братом, ни с сестрою, ни с кумом, ни с кумою. Живёт, ни на кого не глядит.

Вот и год прошёл, и два, и третий к концу подходит.

Лёг как-то раз Иванушка спать, а дверь позабыл запереть. Зашла в горницу сестра его меньшая, увидала, что он спит, наклонилась и поцеловала его.

Проснулся Иван — ничего не помнит. Всё забыл. Забыл и Василису Премудрую, словно и в мыслях не бывала. А через месяц просватали Ивана и начали свадьбу готовить.

Вот как стали пироги печь, пошла одна девка по воду, наклонилась к речке — воды зачерпнуть, да так и обмерла. Глядит на неё снизу — глаза в глаза — девица-красавица.

Побежала девка домой, рассказала встречному-поперечному про такое чудо. Прошли все на реку, да только никого не нашли. И речка пропала — не то в землю ушла, не то высохла.

А как вернулись домой, видят: стоит на пороге девица-красавица.

— Я, — говорит, — помогать вам пришла. Свадебные пироги печь буду.

Замесила она тесто круто, слепила двух голубков и посадила в печь:

— Угадай-ка, хозяюшка, что с этими голубками будет?

— А что будет? Съедим их — и всё тут.

— Нет, не угадала.

Открыла девица печь, и вылетели оттуда голубь с голубкою. Сели на оконца и заворковали. Говорит голубка голубку:

— Что ж ты, забыл, как была я овечкою, а ты пастухом?

— Забыл, забыл.

— Что ж ты, забыл, как была я часовенкой, а ты попом?

— Забыл, забыл.

— Что ж ты, забыл, как была я речкою, а ты окуньком?

— Забыл, забыл.

— Коротка же у тебя память, голубок! Забыл ты меня, как Иванушка Василису Премудрую.

Услыхал эти слова Иванушка и всё припомнил. Взял он Василису Премудрую за руки белые и говорит отцу с матерью:

— Вот жена моя верная. А другой мне не надобно.

— Ну, коли есть у тебя жена, так совет вам да любовь!

Новую невесту одарили и домой отпустили.

А Иванушка с Василисою Премудрою стали жить-поживать, добра наживать, лиха избывать.

Волшебные сказки с давних времен являются неотъемлемым элементом культуры и творчества любого народа. В каждой стране есть свои сюжеты для них, свои добрые и злые персонажи. Для нас одной из любимых героинь является Василиса Премудрая из сказки «Царевна-лягушка». Для многих поколений детей она стала символом доброты и ума, заботливости и скромности. Описание Василисы Премудрой сопровождается множеством ярких эпитетов и представляет собой воспевание красоты и величия исконно русского женского характера.

Волшебная сказка «Царевна-лягушка» и ее главная героиня

Сюжет сказки «Царевна-лягушка» известен всем с малых лет. Василиса Премудрая - это волшебница, заколдованная своим отцом, за то, что превзошла его в искусстве колдовства. В сказке она становится невестой, а потом женой Ивана-царевича. По мере развития сюжета девушка проявляет свое мастерство, выполняя приказы царя: выпекает хлеб, искусно ткет шелковый ковер (или в других вариантах - рубашку). Впечатляет и описание Василисы Премудрой на пиру, где она превращается в сказочную красавицу и изумляет гостей своим волшебным искусством.

Иван, желая, чтобы его жена всегда оставалась в облике царевны, сжигает лягушачью кожу. После этого Василиса исчезает. Чтобы вновь обрести свою любовь, царевичу приходится пройти через множество опасностей и, главное, сразиться с отцом своей жены, Кощеем Бессмертным. Конец у сказки счастливый - Иван и Василиса преодолевают все трудности и оказываются вместе навсегда.

Чем же привлекательна Василиса Премудрая? Русская народная сказка - это не только плод фантазии, но и отражение реальной жизни людей. Помня об этом, можно проследить в образе Василисы наиболее ценные женские качества для русского народа.

Внешность главной героини Василисы Премудрой

Интересно, что о внешности главной героини в сказке практически ничего не говорится. дается читателю с помощью характеристики ее действий и слов. Лишь на царском балу героиня изображается писаной красавицей. Но и это описание является вполне типичным для большинства волшебных сказок.

Это лишний раз подтверждает, что образ Василисы Премудрой является собирательным, обобщающим. Более того, для сказки гораздо более важным оказывается изображение не внешних, а внутренних достоинств героини.

Черты характера Василисы Премудрой

Не из-за красоты, но из-за характера любима Василиса Премудрая. Сказка подчеркивает, что не яркая внешность (казалось бы, что может быть безобразнее лягушки) и не богатство («конкурентками» девушки во дворце были боярская и купеческая дочери) приводит героев к счастью. А понимание и желание быть вместе.

