В 1860-1870-х гг. в России была прове­дена система реформ, главной из которых является крестьянская реформа, так как она отменила крепостное право. 1861 г. создал политические и правовые условия для развития капитализма в России. Только в сельском хозяйстве предпринимательские инициативы были ограничены общиной, о чем сокру­шался С. Ю. Витте :

«Горе той стране, которая... насаждала разного рода кол­лективное владение».

В сферу предпринимательства вошли чиновники, военнослужащие, инженеры, которые осуществляли более компетентное ведение своих дел. Ин­женеры-технологи, почетные потомственные граждане Эдуард Иванович и Фридрих Иванович Герке в в 1865 г. в юго-восточном Засурье Пензы основали сахарно-рафинадный завод, на котором в 1872 г. было произведено 50 000 пу­дов сахара «головкой » . На заводе было занято 90 рабочих и 2 мастера . В 1875 г. завод купил потомственный почетный гражданин Алексей Петрович Сергеев . В 1879 г. на предприятии, занимавшем четырехэтажное каменное строение, произошел пожар, в результате которого цены на сахар в Пензе повысились, а сотни рабочих потеряли работу. Завод был отстроен за 6 месяцев и в ноябре 1879 г. были вновь пущены обе машины. Годовая выработка возрожденного за­вода превышала 340 000 руб.

Пензенский фармацевт Константин Егорович Бартмер (1848-1900) открыл производство искусственных минеральных вод, фруктовых и ягодных эссенций, которые в 1890 г. на выставке Общества сельского хозяйства юго-восточной России отмечены большой серебряной медалью .

В 1914 г. агент страхового общества «С.-Петербургский» , инженер Карл Карлович Цеге построил на Песках первый в Пензенской губернии паро­вой завод силикатного кирпича (действовал до 1928 г. ). В 1916 г. завод перешел в собственность Карла Ивановича Ораве .

Предпринимательством занимался надворный советник Иван Василь­евич Сивохин (1832-30.10.1915), управлявший с 1864 г. типографией Пензен­ской палаты государственных имуществ . В 1880 г. он приобрел типографию, которую разместил в собственном доме на Никольской улице , а в 1914 г. пере­вел ее в каменный двухэтажный дом Н. Е. Попова на Московской улице . В ти­пографии И. В. Сивохина печатали бланки документов, брошюры, афиши, ме­ню для пензенских ресторанов.

В 1865 г. пензенский чиновник, коллежский асессор Семен Петрович Попов открыл водочный завод . В 1868 г. его примеру последовала капитанша Ольга Андреевна Раковская . В 1870 г. ряды водочных предпринимателей по­полнила жена штабс-капитана Елизавета Андреевна Андрюшкова . В 1872 г. сразу два губернских секретаря - Владимир Анатольевич Муравьев и Николай Алексеевич Усков - заводят в Пензе водочные заводы. Свое дело каждый из них начинал, пользуясь связями с чиновниками более высокого класса, покро­вительством государства или унаследованным капиталом. В. А. Муравьев водочный завод создавал частично на деньги своего отца, мокшанского купца Анатолия Ивановича Муравьева . К. К. Цеге также использовал капитал своего отца, страхового агента Карла Богдановича Цеге . Переход части чиновников в предпринимательство позволял сохранять связь с властью и поддерживать контакт, чтобы получить выгодный заказ.

Значение мелкого предпринимательства хорошо понимали в прави­тельстве. Так председатель совета министров В. Н. Коковце в говорил:

«Настала пора сознаться, что даже в маленьких, часто весьма скромных по размеру пред­приятиях, преследующих как будто только личные выгоды, создается великая, мощная Россия, и деятели торгово-промышленного мира, ведущие Россию к богатству и славе, заслуживают того, чтобы русское общество знало их имена».

Мелкое предпринимательство было представлено ремесленниками, объединенными в цеха. По правилам, сложившимся ко второй половине XIX в. , ремесленник, не имевший звания мастера и не записанный в цех, не

имел права открывать ремесленного заведения, держать рабочих и иметь выве­ску. С проведением через Пензенскую губернию железных дорог началась активная интервенция дешевых товаров промышленного производства в Сурский край. Это привело к резкому сокращению ремесленных заведений: в 1865 г. их насчитывалось 2 800 , в 1887 г. - 5 300 . 1911 г. оказался на уровне 1865 г. В официальном документе 1901 г. отмечалось:

«Здешние ремесленники не в состоянии конкурировать с промышленными центрами, и потребность го­рожан в обуви, дешевом платье, мебели и т. п. удовлетворяются преимущест­венно изделиями, доставленными из столиц, Варшавы и других центров».

Та­ким образом, противоречие между предпринимателями разных уровней - ремесленниками как носителями идеологии мелкого бизнеса и гильдейскими купцами, наполнявшими пензенский рынок товарами фабрично-заводского производства - обострились в пореформенный период.

Пензенские ремесленники всегда славились высоким качеством своих изделий. Писатель М. Н. Загоскин со знанием дела писал о знаменитых пен­зенских экипажах:

«Экипажи домашней работы крепкие, вальяжные, долго­вечные и переходящие по прямой наследственной линии от отца к сыну; пре­восходили даже те, на которых москвичи ездили на гулянье в Марьину рощу».

В 1860-х гг. в Пензе каретным производством занимались 11 мастеров , а к 1887 г. их количество выросло до 23 . Самое лучшее экипажное предприятие было открыто в 1860-х гг. на Лекарской улице местным мастеровым Дмитрием Васильевичем Стрыгиным (1822-1894). Нанятые им опытные экипажники делали двух- и трехместные повозки с крытым кузовом на пружинах. На стрыгинских повозках осуществлялся преимущественно городской извоз, которым в 1860-х гг. было занято 137 человек , в 1888 г. - 420 , а в начале XX в. - 500 . От­цовское дело продолжал Александр Дмитриевич Стрыгин , избиравшийся ре­месленным головой Пензы и владевшим к тому же паровой типо-литографией и переплетным заведением. В 1912 г. Дмитрий Александрович Казанцев от­крыл каретное заведение, на котором работали 32 человека . В. А. Гиляровский в книге «Мои скитания» приводит описание пензенского экипажа под назва­нием «удобка» , который был

«вроде извозничей пролетки без рессор, с про­дольным брусом, отделявшим ноги одного пассажира от другого» .

Пробовали себя пензенские ремесленники и в художественном деле: в ювелирном искусстве, живописи. Современники отмечали, что

«в Пензе есть даже мастерская гипсовых фигур. Их приготовляет поселившийся здесь небо­гатый итальянец. У него всегда можно найти чисто вылепленные статуи и ста­туэтки, бюсты Шиллера, Гете, Моцарта».

Большого искусства достигли пензенские крендельщики, прянични­ки, хлебопеки. В газетах можно было прочитать следующий отзыв об их мас­терстве:

«Белый хлеб, поступающий в продажу, отмечается всеми хорошими качествами: бел, рыхл, легок и чист».

79-81

Балашов и другие, получившие известность и признание в деловом мире Пен­зенской губернии.

После отмены крепостного права возрос предпринимательский по­тенциал деревенских жителей: в 1863 г. отменен разряд «торгующих кресть­ян» . Иван Иванович Семакин завел в доме Банникова на Московской улице Пензы картузно-шапочную торговлю, Александр Григорьевич Акаемов в до­ме Умнова на Московской улице - обувной магазин, Александр Александро­вич Лазуткин в доме Парамонова на Московской улице - торговлю золотом и серебром, Василий Михайлович Кузнецов в доме Мясникова на Предтеченской улице Пензы - скобяную лавку, Яков Емельянович Журавлев в до­ме Бурбах на Московской улице - магазин готовой обуви, Владимир Петро­вич Мякишев торговал рыбой, грибами и цитрусовыми в рыбном ряду пен­зенского базара, Егор Дмитриевич Осин торговал в мясном корпусе пензенского базара, а Василий Иванович Журавлев продавал мясо около Красного моста . Владимир Алексеевич Налеханов в 1897 г. завел в с. Нижний Шкафт Городищенского уезда фабрику древесной массы на 12 рабочих мест; в Бессоновке Пензенского уезда Василий Акимович Бахметев и Егор Андре­евич Бурмихин построили 2 крахмальных завода на 13 и 12 рабочих мест со­ответственно.

Еще один крахмальный завод на 12 рабочих мест был устроен в Бес­соновке Федором Петровичем Кареевым в 1887 г . ; его брат, Василий Петро­ви ч , построил в 1896 г. крахмально-паточный завод на 22 рабочих места. Ан­дрей Парфенович Волгин основал в с. Каменка Нижнеломовского уезда мукомольную мельницу и крупорушку на 16 рабочих мест. Андрей Яковлевич Забурдаев в 1898 г. открыл в д. Сытинка Мокшанского уезда поташный завод на 5 рабочих мест, Иван Гаврилович Шейкин в Пушкарской слободе Верхне­го Ломова в 1894 г. основал спичечную фабрику на 90 рабочих мест, Василий Федорович Широко в владел спичечной фабрикой на 58 рабочих мест в г. Троицк Краснослободского уезда , Федор Иванович Золкин в 1890 г . открыл пенько-трепальное предприятие на 100 рабочих мест в с. Змиевка Нижнеломовского уезда ; Никита Яковлевич Кулагин в 1884 г. основал в Нижнем Шкафте картонный завод на 10 рабочих мест.

В начале XX в. свидетельства на право торговли книгами и картинами получили крестьяне с. Чемодановка Городищенского уезда Дмитрий Кузьмич Мишонков и Иван Ефимович Потявин ; в с. Селикса Городищенского уезда - Михаил Сергеевич Данчин ; в с. Орловка Наровчатского уезда - Константин Андреевич Калинин ; в с. Белынь Нижнеломовского уезда - Сергей Петрович Юров ; в с. Шереметьево Чембарского уезда - Николай Васильевич Прива­лов ; в с. Керенка Мокшанского уезда - Михаил Алексеевич Кузнецов и Ми­хаил Тимофеевич Горшков ; в с. Ольшанка Керенского уезда - Иван Ефимо­вич Шишкин и др.

Елизавета Ивановна
Елисеева (1881-1935) -
торгуюшая мещанка

Приведенные факты дают представление о торговом предпринима­тельстве крестьян, переехавших в город. Из торгующих крестьян вышли купцы Иван Ефимович Грошев , Василий Иванович Алипов , Иван Николаевич Ашанин , Иван Яковлевич Епифанов , , Дмитрий Семенович Лобанов и многие другие. Крестьяне участвовали своими капита­лами в создании торговых домов - «Торговый дом - гастроном С. И. Шесто­перов в Пензе» , «Коммерческое товарищество» , «Торговый дом И. М. Петрушков и сыновья» и т.д.

Капиталистические преобразования второй половины XIX в. затро­нули и купечество. В 1863 г. была ликвидирована третья гильдия, в первую гильдию вошли купцы, занимавшиеся оптовой торговлей, во вторую - роз­ничной торговлей и фабрично-заводским предпринимательством. В 1878 г. выдано 21 свидетельство 1-й гильдии и 729 - 2-й , в 1881 г. 1-й гильдии - 15 , 2-й гильдии - 875 , в 1890 г. 1-й гильдии - 8 , 2-й гильдии - 940 . В первую гильдию в пореформенный период вошли Григорий Егорович Варенцов , тор­говавший колониальными и гастрономическими товарами, Николай Степа-

Тимофей Григорьевич
Елисеев (1880-1933) -
пензенский торгующий
мещанин

нович и Александр Степанович Казеевы , Александр Васильевич Асеев , Алек­сандр Иванович Работкин , Петр Васильевич Сергеев , Иван Андреевич Кар­пов - фабриканты, Иван Степанович Антюшин , Петр Федорович и Федор Дмитриевич Кузнецовы , Александр Федорович , Алексей Федорович , Иван Федорович Финогеевы . Запрещалась любая предпринимательская деятель­ность без приобретения свидетельства.

В 1869 г. численность купечества Пензенской губернии составляла 2 825 человек (1 321 мужчин и 1 504 женщин), в 1877 г. - 2 635 , в 1885 г. - 2 941 , а в 1895 г. - 3 015 . После принятия закона о промысловом налоге в 1898 г. пра­во на занятие предпринимательской деятельностью уже не было напрямую связано с гильдейскими свидетельствами. Приобретение промысловых свиде­тельств открывало возможность заниматься предпринимательством всем со­словиям. Некоторые предприниматели оставались в купеческом сословии из соображений престижа. За купцами сохранялась паспортная льгота, которую не имели мещане и крестьяне; принадлежность к купечеству позволяла евреям проживать за чертой оседлости.

82-84

Б. М. Кустодиев
Купец. 1918 г.

С отменой крепостного права и утверждением капиталистического предпринимательства произошло перераспределение средств производства, движимой и недвижимой собственности между предпринимателями различ­ных сословий. В 1856 г. промышленное предпринимательство в Пензенской гу­бернии носило помещичий характер: из 105 фабрик и заводов 95 (95,5% ) при­надлежали помещикам и только 10 (9,5% ) - купцам . В 1902 г. из 167 фабрик и заводов в собственности дворян было 46 (27,5% ) предприятий, купцы владели 98 (58,6% ), крестьяне - 23 (13,7% ).

Судьба помещичьих имений зависела от предприимчивости их хозяев. Части помещиков удалось внедрить в своих хозяйствах передовую агротехни­ческую культуру, обзавестись современной сельскохозяйственной техникой, сохранить, расширить или заложить основы промышленного сектора имения. Другая часть помещиков не смогла адаптироваться к требованиям рыночной экономики: имения продавались, закладывались, сдавались в аренду полно­стью или частями. Так, купец Степан Антонович Казеев в 1861 г. купил у поме­щицы Никифоровой суконную фабрику в Большой Луке Керенского уезда, в

1868 г. - суконную фабрику Селиванова в Боголюбовке. В августе 1866 г. Сер­гей Дмитриевич Золотарев опубликовал объявление о сдаче в аренду фабрики солдатских сукон в с. Золотаревка. Купец П. О. Катаев в 1889 г. арендовал в Нижнем Шкафте Городищенского уезда суконную фабрику графов Шувало­вых, построенную в 1800 г. В 1875 г. сингелевский купец Петр Павлович Пет­ров купил у инженера-поручика Михаила Александровича Литвинова сукон­ную фабрику в Нескучном Городищенского уезда.

Среди пензенских дворян, включившихся в предпринимательство в это время, был кавалергард Федор Ильич Ладыженский (1851 - ?) - владелец известной в стране Завиваловки Чембарского уезд а, одного из немногих сел, где гармонично развивались различные аграрно-промышленные отрасли, ос­нованные на передовой агротехнологии. Вся земля площадью 5 234 десятин (из них 4 789 десятин пахотной ) находилась в одной меже. В Завиваловке была ус­тановлена трехпольная и частично двенадцатипольная система (пар удобрен­ный, озимь, травостой в течение трех лет на укос, четвертый год - выгон, за­тем - хлеб по пласту, корнеплоды, яр, пар, озимь, яр). Из специальных куль­тур возделывалась только сахарная свекла. В Завиваловке было хорошо поставлено суконное овцеводство, в овчарнях насчитывалось 3 000 голов элек­торального типа, в хозяйстве было 250 свиней йоркширской породы. На собст­венной сыроварне готовили сыры (голландский, тильзитский, бакштейн), пользовавшиеся большим спросом у пензенских и тамбовских гурманов. Завиваловка славилась конным заводом, заведенным еще в середине XIX в. , паро­вой мельницей.

Стабильное многоотраслевое хозяйство организовал в своем имении Никольское (Оторма) (ныне - Земетчинского района) Петр Алексеевич Атры-ганьев , владевший 4 000 десятин . Оторма - большое и богатое село, с населе­нием свыше 3 000 человек ; еженедельно в селе устраивался базар. П. А. Атры-ганьев установил десятипольную систему землепользования, построил кон­ский, сыроваренный и винокуренный заводы, а также небольшой медно-чугуноплавильный завод, обеспечивавший нужды собственного хозяй­ства. Ежегодно Петр Алексеевич продавал большое количество спирта, 1 000 пудов сыра, большую прибыль приносила мукомольная мельница производи­тельностью до 1 500 пудов в сутки .

Общероссийской известностью пользовалось многоотраслевое хо­зяйство генерал-лейтенанта, члена Совета министерства земледелия Ивана Андреевича Арапова (1844-1913) в с. Воскресенская Лашма Наровчатского уезда. Его жена Александра Петровна , без всякого намека на тщеславие и лесть, писала о муже:

«Это был человек с широким кругозором и с американ­ской предприимчивостью, но выросший на благодарной русской почве».

В са­мом деле, деловая предприимчивость И. А. Арапова удивляла многих поме­щиков, даже сумевших хорошо приспособиться к новым условиям ведения

хозяйства. Его имение в Воскресенской Лашме представляло собой органиче­ское соединение сельскохозяйственного и промышленного производства, что вполне согласовывалось с общим капиталистическим развитием России. В имении был конный завод с английскими скаковыми лошадьми (10 маток), два винокуренных завода с годовой мощностью до 13 500 000 градусов безвод­ного спирта , лесопильный и сыроваренный заводы; большие площади были отведены под фруктовые сады; существенный доход приносила свиноферма; современные агротехнические методы ведения землепользования (четырех­польный севооборот и пр.) и использование техники обеспечивали высокие урожаи зерновых и технических культур. Кроме того, велось правильное лес­ное хозяйство, производились посадки сосны и лиственницы. В 1885 г. иму­щество И. А. Арапова оценивалось в 1 698 000 рублей . Пользуясь своими об­ширными связями и влиятельными положением при дворе, И. А. Арапову удалось провести через Воскресенскую Лашму железную дорогу, превратив свое имение в один из центров дворянского капиталистического предприни­мательства Среднего Поволжья.

В 1893 г. Александра Петровна сообщила своему сводному брату Гри­горию Александровичу Пушкину (сыну поэта):

«Муж теперь... снова стремит­ся в Лашму, где одновременно со станцией строит себе большой базар и возво­дит элеваторы или, вернее, амбары... Намерен устраивать также склады керо­сина, соли и железа, чтобы крестьяне, привозившие хлеб, не уезжали порожняком».

