Впервые о русской бане упоминается в «Повести временных лет». Это X век. Но некоторые историки считают, что баня на Руси появилась намного раньше, в V–VI веках.

Издревле она считалась сакральным местом, где одновременно господствуют четыре стихии: вода, огонь, земля и воздух. Они очищают человека не только физически, но и духовно.

Русская баня кардинально отличается от европейских и азиатских — высокой температурой жара и таким неотъемлемым атрибутом — как березовый веник. Русский банный ритуал приводил в шок приезжающих иностранцев, которые называли происходящее действо пыткой и самоистязанием.

Когда англичане попали на Русь через Север, то отметили, что эти варвары топят избы «по-черному», потом в них семьями купаются, истязая друг друга хворостинами, а затем с гиканьем бросаются в речку или пруд.

Первыми русскими банями были влазни по-черному. Печь там была без трубы. Дым и копоть поступали непосредственно в парилку. Стены и потолок моментально становились закопченными, черными — что и дало название таким баням.

Парились в них лишь после того, как хорошо проветрят. Открывали все окна и двери, чтобы дым уходил наружу. Позже стали ставить печи с дымоходом. И такие бани назывались белыми. Парились на Руси и в обычных домашних печах. У них были просторные устья – почти полтора метра глубиной и около полуметра высотой. После приготовления еды, из теплой печи убирали золу, смывали копоть, настилали солому. Ставили кадку с горячей водой, чтобы сбрызгивать свод печи, залезали внутрь, ложились и парились.

На Руси баней пользовались все: и князья, и знатные люди, и простой народ.

Без бани не обходилось ни одно торжество. Так, после рождения ребенка это событие обязательно нужно было «обмыть» в бане. Без нее не обходился и свадебный обряд. Накануне бракосочетания невеста с подругами ходила в баню. Соответственно, и жених с друзьями посещал парную. На следующий день после свадьбы молодожены также шли в баню. По выходе из нее — их встречала сваха и угощала жареной птицей и «банником» — хлебом, которым мать невесты благословляла к венцу молодых.

Иностранцев поражало, что русские предпочитают баню в качестве места общения. Как писал курляндец Яков Рейтенфельс, «русские считают невозможным заключить дружбу, не пригласив в баню и не откушав затем за одним столом».

Практически в каждом доме на Руси была своя баня, которая топилась раз в неделю. Суббота считалась банным днем. Не работали даже присутственные места. Постройка бань разрешалась всем, у кого имелось достаточно земли. Указ 1649 г. предписывал ’мыльни строить на огородах и на полых местах не близко от хором’, чтобы избежать пожаров. В домашних банях мылись всей семьей.
Олеарий (немецкий ученый 1603-1671 гг.), совершивший путешествие в Московию и Персию в 1633-1639 гг., писал, что «русские могут выносить сильный жар, от которого они делаются все красными и изнемогут до того; что уже не в состоянии оставаться в бане, они выбегают голые на улицу, как мужчины, так и женщины, и обливаются холодной водой, зимою же, выбежав из -бани на двор, валяются в снегу, трут им тело, будто мылом, и потом снова идут в баню».

Однако дворяне и богатые люди отдавали предпочтения не домашним, а большим общественным баням, где люди всякого возраста и пола также парились и мылись вместе. Многие «просветители» и «моралисты» того времени называли общие бани главным очагом разврата. Хотя и в Европе в то время совместный помыв мужчин и женщин был делом обычным.

Но свобода нравов и отношений, царившие в русских банях, приводила иностранцев в удивление. По их мнению, русские были совершенно лишены ложной стыдливости, присущей — как они говорили — каждому цивилизованному (то есть европейскому) человеку. В бани приходили семьями, с малыми детьми. Здесь же, в общем зале, работали гулящие девки, именуемые растиральщицами. Для состоятельных клиентов всех сословий специально имелись отдельные кабинеты и закутки.

