История создания и сюжет. Смотреть что такое "Хаген из Тронье" в других словарях

Тело

Более сжатое содержание этой поэмы - см. в статье Песнь о Нибелунгах - сюжет . На нашем сайте есть также статья «Песнь о Нибелунгах », где вы можете познакомиться с историей создания этой героической поэмы, с вопросом об её авторстве и узнать, как переплетаются в ней мифологические и исторические сюжеты

О повелителе Нибелунгов Зигфриде и бургундских королях (краткий пересказ)

На Рейне, в городе Вормсе, жил бургундский король Гунтер с двумя братьями, Гернотом и Гизельхером, и многими рыцарями, самыми знаменитыми из которых были Хаген из Тронье, Фолькер Альцейский, Ортвин Мецский. Была у Гюнтера красавица сестра, Кримхильда; она жила под охраной своей матери Уты. Однажды Кримхильде приснилось , что у неё был сокол, но его растерзали два орла. Мать истолковала ей сон: у неё будет прекрасный муж, но она лишится его. Услышав это, Кримхильда решила не выходить замуж, оставаться всю жизнь девицей, не знающей любви.

Кольцо Нибелунгов. Фильм 2004 г.

Кримхильда направляет гуннов на битву с Нибелунгами

Под защитой воинов Дитриха Бернского, который вначале отказывается участвовать в бою, Этцель, Кримхильда и Рюдегер уходят из зала. Нибелунги готовятся обороняться от гуннов, которых ведут на них Этцель и Кримхильда. Хаген убивает храброго, долго бившегося с ним, датского князя Иринга ; датчане и тюрингцы хотят мстить за него; бургунды убивают их всех и при наступлении вечера требуют себе свободного пропуска. Кримхильда в ответ требует выдать Хагена. Нибелунги не соглашаются, и королева велит зажечь зал . В жаре бургунды томятся жаждой; Хаген говорит им, чтоб они пили кровь убитых. Нибелунги пьют кровь и становится вдоль стены, ограждая себя от огня щитами. Так проходит ночь.

Утром бой возобновляется. Печально и бездейственно смотрит на битву Рюдегер; один из гуннов упрекает его, что он не сражается, не платит Этцелю за почести, полученные от него. Рюдегер в гневе убивает этого гунна. Этцель упрекает его за смерть гунна, Кримхильда напоминает ему клятву мстить за обиды, нанесенные ей, и говорит, что этот час мщения пришёл. Рюдегер мучатся столкновением между обязанностью верной службы королю и обязанностью защищать людей, которые были его гостями; говорит, что готов отдать Этцелю все лены. Но Этцель и Кримхильда не соглашаются снять с него обязанность верной службы, и Рюдегер ведет в бой своих воинов. Перед началом боя с Рюдегером, Хаген, щит которого разбит, просит Рюдегера дать ему новый. Рюдегер дает, тогда Хаген и Фолькер обещают не биться с ним. Начинается ужасный бой Нибелунгов с воинами Рюдегера. Рюдегер наносит смертельную рану Герноту. Но тот, раненный, сам рассекает шлем Рюдегера мечом, прежде полученным в подарок от него, и оба они падают мертвые. Бургунды убивают всех воинов Рюдегера и показывают его тело Кримхильде. Она и все находящиеся при ней испускают стоны.

По приказу Дитриха Бернского Амелунги (воины Дитриха) идут требовать выдачи тела Рюдегера; Нибелунги не отдают его. Тогда Амелунги, ранее не участвовавшие в бою, вступают в него и врываются в зал. Начинается упорная битва. Главный сподвижник Дитриха, Гильдебранд, убивает Фолькера; получает смертельную рану и Гизельхер. Все дружинники Дитриха погибают , кроме одного Гильдебранда: он, закрывшись щитом, успевает убежать от Хагена, нанесшего ему рану мечом Зигфрида. Дитрих оплакивает погибель Амелунгов, идет с Гильдебрандом в зал, требует от Гунтера и Хагена сдаться, обещая им жизнь и свободу. Они не сдаются; он бьется с Хагеном, побеждает его, связывает и отдает Кримхильде. Дитрих одолевает и отводит под стражу и короля Нибелунгов, Гунтера .

Кримхильда показывает Хагену голову Гунтера. Картина Й. Г. Фюссли, ок. 1805

Кримхильда требует у Хагена сказать, где спрятано сокровище Нибелунгов. Он отвечает, что дал клятву не выдавать сокровища, пока жив хоть один из бургундских королей – братьев Кримхильды. «Я прекращу эту задержку!» – восклицает Кримхильда и велит убить Гунтера: из трех её братьев он один был еще жив. Кримхильда берет голову Гунтера за волосы и приносит к Хагену. Но он отказывается исполнить обещанное: «Ты поступила так, как я хотел, – говорит он. – Теперь никто, кроме Бога и меня, не знает, где сокровище Нибелунгов, и ты никогда не узнаешь это». Она вынимает у него из ножен меч Зигфрида и отрубает ему голову. Гильдебранд в негодовании на это убивает Кримхильду.

Хаген из Тронье (Hagen von Tronje, Hagen von Troia) - персонаж германско-скандинавского эпоса (в частности: «Песнь о Хёгни, убийце Сигурда», «Сага о Тидреке ») и один из ведущих персонажей «Песни о Нибелунгах ». Hagen - германская форма его имени, средневерхненемецкая - Hagene, скандинавская - Högni или Hogni.

Хаген в «Песне о Нибелунгах»

В «Песне о Нибелунгах» Хаген фигурирует как Хаген из Тронье. Тронье иногда отождествляется с городом Троген в Бельгии, иногда - с мифической Троей . (В поэме «Вальтарий» IX-го века он упоминается как «потомок троянского рода») В молодости Хаген воспитывался у короля гуннов Этцеля (Аттилы), отчего обладает знаниями о гуннах. В поэме Ортвин Мецский называет его «дядей» (стих 83).

Хагену вообще присуще мифическое всезнание. Например, в 3-й авентюре «Песни о Нибелунгах» король Гунтер посылает за Хагеном в момент приезда Зигфрида и Хаген с первого взгляда узнает Зигфрида (хотя ранее его не видел) и выдает о нём подробную информацию. В 24-й авентюре Хаген предскажет гибель бургундов в стране гуннов. В 25-й авентюре он совершает эпический подвиг: в одиночку перевозит 10-тысячный отряд бургундов через Дунай .

Образ Хагена сложен и неоднозначен. В первой части «Песни…» он скорее отрицательный персонаж. Он - основной двигатель конфликта между Зигфридом и Гунтером. Именно он наводит королей на мысль убить Зигфрида и организует это убийство. Именно он коварно выведывает уязвимое место на теле Зигфрида у его жены, и поражает его копьём в спину. Именно он подбрасывает труп Зигфрида на порог дома Кримхильды.

Однако во второй части поэмы Хаген совершает подвиг с переправой через Дунай, узнает будущее бургундов у предсказательниц, под страхом смерти отказывается выдать Кримхильде тайну клада Нибелунгов. Хаген демонстрирует черты доблестного воина, но от этого не делается менее коварным и жестоким: убивает юного сына Этцеля, без какой-либо причины отрубает руку придворному скрипачу (ср. с Карной «Махабхараты », также сочетающим доблесть с жестокостью). Хаген погибает позорной смертью (от руки женщины), которая ужасает Хильдебранда и Этцеля. Хильдебранд произносит: «Себе я не прощу, коль за бойца из Тронье сполна не отомщу» - и убивает Кримхильду в присутствии её мужа, причём последний не противодействует. Кримхильда (положительный персонаж первой части поэмы) понесла заслуженную смерть за убийство Хагена (отрицательного персонажа первой части поэмы).

Когда Зигфрид собирается ехать в страну бургундов, его отец отдельно предупреждает его о Хагене:

Но помни: люди Гунтера спесивы и горды
А смелый Хаген стоит всех прочих, взятых вместе.
Ревниво он печётся о королевской чести
Гляди, мой сын, чтоб ссоры у вас не вышло с ним,
Коль мы к такой красавице посвататься решим.
(строфы 53-54)

Хаген в скандинавском эпосе

В скандинавских версиях Хаген (Хёгни) часто положительный персонаж, в основной массе песен «Старшей Эдды » он не убивает Сигурда -Зигфрида, а даже заступается за него перед своим старшим братом. В «Краткой песни о Сигурде» Хёгни пытается отговорить Гуннара от злодейского убийства их побратима Сигурда :

Не подобает нам
Так поступать -
Мечом рассечь
Нами данные клятвы.