Характеристика Василисы Премудрой из сказки дается через ее поступки. То, как она утешает Ивана-царевича, с каким мастерством выполняет задания царя, как ведет себя во время пира, говорит о ней лучше любых описаний. В ее характере сочетаются одновременно глубокий ум и величественная простота русской души, гордость за себя и скромность.

Многие спрашивают, почему Василису называют Премудрой? На самом деле, этот эпитет подходит ей как нельзя лучше. Дело в том, что она в совершенстве освоила волшебные премудрости и даже превзошла в этом своего отца, могущественного колдуна. Характерно и то, что в сказке ее называют так в те минуты, когда она трудится, проявляет свое мастерство рукодельницы, хозяйки или волшебницы. К тому же героиня обладает способностью даже в самых трудных испытаниях сохранять спокойствие и принимать верное решение.

Почему Василиса превращена именно в лягушку?

Часто возникает вопрос о том, почему именно в лягушку была превращена Кощеем Бессмертным Василиса Премудрая. Сказка не дает прямого ответа на него. Однако разные исследователи предлагают свои варианты.

К примеру, можно вспомнить, что одним из ведущих художественных приемов в сказке является антитеза, противопоставление (к примеру, добро и зло, день и ночь, живая и мертвая вода, красота и безобразие). Уже имя героини - Василиса - говорит само за себя. С греческого языка его можно перевести как царственная, возвышенная. А с другой стороны, что может быть более непривлекательным и приземленным, чем лягушка, живущая на болоте.

Образ Василисы в других русских сказках

Описание Василисы Премудрой можно найти не только в сказке о царевне-лягушке. Она изображается и в других произведениях русского народа. Например, можно вспомнить сказку о Василисе и Бабе-яге. Сходный образ выступает под именами Марьи Моревны, Елены Прекрасной и Марьи-царевны. Все эти героини обладают мудростью и волшебными знаниями, в частности способностью перевоплощаться. Это позволяет отождествить их.

Сказка - ложь, да в ней намек

Максим Горький называл Василису одним из самых совершенных женских образов, сотворенных фантазией русского народа. Сколько прекрасных качеств она в себе сочетает, воспитывая и напутствуя все новые подрастающие поколения. Но вспомним, что изначально сказки писались вовсе не для детей, а для взрослых. Не исключение и те, в которых есть Василиса Премудрая. Русская народная сказка с присущей ей мудростью и поэтичностью напоминает нам о том, какова истинная роль женщины в семье - быть помощницей и поддержкой своему мужу.

Также мы узнаем, какие качества издавна ценились на Руси. Ум и скромность, заботливость и доброта, мастерство рукодельницы и хранительницы домашнего очага, объединяясь, порождают истинную мудрость и красоту. И образ Василисы Премудрой в полной мере сочетает все эти прекрасные качества.

Восседая на златом троне с гребнем, усыпанном жемчугом, старшая из трёх сестёр расчёсывала густые русые косы. Ея ратники, в кольчугах и чешуе горевших серебром, на закованных в златую броню, пылавшую жаром конях, вооружённые неописанной красоты мечами и саблями, стягивались из-за горизонта, подобно морскому штилю. Со всего Сибирского царства стягивались дружины, формируя бесчисленное и бессмертное войско.

Рядом с ней на серебряном троне восседала средняя сестра, она была облачена в кольчугу и вращала в руке искусной работы царский меч. Ея Орда была также облачена в кольчугу, только вооружена она была луками, ятаганами и острыми копьями. Во лбу средней сестрицы горел месяц и сиял он так ярко, аж глазам смотреть было больно. Она махнула рукой и пред ней, словно из земли выросли четверо ордынцев.
- Со всего Казанского царства пришла Орда - доложил первый.
- Тобольск прислал последнюю дружину - молвил другой.
- Янычары изъявили желание идти в бой первыми, ибо они элита всех царств - изрёк третий.
- Катафракты вашей сестры Василисы Прекрасной готовы и ждут приказа - принёс весть четвёртый.
Все стоявшие перед ней низко поклонились и царица, махнув рукой, отправила воинов обратно туда, где они находились.