Только после Указа Екатерины Великой совместный «помыв» был запрещен. В 1743 году бани разделили на женские и мужские. К XIX веку в крупных городах появились дорогие, богато обставленные бани с хорошей обслугой и прекрасными буфетами.

Но самыми знаменитыми и роскошными были Сандуновские бани в Москве. В этом банном дворце бывал весь цвет российского дворянства и куда с удовольствием стали ходить иностранцы.

В 1992 году Сандуны были объявлены памятником архитектуры и взяты под охрану государства. Русские парные бани за границей не прижились. Но иногда в Европе можно увидеть указатель с названием местечка несущем в себе слово banya.

Княжна Ирина и её крепостные рабы. Часть 2

Экзекуция Фетиш По принуждению Подчинение и унижение

В жаркий полдень прелестная барыня, коей шёл пятнадцатый годок, полулёжа в прозрачном, шёлковом белом платьеце нежилась в креслах в тени на барской веранде, слегка склонив светло-русую головку, опустив томно длинные реснички, протянув и слегка раздвинув стройные, длинные белые ножки, правую полусогнув в коленке. У ножек юной барыни неотступно находилась дворовая девка, тоже молодая, с округлыми формами крепостная. Ей было велено заниматься ножками своей молоденькой хозяйки, сперва массировать (юная госпожа это очень любила) после содержать в порядке ноготочки на великолепных ножках госпожи. Это, собственно, было основной обязанностью этой крепостной рабыни. Сперва они вместе росли, играли в куклы и во все игры маленьких девочек, а когда девочки подросли рабыня окончательно стала рабыней, госпожа - госпожой. Надо сказать, что только в личной обслуге юной барыни было больше сотни крепостных девочек, девушек, женщин. Каждой была отведена своя, особая роль, каждая крепостная ею и занималась. Отдельно были кухарки, отдельно официантки (мужчин официантов барыня тоже держала, но для особых случаав, в основном для званных обедах и ужинах). Несколько служанок были горничными, часть занималась сугубо стиркой всего белья барыни, т. е. прачки, другие, в основном молодые дворовые девки принимали участие в помывке своей госпожи в бане, купали её в бассейне с выстроенным специально фонтаном. Четыре служанки (их именовали «клозетки») посменно и круглосуточно обязаны были готовы в любое время дня и ночи подмывать свою юную госпожу после отправления ею естественных надобностей. Молодая барыня была очень чистоплотна и щепетильна в вопросах личной гигиены, поэтому круглосуточный пост у них находился подле клозета, наготове всегда были тёплая вода в специальном кувшинчике, свежие полотенца и средства гигиены. Вахту несли по двое, барыня любила, чтобы рабыни находились во время отправления надобностей тут же на коленках и тотчас любя принимались за свою работу даже во время процесса. Юная красавица не любила долго сидеть с нечистотами, поэтому подмывать свою хозяйку должно было им постоянно, пока она делает своё дело. Иногда нечистоты падали прям на руки крепостным рабыням, заботливо омывающих свою юную богиню. Такой же строгой гигиены она требовала и от самих «клозеток», к коим специально регулярно для осмотра вызывался доктор из губернии. Ещё у неё были плясовые девки, которым и петь и плясать, когда княжне будет угодно. Раздевать и одевать княжну Ирину тоже были назначены с десяток крепостных. Ещё были с десяток швей и портних и уже не считая тех, кто выполнял всякую иную рутинную работу, обеспечивая все многочисленные жизненные потребности юной и властной красавицы, любящей роскошную жизнь, которую ей одной в поле и в доме обеспечивали десяток тысяч крепостных душ.

Ах, как же ты, Дюняша, неловка! - вдруг слегка вскрикнула княжна, - больно делаешь, эдак ноготок сломашь, корова неуклюжая...

Простите, простите, простите, барыня, я ненароком! - Дюняша, стоя на коленях бросилась лобызать ножки хозяйке, - простите, барыня, я случайно, не наказуйте, барыня, помилосердствуйте княжна!

Дюняша, прекрасно понимая чем подобные «неловкости» крепостных рабынь им оборачиваются, неистова молила о пощаде.

