Мария Киселева. Веселый третий (1972)

Взаимоотношения с лечащим врачом очень важны для успешного лечения. Часто при выборе специалиста мы полагаемся на отзывы друзей или его профессиональную квалификацию, но это не гарантирует, что этот врач подходит именно вам.

Есть признаки, по которым можно понять, что пора менять врача, пока это не стоило вам здоровья.

Плохой врач или хороший часто чисто субъективное мнение, но может быть множество объективных причин, что доктора нужно поменять. Вы можете хорошо ладить с доктором, но профессиональные качества не удовлетворительны, а может быть и наоборот - перед вами профессионал своей области, но в личном плане он вас не устраивает. Для успешного лечения важны обе составляющие, ведь если вы эмоционально не удовлетворены, то и лечение будет продвигаться с трудом.

Причин для смены врача множество, а вот как распознать, что этот момент наступил? Вот некоторые из признаков:

Переезд

Банально, но подумайте, стоит ли тратить на изматывающую дорогу по несколько часов в день, особенно, если вы наблюдаетесь регулярно или возите к врачу детей.

Второе мнение

В медицине часто бывают спорные диагнозы, если ваш внутренний голос недоволен тем, что вы слышите от врача - это знак, что нужно найти другого специалиста в этой же области, чтобы быть уверенным в диагнозе. Если вы решили послушать мнение второго врача, то ищите его в другом медицинском учреждении, особенно это касается исследовательских институтов, всех сотрудники придерживаются одного подхода в лечении.

Дискомфорт

Если после каждого визита к врачу у вас остается неприятный осадок, не раздумывайте и меняйте доктора. Вы может быть даже не осознаете, что именно вас раздражает, но если это чувство не проходит, то и его врачебная компетенция будет для вас сомнительной.

Вас не слушают

Предположим вас беспокоит уровень холестерина в крови, а ваш врач зациклилась на вашем курении, или если каждый раз, когда вы приходите, доктор с вами общается, как будто видит в первый раз, то это явно знак, что вам нужно поменять специалиста.

Вас держат в неведении

У вас нет медицинского образования и врач просто обязан объяснить вам, что с вами происходит просто и доходчиво, особенно, если диагноз действительно серьезный. Если же вам просто молча выписывают рецепт и предлагают прочитать инструкцию к медикаменту, если что-то непонятно - бегите прочь!

Вам не предлагают альтернативы

Зачастую существует несколько методов лечения и врач обязан вам рассказать вам все опции и узнать ваше мнение, что вам кажется оптимальным. От вас не требуется врачебная экспертиза, но, например, вы можете быть противником антибиотиков, или у вас есть склонность пропускать приемы лекарств, в этом случае вам не подойдет препарат, который нужно принимать в строго определённое время.

Вам не становится лучше

Некоторые симптомы могут быть похожими у нескольких заболеваний, но если вы следуете всем рекомендациям врача и на протяжении нескольких месяцев ваше состояние не улучшается. Например, вас лечат от простуды больше месяца несколько недель, а состояние не улучшается, возможно, у вас аллергия, которая протекает с теми же симптомами, а доктор не пытается скорректировать лечение или признать ошибочность первичного диагноза. Это верный признак, что доктора нужно поменять.

Если вы все же решились поменять врача - никогда не делайте это на горячую голову. Спокойно взвесьте все за и против, доктор уже знает вашу историю болезни, готовы ли начать с чистого листа? В любом случае будьте готовы, что смена врача процедура не простая. Хорош врач или плох вы сможете понять только в сравнении и после нескольких визитов.

На этот раз меня вызвали переводить в больницу. Я пришла заранее, нашла женщину, для которой меня пригласили. Ее муж, увидев меня, стал торопливо прощаться и все заглядывал ей в глаза с волнением: «Смотри, чтоб все было хорошо». Уходя, все оглядывался на жену. «Какой заботливый», мелькнуло в голове.

Нас позвали в кабинет. Переводить надо было беседу перед планирующимся на следующей неделе абортом. Первым импульсом было – бежать. Бежать и не быть даже косвенным соучастником греха. Я имела на это право, мне слова бы не сказали на работе. Но что-то остановило меня, спокойствие наполнило душу, и я осталась.

– В девять тридцать Вы должны быть на месте…С собой возьмите…

Неужели вот так, буднично, готовится убийство ребенка? И я все это перевожу?

Врач избегала смотреть на женщину. Описывала ход предстоящей «процедуры», и после каждого предложения говорила:

– Помните: Вы можете передумать в любой момент.

