У мужчин были свои запреты. Рассказы, фельетоны, памфлеты Ярослав Гашек

Косметологические процедуры

Для жителей Руси баня никогда не была просто местом, где люди моются. Ей придавали обрядовое, культовое значение. Считалось, что именно здесь можно расстаться с жизненными неурядицами, смыть с себя не только физическую, но и духовную грязь, разные грехи, болезни, несчастья. Баня сопровождала наиболее важные для каждого русича события: рождение, свадьбу, похороны. Как и в любом особом месте, в бане существовали строгие запреты, в том числе и по гендерному принципу.

Раньше мылись вместе

Если для современных жителей России при посещении общественной бани главное табу – нельзя заходить в отделение, где моются представители противоположного пола, то для жителей Руси такого запрета просто не существовало.
Как указывает в книге «Баня. Очерки этнографии и медицины» (издательство «Санкт-Петербург», 2015 год) исследователь русской старины Андрей Дачник, иностранных путешественников крайне смущало, что мужики и бабы почти не стесняются своей наготы во время мытья. Чопорные католики и протестанты особо обращали внимание на этот факт.
Например, посол римского императора Августин Майерберг в 1661 году написал: «В общественных банях бывают в большом числе и женщины простого звания… смешавшись с мужчинами и нисколько не считая за важность выставлять их нахальным взглядам свою наготу, возбуждающую любострастие».
Хотя ни в одном из многочисленных источников не говорится, что совместное мытье мужчин и женщин в русских банях приводило к разврату. Иностранцы отмечают, что люди спокойно воспринимали чужую наготу, позволяя себе разве что шутки на эту тему. В деревнях же семьи часто мылись вместе, в первую очередь, из соображений экономии: баня зимой остывает быстро, а дважды ее топить – дров не напасешься.
Впрочем, религиозные деятели, а затем и светская власть стремились искоренить такой обычай, казавшийся им безнравственным. Соответствующий запрет содержит сборник решений Собора русской православной церкви 1551 года, получивший название «Стоглав». Но рядовые обыватели почти не соблюдали данное указание святых отцов, поэтому в 1782 году императрицей Екатериной Второй был подписан «Устав благочиния», запрещающий мужчинам и женщинам мыться вместе.
К началу XIX века, по утверждению историка Андрея Дачника, в русских парных уже произошло четкое гендерное разделение.

Запреты для слабого пола

Вопреки слегка предвзятому отношению западноевропейских авторов, баня всегда была для жителей Руси местом сакральным, посещение которого связано с большим количеством правил, обязательных к соблюдению. Какой уж тот разврат, если согласно поверьям, за всем происходящим здесь строго следит Банник – мифический хозяин парной, а также злобная баба Обдериха, которую обязательно необходимо задобрить вежливым словом или каким-нибудь символическим подношением.
Женщинам в русских банях было нельзя:

мыться первыми, раньше своих мужей, братьев и отцов;
пользоваться вениками представителей сильного пола;
находиться в одиночестве;
в понедельник и среду мыть голову;
покидать баню сразу после родов;
работать натиральщицами (махальщицами) после XVIII века.

А теперь обо всем по порядку.
Далеко не все жители Руси парились в банях семьями, чаще члены сельской общины мылись по очереди: сначала мужчина, а затем – женщины. Одни источники объясняют эту традицию патриархальными устоями общества. Дескать, отец семейства – всему голова и право первенства во всем принадлежит только ему. Кроме того, христианская традиция считает представительниц прекрасного пола «нечистыми», и мужчины опасались «заразиться» греховностью женщин, посещая баню следом за ними.
Однако существует и другая версия возникновения данной традиции. Баню на Руси топили очень жарко, и отцы семейств шли париться первыми, чтобы не позволять своим женам и маленьким детям испытывать лишний дискомфорт.

Женские штучки

Для культуры Руси, начиная с самых древних времен, было характерно четкое разделение предметов обихода по гендерному принципу. И банные веники – не исключение. Этот важный атрибут парной мог быть либо мужским, либо женским.
Представителям сильного пола веники вязали из дуба, клена, ясеня или вяза. Слабый пол пользовался банными изделиями из березовых, липовых, ольховых или ивовых веток.
Кроме того, как и любое средство личной гигиены, у каждого человека должен быть свой веник. Жители Руси опасались, что через этот предмет можно заразиться болезнями или символически «взять на себя» все беды и хвори, которые смыл предыдущий посетитель бани.
Только колдуньи и гадалки могли находиться в бане поодиночке, чтобы проводить свои магические ритуалы. Все остальные женщины должны были париться в сопровождении родственниц или подруг. Считалось, что Банник или Обдериха способны сильно навредить, в первую очередь, молоденьким девушкам, если правильно не задобрить духов.
Неблагоприятными для мытья на Руси всегда считались понедельник и среда. Женщинам в эти дни недели запрещалось мыть голову. Согласно народным поверьям, иначе можно навредить здоровью и красоте волос, а значит, и упустить свое женское счастье.
В банях сельские повитухи принимали роды испокон веков. Счастливые мамаши, благополучно подарившие жизнь малышам, не могли несколько дней после этого события покинуть пределы парной. Одни этнографы и историки объясняют это ограничение заботой о здоровье молодой матери, которой никак нельзя «подцепить» какую-нибудь инфекцию, ведь организм женщины ослаблен после родов. Другие связывают нахождение молодой матери в бане с ее ритуальной, магической смертью в прежнем качестве, а для возвращения в мир живых, по народным поверьям, необходимо какое-то время.

Больше не парят мужчин

Западноевропейских путешественников, посещавших нашу страну в XVI-XVIII веках, удивляло в парных еще и наличие банщиц, которые помогали очиститься от грязи как женщинам, так и мужчинам. Этих девушек называли натиральщицами или махальщицами, поскольку они растирали тела посетителей бань и размахивали вениками.
Голландский политик Николаас Витсен, посетивший Москву, Псков и Новгород в 1664-1665 годах, написал этнографическую работу «Путешествие в Московию». В ней говорится, что натиральщицами часто работали симпатичные крепостные девушки, парившие семью и гостей своего помещика.
В то же время, Андрей Дачник утверждает, что махальщицы трудились и в общественных банях. Исследователь русской старины не нашел никаких достоверных исторических свидетельств того, что эти женщины могли оказывать своим клиентам интимные услуги.
«В России девушки в банях действительно просто мыли посетителей, часто весьма равнодушно», – пишет Андрей Дачник.
Но после разделения этих общественных учреждений на мужские и женские представителей сильного пола стали парить исключительно крепкие парни – банщики.

У мужчин были свои запреты

Может возникнуть впечатление, что мужчины не сталкивались с различными запретами во время мытья. Это не так. Ограничения, которые накладывало на них посещение парной, тесно связаны с привычками, которым в патриархальной Руси были подвержены исключительно представители сильного пола.
Итак, в бане мужчинам было категорически нельзя:

садиться на ушат, ведь согласно примете, такой человек рискует стать алкоголиком;
употреблять спиртные напитки;
заходить туда, когда в парной находится роженица (это исключительно женское таинство);
плеваться, особенно на печную кладку, иначе обидевшийся Банник плюнет в ответ кипятком;
париться женским веником;
мыться во второй заход, после жены.

Русская народная традиция содержит немало примет и поверий, а также откровенных табу, призванных уберечь людей от пьянства. К тому же, в бане подобные возлияния еще и опасны, ведь нетрезвые люди не могут похвастаться точными движениями и ясностью ума, а значит, рискуют обжечься или угореть.
Представить себе, что женщины на Руси могли собраться и выпивать в бане, а также смачно плеваться во все углы, просто невозможно, поэтому для них подобных запретов просто не существовало.