В следующем году она писала брату о новых хозяйственных де-

85-87

Генерал-лейтенант
Т. А. Арапов

лах Ивана Андреевича:

«Муж теперь в Лашме, где он проводит большую часть времени, заваленный работой. Около станции «Арапово» вырос целый городок... Этими днями пускается ректификационный завод, освещенный электричеством, установлены цистерны для спирта и для керосина, который оптом покупается у Нобеля и продается конторой на весь околоток. Затем муж затеял большое дело поставки муки министерству финансов, что даст большой заработок нашей мельнице».

В 1900 г. Иван Андреевич учредил «Сельскохозяйственное товарищество И. А. Арапова с сыновьями» , в состав которого вошел он сам, Александра Петровна (его жена), сыновья - штабс-ротмистр Петр Иванович , поручик Андрей Иванович и жена камер-юнкера Елизавета Ивановна Столыпина (дочь Ивана Андреевича). Товарищество располагало находившимися в Лашме винокуренным заводом, солодовней, двумя водяными мельницами, ректификационным заводом, амбарами, домами, парком вагонов-цистерн. Основной капитал товарищества оценивался в 600 000 рублей и разделялся на 100 паев (акций) по 6 000 рублей каждый .

В с. Большие Верхи Нижнеломовского уезда находилось имение Василия Львовича Нарышкина (1841 - ?) - создателя Археологического музея предметов художественной техники Средних веков и Новейших времен при Обще-

Штабс-ротмистр
П. А. Арапов

стве поощрения художников. На площади 9 100 десятин эффективно велось полеводство, на ухоженных полях выращивались на продажу элитные семена, в имении были развиты коневодство, тонкорунное овцеводство. В 1905 г. име­ние В. Л. Нарышкина было разгромлено.

Большие Буртасы (Знаменское) Керенского уезда вплетено в биогра­фию князей Гагариных , Матюшкиных , Виельгорских . С конца XIX века и до 1917 г. здесь располагалось большое имение генерал-лейтенанта Федора Эдуар­довича Келлера (1850-1904) и Марии Александровны , урожденной княжны Шаховской (1861-1944). Имение занимало площадь в 21 600 десятин , из которых 1 800 были отведены под лес (посадка сосны). В состав имения входили 5 хуторов , в которых велось семипольное полеводство с корнеплодами и траво­сеянием. На винокуренном заводе производилось до 250 000 ведер спирта в год , работали сыроваренный завод, паровая и две водяные мельницы.

Имение Николая Николаевича Ермолаева в с. Елань Пензенского уез­да занимало площадь в 6 800 десятин земли , в его состав входили три хутора. В

Поручик И . А. Арапов

хозяйстве культивировался трехпольный севооборот, было налажено передо­вое животноводство: крупный рогатый скот симментальской и голландской пород, конезавод рысистых лошадей, пчельник на 70 ульев . На мукомольной мельнице перерабатывалось до 6 000 пудов зерна . При поддержке Министерст­ва земледелия в Елани был построен гончарный завод, где крестьяне осваива­ли гончарное дело.

В с. Оленевка Пензенского уезда с успехом вел свое хозяйство, разде­ленное на два хутора, камергер Андрей Никифорович Селиванов . Трехполь­ный севооборот перемежался с четырехпольным (травосеяние с выращивани­ем корнеплодов), в хозяйстве разводили крупный рогатый скот улучшенных пород, овец рамбулье-негретти, рысистых лошадей, существовала большая птицеферма. На винокуренном заводе ежегодно производилось до 3 000 000 градусов безводного спирта .

В XVIII веке село Архангельское (Голицино) Нижнеломовского уезда принадлежало генерал-майору, соратнику А. В. Суворова Якову Даниловичу Мерлину (1753-1819). К моменту отмены крепостного права Голицино с боль­шой суконной фабрикой, на которой было занято свыше 800 крепостных , про­изводивших до 16 000 аршин сукна , находилось во владении дочери Анны

88-90

Яковлевны (1782-1863) и ее мужа тайного советника Федора Петровича Лубяновского (1777-1869). Накануне реформы Лубяновские усовершенствовали технологический процесс, установив на фабрике европейские прядильные ткацкие машины. Это привело к увеличению производства на 30 000 аршин сукна, или на 39 300 руб. в денежном выражении. После смерти родителей фабрика досталась сыновьям - генерал-лейтенанту Петру Федоровичу (1809-1874) и полковнику Николаю Федоровичу (1817-1889), построившим в отчем гнезде чугунолитейный завод. Здесь делали оборудование для суконных фабрик, винокуренных, сахарных, маслобойных заводов. В 1880-х годах име­ние было продано за 5 000 000 руб. камергеру, статскому советнику князю Вик­тору Васильевичу Волконскому (1823-1884). Он и подарил Голицино в качест­ве приданого своей дочери Надежде Викторовне , вышедшей замуж за графа Сергея Михайловича Толстого . Ему Голицино обязано статусом одного из цен­тров индустриального предпринимательства Пензенского края. В 1889 году С. М. Толстой основал стекольный завод, который в начале XX века выпускал около 700 000 бутылок по заказу государства. Выход продукции на сыроварен­ном заводе составлял 500-800 пудов в год , на кирпичном - около 500 000 шт. кирпича , на винокуренном 8 000 000 бутылок сорокаградусного спирта , на дег­тярном - 1 000 пудов чистого дегтя из березовой коры. Высокая прибыльность столь сложного хозяйства позволила создать в Голицине райский уголок для

Толстых: двухэтажный дворец венчал высокий холм, окруженный рукотвор­ным дендрарием экзотических растений. Предпринимательская слава Голи-цинских дворян закатилась в 1917 году .

Образцом дворянского предпринимательства было Земетчинское имение Шуваловых-Долгоруковых . 40 000 десятин здешней земли были в собственности жены камергера Петра Павловича Шувалова - Софьи Львов­ны , урожденной Нарышкиной (1829-1894). В 1849 году она построила в Земетчино сахарный завод, который работал на огневой системе, т.е. свекла ва­рилась и сок выпаривался с применением открытого огня. В начале 1860-х Софья Львовна сдала завод в аренду графу Ивану Алексеевичу Апраксину - шталмейстеру высочайшего двора. В 1871 г. во владение заводом вступила Ольга Петровна Шувалова (1848-1927), получившая его в качестве придано­го при вступлении ее в брак с князем Александром Сергеевичем Долгоруко­вым (1841-1912). В собственности князя находилось около десятка сахарных заводов в России. Для выращивания сахарной свеклы О. П. Долгорукова за­купила в Европе новейшую технику.

Управляющим заводом служил известный инженер-технолог Николай Васильевич Монахов . В этот период урожайность сахарной свеклы была дове­дена до 190 центнеров с десятины (посевы сахарной свеклы составляли 120 де­сятин ), выработка сахарного песка - до 114 158 пудов , рафинада - 73 218 пу -

Полковник
Н. Ф. Лубяновский -
владелец суконной фабрики
в с. Голицино
Нижнеломоского уезда

91-93

дов, а к началу XX века - и до 250 000 пудов . В 1914 году на заводе работали 162 постоянных и 544 временных рабочих.

Земетчинское имение славилось хорошо отлаженной системой полеводства, лесоводства и животноводства. На костемольно-клеевом заводе вырабатывалось до 200 пудов костной мукм и 22 000 пудов клея, на двух обширных мельницах на реке Выша перемалывалось до 300 000 пудов зерна. В имении действовала механическая мастерская, производившая ремонт заводского оборудования и сельскохозяйственной техники, а также метеорологическая станция. Маловодная река Машня с помощью систем шлюзов была превращена в судоходную для внутренней переброски грузов. Для доставки сырья и вывоза готовой продукции О. П. Долгорукова в 1893 году на свои средства построила железнодорожную ветку от Земетчино до Вернадовки , протяженностью 24 версты , а в 1901 году - 120-верстную ветку Земетчино - Кустаревка .

Высокая рентабельность многоотраслевого имения позволяла Ольге Петровне расходовать часть прибыли на благоустройство и улучшение быта рабочих. При заводе действовала больница, на содержание которой отчислялось до 2 600 руб. Здесь рабочим бесплатно предоставляли лечение и питание. С 1891 года врачом этой больницы работал выпускник Новороссийского университета Николай Иванович Толачинов (30.09.1866 - 18.11.1909). Он умер в Земетчине, и его имя было увековечено в названии местной больницы. В 1895 году О. П. Долгорукова открыла школу для детей рабочих.

Пензенские «дворянские гнезда» прославили Пензу и всю губернию далеко за рубежами России. Это были подлинные центры просвещения, благотворительности, меценатства и творчества.

Зубриловка , например, по свидетельству известного публициста и литератора Ф. Ф. Вигеля , являла собой

«...одно из немногих мест в России, подобных палацам и замкам, коими усеяна Польша».

Голицинская Зубриловка, как и имение князя Куракина (с. Надеждино), была маленьким русским Версалем. У подножья роскошного живописного холма был устроен большой пруд, за которым простиралась деревня. На самом холме - господский каменный трехэтажный дом в стиле классицизма. Зубриловка - чистейший пример строгой классики. По усадьбе вился искристый Хопер. Подъезжая к усадьбе по главной аллее обширного парка, душу приезжего охватывал трепет подлинного вдохновения, настолько продуманно было единство природы и архитектуры. Аллея приводила к обширной поляне, в самом центре которой поднимал свои мощные ветви к небу столетний дуб. Поляну окружали резные клены, элегантные ясени, молодые дубы. С этой-то знаменитой поляны и начиналась, собственно, усадьба князей Голициных - дом-дворец с флагштоком, рядом строгая церковь, изящная колокольня.

После кончины флигель-адъютанта императрицы Екатерины II князя Сергея Федоровича Голицина в 1801 году усадьба перешла к сыну князя,

Федору Сергеевичу . Новый хозяин возжелал сделать усадьбу равной Павлов­скому дворцу под Санкт-Петербургом . И почти достиг желаемого. Усадьба и в самом деле предстала во всем своем блеске восхищенной российской пуб­лике. Славу усадьбе составили превосходная картинная галерея (князь осо­бенно ценил портретную живопись), а также потрясающие коллекции япон­ского китайского, саксонского и русского фарфора, бронзовых и мраморных скульптур. Гордостью Голициных была и прославленная библиотека. К сожа­лению, во времена крестьянских волнений в 1905 году Зубриловку разграби­ли и сожгли. Бунт, «бессмысленный и беспощадный» , уничтожил одну из традиций пензенской жизни.

Пензенские дворянские гнезда, по словам А. Б. Мариенгофа («Мой век, моя молодость, мои друзья и подруги» ), еще в начале XX века были извест­ны всей России как центры библиофилии, а Пенза являлась признанной столи­цей переплетного искусства. Существовало даже Пензенское Русское общество любителей изящного переплета , которое устраивало регулярные благотвори­тельные выставки, лотереи, всевозможные слушания и лектории, сборы от ко­торых поступали на содержание сельских и городских библиотек, на закупку книг для школ в помощь учащимся из семей малодостаточных и для сирот.

Отмена крепостного права внесла существенные изменения в про­мышленное предпринимательство Пензенского края. В целом по России промышленный капитализм развивался весьма динамично: количество рабо­чих в европейской части страны выросло с 674 000 человек в 1865 году до 1 398 000 в 1903 г. В Пензенской губернии, наоборот, число основных промы­шленных предприятий сократилось со 126 (1865 г. ) до 70 (1889 г. ), а число ра­бочих - с 10 315 до 5 876 . Перелом в развитии предпринимательства произо­шел лишь в 1890-х гг. когда общероссийский промышленный подъем охватил и Пензенскую губернию. Особенностью промышленного развития губернии во второй половине XIX века является постепенная адаптация старых, тради­ционных отраслей к новым экономическим условиям и формирование новых отраслей на капиталистической основе. Общая картина этого процесса ил­люстрируется табл. 11 .

Табл. 11 показывает, что во второй половине XIX в. усилиями пред­принимателей в губернии были созданы новые отрасли - спичечная, лесо­пильная, солодовенная, пиротехническая и др., а традиционные, имевшие полукустарный характер, были усовершенствованы и получили статус фабрично-заводских предприятий. Наиболее динамично развивались виноку­ренная промышленность, размер производства которой увеличился более чем в 3 раза, мукомольная (в 5 раз ), лесопильная (в 18 раз ), общая стои­мость промышленного производства в 1899 г. составляла 1 702 100 рублей , в 1913 г. - 5 108 100 рублей , т.е. показатель 1913 г. превысил уровень 1899 г. в три раза .

ТАБЛИЦА 11
Промышленность Пензенской губернии по отраслям

Отрасли промышленности	Число предприятий			Численность рабочих
	1865 г.	1899 г.	1913 г.	1865 г.	1899 г.	1913 г.
Старые отрасли
Суконная	27	6	4	4638	2740	2199
Сахароваренная	8	-	-	261	-	-
Винокуренная	76	35	86	3132	1727	2426
Стекольная	3	4	3	240	990	1875
Чугунолитейная	4	-	1	1 300	-	50
Писчебумажная	5	2	2	648	1035	975
Итого:	123	47	96	10219	6492	7525
Новые отрасли
Обработка металлов	1	6	6	21	272	464
Спичечная	-	11	10	-	1 582	2 370
Песопильная	-	15	32	-	347	1350
Табачно-махорочная	-	2	2	-	64	77
Маслобойная	-	г	2	-	112	96
Солодовенная	-	4	6	-	89	171
Крахмальная	-	9	12	-	108	394
Пенькотрепальная	-	9	1	-	345	73
Деревообрабатывающая	-	-	2	-	-	530
Кирпичная	-	1	3	-	47	278
Производство пакетов	-	-	1	-	-	42
Мукомольная	-	32	32	-	361	696
Паточная	-	-	2	-	-	125
Мыловаренная	-	-	1	-	-	50
Пиротехническая	-	-	2	-	-	51
Пивоваренная	-	-	1	-	-	38
Кожевенная	-	2	1	-	41	15
Итого:	1	91	116	21	3368	6820

Во второй половине XIX в. пензенские предприниматели не созда­вали крупных фабрик и заводов, поэтому среднее число рабочих в расчете на одно предприятие составляло 73 рабочих , в 1913 г. - 68 . Динамично раз­вивавшиеся предприятия деревообрабатывающей, солодовенной, лесо­пильной, пакетной, мукомольной, пиротехнической, винокуренной отрас­лей не нуждались в большом количестве рабочих рук. Это вызвало падение удельного веса предприятий с числом рабочих свыше 500 человек с 53,7% до 30% . Из зарегистрированных в 1911 г. 11 230 предприятий на 6 000 работало по 5-6 человек .

Индустриальный фон Пензенского края в XVIII - первой половине XIX в. создавали купеческие железоделательные и чугунолитейные заводы. По­степенное истощение запасов местного сырья и леса, техническая отсталость вызвали упадок отрасли. В конце 1860-х годов закрылся Сивинский завод , с се­редины 1880-х годов оставшийся последним из этой группы Авгорский чугуно­литейный завод работал с большими перебоями. На смену умиравшим метал­лургическим заводам с примитивной технологией пришли новые. Еще в 1844 г. в Пензе была устроена небольшая литейная, а в 1850 г. к ней пристроены токарная и слесарная мастерские. В 1858 г. купец Дмитрий Иванович Давыдов построил новую литейную, положив тем самым начало чугуноплавильному заводу. В мае 1858 г. мокшанский купец Николай Романович Соколов обратился с прошени­ем на имя императора Александра II о строительстве в Пензе около Московской заставы чугунолитейного завода. На дочери предпринимателя Александре Ни­колаевне женился купец Иван Минович Лобанов , ставший поэтому собственни­ком предприятия. Завод был оснащен 1 вагранкой и 5 станками. В 1868 г. техник и заводчик, купец 3-й гильдии Василий (Вильгельм ) Иванович Крюгер (1832-1913) основал в Пензе чугунолитейный завод с двумя вагранками и шес­тью горнами. В начале XX века собственником его стал Александр Васильевич Кракк . В 1898 г. сердобский мещанин Дмитрий Васильевич Воронцов устроил на

Князь А. Д. Оболенский -
в 1884-1917 гг. владелец
Николо-Пестровского
хрустального завода

Саранской улице в Пензе механический и чугунолитейный завод, который в во­енные годы изготавливал ручные гранаты. Одновременно с А. В. Воронцовым Петр Иванович Катин основал в Пензе чугунолитейный завод на Троицкой ули­це , на котором работало до 32 человек . В 1910 г. Александр Герасимович Фомин построил на Большой Кочетовке (Пенза) чугунолитейный завод. Металлургиче­ский завод Хонона Абельевича Пинеса и Б. А. Лейкина , основанный в 1908 г. на Козловской улице , вырабатывал ежемесячно до 5 000 пудов баббитов и других сплавов. Эти заводы обеспечивали маслобойные, лесопильные, винокуренные заводы оборудованием и ремонтом, изготавливали сельскохозяйственные ма­шины, лестницы, решетки, балконы. На всех металлургических заводах, произ­водивших до 90 000 пудов разного литья, ежегодно было занято до 500 человек . Значительную роль в Пензенской губернии играла и суконная промы­шленность, выросшая из дворянских мануфактур. К моменту отмены крепост­ного права в крае существовали 32 суконные фабрики , из которых две были ос­нованы в 1856 г. купцом 1-й гильдии Петром Григорьевичем Белоярцевым и потомственным почетным гражданином Иваном Васильевичем Брюшковым . На всех фабриках работали 11 450 человек , производившие 1 700 000 аршин грубых (солдатских) сукон. Доля Пензенской губернии в общем производстве 13 губерний России - лидеров отечественного сукноделия - составляла

20,5% . Замена принудительного труда крепостных вольнонаемными работниками и техническая модернизация производства новыми хозяевами-купцами обусловили рост производительности труда. В 1860 г. каждый рабочий в среднем вырабатывал 155 аршин , в 1883 г. - 733 аршин . В последующие годы техническое переоснащение фабрик замедлилось, и это привело к спаду производительности труда: в 1910 г. в ыработка на одного рабочего упала на 14% по сравнению с 1885 г. К этому году в губернии оставалось 6 помещичьих фабрик , из которых одна принадлежала князю Воронцову графу Шувалову Михаилу Андреевичу , который в 1889 г. сдал ее в аренду купцу С. О. Катаеву . К моменту национализации остались четыре фабрики: три находились в собственности купцов Казеевых, одна принадлежала купцам Петровым . Фабрики были оснащены 9 954 веретенами и 175 ткацкими станками . В России в 1912 г. существовали 303 суконных фабрики , на которых было установлено в общей сложности 445 000 веретен и 23 626 ткацких станков .