Исключением является песня «Речи Хамдира», древнейшая в Эдде, где упоминается «Подвиг Хёгни»:

Хамдир сказал,
духом отважный:
«Не похвалила б ты
подвига Хёгни,
когда они Сигурда
сон прервали,
ты сидела на ложе,
А убийцы смеялись».

Но и в этой песне «Старшей Эдды» главным виновником убийства предстаёт не Хёгни, а его старший брат: «Сигурд скончался… - в том Гуннар виновен!»

В «Саге о Тидреке» Хаген-Хёгни - сын сверхъестественного существа альба и матери королей Бургундии, т. е. приходится сводным братом бургундским королям. В такой трактовке поведение Хагена обретает мифический смысл: он не просто убивает Сигурда, а мстит ему за альбов, у которых Сигурд отнял клад. Он является своего рода орудием, которое несёт смерть обладателям проклятого клада.

В исландской «Песне об Атли» (IX в.) и в «Речах Атли» (XII в.) Хёгни умирает мучительной смертью: ему вырезают сердце.

«Пусть сердце Хёгни
в руке моей будет,
сердце кровавое
сына конунга,
острым ножом
Из груди исторгнуто».

В массовой культуре

В литературе

Имя «Хаген» из поэмы заимствовал Ник Перумов для своего персонажа в романе «Гибель богов » из цикла «Летописи Хьёрварда» - прирождённого воина и ученика Истинного Мага Хедина .

В кино

«Нибелунги: Зигфрид» / «Die Nibelungen: Siegfried» (Германия ; ) режиссёр Фриц Ланг , в роли Хагена - Ганс Адалберт Шлеттов .
«Нибелунги: Месть Кримхильды » / «Die Nibelungen: Kriemhilds Rache» (Германия ; ) режиссёр Фриц Ланг , в роли Хагена фон Тронье - Ганс Адалберт Шлеттов .
«Кольцо Нибелунгов» (2004), в роли Джулиан Сэндс .

Сноски и примечания

Напишите отзыв о статье "Хаген из Тронье"

Ссылки

Отрывок, характеризующий Хаген из Тронье

Но тогда всё казалось мне по-детски возможным, и я со всем своим не сгорающим пылом и «железным» упорством решила пробовать...
Как бы мне ни хотелось прислушаться к разумному голосу логики, мой непослушный мозг верил, что, несмотря на то, что Вэя видимо совершенно точно знала, о чём говорила, я всё же добьюсь своего, и найду раньше, чем мне было обещано, тех людей (или существ), которые должны были мне помочь избавиться от какой-то там моей непонятной «медвежьей спячки». Сперва я решила опять попробовать выйти за пределы Земли, и посмотреть, кто там ко мне придёт... Ничего глупее, естественно, невозможно было придумать, но так как я упорно верила, что чего-то всё-таки добьюсь – приходилось снова с головой окунаться в новые, возможно даже очень опасные «эксперименты»...
Моя добрая Стелла в то время почему-то «гулять» почти перестала, и, непонятно почему, «хандрила» в своём красочном мире, не желая открыть мне настоящую причину своей грусти. Но мне всё-таки как-то удалось уговорить её на этот раз пойти со мной «прогуляться», заинтересовав опасностью планируемого мною приключения, и ещё тем, что одна я всё же ещё чуточку боялась пробовать такие, «далеко идущие», эксперименты.
Я предупредила бабушку, что иду пробовать что-то «очень серьёзное», на что она лишь спокойно кивнула головой и пожелала удачи (!)... Конечно же, это меня «до косточек» возмутило, но решив не показывать ей своей обиды, и надувшись, как рождественский индюк, я поклялась себе, что, чего бы мне это не стоило, а сегодня что-то да произойдёт!... Ну и конечно же – оно произошло... только не совсем то, чего я ожидала.
Стелла уже ждала меня, готовая на «самые страшные подвиги», и мы, дружно и собранно устремились «за предел»...
На этот раз у меня получилось намного проще, может быть потому, что это был уже не первый раз, а может ещё и потому, что был «открыт» тот же самый фиолетовый кристалл... Меня пулей вынесло за предел ментального уровня Земли, и вот тут-то я поняла, что чуточку перестаралась... Стелла, по общему договору, ждала на «рубеже», чтобы меня подстраховать, если увидит, что что-то пошло не так... Но «не так» пошло уже с самого начала, и там, где я в данный момент находилась, она, к моему великому сожалению, уже не могла меня достать.
Вокруг холодом ночи дышал чёрный, зловещий космос, о котором я мечтала столько лет, и который пугал теперь своей дикой, неповторимой тишиной... Я была совсем одна, без надёжной защиты своих «звёздных друзей», и без тёплой поддержки своей верной подружки Стеллы... И, несмотря на то, что я видела всё это уже не в первый раз, я вдруг почувствовала себя совсем маленькой и одинокой в этом незнакомом, окружающем меня мире далёких звёзд, которые здесь выглядели совсем не такими же дружелюбными и знакомыми, как с Земли, и меня понемногу стала предательски охватывать подленькая, трусливо пищащая от неприкрытого ужаса, паника... Но так как человечком я всё ещё была весьма и весьма упёртым, то решила, что нечего раскисать, и начала осматриваться, куда же это всё-таки меня занесло...
Я висела в чёрной, почти физически ощутимой пустоте, а вокруг лишь иногда мелькали какие-то «падающие звёзды», оставляя на миг ослепительные хвосты. И тут же, вроде бы, совсем рядом, мерцала голубым сиянием такая родная и знакомая Земля. Но она, к моему великому сожалению, только казалась близкой, а на самом деле была очень и очень далеко... И мне вдруг дико захотелось обратно!!!.. Уже не хотелось больше «геройски преодолевать» незнакомые препятствия, а просто очень захотелось вернуться домой, где всё было таким родным и привычным (к тёплым бабушкиным пирогам и любимым книгам!), а не висеть замороженной в каком то чёрном, холодном «безмирье», не зная, как из всего этого выбраться, да притом, желательно без каких-либо «ужасающих и непоправимых» последствий... Я попробовала представить единственное, что первое пришло в голову – фиолетовоглазую девочку Вэю. Почему-то не срабатывало – она не появлялась. Тогда попыталась развернуть её кристалл... И тут же, всё вокруг засверкало, засияло и закружилось в бешеном водовороте каких-то невиданных материй, я почувствовала будто меня резко, как большим пылесосом, куда-то втянуло, и тут же передо мной «развернулся» во всей красе уже знакомый, загадочный и прекрасный Вэйин мир.... Как я слишком поздно поняла – ключом в который и являлся мой открытый фиолетовый кристалл...
Я не знала, как далеко был этот незнакомый мир... Был ли он на этот раз реальным? И уж совершенно не знала, как из него вернуться домой... И не было никого вокруг, у кого я могла бы хоть что-либо спросить...
Передо мной простиралась дивная изумрудная долина, залитая очень ярким, золотисто-фиолетовым светом. По чужому розоватому небу, искрясь и сверкая, медленно плыли золотистые, облака, почти закрывая одно из солнц. Вдалеке виднелись очень высокие, остроконечные, блестящие тяжёлым золотом, чужие горы... А прямо у моих ног, почти по-земному, журчал маленький, весёлый ручеек, только вода в нём была совсем не земная – «густая» и фиолетовая, и ни чуточки не прозрачная... Я осторожно окунула руку – ощущение было потрясающим и очень неожиданным – будто коснулась мягкого плюшевого мишки... Тёплое и приятное, но уж никак не «свежее и влажное», как мы привыкли ощущать на Земле. Я даже усомнилась, было ли это тем, что на Земле называлось – «вода»?..
Дальше «плюшевый» ручеек убегал прямо в зелёный туннель, который образовывали, сплетаясь между собой, «пушистые» и прозрачные, серебристо-зелёные «лианы», тысячами висевшие над фиолетовой «водой». Они «вязали» над ней причудливый рисунок, который украшали малюсенькие «звёздочки» белых, сильно пахнувших, невиданных цветов.
Да, этот мир был необычайно красив... Но в тот момент я бы многое отдала, чтобы оказаться в своём, может и не таком красивом, но за то таком знакомом и родном, земном мире!.. Мне впервые было так страшно, и я не боялась себе честно это признать... Я была совершенно одна, и некому было дружески посоветовать, что же делать дальше. Поэтому, не имея другого выбора, и как-то собрав всю свою «дрожавшую» волю в кулак, я решилась двинуться куда-нибудь дальше, чтобы только не стоять на месте и не ждать, когда что-то жуткое (хотя и в таком красивом мире!) произойдёт.

Здравия всем!

Полны чудес сказанья давно минувших дней

Про громкие деянья былых богатырей.