"В БАНЕ"(По мотивам Льва Николаевича Толстого)

История первая, эротическая, в которой мы узнаём

Как бывало в прежни годы,
Када не было свободы

Эротический рассказ

Танька тихо вошла в баню и в нерешительности остановилась.

Жирный как боров и совершенно голый барин лежал на лавке, на животе, а две бабы - Райка и Любаша - тоже голые, стояли с боков и по очереди ожесточённо хлестали его вениками по раскаленной багрово-розовой спине, блестевшей от пота и белому, как молоко, бабьему заду. Барин блаженно жмурился, одобрительно крякал при особенно сильном ударе. Наконец, он подал им знак остановиться и, громко отдуваясь, сел, опустив широко раздвинутые ноги на пол.

- "Квасу, бабы!" - Хрипло крикнул он.

Быстро метнувшись в угол, Раиса подала ему ковш квасу. Напившись, барин заметил тихо стоявшую у дверей Таньку и поманил ее пальцем.

Медленно переступая босыми ногами по мокрому полу, стыдливо прикрывая наготу руками, девушка приблизилась и стала перед ним, опустив глаза. Ей было стыдно смотреть на голого барина, стыдно стоять голой перед ним. Она стыдилась того, что её без тени смущения разглядывают, стоя рядом две молодые бабы, которые не смущаются своей наготы.

Новенькая! - воскликнул барин, - Хороша, девка, ничего не скажешь! Как зовут? - скороговоркой бросил он, жадно ощупывая её живот, ноги и зад.

Татьяной, - тихо ответила она и вдруг вскрикнула от неожиданности и боли: барин крепко защемил пальцами левую грудь. Наслаждаясь ее живой упругостью, он двинул рукой вверх и вниз, перебирая пальцами вздувшуюся между ними поверхность груди, туго обтянутую нежной и гладкой кожей. Танька дёрнулась, отскочила назад, потирая занывшую грудь.

Барин громко засмеялся и погрозил ей пальцем. Вторя ему, залились угодливым смехом Раиса и Любка.

Ну, ничего, привыкнешь, - хихикая сказала Любаша, - и не то еще будет, - и метнула озорными глазами на барина.

А он, довольно ухмыляясь, запустил себе между ног руку, почесывая все свои мужские принадлежности, имеющие довольно внушительный вид.

Ваша, девки, задача, - обратился он к Раисе и Любаше, - научить её, - кивнул он на Таньку, - всей вашей премудрости, - он плотоядно улыбнулся, помахивая головкой набрякшего члена.

А пока, - продолжил он, - пусть смотрит да ума набирается. А, ну, Райка, стойку! - вдруг громко крикнул барин и с хрустом потянулся своим грузным телом.

Раиса вышла на свободную от лавок середину помещения и, согнувшись, уперлась руками в колени и замерла, глядя в пол.

Анатолий Александрович подошел к молодайке сзади и со всей силы, звонко, шлёпнул ладонью по мокрому её заду, отливавшему белизной упругой белой кожи и, заржав по - жеребиному, присел и начал совать свой, торчащий как кол, член под крутые ягодицы Райки, которая тут же схватила его рукой, сначала привычно помяла пальцами его, налившийся богатырской силой, ствол, а потом вставила его толстую головку в свою щель. Тучный мужчина взял её руками за живот и стал быстро толкать её своим большим, как у беременной бабы, животом, пытаясь воткнуть свою мясистую залупу дальше, в скользкую мякоть женского полового органа. От охватившего вожделения лицо его налилось кровью, рот перекосился, дыхание стало громким и прерывистым, а полусогнутые колени дрожали. Наконец, упругая головка его члена раздвинула влажный, но тугой зев влагалища молодайки, и огромный живот барина плотно прижался к округлому заду Раисы. Он снова заржал, но уже победно и, ожесточенно двигая низом туловища, стал с наслаждением предаваться половому акту. Молодую прачку, видать, тоже здорово разобрало. Она сладострастно начала стонать при каждом погружении в её лоно мужского полового органа и, помогая при этом барину, двигала своим, белым как молоко, задом навстречу движениям его тела.

Любаша смотрела на эту картину, целиком захваченная происходящим. Большие глаза ее еще больше расширились, рот раскрылся, а трепетное тело непроизвольно подергивалось в такт движениям барина и Раисы. Она как бы воспринимала барина вместо подружки.

А Танька, вначале ошеломленная, постепенно стала реально воспринимать окружающее, хотя ее очень смутило бесстыдство голых тел барина и девки. Она знала, что это такое, но так близко и откровенно видела половое сношение мужчины и женщины впервые.

Когда барин прилип к заду Райки, Танька от смущения отвернулась, но любопытство пересилило, и она, искоса кинув взгляд и увидев, что на нее никто не смотрит, осмелев, стала смотреть на них во все глаза. Не испытав на себе полноту мужской ласки, она воспринимала все сначала спокойно, но затем стала чувствовать какое-то сладостное томление, и кровь горячими струями разлилась по всему ее телу, сердце забилось, как после бега, дыхание стало прерывистым. Для всех перестало существовать время и окружающее, все, кроме совершающегося полового акта, захватившего внимание и чувства.

Вдруг барин судорожно дернулся, глаза его закатились и он со стоном выпустил из груди воздух. "Все" - вздохнул он тяжело и расслабленной походкой подошел к лавке, затем тяжело опустился на нее.

Раиса выпрямилась, блаженно потянулась и села на другую лавку.
- Любка, водки! - приказал барин.

Та, юркнув в предбанник, вынесла на подносе бутылку водки и миску с огурцами. Барин налил себе стакан, залпом выпил и захрустел огурцом. Затем он налил его снова и поманил пальцем Раису. Та подошла и тоже привычно залпом осушила его. За ней ту же порцию приняла Люба.

Иди сюда! - приказал барин Таньке, наливая ей водки.
Она взяла его и, сделав первый глоток, закашлялась, пролив почти всю жидкость.
- Ничего, - проговорил со смехом барин, - Научится!
И налил себе ещё полстакана. Девки угодливо ему подхихикивали, жуя огурцы.
- Ну-ка, Любаша, оторви барыню, - подал команду барин и хрипло запел, ударяя в ладони.

Раиса стала вторить ему, а Любка, подбоченясь одной рукой, а другую вскинув над головой, медленно пошла по кругу, виляя крепкими бедрами и притоптывая в такт босыми ногами. Постепенно темп пения стал нарастать, и вместе с тем движения девки стали быстрее. Её стройное тело с гибкой талией извивалось в непристойных движениях, с которыми она отдается мужчине. Руками она как будто обнимала воображаемого партнера, а низом живота подмахивала его члену.

Поддай! - крикнул барин, - Сиськами, сиськами еще порезвей!
И быстрее повёл песню. Любаша стала подпрыгивать на месте, поводя белыми плечами. Ее полные упругие чашки слегка отвисших грудей заколыхались из стороны в сторону, дразняще покачивая тугими горошинами розовых сосков.
- Давай жару! - барин не выдержал и сам пустился в пляс.
Темп пляски стал бешеный. Теперь плясали под один голос Райки. Хлопая то по низу, то по верху живота, Любаша, взвизгнув, вдруг схватила мужской член у самого основания и прижалась к барину, обхватив его за шею другой рукой. Член барина вдруг оказался между ее ногами, и она стала водить его головкой по влажным губам своего полового органа. Для большего простора движений и удобства, откинув одну ногу в сторону, она обхватила ею ноги барина, а он, облапив девку обеими руками за крепкий зад и прижимая ее к себе, впился страшным поцелуем ей в шею и вдруг схватив ее на руки, понес к скамейке и кинув на спину навалился на нее. Их сношение было бурным и страстным. Любаня отдавалась умело, самозабвенно. Она закинула ноги ему за спину и, ловко помахивая задом, ловила его член влагалищем до основания. В то же время она слегка раскачивала бедрами, создавая дополнительные ощущения живого тела.