В пореформенный период активно развивалась и стекольная промышленность, начало которой положил пензенский дворянин-предприниматель И. А. Бахметев , создавший в 1764 г. целый мануфактурный комплекс в с. Никольское (Пестровка) Городищенского уезда . Объемы стекольного производ-

ства диктовались уровнем развития винокуренной промышленности. С кончи­ной попечителя Московского учебного округа, гофмейстера Алексея Никола­евича Бахметева (05.06.1798 - 02.04.1861) прекратился этот замечательный предпри­нимательский род пензенских дворян. Алексей Николаевич изучал техноло­гию производства стекла в Лейпциге, где работал мастеровым на стекольных заводах. В 1859 г. в России действовали 180 стекольных заводов , в 1873 - 140 стекольных и 23 хрустальны х, производивших за год продукции на 4 000 000 ру б. Никольский завод по завещанию перешел к князю Александру Дмитрие­вичу Оболенскому (24.08.1847 - 26.11.1917), но до 1884 г. он находился во владе­нии вдовы А. Н. Бахметева, урожденной графини Анны Петровны Толстой (08.02.1804 - 02.02.1884). Это было время упадка всего предпринимательского комплекса Бахметевых: были закрыты винокуренный и сахарный заводы, пре­кратилось производство ценных хрустальных изделий. Только в 1870-х годах были предприняты первые шаги к преодолению кризиса: стекловаренные пе­чи были переведены на отопление генераторным газом. В 1884 году права на владение заводом окончательно перешли к А. Д. Оболенскому , при котором в начале 1890-х гг. наметился подъем производства. В 1899 году при трех работав­ших печах было изготовлено посуды на 350 000 руб. , в 1913 г . - на 772 000 . В

1900 году на Всемирной выставке в Париже Никольский хрусталь получил зо­лотую медаль . На Всероссийских выставках изделия завода А. Д. Оболенского неоднократно отмечались правом изображения на них государственного герба России.

Во второй половине XIX в. стекловаренные заводы создают: в 1870 г. в с. Вышилей Городищенского уезда купец Андрей Федорович Карпов (250 рабочих ), в 1877 г. в с. Нижний Шкафт того же уезда светлейший князь Во­ронцов граф Шувалов Михаил Андреевич (119 рабочих ), в 1889 г. в с. Голицино Нижнеломовского уезда граф Сергей Михайлович Толстой (свыше 300 рабочих ). Завод А. Ф. Карпова был ликвидирован в конце 1880-х годов . Дву­мя стекольными заводами владел городищенский купец 2-й гильдии Сергей Иванович Черемшанцев (1855-1913). Александровский стеклозавод, осно­ванный в 1900 г. , находился в Верхнем Шкафте и был назван в честь сына предпринимателя Александра Сергеевича Черемшанцева (1881 - ?). Вышилейский завод был основан в 1871 г. и оснащен паровым двигателем мощно­стью 60 л. с. В 1912 г. в этой отрасли было занято 350 человек , объем годово­го производства достигал 300 000 рублей (за исключением завода А. Д. Обо­ленского). К моменту национализации в Пензенской губернии действовало

100-102

пять стекольйых заводов , четыре - в Городищенском и один - в Нижнеломовском уезде.

Пензенский край находится в лесостепной зоне. К началу XX века лес занимал 597 000 десятин , или 1/6 всего пространства губернии . Первые пять лесопильных заводов с 56 рабочими появились в Пензенской губернии в 1880-х годах , к 1913 г. их число выросло до 31 . В отрасли было занято 775 вольнона­емных работников, что преввышало уровень 1880-х гг. в 25 раз . Объем произ­водства с 20 000 рублей в 1888 г. вырос до 2 200 000 рублей в 1913 г. Первые в Пензенской губернии лесопильные заводы в 1880-х годах принадлежали пред­принимателям, происходившим из разных сословий. В число крупнейших дво­рянских предпринимателей входили князь Владимир Алексеевич Шаховский (шталмейстер, член государственного Совета), князь Александр Дмитриевич Оболенский (шталмейстер, сенатор), Иван Андреевич Арапов (генерал-лейте­нант), Владимир Александрович Бутлеров (прапорщик), Николай Николаевич Столыпин (камер-юнкер), Александр Александрович Арапов (гофмейстер, действительный статский советник). В развитие лесопильной промышленнос­ти Пензенской губернии свой капитал вкладывали и купцы. По численности и производственной мощности лесопильных заводов никто не мог сравниться с купцом Андреем Федоровичем Карповым и его сыновьями. Первый завод с го­довым оборотом в 130 000 рублей Андрей Федорович построил в 1892 г. в Пен­зе; в 1898 г. - в с. Маис Городищенского уезда, в 1900 г. в с. Серман того же уез­да. В 1908 г. Иван Андреевич , Алексей Андреевич и Николай Андреевич Кар­повы создают в Городищенском уезде сразу четыре лесозавода , дававшие, правда, небольшую прибыль - 155 000 рублей . Заводы с числом рабочих свы­ше 30 человек имели купцы Иван Николаевич Ашанин , Липа Маркович Леви­тан , Нахман Лейзер Лейбович Рабинович , Степан Лаврентьевич Тюрин , Нико­лай Егорович Ильин . Состоятельный Городищенский предприниматель Сер­гей Иванович Черемшанцев в начале 1900-х гг. основал два лесопильных завода. К 1917 г. в Пензенской губернии действовали 45 лесопильных заводов : 24 - однорамных, 16 - двухрамных, 5 - трехрамных, всего 71 рама. 4 200 ра­бочих обслуживали лесопромышленный комплекс губернии, в среднем на од­ну раму приходилось 60 человек . Объем ежегодного производства составлял 6 600 000 рублей . Основным рынком сбыта был Донецкий бассейн, куда по­ставлялись пиломатериалы, крепежный лес для рудников, снежные щиты.

Во второй половине XIX века в Пензенской губернии возникла новая промышленная отрасль - спичечная, родиной которой был Нижний Ломов. Крестьянин с. Засечное Степан Петрович Камендровский создал в 1858 г. по­лукустарное производство серных спичек (изготовление фосфорных спичек в кустарных условиях было запрещено с 1848 г. ). В 1868 г. он записался во вто­рую купеческую гильдию, а на базе кустарного заведения была создана спи­чечная фабрика. В 1877 г. предприниматель модернизировал оборудование,

__________________________________________

Пригласительный билет кн. А. Д. Оболенского
на празднование 150-летия Николо-Пестровского
хрустального завода

что позволило ему в середине 1880-х перейти на производство фосфорных спичек. В 1866 г. в Пензенской губернии зарегистрировано 2 спичечные фаб­рики с 14 рабочими (С. П. Камендровского в Нижнем Ломове и мещанина Андрея Павловича Перемышлина в В. Ломове), в 1889 г. - 17 фабрик с 769 рабочими . К 1913 г. осталось всего 10 фабрик , на которых было занято 2 829 рабочих . В 1866 г. фабрики произвели спичек на 2 000 руб. , в 1889 г. - на 400 000 руб. , в 1913 г. - на 1 871 000 руб. На фабрике крестьянина Е. С. Лошкарева в с. Рождественско-Тезиково в 1907 г. работали 962 человека ; в начале XX века на построенной в 1870 г. крестьянкой Анной Тимофеевной Казауровой фабрике в д. Макаровка Нижнеломовского уезда работало 359 человек , на другой, основанной в 1895 г. в д. Афанасьевка, - 200 человек . В 1899 г. С. П. Камендровский заложил спичечную фабрику, которая была пущена в эксплуатацию в 1901 г. В 1913 г. 59% всех рабочих спичечных фабрик губер­нии были заняты на двух фабриках Камендровских . В образованный в 1910 г. синдикат «Русское общество спичечной торговли (РОСТ)» Камендровские не вошли из-за низкой квоты на производство и самостоятельно понизили цену на спички с 8 руб. 30 коп. до 7 руб. 80 коп. за ящик . Это привело к ук­реплению монополии Камендровских на рынке губернии и уменьшению объемов производства на других фабриках или даже к их закрытию. Таким образом, к 1917 г. функционировали только обе фабрики Камендровских , фа­брика ростовского купца 1-й гильдии К. К. Файдыша в Пензе, фабрика Вла­димира Абрамовича Рясенцева в Городище, фабрика Е. С. Лошкарева в Тези-кове. До революции Пензенская губерниия производила 483 000 ящиков спи­чек , на производстве были заняты 1 700 человек. Доля Пензы в совокупном производстве спичек в России составляла 10,7% (при том что здесь находи­лось всего 8,4% фабрик), количество рабочих, задействованных в отрасли, достигало 11,6% от общероссийского. Таким образом, в период расцвета ка­питалистического предпринимательства Пензенская губерния была одним из основных центров спичечного производства России.

Итак, ко времени Октябрьской революции в Пензенской губернии ут­вердилось капиталистическое предпринимательство, отвоевав значительные позиции у помещичьего; доминирующее положение в экономике края заняли новые отрасли промышленности.

ГЛАВА 1. ИСТОКИ ФОРМИРОВАНИЯ ПЕНЗЕНСКОГО КУПЕЧЕСТВА.

Начало и истоки пензенского купечества обусловлены строительством в 1663 г. пензенской крепости, которая, как форпост юго-восточных рубежей Московского государства, располагалась на пересечении важных торговых путей, связавших различные регионы страны.

В социальном плане городская среда того времени представляла собой совокупность военных слобод и посада. Посад располагался к северо-востоку от крепости, сразу же за её стенами. В первые годы своего существования посад насчитывал 38 дворов, в которых проживало 73 человека. Посадское население, не наделявшееся земельными и сенокосными угодьями, вынуждено было заниматься ремеслами или мелкой торговлей. Оно складывалось за счет ссыльных за воровство и денежные дела.

Издавна купцы вместе с ремесленниками были объединены в одно посадское сословие. Наравне с другими, составляющими посадское сословие, купцы платили различные денежные налоги (подати), поэтому всё такое сословие называлось податным.В отличие от дворян купцы не «собирали» и не хранили для истории камни своих родословных, поэтому так трудно составить единую цепь купеческого родословия.

Родоначальниками пензенских купеческих династий были: Василий Афанасьевич Кузнецов – переведенец из Москвы, конный казак Любим Михайлович Пономарев, краснослободский переведенец Тимофей Иванович Калашников, нижнеломовские переведенцы Елистрат Кузьмин и Федор Анкудинов с сыновьями Иваном и Андреем и другие.

Купечество в Пензенском крае долгое время было немногочисленным. Об этом свидетельствует составленная в 1764 году в правительственной комиссии «Краткая ведомость о пензенском купечестве» - наиболее ранний документ среди известных подробных источников о хозяйственных занятиях пензенцев в прошлом. Ко времени его появления посадские люди Пензы состояли из 492 человек купечества и 86 цеховых (учет велся в душах мужского пола, скорее всего, по посадским налоговым спискам). Лиц, занимающихся торговлей, в ведомости отмечено 27. Из них 9 свои операции регулярно осуществляли «внутри России», один купец даже постоянно выезжал к «портам» (по-видимому, в Петербург и в Астрахань).

Сфера деятельности остальных ограничивалась преимущественно Пензой и её округой. Более 20 человек из пензенского купечества в это время трудились на «казенных заводах», более 150 находилось на казенных службах «у винной и соляной продажи», причем многие вдалеке от родного города. Эта очень ответственная и обременительная повинность посадских людей надолго отрывала многих от собственных дел. Именно ею во многом объясняется сравнительно небольшое число отмеченных в ведомости торговцев.

В 1721 году посадское население было разделено на 2 гильдии: к первой относились крупные ростовщики, купцы, лекари и аптекари, различных дел мастера; ко второй – мелкие торговцы, ремесленники. Так было положено начало выделению купцов из посадского сословия в относительно самостоятельную корпорацию. Однако эта корпорация не была цельной: в зависимости от количества имущества и размера капитала купцы подразделялись на первостатейных, третьестатейных.

К городским обывателям относились те, кто имел в городе недвижимую собственность. Каждый такой собственник заносился в городскую обывательскую книгу, состоявшую из шести частей.

В первую часть заносились имена истинных, коренных горожан без различия происхождения, званий, рода занятий, имевших недвижимость.

Во вторую часть – записавшиеся в одну из трех гильдий. Записаться дозволялось каждому, кто объявлял капитал независимо от происхождения и звания.

В третью часть – цеховые: мастера и подмастерья, ученики различных ремесел.

В четвертую часть – иногородние и иностранные гости, прибывшие в город для промыслов, торговли, каких-либо работ.

В пятую часть – именитые граждане, служившие по выборам в городских должностях; капиталисты с объявленным капиталом от 50 и более тысяч, занимавшиеся оптовой торговлей.

В шестую часть – посадские, то есть старожилы, занимавшиеся промыслами, рукоделием и другими работами.

Таким образом, была разрушена старая, относительно замкнутая система, выделявшая среди жителей посада торгово-промышленную элиту – «гостей» и членов «гостиной и суконной сотен» - и были введены новые сословия, формировавшиеся с учетом их реального финансового положения сугубо в фискальных целях. С 1723 года для записи в «торговое сословие» крестьян и разночинцев устанавливался ценз в 500 рублей. По указу 13 февраля 1747 года крестьяне дворцовые, архиерейские, монастырские и помещичьи, занимавшиеся торговлей и промыслами и имевшие от 300 до 500 рублей капитала, могли переходить в купечество, но с января 1762 года запись в «торговое сословие» названных категорий крестьян была запрещена без указанных отпускных и увольнительных писем от властей и помещиков.

В окончательном виде принципы сословного разделения городского населения были определены манифестом 17 марта 1775 года и просуществовали без радикальных изменений вплоть до 1917 года. Как гласил этот законодательный акт, «всем тем мещанам, кои не имеют капитала свыше 500 рублей, впредь не называться купцами, но переименовать их мещанами; купцов же, имевших капиталы свыше 500 рублей и сделавшихся банкротами, также вписывать в мещане; кои же из мещан мелким торгом расторгуются и капитал свой умножат свыше 500 рублей, тех вписывать в купечество». Таким образом, при выделении новых социальных групп используется имущественный ценз – богатые горожане должны были приписаться к купечеству, менее обеспеченные – к мещанству и ремесленникам.

Выделяя внутри городского общества верхушку – купечество, Манифест 1775 года разделил его на 3 гильдии, принадлежность к которым определялась величиной «объявленного по совести капитала».

Самой малочисленной была первая гильдия. Чтобы войти в эту гильдию, надо было заявить капитал от 10 тысяч рублей и выше, платить налог в размере 1 % с объявленного капитала. Купцам первой гильдии разрешалось вести иностранную торговлю, иметь промышленное производство. Чрезвычайно богатых купцов, входивших в первую гильдию, в нашем крае было мало. Архивные документы 70-х годов XVIII в. донесли до нас имена купцов первой гильдии: Филипп Петрович Алферов (1760-1823), Иван Яковлевич Дьячков (1745-1812), Илья Тимофеевич Бабынин (1756-1830), Григорий Дмитриевич Иванисов (1762-1812), Иван Иванович Очкин (1743-1821) и другие. (Приложение 1)

Купцы первой гильдии наделялись правом приезжать к императорскому двору, носить шпагу или саблю и губернский мундир. Купцы, а также окончившие коммерческие училища со степенью кандидата, могли удостаиваться звания коммерции-советников и мануфактур-советников. За всю историю пензенского купечества это звание имели Иван Федорович Памфилов (1849-1908) – потомственный почетный гражданин, нижнеломовский купец и городской голова, выпускник Московского коммерческого училища; Иван Алексеевич Кононов – пензенский купец второй гильдии, содержатель питейных заведений в Лунино и Болотникове Мокшанского уезда, владелец пивомедоваренного завода, потомственный почетный гражданин. Купцы, состоявшие в первой гильдии 12 лет и ни разу не признанные несостоятельными или банкротами, могли определять своих детей на государственную службу и пансионерами в учебные заведения России.

В XIX - XX вв. в первой купеческой гильдии стабильно находились крупные пензенские предприниматели: Василий Михайлович Брюшков (1802-1849) – содержатель питейных откупов; Иван Ефимович Грошев (1843-1898) – владелец магазинов по продаже колониальных и гастрономических товаров; Аркадий Яковлевич Журавлев (1810-1883) – содержатель торговых фирм в Борисоглебске, Ростове-на-Дону, Лондоне; Николай Степанович Казеев (1849-1908) - владелец суконных фабрик; Иван Андреевич Карпов (1852-1910) – крупный лесопромышленник и торговец; Иван Минович Лобанов (1840-1897) – владелец чугунолитейного завода; Федор Иванович Финогеев (1808-1874) и другие. (Приложение 2,3)

Ко второй купеческой гильдии относились купцы, объявившие капитал от 1 до 10 тысяч рублей. Им предоставлялось право свободной торговли, но не разрешалось иметь промышленные предприятия и производить торговлю на судах.

Наиболее многочисленной была третья гильдия, причисление к которой допускалось при объявлении капитала от 500 до 1000 рублей. Купцам третьей гильдии разрешалась мелочная торговля, содержание питейных заведений, бань. В третью гильдию входили купеческие семьи Анкудиновых, Финогеевых, Бочкаревых, Таганцевых, Серебряковых, Похолковых, Калашниковых, Кузнецовых и другие.

Купцы всех трех гильдий освобождались от подушной подати (вместо которой они уплачивали промысловый налог), натуральной рекрутской повинности, а первой и второй – от телесных наказаний. Принадлежность к первым двум гильдиям повышала социально-экономический статус купцов – они имели право на внутренний и оптовый розничный торг, устройство заводов и фабрик, освобождались от казенных служб.

