Добрый конец всему делу венец.

«КОНЕЦ – ДЕЛУ ВЕНЕЦ»

(Из цикла «Как это сказать на иврите?»)

А. Грибер

Русская пословица «Конец – делу венец» говорит о том, что:
- самое главное заключается в положительном результате начатого дела;
- любое начатое дело надо доводить до победного конца;
- судить о деле нужно лишь после его завершения.

Синонимами этой пословицы являются следующие выражения: «Всё хорошо, что хорошо кончается»; «Не верь в начало, а верь в конец»; «Всякое дело концом хорошо».

В иврите имеются аналоги этим высказываниям:

.סוֹף טוֹב – הַכּוֹל טוֹב
(соф тов – hа-кОл тов.)
«Конец – делу венец; всё хорошо, что хорошо кончается; хороший конец – всё хорошо».

Слово סוֹף (соф) со значениями «конец (предел), окончание (завершение)» является существительным мужского рода единственного числа.

Слово טוֹב (тов) со значением «хороший» является прилагательным мужского рода единственного числа.

Слово הַכּוֹל (hа-кОл) состоит из определённого артикля הַ (hа-) и слова כּוֹל (кол) со значениями «весь, вся, всё».

.הַגמוּל בְּסִיוּם כָּלוּל
(hа-гмУл бэ-сийУм калУл.)
«Конец – делу венец; воздаяние заключено в окончании».

Слово הַגמוּל (hа-гмУл) состоит из определённого артикля הַ (hа-) и существительного мужского рода единственного числа גמוּל (гмУл) со значениями «воздаяние (оплата)».

Слово בְּסִיוּם (бэ-сийУм) состоит из предлога בְּ (бэ-) и существительного мужского рода единственного числа סִיוּם (сийУм) со значениями «конец (предел), эпилог, окончание (заключительная часть), завершение, финиш».

Слово כָּלוּל (калУл) со значениями «включённый (как часть чего-то), содержащийся (в чём-либо)» является прилагательным мужского рода единственного числа.

.טוֹב אַחֲרִית דָבָר מֵרֵאשִיתוֹ
(тов ахарИт давАр мэ-рэшитО.)
«Конец дела лучше начала его».

Словосочетание אַחֲרִית דָבָר (ахарИт давАр) имеет значение «эпилог».

Слово אַחֲרִית (ахарИт) со значением «конец (периода)» является существительным женского рода единственного числа.

Слово דָבָר (давАр) со значениями «дело» является существительным мужского рода единственного числа.

Слово מֵרֵאשִיתוֹ (мэ-рэшитО) состоит из предлога מֵ (мэ-), существительного женского рода единственного числа רֵאשִית (рэшИт) со значением «начало (первый момент, первая часть)» и местоименного суффикса 3-го лица мужского рода единственного числа וֹ (-о).

.לְטוֹבָתִי נִשבְּרָה רֶגֶל פָּרָתִי
(лэ-товатИ нишбэрА рЭгэл паратИ.)
«Мне на пользу (на моё благо) сломалась нога моей коровы».

Слово לְטוֹבָתִי (лэ-товатИ) состоит из предлога לְ (лэ-), существительного женского рода единственного числа טוֹבָה (товА) со значениями «добро (хорошее), благо (благополучие)» и местоименного суффикса 1-го лица единственного числа י ִ (-и).

Слово לְטוֹבָתִי (лэ-товатИ) можно также трактовать как состоящее из слова לְטוֹבָת (лэтовАт) со значениями «для, в пользу, в интересах» и местоименного суффикса 1-го лица единственного числа י ִ (-и).

Слово נִשבְּרָה (нишбэрА) является глаголом 3-го лица прошедшего времени женского рода единственного числа, инфинитив которого לְהִישָבֵּר (лэhишабЭр) со значением «сломаться, поломаться».

Слово רֶגֶל (рЭгэл) со значением «нога» является существительным женского рода единственного числа.

Слово פָּרָתִי (паратИ) состоит из существительного женского рода единственного числа פָּרָה (парА) со значением «корова» и местоименного суффикса 1-го лица единственного числа י ִ (-и).

Считает цыплят

Цыплят по осени считают - любая деятельность оценивается только результатами

Синоним поговорки «цыплят по осени считают» - конец - делу венец

Оглавление [Показать]