Танька и Раиса снова во все глаза наблюдали картину самого откровенного сношения между мужчиной и женщиной, обычно скрываемого от постороннего взгляда, а тут с такой откровенностью происходившего перед ними. Таньке тоже захотелось потрогать член барина и ощущить его в своем лоне.

А Раиса подошла к ним сбоку и, став на колени около их ног, стала в упор рассматривать, как мужской член ныряет во влагалище. Высоко поднятые и широко расставленные в коленях ноги Наташки, положенные барину на поясницу, давали возможность полностью видеть процесс совокупления, и Раиса пользовалась этим в свое удовольствие.

Охваченная непреодолимым желанием, к ней присоединилась и Танька. Дрожа от возбуждения, она наблюдала, как смоченный скользкой жидкостью мужской член легко и свободно двигался взад и вперед в кольцах больших половых губ Любаши, которые как ртом словно бы всасывали его в себя и тут же выбрасывали обратно, а малые губы, раздвоенные венчиком, охватив верхнюю часть члена, оттягивались при его погружении и выпячивались вслед его обратному движению.

Мягкая кожица, обтягивающая член, при погружении во влагалище, складывалась гармошкой, мошонка, в которой обрисовывались крупные яйца, раскачивалась от движения мужского тела, мягко ударялась об ягодицы девки.

Танька, завороженная невиданным зрелищем, не смогла преодолеть желания пощупать член барина. В момент, когда животы совокупляющихся раздвинулись, она взялась пальцами за член мужчины, ощутив его влажность, твердость и упругость. Вместе с тем ее поразила подвижность и мягкость покрова, под которым двигалась тугая мякоть.

В тот момент, когда животы плотно прижались друг к другу, пальцы Таньки оказались втиснутыми в мокрую и горячую мякоть женского полового органа. Барин сердито зарычал и оттолкнул не в меру любопытную девку, рукой непрошенно вторгшуюся в их действия в тот момент, когда его стало разбирать перед испусканием семени. Движения их стали быстрее, толчки сильнее, по телам обоих прошли судороги и они кончили одновременно.

Барин с трудом оторвался от разгоряченного тела Любаши и, продолжая тяжело дышать, сел на лавку. Люба села рядом с барином, приникнув к его плечу разгоряченной головой. Райка успела отскочить в сторону, а Таня оказалась стоящей на коленях между ног барина. Она со страхом ждала наказания за свою дерзость, а тот не торопился с решением.

Расслабленный двумя только что совершенными актами полового сношения с горячими девками, он испытывал истому и был настроен благодушно.

Ну-ка, сюда, - велел он, - теплой воды да мыла. Раиса подбежала с ушатом, теплой водой и куском душистого мыла.

Помой, красавица, моего страдальца. Видишь, он совсем взмок, трудясь - тяжело осклабясь в улыбке сказал он Таньке и свободной рукой взявшись за член, шутя ткнул его головкой по носу растерявшейся девки. Все рассмеялись, а Танька испуганно заморгала глазами. Барин сунул ей мыло в руки, а Раиса из ушата полила на мужской член. Танька стала осторожно его мыть.
- Смелей, смелей, - подбадривал её барин, широко раздвинув ноги. Таня отложила мыло и двумя руками стала смывать мыльную пену под струей воды, поливаемой Раисой. Член барина скользил и бился как живой, а головка его члена величиной с детский кулак розоватой кожицей ткнулась прямо в губы девки. Танька отшатнулась, но барин снова притянул к себе голову Таньки.

Затем он приказал ей:
- Поцелуй, да покрепче! - и прижал её губы к упругой головке своего члена. Танька покорно чмокнулась губами, а барин повторил это движение несколько раз.

А теперь - соси! - подал он команду, снова придвинув лицо Фроськи к своему животу.

Как соси? - растерянно и непонимающе залепетала она и с испугом посмотрела в лицо барина.
- Любка, покажи! - ткнул плечом барин девку, и та, наклонившись и оттолкнув Таньку, сунула в свой широко открытый рот головку члена барина и, сомкнув по окружности губы, сделала несколько сосательных движений челюстью и языком.

Танька в нерешительности взялась рукой за член и тоже открытым ртом поглотила его головку и шейку, и стала сосать. Головка была мягкой и упругой, а ниже её ощущалась языком и губами отвердевшее как кость тело, и чувствовалось, что оно живое и трепетное.

Странное дело, Танька опять почувствовала возбуждение и быстрее задвигала языком по мужскому члену.

Довольно! - сказал барин, не желая доводить дело до извержения семени. Он отстранил девку.
- Сейчас сделаем смотрины девке Таньке! - сказал он и поднялся с лавки, - Райка, показывай товар!

Раиса взяла Таньку и поставила перед барином. Он стал лапать её за груди, живот, бедра. А Любаша говорила:
- Вот Вам сиськи, вот живот, а под ним писец живет! - показывая пальцем на называемые части тела.

Барин провел рукой по животу девки и запустил ей пальцы между ног.
- Да-а, писец здесь ничего, поглядеть бы на него, - певуче подхватил он, продолжая перебирать пальцами женский половой орган.

Таньке, только что испытавшей половое возбуждение, прикосновение барина было приятным и щекотливым. Она невольно отдалась его ласкам и раздвинула ноги. Но барин отошел, показывая жестом на лавку. Любаша подвела Таньку к лавке и принудила её лечь, говоря:
- Показать себя мы рады, нет у нас для Вас преграды!

Раиса и Любаша стали с одной, и с другой стороны и, взявшись одна за левую, другая за правую ноги, запели:
- Вот заветный зверь писец, кто поймает, молодец! - они разом подняли ее ее ноги и раздвинули их в стороны. Перед взором появилось открытое место, всегда скрываемое от чужих глаз, да еще мужских. Охнув, Танька одной рукой прикрыла свой срам, а другой - глаза и задергала ногами, стараясь их вырвать, но девки держали крепко, и ей пришлось оставить свои попытки. Видимо, все это было предусмотрено ритуалом, так как барин, отведя от низа живота сопротивляющуюся руку девушки, затянул:
- Ты не прячь свою красу, я ей друга принесу! - Райка и Любашка потащили туловище Таньки вдоль лавки, придвинув ее зад к краю у которого стоял барин. Тот опустился на колени и его член оказался на одном уровне с половым органом девушки.

Эй, дружочек, молодец, сунь красавице конец, - запели девки, а барин не спеша раздвинул половые губы танькиного органа и стал водить головкой члена по всем его частям от низа до верха и обратно. Таньке уже не было стыдно своей наготы, а напротив, возникло желание ощутить мужской член в своей утробе. Она задвигала низом своего живота и зада, ловя головку елды барина влагалищем, ставшим от охватившего Таньку нетерпения влажным.

Наконец сам барин не выдержал этой сладострастной пытки и утопил залупу своего мясистого органа в устье влагалища, а затем с силой вогнал его в туго раздавшуюся девственную глубину. Острая мгновенная боль вдруг пронзила девку, заставив её невольно вскрикнуть, а затем необъяснимое блаженство разлилось по телу, и она потеряла чувство восприятия времени...