Гильдия никогда не имела замкнутого кастового характера, и при изменении капитала в ту или иную сторону купцы могли свободного перемещаться из одной гильдии в другую.Характерной чертой купечества было то, что принадлежность к сословию была не только не наследственной, но и даже не пожизненной. Она оформлялась ежегодно путем уплаты так называемого гильдейского сбора, составлявшего около 1 % от объявленного капитала. Ухудшение экономической конъюнктуры и невозможность выплаты гильдейского сбора вынуждала предпринимателей покидать купеческое сословие и приписываться к мещанству. А это влекло за собой рекрутскую повинность, подушные оклады и телесные наказания. Так, в 1821 году купец третьей гильдии Иван Андреевич Абарков был причислен к мещанскому обществу; в 1836 году династический купец третьей гильдии Иван Андреевич Бабынин (1789-1838) вместе с сыновьями Александром, Алексеем и Иваном перешел в мещанское сословие; торговавший скотом Андрей Леонтьевич Потехин с братом Ильей в 1848 году причислен к пензенскому мещанству, а их отец Леонтий Петрович – в 1832 году.

Другой отличительной чертой российского купечества было то, что для данного сословия была характерна полная открытость для приема в него новых членов, процедура приема была упрощена до предела – необходимой предпосылкой была лишь уплата налога («гильдейского сбора»). Источниками пополнения купеческого сословия стали представители городского посада (в столицах – также и «пришлые», «иногородние» купцы), а главным образом – дельцы из крестьян.

Питательной средой пензенского купечества были разбогатевшие казенные и вольноотпущенные крестьяне, крестьяне-однодворцы. Но чаще всего купеческое сословие пополняли мещане, начинавшие, как правило, со скромной мелочной или разносной торговли. Капиталы на покупку гильдейского свидетельства накапливались порой годами. Мещане – податное городское население, состоявшее из мелких домовладельцев и торговцев, ремесленников. Мещанское звание передавалось по наследству. В гильдейское купечество перешли многие мещане: Андрей Петрович Бабынин (1736-1818), Иван Семенович Гвоздев (1780-1836). Мокшанский мещанин Осип Федорович Барсуков (1729-1809), занявшись хлебной торговлей, почти на два столетия опередил главную фамильную черту своих потомков, став родоначальником известной в России купеческой династии. Его сын Александр Осипович Барсуков (1800-1863) избирался купеческим старостой Пензы и почетным старшиной Александрийского детского приюта. Внук Павел Александрович (1830-1889) создал внушительный по обьему товарооборота и товарному ассортименту фамильный магазин на Московской улице. (Приложение 4) Братья Андрей, Михаил и Федор Михайлович Ефремовы в 1840 году приписаны к пензенским купцам «из казенных крестьян с. Терновки», то есть крестьян, живших на казенных землях и исполнявших повинности в пользу государства.

Среди пензенских купцов в начале XIX века появилось несколько иностранцев. Французская подданная Мария Шопен получила российское подданство и купеческое свидетельство третьей гильдии; пруссак Рейнгольд Самойлович Олигер. Родоначальник мощной торгово-промышленной династии Кулахметьевых Хантемир Бахтеевич (1793-1854) в Пензу приехал из Кузнецка в 1843 году и организовал торговлю свечами и мылом.

Динамика купечества в пределах пензенской административно-территориальной структуры представлена в таблице :

Годы

1724

1763

1795

1809

1877

1885

1895

Численность

купечества

384

502

589

593

2635

2941

3015

Как видим, численность купечества с 1724 по 1895 г. возросла почти в 8 раз.

ГЛАВА 2. КУПЕЧЕСТВО ПЕНЗЕНСКОЙ ГУБЕРНИИ В ПОРЕФОРМЕННЫЙ ПЕРИОД.

Отмена крепостного права и последующие реформы послужили сильнейшим импульсом для развития отечественного предпринимательства. В 1863 году было утверждено новое «Положение о пошлинах за право торговли и промыслов», которое декларировало полную свободу на занятия предпринимательской деятельностью.Сословная принадлежность теперь стала зависеть исключительно от масштаба предпринимательства – все владельцы крупных предприятий, уплатившие соответствующий налог, автоматически становились купцами, мелкие дельцы оставались в прежнем сословии.

По законам, принятым в 1863 году, в первую гильдию причислялись собственники торговых заведений первого разряда (оптовая торговля), промышленных – 1-3 разрядов или пароходных предприятий, за содержание которых уплачено свыше 500 рублей основного и промыслового налога; во вторую – соответственно владельцы торговых заведений второго разряда (крупная розничная торговля), промышленных – 4-5 разрядов или пароходных, за которые было уплачено от 50 до 500 рублей налога. Третья гильдия «в целях укрепления купечества» отменялась.

Каждое свидетельство давало право содержания неограниченного числа торговых и промышленных предприятий, но с обязательной покупкой на каждое предприятие особого билета (на магазины, лавки, амбары, фабрики).

Динамика выдачи купеческих свидетельств после принятия нового «Положения…» характеризуется следующими данными :

Гильдии

1870

1872

1875

1878

1880

1882

1887

1888

1890

1

2

603

677

642

703

864

813

924

877

940

Гильдии

1893

1895

1897

1907

1908

1909

1911

1912

1914

1

2

914

907

1023

160

190

163

141

127

116

Анализируя таблицу, мы видим, что с 1893 г. начинается резкое падение числа купцов второй гильдии. Это связано с принятием «Городового положения» в 1892 г., которое уничтожило обязательную связь между предпринимательской деятельностью и записью в купеческую гильдию.

Правами купеческого сословия наделялись также и члены семьи лица, взявшего свидетельство. В гильдейское свидетельство мужа вносилась жена, но в свидетельство, выданное на имя жены, муж не мог быть внесен. В свидетельство отца и матери могут быть внесены их сыновья, незамужние дочери, внуки. В случае смерти главы семьи в свидетельство вносились братья и родные племянники.

Закон декларировал, что первогильдейское купечество «составляет особый класс почетных людей в государстве». Купцы, пробывшие в первой гильдии 10 лет, а во второй гильдии 20 лет, либо при получении ордена имели право на получение высшего городского сословного звания потомственного почетного гражданина. Этого звания были удостоены: пензенский купец второй гильдии и гласный городской думы Дмитрий Иванович Мещеряков (1832-1906), торговавший кожевенным товаром; Николай Тимофеевич Евстифеев (1848-1913) – крупный хлеботорговец, общественный и культурный деятель, городской голова Пензы в течение пяти сроков, член III Государственной Думы; Степан Лаврентьевич Тюрин (1845-?) – лесопромышленник церковный благотворитель, кавалер ордена Анны третьей степени и другие.

На рубеже XIX - XX вв. купечество Пензы и уездных городов представляли владельцы торговых заведений самого различного профиля –магазинов, лавок, складов продовольствия, предметов быта, лесопильных мастерских, оптом и в розницу, а также «питейных заведений, трактиров, ресторанов, гостиниц, фабрик, заводов и земли, ценных бумаг». Известные купцы Кузнецовы, Барсуковы, Будылины владели рядом магазинов в Пензе по продаже продуктов и бытовых предметов, а Алексеевым, Солнышкиным, Финогееву, Шамаеву, Прыткову принадлежали книжные магазины и лавки.

Одним из факторов оживления торговли была прокладка железной дороги в Пензенской губернии во второй половине XIX - начале XX вв. Число купцов в губернии по переписи населения 1897 года насчитывало 2200 человек. Они занимались и промышленным производством. Так, П.В.Сергееву принадлежала бумажная фабрика в Пензе, купцу С.П.Камендровскому и потомкам – спичечная фабрика в Верхнем Ломове.

В пореформенное время появились предприниматели, которые не приписывались к купеческим сословным обществам, хотя и имели для этого все формальные основания. Во-первых, сотни представителей торгово-промышленных семей в результате деловой активности их основателей получили престижные звания потомственных почетных граждан, что означало принадлежность к высшему городскому сословию, передавалось по наследству и давало право на общий гражданский титул «Ваше Благородие». Многим удалось достичь самой вершины иерархического общества и добиться дворянского звания. Это Губонины, Коншины, Перловы, Сапожниковы и многие другие. Вторую группу составляли, те предприниматели, которые делали свои первые шаги и не успели порвать со своими сословными обществами. Они получали статус «временно приписанного купца» или выкупали полугодовые свидетельства. Третья группа промышленников и торговцев из числа крестьян демонстративно афишировала свое мужицкое происхождение. Как отмечал В. Рябушинский, в Москве «про некоторых говорили, что они очень гордились своим крестьянством, принципиально из него не выходили» и писались: крестьянин такого-то села или деревни, такой-то, временно московской первой гильдии купец».

ЗАКЛЮЧЕНИЕ.

В результате исследования я проследила эволюцию пензенского купечества и пришла к следующим выводам.

Купеческое сословие формировалось прежде всего из числа зажиточных,вольноотпущенных крестьян, крестьян-однодворцев, мещан.

Купечество выступает в двух категориях: одни занимались исключительно торговой деятельностью (Финогеевы, Будылины, Фалины), у других сфера деятельности была направлена и на промышленное производство (Евстифеевы, Маркановы, Карповы, Панковы, Сергеевы).Отмена крепостного права и последующие реформы послужили сильнейшим импульсом для развития предпринимательства и роста численности купцов. По архивным данным численность купечества увеличилась с 1398 человек в 1865 г. до 4154 человека в 1888 г. Этому способствовало принятие «Положения о пошлинах за право торговли и промыслов» в 1863 г., по которому в купеческое сословие могли вступать все желающие, приобретая гильдейские свидетельства при условии уплаты специальной суммы.

С введением «Городового положения 1870 г.» в социальном составе городских дум, выборных должностей членов городской управы и городских глав купечество занимало лидирующие позиции (в Пензенской губернии – 65-70%, по стране – 44,7%).

Реформа промыслового обложения 1898 г. отделила приобретение сословных купеческих прав от покупки промысловых свидетельств и членство в гильдии превратилось в дело осознанного выбора. По данным архивных материалов мы можем наблюдать сокращение числа выдачи торговых свидетельств. Если в 1887 г. Их было выдано 16411, то в 1895 г. – 14471. Также сокращается и численность купцов: если в 1888 г. их насчитывалось 4154 человека, то в 1897 г. – 1898 человек.Таким образом, проведенные реформы нанесли удар по сословной системе, хотя «атрибут феодальной системы» и не был изжит окончательно вплоть до 1917 года.

БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК.

1. Материалы Государственного архива Пензенской области (ГАПО).

1.1. ГАПО. – Ф.5. Канцелярия Пензенского губернатора. – Оп.1. – Д.491, 5222, 6382, 6688.

1.2. ГАПО. – Ф.9. Пензенский губернский статистический комитет. – Оп.1. – Д.144, 182.

1.3. ГАПО – Ф.109. Пензенская городская управа. – Оп.1. – Д.22, 93а, 144, 153, 181, 491.

2. Периодическая печать.

2.1. Морозов С. История пензенских сословий: купечество//Пензенские вести. – 1996. – 5 ноября.

2.2. Муромский В. Династия Барсуковых: от торговли шелками к атомной физике//Наша Пенза. – 1999. – 20 августа.

2.3. Тюстин А. Карповы//Пензенские вести. – 1993. - №82-83.

3. Литература.

3.1. Аксенов А.И. Генеалогия московского купечества XVIII в. – М.,1988.

3.2. Боханов А.Н. Деловая элита России.1914. – М.,1994.

3.3. Боханов А.Н. Российское купечество в конце XIX – начале XX в.//История СССР. – 1985. - №4.

3.4. Елпатьевский А.В. Законодательные источники по истории документирования сословной принадлежности в царской России (

ОСНОВНЫЕ ТЕНДЕНЦИИ ЭКОНОМИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ ПЕНЗЕНСКОЙ ГУБЕРНИИ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XIX – НАЧАЛЕ XX ВВ

Федосеев Роман Васильевич
Национальный исследовательский Мордовский государственный университет им. Н.П. Огарева
кандидат исторических наук, докторант кафедры экономической истории и информационных технологий Средне-Волжский (г. Саранск) филиал ФГБОУ ВПО «Российская правовая академия Министерства юстиции Российской Федерации» доцент кафедры государственно-правовых дисциплин Мордовский гуманитарный институт, доцент кафедры теории и истории государства и права

Аннотация
Статья посвящена изучению процессов, протекавших в экономической жизни Пензенской губернии во второй половине XIX – начале XX вв. Рассматриваются объемы торгового оборота, развитие основных отраслей промышленности, структура землевладения. Автор доказывает, что несмотря на спад промышленного производства в 60 – 80-е гг. XIX в., проблемы дорожного строительства и кризис дворянского и крестьянского хозяйств уже в конце XIX в. становится заметным постепенное восстановление губернии в экономическом отношении.

THE MAIN TRENDS OF ECONOMIC DEVELOPMENT OF THE PENZA PROVINCE IN THE SECOND HALF OF XIX – EARLY XX CENTURIES

Fedoseev Roman Vasilievich
Ogarev National Research Mordovian State University
Ph.D., doctoral student of economic history, and information technology Middle-Volga The Russian Law Academy of the Russian Federation Ministry of Justice associate professor of the department of state and legal disciplines Mordovian Humanitarian Institute, associate Professor of the Theory and History of State and Law

Abstract
The article is devoted to the study of the processes occurring in the economic life of the Penza province in second half XIX - early XX centuries. We consider the volume of trade, the development of basic industries, the structure of land ownership. The author argues that in spite of the decline in industrial production in the 60 - 80th. XIX century., The problem of road construction and the crisis of the nobility and the peasant economy by the end of the XIX century. becomes noticeable gradual restoration of the province economically.

Библиографическая ссылка на статью:
Федосеев Р.В. Основные тенденции экономического развития пензенской губернии во второй половине XIX – начале XX вв // Гуманитарные научные исследования. 2015. № 7. Ч. 1 [Электронный ресурс]..03.2019).

Население Пензенской губернии во второй половине XIX в. преимущественно занималось обработкой почвы, получая при этом достаточно хорошие урожаи зерновых культур. Это подтверждает тот факт, что в конце 1860-х гг. из губернии ежегодно вывозилось 7 200 000 пудов озимого хлеба, 6 000 000 пудов овса, 1 000 000 пудов гречневой крупы, 7 100 000 пудов ярового хлеба, 1 750 000 ведер спирта . Однако, недостаточное развитие коммуникаций и их плохое состояние были главными препятствиями для вывоза всего произведенного хлеба, что в свою очередь, тормозило развитие товарного земледелия.

Так же необходимо сказать, что из-за климатических условий и свойств почвы в Пензенской губернии производились преимущественно малоценные сорта хлебов, так что обработка яровых полей почти не окупала стоимости производства. Кроме того, губерния была окружена со всех сторон плодородными местностями и не могла конкурировать с ними, т. к. они находились ближе к местам сбыта и имели налаженные отношения. Именно поэтому в Пензенской губернии, производившей хлеб в избытке, он был всегда дешевле, чем во всех соседних (кроме годов неурожая) губерниях.

Все это привело к тому, что в конце 60-х гг. ХIХ в. население Пензенской губернии, славившейся плодородными почвами, имело очень низкий достаток по сравнению с соседними, земли губернии ценились в два разя ниже Тамбовских и намного дешевле Симбирских. Это негативным образом сказывалось и на хозяйствах дворян, многие из которых вынуждены были отказываться от земледелия и переходить в разряд чиновничества. А при дальнейшем развитии путей сообщении в соседних хлебородных губерниях положение дел могло бы еще ухудшиться .

Бурный прорыв пензенских товаров на всероссийский рынок произошел в конце XIX в. и был связан со строительством железных дорог. Так, 11 октября 1874 г. открылось движение на Сызранско-Вяземской железной дороге, 16 декабря 1895 г. – на участке Пенза – Рузаевка Московско-Казанской железной дороги, в 1896 г. – на участке Пенза – Сердобск Рязано-Уральской железной дороги , это способствовало восстановлению и развитию экономических и торговых связей губернии.

Благодаря построенным железным дорогам произошло удешевление провоза хлеба до мест сбыта, что позволило повысить хлебные цены, не теряя при этом конкурентоспособности. Дворяне-земледельцы Пензенской губернии выиграли не только от общего снижения стоимости перевозок, но и от тарифной политики правительства, которая давала старорусскому помещичьему центру привилегии в оплате хлебных грузов и защищала его от конкуренции дешевого сибирского хлеба .

После отмены крепостного права Россия вступила на путь капиталистического развития. Это выразилось в росте крупной промышленности и адаптации старых отраслей к новым условиям. Несмотря на остатки крепостничества, задерживающих рост капитализма, число фабрик и заводов в Европейской России с 1866 по 1890гг. увеличилось более чем вдвое (с 2,5 до 6 тыс.), а число рабочих – более чем в 1,5 раза(с 674 до 1180 тыс.).

Однако в Пензенской губернии в течение первых двадцати пяти лет после реформы шел не рост, а уменьшение какчисла фабрик и заводов (со 126 до 70), так и количества рабочих (с 10 315 до 5 876 человек) . Во второй половине XIX в. не создавалось крупных фабрик и заводов. Динамично развивавшиеся предприятия деревообрабатывающей, солодовенной, лесопильной, мукомольной, винокуренной отраслей не нуждались в большом количестве рабочих рук. Перелом в развитии промышленности наступил лишь в 1890-х гг., когда общероссийский промышленный подъем охватил и Пензенскую губернию. Особенностью промышленного развития губернии во второй половине XIX в. стала постепенная адаптация старых, традиционных отраслей к новым экономическим условиям и формирование новых отраслей на капиталистической основе.

Новый период в аграрной истории России самым существенным образом отразился на дворянстве. В условиях бурного развития капитализма в пореформенной России, и в связи с проведением крестьянской реформы и освобождения крестьян, дворянство потеряло большую часть своей земельной собственности, многие представители дворянского сословия разорились и их хозяйства пришли в упадок. Вместе с этим происходило и перераспределение промышленных предприятий, которые в свою очередь так же в большом количестве перешли от них в руки других социальных слоев.

Так, если в 1856 г. промышленное предпринимательство в Пензенской губернии носило дворянский характер: из 105 фабрик и заводов 95 (95,5 %) принадлежали дворянам и только 10 (4,5 %) – купцам. То уже в 1902 г. из 167 фабрик и заводов в собственности дворян было всего 46 (27,5 %) предприятий, купцы владели 98 (58,6 %), крестьяне – 23 (13,7 %) .