На троне из красного древа восседала младшая сестра, царица Астраханская. Её катафракты сверкали в лучах солнца, длинные пики и тяжёлые сабли жаждали крови. В ярком алом сарафане и с тугой длинной косой, молодая царица протянула белу ручку к сестре средней, нежно взяв её запястье.
- Катафракты, Орда, дружина и янычары построены, против нас идут лучшие рыцари со всей Европы, мы примем на себя основной удар, придётся защищать Русь, ведь она отделяет наши земли от Великого Княжества Литовского. Может скатерть-самобранку расстелить? - говорила Василиса Прекрасная средней сестре.
На что та отвечала ей.
- Ах ты дорогая моя сестрица, краса ты моя ненаглядная, я позавтракала в Тобольске, отстояла обедню в Казани и теперь смотрю вместе с тобою на волну неприятеля лютого, который сам веры христианской, вознамерился огнём и мечом искоренить тех же христиан, якобы у нас колдовство и еретики. Ну разве это не полнейшая ересь? - усмехнулась Василиса Премудрая и из ея рукава вылетели два лебедя, один белый, а другой чёрный.
Они взметнулись в небо к солнцу.
- Сестрицы мои родные, сестрицы мои румяные, сладкие прянички мои, давайте после битвы соткём на скорость ковры из нити солнечной, при этом гуляя по воде, кто будет первой, та получит лазурный пояс сотканный из воды и снега, кто вторая, та ленту для волос из льна и серебра. - старшая Василиса Микулишна заставила сестёр отвлечься от бесед душевных и устремить взор на врага, который приближался.

На горизонте в латах двигалось огромное число рыцарей со всей Европы. Тамплиеры, Тевтонцы, Ливонцы, Пурпурные носороги, Алые львы, все двенадцать Орденов приближались к бессмертному войску трёх Великих царств. Они держали в руках мечи и крестились. Над ними возвышались кресты, хоругви, флаги, стяги, знамёна, они несли Истинную веру на Русь, вознамерились крестить её второй раз и навсегда положить конец господству троецарствия! Затрубили горны, туча стрел взметнулась в небо, затмив над врагом солнце и градом обрушилась на него. Рыцари закрылись щитами, но тысячи полегли наземь от калёных стрел. Тысячи грозных пушек, стоя в несколько рядов, разорвались громом, обрушив огонь на неприятеля. Литовцы, германцы, французы, итальянцы, испанцы, португальцы и предатели из земли русской остановились, попятились назад, но приказ генералов, шедших сзади, заставил двигаться вперёд. Самый мощный орден понёс самые огромные потери, он колебался идти на врага. Дальше с трона поднялась Василиса Микулишна и махнула платком. Огненный дождь с неба обрушился на рыцарей и те горели, заживо сгорали в адских муках. Следом за ней встала Василиса Премудрая и устремила небесный пугающий глубиной взор на врага. Земля провалилась под ногами, разверзлась и проглотила несчастных. Ужас и паника сковали отважных воинов Христа. Третья сестра Василиса Прекрасная взмахнула рукой и кобры обвили многих и прокусили их латы, отравляя смертельным ядом. Дальше в бой пошли янычары, войско из самых разных народов, в прошлом дети из новых земель, самые лучшие и опытные солдаты трёх царств. Они взлетели в небо и сверху обрушились на рыцарей. Ассасины двумя мечами рассекали сразу пятерых-шестерых неуклюжих рыцарей, они были самыми ловкими и быстрыми воинами Астраханского царства. После за янычарами лавиной обрушилась Орда Казанская, снося головы и топча под копытами неприятеля. Закрытые щитами и выставив острые пики, рыцари Великого Княжества Литовского поставили заслон вражеской кавалерии, испанские конкистадоры из мушкетов произвели запал, скосив первые ряды и французские орудия отгремели залпом. Но Орда сумела подмять под себя сей заслон и обратила рыцарей в бегство. Следом ратники царства Сибирского и ратники царства Астраханского, под ногами которых земля дрожала, подобно цунами накрыли армию Запада. Не в силах сдержать натиск многократно превосходящего противника, жалкие остатки былой армии устремились наутёк. Впереди лежали земли Великого Княжества Литовского, через несколько часов Орда взяла Киев.

На высоком холме стояли золотой, серебряный и деревянный троны. Три царицы судили генералов, стоявших пред ними на коленях. Простых рыцарей было велено отпустить, всего пленных набралось несколько тысяч.
- Мы забираем себе Киев и он войдёт в состав царства Астраханского. - говорила речь Василиса Микулишна.
- Пленные рыцари вернутся домой, вы будите, господа генералы, проданы каждый за тонну золота и сто пудов пряностей. - Василиса Премудрая сверлила их взглядом, кто плакал, кто бледен был, а кто и вовсе лишился чувств.
- Западная граница от Балтийского до Чёрного морей будет на замке, птица не пролетит, мышь не проскочит. На сей границе будет стоять самая крупная армия со всех трёх царств - сверкнула очами Василиса Прекрасная.
Суд был завершён. Царицы решили остаться и лично обустраивать присоединённые новые земли.