Молочница и кувшин с молоком

Одетая легко, Параша из села
В соседний городок на рынок побежала
Безмерно весела.
В кувшине молоко на голове несла;
Притом в уме смекала,
Что сливки проданы; на выручку яиц
Уже себе купила;
Домой пришед, на них наседок посадила
И развела цыплят; смеяся говорила:
"Не опасаюся лисиц!
Цыпляток сбуду с рук и скоро поросенка
На деньги те куплю;
Его бардою откормлю,
Продам и заведу корову и теленка.
Телят люблю!
Теленок на лужку при мне перед глазами
Играет, резвится нескладными прыжками!"
Параша тут сама,
Почти что без ума,
Мечтательный доход так дорого ценила;
Короткий выбирая путь,
Затеяла чрез ров, и небольшой, прыгнуть,
Споткнулась - и кувшин на землю уронила;
Разбила вдребезги кувшин, а с черепка
По травке полилась молочная река.
Прощай телят прыжки, и ласки, и приятство,
И всё Парашино богатство!
Хмельницкий прав. Мы все, в деревне, в городах,
Во сне и наяву здесь плаваем в мечтах;
Воздушные везде все люди замки строят,
Фортуну о себе тогда не беспокоят.
Я сам в углу своем являюся в броне,
Даю Суворову уроки на войне,
Первопрестольные я покоряю грады,
Владею царствами Эллады;
Мой пышный долиман в алмазах, серебре;
На златошвейном я, разнежася, ковре,
Пашей и муфтия не соизволю слушать.
Слуга лишь позовет в гостиную чай кушать -
Как было смолоду, останусь при Кубре
(автор граф Дмитрий Иванович Хвостов (1757-1835), история эта - пересказ басни Эзопа «Молочница и кувшин»)

Антоним поговорки «цыплят по осени считают» - обещать - не жениться

Аналоги фразеологизма

Коли мять лен, так уж доминать
Коли магарычи выпиты, и дело покончено
Бить, так бей, чтоб не очнулся
Коли бить, так уж добивай
Начать - не то, что кончить
Не смотри начала, смотри конца
Не бойся начала, а жди конца
Не хитро с насести слететь, было бы где сесть
Не дорого начало, а похвален конец
Стыдливый (последний) кусок на блюде лежит
Не хвались отъездом, хвались приездом!
Не верь выезду, верь приезду!
Не суди по приезду, суди по отъезду!
Хорошо городишь, да какова-то весна будет
Хорошо смеётся тот, кто смеётся последним
Это еще только цветочки, а ягодки будут впереди.
Это одни запевки, а послушаем подголосков да выносного
У всякого словца ожидай конца!
Зови (хвали) день по вечеру
Красному утру не верь! Хвались вечером

Английские аналоги выражения «цыплят по осени считают» - First catch your hare (сначала поймай своего зайца), count one’s chickens before they hatch (считать цыплят до того, как они вывелись)

Применение пословицы в литературе

- «Не стоит. Цыплят по осени считают. ― Ничего я не расстроился, ― огрызнулся Гуров» (Н. Леонов, А. Макеев «Гроссмейстер сыска»)
- «Ладно, ― подбил итог Иона Овсеич, ― цыплят по осени считают» (А. Львов «Двор»)
- «Но погодите, голубчики! Цыплят по осени считают!.. Вы уже и так застряли у нас сверх вашего срока, что-то вы дальше запоете» (С. Н. Сергеев-Ценский «Старый врач»)
- «Ну, барыши, ― говорю, ― еще впереди, ягнят по осени считают; а прежде всего смотри, понимаешь ли ты хоть сколько-нибудь сам эти дела?» (А. Ф. Писемский «Фанфарон»)

Ещё статьи

«Клин клином вышибают»

«Крокодиловы слезы»«Кузькина мать»

«Всё хорошо́, что хорошо́ конча́ется» , в других переводах «Коне́ц - де́лу вене́ц» (англ. All’s Well That Ends Well) - пьеса Уильяма Шекспира, предположительно была написана между 1601 и 1608 годами, впервые была опубликована в 1623 году в сборнике пьес автора Первое фолио.

Пьеса озаглавлена Шекспиром как комедия. Сюжет произведения базируется на новелле (3.9) из Декамерона Джованни Боккаччо. Следует отметить отсутствие каких-либо подтверждений популярности пьесы при жизни Шекспира. Первая известная постановка на сцене состоялась в 1741 году.

Действующие лица

Бертрам, граф Руссильонский .
Елена , молодая девушка, которой покровительствует графиня Руссильонская.
Герцог Флорентийский.
Король Французский.
Лафе, старый вельможа.
Пароль, один из приближенных Бертрама.
Несколько молодых дворян, участвующих вместе с Бертрамом во Флорентийской войне.
Слуги графини Руссильонской.
Графиня Руссильонская, мать Бертрама.
Вдова-старуха из Флоренции.
Диана, дочь её.
Соседки и приятельницы Вдовы.
Вельможи, офицеры, солдаты французские и флорентийские.

Место действия пьесы: Руссильон, Париж, Флоренция, Марсель.

Краткий сюжет

В комедии Шекспир обрисовывает чувство умной и одаренной простолюдинки Елены, являющеюся дочерью лекаря, к знатному графу Бертраму, который, испытывая взаимные чувства, параллельно испытывает страх перед неравным браком. По мере развития сюжета король Франции читает графу верное наставление, доказывая равенство всех людей по крови, и доказывает это возможностью одним росчерком пера присвоить Елене дворянство, ничего не изменив в её сущности. В конце сюжетной линии Елена с помощью хитрости побеждает запутавшегося аристократа.

Примечания

А. Аникст. Жизнь Замечательных Людей. Шекспир. - М.: Молодая Гвардия, 1964.