Ах, Дюнаша, я было задремала, когда ты мне ножку массировала, в тонком сне мне вновь пригрезился тот юный корнет, что был на балу у Голицыных, он подходил ко мне... и тут... в общем, ты всё испортила...

Барыня!!! Христом Богом молю, простите, я случайно, усик под ноготочком снять хотела у Вас, неловко вышло, простите, барыня, устала я, ногли затекли, с коленок с рассвета не вставала, всё Вашу милость ублажаю! - Дуняша в голос разрыдалась.

Другая дворовая девка, что неотступно должна быть с зонтиком над головой у юной госпожи где бы госпожа не находилась, сочувственно глянула на Дуняшу.

Ступай, ступай глупая неумеха, - лениво протянула княжна Ирина, грациозно потягивая свои тоненькие, беленькие нежные ручки и плечики, - ступай к конюху, получи с полсотни хорошеньких плетей, да скажи: барыня велела не жалеть, а ты считай каждый удар и после каждого удара благодари вслух свою барыню, громко благодари, мне отсель должно быть слышно. Собьёшься в счёте или не поблагодаришь - всё сызнова пусть начинает. После, коли сразу не околеешь, в яму отправишься, посидишь там три денёчка на одной воде, а там поглядим. Не околеешь - клозет до конца жизни будешь выгребать, считай, счастливая родилась, а коли околеешь - туда тебе неумехе и дорога, много у меня таких.

Дюняша прекрасно понимала, что такое наказание ей скорее всего не пережить, как это было до неё с десятками таких же «неловких» дворовых крепостных.

Благодари госпожу свою и ступай, дрянная девка, ты мне больше не нужна.

И барыня, юная княжна Ирина четырнадцати с небольшим годков, красивая, богатая владелица десятка тысяч крепостных рабов и рабынь, вновь изящно потянулась на креслеце, подставила для последнего благодарственного поцелуя обречённой рабыне ножку, и уже не обращая на неё никакого внимания, приказала стоящим рядом на коленках девицам, что из грамотных, принесть и читать какой-нибудь франзузский роман.

Жарко становится и скушно... - с томным взглядом в никуда протянула юная богиня...

Дуняша же, покорно поблагодарив свою юную Хозяйку, нежно и последний раз прикоснувшись к её пяточкам губами столь же покорно встав с колен и поклонившись, поплелась на конюшню, получать своё наказание, кое ей было назначено Той, что вправе вершить судьбу её и тысяч таких же бесправных существ, принадлежащих полностью и без остатка своей совсем ещё юной, прелестной, стройной, образованной светло-русой Госпоже - княжне Ирине.

Зеленая электричка. Часть 2

Блуд на Руси (Устами народа) - 1997 Манаков Анатолий

В БАНЕ (рассказ)

В БАНЕ

(рассказ)

Фроська тихо вошла в баню и нерешительно остановилась. Барин лежал на диване животом вниз, а две девки, Мелашка и Наташка, тоже голые, стоя с боков, по очереди ожесточенно хлестали его мокрыми березовыми вениками по распаренной, багрово-красной спине.

Барин блаженно жмурился и одобрительно крякал при особенно сильных ударах. Наконец, он подал им знак остановиться и, громко отдуваясь, опустил широко раздвинутые ноги.

Квасу, - хрипло сказал он.

Быстро метнувшись в угол, Наташка подала ему ковш. Напившись, барин заметил тихо стоявшую у двери Фроську и поманил ее пальцем. Медленно переступая мокрыми ногами по скользкому полу и стыдливо прикрывая наготу руками, она приблизилась и стала перед ним, опустив глаза. Ей было стыдно еще и оттого, что их обоих без тени смущения разглядывают стоявшие рядом девки, отнюдь не стыдясь своей наготы.

Новенькая! Хороша, ничего не скажешь! Как зовут? - скороговоркой бросил барин, ощупывая ее живот, ноги, зад.