Сложившаяся в период господства крепостного права промышленность, основанная на труде крепостных крестьян, в течение 60-х – 80-х гг. XIX в. находилась в состоянии глубокого кризиса и приспособления к но­вым капиталистическим отношениям. Возникшие в 80-х г. спичечная, лесопильная, солодовенная и некоторые другие отрасли производства не могли покрыть сокращения ни числа фабрик и заводов, ни количества рабочих старой промышленности. Только в 90-е гг. начался общий рост промышленного производства в губернии. К 1893 г. число фабрик и заводов вновь возросло до 117, число рабочих до 6 989 , что, впрочем, не превысило уровень 1865 г. ни по числу пред­приятий, ни по числу рабочих.

В рассматриваемый период главные отрасли промышленности губернии находились в состоянии упадка, как например, железоделательные заводы Краснослободского и Инсарского уездов, основанные в свое время на принудительном труде.

Не развивалась и такая отрасль промышленности дореформенного периода, как сахароварение. Сахарные заводы, состоявшие главным образом в дворянской собственности, не могли конкурировать с передовой сахароваренной промышленностью других районов России и к концу 80-х гг. ХIХ в. были ликвидированы. Резко сократилось и суконная промышленность губернии. Из 32 фабрик, действовавших в 1860 г., к 1883 г. осталось только 12, причем 7 из них не работали.

В то же время успешно развивалось новое капиталистическое производство – чугунолитейные и механические заводы, которые производили различное литье (лестницы, монументы, машинные детали), ремонт и сборку паровых машин, сельскохозяйственные машины и орудия (главным образом, плуги), оборудование для маслобойных, лесопильных, винокуренных заводов. В 1893 г. на 3 чугунолитейных заводах работало 160 человек, производилось до 20 884 пудов чугуна на сумму 40 тыс. руб. .

Для губернии было особенно характерно развитие винокурения. Оно являлось главной отраслью промышленного производства, определявшей размеры таких отраслей местной промышленности, как: стекольная, мукомольная, крахмалопаточная, механическая. Почти все винокуренные заводы губернии принадлежали дворянам. После ликвидации монополии помещиков в винокурении отрасль находилась в упадке, из 77 винокуренных заводов существовавших до реформы к 1863 г. осталось только 59 , к 1888 г. число действовавших заводов по сравнению с 1863 г. уменьшилось уже до 49, в том числе 6 – в городах и 43 в уездах. Тем не менее, переход к более выгодному производству вызвал быстрый рост винокурения в губернии, продолжавшийся до 1914 г., когда численность винокуренных заводов достигла – 98 .

Значительную роль в развитии фабрично-заводской промышленности губернии играли стекольные заводы, находящиеся и Городищенском и Нижнеломовском уездах, а также хрустальный завод в селе Никольская Пестровка. После 1861 г. завод, основанный на крепостном подневольном труде, с низкой техникой производства, оказался в тяжелом положении. Только в 70-е гг. завод был оборудован по новым техническим требованиям, что привело к удвоению числа выпускаемой продукции. В 1893 г. в губернии продолжало работать 3 стекольных завода с 530 рабочими, которые производили продукции на 212 тыс. руб. .

Крупной отраслью промышленности (в масштабе губернии), возникшей в пореформенный период, было лесопиление. Строительство железных дорог, рост крупной, особенно угольной, промышленности в стране резко подняли спрос, следовательно, и цены, на лесоматериалы. Если в 1888 г. в губернии было2 завода с 56 рабочими, то в 1899 г. их стало 15 с 347 рабочими. Активно эта отрасль развивалась и в хозяйствах дворян.

Быстрыми темпами поднималась спичечная промышленность, выросшая из мелких кустарных заведений. Если в 1866 г. в Пензенской губернии было зарегистрировано 2 фабрики с 14 рабочими, то в 1889 г. – 17 фабрик с 769 рабочими. В 1866 г. фабрики производили спичек на 2 000 руб. В 1889 г. уже на 400 000 руб. .

Стремительно развивалась и пищевая промышленность. Наиболее большой размах приобрела мукомольная промышленность. В 1893 г. на 27 мукомольных предприятиях производилось 1 457,8 тыс. пудов муки на сумму в 807 тыс. рублей, на них работало 226 рабочих. В губернии имелось так же 2 солодовенных, 2 сыроваренных и маслодельных, 2 водочных, 2 пивомедоваренных, 2 табачных и 1 крахмальный заводы, производившие продукции на сумму 331 тыс. руб. .

Ломка старых и развитие новых отраслей промышленности вызвали существенные изменения в ее размещении по территории Пензенской губернии. Например, основная масса промышленности – третья часть фабрик и заводовисвышеполовины рабочих – сосредотачивается в Городищенском уезде. Здесь находилась большая часть суконной, стекольной, лесопильной и винокуренной промышленности. Почти вся спичечная промышленность губернии концентрировалась в Нижнеломовском уезде, где на 7 фабриках было занято 85 % рабочих данной отрасли.

К 1905 г. почти вся частновладельческая земля была личной собственностью 4 726 владельцев, 62,3 % ее принадлежало дворянам, 11 % – купцам. Дворянских владений числилось 1 250, купеческих – 215. Самой многочисленной группой, составляющей почти половину всех владельцев, были крестьяне. Но на их долю приходилось менее 10 % частновладельческой земли – 118,1 тыс. дес. Остальная земля – 51,3 тыс. дес. находилась у прочих сословий, главным образом, у мелких городских собственников .

И хотя в течение второй половины XIX в. в результате мобилизационных процессов в среде частного землевладения Пензенской губернии дворянство лишилось почти половины своих владений (их земельная собственность с 1862 по 1905 г. уменьшилось на 39,5 %, что в абсолютных показателях составляет 441 213 дес. с 1 228 297дес. до 787 084 дес.) данное сословие продолжало оставаться главным собственником земли в губернии. За исключением Краснослободского и Наровчатского, во всех уездах преобладало крупное дворянское землевладение. Главное его сосредоточение было в четырех уездах: Городищенском, Чембарском, Пензенском и Мокшанском .

Нищенское положение крестьянских хозяйств и недостаточное развитие промышленности вызвало огромное аграрное перенаселение деревни в поисках заработков все большее число крестьян шло на сельскохозяйственные работы, а так же бурлачить, на строительство железных дорог, нефтяные промыслы, в города и промышленные центры России. Все это обеспечивало дешевую рабочую силу для развития дворянских хозяйств .

В пореформенный период в экономике губернии происходила постепенная смена пережитков крепостнических отношений на более современные капиталистические. После 1861 г. промышленность губернии развивалась не только как дворянская, но и как купеческая, отчасти, как крестьянская.

Ликвидация крепостничества сопровождалась переходом большей части дворянской промышленности в руки других слоев населения и ее перераспределением внутри самого сословия. В сельском хозяйстве часть дворян-земледельцев переходила к капиталистическим методам ведения хозяйства, используя наемных рабочих, с другой стороны многие мелкопоместные и среднепоместные дворяне наоборот продолжали вести свое хозяйство старыми «дедовскими» методами, кое-где сокращая или совсем прекращая производство в своих имениях .

Таким образом, в Пензенской губернии наряду с капиталистическими приемами ведения хозяйств в дворянской среде в больших объемах сохранились и пережитки крепостничества. Господство полукрепостнических владений было главной причиной, задерживающей ее экономическое развитие.

Но, несмотря на спад промышленного производства в 60 – 80-е гг.XIX в., проблемы дорожного строительства и кризис дворянского и крестьянского хозяйств уже в конце XIX в. становится заметным постепенное восстановление губернии в экономическом отношении. Увеличиваются количество предприятий, происходит постепенный подъем сельскохозяйственного производства.

Таким образом, развитие капитализма проходило крайне неравномерно. Наряду с высокоразвитыми промышленными районами существовали отсталые аграрные области с низко развитой крупной промышленностью и преобладанием мелкого производства. Промышленный капитализм быстрее всего развивался там, где остатки старых крепостнических отношений были незначительны или их совсем не было, и наоборот . Это и явилось одной из главных причин задержки промышленного развития аграрного центра России, и как части этого центра – Пензенской губернии.

Статистика землевладения 1905 года. Вып. 22. Пензенская губерния. СПб., 1906.

Федосеев Р. В. Динамика дворянского землевладения в Среднем Поволжье во второй половине XIX – начале XX вв. // Теория и практика общественного развития. 2014. № 8. С. 83-86.

Федосеев Р. В. От поместья к экономии. Дворянское хозяйство Пензенской губернии во второй половине XIX – начале XX века. Саранск, 2013. 146 с.

Федосеев Р. В. Дворянское хозяйство Пензенской губернии во второй половине XIX – начале XX века (от поместья к экономии) : автореферат дисс. … канд. ист. наук. Саранск, 2007. 23 с.

Количество просмотров публикации: Please wait

Возможности для быстрого преобразования производства и торговли открыла крестьянская реформа 1861г, освободившая много рабочих рук. В стране росла потребность в фабричных товарах. Правительство Империи стимулировало и поддерживало отечественных промышленников, банкиров, купцов, стремясь своими законодательными актами ускорить развитие экономики.

В 1863-1865х годах правительство приняло законы,которые давали право на "торговлю и другие промыслы лицам всех сословий без различия пола,как русскоподданным, так и иностранцам". Члены купеческих гильдий, городская аристократия и поместные дворяне, крестьяне, колонисты в местах их поселения, евреи в черте оседлости обрели свободу предпринимательства и получили свидетельства на занятие производственной и коммерческой деятельностью.

Новое торгово-промышленное законодательство дало колоссальный толчок бурному развитию хозяйственной деятельности в стране. Известный отечественный экономист Л.И. Абалкин писал: "Класс промышленников пополняли все слои общества, бывший крепостной мог стать "несметным богатеем", его вчерашний владелец-помещик-биржевым воротилой, дворянин-офицер, оставив службу, налаживал работу "железоделательного завода", мещанин-горожанин открывал издательство, служащий государственного учреждения выростал до директора-распорядителя банка или акционерного общества".

Действительно,к концу XIX века. в Петербурге текстильными предприятиями владели 35 купцов,2 дворянина,69 мещан,35 крестьян,а металлообрабатывающими заводами-45 купцов,18 дворян,257 мещан,192 крестьянина.

Быстро шли в гору дела у тех, кто занялся производством сахара: и у крупнейших землевладельцев, представителей знатных родов-Барятинских, Юсуповых, Бобринских, Потоцких, Шуваловых, и у недавних купцов-новоиспеченных дворян, таких, как известные сахарозаводчики Терещенко и Харитоненко.

Сильно изменился и самый промышленный и самый старый промышленный класс-купечество,постепенно превращаясь в торгово-промышленную буржуазию. Ярко и образно описал традиционный для московского купечества путь наверх великий Федор Шаляпин: "Российский мужичок, вырвавшись из деревни смолоду, начинает сколачивать свое благополучие будующего купца или промышленника в самой Москве. Он торгует сбитнем на Хитровом рынке, продает пирожки, на лотках, льет конопляное масло на гречишники, весело выкрикивает свой товаришко и косым глазком хитро наблюдает за стежками жизни, как и что зашито и что к чему пришито. Неказиста жиснь для него. Он сам зачастую ночует с бродягами на том же Хитровом рынке или на Пресне, он ест требуху в дешевом трактире, вприкусочку пьет чаек с черным хлебом. Мерзнет, холодает, но всегда весел, не ропщет и надеется на будущее. Его не смущает, каким товаром ему приходится торговать, торгуя разным. Сегодня иконами, завтра чулками, послезавтра янтарем, а то и книжечками.Таким образом он делается экономистом. А там, гляди, у него уже и лавочка или заводик. А потом, поди, он уже 1й гильдии купец. Подождите-его старший сынок первый покупает Гогенов, Пикассо, первый везет в Москву Матисса. А мы,просвещенные, смотрим со скверно разинутыми ртами на всех не понятых еще Матиссов, Манэ и Ренуаров и гнусаво-критически говорим: - Самодур. А самодуры тем временем потихонечку накопили чудесные сокровища искусства, создали галереи, музеи, первоклассные театры, настроили больниц и приютов на всю Москву".

Купцы создавали семейные и акционерные товарищества, фирмы, торговые дома, расширяли рынки для оптовой торговли. Участвовали они и в железнодорожном и пароходном строительстве,владели большими машиностроительными и ремонтными заводами.

Много крупных и мелких промышленников вышли из крестьян.Еще в дореформенную пору самые инициативные крестьяне,работая на предприятиях своих хозяев,через подставных лиц вкладывали деньги в прибыльные дела. Сколотив капиталец, покупали "вольную", а затем приобретали небольшие фабрики и заводы. Разбогатевшие "капиталистые мужики" со временем записывались в купцы,становились почетными горожанами. Бывшие крестьяне Алексеевы, Рябушинские, Крестовниковы, Солдатенковы положили начало самым крупным и знаменитым предпринимательским династиям.

В благодарной памяти потомков навсегда останутся имена московских купцов-предпринимателей, подаривших городу и стране превосходные собрания живописи (братья Третьяковы, Шукины, Морозов, Мамонтов), основавших первый в мире Театральный музей (Бахрушин), Художественный театр (Морозов), журналы "Мир Искусства","Золотое Руно","Голубая Роза" (Дягилев, Рябушинский).

Они, занимая почетные должности в городе, благоустраивали его: в Москве появились газовое, а затем и электрическое освещение, мостовые, водопровод, канализация, трамвай. Фабриканты, стремясь удержать на своих предприятиях квалифицированных работников, строили для них жилье, создавали сеть учреждений социального обслуживания.

В 1900 г. владельца Трехгорной мануфактуры Николая Прохорова наградили французским орденом Почетного легиона, а его предприятие получило "Гран-При" международной Парижской выставки за техническое оснащение. Трехгорной мануфактуре присудили две золотых медали - за обучение рабочих в шестилетнем техническом училище на 250 учеников и за попечение о быте рабочих. При мануфактуре были ясли, детский сад, родильный дом, приют для сирот, больница, дом престарелых, бесплатная публичная библиотека, вечерние и воскресные классы.

Династия Морозовых

В начале XX века верхушку московского купечества составляли два с половиной десятка семей - семь из них носили фамилию Морозовы. Самым именитым в этом ряду считался крупнейший ситцевый фабрикант Савва Тимофеевич Морозов.

О точных размерах морозовского капитала сегодня можно только догадываться. "Т-во Никольской мануфактуры Саввы Морозова, сын и Ко" входило в тройку самых прибыльных производств России. Одно жалование Саввы Ивановича (он был всего лишь директором, а владельцем мануфактуры была его мать) составляло 250 тысяч рублей в год. Для сравнения: тогдашний министр финансов Сергей Витте получал в десять раз меньше (и то большую часть суммы Александр III доплачивал "незаменимому" Витте из своего кармана).

Савва принадлежал к поколению "новых" московских купцов. В отличие от своих отцов и дедов, родоначальников семейного бизнеса, молодые купцы имели прекрасное европейское образование, художественный вкус, разнообразные интересы. Духовные и социальные вопросы занимали их ничуть не меньше проблемы зарабатывания денег.

Начал семейное дело дед и тезка Саввы - хозяйственный мужик Савва Васильевич Морозов.

"Савва сын Васильев" родился крепостным, но сумел пройти все ступени мелкого производителя и стать крупнейшим текстильным фабрикантом. Предпримчивый крестьянин Владимирской губернии открыл мастерскую, выпускавшую шелковые кружева и ленты. На единственном станке работал сам и сам же пешком ходил в Москву, за 100 верст, продавать товар скупщикам. Постепенно он перешел на суконные и хлопчатобумажные изделия. Ему везло. Увеличению доходов способствовала даже война 1812 года и разорение Москвы. После того, как в первопрестольной сгорели несколько столичных фабрик, был введен благоприятный таможенный тариф, и начался подъем хлопчатобумажной промышленности.

За 17 тысяч рублей - огромные по тем временам деньги - Савва получил "вольную" от дворян Рюминых, и вскоре бывший крепостной Морозов был зачислен в московские купцы первой гильдии.

Дожив до глубокой старости, Савва Васильевич так и не одолел грамоты, однако это не мешало ему отлично вести дела. Своим сыновьям он завещал четыре крупные фабрики, объединенные названием "Никольская мануфактура". Старик позаботился устроить потомков даже на том свете: рядом с его могилой на Рогожском кладбище стоит белокаменный старообрядческий крест с надписью, уже потускневшей от времени: "При сем кресте полагается род купца первой гильдии Саввы Васильевича Морозова".Сегодня там лежит четыре поколения Морозовых.

Семья Морозовых была старообрядческая и очень богатая. Особняк в Большом Трехсвятительском переулке имел зимнюю оранжерею и огромный сад с беседками и цветниками.

Будущий капиталист и вольнодумец воспитывался в духе религиозного аскетизма, в исключительной строгости. В семейной молельне ежедневно служили священники из Рогожской старообрядческой общины. Чрезвычайно набожная хозяйка дома, Мария Федоровна, всегда была окружена приживалками. Любой ее каприз был законом для домочадцев.

По субботам в доме меняли нательное белье. Братьям, старшему Савве и младшему Сергею, выдавалась только одна чистая рубаха, которая обычно доставалась Сереже - маминому любимчику. Савве приходилось донашивать ту, что снимал с себя брат. Более чем странно для богатейшей купеческой семьи, но это было не единственное чудачество хозяйки. Занимая двухэтажный особняк в 20 комнат, она не пользовалась электрическим освещением, считая его бесовской силой. По этой же причине не читала газет и журналов, чуралась литературы, театра, музыки. Боясь простудиться, не мылась в ванне, предпочитая пользоваться одеколонами. И при этом держала домашних в кулаке так, что они рыпнуться не смели без ее дозволения.

Тем не менее, перемены неумолимо вторгались в эту прочно устоявшуюся старообрядческую жизнь. В морозовской семье уже были гувернантки и гувернеры, детей - четверых сыновей и четырех дочерей - обучали светским манерам, музыке, иностранным языкам. Применялись при этом веками испытанные "формы воспитания" - за плохие успехи в учебе юную купеческую поросль нещадно драли.

Савва не отличался особым послушанием. По его собственным словам, еще в гимназии он научился курить и не верить в Бога. Характер у него был отцовский: решения принимал быстро и навсегда.

Он поступил на физико-математический факультет Московского университета. Там серьезно изучал философию, посещал лекции по истории В.О. Ключевского. Потом продолжил образование в Англии. Изучал химию в Кембридже, работал над диссертацией и одновременно знакомился с текстильным делом. В 1887-м, после морозовской стачки и болезни отца, вынужден был вернуться в Россию и принять управление делами. Было Савве тогда 25 лет.