Поздней ноченькой в беседке под полною луною, три сестрицы Василиса Прекрасная, Василиса Премудрая и Василиса Микулишна ткали скатерти из нити лунной, пили крепкий чай и заедали пряниками печатными. На круглом столике стоял пузатый самовар и пар из него валил столбом.
- Скучно мне, сестрицы - тяжко выдохнула Прекрасная - может пойдём погуляем по воде? - подняла голову.
- Давай попьём чай с пряниками и предлагаю отправиться погулять по Луне - предложила Премудрая и погладила младшую по русой косе.
- Милые сестрицы, я предлагаю сесть всем в сани алмазные, с тройкой хрустальной и прокатиться вокруг Марса, а после прогулка по Юпитеру… - Микулишна всегда могла убедить сестёр и те с ней сразу согласились.
Обнявшись, сёстры сидели в санях, в шубах, под шубами сарафаны роскошные, на поясе у каждой меч небывалый, пояс шёлковый цвета лунного, на ножках сапожки алые и косы тугие, русые густые. Тройка прекрасных коней мчала сани к звёздам. Родная планета была такой прекрасной, зелёная тайга шумела под белыми облаками, а синева океана отражалась в глазах.
- Как давно мы так не путешествовали - восхищалась Василиса Премудрая, кладя голову на плечо младшей сестре.
- Земля такая прекрасная, когда на неё смотришь со звёзд, Марс красный, красный песок на нём и как вы думаете, что мы отыщем в этой пустоте? - спросила сестёр Василиса Микулишна.
- А что будет, когда люди построят корабли, способные унести их в небо? - Василиса Прекрасная закрыла глаза, представляя картину будущего.
Они молчали, любуясь красотой Млечного пути, что по сути могло быть прекраснее и заманчивее?

Василиса:

Телефонный звонок на фирму:

я: - она в банке.
Х: - тогда ген. директора.
я: - он в пробирке.

Василиса:
Работаю на ювелирном производстве. Поясняю: все изготовленные изделия проходят "пробирный надзор" в Пробирной палате; коротко - пробирка.
Телефонный звонок на фирму:

Х: - алло, будьте добры главного бухгалтера.
я: - она в банке.
Х: - тогда ген. директора.
я: - он в пробирке.

Звонивший явно не мог сопоставить услышанное с моим серьёзным тоном.

"23-летняя фотомодель из Воронежа Василиса Эминбейли обратилась в полицию с заявлением о краже. По словам девушки, кто-то вскрыл ее автомобиль "Порш-Кайен" с воронежскими номерами, и украл из бардачка 82 тысячи евро, 30 тысяч долларов и 30 тысяч рублей."

А я еще переживаю за панельку от Пионера в подлокотнике...

Василиса Кощеевна:Как спать с бабами на первом свидании, так пожалуйста, а как флешку поставить в свой комп, так ой... нет...вирусы же!!!
Эрликон: Contex + NOD32 = долгая счастливая жизнь:-)

Аксиома семейной жизни: При верном выборе Иванушки, каждая жаба - это
потенциальная Василиса Прекрасная.

Следствие аксиомы семейной жизни: Каждая Василиса Прекрасная при наличии
Иванушки - это потенциальная жаба.

Мои знакомые очень хотели мальчика и даже имя ему придумали - Вася,
но бог им подарил девочку.
Девочка у них получилась прелестной и назвали они ее Василисой по
паспорту, а так звали Васей.
И вот едет однажды зимой Василиса со своей мамой в автобусе, а напротив
сидит бабулька. Волосы у Василисы под шапкой. Бабулька, растроганная
созерцанием прелестной Василисы, произносит:
- Ой, какой красивый мальчик.
Василиса ей обиженно:
- Я не мальчик, я девочка
Бабулька смущенно:
- Ой, какая красивая девочка. И как же тебя зовут?
Василиса уже довольная отвечает:
- Вася!

Вышла Василиса-прекрасная в чисто-поле, два раза топнула, три раза
подпрыгнула, через себя перекувырнулась, ударилась о землю и..........
ВЫРУБИЛАСЬ! Больше не будет Василиса курить травку с Лысой горы.

Василиса - Почему я такая красивая, умная и конвергентная, а у меня до сих пор никого нет?

Если бы ты вместо слова «конвергентная» написала, что хорошо готовишь и любишь заниматься сексом, у тебя бы уже кто-нибудь был.

25.06.07 06:26 Марта: к тебе пристают три дамы: Василиса прекрасная, Шахеризада иБелоснежка-кто тебе подойдет больше как сексуальный оьъект?
25.06.07 06:32 nevermind: Negativ
1. Василиса - женщина обладающая навыками остановки коней, вхождения в горящие избы и прочей брутальщины, к тому же умна и в постели может задавить как силой так и интеллектом.
2. Шахерезада - слащава как все восточные женщины, хитра и по определению динамщица, поскольку вместо секса будет рассказывать сказки...очень долгое время. Есть опасность склеить ласты от спермотоксикоза.
3. Белоснежка - абсолютно тупая особа, непригодная даже для домашней работы, поскольку за нее все делали гному и к тому же обожающая групповуху при участии не менее семи мужчин. Есть риск остаться голодным, холодным, необстиранным и не дождаться своей очереди на секс