Фроська, - тихо ответила она и вдруг вскрикнула от неожиданной боли: барин крепко защемил пальцами ее левую грудь.

Наслаждаясь ее упругостью, он двигал рукой вверх и вниз, перебирая пальцами вздувшуюся между ними поверхность груди, туго обтянутую гладкой и нежной кожей. Фроська дернулась, отскочила назад, потирая занывшую грудь. Барин громко засмеялся и погрозил пальцем. Вторя ему, засмеялись угодливым смехом Мелашка и Наташка.

Ну, ничего, привыкнешь, и не то еще будет, хихикнула Наташка и метнула озорными глазами на барина. А он, улыбаясь, запустил себе между ног руку, почесывая и пребирая все свои мужские принадлежности, имеющие довольно внушительный вид.

Ваша, девки, задача, - обратился он к Мелашке и Наташке, - научить Фроську всей нашей премудрости. Пока же пусть смотрит и ума набирается. А ну, Мелашка!

Мелашка вышла на свободную от лавок середину помещения и, согнувшись, уперлась руками в пол. Он подошел к ней, громко похлопал по мокрому ее заду с отливающей белизной упругой кожей и, вдруг заржал как конь. От охватившего его вожделения лицо его налилось кровью, рот перекосился, дыхание стало громким, прерывистым, а полусогнутые колени дрожали. Плотно прижавшись к крутому заду девки, он снова заржал, но уже победно.

Мелашку тоже, видимо здорово разобрало, она сладостно стала стонать и помогать барину. Наташка смотрела на эту живую картину, целиком захваченная происходящим действием, большие ее глаза расширились, рот приоткрылся, а трепетное тело непроизвольно перегибалось в такт движений тел барина и Мелашки. Она как бы сама принимала барина на месте подружки.

А Фроська, вначале ошеломленная, постепенно стала реально воспринимать окружающее ее очень откровенное бесстыдство действий перед нею голых барина и девок. Она знала что это такое, но так близко и откровенно видела половой акт между мужчиной и женщиной впервые. Когда барин прилип к Мелашке, Фроська от смущения отвернулась, но любопытство пересилило и она искоса кинула быстрый взгляд, а увидев, что на нее никто не обращает внимания, стала смотреть на них во все глаза. Не испытав еще на себе всю полноту мужской ласки, она воспринимала это сначала спокойно, затем стала чувствовать какое-то сладостное томление, и кровь горячими струями разлилась по всему телу, дыхание стало прерывистым, для нее все перестало существовать.

Вдруг барин судорожно задергался, его глаза закатились и он со стоном выдохнул из груди воздух.

Все! - молвил он расслаблено и тяжелой походкой направился к лавке. Мелашка выпрямилась, блаженно потянулась и тоже села на лавку.

Наташка, водки, - приказал барин.

Та юркнула в предбанник и принесла на подносе водку, стакан и миску соленых огурцов. Барин налил себе полный стакан, выпил залпом и захрустел огурцом. Затем налил снова и поманил Мелашку. Она подошла и тоже привычным залпом осушила поданный ей стакан, за ней ту же порцию проглотила и Наташка.

Иди сюда, - приказал барин Фроське, наливая ей водки.

Фроська взяла стакан и, одолев первый глоток, закашлялась.

Ничего, научится, - произнес барин и налил себе еще полстакана.

Девицы угодливо подхихикивали, с хрустом жуя огурцы. Барин запел: Барыня, барыня, сударыня ты моя Мелашка стала ему вторить, и Наташка, подбоченившись одной рукой и вскинув другую над головой, медленно пошла по кругу, виляя крутыми бедрами и притоптывая в такт босыми ногами. Постепенно темп песни стал нарастать и вместе с ней движения девки стали быстрее, ее стройное тело с гибкой тонкой талией извивалось в непристойных движениях, которыми якобы она, барыня, якобы отдастся мужчине. Руками она как бы обнимала воображаемого партнера, а низом живота подмахивала навстречу ему, и одновременно выбивала дробь ритма.