Вплоть до 1918 года Никольская мануфактура была паевым предприятием. Главным и основным пайщиком мануфактуры была мать Саввы Мария Федоровна: ей принадлежало 90% паев.

В делах производственных Савва не мог не зависеть от матери. По сути он был совладельцем-управляющим, а не полноправным хозяином. Но "Савва Второй" не был бы сыном своих родителей, не унаследуй он от них неуемную энергию и большую волю. Сам о себе говорил: "Если кто станет на моей дороге, перейду и не сморгну".

Пришлось мне попотеть, - вспоминал потом Савва Тимофеевич. - Оборудование на фабрике допотопное, топлива нет, а тут конкуренция, кризис. Надо было все дело на ходу перестраивать.

Он выписал из Англии новейшее оборудование. Отец был категорически против - дорого, но Савва переломил отставшего от жизни папеньку. Старику претили нововведения сына, но в конце концов он сдался: на манафактуре были оменены штрафы, изменены расценки, построены новые бараки. Тимофей Саввович топал на сына ногами и ругал его социалистом.

А в добрые минуты, совсем уж старенький - гладит меня, бывало, по голове и приговаривал: "Эх, Саввушка, сломаешь ты себе шею".

Но до осуществления тревожного пророчества было еще далеко.

Дела в Товариществе шли блестяще. Никольская мануфактура занимала третье место в России по рентабельности. Морозовские изделия вытесняли английские ткани даже в Персии и Китае. В конце 1890-х годов на фабриках было занято 13,5 тысяч человек, здесь ежегодно производилось около 440 тысяч пудов пряжи, почти два миллиона метров ткани.

Втайне Мария Федоровна гордилась сыном - Бог не обделил его ни умом, ни хозяйской сметкой. Хотя и сердилась, когда Савва распоряжался сначала по-своему, как считал нужным, и лишь затем подходил: "Вот, мол, маменька, разрешите доложить..."

А вот что вспоминал о Савве Тимофеевиче один из инженеров Никольской мануфактуры:"Возбужденный,суетливый,он бегал вприпрыжку с этажа на этаж,пробовал прочность пряжи,засовывал руку в самую гущу шестеренок и вынимал ее оттуда невредимой,учил подростков,как надо присучивать оборванную нитку.Он знал здесь каждый винтик,каждое движение рычагов.К нему подходили инженеры,мастера,рабочие,о чем-то спрашивали...он отдавал распоряжения,писал записки,указывал куда-то руками,похлопывал рабочих по плечу и угощал папиросами из большого кожаного портсигара".

Богатая Фабрикантша Варвара Алексеевна Морозова

Предпринимательство в России традиционно считалось занятием мужским, но случалось, в нем достигали успеха и женщины. Одной из самых ярких и удачливых представительниц делового мира была Варвара Алексеевна Морозова, урожденная Хлудова, купеческая дочь и жена. Ее первым мужем был А.А. Морозов, малообразованный и психически больной человек, рано ушедший из жизни. В психиатрической лечебнице умер и родной брат Варвары Алексеевны-Михаил Хлудов. Незаурядная натура, поборница образования, способная актриса (она играла в благотворительных спектаклях в пользу голодающих), В.А. Морозова, овдовев, взяла на себя управление Тверской мануфактурой хлопчатобумажных тканей и вполне успешно с ним справлялась.

Её невестка, М.К. Морозова, вспоминала: "Варвара Алексеевна была человеком широко образованным. Вместе с тем она была очень деловая и практическая, умела хорошо ориентироваться в коммерческих делах". Её ценили и уважали в коммерческой среде. Варвара Алексеевна послужила прообразом героини романа П.Д. Боборыкина "Китай-город" - Анны Серафимовны Станициной.

Обаятельная женщина с привлекательной улыбкой, большими темными глазами и "соболиными"бровями, она была "классическим типом прогрессивной московской благотворительницы", скромной в быту и щедрой на добро к людям. Известный драматург Владимир Немирович-Данченко говорил о ней: "Тип в своём роде замечательный. Красивая женщина, богатая фабрикантша, держала себя скромно, нигде не щеголяла своими деньгами". Она воспитала пятерых детей, активно участвовала в общественной жизни.

Одним из первых её благотворительных начинаний было строительство в Москве на Девичьем поле психиатрической клиники. Со временем там вырос крупный учебный медицинский центр. При Тверской мануфактуре имелись больница, родильный дом, аптека, санаторий, приют для сирот, ясли, училище, школа рукоделия, библиотека.

В своем доме на Воздвиженке Варвара Алексеевна открыла литературный салон,который посещали известные писатели и поэты. Среди них-Александр Блок, Валерий Брюсов, Андрей Белый, Владимир Соловьев.

На средства Морозовой была построена и открыта в 1885 г. едва ли не первая в России бесплатная Тургеневская библиотека-читальня. Расчитанная на 100 посетителей, она располагала богатым книжным фондом, получала периодические издания. Здесь устраивались чтения; при участии цвета московской профессуры обсуждались литературные новинки и текущие события. Вслед за Тургеневской появились библиотеки-читальни Островского, Гоголя, Пушкина.

Морозова положила начало еще одному типу важных для России учреждений - в 1873 г. открыла начальную школу, а в 1877 г. основала при ней ремесленные классы для детей из беднейших семей. Окончившие ремесленное училище мальчики получали звание мастера по слесарному и столярному делу. В 1901г. Варвара Алексеевна передала училище городу.

Путилов Николай Иванович

заводчик и предприниматель, пионер рельсопрокатного дела в России, металлург, строитель, изобретатель и знаток военно-орудийного производства; происходил из старинной Новгородской дворянской фамилии; воспитывался (с 1830 г.) в морской роте Александровского Кадетского Корпуса, в 1832 г. переведен в Морской Корпус, откуда был выпущен (23-го декабря 1837) мичманом и оставлен в офицерских классах Морского Кадетского Корпуса (затем - Николаевская Морская Академия). Кончая в 1840 году курс, он обратил на себя внимание статьею, напечатанной в журнале "Маяк" (1840 г., № 3), об ошибке знаменитого французского математика Коши в его курсе интегрального исчисления; статья молодого мичмана возбудила интерес знаменитого русского математика академика М. В. Остроградского, пригласившего Путилова к себе в помощники по исследованию некоторых вопросов внешней баллистики; результаты совместного их труда были позднее напечатаны в "Записках Императорской Академии Наук". По окончании курса в офицерских классах, Путилов был произведен в лейтенанты и оставлен при Корпусе, где с 1841 по 1843 год преподавал гардемаринам математику, астрономию и навигацию; кроме того, он читал курсы математики и для поступающих в высшие учебные заведения. В 1843 году, вследствие расстроенного здоровья, П. должен был уехать в более теплый климат, для чего поступил на службу в Южный (VI) округ корпуса инженеров военных поселений, заведовавший тогда всею строительною частью на юге России, и на практике изучил строительное дело. Выйдя в отставку в 1844 г., П. в 1848 году вернулся в Петербург и здесь, в должности чиновника особых поручений при директоре Кораблестроительного Департамента, ознакомился с морским инженерным искусством. В 1854 году, во время восточной войны, когда соединенные флоты Англии и Франции блокировали Кронштадт, П. был, по Высочайшему повелению, назначен уполномоченным Генерал-Адмирала Вел. Кн. Константина Николаевича по сооружению канонерской флотилии и корветов; благодаря деятельности Путилова, в течение года было построено 67 канонерских лодок, приблизительно по 100 паровых сил, и 14 корветов по 250 паровых сил, вооруженных 397 большого калибра пушками, для ремонта же флотилии были построены 3 плавучих дока и мастерская; кроме того, им же была оказываема помощь в сооружении 14 плавучих батарей и выстроено им в Риге 6 канонерских лодок. Тогда же, с Высочайшего разрешения, были изданы Путиловым (в 1854-1859 годах) 37 томов "Сборника известий, относящихся до войны 1853-1856 годов". Назначенный в 1855 г. старшим чиновником особых поручений Кораблестроительного Департамента, а в 1857 г. уволенный в отставку с чином колл. советника, П. обратился к предприятиям горнозаводской промышленности на севере России и, поддерживаемый Вел. Кн. Константином Николаевичем и управляющим Морским министерством Краббе, впервые организовал в Финляндии производство железа из чугуна, выплавляемого из озерных руд, и для этой цели построил там, в районе Сайминской водной сиетемы, в период 1857-1868 годов, 3 завода, выплавлявших ежегодно до 400000 пудов чугуна и до 200000 пудов железа и стали. В 1864 году, в товариществе с Обуховым и Кудрявцевым, Путилов начал строить на Неве, близ Петербурга, сталелитейный завод, названный Обуховским; на этом заводе впервые в России стали выделываться бронепробивающие снаряды и приготовляться, как для сухопутного, так и для морского военных ведомств, орудия самых больших калибров. 12-го января 1868 года Путиловым был куплен железоделательный и сталелитейный завод (Путиловский), первоначальное основание которого относится к 1801 году, и который, перебывав в руках казны, в частном единоличном и товарищеском владении, с 1864 года находился в управлении администрации. Покупка эта могла осуществиться лишь потому, что Путилов заручился заказом казны на 2800000 пудов рельс, по цене 1 р. 88 к. за пуд. С 20-го января 1868 года началась на новом заводе прокатка рельс, обходившихся дешевле заграничных; в дело шли скупаемые Путиловым у железных дорог изношенные, старые рельсы; с помощью этого материала производились по изобретенному Путиловым способу знаменитые в свое время рельсы со стальными головками; производились тут же пудлинговое железо и сталь; деятельность завода быстро расширялась, производительность его вскоре достигла 2 миллионов пудов в год, число рабочих возрасло до 2000 человек, и валовое производство рельс в России было обеспечено. В 1869 году был принят заказ казны на переделку 10000 ружей старого образца на новый. В этом же году Путилов стал приводить в осуществление мечту своей молодости, проект, которому он никогда не изменял, а именно - сооружение в Петербурге, на возморье у Екатерингофа, коммерческого порта, где должны были соединяться три торговых пути - морской, речной и железнодорожный. Грандиозный проект, однако, только в незначительной части достиг выполнения: начаты были работы по прорытию морского канала от Кронштадта до Петербурга, сооружались бассейны и склады, строилась Путиловская ж. дорога для соединения будущего порта со всеми русскими железнодорожными линиями (в настоящее время это - портовая ветвь Николаевской ж. д.); для осуществления всех этих предприятий образовано было акционерное общество с Путиловым во главе. Но работы были прерваны смертью Путилова, последовавшей 18-го апреля 1880 года. Что касается заводов, то с 1870 года на них производилась литая сталь и изготовлялись конкурировавшие с крупповскими артиллерийские снаряды, выделывались различные инструменты, части паровозов и вагонов. После утверждения, 24-го октября 1872 года, устава и образования, в 1873 году, вышеупомянутого акционерного общества (которое многие считали фиктивным, так как владельцем всех акций являлся в сущности сам Путилов), подле старого был выстроен новый завод, с механическими мастерскими, с печами Сименса и Перно, с бессемеровскими аппаратами, для приготовления ежегодно 1000 железнодорожных вагонов. В следующем же году заводы Путилова получили заказ на изготовление 4 миллионов пудов стальных рельс, и началось производство паровозов и сложных машин. Но в действительности, скрытой от большинства, заводы фактической продуктивностью своей не оправдывали ожиданий, и много неясного было в их деятельности, в отчетностях и распоряжении средетвами. С 1876 года Государственный Банк, ссудивший обществу на оборотные средства до 5 миллионов рублей, владел уже приблизитедьно 4/5 всего акционерного капитала Общества Путиловских заводов. Сравнительно с настоящею стоимостью всего дела, долги Общества были не так велики, тем не менее, с 1877 года действительным владельцем заводов стал уже Государственный Банк; и как распоряжение делом, так и заводы со всеми постройками и землею - все ушло от Путилова. Между тем, к 1880 году изготовление одних стальных рельс стало превосходить уже на заводе 3 миллиона пудов, в 1880 же году достигло 12 млн. пудов, а к столетнему юбилею завода (в 1901 году) годовой оборот его составлял более 20? млн. рублей и число рабочих на нем простиралось до 12? тысяч человек. Как бы ни было, почин в деле, достигшем такого громадного развития, принадлежал Путилову, хотя и не смогшему с ним справиться. Беспримерное до того времени в России дело было поставлено и пущено в ход благодаря энергии, настойчивости, трудолюбию, предприимчивости и способности П., отличавшегося смелостью и широтою своих коммерческих взглядов и планов и большим организаторским талантом. Путилов был человек с чрезвычайно выразительным лицом, характер имел живой, восприимчивый, ум деятельный, увлекающийся и разносторонний. Умер он в чине действ. ст. совет. До самого взморья, где было назначено им место погребения, тело Путилова несли на носилках заводские рабочие, которых собралось несколько тысяч; надгробное слово произнес ректор Духовной Академии Янышев; большое впечатление произвела на публику речь на могиле В. А. Полетики, друга Путилова; речь эта вызвала полемику в газетах, весьма разнородно осветившую лнчность и деятельность Путилова. В техническом производстве Путилов сделал несколько достопримечательных изобретений по рафинированию и обезуглероживанию металлов, по их сращиванию и по штамповке артиллерийских снарядов; ему же принадлежит способ постройки зданий из старых рельс.

Путилов Алексей Иванович (1866-1929)

Председатель правления Русско-Азиатского банка. Выходец из небогатой дворянской семьи Новгородской губернии, А. Путилов (он приходился дальним родственником знаменитому промышленнику Н.И. Путилову, основателю Путиловского завода в Петербурге) окончил юридический факультет Петербургского университета, в 1890 г. поступил на службу в Министерство финансов.

Накануне Первой Мировой Войны Путилов взял курс на всемерное привлечение отечественного капитала в Русско-Азиатский банк.К 1917 году банк контролировал свыше 160 акционерных компаний, в том числе такие знаменитые предприятия, как Путиловский завод, Невский судостроительный, Русско-Балтийский судостроительный, нефтяной трест и др.

Современников поражала способность Путилова мгновенно принимать решения по обсуждающимся делам и безошибочно предвидеть исход сложных, многоходовых комбинаций. О его работоспособности ходили легенды. Путилов был весьма неприхотлив в повседневной жизни и даже на высоких заседаниях, случалось, появлялся в потертом пиджаке.

После революции 1917 г. все имущество банкира национализировали, сам он эмигрировал во Францию.

РЯБУШИНСКИЙ Павел Павлович (17 июня 1871, Москва – 19 июля 1924, Камбо-ле-Бэн, Франция)

Из старообрядческой семьи хлопково-бумажных фабрикантов.

Окончил Московскую Практическую академию коммерческих наук (1890).

С 1900 возглавил Товарищество мануфактур П.М. Рябушинского с сыновьями, с 1901 председатель правления харьковского Земельного банка, с 1902 совладелец банкирского дома "Братья Рябушинские" и председатель совета организованного на его основе Московского банка (с 1912).

С 1906 старшина (с 1915 председатель) Московского биржевого комитета, член Совета съездов представителей промышленности и торговли, с 1909 председатель Общества хлопково-бумажных фабрикантов Московского района.

С ноября 1905 член ЦК "Союза 17 октября", в октябре 1906 Рябушинский, не согласный с политикой лидера октябристов А.И. Гучкова, перешёл в Партию "мирного обновления",политику неприятия революционных идей и восстаний, в 1912 один из инициаторов создания партии прогрессистов, член ЦК и председатель её Московского комитета.

Свои политические взгляды пропагандировал в газетах "Утро" (1907) и "Утро России" (1907, 1908 – 17), возглавлял редакционный комитет этих изданий и финансировал их.

Участвовал в движении старообрядцев за уравнение их в правах с другими вероисповеданиями. С 1905 товарищ председателя совета Съездов старообрядцев. В начале первой мировой войны уполномоченный лазарета, созданного на средства московского купечества в действующей армии.

В мае 1915 на 9-м торгово-промышленном съезде призвал предпринимателей к организации военно-промышленных комитетов, с июня председатель Московского Военно-Промышленного комитета.

В сентябре избран в Государственный Совет (от торговли и промышленности).

В ноябре по инициативе Рябушинского при Московском Военно-Промышленном комитете создана "рабочая группа" для объединения рабочих вокруг военно-промышленных комитетов и созыва Всероссийского рабочего съезда.

В Февральскую революцию 1917 один из инициаторов создания московского Комитета общественных организаций. На созванном по инициативе Рябушинского 1-м съезде Всероссийского союза торговли и промышленности 19 – 22 марта призывал к "единству всех социальных сил" ввиду продолжавшейся войны, к поддержке Временного правительства до созыва Учредительного Собрания, исходил из идеи незыблемости капитализма в России, утверждая: "Ещё не настал момент думать, что мы можем всё изменить, отняв всё у одних и передав другим, это является мечтою... мы ещё должны пройти через путь развития частной инициативы".

Выступал против участия представителей социалистических партий во Временном правительстве, 19 июля опубликовал в газете "Утро России" декларацию совета Всероссийского союза торговли и промышленности, в которой обвинялись "министры-социалисты" и лидеры Советов РСД в том, что "социальное реформирование пошло не творческим, а разрушительным путём и грозит России голодом, нищетой и финансовым крахом". Отражая недовольство предпринимательских кругов экономической политикой Временного правительства (в том числе введённой 25 марта хлебной монополией) и революционизированием масс, в речи 3 августа на 2-м Всероссийском торгово-промышленном съезде отмечал, что "в настоящий момент торгово-промышленный класс повлиять на руководящих лиц не может", и предрекал финансово-экономический провал, заявив: "То, о чём я говорю, является неизбежным. Но, к сожалению, нужна костлявая рука голода и народной нищеты, чтобы она схватила за горло лжедрузей народа, членов разных комитетов и советов, чтобы они опомнились"
В большевистской прессе и среди рабочих фраза Рябушинского была истолкована как призыв к буржуазии задушить революцию "костлявой рукой голода".

Рябушинский выступал за ликвидацию двоевластия, "радикальный разрыв власти с диктатурой Советов" (Утро России", 1917, 19 июля), оказывал финансовую поддержку Союзу офицеров армии и флота, участвовал в Совещании общественных деятелей в Москве 8-10 августа, избран в постоянный комитет. Участник Государственного совещания в Москве.