Позже мне стало известно, что отец мой отказался упомянуть меня в своём завещании, которое составило что-то около восьмидесяти тысяч рублей, не считая недвижимости. Кажется, я догадываюсь, в чём здесь дело.
Иногда я думаю, а уж не устроил ли он мне тогда проверку, чтобы узнать, как я к этому отнесусь. Увы, проверки этой я тогда не выдержал, к своему великому сожалению...

Хорошая горячая банька

Рецензии

Хорошая горячая банька

Знакомство с этой интересной семейной парой я поведал в рассказе «На берегу водохранилища». В прошедшие выходные я с женой был приглашен к нашим старым знакомым на дачу. В пятницу я работал в ночь, поэтому оба выходных дня были мои полностью. Настеньку в пятницу вечером моя Аленка оставила у бабушки и, черкнув мне смс, чтобы я не спал после смены, а ехал сразу на дачу, укатила с Александром на фазенду к родителям Иринки.

К десяти вечера ко мне на работу заявился сменщик в расстроенных чувствах и сообщил, что у него дома «война» по поводу забытого им юбилея свадьбы и т.д. Я оставил его дежурить за себя, а сам поехал следом за женой. Приехал я на дачу часам к одиннадцати, в доме застал Иринку, укладывающую спать хорошо принявшего на грудь Александра.

Иринка попросила меня взять в погребе на улице квас и принести в баню моей Аленке, где ее парит отчим, а она подойдет следом. Дядя Федор, отчим Иринки, большой любитель бани, точнее просто ею болеет, в молодости он даже где-то работал в банном комплексе. Он несколько раз уже парил наших девок с матерью Иринки в бане с массажем и пенным мытьем. От восторга моя женушка была просто на десятом небе. Сам он в свои пятьдесят с небольшим был высок и подтянут, немного худощав, но жилист, сказывалось спортивное прошлое.

Подойдя в темноте к бане, я невольно заглянул в окно предбанника, но там никого не было. Я вошел в предбанник, повернулся влево к вешался и замер. Дальше слева открылась в мою сторону дверь мойки и я остался стоять в тени за дверью. В предбанник вошла Иринкина мать, прошла к столу у противоположной стены и налила себе квас.

Я просто млел как завороженный. Как все-таки похожи дочки на своих матерей. Тетя Наташа стояла, повернувшись ко мне своей шикарной белой попой, а я не мог отвести от нее взгляд. Грудь тоже была белоснежная, но в отличие от Иринки соски были не такие крупные и нежного розового цвета. Раньше я не видел ее без одежды, точнее не видел так открыто и доступно, я видел ее мельком, когда кто-то заходил или выходил из мойки. Пока я разглядывал прелести взрослого женского тела, в предбанник вошла Иринка и в недоумении уставилась на меня и свою мать.

Только тут меня заметила тетя Наташа и накинула второпях на себя халат. Затем все дружно прыснули смехом. Я стал потихоньку раздеваться, Иринка забрав какие-то вещи, сообщила, что пошла спать и что она постелила нам с Аленкой на втором этаже. Тетя Наташа, заглянув в парную, что-то сказала мужу и, откланявшись с улыбкой, проследовала в дом. Я подкинул в печку дров и под их треск стал прислушиваться к звукам в парной, приоткрыв дверь в моечную. Хлопки веником скоро закончились, и в мойке заплескалась вода. Федор Иванович поливал Аленку прохладной водой.

Я подождал немного, но никто не вышел. Я заглянул в мойку в приоткрытую дверь и увидел мою красавицу, лежащую голышом кверху попкой на лавке. Сбоку ко мне спиной стоял наш банщик, обернутый как обычно на талии в полотенце и втирал в распаренное тело Аленки какие-то масла. Только сейчас я осознал, что о моем присутствии в бане жена и дядя Федор еще не знают. В течение пяти минут ничего интересного не произошло, и я уже собирался войти внутрь и погреться, как моя женушка перевернулась на спину. Процесс натирания ее грудей был более интересен. Массаж спины, ягодиц и ног не прошел даром и по манере кошачьих движений было заметно Аленкино возбуждение. Тело Аленки слегка содрогалось и медленно извивалось под крепкими умелыми руками.
Хорошая горячая банька
Далее эти руки спустились ниже на живот, плавно по бедрам к стопам, затем снова поползли вверх. Аленка сама уже мяла свои груди и просто отдавалась накатившей на нее страсти. Когда руки Федора Ивановича достигли коленей любимой она самопроизвольно опустила ноги по обе стороны лавки. Мужские руки доводили Аленку до исступления поглаживая внутреннюю часть бедра, слегка касаясь побритой киски.

Она приподнимала свой таз, отрывая от лавки свою попку и пыталась приблизить эти нежные и крепкие пальцы к своей киске, но дядя Федор не позволял ей это сделать. Мне было видно как сильно набухли половые губки моей любимой и как сильно они блестели истекая соками, клитор набух и, оголившись, просто торчал кверху. Аленка что-то нечленораздельно бормотала. Мой член стоял колом, и я достав его, потихоньку массировал. В это время Федор Иванович перевернул Аленку на живот, сведя снова ее ноги вместе. Аленка лежала с закрытыми глазами и ласкала себя сама, просунув руки между ног. Ее тело все тряслось, мужские руки снова легли на ее ягодицы и стали умело растягивать половинки в стороны.

Затем дядя Федор перешагнул, через лавку и слегка присел на икры супруги, при этом он уже не мял ягодицы, а просто их тряс ладошками с двух сторон. Темп нарастал. Полотенце сползло вниз и повисло на лодыжках моей красавицы за спиной дяди Федора. Моему взору представился полувозбужденный член, который напоминал коромысло и исчезал между ног Аленыча недалеко от ее коленок. Федор Иванович привстал и продвинулся ближе к попке моей женушки, отпустил ягодицы и вставил пальцы левой руки в обе ее жаждущие дырочки, а правой рукой стал массировать свой набухающий член. Аленку стал накрывать сильнейший оргазм, со стороны это было похоже на приступ эпилепсии. Член Федора Ивановича принял полную боевую готовность и устремился на смену пальцам. У меня помутнело в глазах и я кончил сам несколькими длинными струями.

Придя в себя, я увидел уже как дядя Федя изливает свою сперму на спину и попку моей красотки. Аленка уже лежала без чувств, опустив обе руки на пол. Я отошел к двери в предбанник и, хлопнув ею, прошел неспешна к двери мойки, а затем заглянул внутрь. Меня невозмутимо спокойно поприветствовал банщик, одетый в свое полотенце и сообщил, что он закончил массаж моей красавицы и ждет меня в парной. Аленка только смогла приподнять голову и чмокнуть в мою сторону, пока дядя Федор поливал ее на лавке теплой водой. Скоро в предбанник вошла моя ненаглядная и, чмокнув меня, сообщила, что сегодняшний сеанс массажа свел ее с ума.

Я с ней согласился, и подтвердил, что то, что я видел действительно было неплохо. На что получил улыбку и шлепок по заднице: «ты подглядывал негодный мальчишка»? Я отказался париться и пошел просто потаить на полке, Федор Иванович с моей любимой остались попивать квас. Когда я вышел из парной, чтобы ополоснуться, то застал за мытьем женской киски нашу сбежавшую Иринку:«Привет еще раз». Иринка только пробубнила тихо в ответ, из чего я смог только разобрать, что у мужиков дурная натура мучить жен сексом в пьяном виде, когда кончить сами уже не могут. Ополоснувшись прохладной водой.