Про их пиры, забавы, несчастия и горе

И распри их кровавые услышите вы вскоре.

Nico – Nibelungen

Есть такие произведения искусства или деятели культуры, о которых в народе говорят с придыханием: «Он велик! Его не трожь! » Что-то или кто-то, объявленные достоянием нации, культурным сокровищем. Мало кому придёт в голову насмехаться над фильмами Акиры Куросавы или Стэнли Кубрика. А также – критиковать «Тайную вечерю» да Винчи или «Водяные лилии» Моне. Или же высмеивать пьесы Шекспира или поэзию Басё. Можно любить или не любить то, что делали эти гении – спорить о вкусах, – но относиться к ним без уважения просто нельзя. Именно таковы двухсерийные «Нибелунги» Фрица Ланга – два эпических немых фильма, без которых немыслим мировой кинематограф. В списке «10 лучших немых кинокартин » – когда бы и кем бы он ни был составлен – «Нибелунгам» всегда найдётся место. Этот фильм двадцать четвёртого года – разделённый на две серии-песни: «Зигфрид» и «Месть Кримхильды» – покорил сердца зрителей в первый же день премьеры. Люди, посмотревшие «Зигфрида», были в таком восторге, что даже перечитывали классический немецкий эпос «Песнь о Нибелунгах», которым вдохновлялись Фриц Ланг и его верная подруга-помощница Теа фон Харбоу, когда они вместе писали сценарий картины. Харбоу, одновременно со сценарием, трудилась ещё и над книгой о «Нибелунгах», которую она назвала весьма оригинально – «Книга Нибелунгов». Критики пишут: «Всемирно известный фильм Фрица Ланга «Нибелунги», выпущенный в начале двадцать четвёртого года, был поставлен на студии «Дэкла-Биоскоп», которая к тому времени уже слилась с гигантом немецкой киноиндустрии «УФА». Подготовка этого классического фильма заняла два года… Съёмочный период растянулся на семь месяцев, а производство потребовало огромных денежных затрат, точный размер которых трудно определить, ведь инфляция в то время приняла гигантские размеры. Корпорация «УФА» только что добилась перехода к ней Ланга, равно как и продюсера Эриха Поммера, получила контроль над студией «Дэкла-Биоскоп» и не пожалела средств на постановку национальной эпопеи ». В общем, Фрицу Лангу было где развернуться. С первых кадров «Нибелунгов» становится понятно, на что были потрачены деньги «УФА». Декорации «Нибелунгов» эффектны, зрелищны, фантастичны. Многие современные блокбастеры уступают «Нибелунгам» именно в зрелищности, в красоте визуального ряда. В эпопее Фрица Ланга декорации словно оживают: величественные леса, дворцовые покои, берега Исландии, замки, дикие степи – всё этом фильме покоряет и влюбляет в себя. Неудивительно, что «Нибелунги» пользовались колоссальным успехом на Родине и за границей. Пишут: «Успех фильма во всём мире был значительным, вплоть до широких зрительских аудиторий. На основании статистических данных, опубликованных «УФА», в Германии из общего числа зрителей фильм посмотрели 66 % рабочих, 22 % среднего класса и 12 % представителей интеллигенции. Известно, что после захвата Гитлером власти Геббельс дал указание «УФА» повторно выпустить «Зигфрида» в звуковом варианте и даже использовал этот фильм для национал-социалистической пропаганды. Однако, одновременно с этим, с экранов была снята вторая серия «Нибелунгов», «Месть Кримхильды», признанная «демонической» ». В общем, судьба «Нибелунгов», признание и запрет этого фильма – одна большая история. И Фриц Ланг был абсолютно прав, когда сказал: «Если фильм сделан хорошо, если он снят честно, тогда у него нет возраста. С другой стороны, вещи, сделанные абы как, разрушаются со временем ». Так вот, «Нибелунги» Фрица Ланга принадлежат к первой категории фильмов. Над ними – как и над «Усталой смертью» – не властно время.

Marlene Dietrich — Where Have All The Flowers Gone

Обратимся к истокам. Учёные-литературоведы пришли к выводу, что «Песнь о Нибелунгах» – древний памятник немецкого героического эпоса – был создан около 1200 года. Считается, что поэма была невероятно популярна в Средние века, так как до наших дней сохранились десятки её вариантов. Кто был автором или же авторами «Нибелунгов» – доподлинно неизвестно, как и положено в народном творчестве. «Песнь» разбита на две части, также как и фильм: в первой части речь идёт о приключениях воеводы-богатыря-полубога Зигфрида и его трагической смерти, а во второй – о мести его вдовы Кримхильды, которая, не щадя ни родственников, ни друзей, «проливает море крови ». И хотя «Песнь о Нибелунгах» была составлена в эпоху расцвета рыцарства и – так называемой – куртуазной, то есть придворной средневековой лирики, а все герои этой поэмы – благородные рыцари, которые придерживаются этикета и кодекса чести, есть в «Нибелунгах» нечто варварское, первобытное, допотопное, как пишут поэты, «от начала времён ». В этой поэме чувствуется сила гомеровской «Илиады», дух древней как мир эпохи героев и чудовищ, магического времени Геркулеса и Персея. Главный персонаж первой части поэмы, герой из героев Зигфрид, успел совершить дюжину подвигов: победить дракона Фафнира, одолеть злого карлика Альбериха, трижды пересостязать Брунгильду, исландскую деву-воительницу, да ещё много чего другого. Он – типичный легендарный герой, который – наряду со всеми прочими персонажами «Песни» – был осовременен тогдашними сказителями и превращён в рыцаря, хотя и невероятно крутого. Вспомните бездарные сериалы о Геркулесе или принцессе Ксене, которые показывали в девяностых годах. Они – прекрасный пример осовремененной греческой мифологии, когда легендарные боги, демоны и герои ведут себя как американцы из ХХ века. Такая же участь постигла «Нибелунгов»: реальные события из прошлого – это история бургундского королевства, нападение гуннов – перемешались с мифами и сказками – шапка-невидимка, драконы, сокровища – и – согласно требованиям публики XIII века – немного осовременились. Так родилась «Песнь о Нибелунгах», которая – точно как и «Песнь о Роланде» или сказания о короле Артуре – стала жемчужиной рыцарского эпоса.

Sigur Ros – Von

Но чтобы не запутаться в перипетиях сюжета «Нибелунгов», я предлагаю ознакомиться с несколькими героями древней поэмы, а также фильма Фрица Ланга. А как только поймем, кто есть кто – сразу же приступим к сюжету фильма. Итак, в «Нибелунгах» принимают участие вот такие знаменитости:

Зигфрид, сын короля Зигмунда и королевы Зиглинды – полумифический-полуисторический герой, жизнь и приключения которого стали мотивом германо-скандинавских сказаний. В «Песне о Нибелунгах» Зигфрид предстаёт сильным, добрым и честным воином, который на голову выше всех остальных. Как рассказывает могучий витязь Хаген фон Тронье: «Зигфрид круче всех крутых: разорвёт зубами щит, меч сломает поясницей, умертвит врага ресницей, съест дракона на обед. Он – великий человек!» Зигфрид побеждает огнедышащего дракона и пробует каплю его крови. В то же мгновение ему открывается язык птиц и животных. Он слышит голос ворона, который говорит ему: «Если убийца дракона искупается в драконьей крови, то тело его станет неуязвимым. Ни меч, ни копьё не смогут поразить его». Зигфрид прислушивается к этому совету и принимает горячий душ из драконьей крови. И тогда кожа Зигфрида роговеет, его тело становится неуязвимым, но – как это всегда бывает в сказаниях – коварный, ещё полуживой дракон бьёт хвостом по липовому дереву и на спину Зигфрида падает липовый лист. Именно там будет «ахиллесова пята» могучего воина, единственное уязвимое место Зигфрида. Кстати, этот мотив – «ахиллесовой пяты» – невероятно популярен в древних сказаниях. Вы можете проследить развитие традиции «волос Самсона» или «пятки Ахиллеса» вплоть до «Хоббита» Джона Рональда Руэла Толкина. Дракон Смог без одной чешуйки – тот же липовый лист Зигфрида. Ещё Зигфрид взял верх над отвратительным карликом Альберихом, повелителем нибелунгов – так называет себя один странный карликовый народец, дети тумана, эдакие гномы, которые обладают несметными сокровищами. Альберих не смог убить Зигфрида даже при помощи шапки-невидимки, которую богатырь отобрал в честном бою, и, дабы сохранить себе жизнь, карлик предложил ему отправиться с ним в тайную пещеру и принять в дар сокровища нибелунгов. Недолго думая, Зигфрид согласился. Альберих показал ему баснословные сокровища нибелунгов, но, после очередной неудачной попытки покуситься на Зигфрида, был умерщвлён могучим воином-арийцем. Перед смертью Альберих проклял сокровища и – вместе со своими слугами-карликами – превратился в камень. Теперь Зигфрид становится законным владельцем богатства нибелунгов, и, вероятно, что зря. Не будь этих долларов и евро – я в этом уверен, – тогда бы Зигфрид не погиб так рано. Проклятие Альбериха – опять-таки, любимая тема Фрица Ланга – неотвратимый рок, – довлело над Зигфридом. В пещере Зигфрид находит великий меч по имени Бальмунг. Если вы не знаете, все великие мечи носят имена. Например, Экскалибур короля Артура, или Меч-кладенец Ильи Муромца, или Дюрендаль Роланда, или же – наконец – Гламдринг Гэндальфа и Грейсвандир Корвина. Перед смертью Альберих сказал Зигфриду: «Ни один земной меч не может сравниться с Бальмунгом. Нибелунги выковали его в огне крови». Так-то Зигфрид и стал полноправным героем, «тем, кому благоволят боги». Он завоевал добрый десяток королевств и – понукаемый мечтами жениться на красавице Кримхильде – оказался при дворе короля Гюнтера.