После подавления корниловского выступления отошёл от политической деятельности, лечился в Крыму от туберкулёза, в середине сентября арестован по решению Симферопольского Совета как "соучастник заговора", освобождён по распоряжению А.Ф. Керенского.

В 1919 эмигрировал во Францию.

Почётный председатель торгово-промышленного съезда.

Династия Прохоровых

Династии Прохоровых, основателей и владельцев Трехгорной Мануфактуры- крупного промышленного предприятия России конца XIX- начала XX века.

Выступления на торгово-промышленном поприще третьего поколения семьи Прохоровых.

Следующий период жизни Мануфактуры был переломом в ее производстве.

Братья Прохоровы были вынуждены пожертвовать ткацким делом, отвести ему второстепенное место в производстве. Они ясно видели, что дальнейшее развитие их производства в этом направлении в будущие не открывает широких перспектив и что пора и им начать производство ситцев механическим путем. Громадные по тем временам суммы идут на постройки каменных корпусов и импортное оборудование фабрики. Теперь, располагая печатной машиной и двумя перротинами, применяя к работе на фабрике пар и паровую машину, братья Прохоровы уже имели возможность во всякое время значительно увеличить свое производство.

Расширяя фабрику, братья решили упрочить создаваемые ими торгово-промышленные предприятия. Теперь у каждого из них стали подрастать дети, и потому чисто домашний, семейный, образ ведения дела становился не совсем удобным. Восьмого мая 1843 года Прохоровы заключили между собою нотариальный договор на образование Торгового
Дома под фирмою “ Бр. И., К. и Я. Прохоровы”.

Большую помощь как Прохоровым, так и вообще мануфактурной промышленности России, принесла Московская мануфактурная выставка 1842 года. На ней русские мануфактуристы увидели множество новых машин и аппаратов, способствующих улучшению и удешевлению их производства.

Прохоровская фабрика как нельзя лучше воспользовалась всем тем, что подсказала выставка.

Отбельная, запарная, отделочное отделения на фабриках бр.

Прохоровых после выставки устраиваются совершенно заново. Само производство во многом начинает принимать другое направление, удаляется как бы удаляется от “мануфактуры” собственно. К выработке товаров стали применяться новые способы.

Постановка стригальной машины, устройство опалки товаров, новое, более совершенное оборудование отбельной удешевили и улучшили собственное производство и поставили фирму в независимое от других фирм положение.

Провинциальные фабрики находились в более выгодных экономических условиях, Яков Васильевич Прохоров чем фабрики столичные. Вследствие 1804 - 1858г. этого большинство московских ситценабивных фабрик вынуждены были закрыться. Уцелели лишь те из них, которые выделялись своими оборудованием и качеством своих фабрикатов.

Главнейшим обстоятельством, задерживавшим развитие мануфактурной промышленности в Москве, были причины политического характера и связанный с ним вопрос о топливе.

К разного рода стеснительным правилам со стороны правительства для фабричных работ присоединилось еще полное запрещение употребления дров на фабриках и заводах. Для паровых котлов топлива требовалось более “знатное” количество.

Братьям Прохоровым первым в Москве пришла мысль приняться за разработку торфяных болот. Таким образом, во второй половине сороковых годов началась разработка торфа и применение его к топке паровых котлов и даже к отоплению жилых зданий.

Устраивая фабрику на новых началах, братья Прохоровы были весьма озабочены тем, чтобы во главе всех частей их фабрики стояли “фундаментальные хозяева”. С этой целью и сами бр. Прохоровы, старались пополнять свои познания новейшими сведениями по ситценабивному делу, а главной их заботой было дать сыновьям основательную техническую подготовку, соответствующую современным требованиям фабрично-заводской техники.

Торговые дела Прохоровской мануфактуры в середине пятидесятых годов значительно оживились и могли бы пойти блестяще, но произошел урон в капитале и в рабочих силах: у Якова Васильевича все чаще начали проявляться болезненные сердечные приступы; у Константина Васильевича, убитого горем вследствие потери двух взрослых сыновей, опускались при работе руки, и он стал предаваться делам религиозным. Вследствие этого торговые дела не могли идти прежним уверенно спокойным ходом, а в довершение всего в 1857 году пришлось выделить из фирмы племянника Василия Ивановича с мачехой.

Таким образом, в это тяжелое время единственным работоспособным хозяином оказался один 22-23 летний Иван Яковлевич.

В декабре 1857 года Константин и Яков Васильевичи получили разрешение на ведение своих торгово-промышленных дел под новою фирмою:

“Бр. К. и Я. Прохоровы”. В общем новый договор был близок к договору 1843 года. Совершенно новым является пункт 9, которым договаривающиеся братья, в случае смерти обоих, предоставляли право Ивану Яковлевичу стать полным хозяином всех дел фирмы. Чтобы упорядочить вообще весь внутренний строй фабричной жизни, Иван Яковлевич, с согласия дяди в том же 1858 году организует у себя на фабрике “Хозяйственный Комитет Прохоровых”. В круг ведения этого Комитета входили вопросы, касавшиеся хозяйственного, административного и социального строя жизни фабрики и всего ее населения. Это упорядочение на фабрике было вполне свовременным: оно совпадало с тем движением промышленных и коммерческих дел, которое проявилось в 1855 - 57 годах, и в особенности в момент окончания восточной войны.

Успех дела окрылил Ивана Яковлевича, придал ему большую смелость и уверенность в делах. Тяжелый мировой кризис в мануфактурной промышленности 1857 года не мог не отразиться на нашей промышленности.

Несмотря на всеобщий застой дела Прохоровской мануфактуры шли удовлетворительно, хотя и намечался небольшой спад. Наступали новые времена…

Несмотря на все заботы Ивана Яковлевича об улучшении товаров, производимых его фабрикой, поступательное движение в сторону расширения производства должно было остановиться. Оживление нашей мануфактурной промышленности, вызванное Крымской Кампанией и затем поддержанное Великой реформой 1861 года, под влиянием мирового кризис и у нас стало сменяться затишьем. К концу 1862 года дела на фабрике братьев Прохоровых были очень плохие. 1863 год был хуже своего предшественника, а 1864 был совсем плох. До ноября месяца фабрика работала тихо, потом Прохоровы остановили фабрику. Фирме грозило полное разорение.

Несмотря на безвыходность своего положения, Иван Яковлевич не поддался искушению, фабрику удержал за собой и вскоре он получил значительный заказ, и при том срочный. Фабричные дела стали налаживаться.

После всего того, что пришлось пережить Иван Яковлевичу в середине шестидесятых годов, он собирался посвободнее вздохнуть, но судьба готовила ему новые испытания. Его надежды, что Константин Константинович всецело поведет техническое дело на фабрике, не оправдались.

12 октября того же года окончательно было заключено домашнее условие о выделе из фирмы К. В. Прохорова.

С 1843 года по 1874 год, год основания Товарищества, фирма Бр.

Прохоровых принимала участие в промышленных выставках; и каждый раз успехи мануфактуры выгодно отмечались в России и за границей.

1) В 1848 году фабрике было предоставлено изображать на ее изделиях государственный герб.
2) В 1851 году на всемирной выставке в Лондоне фабрика получила медаль.
3) В 1861 году на всероссийской выставке в С. Петербурге- право изображения государственного герба.
4) В 1862 году на всемирной выставке в Лондоне- золотую медаль.
5) В 1867 году на всемирной выставке в Париже- серебряною медаль.
6) В 1870 году на всероссийской выставке в С. Петербурге- право изображения государственного герба.
7) В 1873 году на всемирной выставке в Вене - серебряную медаль.

V. Преобразование торгового дома “Бр. Я. и К. Прохоровы” в “Товарищество Трехгорной Мануфактуры”. Деятельность Иван Яковлевича Прохорова и его сыновей: Сергея и Николая Ивановичей.

После того, как Константин Васильевич с сыном оставили фабрику, тяжесть всех забот как технических, так и коммерческих всецело легла на одного Ивана Яковлевича. Вполне самостоятельная фабрично- промышленная деятельность Ивана Яковлевича началась далеко не в блестящих условиях. Фабричные здания были тесны и ветхи, оборудование мастерских в большинстве случаев оказывалось уже устаревшим. Чтобы поставить производство фирмы на подобающую высоту требовалось большое напряжение сил со стороны хозяина и расхода значительных средств на новые постройки и переоборудование мастерских.

Наладив техническую сторону своей фабрики и ход своих коммерческих дел и подняв годичную выработку товаров на фабрике, Иван Яковлевич решил упрочить свою фирму, т. е. поставить ее в положение юридического лица, чтобы она могла существовать без особенных колебаний и в те моменты, Иван Яковлевич
Прохоров когда во главе ее дел не будет стоять 1836-1881 единой руководящей силы. При таком расширении производства, какое приняла фабрика в половине семидесятых годов, ему одному уже стало трудно все держать в своих руках, входить во все стороны обширного дела. Явилась потребность в помощниках, которые были заинтересованы в деле, как хозяева его.

На семейном совете Иван Яковлевич, его супруга Анна Александровна и брат его Алексей Яковлевич пришли к мысли учредить Товарищество на паях. В число учредителей они пригласили двух лиц из испытанных служащих Никиту Васильевича Васильева, в ведении которого находилась товарная часть, и Василия Романовича Келлера, занимавшего место главного бухгалтера с 1868 года.

В конце 1873 года был составлен проект устава ”Товарищество Прохоровской Трехгорной мануфактуры”, который 15 марта 1874 года был Высочайше утвержден. Учреждению Товарищества Иван Яковлевич придавал большое значение; он возлагал большие надежды на то, что дело еще больше упрочиться и разовьется. На первых же порах своей деятельности Товарищество попало в неблагоприятные условия: 1875 год ознаменовался в России плохим урожаем, 1876 год в коммерческом отношении был не лучше своего предшественника. Товарищество Прохоровской Трехгорной мануфактуры в 1876 году принуждено было сократить свое производство, хотя далеко не в той мере, как другие мануфактуры.

Такой упадок промышленных дел продолжался до 1877 года.

Объявление войны с Турцией сразу оживило и подняло внутреннюю торговлю. В народных массах появились деньги, а вместе с ними и усиленный спрос на мануфактурные товары.

Многие из мануфактуристов за эти два года составили себе большие состояния. Дела Прохоровской мануфактуры шли необычайно успешно.

Заказов было огромное количество. Товарищество в это время начало проявлять особенные заботы о расширении своих фабрик увеличением территории, постройками зданий, постановкою новых машин.

В марте 1877 года Товарищество сделало весьма полезное приобретение: им была куплена соседняя ситценабивная и красильная фабрика М. К. Балашовой.

К сожалению, Прохоровская мануфактура, приготовившаяся широко развернуть свое дело, должна была на некоторое время приостановить свою деятельность: в ночь с 22 на 23 декабря все ее фабричные корпуса, расположенные по берегу Москвы-реки, сгорели дотла. В пламени погибли и машины, и товары. Как дальновидный и опытный промышленный деятель, Иван Яковлевич во что бы то ни стало решил не прерывать дел до постройки новых фабричных корпусов, а принялся за приискание для себя оборудованной фабрики. Такая, к счастью, вскоре же и нашлась. Это была незадолго перед тем закрывшаяся фабрика Игнатова в Серпухове.

Вначале января 1878 года состоялась покупка фабрики. Промышленные дела были хороши. Нужно было торопиться с устройством купленной фабрики; Правление, служащие и мастера приложили к этому большое старание; Иван Яковлевич не жалел средств. Результатом совместных усилий было то, что Серпуховская фабрика уже в начале марта стала выпускать готовый товар. Серпуховская фабрика работала круглые сутки.

Устроив дела на Серпуховской фабрике, Иван Яковлевич занялся разработкой проекта новой ситценабивной фабрики в Москве. Проект этот был составлен согласно современным условиям ситценабивного дела.

Расположение всех частей фабрики было спроектировано так, чтобы суровый товар, поступив в одном ее конце постепенно переходя из одного отделения в другое, выходил бы совершенно готовым в другом. Зимой 78 - 79 года началась постройка новой фабрики на Трех Горах. Устройство Трехгорной фабрики быстро продвигалось вперед. В октябре 1881 года началась окончательная переправка рабочих из Серпухова в Москву, но дело открытия новой фабрики несколько замедлилось вследствие весьма важного в жизни Товарищества события - 23 октября в Серпухове внезапно скончался главный учредитель Товарищества Иван Яковлевич Прохоров.

Ивану Яковлевичу в это время было только сорок пять лет. В его лице сошел в могилу один из энергичнейших представителей мануфактурной промышленности, человек широкой инициативы в промышленном деле. Он с полным успехом вынес на своих плечах все тяжести переходного времени в истории русской промышленности, русской общественной и государственной жизни, а равно и трудные моменты, выпавшие на долю Трехгорной мануфактуры.

Кроме поддержания на фабрике школы, больницы, отклика во время русско-турецкой войны устройством большого лазарета для раненых, заслуживает быть отмеченным устройство им Попечительского Совета о приходских бедных.

После себя Иван Яковлевич оставил своим преемникам вполне налаженное и прекрасно устроенное торгово-промышленное предприятие; вместе с этим он завещал им и те традиции, которые он сам унаследовал от своих предков: зорко следить за всеми усовершенствованиями и открытиями в техническом деле и сердечно относиться к тем, чьими руками создается благополучие фирмы.

Прохоровская фабрика, начиная с 80-х годов, получила несколько иное направление, чем раньше. Товарищество начинает прокладывать новые пути, вырабатывает определенную программу и старается поставить дело более рационально. Этот поворот, намеченный Иваном Яковлевичем, был воспринят его преемниками, сыновьями Сергеем и Николаем Ивановичами.

А. Я. Прохоров, оставшись в 1881 году главою мануфактуры, передал руководство всеми делами, коммерческими и техническими, своим племянникам, за собою же оставил только общее наблюдение. Болезненное состояние мешало ему самому работать так же деятельно, как он работал с братом, и теперь он принимал участие в ведении дел преимущественно советами, направляя молодых фабрикантов. Братья Сергей и Николай были почти однолетки.

Все- и в деятельности, и в характере Сергея Ивановича напрашивается на параллель его с замечательным предком Тимофеем Васильевичем. Тут и жажда полезных знаний, и смелость в действиях, и широкая инициатива, и доброе, на все отзывчивое сердце. Как тот, так и другой были больше общественными, государственными деятелями на промышленном поприще, нежели фабрикантами-промышленниками в узком значении этого слова. Они личные свои интересы всегда ставили на второй план относительно интересов государственных или общественных.

В 1882 году Сергей Иванович основывает на своей фабрике научную химико-аналитическую лабораторию. Прежде всего Прохоровская фабричная лаборатория поставила себе задачею найти научно обоснованные способы к определению достоинств тех продуктов, которые поступали на фабрику.

Крупнейшую работою химической лаборатории является постановка отбеливания х/б тканей на чисто научных основах и под контролем химической лаборатории.

Среди выдающихся работ Прохоровской лаборатории того времени нельзя не упомянуть о получении цветной Сергей Иванович Прохоров вытравки по черно-анилиновому 1858 - 1899 плюсу. Честь этого замечательного в ситценабивном деле открытия принадлежит Николаю Гавриловичу Волчанинову, более тридцати лет проработавшему на фабрике Товарищества Прохоровской Трехгорной мануфактуры. Способ этот, заимствованный у Н. Г. Волчанинова с Прохоровской фабрики г-ном Прюдомом, сделался скоро общим достоянием и более четверти столетия применялся почти повсеместно как в России, так равно и В Европе, и в Америке.

Братья Сергей и Николай Ивановичи согласно интересам дела и личным склонностям разделили между собою труд ведения дела.

Сергей Иванович сосредоточил в своих руках техническую сторону производства. Николай Иванович со своей стороны, взяв в ведение коммерческою сторону дел Товарищества, постепенно принялся за коренное преобразование их. Торговая деятельность Товарищества начала расширяться: оно открывало оптовые склады и розничные магазины не только в центре России, но и на окраинах ее, а также в Персии.

Братья решили расширить свое производство за пределы ситценабивного дела. А именно: к ситценабивному делу присоединить дело бумаготкацкое и бумагопрядильное.

Скромно начатая в 1799 году В. И. Прохоровым и Ф. И. Резановым ситце- и платочнонабивная фабрика, через 100 лет вырастает в огромное дело. Оборудование фабрики, стоившее только сотни рублей, становится десятимиллионным. Обороты с десятков тысяч вырастают до десятков миллионов рублей. Выработка с нескольких сотен кусков в момент перехода его во второе столетие существования, подымается до 1351000 кусков только набитого и окрашенного товара.

Расширяя и совершенствуя производства своих фабрик, Товарищество, верное заветам основателей фирмы и его непосредственных преемников постоянно пеклось об улучшении материального и духовно-нравственного быта своих рабочих, не жалея средств на это. Забота о благоустройстве быта рабочих никогда владельцами Мануфактуры не отодвигалась на задний план, делалось это всегда не по принуждению или по обязанности, а по сердечному влечению. Филантропическая деятельность Товарищества огромна: это и школа ремесленных учеников, и мануфактурно-техническое училище, и классы для рабочих, и классы музыки, и религиозно-нравственные чтения, и фабричный театр, и Общество Потребителей, и врачебная помощь, и общежития для рабочих, и богадельни.

После того, как образовалось Товарищество, Прохоровская Мануфактура принимала участие в шести выставках: в Париже (1886г.), в Антверпене (1887г.), в Чикаго (1893г.) ей были присуждены золотые медали, на Всероссийских выставках в Москве (1882г.) и Нижегородской (1886г.) она приобрела право изображения на изделиях Государственного Герба.

Таков был экзамен Мануфактуры на Российской выставке в конце столетнего ее существования.

VI. Фабрики Товарищества Прохоровской Трехгорной мануфактуры.

Вступление Прохоровской Трехгорной Мануфактуры в новое столетие жизни ознаменовалось большим ее успехом при участии на Всемирной Парижской Выставке 1900-го года. За успехи Мануфактуры в техническом деле Товариществу была присуждена высшая награда “Grand Prix”.

Рост Мануфактуры в 20-м столетии не ограничился расширением одного лишь ситценабивного дела. Бумагопрядение и ткачество за последнее десятилетие расширились не в меньшей мере, но только это расширение приняло несколько иное направление. По соображениям экономического характера Товарищество решило остановиться в дальнейшем на увеличении своих московских бумагопрядильной и ткацкой фабрик и вынести часть своей промышленной деятельности за пределы Москвы.