Я облил еще ворчунью и выскочил в предбанник. Моя ненаглядная лежала на спине и мурлыкала накрывшись полотенцем на тахте, а банщик нежно массировал ей пальчики на ногах и какие-то точки на ступнях. Все дружно выпили наконец-то самогонки и дядя Федор покинул нас. После пятой рюмки Иринка повеселела, скинула с себя футболку и потянула Аленку в мойку, якобы по женским секретам. Я остался наблюдать за ними в приоткрытую дверь мойки, где две нимфы обливались водой и о чем-то заговорщицки шептались.
Вскоре Иринка вернулась и мокрая с игривой улыбкой уселась ко мне на колени. Я немного откинулся назад и ее обалденные груди просто придавили меня. Эта бестия впилась в меня страстным поцелуем и не отпускала. Я почувствовал как мой член попал в крепкий плен ротика моей Аленки и, встрепенувшись тут же был направлен в Иринину киску. Через перегородку я чувствовал как в Иринкиной попке орудуют пальчики моей женушки. Иринка скакала на мне с таким остервенением и ненасытностью как будто это был последний секс в ее жизни.

Затем замерла на несколько секунд в верхней точке, пульсировал только низ ее живота и сама киска, с глубоким выдохом опустилась на член и обмякла. Моя Аленка освободила меня из приятного плена и заняла ее место, однако скоро повернулась ко мне спиной и направила мой член в свою классную попочку. Я еле сдерживался, чтобы не излиться в жену раньше ее сладких судорог. Вскоре Аленка забилась в экстазе и сползла с моего члена на пол. Меня потянула за руку на себя лежащая на спине с высоко задранными ногами и поглаживающая свою мокрую киску Иринка.

От меня только оставалось выбрать дырочку, что я и сделал с превеликим удовольствием в пользу попки и почти сразу кончил, да так, что все поплыло перед глазами. Еще немного посидев и допив самогонку, мы дружно и весело ополоснулись и отправились спать.

Цикл рассказов «Реквиемы» посвящает читателя в проблему смерти как отдельный, самостоятельный предмет художественного изображения. При этом понятие смерти рассматривается Л. Петрушевской в самых разных проявлениях. Это и гибель супружеской любви («Я люблю тебя»), и крушение светлых надежд молодости, утрата жизненного оптимизма («Еврейка Верочка»), и умирание души, духовная деградация («Дама с собачками»), и утрата сострадания чужой беде («Кто ответит»).

Колдун в Октябре (сборник рассказов) Михаил Бабкин

В сборник «Колдун в Октябре» вошло 12 небольших рассказов Михаила Бабкина. Все они о том, как в нашу обыденную жизнь без спроса врывается волшебство и что из этого получается. Соответственно, и среди персонажей – самых обычных людей – вдруг появляются феи, бесы, чародеи, Дед Мороз, змей Ермунганд и даже сам В.И.Ленин.

О самом себе Генрих Бёлль

В своих рассказах Бёль выносит обвинительный приговор кровавому фашистскому времени и вместе с тем развенчивает годы, предшествовавшие захвату Гитлером власти: эгоизм, распад нравственности, безработицу, полицейские бесчинства, которыми в Германии были ознаменованы конец 20-х – начало 30-х годов.

Баня лечит Марина Крымова

Человек без воды не может жить, без нее он гибнет; вода бесформенна, но может обрести любую форму и содержание, принося в живой организм исцеление и возрождение. Русская баня, столь сильно почитаемая в России, была не только храмом здоровья для людей, но и «здравницей», где знахари и ворожеи исцеляли своих пациентов. Банных рецептов было множество, и многие из них сохранились. Были бани против «черной погани»; против блуда и для любви; ворожили в банном пару для богатырского здоровья и для рожениц с младенцами. Уникальные методы славянских ведунов…

Назову себя Гантенбайн Макс Фриш

В одном из лучших своих романов «Назову себя Гантенбайн» Фриш рассматривает проблему исходной многовариантности жизни героев: перед человеком всегда открыты два пути, но один из них воплощается в действительности, а другой – можно прожить лишь в воображении.

Рассказы Ежика Виктор Дан

Эта книжка о приключениях Ежика. В своих рассказах Ежик поделится жизненными наблюдениями и выводами от встреч с обитателями сада и его окрестностей: Хозяйкой, Червяком, Ужом, Сорокой и многими другими. Для детей дошкольного и младшего школьного возраста, а также для взрослых, которые будут читать книжку детям и внукам.

Рассказы, фельетоны, памфлеты Ярослав Гашек

В первый том Сочинений чешского писателя Ярослава Гашека (1883-1923) вошли рассказы, фельетоны, памфлеты, написанные в 1901-1908 годах. Перевод с чешского Составление и примечания С. В. Никольского Текст печатается по изданию: Гашек Ярослав. Собрание сочинений в шести томах. Т1.– М.: Художественная литература, 1983.

Кентерберийские рассказы Джеффри Чосер

«Кентерберийские рассказы» английского поэта Джеффри Чосера (1340? – 1400) – один из первых литературных памятников на едином общеанглийском языке. В книге ярко проявились замечательные качества чосеровского гуманизма: оптимистическое жизнеутверждение, интерес к конкретному человеку, чувство социальной справедливости, народность и демократизм. «Кентерберийские рассказы» представляют собой обрамленный сборник новелл. Взяв за основу паломничество к гробу св. Томаса Бекета в г. Кентербери, Чосер нарисовал широкое полотно английской действительности…

Белый и чёрный (Рассказы) Леонид Сергеев

В новой книге писателя - рассказы о животных. Одни из них весёлые, в них радость от общения с живыми существами. Другие - грустные, потому что речь идёт о людях, которые обращаются с животными жестоко. Но все рассказы объединяет тревога автора за судьбу «братьев наших меньших». СОДЕРЖАНИЕ: Буран, Полкан и другие Трава у нашего дома У лесника Серый Плутик Анчар Сказка для Алёнки Белый и Чёрный Рыжик Мои друзья ежата Зверинец в моей квартире

Рассказ Пиркса Станислав Лем

Пиркс снова в полёте. Буксировать железный лом с орбиты Меркурия - не самое интересное занятие. Особенно если экипаж собран с бору по сосенке. Но даже в таком ординарном полёте возможна совершенно неожиданная встреча. И придётся решать, что с ней, с этой встречей, делать... © Jolly Roger «Рассказы о Пилоте Пирксе» - 7 - Рассказ Пиркса / Opowiadanie Pirxa [= Гость из бездны: Рассказ Пиркса] (1965)

Сам себе волшебник Владимир Долохов

Во второй книге последователей отечественной психотренинговой системы «СИМОРОН» В.А. Гурангова и В.А. Долохова (название предыдущей книги - «Курс начинающего волшебника») излагаются новые методы изменения обстоятельств жизни, доступные любому человеку. Основу предложенных методов составляют юмор и абсурд, что позволяет весело расставаться с проблемами. В книге приведено множество реальных историй из практики волшебников, побуждающих самостоятельно взяться за преображение своей жизни. Эти рассказы делают обучение практическому волшебству…

Жизнь замечательных людей: Повести и рассказы Вячеслав Пьецух

Каждому приятно пообщаться с замечательным человеком, даже если его (или ее) уже нет на белом свете. Можно же мысленно поговорить, а то и письмо написать... Так сказать, в пространство и вечность. Но, главное, следует помнить, что замечательные люди встречаются порой в совсем неожиданных местах. Например, в соседней квартире. А то, что у нас каждая деревня своего замечательного имеет, – факт проверенный. Хотите убедиться? Почитайте истории, которые записал для вас Вячеслав Пьецух – тоже, кстати, совершенно замечательный! В сборник вошли следующие…

Сегодня многие поздравляют с легким паром даже того, кто только что принял ванну. Тогда как раньше это выражение было неразрывно связано исключительно с банными процедурами. Что же оно означает на самом деле? И откуда пошло? Существует несколько версий.