Король Гюнтер – правитель бургундов, древнего немецкого племени. Восседает в городе Вормсе, что – между прочим – стоит до сих пор. Именно в Вормс прибывает могучий герой Зигфрид, окружённый богатой свитой побеждённых им вассалов. Отличительные черты Гюнтера: слабохарактерность и мнительность. Он – неплохой человек. Гюнтер побратается с Зигфридом и будет ему верен, но всё же, обманутый Брунгильдой, своей жестокосердной женой, прикажет убить героя.

Кримхильда – сестра Гюнтера, красавица из красавиц. Всем сердцем полюбит Зигфрида, а Зигфрид – всем сердцем полюбит Кримхильду. Когда Хаген фон Тронье, с ведома Гюнтера, пронзит копьём Зигфрида, она поклянётся отомстить убийце. И ей это удастся сполна.

Хаген фон Тронье – самый противоречивый персонаж «Песни». С одной стороны, он явный подонок, но с другой – бравый рыцарь, верный Бургундии и королю Гюнтеру. В германо-скандинавской мифологии Хаген представлен как всезнающий вояка, эдакий Гэндальф, но со знаком минус. Всё ему открыто, всё ему ведомо. И кто такой Зигфрид – знает. И как поступить с сокровищем нибелунгов – не сомневается. Именно он убивает Зигфрида, вероломно и предательски, когда тот меньше всего ждёт смерти. Его рукой управляет злой рок. И сам он – тот ещё богатырь. Волосатый, рослый, широкий, облачённый в доспехи с ног до головы, в огромном шлеме и в тяжёлой сбруе. Страшный тип.

Брунгильда – королева Исландии, гордая и жестокая воительница-амазонка. Никто не мог завоевать эту женщину, пока к исландским берегам не пристали бургундские корабли. Гюнтер – не без помощи Зигфрида – одолел Брунгильду в трёх состязаниях – метании камня и копья, и в прыжке – и по праву увёз её в Вормс. Но Брунгильда, с первого взгляда воспылавшая ненавистью к Зигфриду, затаила злобу на этого героя и – в итоге – стала главным инициатором его смерти.

Вот такие они – герои «Песни о Нибелунгах».

Peter Gabriel – Heroes

Обратимся к сюжету «Нибелунгов» Фрица Ланга. Как писал Жак Лурселль: «Это история ненависти, убийства и мести ».

Обе части фильма – и «Зигфрид», и «Месть Кримхильды» – посвящены народам Германии. И вот уже с самого первого кадра «Нибелунгов» челюсть отвисает: радуга над горой, гигантские облака, девственный лес… Опомниться не успеваешь – а ты уже в магическом мире древних сказаний. Нам представляют славного героя Зигфрида, который побеждает дракона, одолевает Альбериха, находит золото нибелунгов и Бальмунг, а потом едет в Вормс и предстаёт перед королём Гюнтером с просьбой отдать ему в жёны его сестру Кримхильду. И всё бы тут хорошо, но Хаген фон Тронье – правая рука короля Гюнтера – выдвигает условия: «Наш король давно мечтает взять в жёны исландскую богатыршу Брунгильду. Только вот дева она – не из приятных. Жестока и своенравна. Помоги нашему королю заполучить Брунгильду – и будет тебе Кримхильда! » Зигфрид дал добро. И вот уже бургунды прибывают в Исландию. Замок Брунгильды окружён огненным кольцом, жидким пламенем, которое может погаснуть только по воле истинного героя. По совпадению, Зигфрид – как раз такой герой. Море огня гаснет. Бургунды прибывают к Брунгильде и заявляют о своих правах на королевну. Брунгильда объявляет, что каждый, кто требует её руки, обязан соревноваться с ней. Если победит – свадьба, а проиграет хотя бы раз – смерть. Гюнтер – «Я помогу тебе », – шепчет ему Зигфрид, – соглашается на испытание. При помощи Зигфрида, который невидимо поддерживает Гюнтера – тут пригодилась шапка-невидимка, отобранная у Альбериха, – всё заканчивается хорошо: Гюнтер побеждает Брунгильду и забирает её в Вормс. Правда, Брунгильда не так глупа. Она догадывается, что дело тут нечисто, ведь не мог же такой слизняк как Гюнтер одолеть царевну-амазонку. И Брунгильда заявляет своему жениху, что он «хотя и победил её в поединке, но не сломил её волю ». Хаген снова призывает Зигфрида: «Начал дело – доводи его до конца. Сломи волю Брунгильды! Заломай ей руки! Поставь подножку! Используй шапку-невидимку, прими в ней облик Гюнтера! » Сказано – сделано. Зигфрид – так оно и было – сломил волю Брунгильды, притворившись Гюнтером, а потом позвал короля. Брунгильда – не подметив замены – сдалась и стала-таки женой Гюнтера. Сыграли двойную свадьбу: Гюнтера с Брунгильдой и Зигфрида с Кримхильдой. Но всё не так просто: борясь с Брунгильдой, Зигфрид ненароком вырвал у неё браслет, который опосля – случайно – обнаружила Кримхильда. Зигфриду пришлось во всём признаться – что-то вроде: «помогал кровному брату, деваться было некуда… », – и попросил жену сохранить тайну в тайне. Но она не согласилась. Брунгильда совсем зазналась, объявила себя первой королевной на местах и ни во что не ставила Кримхильду и её мужа. Тогда Кримхильда посмеялась над Брунгильдой, рассказала всё, как есть. Ну и Брунгильда – от гнева –

чуть не лопнула. Тут-то всё и началось. «Убей Зигфрида! Убей его! Убей! » – день и ночь повторяла Брунгильда Гюнтеру и Хагену. В конце концов, она солгала королю, рассказав, что Зигфрид не просто боролся с ней, но и вступил с ней в связь. Гюнтер взъярился. Хаген дал слово убить Зигфрида. И вот уже Зигфрид отправляется на охоту, а Кримхильда – чем-то обеспокоенная – провожает его. Хитрый Хаген обманом заманивает Зигфрида на источник и пронзает его тело копьём. Все знают кто убийца, но никто не смеет тронуть Хагена. Таков уж закон бургундов: один за всех и все за одного. Хаген – убийца, но он – свой, а Зигфрид был чужаком. Так что делать нечего – лучше обо всём позабыть. Но Кримхильда никогда не забудет. Она проклинает убийц Зигфрида и даёт слово, что жестоко отомстит обидчикам. А Брунгильда… Она смеётся Гюнтеру в лицо и говорит, что он «убил своего лучшего друга по её воле ». Первая часть «Нибелунгов» заканчивается в церкви, где лежит тело Зигфрида. Входит Кримхильда. Она видит, что рядом с телом её мужа закололась Брунгильда. Так похоже, что королевна втайне любила и ревновала Зигфрида.