Ссылки

Текст пьесы «Всё хорошо, что хорошо кончается»
«Всё хорошо, что хорошо кончается» в русских переводах в БД «Русский Шекспир»

В русском языке существует огромное множество пословиц, поговорок, а также всевозможных фразеологизмов. Одни из них мы знаем с детства, и на протяжении всей жизни они то и дело нам вспоминаются, вроде «Без труда не выловишь и рыбку из пруда».

И значения подобных высказываний вполне очевидны. Но существуют и другие фразеологизмы, которые встречаются нам нечасто, и понять их посыл достаточно сложно. И сегодня мы постараемся разобраться в вопросе о том, почему так говорят: «Конец – делу венец».

Что означает выражение «Конец – делу венец»?

Как мы уже сказали, некоторые известные поговорки, даже, пожалуй, большинство из них, имеют весьма понятное значение, несмотря на то, что в большинстве случаев составлялись они с условием наличия рифмы. Что же касается выражения «Конец – делу венец», то с ним все не так просто и понятно.

Впрочем, несложно провести аналогию со словами, присутствующими в поговорке, и понять её значение. Данный фразеологизм говорит о том, что любое дело, за которое берется человек, должно доводиться до конца, что не следует бросать все, за что мы беремся, на полпути.

Также интерпретировать подобное выражение можно и следующим образом: только после выполнения работы можно приступать к другим делам и к развлечению. Если попытаться найти синоним данной поговорке среди других фразеологизмов, то в памяти возникает лишь «Сделал дело – гуляй смело». Впрочем, это выражение не так точно подходит под обсуждаемую нами поговорку.

Почему так говорят

Итак, что же касается более тщательного рассмотрения поговорки «Конец – делу венец». Венец в данном контексте используется как венок вроде тех, которые вручали в Древнем Риме полководцам. Тогда это было знаком почета или победы. Венец являлся своеобразным украшением успешного результата дела, боя, события.

Исходя из изложенного выше, можно понять, что в пословице «Конец – делу венец», данное выражение используется для донесения того, что любое дело необходимо доводить до конца, или же вообще не браться за него. Ведь что бы вы ни делали, а без конечного результата все ваши попытки будут бессмысленными.

Соответственно, конец или же окончание любого начатого дела – это настоящее украшение для проделанной работы, потраченных усилий и времени. И теперь вы наверняка будете знать, почему так говорят: «Конец – делу венец», и почему важно доводить до конца любое начатое дело и выполнять всю работу на совесть.

Сцена написана прозой, изобилующей грубыми выражениями, и заканчивается «догрелями» в монологе Елены. Тем же низменным стилем говорят главные действующие лица комедии – Елена, графиня, Бертрам, король в вводных, не относящихся непосредственно к действию разговорах с шутом и Паролем – все эти сцены, так же как и напыщенные речи придворных, перенесены вероятно без всяких изменений в позднейшую обработку из первоначальной редакции. Но по мере того, как действие становится более драматичным, общий тон меняется и приближается к благородству зрелых произведений Шекспира: напутственная речь графини сыну, беседы графини с Еленой о любви к Бертраму, воспоминания короля об отце Бертрама написаны выдержанным белым стихом; проза в некоторых местах, как напр. в рассказе управителя о чувствах Елены к Бертраму (Д. I, сц. 3) выделяется своею простотой и серьезным тоном на фоне грубого балагурства других действующих лиц. Отдельные мысли и намеки, так же как и характер некоторых сцен, дают повод предположить, что «Конец всему делу венец» написан или непосредственно, или вскоре после «Гамлета»: так напр. наставления графини отъезжающему сыну напоминают прощание Полония с Лаертом, иронические рассказы шута о придворной жизни, о холопстве царедворцев (в разговоре с графиней, Д. II, сц. 2) – издевательства Гамлета над Полонием в беседе о виде и форме облаков. В комедии есть выходки против пуритан – шут высмеивает католических и протестантских фанатиков; в этом сказывается негодование Шекспира против показного благочестия, что тоже приурочивает комедию к эпохе «Гамлета».