Второй день рождения

В древности, когда большинство болезней лечили народными средствами, посещение бани приравнивалось к целебным процедурам. Считалось, что баня избавляет от множества самых разнообразных хворей, в том числе и душевных. Наши предки верили в то, что в парной дышится тяжело только грешникам да больным людям. Поэтому «легкого пару» желали даже перед заходом в парилку.

«С легким паром!» говорили и тем, кто уже прошел очищение от грехов и болезней с помощью бани. После того, как они избавились от своих недугов, они начинали дышать свободно, так, как будто заново родились. С этим событием их и поздравляли.

Магическое заклинание

Согласно мифологии, в бане всем заправлянями из каменки, но и сделать пар таким тяжелым, что в бане становилось трудно дышать. Для того, чтобы защитить того, кто собрался в парную, от проделок банника и желали «легкого пару». Тем самым как бы уговаривали банного домового не шалить и не портить пар.

Баня по-черному

Долгое время на Руси мылись только в так называемых банях по-черному. В таких банях отсутствовала труба на крыше. Дым из печи просачивался между камнями и распространялся по стенам и потолку парной. От этого внутренние поверхности в бане становились черными. Отсюда и такое название.

Главным врагом человека в такой бане являлся угарный газ, от воздействия которого можно было как минимум потерять сознание. Такой пар и называли тяжелым. Именно поэтому раньше и желали «легкого пару».

Легкий пар

В русской бане наиболее жаркое, а, значит, и наиболее желанное место находилось почти под самым потолком. Как известно, пар поднимается вверх. Вот именно для того, чтобы он быстрее достигал верхней полки, и желали: «Легкого пару!»

Долой разочарование!

Как известно, русская баня отличается от сауны повышенной влажностью. Так в сауне эта величина не превышает 20 %, в то время как в банной парной находится в пределах 40-60 %. Поэтому дышать в русской бане значительно труднее, чем в сауне: воздух кажется тяжелым.

После посещения бани многие чувствовали себя уставшими и разочарованными. Поэтому именно в этот момент их и поздравляли с легким паром, тем самым внушая, что на самом деле процедура прошла хорошо и самочувствие только улучшилось.

Интерпретация текста рассказа М. Зощенко «Баня»

Михаил Зощенко – писатель-сатирик. В своих рассказах он пытался через сатирическое описание событий и явлений общественной жизни способствовать улучшению нравов советского общества того времени, в котором он жил. Один из таких рассказов – «Баня».
Данный текст принадлежит к художественному стилю (письменный, литературный, с элементами разговорного). Жанр произведения – сатирический рассказ – предполагает резкое, решительное осуждение какой-либо реалии общественной жизни. В данном случае, – это баня и те невыносимые условия, в которых вынуждены находиться люди, посещающие её.

Анализ семантического пространства текста.
После прочтения текста можно заметить, что его семантическое пространство по своей структуре однозначно. Все языковые средства (лексические, синтаксические, стилистические и др.), используемые автором в произведении, призваны раскрыть тему неудобства обслуживания в общественном заведении. Данная тема может быть разделена на две подтемы:
1. обстановка в бане (шайка, мылит, придерживает, зазевался, трёшь, крутит);
2. качество обслуживания в бане (не приставлены, требуют, не выдаю, обожди, не дают).
Базовым концептом в тексте может быть названо существительное «баня». Это слово стоит в тексте в сильной позиции (вынесено в заглавие). Ещё до прочтения текста можно предположить, что именно это учреждение будет предметом описания (если не местом действия) в рассказе, а не, например, кинотеатр или кафе. Зная, что Зощенко писал в сатирической манере, можно предположить, что в тексте будут высмеиваться те или иные недостатки в устройстве или методах обслуживания в этом заведения.
Концептуальное пространство текста – предметно-вещественное.
Репрезентация концептосферы базового концепта даётся через гротескное и саркастическое изображение предмета описания – советской бани. Мастерское использование языковых средств различных уровней (об этом будет говориться дальше) позволяет безо всякого труда понять позицию автора.
Если попытаться создать модель структуры концептосферы анализируемого рассказа, то можно увидеть, что ядро структуры – базовый концепт «баня».
В приядерную зону будут входить части речи, обозначающие предметы и действия, непосредственно связанные с мытьём в бане и человеческим телом: бельё, шайка, мыться, мыло, стирка, грязный, брызжут, домоюсь, голый, живот, ноги, борода.
Для ближайшей периферии характерны названия одежды и её характеристики: портянки, стираное, глаженое, зашиты, залатаны, штаны, пальто, дырки, пуговицы, карман, рваный.
В дальнейшую периферию входят части речи, представленные словами и словосочетаниями, характеризующими события в бане: житьишко, хуже, не царский режим, не в театре, грех один, батюшки-светы, дьяволы.