Вторая часть – куда динамичнее и жёстче, чем первая. Кримхильда не признаёт семьи, которая повинна в смерти её мужа. Она мечтает только об одном: убить Хагена фон Тронье. Когда к ней сватается король гуннов Атилла, Кримхильда соглашается, надеясь, что при помощи Атиллы она отомстит за Зигфрида. Прозорливый Хаген топит сокровище нибелунгов для того, чтобы Кримхильда не выковала за его счёт мечи, не использовала его против Бургундии. Кримхильда отбывает во владения Атиллы. Рожает ему ребёнка. А потом просит мужа пригласить её семью в гости. Атилла соглашается. Гюнтер, Хаген и свита бургундов – в военном облачении – прибывают в дикое царство Атиллы. Кримхильда замыслила недоброе. Она хочет, чтобы Атилла убил Хагена. Но тот отказывается, говоря, что в «его стране нет ничего священнее гостя ». Кримхильда хочет мстить сама. Она приказывает слугам Атиллы напасть на бургундов. Затевается драка. Бургунды умирают один за другим. Кровавое побоище длится невероятно долго, почти всю вторую половину фильма. Во время битвы Хаген фон Тронье выходит к Кримхильде и кричит ей в лицо: «Радуйся своей мести, злая бестия! Твои младшие братья мертвы. Рудигер мёртв. Мертвы все его люди. Но Хаген Тронье, поразивший Зигфрида, все ещё жив! » Наконец, в живых остаются только двое героев – Гюнтер и Хаген. Кримхильда просит раскрыть секрет, рассказать, куда Хаген спрятал сокровища нибелунгов. Но тот отказывается. Тогда Кримхильда – злая как чёрт – обезглавливает Гюнтера и умертвляет Хагена. Даже Атилла, повидавший виды, был в шоке от такой ярости. «Господи, разве вы не человек, госпожа Кримхильда? » – спрашивают её. «Нет », – отвечает она. – «Я умерла вместе с Зигфридом ». В конечном итоге Кримхильду закалывают, настолько уж она жестокая. Она падает на тело Хагена, осыпает его землёй, припасённой ещё из Бургундии, и говорит: «Земля, пей его кровь, как некогда пила ты кровь Зигфрида ». Неудивительно, что Зигфрид Кракауэр – кинокритик – писал: «Финал фильма – настоящая оргия разрушения », а главным слоганом «Нибелунгов» стали слова: «Кровь зовёт кровь ».

Вот таков он – сюжет «Нибелунгов».

Eels – Fresh Blood

Слово Фрицу Лангу: «Меня привлекала задача оживить германскую сагу иначе, нежели это сделал Вагнер в своей опере: без бород и так далее. В «Нибелунгах» я попытался показать четыре разных мира. Сначала – примитивный лес, где уродливый Мим учит Зигфрида правильно ковать меч, где живёт дракон и находится подземное царство Альбериха, хранителя сокровища нибелунгов, которое Альберих проклинает, погибая от руки Зигфрида. Второй мир – освещённый пламенем факелов замок амазонки Брунгильды, королевы Исландии. Третий мир – стильное, слишком цивилизованное, слегка развращённое королевство бургундов, уже на грани распада. И наконец, мир гуннов, диких азиатских орд, сталкивающихся с миром бургундов… Через эти четыре мира проходят люди; ни один не достигает пути, и дороги их часто пересекаются. Объяснить судьбу этих людей с самого начала фильма, дать им мотивацию, чтобы каждое событие подчинялось абсолютной необходимости, – вот чего я добивался в «Нибелунгах» ». Такие вот цели ставил перед собой Фриц Ланг. Через некоторое время после премьеры «Нибелунгов» – на пике популярности фашизма в Германии – иностранная пресса обвинит режиссёра в антисемитизме и немецкой пропаганде. В образе Зигфрида – как тогда говорили – превозносится арийская раса. Именно по этой причине – после того, как режиссёр выехал из страны – Геббельс и выбрал первую часть «Нибелунгов» в качестве оружия для пропаганды фашизма. Но это его проблема. Ланг всю свою жизнь отрицал, что в «Нибелунгах» сокрыта хотя бы толика пропаганды. Кракауэр пишет: «Ланг не без основания утверждал, что его двухсерийные «Нибелунги» были рождены желанием обратиться в мрачные годы послевоенной реакции к живительным истокам народного эпоса, а образ Зигфрида олицетворял собой вовсе не расистский идеал, а воплощение светлых, прогрессивных сил народа ». И правда: стоит какому-нибудь психу наслушаться «The Beatles» и объявить, что музыка этой группы подвигла его на убийства, как все кому не лень начинают обвинять битлов в «сатанизме и пропаганде насилия ». Как говорил Мохнатый Заяц: «Всё – в нашем сознании ». А Фриц Ланг говорил так: «Режиссёр обязан быть посланцем души народа ».

И снова – Кракауэр: «Несмотря на свой монументальный стиль, Ланг в «Нибелунгах» не собирался соревноваться с тем, что он назвал «внешней грандиозностью американского историко-костюмного фильма». Ланг утверждал, что цель «Нибелунгов» иная: фильм предлагает нечто глубоко национальное… и он, в свой черёд, может рассматриваться истинным проявлением немецкой души ». Правда, с годами Ланг отказался от этого громкого заявления. Говорят, что он замечал: «В «Нибелунгах» чересчур много амбиций, чтобы они могли всерьёз проникать в людские души ». А некий американский корреспондент утверждал, что «тема «Зигфрида» кажется Лангу отвратительной ». В таких случаях мне всегда вспоминаются слова Жака Лурселля, пожалуй, одного из самых верных почитателей Ланга. Лурселль, превозносящий фильмы немецкого режиссёра, зачастую даже не принимал всерьёз то, что Ланг рассказывал о своих работах. После очередной цитаты Ланга Лурселль замечает: «Мнения Ланга не столь важны, как его талант ». Короче, что бы и кто бы ни говорил – пускай даже сам Фриц Ланг, – «Нибелунги» – прекрасный фильм. В нём – тысячи находок, дивных сцен. Например, тот сон, о котором рассказывает Кримхильда, мультипликационная битва трёх соколов. Ланг обратился за помощью к Вальтеру Руттману, художнику-авангардисту, любителю экспериментального кино, и тот сотворил чудо. Ну вот казалось бы, минутная вставка, мельчайшая деталь, но сколько трагизма в соколиной битве!.. Предвосхищение трагедии – ожидание смерти прекрасного Зигфрида – заставляет зрителей ещё больше сопереживать герою, волноваться, ожидать печальной развязки. Ланг – как никакой другой режиссёр – славился умением нагнетать обстановку. Вы всегда знаете, что в его фильмах случится что-то плохое, что-то неизбежное, и вы ждёте этого, трясясь от волнения, боясь роковой сцены. Как написал один критик: «Хаген – посланник Судьбы ».

The Tiger Lilies – Crack of Doom

А теперь – архитектура. «В фильмах Ланга люди становятся частью монументального ансамбля », – пишет критик. – «Удивительно то, что вопреки несколько нарочитой красоте и известной старомодности даже для двадцать четвёртого года кадры «Нибелунгов» и поныне производят сильное впечатление. Причина тому – их впечатляющая композиционная суровость… Ланг намеренно пустил в дело эти завораживающие декоративные композиции: они символизируют Рок… В этом фильме много изощрённых, эффектных деталей: чудесные туманные испарения в эпизоде с Альберихом, волны пламени, стеной обступившие замок Брунгильды, молодые берёзки у источника, где убили Зигфрида. Они живописны не только сами по себе; у каждой – особая функция. В фильме много простых, громадных и величественных строений, которые, заполняя весь экран, подчёркивают пластическую цельность картины ». И ещё: «Все события «Нибелунгов» разворачиваются в неторопливо-медлительных планах, которые обладают достоинствами фотокомпозиций ». И наконец: «Обе серии «Нибелунгов» выдержаны в различных стилях. В «Зигфриде» доминировала суровая архитектура, что превращала отдельных людей и человеческую массу в декоративный орнамент, в органическую часть зданий… А во второй части фильма господствующими станут пожары, убийства, хаос, порождённый устрашающими «сумерками богов» ». Но больше всего мне понравилась одна фраза французского кинокритика: ««Нибелунги» – это победа разума над материей ».

А закончить сегодняшний выпуск мне бы хотелось пророческими словами Фрица Ланга, которые – как мне кажется – имеют самое прямое отношение и к нашей отечественной киноиндустрии. Он сказал: «На мой взгляд, условия, существующие в немецком кино, не позволяют ему конкурировать с внешней грандиозностью американских исторических фильмов. Здесь мы будем побеждены - это заложено в самой природе нашего кино. С коммерческой же точки зрения, по-моему, просто нелепо предлагать другим народам то, чем они сами обладают в гораздо большей мере. Нам следует показывать им то, чего у них нет, - это неповторимое, уникальное, исключительное, - не повсеместное и посредственное, но сугубо национальное и несравненное ».

Так найдём же самих себя в своём! До свидания!

Сколько стоит написать твою работу?