Потом Вам оденут маску. Но и тогда не поздно передумать! Это Ваше право.

Женщине сделают анестезию. Все пройдет максимально безопасно для нее. А ребенку – ему сделают анестезию? Его-то будут без обезболивающего высасывать, выскребать, раздавливать.

На прощание врач вскинула скорбные глаза на женщину:

– Не бойтесь передумать! Никто не будет на Вас сердиться.

Бредем к выходу из больницы. Лиза рассказывает, как тяжело им сейчас живется. Они беженцы, приехали недавно, только стали оправляться от пережитого шока – а тут беременность. Положение их в Великобритании шаткое, статус беженцев еще не получили, их могут депортировать на родину в любой момент. «Вообще-то мы хотели второго – но позже, когда все образуется. Сейчас – ну не потянуть нам еще ребенка, сами на птичьих правах».

Главное – не дать ей уйти. Что делать, делать-то что?! Зову Лизу в гости. Пойдем, говорю, познакомимся поближе, посмотришь на моих пацанов. Она на удивление легко соглашается.

Муж не удивляется приходу постороннего человека. Мы пьем с Лизой чай вдвоем. Я говорю, говорю – все не то. Лиза спокойно смотрит на меня, соглашается с моими доводами, но остается при своем. Мне ли убеждать ее? Она лет на десять меня старше, человек опытный, четко знает, чего хочет от жизни. Несмотря на свою непростую ситуацию, беспомощной не является, да и не кажется. Производит впечатление сильного, уверенного в себе человека. Задуманное – сделает.

Ей пора уходить. Я прошу:

– Приходите в гости с мужем!

Обещает прийти.

Я не знаю, что делать. Надо предотвратить смерть маленького человечка. Но как? Ноги у меня цепенеют, словно во сне, когда хочешь убежать от страшного – а бежать не можешь, прирастаешь к земле. Молюсь. Прошу Матронушку. Потом звоню друзьям и прошу молиться, подать записки о Лизе. Все воспринимают это как свою боль, просят Господа о Лизе.

Звоню Лизе:

– Приходите завтра!

Ой, что Вы, завтра мы не можем…Может, на следующей неделе…

На следующей неделе! ПОСЛЕ того, задуманного…Да я знать не захочу ее на следующей неделе. Неужели – все? Неужели – поздно?

Я вся в холодном поту. Я кричу Матронушке: «Помоги! ПОМОГИ! Ты знаешь, Матронушка, я ленивая и грешная, я не умею молиться – но ты умеешь! Вот и умоли Господа! Тебе ведь жалко малыша – вот и молись о нем. Я тебе все поручаю!»

Лиза соглашается приехать завтра.

Мы сидим за столом, пьем чай, знакомимся поближе. Саня, Лизин муж, очень интересный собеседник. Сначала говорим о постороннем, затем я потихоньку начинаю атаку на Саню (с Лизой-то бесполезно говорить). Что, мол, не бойтесь трудностей. Вы поступите по-человечески и с вами поступят по-человечески. Прости меня, Господи, я дерзаю обещать им за Тебя! Я не просто внушаю им надежду на Твое милосердие – я поручаюсь! Я обещаю им, что если они оставят ребеночка – то их не депортируют. Обещаю, словно это от меня хоть на сколько-нибудь зависит!

Но Саню этим не проймешь. Он не из робких. Он не боится таких трудностей, он обеспокоен здоровьем жены. В конце концов – ей вынашивать и рожать, и растить, а здоровье не очень. Сил нет. Тогда я подхожу с другого конца: да ведь это – живое! Живое! Ну не убьете же вы уже существующего сына, если он вдруг начнет представлять угрозу для здоровья матери! А этот малыш, нерожденный еще – чем он хуже?

Саня задумался. Да, это в точку. Об этом он как-то не задумывался раньше. Он пристально смотрит на Лизу и надолго замолкает.

На прощанье я дарю им крохотный комбинезончик нейтрального цвета с самолетиками. Саня бережно кладет комбинезончик в сумку и говорит:

– Лиза, будем с тобой разбираться.

Я обещаю Господу: «Если они решатся рожать – никогда, НИКОГДА не подумаю, что это я спасла малыша. Господи, спаси Ты его! Я знаю – человек бессилен убедить женщину, решившуюся на убийство ребенка. В Лизиных глазах прочла я свое бессилие. Но Ты Господи, Ты силен! Помоги!»