Анализ денотативного пространства текста.
Анализ денотативного пространства текста показал, что глобальная ситуация в рассказе – горькая ирония Зощенко по поводу человеческого равнодушия и невоспитанности.
Макроструктура данного текста – набор микропозиций и связывающих их отношений. Текстовая макропозиция выражена в сатирическом обличении отсутствия элементарных удобств в общественных местах (в частности, в бане).
В рассказе можно выделить следующие микропозиции:
1. Говорят, граждане, в Америке бани очень отличные.
2. А у нас бани тоже ничего. Но хуже. Хотя тоже мыться можно.
3. У нас только с номерками беда. Прошлую субботу я пошел в баню (не ехать же, думаю, в Америку), – дают два номерка. Один за бельё, другой за пальто с шапкой.
А голому человеку куда номерки деть? Прямо сказать – некуда. Карманов нету. Кругом - живот да ноги. Грех один с номерками. К бороде не привяжешь.
4. Ищу шайку. Гляжу, один гражданин в трех шайках моется. В одной стоит, в другой башку мылит, а третью левой рукой придерживает, чтоб не спёрли.
Потянул я третью шайку, хотел, между прочим, ее себе взять, а гражда¬нин не выпущает.
5. Через час гляжу, какой-то дядя зазевался, выпустил из рук шайку. За мылом нагнулся или замечтался - не знаю. А только тую шайку я взял себе.
Теперича и шайка есть, а сесть негде. А стоя мыться - какое же мытье?
6. Иду в предбанник. Выдают на номер белье. Гляжу - все мое, штаны не мои.
- Граждане, говорю. На моих тут дырка была. А на этих эвон где.
А банщик говорит:
- Мы, говорит, за дырками не приставлены. Не в театре, говорит.
7. Какая баня? Обыкновенная. Которая в гривенник.
В тексте присутствует большей частью разговорно-бытовая лексики (житьишко, небось, грех один, теперича, башка, не выпущает, зазевался, брызжут). Кроме пласта разговорно-бытовой лексики присутствуют небольшие вкрапления слов книжно-письменного уровня (гражданин, режим, эгоизм). Но лексика этого вида немногочисленна, и её резкий контраст в количественном отношении с разговорно-бытовой лексикой приводит к сатирическому эффекту.
Анализ базовых текстовых категорий.
Анализируя базовые текстовые категории, обычно говорят о таких категориях, как связность, завершённость, модальность, информативность, пространственно-временной континуум.
Рассмотрим каждую категорию поподробнее.
I.Связность.
Данная категория помогает при глубоком анализе повторов разного уровня лучше понять авторский замысел и осознать ту идею, которую автор пытался донести до читателя с помощью собственно языковых средств.
В рассказе «Баня» присутствуют разные виды повторов.
Лексические повторы выражаются дословными повторами (Америка, американец, бельё, бани, мыться, номерки, привязать и пр.), повторами однокоренных слов (бани – банщик – предбанник, мыло – мыться – смылась, подштанники – штаны, беспокоиться – беспокойный), повторами слов одной тематической группы (а. одежда: бельё, чистое, стираное, глаженое, портянки, подштанники, зашиты, залатаны, пальто, шапка, карманы, штаны, стирка, дырка, рваный, пуговицы; б. баня: мыться, номерок, кража, пропажи, бельё, банщик, голый, шайка, стирка, мыло, тереть, предбанник, смылась; в. тело: голый, живот, ноги, борода, рука, глаза, зад, мыться, грязный), повторами синонимов (зашиты – залатаны), повторами антонимов (верхний – нижний, вспомнил – забыл, чистый – грязный), повторами контекстуальных синонимов (кража – пропажи, царский режим – эгоизм, моет – трёт – крутит, театр – бани в Америке), повторами контекстуальных антонимов (в Америке – у нас), морфологическими повторами (а. существительные: граждане, Америка, бани, бельё, ящик, кража, пропажи, номерок, банщик, портянки, снег, подштанники, суббота, пальто, шапка, человек, карман, живот и т.д.; б. глаголы: говорить, прийти, скинуть, пойти, беспокоиться, быть, взять, сказать, присмотреть, помыться, подать, ехать, деть, привязать, потерять, хлопать, ходить, глядеть, стоять, мылить, придерживать, спереть, потянуть, хотеть, выпустить, воровать, ляпнуть, зарадоваться, повернуться, зазеваться, нагнуться, замечтаться, сесть, держать, идти и т.д.; в. прилагательные: отличные, беспокойный, голый, чужой, грязный, царский; г. наречия: очень, нарочно, задом, хорошо, скучно, надо; д. причастия: стираный, глаженый, зашиты, залатаны; е. междометия: житьишко, батюшки-светы; ж. частицы: ну, дескать, мол; з. местоимения: туда, себе, иной, этот, нас, я, её, он, какой-то, та, где, каждый, какой, их, мы, мои, моих, этих, всё, который).
Фразовые повторы редки и присутствуют мало (грех один, не в театре).
Синтаксические повторы выражены в различного вида предложениях. Текст насыщен простыми и сложными предложениями. Простые предложения: односоставные, номинативные: Портянки, небось, белее снега. Подштанники зашиты, залатаны. Житьишко! У нас только с номерками беда; инфинитивные: Хотя тоже мыться можно. опеределённо-личные: Вошёл в баню. Ищу шайку. Пошел дальше; неопределённо-личные: Говорят, граждане, в Америке бани очень отличные; двусоставные: Туда, например, гражданин придет, скинет белье в особый ящик и пойдёт себе мыться. Номерки теперича по ногам хлопают. А он задом повернулся и моется. Сложные предложения: сложно-сочинённые: Прошлую субботу я пошел в баню (не ехать же, думаю, в Америку), – дают два номерка. Потянул я третью шайку, хотел, между прочим, ее себе взять, а гражда¬нин не выпущает. Сложно-подчинённые: И шум такой стоит от стирки – мыться неохота. Что касаемо пуговиц, то, говорю, верхняя есть, нижних же не предвидится.
II. Завершённость.
Категория завершённости выражена так же отчётливо, как и категория связности. В анализируемом тексте данная категория проявляется, во-первых, в заглавии – в заголовке стоит базовый концепт рассказа, существительное «баня». Ясное и чёткое заглавие сразу настраивает читателя на то, что речь пойдёт не об отвлечённых понятиях или философских размышлениях, а о таком «приземлённом» общеизвестном явлении действительности, как баня, а, следовательно, не нужно ожидать от автора возвышенного слога. Кроме того, завершённость проявляется и в сильной позиции текста. В данном рассказе можно выделить начало текста (первые 2-3 абзаца – яркий контраст между американской и советской действительностью), основной конфликт (герой и персонажи бани, их поведение и поступки) и концовку, в которой автор делает вывод, что баня, в которой пытался вымыться его герой, не является исключением из правила, а, наоборот, это нечто типичное для советской реальности.
III. Модальность.
Кроме категорий связности и завершённости важна также и категория модальности.
Эта категория выражается в авторской позиции. Используя определённые языковые и неязыковые средства (о чём будет написано ниже), Зощенко даёт понять читателям, что ситуацию с банями нужно менять в лучшую сторону. Заканчивая свой рассказ, автор специально подчёркивает, что баня – которую посетил его герой – типичная баня, в которой может мыться любой человек: «Конечно, читатель может полюбопытствовать: какая, искать, это баня? Где она? Адрес? Какая баня? Обыкновенная. Которая в гривенник», а значит, нужно заниматься благоустройством не отдельно взятого заведения, а всей их системы.
IV. Информативность.
Если говорить о проявлении категории информативности в анализируемом рассказе, то следует заметить, что в тексте отсутствует скрытая информация. Автор открыто порицает те социальные явления, существование которых вызывает у него протест или негодование.
В тексте широко представлена пресуппозиция. Она выражена как собственно лингвистическими, так и несобственно лингвистическими средствами.
Как известно, к собственно лингвистическим средствам можно отнести знания о лексическом значении слов, правильном употреблении их грамматических форм и др. В анализируемом рассказе это проявляется в понимании смысла лексических значений слов скучно, эгоизм, употребляемых в тексте в несвойственном им значении. Что касается верного употребления грамматических форм, то это проявляется в повторе видоизменённых форм несклоняемого существительного пальто (пальтом, польт). При помощи употребления таких нестандартных форм широко распространённого слова автор выражает свою иронию по отношению к уровню образованности посетителей бани.
Несобственно лингвистические средства выражения пресуппозиции – это, во-первых, ссылки на политическую историю того времени. По словосочетанию «не царский режим», употреблённому в определённом контексте, можно догадаться, что данное словосочетание имеет негативный оттенок, так как читателю известно, в каком веке и после каких исторических событий жил Зощенко. Владея информацией о ситуации после революции 1918 года, можно понять, почему так много людей моется в бане и из-за чего обычные шайки являются такой ценностью, за которую следует бороться («Потянул я третью шайку, хотел, между прочим, ее себе взять, а гражда¬нин не выпущает»). Во-вторых, зная географию и имея представление о том, в какой стране жил автор и что за страна Америка, можно понять, почему именно американские бани являются идеалом для героя Зощенко. Кроме того, только представляя себе, какие предметы одежды называются штанами, подштанниками и портянками, можно догадаться о том ироническом смысле, который автор вкладывает, например, во фразы: «Портянки, небось, белее снега. Подштанники зашиты, залатаны».
V. Пространственно-временной континуум.
Для ясного понимания авторского замысла большое значение имеет локализация содержания произведения во времени и пространстве.
Говоря о категории пространства, следует отметить следующие его характеристики: это, во-первых, антропоцентричность – весь текст произведения сосредоточен на главном герое, его чувствах, поступках, эмоциях: я пошёл в баню, привязал я к ногам по номерку, ищу, гляжу, потянул я, говорю, думаю, тую шайку я взял себе, стою, иду, надеваю, подаю, оделся я. Во-вторых, это категория отчуждённости – данная категория проявляется в разграничении личного пространства героя и пространства других персонажей в бане: Гляжу, один гражданин в трех шайках моется. В одной стоит, в другой башку мылит, а третью левой рукой придерживает, чтоб не спёрли. Потянул я третью шайку, хотел, между прочим, ее себе взять, а гражда¬нин не выпущает. А он задом повернулся и моется. А кругом-то, батюшки-светы, стирка самосильно идет. Кроме этих двух категорий к характеристикам пространства данного текста относится также круговая форма организации этого произведения, в центре которого находится данный герой: А кругом-то, батюшки-светы…; Кругом - живот да ноги. Не менее важна и категория предметности. Пространство анализируемого текста переполнено предметами (номерки, бельё, пальто, шапка, шайки, мыло, штаны, подштанники, портянки, бумажка, верёвка…). Эта переполненность подчёркивается автором в различных предложениях: Гляжу, один гражданин в трех шайках моется. В одной стоит, в другой башку мылит, а третью левой рукой придерживает, чтоб не спёрли. Один штаны моет, другой подштанники трет, третий еще что-то крутит. Снял штаны, ищу номерок – нету номерка. Веревка тут, на ноге, а бумажки нет. Несомненной важностью обладает такая категория пространства, как непрерывность и протяжённость. Читатель следует за героем от входа в баню до выхода на улицу, ни на секунду не переключая своего внимания на других персонажей: Вошёл в баню. Ищу шайку. Потянул я третью шайку... Пошел дальше. Через час гляжу… Стою стоя, держу шайку в руке, моюсь. Иду в предбанник. Оделся я, вышел на улицу.
Пространство в тексте условно можно разделить на близкое и далёкое. Далёкое пространство можно определить с помощью таких слов и словосочетаний, как в Америке, туда, дальше. Близкое пространство имеет следующие лексические маркёры: у нас, кругом, тут.
Пространство текста можно охарактеризовать и как открытое, и как закрытое. Закрытым пространством можно считать баню, в которой моется герой. На открытость пространства указывают такие слова и словосочетания, как в Америке, на улицу.
Если говорить о реальности пространства, то следует заметить, что пространство в тексте нереально. Его модель можно назвать точечным, внутренне ограниченным пространством (наблюдаемое пространство бани). Автор сам подчёркивает, что модель пространства в анализируемом рассказе не может быть близким к реальному географическому пространству («Конечно, читатель может полюбопытствовать: какая, искать, это баня? Где она? Адрес? Какая баня? Обыкновенная. Которая в гривенник»). Единственный реальный и опознаваемый географический объект – Америка – тоже не может считаться полностью реальным, так как автор описывает несуществующие в реальности идеальные бани, находящиеся в этом государстве.
Если вспомнить о такой категории пространства, как пространственные позиции автора и персонажа, то нужно заметить, что в тексте наблюдается полное совпадение пространственных позиций повествователя и героя. Зощенко постоянно находится рядом со своим героем, следя за его поступками: Прошлую субботу я пошел в баню (не ехать же, думаю, в Америку)… Вошёл в баню. Ищу шайку. Потянул я третью шайку... Пошел дальше. Через час гляжу… Стою стоя, держу шайку в руке, моюсь. Иду в предбанник. Оделся я, вышел на улицу.
Время – такой же обязательный атрибут текста, как и пространство. В анализируемом рассказе время можно считать близким к реальному, линейным. В качестве основного признака реальности времени можно назвать его однонаправленность от прошлого к настоящему и будущему (Прошлую субботу я пошел в баню (не ехать же, думаю, в Америку)… Вошёл в баню. Ищу шайку. Потянул я третью шайку... Пошел дальше. Через час гляжу… Стою стоя, держу шайку в руке, моюсь. Иду в предбанник. Оделся я, вышел на улицу); кроме того, можно говорить о длительности времени (через час), его одновременности (Стою стоя, держу шайку в руке, моюсь. А кругом-то, батюшки-светы, стирка самосильно идет), однократности (об этом свидетельствует частотность употребления глаголов совершенного времени: пошёл, привязал, помыться, домоюсь, зазевался…).