Выберите тип работы Дипломная работа (бакалавр/специалист) Часть дипломной работы Магистерский диплом Курсовая с практикой Курсовая теория Реферат Эссе Контрольная работа Задачи Аттестационная работа (ВАР/ВКР) Бизнес-план Вопросы к экзамену Диплом МВА Дипломная работа (колледж/техникум) Другое Кейсы Лабораторная работа, РГР Он-лайн помощь Отчет о практике Поиск информации Презентация в PowerPoint Реферат для аспирантуры Сопроводительные материалы к диплому Статья Тест Чертежи далее »

Хаген - трагический злодей в "Песне о Нибелунгах"

Введение

Любой народ, большой или малый, ушедший в небытие или живущий ныне, имел свою героическую эпоху, нашедшую отражение в сказаниях, былинах, сагах и героических эпосах. У славянских народов это былины об Илье Муромце, Святогоре, Микуле Селяниновиче, у древних шумеров – сказание о Гильгамеше, у карелов и финнов – «Калевала», у исландцев – «Старшая Эдда», у греков – «Иллиада», у якутов – «Олонхо»… Этот перечень можно продолжать бесконечно. В героическом эпосе отражается какое-то знаменательное событие в жизни народа, определенный исторический отрезок времени, оставшиеся в памяти людей. Для германцев таким периодом стало большое переселение народов, миграция, происходившая в 4–6 веках нашей эры. Период переселения всегда сопровождался войнами, а любая война – это подвиги, великие победы или поражения, которые не могут навечно стереться из памяти людей, и поэтому воплощаются в сюжеты историй. Позже все истории собирались в эпос, объединенный одной общей повествовательной линией. Таковым эпосом для германского народа стала «Песнь о Нибелунгах», существовавшая до середины XII века в виде устных сказаний и песен, и к XIII веку превращенная неизвестным поэтом в национальную поэму.

Происхождение имени «нибелунги» может быть объяснено из древнеисландского niff, того же корня, что и «Нифльхейм» – мир мрака, поскольку в скандинавских сказаниях хранителями сокровищ считались жившие в подземном мире карлики – черные альвы. Автор «Песни о Нибелунгах» лишь вскользь упоминает о сказочных персонажах; в эпосе нибелунгами названы могучие воины, братья Шильбунг и Нибелунг и их поданные, которых победил Зигфрид, новый хозяин клада. Во второй части эпоса имя «нибелунги» переносится на бургундских королей, завладевших кладом после смерти Зигфрида, что позволило некоторым исследователям объяснить это слово из немецкого Nebel – туман, т.е. жители туманной страны – эпитет, применявшийся к далеким франкам.

«Песнь о Нибелунгах» – обширное, многоплановое произведение, поэтому в своей работе я не буду пытаться разбирать его досконально, я хочу остановиться на одной из центральных фигур эпоса – фигуре Хагена, «владетеля Тронье», преданного вассала, героя и победителя многих битв, и – злодея. Но злодея не абсолютного, а очень сложного, с твердо устоявшийся мотивацией поступков, последовательного, в чем-то благородного, и жестокого.

История создания и сюжет

История создания

«Песнь о Нибелунгах» дошла до нас в 10 рукописях (XIII–XVI ст.) и многих отрывках. В новое время она стала известна с средины XVIII века, в 1757 году Бодмер издал последнюю часть эпоса вместе с так называемой «Жалобой» – небольшой лирической поэмой, написанной двустишиями и рассказывающей, как Этцель, Дитрих с Гильдебрандом, семья и люди Рюдигера оплакивали павших. В 1782 году К.Г. Мюллер издал полный текст «Песни о Нибелунгах», но без всякой попытки к учёной критике и разбору. С начала XIX столетия появляются характеристики и разборы поэмы; один из переводчиков её, ф. д. Гаген, уже в 1810 году стремится дать критическое её издание с разночтениями.

Историческая основа, на которой базируется повествование – это гибель бургундского королевства в 437 году и смерть гуннского короля Атиллы в 453 году. Каждая эпоха в жизни человечества по-своему отображает историю, в «Песне о Нибелунгах» история государств неразрывно связана с историей правящих ими королей; повествование ведется неспешно; оно насыщено описаниями богатого оружия, одежд, даров; рыцарских поединков и пышных пиров, что характерно для эпохи Крестовых походов.

«Песнь о Нибелунгах» состоит из 39 глав – авентюр, написана так называемой «нибелунговой строфой», состоящей из четырех длинных стихов с парными рифмами. Многие исследователи считают, что местом создания поэмы была Австрия, поскольку описания придунайских земель в эпосе более живописны, конкретны и детальны, чем описания других частей Европы.

В сюжетной основе «Песни о Нибелунгах» лежат героические сказания о Сигурде (Зигфриде) и воительнице Брюнхильде (Брунгильде), а также восходящая к V веку историческая традиция о державе Аттилы (Этцель в эпосе) и гибели Бургундского королевства. Эти сюжеты известны из песен «Старшей Эдды», прозаической «Саги о Вельсунгах», но скандинавская и немецкая эпическая традиции дают различные варианты изложения легендарных событий.

Сюжет

Содержание «Песни о Нибелунгах» можно разделить на две части. В первой их них описывается сватовство Зигфрида Фландрского к живущей в Вормсе бургундской принцессе Кримхильде. Брат Кримхильды Гунтер просит Зигфрида помочь ему завоевать благосклонность исландской королевы Брюнхильды. Благодаря плащу-невидимке Зигфрид помогает Гунтеру победить Брюнхильду в богатырских состязаниях; она же сама не ведает, что ее буйный нрав укротил Зигфрид. Гунтер женится на Брюнхильде, Кримхильда выходит замуж за Зигфрида и уезжает с ним во Фландрию.

Десять лет спустя герои встречаются вновь, и между королевами разгорается спор о том, чей муж достойнее. Кримхильда показывает Брюнхильде перстень и пояс, некогда отнятые у нее Зигфридом в знак победы, и открывает его обман. По приказу разгневанной Брюнхильды и с согласия Гунтера, завидующего могуществу Зигфрида, вассал короля Хаген убивает героя, выведав у Кримхильды его уязвимое место. Некогда Зигфрид искупался в крови дракона и мог быть сражен оружием лишь в том месте между лопаток, где к его спине пристал листочек липы. После смерти Зигфрида его сокровища достаются бургундам, которые прячут их на дне Рейна.

Во второй части поэмы вышедшая замуж за короля гуннов Этцеля Кримхильда зазывает бургундов в свою страну, которая лежит далеко за Дунаем. Кримхильда жаждет отомстить за смерть Зигфрида и вернуть его сокровища: она губит войско бургундов, убивает своего брата Гунтера и отрубает голову Хагену мечом, когда-то снятым им с тела убитого Зигфрида. Рыцарь Хильдебрандт, возмущенный жестокостью Кримхильды, разрубает ее надвое ударом меча. Золотой клад нибелунгов, одна из причин раздоров и гибели бургундского королевского дома, навеки остается лежать в потаенном месте под водами Рейна.

Хаген – трагический злодей

Хаген в «Старшей Эдде»

Хаген (Хёгни) в «Старшей Эдде» не является одним из главных героев, а так же не является вассалом конунга, он – один из сыновей конунга Гьюки, брат Гудрун (Кримхильды) и Гуннара (Гунтера). В «Песне о Сигурде» легко читается сюжет, позже развитый, дополненный и сильно измененный в «Песне о Нибелунгах». Гуннар перед тем, как совершить убийство Сигурда (Зигфрида) советуется со своим братом Хёгни.

«В чём пред тобою

Сигурд повинен,

Что хочешь ты смелого

Жизни лишить?»1

– спрашивает брата Хёгни и тут же сам отвечает на свой вопрос:

«Брюнхильд тебя,

зло замышляя

и горе готовя,

к гневу понудила!»2

В «Старшей Эдде» убийство совершает не Хёгни, а Готторм, не связанный клятвой побратимства с Сигурдом. Гуннар и Хёгни овладевают золотом Фафнира и кольцом Андвари, добытых Сигурдом.

Конунг Атли (Этцель), после смерти Сигурда взявший в жены Гудрун, зовет в гости Гуннара и Хёгни; они не верят в измену и едут к нему. В «Старшей Эдде» у Хёгни есть жена, умеющая читать руны и предвидящая недоброе:

«Плохо придется вам,

если поедете!

Встречи сердечной

Теперь вы не ждите!

Снилось мне, Хёгни, –

Скрывать я не буду, –

Не выгрести вам,

Иль напрасно страшусь я!»3

Хёгни довольно беспечно реагирует на предсказание жены, находя иные, не предвещающие беды, объяснения её зловещим снам. В «Песне о Нибелунгах» Хаген совершенно иначе реагирует на предсказание вещих дев, хотя так же не следует предостережению безоговорочно. Хёгни, как и Хаген, могучий, сильный, бесстрашный воин:

Потом увидали,

К цели приблизясь:

Двор возвышается –

Будли владенье;

Затрещали ворота, –

Хёгни стучал в них.4

Хёгни ответил –

Не стал отступать он,

Не страшился грядущих

Испытаний суровых:

«Что вздумал пугать нас?