Сюжет комедии заимствован Шекспиром из новеллы Боккачио (Декамерон, 3-ий день, нов. 9), которая была известна Шекспиру по английскому переводу William Paynter"a в его «Palace of Pleasure» (1566 г.). Из сравнения комедии с новеллой Боккачио видно, как Шекспир умел углублять психологический смысл неправдоподобных, фантастических, а иногда, как именно в данном случае, почти оскорбительных для нравственного чувства положений и действий. Новелла Боккачио «Джилетта Нарбонская» принадлежит к серии повестей о беззаветно и рабски любящих женщинах, которые силой смирения и готовностью ко всякого рода унижениям покоряют сердца своих суровых избранников. Такова напр. Гризельда в последней новелле «Декамерона» – идеальное воплощение нежности и женственности. Джилетта, в противоположность Гризельде, предприимчива и неразборчива в выборе средств для достижения своей цели; хитрости, к которым она прибегает, лишают ее и женственности, и душевной красоты. Джилетта, по новелле, богатая сирота, дочь знаменитого врача Жирарда Нарбонского. Она любит сына графа Руссильонского, Бельтрамо, своего товарища детства, и отказывается поэтому от всех предлагаемых ей блестящих партий. Бельтрамо отправился в Париж, ко двору французского короля; узнав о неизлечимой болезни короля (опухоль на груди), Джиллетта строит на этом свои планы. Она является ко двору, предлагает королю излечить его – её отец передал ей тайны своего искусства – и, когда в назначенный ею срок король действительно выздоравливает, Джилетта просит в награду, чтобы король выдал ее замуж за Бельтрамо. Несмотря на нескрываемое презрение к дочери простого лекаря, молодой граф соглашается на брак, исполняя волю короля; но тотчас же после венца он уезжает на войну во Флоренцию, где становится партизаном флорентинцев против Сиенны. Молодая графиня Руссильонская отправляется одна во владения своего мужа, мудро управляет его землями и приобретает симпатии подданных. Водворив порядок в стране, разоренной долгим отсутствием владельца, она посылает к своему мужу гонцов с запросом о причинах его добровольного изгнания – если он не возвращается из-за неё, то лучше она уедет. Бельтрамо шлет ей грубый и беспощадный ответ: «Пусть она поступает как знает», передает он ей через её посланных. «Я же только тогда вернусь к ней, когда у неё на пальце очутится вот этот перстень (тот, который Бельтрамо очень любил и никогда не снимал с пальца), и когда она будет держать на руках своего сына, отцом которого был бы я». Явная невыполнимость этих условий не останавливает предприимчивую Джилетту, и она тотчас же замышляет новые хитрые планы. Она объявляет всем о своем намерении навсегда покинуть владения графа и провести остаток дней в странствовании по святым местам; затем, взяв с собой только преданную служанку, а также много серебра и драгоценностей, она отправляется в одежде странницы прямо во Флоренцию. Там, поселившись в доме одной вдовы, она видит проезжающего мимо окон Бельтрамо и, расспрашивая о нем как о незнакомце, узнает о любви его к бедной девушке, которая отвергает его ухаживания. Джилетта отправляется к матери девушки и предлагает ей большую награду, если она согласится помочь покинутой жене вернуть себе расположение мужа. Та соглашается, и Джилетта, назвав себя, открывает ей свой план. Нужно, чтобы девушка потребовала от влюбленного Бельтрамо его кольцо, а затем позволила ему тайно пробраться ночью в её комнату, где вместо молодой флорентинки будет ждать графа сама Джилетта. План приводится в исполнение. После некоторого времени Джилетта чувствует себя матерью, и щедро вознаграждает мать и дочь, которые за минованием надобности в них, уезжают из Флоренции. Бельтрамо тоже возвращается в Руссильон, узнав об отъезде графини. Джилетта остается во Флоренции, родит там двух близнецов, очень похожих на отца, и через несколько времени возвращается на родину; узнав, что в замке Бельтрамо устраивается пышное празднество в день Всех Святых, она является туда в одежде странницы, с детьми на руках, падает на колени перед мужем и, рыдая, просит его признать ее своей женой: она выполнила все поставленные им условия, добыла его кольцо и родила ему двух сыновей. Изумленный и растроганный Бельтрамо расспрашивает ее о всем случившемся, преклоняется перед силой и постоянством её любви, и между супругами водворяется любовь и согласие.

Неправдоподобность сюжета не сглажена в новелле никакой психологической мотивировкой, все события управляются случаем и характер героини с её навязчивой любовью менее всего привлекателен. В её действиях отсутствует всякая внутренняя правда. Нельзя допустить, чтобы глубоко и нежно любящая девушка, каковой по замыслу должна быть Джилетта, насильно женила бы на себе человека, откровенно ее отвергнувшего, и тем более недопустимо, чтобы её хитрые затеи пробудили в нем любовь, – напротив того, в том виде, как замыслы Джилетты представлены у Боккачио, они должны были бы еще более восстановить Бельтрамо против назойливой до бесстыдства женщины. Для Боккачио интерес, конечно, не в психологической правде, а в колоритном жизнерадостном изображении пикантного любовного приключения.

Шекспир извлек из грубоватого анекдота богатый психологический матерьял, создал из грубой неженственной Джилетты один из самых трогательных типов своей женской галлереи и внес столько своего в неподатливый сюжет, что идея его комедии приближается к психологическим задачам, разработанным в других пьесах, почерпнутых из совершенно иных источников.

На сюжет новеллы Боккачио написана была до Шекспира пьеса итальянца Бернардо Аккольди, «Виргиния», представленная в Сиенне на празднестве в честь бракосочетания Magnifico Антонио Спанокки и напечатанная во Флоренции в 1513 году (автор её умер в 1534 г.). Клейн доказывает в своей «Gesch. des Italien Drama"s» (I), что Шекспир знал эту пьесу, но гораздо правдоподобнее, что он пользовался только новеллой Боккачио в переводе Пэнтера.