Эх, поддай! Сиськами потряси, - воскликнул барин и еще быстрее повел песню.

Наташка стала подпрыгивать на месте, поводя белыми плечами, ее полные упругие чаши слегка отвисших грудей, заколыхались из стороны в сторону, дразняще покачивая тугими, крупными горошинами розовых сосков.

Давай жару! - не выдержал барин и сам пустился в пляс.

Темп пляски стал бешенный, теперь плясали под один голос Наташки, хлопая ладошками то поверху, то понизу живота. Вдруг она взвизгнула и прижалась к барину, схватив его за шею другой рукой, а он, обхватив девку обеими руками, впился страстными поцелуями в ее шею, схватил и понес ее к скамейкам. Наташка отдавалась умело и страстно. Фроська и Мелашка снова во все глаза наблюдали за происходившим, а Мелашка (вот нахальная девка) подошла к ним сбоку и, встав на колени, стала в упор рассматривать. Охваченная непреодолимым влечением, к ней присоединилась и Фроська, завороженная невиданным ею зрелищем.

Из книги Начало Ордынской Руси. После Христа.Троянская война. Основание Рима. автора

4.6. Месть Кримхильды-Хельхи и месть княгини Ольги Прибывшие послы убиты Воины, сгоревшие в подожжённом зале или подожжённой бане Прибыв ко двору Кримхильды, бургундские короли с вормсской дружиной располагаются во дворце гуннов. «Отвёл покои Этцель для знатных

Из книги Основание Рима. Начало Ордынской Руси. После Христа. Троянская война автора Носовский Глеб Владимирович

4.6. Месть Кримхильды-Хельхи и месть княгини Ольги Прибывшие послы убиты Воины сгорают в подожженном зале или подожженной бане Прибыв ко двору Кримхильды, бургундские короли с вормсской дружиной располагаются во дворце гуннов. «Отвел покои Этцель для знатных пришлецов.

Из книги Тайна жрецов майя [с иллюстрациями и таблицами] автора Кузьмищев Владимир Александрович

Из книги Чудо света на Руси под Казанью автора Носовский Глеб Владимирович

3. Библейский рассказ о Моисее, сотворившем источник, и мусульманский рассказ об Ибрахиме, из-за которого был сотворен ключ Зам-Зам, - это два варианта одного и того же сюжета Хотя на первый взгляд библейское и мусульманское повествования различны, однако стоит

автора Носовский Глеб Владимирович

9.1. Рассказ Геродота Геродот рассказывает об интересном видении, данном Гиппию, вождю персов. Речь идет о вещем сне. Перед началом Марафонской битвы «Гиппий, сын Писистрата… вел варваров (то есть персов - Авт.) к Марафону. В МИНУВШУЮ НОЧЬ ГИППИЙ ВИДЕЛ ТАКОЙ СОН. ЕМУ

Из книги Завоевание Америки Ермаком-Кортесом и мятеж Реформации глазами «древних» греков автора Носовский Глеб Владимирович

6.1. Рассказ Геродота Мы уже цитировали Геродота, сообщившего, что молодой персидский царевич Камбис обещал своей матери «перевернуть Египет вверх дном», как только возмужает. Далее говорится следующее.«И вот, помня об этом (обещании - Авт.) Камбис, когда возмужал и вступил

Из книги 5000 храмов на берегу Иравади автора Можейко Игорь

Рассказ о пагодах Больше всего в Пагане пагод. Их тысячи, и они исключительно разнообразны. От метровых крошек до великанов, ростом с Ананду, от новеньких, кирпичик к кирпичику, до груд кирпича, в которых с трудом можно угадать первоначальную форму пагод. От известных на

автора Валаев Рустем

Юность Рассказ) Вам, славной украинской девушке, я посвящаю этот рассказ о нашем путешествии по астраханской степи. Вы, вероятно, помните о нем столько же, сколько и я. Неизвестным осталось вам лишь одно обстоятельство. Обстоятельство, из-за которого ваша жизнь могла тогда