Впустую те речи!

Молчи, или плохо

Придется тебе!»5

С пренебрежительным мужеством Хёгни встречает свой смертный приговор:

«Делай как хочешь!

Готов ко всему я,

Бесстрашным я буду, –

Бывало и хуже!»6

Он проявляет великодушие, высказав просьбу отпустить обреченного на смерть раба и стойко встречает свою собственную казнь:

Был схвачен могучий –

Нельзя было медлить

И воинам замыслы

Откладывать злобные:

Хёгни смеяться

Начал-то слышали, –

Стойко терпел он

Муки тяжелые7

Хёгни и Гуннар погибают, а Гудрун, следуя морали родового общества, где братья ближе мужа, жестоко мстит за них Атли, убив двух своих детей, рожденных ею от второго брака, ибо дети Атли не принадлежат её роду.

Убийство в «старшей Эдде» лишено христианского осуждения, поскольку саги слагались в дохристианские времена.

Характер Хёгни в «Старшей Эдде» не настолько ярок, как в «Песне о Нибелунгах», не является он здесь и злодеем, но, чтобы глубже понять Хагена, нужно попробовать увидеть основное в Хёгни – а основным является то, что Хёгни – явление из глубины веков, он архаичен, в нём много мифического, он не отождествляется ни с каким историческим лицом, как Гуннар или Атли. Возможно, именно поэтому Хаген в «Песне о Нибелунгах» стоит гораздо ближе к миру, он не идеализирован, как другие герои песни.

Хаген в «Песне о Нибелунгах»

В «Песне о Нибелунгах» Хаген – один из тех героев, кто сохранил эддическое начало. Совсем не случайно именно он рассказывает Гунтеру о давних мифических подвигах Зигфрида, которого только он один и узнает в приехавшем к королю витязе. Он знающ и мудр, ему ведомо прошлое. Он – несколько больше, чем просто вассал короля – не раз в «песне» Гунтер причисляет его к своим друзьям, прислушивается к его советам, позволяет себя убедить. В IV авентюре Зигфрид доверяет Хагену командование войсками, отдает ему под охрану пленённого Людегаста; в той же главе появляется сравнение могучего, мудрого, преданного воина Хагена и практически идеального Зигфрида:

Хоть мощный Хаген, Данкварт и прочие бойцы

Себя на поле боя вели, как храбрецы,

Все их труды – забава, пустая трата сил

В сравнении с деяньями, что Зигфрид совершил.8

Зигфрид – воин из сказки, победитель дракона, некий «абсолютный идеал», напоминающий окружающим его героям об их собственном несовершенстве. Даже в авентюрах, рассказывающих о сватовстве Гунтера проскальзывает сравнение Зигфрида со сверхъестественным, поскольку именно он победил Брюнхильду в состязаниях.

Безмерной силой дева была наделена.

Внести метальный камень велела в круг она,

А этот тяжкий камень размером был таков,

Что подняли его с трудом двенадцать смельчаков.

Вслед за копьем метала она его всегда.

Почуяли бургунды, что им грозит беда.

«Вот горе! – молвил Хаген. – Король влюбился зря:

В мужья ей нужно дьявола, а не богатыря».9

Хаген, как один из самых мудрых людей королевства сознает совершенство Зигфрида, и не в состоянии простить ему столь явного превосходства. Именно эта причина явилась основной для совершения Хагеном убийства, ссора королев – не повод, а лишь внешняя маска. Инициатива убийства исходит непосредственно от Хагена, именно он уговаривает Гунтера совершить предательство, пойти на подлость. Кроме того, Хаген – герой, воплощающий в себе два начала – мифическое и феодальное, для мифического героя убийство – не преступление, а для вассала, живущего по законам феодального мира лучше служить и быть от начала до конца преданным самому великому из королей. Даже убийство Зигфрида Хаген организовывает таким образом, чтобы одержать победу над вчерашним победителем – он имитирует повторное нападение датчан на бургундов. И не случайно Хаген оказывается ранен щитом умирающего Зигфрида: победа не должна достаться слишком легко! Он же оказывается единственным, кто не скорбит о гибели Зигфрида, объясняя это:

Сказал жестокий Хаген: «Скорбеть и впрямь не след –

Ведь мы теперь свободны от всех забот и бед.

Отныне не опасен нам ни один боец.

Я рад, что вас от гордеца избавил наконец»10.

Предложение Хагена перевезти клад Нибелунгов в Вормс тоже происходит не из-за того, чтобы завладеть сокровищами, тем более что клад практически сразу погружают в воды Рейна: это стремление Хагена истребить память о Зигфриде.

Трагическую окраску образ Хагена приобретает во второй части «песни», когда Хаген – единственный, отчетливо понимающий цель приглашения вормских королей к Этцелю, поняв бесцельность уговоров отклонить приглашение, прекращает споры после упрека в трусости, но заставляет снарядиться бургундов, как на битву. Именно Хагену вещие жены открывают будущее:

Вернись, пока не поздно, иль ждет тебя конец.

Не с доброй целью к гуннам ты зазван, удалец.

Вы едете на гибель, а не на торжество.

Убьют вассалы Этцеля вас всех до одного».

«Не лгите, – молвил Хаген, – вам это ни к чему.

Не может быть, чтоб пали мы все лишь потому,

Что нам одна особа мечтает навредить».

Тут попытались сестры вновь пришельца убедить.

Одна из них сказала: «Назначено судьбою

Тебе лишиться жизни и всем друзьям с тобою.

Нам ведомо, что только дворцовый капеллан

Вернется в землю Гунтера из чужедальних стран».11

Не сразу Хаген верит вещим женам, он пытается утопить плохо плавающего капеллана в водах Дуная, чтобы проверить и, возможно, изменить пророчество. Он не желает слепо подчиняться судьбе, пытаясь сломать её. Но капеллан достиг берега, и это заставило Хагена поверить в предсказание:

Стал выжимать он платье, благодаря Творца.

Увидел это Хаген и помрачнел с лица,

А про себя подумал: «Нам всем конец сужден.

Не ложь, а правду слышал я от этих вещих жен».12

Но, поверив вещим женам, Хаген никому не рассказывает о своем знании, более того, он уничтожает лодку, на которой перевозил бургундов. В нем жива старинная вера в Судьбу, которую надлежит принять такой, какая она есть. Хаген стремится навстречу Судьбе, он не уклоняется от столкновения с Кримхильдой, даже провоцирует его, отказавшись встать перед королевой. Хаген в «песне» наделяется не только универсальным знанием и прошлого, и будущего, но и выступает одновременно как творец грядущего.

Убийство сына Кримхильды, являющееся местью за погибших бургундов, тоже совершает Хаген. Зная судьбу, он стремится как можно дороже заплатить за смерть друзей, за свое знание, и за то, что вынужден молчать.

Тем не менее, автор «песни» не выносит Хагену приговора. Вероятно, это происходит потому, что Хаген всё-таки больше мифический персонаж, в нем очень много от старогерманского героя, он совершенно лишен какой бы то ни было куртуазности, он – уходящее героическое прошлое. Именно поэтому в описании битв Хаген всегда на первом плане, война – его стихия, а в мирное время он, хотя и присутствует в «песне», но не столь выразителен и часто находится в тени. Наибольшее подтверждение архаичности Хагена проявляется в сцене, когда он предлагает бургундам «испить крови врага», что, по языческим понятиям, должно возвратить воинам силы. Этот эпизод, связанный с карающимися в средние века ритуалами, предрекает скорую гибель Хагена.