Утром звонит Лиза: «Мы отказались от аборта. Участковый врач стала со мной приветлива! А то и разговаривать со мной не хотела.»

Слава Тебе, Господи! Благодарю тебя, Матронушка!

Через полгода родился мальчик. Ласковый, улыбчивый, непоседа и умница. Мой крестник. Рыженькое солнышко.

Мы с ним познакомились уже давно.

Был совершенно обычный теплый вечер лета. Тогда, когда еще довольно прохладно. Солнце уже давно опустилось, а место его еще не заняла луна, давая возможность полюбоваться красивыми темно-синими облаками.

Я продергивала редкую морковку от противных сорняков. Комары уже вовсю атаковали мои неприкрытые тканью ноги и руки. Отмахиваясь от них, я тихонько напевала под нос мою любимую песню – «Белая кошка».
Я работала уже около получаса, точно не знаю, телефон остался в комнате,а зайти домой мне было лень.

Вдруг в кустах что-то зашевелилось! Я, любопытствуя, кинула небольшой камушек, лежащий недалеко от грядки, на дорогу, но никто не показался. Мне стало еще интересней, я снова кинула теперь уж совсем маленький камушек в заросли. Что-то мелькнуло!

Пошевелив рукой в растущих рядом пионах, я наконец-то узнала, кто там такой любопытный!

Это был маленький котенок с полосками ярко-рыжего и белого цветов. Большие светло-зеленые глаза разглядывали меня с недоумением: «Мол, ты кто такая? И почему ты здесь? А где «враг», он же только что был в кустах?»
Я, было, протянула ему ладошку, но малыш с чумазым носиком, уж не знаю, где испачкался, убежал. Я вздохнула и попробовала снова пошерудить в цветах. Захотелось узнать его поближе. Рыжик снова приблизился, уже меньше опасаясь меня.

Привет, - шепнула ему и успела погладить прежде, чем котенок смылся. – Да не бойся ты, иди сюда!

Теперь познакомиться поближе нам помешал мой кот Персиваль, или, как я его звала, просто Персик. Он стал кидаться на малыша, а потом и на пришедшую за детенышем мамочку.
- Эй, Персик, ты что, ревнуешь? – хлопнув в ладоши, спросила я кота, отгоняя его от кошки-мамы с чумазым сынком.

Персик, бесспорно, был красавцем! Длинная белая шерсть, немного разбавленная рыжиной, ему очень шла, а глаза цвета янтаря смотрели с ревностью. Как так, хозяйка, а вдруг другого кота гладит! Непорядок….

Погладив моего задиру, я вернулась к новому знакомцу. Взяв того на руки, хотя он и сопротивлялся, я гладила малыша.

Хотя Персиваль был очень красив, породистый, он не имел на нашей улице конкурентов, но почему-то эта кроха мне нравилась больше. Не то чтобы я разлюбила своего кота, нет, просто этот худенький котенок с наивными глазками, короткой шерсткой, смешно пытающийся сбежать от любопытной меня, чем-то цеплял. Впрочем, мне показалось, что ему тоже была интересна я.

Оксан, ты собираешься доделывать? – возмутилась мама. – Нанянчишься еще его. Это соседский, он часто тут бывает. Хоть каждый день его тискай выходи.

Отпустив чумазого котенка, недоуменно поглядевшего на меня, я продолжила обрабатывать грядки, а тот побежал за своей мамой, которая тоже была рыжей. Посмотрев ему вслед, я тихонько сказала:
- Еще увидимся, малыш….

На душе стало так легко, она радостно пела и подарила мне вдохновение на вечер.
Спасибо тебе, рыжее солнышко!

На этот раз меня вызвали переводить в больницу. Я пришла заранее, нашла женщину, для которой меня пригласили. Ее муж, увидев меня, стал торопливо прощаться и все заглядывал ей в глаза с волнением: «Смотри, чтоб все было хорошо». Уходя, все оглядывался на жену. «Какой заботливый», мелькнуло в голове.

Нас позвали в кабинет. Переводить надо было беседу перед планирующимся на следующей неделе абортом. Первым импульсом было – бежать. Бежать и не быть даже косвенным соучастником греха. Я имела на это право, мне слова бы не сказали на работе. Но что-то остановило меня, спокойствие наполнило душу, и я осталась.

— В девять тридцать Вы должны быть на месте…С собой возьмите…

Неужели вот так, буднично, готовится убийство ребенка? И я все это перевожу?