Из книги Алмаз - камень хрупкий автора Валаев Рустем

Без промаха (рассказ) Оскар Ларсен, розовощекий двадцатисемилетний детина с голубыми глазами и копной золотых волос, зачесанных на косой пробор, работал в Стокгольме шофером ночного такси. Это занятие с четким, раз навсегда установившимся ритмом жизни было не слишком

Из книги Модернизация: от Елизаветы Тюдор до Егора Гайдара автора Маргания Отар

Из книги Загадка Розуэлла автора Шуринов Борис

Рассказ таксиста Как-то М.Хеземанну потребовалось отправиться в город Линкольн. Договорился с таксистом, поехали. Дорога предстояла длинная, разговоры были неизбежны. Слово за слово, Хеземанн сказал, что приехал в Розуэлл в поисках новой информации по катастрофе 1947 года.

Из книги Народ Мухаммеда. Антология духовных сокровищ исламской цивилизации автора Шредер Эрик

Из книги Тайны русской водки. Эпоха Михаила Горбачева автора Никишин Александр Викторович

Глава первая «В кабаке и бане усе равны дворяне…» «Не пошла я нынче замуж, Не пошла – не каюся. С милым другом наживуся, С пьяницей намаюся». Частушка Рассуждения Горбачева о «сухом законе» не желают слушать. С позиций августа 2013 года – ну и что? Какое нам дело, пили или

Из книги Живущие дважды автора Голубев Анатолий Дмитриевич

Из книги Традиция, трансгрессия, компромисc. Миры русской деревенской женщины автора Лора Олсон, Светлана Адоньева.
Издательство: Новое литературное обозрение.

Рассказ как наставление Наш следующий пример дает прекрасную иллюстрацию ситуации разговора между умудренным опытом собеседником и несведущими интервьюерами, а также показывает сложность и подвижность динамического контекста подобной коммуникации. В интервью 2005

Из книги Зарубки на сердце автора Васильев Виктор Николаевич

МАРУСИН РАССКАЗ Дядя Коля повел нас своим путем – напрямик на деревню Ляды. Шли то полем, то лесом. То по тропинке, то по тележной до-роге. Шли медленно, так как вначале корова мотала головой, упрямилась. Потом ничего, разошлась. Мы почти не разговаривали. Только изредка

Понятие гарема, традиционное для восточного менталитета, как-то не ассоциируется со славянской культурой. Хотя в пользу того, что в помещичьих усадьбах создавались подобия восточных гаремов , свидетельствует немало фактов. Право первой ночи, распространенное в феодальной Европе, в России не имело под собой юридических оснований – закон запрещал сексуальную эксплуатацию крепостных крестьянок. Но случаи его нарушения все-таки были очень частыми – помещики не привлекались за это к судебной ответственности. Об этом идет речь в исследовании Б. Тарасова «Россия крепостная. История народного рабства» . Далее – наиболее интересные фрагменты.

Крестьянские девушки и женщины были совершенно беззащитны перед произволом помещиков. А.П. Заблоцкий-Десятовский, собиравший подробные сведения о положении крепостных крестьян, отмечал в своём отчёте: «Вообще предосудительные связи помещиков со своими крестьянками вовсе не редкость. Сущность всех этих дел одинакова: разврат, соединённый с большим или меньшим насилием. Иной помещик заставляет удовлетворять свои скотские побуждения просто силой власти и, не видя предела, доходит до неистовства, насилуя малолетних детей… другой приезжает в деревню временно повеселиться с приятелями и предварительно поит крестьянок и потом заставляет удовлетворять и собственные скотские страсти, и своих приятелей».

Принцип, который оправдывал господское насилие над крепостными женщинами, звучал так: «Должна идти, коли раба!» Принуждение к разврату было столь распространено в помещичьих усадьбах, что некоторые исследователи были склонны выделять из прочих крестьянских обязанностей отдельную повинность – своеобразную «барщину для женщин».