Характеристика используемых в тексте приёмов актуализации смысла
В данном разделе будет предпринята попытка проанализировать те стилистические средства, которые используются автором при создании текста.
В анализируемом тексте такими стилистическими средствами являются авторская гипербола (в Америке бани очень отличные), ирония (А у нас бани тоже ничего. Но хуже. Хотя тоже мыться можно), сарказм (Прошлую субботу я пошел в баню (не ехать же, думаю, в Америку)), гротеск (Через час гляжу…; Теперича, думаю, он нарочно три дня будет мыться), нестыковка стилистических пластов – герой, изъясняясь неграмотно и не зная значения русских слов (Ходить скучно), проявляет свою образованность в знании слов иностранных (Эгоизм, говорю, какой. Надо же, говорю, и другим помыться).
Кроме собственно языковых средств используются и несобственно языковые средства. Например, авторская ирония заметна, когда Зощенко показывает, что такая элементарная, но всё же необходимая для мытья вещь как шайка может стать дефицитом, ценностью, за владение которой начинается настоящая борьба (Потому шайку надо. Без шайки какое ж мытье? Грех один. Ищу шайку. Гляжу, один гражданин в трех шайках моется. В одной стоит, в другой башку мылит, а третью левой рукой придерживает, чтоб не спёрли. Потянул я третью шайку, хотел, между прочим, ее себе взять, а гражда¬нин не выпущает). Кроме эпизода с шайкой авторская ирония видна и в том, что поход в баню является определённым показателем социального статуса героя. Он вполне может помыться и дома («Ну их, думаю, в болото. Дома домоюсь»), но это лишает его причастности к определённому социальному кругу, принадлежать к которому он так стремится.
Интересно проследить развитие стилистических средств поэтапно, с начала рассказа до его конца.
С первых же строк текста внимательному читателю заметна авторская ирония, часто переходящая в сарказм. «Говорят, граждане, в Америке бани очень отличные», – начинает повествование герой рассказа, и этот ораторский приём в сочетании с плеоназмом (очень отличные) сразу вызывает комический эффект. Этот эффект лишь усиливается, когда в следующих двух абзацах малограмотный (или совсем неграмотный) герой смешивает русские и английские слова, принадлежащие к различным стилям речи (Гут бай, дескать, присмотри), и вставляет в свой рассказ субъективно мнение эмоциональным «Житьишко!».
Рассказывая о получении номерков в бане, герой при построении предложения использует логически необоснованный порядок слов: Один за бельё, другой за пальто с шапкой.
Следующий абзац полностью построен на плеоназме. Герой несколько раз повторяет одну и ту же мысль: А голому человеку куда номерки деть? Прямо сказать – некуда. Карманов нету. Кругом - живот да ноги. Грех один с номерками. К бороде не привяжешь. Благодаря этому приёму Зощенко ещё раз подчёркивает низкий интеллектуальный уровень своего героя.
Приём использования однородных конструкций в необычном сочетании их членов (За мылом нагнулся или замечтался…) позволяет представить баню местом, где нужно постоянно быть начеку, или останешься без необходимых вещей (шайки).
Показывая все неудобства мытья в советской бане того времени, Зощенко постоянно сравнивает баню с театром, как бы подразумевая под этим, что в театре невозможны некультурное поведение и бездушность, которые наблюдаются в бане. Это сравнение с театром подчёркивается и тем, что банщик называет моющихся в бане людей публикой (Обожди, говорит, когда публика разойдётся).
Ещё один неудобный момент мытья в бане (у Зощенко здесь проявляется не ирония, а сарказм) – сцена с номерком-бумажкой (Снял штаны, ищу номерок – нету номерка. Веревка тут, на ноге, а бумажки нет. Смылась бумажка). Нелогичность создания номерков для бани из простой бумаги очевидна каждому читателю. Этот эпизод заставляет задуматься о том, насколько равнодушны к простому человеку чиновники (к которым условно можно отнести и банщиков).

Гротескная и сатирическая картина мытья в бане, созданная автором, призывает задуматься над социальной политикой в советском государстве того времени и отношением к человеку. Очевидно, что данный рассказ актуален и в наши дни.