Врач избегала смотреть на женщину. Описывала ход предстоящей «процедуры», и после каждого предложения говорила:

— Помните: Вы можете передумать в любой момент.

Потом Вам оденут маску. Но и тогда не поздно передумать! Это Ваше право.

Женщине сделают анестезию. Все пройдет максимально безопасно для нее. А ребенку – ему сделают анестезию? Его-то будут без обезболивающего высасывать, выскребать, раздавливать.

На прощание врач вскинула скорбные глаза на женщину:

— Не бойтесь передумать! Никто не будет на Вас сердиться.

Бредем к выходу из больницы. Лиза рассказывает, как тяжело им сейчас живется. Они беженцы, приехали недавно, только стали оправляться от пережитого шока – а тут беременность. Положение их в Великобритании шаткое, статус беженцев еще не получили, их могут депортировать на родину в любой момент. «Вообще-то мы хотели второго – но позже, когда все образуется. Сейчас – ну не потянуть нам еще ребенка, сами на птичьих правах».

Главное – не дать ей уйти. Что делать, делать-то что?! Зову Лизу в гости. Пойдем, говорю, познакомимся поближе, посмотришь на моих пацанов. Она на удивление легко соглашается.

Муж не удивляется приходу постороннего человека. Мы пьем с Лизой чай вдвоем. Я говорю, говорю – все не то. Лиза спокойно смотрит на меня, соглашается с моими доводами, но остается при своем. Мне ли убеждать ее? Она лет на десять меня старше, человек опытный, четко знает, чего хочет от жизни. Несмотря на свою непростую ситуацию, беспомощной не является, да и не кажется. Производит впечатление сильного, уверенного в себе человека. Задуманное – сделает.

Ей пора уходить. Я прошу:

— Приходите в гости с мужем!

Обещает прийти.

Я не знаю, что делать. Надо предотвратить смерть маленького человечка. Но как? Ноги у меня цепенеют, словно во сне, когда хочешь убежать от страшного – а бежать не можешь, прирастаешь к земле. Молюсь. Прошу Матронушку. Потом звоню друзьям и прошу молиться, подать записки о Лизе. Все воспринимают это как свою боль, просят Господа о Лизе.

Звоню Лизе:

— Приходите завтра!

Ой, что Вы, завтра мы не можем…Может, на следующей неделе…

На следующей неделе! ПОСЛЕ того, задуманного…Да я знать не захочу ее на следующей неделе. Неужели – все? Неужели – поздно?

Я вся в холодном поту. Я кричу Матронушке: «Помоги! ПОМОГИ! Ты знаешь, Матронушка, я ленивая и грешная, я не умею молиться – но ты умеешь! Вот и умоли Господа! Тебе ведь жалко малыша – вот и молись о нем. Я тебе все поручаю!»

Лиза соглашается приехать завтра.

Мы сидим за столом, пьем чай, знакомимся поближе. Саня, Лизин муж, очень интересный собеседник. Сначала говорим о постороннем, затем я потихоньку начинаю атаку на Саню (с Лизой-то бесполезно говорить). Что, мол, не бойтесь трудностей. Вы поступите по-человечески и с вами поступят по-человечески. Прости меня, Господи, я дерзаю обещать им за Тебя! Я не просто внушаю им надежду на Твое милосердие – я поручаюсь! Я обещаю им, что если они оставят ребеночка – то их не депортируют. Обещаю, словно это от меня хоть на сколько-нибудь зависит!

Но Саню этим не проймешь. Он не из робких. Он не боится таких трудностей, он обеспокоен здоровьем жены. В конце концов – ей вынашивать и рожать, и растить, а здоровье не очень. Сил нет. Тогда я подхожу с другого конца: да ведь это – живое! Живое! Ну не убьете же вы уже существующего сына, если он вдруг начнет представлять угрозу для здоровья матери! А этот малыш, нерожденный еще – чем он хуже?

Саня задумался. Да, это в точку. Об этом он как-то не задумывался раньше. Он пристально смотрит на Лизу и надолго замолкает.

На прощанье я дарю им крохотный комбинезончик нейтрального цвета с самолетиками. Саня бережно кладет комбинезончик в сумку и говорит:

— Лиза, будем с тобой разбираться.

Я обещаю Господу: «Если они решатся рожать - никогда, НИКОГДА не подумаю, что это я спасла малыша. Господи, спаси Ты его! Я знаю – человек бессилен убедить женщину, решившуюся на убийство ребенка. В Лизиных глазах прочла я свое бессилие. Но Ты Господи, Ты силен! Помоги!»