Один мемуарист рассказывал про своего знакомого помещика, что у себя в имении он был «настоящим петухом, а вся женская половина – от млада и до стара – его курами. Пойдет, бывало, поздно вечером по селу, остановится против какой-нибудь избы, посмотрит в окно и легонько постучит в стекло пальцем – и сию же минуту красивейшая из семьи выходит к нему».

В. И. Семевский писал, что нередко всё женское население какой-нибудь усадьбы насильно растлевалось для удовлетворения господской похоти. Некоторые помещики, не жившие у себя в имениях, а проводившие жизнь за границей или в столице, специально приезжали в свои владения только на короткое время для гнусных целей. В день приезда управляющий должен был предоставить помещику полный список всех подросших за время отсутствия господина крестьянских девушек, и тот забирал себе каждую из них на несколько дней: «…когда список истощался, он уезжал в другие деревни и вновь приезжал на следующий год».

Государственная власть и помещики поступали и ощущали себя как завоеватели в покорённой стране. Любые попытки крестьян пожаловаться на невыносимые притеснения со стороны владельцев согласно законам Российской империи подлежали наказанию, как бунт, и с «бунтовщиками» поступали соответственно законным предписаниям.

Гарем из крепостных «девок» в дворянской усадьбе XVIII-XIX столетий – это такая же неотъемлемая примета «благородного» быта, как псовая охота или клуб. Нравственное одичание русских помещиков доходило до крайней степени. В усадебном доме среди дворовых людей, ничем не отличаясь от слуг, жили внебрачные дети хозяина или его гостей и родственников. Дворяне не находили ничего странного в том, что их собственные, хотя и незаконнорожденные, племянники и племянницы, двоюродные братья и сёстры находятся на положении рабов, выполняют самую чёрную работу, подвергаются жестоким наказаниям, а при случае их и продавали на сторону.

Нередко крестьяне подвергались жестоким телесным наказаниям и пыткам.

Вечером добрались до N-ска. В почтовой гостинице взял комнату с двумя кроватями. Хозяйка гостиницы, косясь на Аню и мальчика. – Энти тоже с Вами?
– Со мной. Баня есть?
– Нет. Воду могу нагреть.
– Может по соседству есть?– я вынул пятак и поиграл с ним
– Пойду у Семёна спрошу. Они-с вроде как у себя сегодня топили.

Семён показался мне старичком. Хотя бойкий. Всё время что то говорит.
– Банька то у мня добротная. Малёхая, да жаркая. Вы как тамось – вместе будете париться, али пока чаю попьют?
Аня опустила глаза.
– Вместе, вместе.
– Ну чё ж. За ладно. Пройдём али... как?
– Пройдём.

Изба Семёна оказалась неподалёку. Сразу с улицы чуялся дымный аромат чёрной баньки запаренной хвойным веником.
– Может, а в дом, чайку?
– Да нет. Пили уже.
– Ну, так и ладно. Ладно.

Прошли сразу к бане.
– Вот тута бадья с тёплой водичкой. Тута на камнях чугунок с горячей, значитца. Смотрите – не обожгитесь. Холодная тута. Тута в ушате и разбавлять можно. Мыло тут. Ковш. Здесь кислая водица. Ну, вобщем то, всё навроде.
Отдав тяжёлую лампу со свечой. Старик откланялся и, пообещав горячего самовару, удалился.

Черные стены баньки глотали слабый дрожащий свет и дышали жаром на соскучившиеся по теплу фигуры. В полутьме быстро разделись. Аня не глядя на меня, прикрывая одной рукой грудь быстро развела в тазу воду и, сев на корточки, придвинув к себе мальчика, стала его мыть. Я взобрался на полати с веником и стал потихоньку себя шлёпать, поглядывая вниз.

В темноте и пару, стелившемуся по полу, ничего толком не было видно, но округлые женские очертания силуэта Ани производили на меня благостное впечатление. Мальчик, видимо взяв Аню за грудь, притянув её за шею шёпотом что то сказал. Аня прыснула, быстро глянув на верх на меня, – Ты же уже большой, какое ж тебе молочко?