Героиня комедии, Елена, имеет много общего с Юлией из «Двух веронцев», тоже самоотверженно любящей девушкой, которая следует за отвергающим ее возлюбленным, с Виолой в «Двенадцатой ночи», с Порцией в «Венецианском купце». А вся история девушки, которая своею сильною и смелою любовью покоряет сердце строптивого юноши, представляет интересный pendant к «Усмирению строптивой», – разница только та, что там активная роль принадлежит мужчине, здесь женщине. В этом обстоятельстве вся трудность сюжета: как изобразить предприимчивую, воюющую за свое счастье женщину, не лишив её обаяния женственности. В итальянской новелле эта задача не разрешена; Шекспир же, увлеченный трудностью сюжета, блестяще справился с нею. Вся борьба Елены, завоевывающей свое счастье, перенесена во внутренний мир, вся сила, дающая ей победу, заключается в глубине и святости её чувства, а внешние факты, действия, к которым она прибегает, теряют свою преднамеренность, становятся только выразителями душевных переживаний, возникают естественно из самых обстоятельств, не составляя предначертанного заранее плана. Шекспир достигает этого тем, что вводит в действие тонкие психологические подробности. Он и в этой комедии, как и во всех своих произведениях, чрезвычайно бережно относится к источнику, совершенно верно воспроизводит все фактическое, но дает фактам свое собственное освещение, и тем самым вкладывает в них новый смысл. К лицам, выведенным у Боккачио, Шекспир прибавляет несколько новых; в его комедии большую роль играет мать Бертрама, старая графиня Руссильонская; она поощряет трогательную любовь Елены, становится на её сторону, настаивает на её поездке в Париж. Этим с Елены снимается упрек в неженственной назойливости и неделикатности. Она только любит, только стремится овладеть любовью Бертрама, и хватается за все средства, которые даются ей в руки, именно благодаря силе её победного желания. В противоположность Джилетте, она не строит никаких завоевательных планов и, напротив того, считает свое чувство безнадежным, – активная роль принадлежит отчасти старой графине, которая своим вмешательством охраняет чистоту и нежность образа Елены. Шекспир облагородил также и Бертрама, дав ему в советчики пошлого и хвастливого товарища, Пароля, уже всецело созданного Шекспиром: у Боккачио ни о каких товарищах Бельтрамо не упоминается. Пароль – злой гений Бертрама, толкающий его на кутежи и грубость; его влияние обусловливает бессердечную надменность юноши по отношению к «дочери бедного лекаря»; в дальнейшем развитии действия происходит борьба за власть над душой Бертрама; драматический интерес комедии сводится в значительной степени к вопросу о том, кто победит: Елена с её благородной любовью, или Пароль, развращающий Бертрама, т. е. будет ли победа на стороне добра или зла. Отсюда обычный в драмах Шекспира параллелизм двух действий: с одной стороны, любовной драмы Елены, с другой – обличения Пароля; убедившись в его низменности и неверности, Бертрам тем самым научается ценить благородство и любовь Елены.

Создав новое действующее лицо, хвастуна Пароля, расширив и углубив этим сюжет, Шекспир ввел в него этический мотив и представив борьбу между верностью искренно любящей женщины и притворной, корыстной преданностью льстивого труса, тем самым облагородил и придал нравственный интерес герою разыгрывающейся любовной драмы. Бельтрамо в новелле настолько груб и пошл в своей аристократической заносчивости, что любовь Джилетты к нему совершенно неправдоподобна. Шекспировский Бертрам тоже очень непривлекателен и тогда, когда он из сословных предрассудков отказывается жениться на Елене, и в особенности в конце, когда он нагло лжет и клевещет на невинную девушку, Диану, предъявляющую справедливые права на него. Но он до некоторой степени оправдан дурным влиянием Пароля, и победа Елены обозначает нравственный перелом в нем. Бертрам так же исправляется, отказавшись от Пароля и признав Елену, как принц Гарри в «Генрихе IV», отринув Фальстафа и прочих старых собутыльников. Кроме графини и Пароля, Шекспир ввел в свою комедию еще старого лорда Лафэ, который приводит доказательства благородства Елены, и управителя графини Руссильонской, тоже свидетельствующего о силе и смиренности чувств Елены.