Злодей Хаген и злодей Яго

Трагедия У. Шекспира, написанная в 1604 году представляет иной тип злодея: плебей и хам Яго, ненавидящий Отелло, которому вынужден служить, не в состоянии видеть его семейное счастье. Он хитер, коварен, завистлив, мелок. Он – не родня Отелло, в то время как Хаген приходится Гунтеру родственником. Яго прекрасно знаком с психологией людей, умеет в каждом отыскать слабое место, умеет сыграть на этом своем умении. Яго – это не воплощение зла, как, впрочем, и Хаген. Но Яго, в отличие о Хагена, совершает подлость, четко осознавая, что это – подлость, он отнюдь не предан Отелло, наоборот, люто ненавидит его, искусно скрывая эту ненависть, действуя ради своих собственных потех и выгод. Хаген же никогда не думает о себе, все его поступки – ради своего короля, а, значит, и государства. У Шекспира олицетворением старого мира является не злодей Яго, а Отелло – благородный, доблестный, честный и доверчивый. Именно Отелло не смог до конца изжить в себе черты варвара. Яго, в отличие от Хагена, преодолел в себе предрассудки и моральные барьеры. Он гибок, он пренебрегает всеми нормами общества:

Быть тем или другим зависит от нас. Каждый из нас – сад, а садовник в нем – воля. Расти ли в нас крапиве, салату, иссопу, тмину, чему-нибудь одному или многому, заглохнуть ли без ухода или пышно разрастись – всему этому мы сами господа.13

Яго, как и Хаген, не может простить превосходства кого-либо над собой. Но в Яго подобное превосходство вызывает личную ненависть, в то время как для Хагена идеальный герой Зигфрид олицетворяет угрозу государству Бургундов.

Яго мерит всех героев по себе, своей собственной, очень низкой, мерой:

Не может быть, чтобы Дездемона долго любила мавра…Не может быть, чтобы мавр долго любил ее….Когда она будет сыта им по горло, она опомнится. Ей потребуется другой.14

Яго, в отличие от Хагена, творит свое мелочное зло чужими руками, прекрасно понимая при этом, что он делает. Хаген уверен в своей правоте и поступает так, как должен поступить мифический герой. Яго знает, что плетет подлую интригу, но продолжает начатое потому, что высокие поступки его раздражают и вызывают единственное желание – сломать и уничтожить.

Яго у Шекспира так же, как и Хаген, не является «принципиальным злодеем», совершающим зло ради самого зла, он нормальный, умный, логично действующий человек. Но в отличие от Хагена, Яго – индивидуалист.

Яго так же, как и Хаген, является источником интриги, пружиной сюжета. Но в финале трагедии он, будучи разоблачен собственной женой не гибнет, а остается жив и ожидает суда.

Убийцей у Шекспира становится не злодей, а благородный мавр, в какой-то момент не сумевший приноровиться к новым условиям и дошедший до безрассудного педантизма. Именно поэтому «Отелло» является самой страшной трагедией У. Шекспира.

Интересно так же, что в театрах Англии издавна сложилась традиция, когда исполнители ролей Отелло и Яго менялись ролями: в XIX веке – Г. Ирвинг и Э. Бут (1881), в XX – Л. Оливье и Р. Ричардсон (1938).

Заключение

«Песнь о Нибелунгах» показывает, как миф, сказка, древнее предание, воплощавшие архаические тенденции сознания, оставаясь существенными аспектами мировидения человека ХIII века, переплетались с историческими представлениями, созданными христианством. Вместе они образовывали сложный и противоречивый сплав, сумевший приспособить древнюю эпическую традицию к новому миропониманию.

Добро и зло в мире всегда существуют рядом, оттеняя и проявляя друг друга. Традиция сравнения добра и зла возникла очень давно, еще в пору наскальной живописи, поэтому неудивительно, что на протяжении всей истории человечества в разных странах появлялись художественные произведения, в свете изменявшегося мира перерабатывались и переписывались на новый лад старинные сказания и легенды, рассказывающие о вечной борьбе между добром и злом.

«Песнь о Нибелунгах», широко известная в средневековой Европе, и в настоящее время не утратила своей популярности. Сюжеты германских и скандинавских героических сказаний вдохновили немецкого композитора Р. Вагнера на создание цикла опер; к ним обращались Ф. Хеббель, Г. Ибсен; художник К. Васильев написал ряд картин по сюжету эпоса; в настоящее время сняты фильмы и даже выпущены компьютерные игры, погружающие игроков в мир европейских легенд. Происходит это, видимо, потому, что даже в нынешний век высоких технологий человек остался в своей основе таким же, каким и был раньше, в человеческих чувствах по-прежнему нельзя провести четкую границу «черное-белое», поскольку жизнь состоит из полутонов и ничего абсолютного не существует в мире: ни добра, ни зла.

Использованная литература

«Старшая Эдда», fictionbook/

«Песня о Нибелунгах». Старонемецкий эпос. Перевод Ю. Коренева. lib.aldebaran/

У. Шекспир. Отелло. Перевод Б. Пастернака, world-art/

Большая Энциклопедия Кирилла и Мефодия, 2007.

Этапы и особенности литературного процесса, history/

А. Хойслер. Германский героический эпос и сказание о Нибелунгах. М., 1960.

1 «Старшая Эдда, «Краткая песня о Сигурде»

2 «Старшая Эдда, «Краткая песня о Сигурде»

3 «Старшая Эдда, «Гренландские Речи Атли», 14.

4 «Старшая Эдда, «Гренландские Речи Атли», 38

5 «Старшая Эдда, «Гренландские Речи Атли», 40

6 «Старшая Эдда, «Гренландские Речи Атли», 60

7 «Старшая Эдда, «Гренландские Речи Атли», 65

8 «Песня о Нибелунгах», lib.aldebaran/, IV авентюра.

9 «Песня о Нибелунгах», lib.aldebaran/, VII авентюра.

10 «Песня о Нибелунгах», lib.aldebaran/, XVI авентюра.

11 «Песня о Нибелунгах», lib.aldebaran/, XXV авентюра.

12 «Песня о Нибелунгах», lib.aldebaran/, XXV авентюра.

13 У.Шекспир. Отелло. world-art/. Акт 1, сцена 3.

14 У.Шекспир. Отелло. world-art/. Акт 1, сцена 3.

Похожие рефераты:

Классический период. Софокл. Аристофан. Гораций. "Тристан и Изольда". "Парцифаль". Готика. Данте Алигьери. Франсуа Рабле. Мигель де Сервантес. Уильям Шекспир "Ромео и Джульетта". Пьер Корнель. Жан Расин. Жан Батист Мольер. Даниэлем Дефо.

Понятие исторических песен, их возникновение, особенности и тематика, место в русском фольклоре. Отношение народа к Самозванцу (Гришке Отрепьеву), выразившееся в песне. Связь народной исторической песни с трагедией А.С. Пушкина "Борис Годунов".

МОСКОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ им. М.В.ЛОМОНОСОВА Факультет журналистики ИСТОРИЯ ЗАРУБЕЖНОЙ ЛИТЕРАТУРЫ РЕФЕРАТ "Пространственно-временной континиум "Песни о Нибелунгах" (конспект статьи С.Я. Гуревича)

Ирландию называли когда-то "островом святых и ученых". VI-X века считаются периодом расцвета христианской культуры в Ирландии. Ее роль в развитии европейской цивилизации раннего Средневековья была огромна.

Тема трагически прерванной любви в трагедии. Сюжет "Ромео и Джульетты". Обличие нескончаемых междоусобных распрей как основная тема шекспировской трагедии. "Ромео и Джульетта" В. Шекспира как одно из прекраснейших произведений мировой литературы.

Примерный перечень экзаменационных вопросов история зарубежной литературы Средневековая литература в период разложения родового строя и зарождения феодальных отношений.

Творчество Шекспира - выражение гуманистических идей в их самой высокой форме. След итальянского влияния в сонетах Шекспира. Стиль и жанры пьес Шекспира. Сущность трагизма у Шекспира. "Отелло" как "трагедия обманутого доверия". Великая сила Шекспира.

Понятие "эпос", его возникновение и значение в жизни народа. Сюжет эпоса "Нарты" и "Песнь о Нибелунгах". Персонажи и мифические образы адыгского эпоса "Нарты" и германского эпоса "Песнь о Нибелунгах", сравнительная характеристика этих двух эпосов.

Культура рыцарской среды морали и идеалов. Миф о Зигфриде, жанровое своеобразие рыцарского романа. Типологические черты персонажей в сказании "Песнь о Нибелунгах". Современное прочтение и переосмысление сюжета саги - живой след в памяти современников.

Героический эпос средних веков. Общее, типологическое и национально-неповторимое в героическом эпосе. Сходство героического эпоса разных народов Западной Европы. Народный испанский эпос "Песнь о моем Сиде". Главный герой поэмы, Родриго Диас де Бивар.

Творчество Шекспира всех периодов характерно гуманистическим миросозерцанием: интерес к человеку, его чувствам, стремлениям и страстям. Шекспировское жанровое своеобразие на примере пьес: "Генрих V", "Укрощение строптивой", "Гамлет", "Зимняя сказка".

Перечень произведений Шекспира, его происхождение, обучение, женитьба. Открытие театра "Глобус". Два цикла (тетралогии) шекспировских хроник. Особенности ранних и поздних комедий. Загадка шекспировских сонетов. Величие и низость в трагедиях Шекспира.