Утром звонит Лиза: «Мы отказались от аборта. Участковый врач стала со мной приветлива! А то и разговаривать со мной не хотела.»

Слава Тебе, Господи! Благодарю тебя, Матронушка!

Через полгода родился мальчик. Ласковый, улыбчивый, непоседа и умница. Мой крестник. Рыженькое солнышко.

При републикации материалов сайта «Матроны.ру» прямая активная ссылка на исходный текст материала обязательна.

Поскольку вы здесь…

… у нас есть небольшая просьба. Портал «Матроны» активно развивается, наша аудитория растет, но нам не хватает средств для работы редакции. Многие темы, которые нам хотелось бы поднять и которые интересны вам, нашим читателям, остаются неосвещенными из-за финансовых ограничений. В отличие от многих СМИ, мы сознательно не делаем платную подписку, потому что хотим, чтобы наши материалы были доступны всем желающим.

Незадолго перед школой мне подарили книгу с утешительным названием "Веселый третий ". Наверное, думали пробудить во мне тягу к знаниям. Третий класс из заглавной повести и вправду не скучал. Но совершенно зачаровали меня рассказы,
не о школе, просто о детях. О том, как здорово стать троглодитами. О долгой и многотрудной жизни
картофельного человечка. О старой облезлой игрушке, которую не надо чинить: она будет уже не та, чужая;
изменить ее - как предать.

Рассказы читались и перечитывались по кругу, очень долго. До сих пор люблю их. Почему-то казалось, что они о зиме, может быть из-за рассказа про стеклянную антилопу, в котором царило зимнее волшебство. Или из-за полярных приключений героического Буль-Буля? Не знаю...

Вторая книга появилась у меня спустя много лет. Опять сборник рассказов и маленьких повестей - "Рыжее солнышко" . Немного взрослее и строже. Повести были о лете в деревне, и жестковатая простота сельской жизни вставала в них без прикрас. Пойти гулять с подружкой здесь означало отправиться за травой для козы, а набеги безобидного ужа больно били по карману. Но здесь же был сказочный болотный туман, и беспричинная шальная радость, и разноцветные берестяные паруса, и звуки травы.

Мария Степановна Киселева. Не слишком известная писательница. Хорошие книги.


А в передней шла охота. Мамонт появился вскоре. Только раскопали на вешалке шубы и куртки, как показалась большая серая спина - дедушкиного пальто на меховой подкладке. Троглодиты накинулись на него с дубинками. Мамонт - животное огромное, ископаемое, страшной силы, но тут он быстро рухнул. Охотники затрубили победу.

В чем дело? - прибежала тетя Маша. - Батюшки! Что это?

Победа! - ответил сын, выпятив челюсть. - Мамонт рухнул. - И потряс дубинкой.

Ты с ума сошел, - тетя Маша подняла пальто, - Вешалку оторвали. Марш отсюда, пока дедушка не видал.

Нам никакие дедушки не страшны! Мы сейчас взвалим мамонта и понесем на обед. <...>

Они собрались нести свою добычу в пещеру, но тетя Маша не позволила, а на обед выдала тарелку с ветчиной и бананы.

Ого, в пещере огонь! А вот и добыча. - Троглодиты поставили добычу на огонь - маленький коврик - и уселись вокруг по-турецки.

А вилки? - спросила Лилька.

Хо-хо! - захохотал троглодит Жешка. - Ты соображаешь? Вилки! Даже ножей еще не было. Есть надо вот как. - И он горстью взял три куска мяса.

Лилька и Антон захохотали тоже и полезли руками в тарелку. Лильке попалась косточка.

Кости надо обсасывать, - рычал главный троглодит. - И бросать через плечо. Вот так. Кожуру от плодов - тоже. А пальцы вытирать об себя.

Стало совсем весело. Ели, кидали через плечо и вытирали пальцы об себя. Конечно, все время пели охотничью песню.

"Рыжее солнышко" вышло на два года позже "Веселого третьего", но на самом деле рассказы в нем старые, из шестидесятых. Это заметно по некоторым деталям, которые еще в новинку деревенским жителям - кеды с резиновыми кружочками, "Чиполлино"... Это русская глубинка, родное для Марии Киселевой село Бетино Касимовского уезда. Легенда о сломанных подсолнухах - оттуда, с Рязанщины. Как и нескладухи-чепушинки, которые так ловко плетет баламут Кешка.