При помощи этих новых, отсутствующих в первоисточнике лиц, а также осложненных психологических мотивов, Шекспир создал из мало привлекательного, даже отталкивающего сюжета интересную, психологически продуманную комедию. Тем не менее «Конец всему делу венец» не относится к числу лучших произведений Шекспира. Сюжет, все-же, остается грубым – Елена все-таки навязывает себя мужу, пользуясь своими правами на благодарность короля, а всякое насилие над чувствами нестерпимо для утонченного понимания любви. Кроме того, способ, которым она исполняет условия, поставленные мужем, не только не правдоподобен – это вина не Шекспира, а первоисточника, – но очень груб и не совместим не только с чисто женским, но и вообще с человеческим достоинством. Понятны, поэтому, нападки критиков на эту комедию. Немецкие шекспирологи – Рюмелин, Женэ – говорят о психологической неправдоподобности действия, о нестерпимой «неженственности» Елены; Женэ сомневается в возможности счастливой семейной жизни Бертрама и Елены, так как не допускает успешности «таких усилий любви». Он ставит неизмеримо выше Елены немецкий классический образец девушки, побеждающей силой любви и смирения: K?tcheu von Heilbronn Клейста. Среди шекспирологов есть, однако, и защитники комедии, в особенности характера героини; Гервинус очень пространно доказывает чистоту её чувств, видит в ней образец смиренной и неустрашимой женской любви и превозносит тонкую психологическую мотивировку действий и событий, поражающих своей неправдоподобностью в новелле. Эльце усматривает смысл комедии в изображении истинно-женственного существа, сохраняющего свою женственность и в столь несвойственном для женщины наступательном положении. Сидней Ли считает Елену одним из величайших созданий Шекспира, несмотря на то, что она попирает законы девичьей скромности; он отмечает трогательную нежность в изображении страданий отвергнутой любви. Действительно, при всей грубости сюжета, отразившейся и в обработке Шекспира, комедия «Конец всему делу венец» проникнута высоким идеализмом, и анализ любви сделан с глубоким проникновением в сложные мотивы человеческих чувств.

В основе шекспировской комедии лежит мысль о силе любви, которая своей цельностью и напряженностью побеждает все препятствия. Елена не замышляет никаких планов, она только любит, страдает от кажущейся безнадежности своей любви, но при этом горда, свободна и смела. Только в этом и заключается её сила. Когда Бертрам уезжает в Париж, ко двору, она печальна; все приписывают её грусть мыслям об умершем отце, она же в первом монологе говорит об истинной причине своего горя; свою любовь она считает безнадежной, но не кается в ней. Слова Елены – кроткие и нежные: она стремится только быть поблизости Бертрама, глядеть на него, хотя и знает, что это блаженство вместе с тем и великая мука. Никакие мысли о том, чтобы «завоевать» Бертрама, не возникают у неё. Разнузданные речи Пароля возбуждают в ней желание отправиться в Париж, – она увидала из его слов, что Бертрама ожидает при дворе множество искушений, и ревность окрыляет ее. В эту минуту она чувствует силу своей любви, и, не представляя себе даже, что она могла бы предпринять, начинает верить в возможность счастья, заложенного в подъеме её чувств, в страстности её желания. Монолог, которым заканчивается её беседа с Паролем, очень характерен: это переход от пассивного, бессознательного чувства к активной силе, психологическое объяснение дальнейших действий, порожденных проснувшейся, сознавшей себя душевной мощью. Перед нею исчезают преграды девичьей скромности, но душевная чистота исмиренность перед человеком, вызвавшим восторженное беспредельное чувство, остаются неприкосновенными; в результате является удивительно-поэтическая смесь предприимчивости, граничащей с бесстыдством, и нежной кротости, готовности претерпеть всяческие страдания во имя любви. Такова Елена на протяжении всей пьесы. Она требует от короля в награду за исцеление право избрать себе мужа, но робеет, подходя к Бертраму и говорит: «Не смею я сказать, что вас избрала я. – Нет, в вашу власть, пока продлится жизнь моя, – себя я отдаю». Суровость мужа она переносит безропотно, нежно просит у него прощального поцелуя, и с трогательным смирением принимает его отказ и приказание отправиться одной к его матери в Руссильон. Она боготворит предмет своей любви, стремится только стать достойной его внимания; её любовь – служение Богу, которого она возлюбила всей душой, и этот оттенок религиозного культа вносит пафос во все её действия и слова. Когда Бертрам, как бы насмехаясь над ней, посылает ей письменно условия, на которых он согласен вернуться к ней, она впадает в отчаяние и, в противоположность Боккачиевской Джилетте, вовсе не думает о возможности перехитрить мужа, а предает себя воле Божией. Думая только о муже, она уходит из дому, чтобы дать ему возможность вернуться, и распускает слух о своей смерти для его успокоения. Она едет во Флоренцию за ним без определенного плана действий; она хочет быть поблизости Бертрама – больше ни о чем она не думает; только встреча со вдовой и её дочерью пробуждает её активность, и она приводит в исполнение план, требующий глубокой веры в силу своего чувства. Боккачиевская Джилетта побеждает хитростью, Елена – непосредственностью своей любви, освящающей все её действия. Психологическая мотивировка, преобладание внутреннего мира над внешними событиями, постоянная душевная борьба, вера в святость своих побуждений, – все это делает образ Елены трогательным образцом истинной любви, на все способной, свободной – и потому торжествующей. Предмет её любви, Бертрам, мало привлекателен, но тем сильнее выступает святость её чувства, имеющего оправдание только в своей собственной глубине. И все же, в сравнении с Бельтрамо новеллы, герой шекспировской комедии более интересен, так как его нравственная испорченность объясняется влиянием Пароля. Если допустить, что наша комедия написана раньше «Генриха IV», то Пароль интересен, как подготовительный эскиз к Фальстафу; по трусости и хвастовству он представляет собой развитие Плавтовского «miles gloriosus», и в нем намечены многие черты, столь гениально разработанные Шекспиром в типе Фальстафа. Сцена изобличения лганья и предательства Пароля товарищами Бертрама – живо напоминает сцены с мнимым нападением разбойников в «Генрихе IV» (см. об отношении Пароля к Фальстафу статью проф. Стороженко: «Прототипы Фальстафа» в книге его «Опыты изучения Шекспира», 1902).