– А тетя Варя кормила Соню молочком и Петю, а он уже большой.
– Стой прямо, что крутишься? Петя не вырос ещё наверное, а ты уже большой.
– Я ещё маленький.
Аня снова засмеялась.
– Стой хорошо. Что говоришь то? Барин что про тебя подумает?
Мальчик оглянулся на меня.
– Что подумает?
– А то и подумает. Что маленький ты ещё, смеяться будет.
– Аня ты его помоешь, может в дом его отведёшь?

Аня опустила голову. Стала сильнее тереть мальчика, который стал похныкивать, – Жарко!
Я подумал: «Стесняется, вроде как я над ней командую, а стоит ли?»
– Ну, если хочешь, мойся и сама с ним иди.
Аня быстро глянула на меня. Показалось, что из темноты блеснули глазки.
– А то, мож пропаришь его? Да сама пропаришься? Я выйду пока, да потом помоюсь.

Вышел в дверь, придерживая рукой хозяйство. В предбаннике пахло можжевельником и дымом, прохладный воздух приятно ласкал разгорячённую кожу. В большую прямоугольную дыру над дверью просвечивала луна, наконец то выглянувшая из под туч. Фонарь в предбаннике светил ещё тусклее, чем банный. Толстая свеча с хилым фитильком скорее напоминала своим светом лампадку перед иконой.

Изнутри слышалось, – На вот ковшик с водичкой. Дыши в него...
– Мама, а попить можно?
– Холодная, горло простудишь. В доме чаю попьёшь.
Что то еле слышное шёпотом и в ответ, – Добрый, добрый. Повернись ка.

Немного погодя, я вошёл. Анюткина мокрая спина, крепкий зад и ноги как мне показалось весьма призывно розовели в слабом свете свечи.
– Ну что, Андрейка, напарила тебя мамка?
– Напарила.

Я, сделав вид, что не смотрю особо стал делать воду в тазу, затем прошёл в серёдку, сел на пол, притянув к себе таз спиной к полати, стал намыливаться. Анютка спустила Андрюшку на пол, сама полезла наверх, плеснула на камни.
– Не жарко вам, барин?
– Парься парься. Мы с Андрейкой прохладной водичкой польёмся. Да Андрюша?
Стал поливать себя и мальчика, стало действительно жарко.
– Дай ка я тебя попарю.

Повернулась животом вниз. Я подошёл и положив руку на разгорячённую спину стал водить рукой по спине и похлестывать спину веничком. Приятная истома пошла по моей руке. Голове было жарковато. Провёл рукой по заду и по ногам не переставая шлёпать веничком. Свеча освещала только бок и прижатую к груди руку. Почувствовав поднятие между ног, отвернулся от мальчика таким образом, чтобы ему не было видно.

– Жа-арко.– мальчик сидел на полу поднимая ковшик и поливая себе из него на голову.
– Ну давай, теперь я полезу.
Аня не отрывая руку от груди, слезла, блеснув в свете свечи открывшимся животиком и ногами с округлыми коленками.
Я быстро заскочил наверх подогнув ноги, дабы не было видно моей восставшей плоти, стал колошматить себя веником, не глядя вниз. Аня быстро намылила себя. Андрейка стал хныкать и просился выйти. Успокоившись, я быстро выскочил наружу вдохнуть воздуха и остудиться.

Аня чуть приоткрыла дверь, чтобы чуть остудить баньку. «Уфф, хорошо то как... Нда. Девка что надо. Здорово то как!» Вдруг вспомнил про Силантия. «Нда. Хоронят уж наверное?... Нехорошо как то. А я тут...» Печальные мысли вновь вернули меня с небес. Зашёл. Анна, сполоснув волосы кислой водичкой, быстро оделась сама и, одев мальчика, спросила: – Мы пойдём?
– Идите, идите, я тут ещё немного. Посижу.

– – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – –
к следующей главе –