Будто корова языком слизнула.
Было бы начало, будет и конец.
Все бесы в воду - и пузыри вверх.
Все хорошо, что хорошо кончается.
Где не было начала, не будет и конца.
Дело без конца - что кобыла без хвоста.
Дело решено - и под лавку брошено.
Дело середкой крепко.
День хвалится вечером.
Доброе начало - половина дела.
Запел соловьем, кончил кукушкой.
Заставка книгу красит.
Затянул песню, так веди до конца.
Зачин дело красит.
Звонко поешь - где-то сядешь!
И у самого длинного дня есть конец.
Как веревочка ни вьется, а кончику быть.
Как начал, так и кончай.
Как ни мудри, а концов не отрубишь: все тут.
Каково начало, таков и конец.
Конец - делу венец.
Кончил дело - гуляй смело.
Красному утру не верь.
Легко начать, да нелегко кончить.
Лиха беда - начало.
Лиха беда - начало, а там будет и конец.
Мал почин, да дорог.
Начал за здравие, а свел за упокой.
Начать да кончить.
Начать - не кончить.
Начинать не с того конца.
Начиная дело, о конце помышляй.
Нашуметь - нашумели, да тем и дело повершили.
Не бойся начала, а берегись конца.
Не верь началу, а верь концу.
Не всякая песня до конца допевается.
Не говори гоп, пока не перескочишь.
Не дорога песня, дорого начало.
Не круто начинай, а круто кончай.
Не начинай дела с конца, не надевай хомут с хвоста.
Не стращай началом, покажи конец.
Не суди по приезду, суди по отъезду.
Не считай утят, пока не вылупились.
Одному делу не два конца.
Плохое начало - и дело стало.
Почин всего дороже.
Рано пташечка запела - как бы кошечка не съела.
Раньше начнешь - раньше окончишь.
С одного конца нет, и с другого нет, а в середке и не бывало.
С одного конца хитро, с другого - мудреней того,
а середка - ум за разум заходит.
Середка - всему делу корень.
Страшно дело по почину.
Так ли, сяк ли - уж один конец.
Трудно раскачаться, а там пошел.
У всякого словца жди конца.
У всякой песни свой конец.
У кольца нет ни начала, ни конца.
У нас еще и конь не валялся.
Умел начать - умей и окончить.

Пора да время дороже золота

Будет день - будет и ночь.
Будет плуг, да не будет рук.
Было - да быльем поросло.
Что было, то сплыло.
В субботу в обед будет сто лет.
В том-то и сила, что прошло да было.
Взойдет красно солнце - прощай светел месяц!
Во время óно: при царе Горохе.
Вовремя смех - не грех, а безо времени и молитва
ни к чему.
Времена переходчивы, а злыдни общие.
Времени не поворотишь.
Время все излечит.
Время всему научит.
Время дороже золота.
Время за нами, время перед нами, а при нас его нет.
Время и камень долбит.
Время идет - как птичка несет.
Время красит, а безвременье сушит.
Время - как воробей: упустишь - не поймаешь.
Время - лучший лекарь.
Время не деньги, потеряешь - не найдешь.
Время не ждет.
Время - не семя, не выведет племя.
Время подойдет, так и лед пойдет.
Время придет - слезы утрет.
Время разум дает.
Время - судья.
Все в свой срок: придет времечко, вырастет и семечко.
Все до поры до времени.
Все идет в свой черед.
Все прошло, как огнем прожгло.
Всему свое время.
Всякому делу время.
Всякому дню своя забота.
Вчера не догонишь, а от завтра не уйдешь.
Вчерашнего дня не воротишь.
Где день, где ночь, тут и сутки прочь.
Год тих, да час лих.
Года - что вода.
Дали орехов белке, когда у нее зубов не стало.
День как день, да год не тот.
День на день не приходится.
День придет - и заботу принесет.
День прошел, все свое с собой унес.
Дери лыко, поколе дерется.
Назеваешься - так и воды нахлебаешься.
Не время дорого - пора.
Не всегда коту Масленица - иногда и Великий пост.
Не по все дни свадьба, не всегда коту Масленица.
Не по дням - по часам.
Не сел - не говори: поехали!
Не спеши волчонка хвалить, дай зубам у серого вырасти.
Не тем час дорог, что долог, а тем, что короток.
Неделя днями красна.
Неделя закатилась, нигде не зацепилась.
Нет такого дня, за которым бы ночи не было.
Ночь - матка: выспишься - все гладко.
Ночь ночевать - не век вековать.
Ночью все дороги гладки.
Ночью все кошки серы.
Ночью не видно - холодно ли, тепло ли.
Одна пора - страда.
Одно нынче лучше двух завтра.
От времени и зубы изнашиваются.
Перемелется - мука будет.
Поздно щуке на сковородке вспоминать о воде.
После дела за советом не ходят.
После дождичка в четверг.
После драки кулаками не машут.
После поры не точат топоры.
После суда поздно плакать, а после свадьбы - мужа выбирать.
Прожитое - что пролитое: не воротишь.
Раздевшись - в баню, а одевшись - на мороз.
Ранняя пташка носок прочищает, а поздняя - глазок продирает.
Добрый совет ко времени хорош.
Дорога ложка к обеду, а там хоть под лавку.
Дорого поленце в холодный день.
Дорого при пожаре ведро воды, при скудости - подаянье.
Другие дни - другие сны.
Думай ввечеру, а делай поутру.
Еще до той поры много воды утечет.
Ждал, пока сварится, подожди, пока остынет.
Жди, когда рак на горе свистнет.
И петух свои часы знает.
Иное время - иное бремя.
Искать вчерашнего дня.
Как с утра, так и до вечера.
Когда будет пир, тогда будут и песни.
Когда в печи жарко, тогда и варко.
Когда Волга вверх потечет.
Когда дрова горят, тогда кашу варят.
Когда играют, тогда и пляши.
Когда рак свистнет, и рыба запоет.
Когда торг, тогда и с возом.
Когда черт помрет, а он еще и не хворал.
Кусают и комары до поры.
Корми меня, когда я голоден.
Красно, да полиняло, умно, да поветшало.
Кто вовремя помог - тот дважды помог.
Кто много зачинает - мало заканчивает.
Луна взошла - солнцу отдых.
Лучше поздно, чем никогда.
Много воды утекло с тех пор.
Много дней впереди, много и позади.
На будущую осень - годов через восемь.
На то лето, не на это, а на третий год, когда черт умрет.
Сколько ни куковать, а к зиме отлетать.
Сначала запряги, а потом и понукай.
Спустя лето - да в лес по малину.
Струны готовы - недалеко и до песен.
Схватился Савва, как жена сшила саван.
Тетереву вся зима - одна ночь.
Трех лет Ивана по отчеству звать рано.
Три года - не три века.
Три дня - не три года.
У каждого времени свои песни.
Уж волк умылся, а кочеток спал.
Уплыли годы, как вешние воды.
Упустишь минуту - потеряешь час.
Утреннюю работу не оставляй до вечера.
Утро вечера мудренее.
Утро - не вечер: другие речи.
Хвали горку, как перевалишься.
Хватился волос, когда голову сняли.
Хватился шапки, как головы не стало.
Цыплят по осени считают.

Шекспировская энциклопедия

Конец - делу венец

(All"s Well that Ends Well)

Комедия Шекспира была впервые напечатана в Первом фолио (1623). Хотя пьеса впрямую не упоминалась Фрэнсисом Мерезом в 1598 г., ее часто идентифицировали с ^Вознагражденными усилиями любви, однако сходство с Мерой за меру обычно дает возможность датировать пьесу 1602 -1603 гг. Сюжетной основой комедии стала история из Декамерона Боккаччо , возможно, в переводе Пейнтера .

Комедия никогда не пользовалась особой любовью публики. Первое представление, о котором сохранилось свидетельство, состоялось в 1741 г. В последующих постановках делались попытки усилить роль Пароля. Невелик был успех Дж.Ф. Кембла , попытавшегося восстановить оригинальную версию в постановке 1794 г. в театре "Друри-Лейн" . Музыкальная версия комедии была сыграна в "Ковент-Гарден" в 1832 г., а в 1852 г. Сэмюэл Фелпс представил ее в театре "Сэдлерс-Уэллс" . В постановке 1927 г. Бирмингемского репертуарного театра режиссер Барри Джексон перенес время действия пьесы в современность. Роль Пароля в этой постановке исполнял молодой Лоуренс Оливье . Тайрон Татри поставил блестящий, порой эксцентричный, спектакль в Стратфорде , Онтарио, в 1957 г. В 1959 г. он повторил свою постановку в Стратфорде-на-Эйвоне. Там же, в 1981 г., большой успех снискал спектакль Тревора Нанна , перенесшего действие в эпоху короля Эдуарда. Эту комедию избрал для постановки и Питер Холл , возвратившись в 1992 г. в Королевский Шекспировский театр после двадцатипятилетнего перерыва (театр "Лебедь" ). Успешной была и постановка Элайджи Мошински (Elijah Moshinsky) для телевизионного сериала на канале Би-би-си.

Комедия "Конец - делу венец", возможно, пострадала оттого, что с 1900-х гг. ее стали называть "проблемной пьесой" . Между тем в ней есть великолепные роли, подлинный комизм и редкие по красоте поэтические фрагменты.