В 1907 году Товарищество приобретает значительную часть паев Ярцевской Мануфактуры, находящейся в Смоленской губернии.

Удорожание нефти в начале двадцатого века поставило мануфактуру в затруднительное положение; не желая оставаться в этом отношении в зависимом положении от рынка, Товарищество решило приобрести на юге России имение с залежами Каменного угля. Товарищество на своих рудниках, устроенных в собственном имении, а также и на арендуемых землях, ежегодно добывало до 240 тыс. т. первоклассного антрацита.

Предполагаемое в дальнейшем расширение каменноугольного дела оказалось полезным не только в интересах собственного дела, но и в интересах общегосударственных.

В 1905 году фабрике угрожала та же участь, что и при нашествии французов. Декабрьские события, прокатившиеся грозной волной по всей Руси, всюду оставляли за собою тяжелые следы разрушений. Многие здания фабрик были пробиты снаружи артиллерийскими снарядами, а местами оказалось немало и внутренних повреждений. Прохоровские фабрики были остановлены на срок не больший того, каков он был в других промышленных предприятиях в то время.

Во время Первой мировой войны Товарищество Прохоровской Трехгорной Мануфактуры организовало при фабриках три лазарета, для чего владельцы уступили один из своих домов, часть больницы и одно из общежитий. Кроме того Товарищество взяло на себя заботу о семьях, где кормильцы были призваны на войну. Как чисто русское учреждение, Мануфактура тотчас вслед за объявлением войны значительную часть своего производства направила для удовлетворения нужд военного времени. Прохоровская Мануфактура первой в России начала производство гигроскопической ваты. Кроме того фабрика выполняла в срок огромные заказы интендантства на непромокаемое платочное полотно и костюмные ткани. Для исполнения этих работ и служащие, и рабочие не жалели своих сил.

После 1917 года, после Октябрьского переворота, когда к власти пришли большевики, фабрика была национализирована. Многие из потомков семьи Прохоровых разделили участь заключенных ГУЛАГа.

Должно сказать, что преуспевание и ее в благоприятные для промышленности годы и устойчивое равновесие в годы испытаний являлись не сами собою, не случайно, а были результатом непрестанной, энергичной и любовной работы четырех поколений семьи Прохоровых. На свой труд - труд фабриканта все они смотрели не с личной только точки зрения, а видели в нем в значительной мере служение государственным интересам.

Семья Боткиных

В трагическом июле 1918 года вместе с царской семьей был расстрелян доктор Евгений Сергеевич Боткин. Последний русский лейб-медик, он был одним из представителей большой купеческой фамилии, сыгравшей заметную роль в истории и культуре России XIX – начала XX века. Такие семьи – "золотой фонд" русской нации.

Родом Боткины были из посадских людей города Торопца Тверской области. В старину Торопец процветал. Он лежал на пути из Новгорода и Пскова в Москву, в Киев, на Волгу и далее в восточные страны, куда ходили русские купцы с караванами. Однако после основания Петербурга городок захирел. Торговые люди стремились перебраться из него в более развитые области. Так, в 1791 году Конон Боткин и его сыновья Дмитрий и Петр переселились в Москву. В то время они имели собственную текстильную фабрику, а текстильное производство всегда было экономическим профилем Москвы.

Однако в первопрестольной боткинское фамильное дело неожиданно повернулось в иную сторону. Москва в ту пору увлекалась чаем. История русского чайного дела началась еще в конце XVII века, когда был подписан торговый договор с Китаем. На протяжении столетия чай был очень дорог, и потому его пили мало. Но с конца XVIII столетия потребление чая неуклонно растет. Сам А. Суворов был в числе его горячих поклонников. Молодой Петр Кононович Боткин угадал "чайную перспективу" в Москве и, записавшись в московское купечество, в 1801 году основал фирму, которая занималась оптовой чайной торговлей. Для уменьшения цены на товар он завел собственную закупочную контору в Кяхте и покупал у китайцев чай в обмен на свой текстиль, поскольку Китай признавал только меновую торговлю. Скоро его фирма стала крупнейшим и самым известным поставщиком китайского чая в Москве. Боткины, как и Перловы, относились к числу не только богатейших, но и старейших в Москве чаеторговцев, тогда как их именитые конкуренты – Губкины, Поповы, Высоцкие – начали свое чайное дело намного позднее.

"Чайные короли" Боткины овладевали новыми чайными рубежами, не держась за "старинку". Когда в середине XIX века правительство решило завозить английский чай через западные границы империи, Боткины завели собственную закупочную контору в Лондоне и одними из первых привезли в Москву диковинный индийский и цейлонский чай, освоенный англичанами. Эксперимент был рискованным, ибо Москва всегда отдавала предпочтение китайскому чаю. Вскоре на чайный рынок хлынули всевозможные подделки, но боткинский чай оставался всегда чаем высшего качества. Иван Шмелев приводит прибаутку, с которой подавали элитный боткинский чай: "Кому – вот те на, а для вас – господина Боткина! Кому пареного, а для вас – баринова!".

"Чайное благополучие" Боткиных дало возможность встать на ноги всем членам этой огромной семьи. От двух браков у Петра Кононовича было девять сыновей и пять дочерей. После Отечественной войны 1812 года он купил особняк на Земляном валу, 35. Дом этот чудом уцелел, и его теперь украшает мемориальная доска в память о том, что именно здесь в сентябре 1832 года родился Сергей Петрович Боткин, светило русской медицины. Интересно, что в этих же краях появился на свет и провел детство другой великий русский врач – Николай Пирогов, будущий учитель доктора Боткина. Он даже ходил на Верхнюю Сыромятническую улицу в то самое училище Кряжева, в котором позднее учился и Василий Боткин, старший брат Сергея Боткина. А приходской церковью Боткиных, вероятно, была Троицкая церковь в Сыромятниках, близ Курского вокзала, снесенная большевиками.

В том же 1832 году вскоре после рождения сына Сергея, который был его одиннадцатым ребенком, Петр Кононович купил новую большую усадьбу в Петроверигском переулке, 4 – настоящее родовое гнездо. Боткины успели застать легендарную Петроверигскую церковь, оставившую имя переулку. Деревянный храм был основан в 1547 году по приказу Ивана Грозного, в память о дне его венчания на престол, которое состоялось в праздник Поклонения честным веригам апостола Петра. Каменный же храм выстроил своим коштом боярин И.Д Милославский в 1669 году, поскольку свадьба царя Алексея Михайловича с его дочерью Марией Милославской тоже была отпразднована в этот день. Древняя церковь пережила нашествие Наполеона, но была упразднена в 1840 году. И приходским храмом Боткиных стала церковь Успения Пресвятой Богородицы на Покровке – любимая церковь Ф.М. Достоевского.

И сам дом, который купил Боткин, уже был исторической достопримечательностью Москвы. В начале XIX века здесь жила семья Ивана Петровича Тургенева, дальнего родственника писателя и директора Московского университета. В гости к нему хаживали Жуковский и Карамзин. Его сыновья тоже остались в памяти русской истории: Николай Тургенев – один из первых русских теоретиков-экономистов, более известный по своему участию в движении декабристов; Александр – археограф и архивист, близкий знакомый А.С. Пушкина, которому выпала тяжкая доля сопровождать тело покойного поэта к месту погребения – в Святогорский монастырь.

Но вернемся к Боткиным. Как и в большинстве крепких купеческих семей, религиозному воспитанию детей в семье Боткиных уделялось первое внимание. И оно принесло свои плоды. Боткины были крупными благотворителями и устроителями храмов. Сам Петр Кононович много жертвовал на церкви, на сиротские приюты, получил за это орден св. Владимира и звание почетного гражданина. Примеру отца последовали дети.

Кстати, ни один из Боткиных не стал революционером. Даже известный публицист, "западник на русской подкладке" Василий Петрович Боткин, снискавший дружбу В. Белинского и А. Герцена, лично знакомый с Карлом Марксом, был яростным критиком "дикого" социалистического учения и противником внедрения марксизма в русскую рабочую среду.

В этой глубоко религиозной семье были заложены нравственные принципы человеколюбия, сострадания, помощи ближнему, трудолюбия и уважения к чужому труду. Да и сам отец проявлял достаточно уважения к своим детям, будучи суровым, но, в сущности, добрым человеком. Купец старой закалки не помышлял об университетах для своих детей, но отдавал их в престижные пансионы и не перечил дальнейшему выбору профессии.

Под влиянием сына Василия отец "терпел" в доме собрания интеллигентов, отчего боткинский дом не только был причислен к "самым образованным купеческим домам", но и стал одним из очагов московской культуры. Здесь гостили люди диаметрально противоположных взглядов и убеждений: Н.В. Гоголь (которому один из братьев Боткиных, Николай Петрович, впоследствии спас жизнь), А.И. Герцен, И.С. Тургенев, Л.Н. Толстой, актеры М.С. Щепкин, П.С.Мочалов. Тут имел свою последнюю московскую квартиру В.Г. Белинский, друг Василия Боткина. Ученое слово вызывало у Петра Кононовича уважение, и он выражал свое почтение к науке весьма своеобразно: когда в его доме поселился историк Т.Н. Грановский, старый купец отправлялся на Пасху поздравлять своего квартиранта с шляпой в руке, хотя никогда прежде перед учеными "шапки не ломал", а квартирант к тому же был намного его моложе.

После смерти Петра Кононовича в 1853 году старшие братья обеспечили всех членов семьи, кто не занимался чайным делом, и дружно выделили 100 тысяч рублей приданого для сестры Марии, которая в 1857 году вышла замуж за А.А. Фета: на эти деньги и было куплено поэтом имение в Орловской губернии. Другая их сестра, Екатерина Петровна, стала женой фабриканта Ивана Васильевича Щукина, так что знаменитый коллекционер французского импрессионизма Сергей Иванович Щукин и великий собиратель предметов русской старины Петр Иванович Щукин приходились внуками Петру Кононовичу Боткину.

Фактическим же главой чайной фирмы стал Петр Петрович Боткин, прирожденный купец и очень набожный человек. Он был усердным старостой своей приходской Успенской церкви на Покровке, следил за состоянием здания храма и удовлетворял все его материальные нужды. А после освящения храма Христа Спасителя стал и его старостой: эту должность традиционно занимали состоятельные купцы, имевшие возможность на свои средства обеспечивать храм всем необходимым и поддерживать его в исправности. Современники запомнили, как Петр Боткин-младший чтил Владимирскую икону Божией Матери и всегда по дороге заходил в Успенский собор, чтобы поклониться ей.

Он помогал строить православные храмы даже в… Аргентине. В 1887 году православные жители Буэнос-Айреса, среди которых были и выходцы из России, обратились к Александру III с просьбой устроить им православную церковь. Просьба со временем была исполнена: сам Николай II с вдовствующей императрицей Марией Федоровной внесли пожертвование на этот храм, а в числе других благотворителей был и П.П. Боткин.

Все это способствовало успеху чаеторговли: боткинская фирма процветала. У П.П. Боткина была очень редкая черта: он не носил усы и бороду – главнейший купеческий признак, но с ним охотно имели дело самые патриархальные купцы.

Отличался набожностью и Дмитрий Петрович Боткин, один из старших сыновей Петра Кононовича. Женившись на Софье Мазуриной, внучке известного московского городского головы, он обзавелся и собственным домом, в который каждый год привозили для молебна чудотворную Иверскую икону и образ Спаса из кремлевской часовни у Спасских ворот. Дмитрий Петрович жертвовал средства на благоукрашение Корсунско-Богородицкого собора -главного храма города Торопца, родного для Боткиных. Его святыню – Корсунскую икону Божией Матери – подарила Торопцу полоцкая княжна в память о своем венчании с Александром Невским. Сам Дмитрий Петрович собирал картины, одним из первых в России увлекшись живописью Коро, Курбе и Милле. Будучи дружен с Павлом Третьяковым, он нередко помогал ему в подборе полотен. А его брат Михаил Боткин сам обнаружил способности к рисованию и поступил в петербургскую Академию художеств, где учился у Ф. Бруни (расписывавшего храм Христа Спасителя), получил звание академика исторической живописи и в 1882 году был назначен членом Комиссии по реставрации придворного кремлевского Благовещенского собора.

Из купеч. семьи. Окончил Юрид. ф-т Моск. ун-та (1909), моек. Коммерч. ин-т (1913). С 1912 возглавил Т-во торговли мануфактурными товарами "А.В. Бурышкин". Чл. совета Рос. взаимного страхового союза, член ревизионной комиссии Сев, страхового об-ва и приёмного к-та моек. Купеч. об-ва взаимного кредита. С 1912 член совета Съездов представителей пром-сти и торговли, выборный Моск. биржевого об-ва, старшина Нижегородского ярмарочного биржевого к-та, в 1915 старшина Моск. биржевого об-ва, один из организаторов Об-ва оптовых торговцев мануфактурой. Входил в группу т.н. молодых капиталистов во главе с П.П. Рябушинским; чл. редакц. к-та газ. "Утро России," участвовал в её финансировании. С 1912 гласный моек. Гор. думы. С момента образования (нояб. 1912) вошёл в московское. отделение ЦК партии прогрессистов. В 1-ю мир. войну зав. контрольным отделом при Гл. к-те Всерос. союза городов (1914-17). В 1915-17 чл. Центр, и Моск. Воен.-Пром. к-тов. В своём московском доме открыл лазарет для раненых.

После Февр. рев-ции 1917 избран в апр. тов. моек. гор. головы, в марте один из организаторов Всерос. Торг.-Пром. союза. Примыкал к кадетам (на муниципальных выборах в июне проходил по кадетскому списку), после победы эсеров на выборах вновь переизбран на пост тов. моек. гор. головы. Входил в К-т обществ, орг-ций г. Москвы. После отставки АИ. Коновалова с поста мин. торговли и пром-сти Врем. пр-ва кн. Г.Е. Львов в мае предлагал Бурышкину занять этот пост (Бурышкин отказался из-за солидарности с Коноваловым), в кон. авг- нач. сент. переговоры с Бурышкиным по тому же поводу велись А.Ф. Керенким; были прерваны из-за противодействия со стороны предпринимат. кругов, считавшие что Бурышкин "не представляет интересов орг.-пром. класса" как участвующий в "эсеровской" гор. управе (ОПИ ГИМ, ф. 10, оп. 1, Д. 41, л. 69). Участник моек. Гос. совещания (авг.): 13 авг. в составе "орг.-пром. группы участвовал во встрече в Москве ген. Л.Г. Корнилова. 15 сент. в составе делегации московских представителей кадетских кругов вёл переговоры с Керенским об образовании коалиц. кабинета на условии вхождения в него отдельных кадетов. В окт. возглавлял торг.-пром. группу во Врем. Совете Рос. Республики (Предпарламенте).

После получения сообщения об Окт. вооруж. восст. один из организаторов К-та обществ, спасения при моек. Гор. думе, объединившего антибольшевист. обществ. силы.Весной 1918 участвовал в "Правом центре" в Москве, затем в "Нац. центре", летом выехал из Москвы на юг России. В 1919 мин. финансов в колчаковском пр-ве. В январе 1920 эмигрировал через США во Францию, вошёл в советы эмигрант. орг-ций. Опубл. воспоминания о моек. купечестве.

Сын Бурышкина Владимир (1911-68) - активный участник франц. Сопротивления во 2-ю мир. войну, возглавлял орг-цию по спасению сбитых над Францией англ. лётчиков, награжден высш. воен. орденами Франции.

Купечество - соц. группа людей, сословие, занимающееся торговлей товарами, или купленными произведенными на собств. пр-тиях. На Руси известно с кон. 10 в. К. содействовало и рус. колонизации Пенз. края. В состав посадского нас. 1660-х гг. входили первопоселенцы города В. А. Кузнецов, П. Т. Мясников, Т. И. Калашников, И. Ф. Анкудианов, П. А. Мещеряков, явившиеся родоначальниками известных пенз. купеч. династий. В описании П. (1783) отмечено: «Жители в том городе большую часть купцы и мещане: торг имеют сукнами, шелковыми, бумажными материями и прочими товарами...». В 1784 числ. купцов в пенз. городах составляла: П. – 345, В. Ломов – 60, Н. Ломов – 10, Наровчат – 15, Керенск – 40, Городище – 5. Всего же в пределах пенз. терр.-адм. структуры их было: в 1724 – 384, 1763 – 502, 1795 – 589, 1809 – 593, 1877 – 2635, 1885 – 2941, 1895 – 3015. Формировалось К. из различных соц. слоев населения. Из мещан вышли: И. П. Бабынин, в 1811–13 купеч. староста; М. П. Балашов, пенз. гор. голова; В. А. Вярьвильский (см. Вярьвильские), потомств. почетный гражданин, гор. голова; Д. И. Давыдов, владелец чугунолитейного з-да и др.; из гос. крестьян – И. Н. Ашанин, лесозаводчик; Н. Т. Евстифеев, хлебозаводчик, гор. голова; из однодворцев – городищ. купец Д. Ф. Бегишев. С 1775 К. разделилось на три гильдии. В 1-й состояли купцы с капиталом от 10 тыс. руб. и выше: Ф. П. Алферов, И. С. Антюшин, И. Т. Бабынин, Г. Е. Варенцов (см. Варенцовы), И. Е. Грошев (см. Грошевы), И. А. Карпов (см. Карповы), Ф. Д. и П. Ф. Кузнецовы, И. А. Работкин, П. В. Сергеев (см. Сергеевы), И. С. Тюрин (см. Тюрины), Ф. И. Финогеев (см. Финогеевы) и др.; во 2-й – купцы с капиталом от 1 до 10 тыс. руб.: В. И. Алипов, С. П. Барсуков (см. Барсуковы), П. И. Быстренин (см. Быстренины), А. Н. Гельпей, И. Я. Епифанов, И. Д. Иванисов, Г. А. Кадомцев, Д. В. Казицын (см. Казицыны), Э. Ф. Мейергольд (см. Мейергольды) и др.; в 3-й – от 500 руб. до 1 тыс. руб.: А. Д. Андреев, О. И. Быстренин (см. Быстренины), И. Е. Иванисов, П. П. Кадомцев, Ф. И. Какушкин, А. П. Калашников, А. Ф. Попов, К. А. Похолков, А. И. Серебряков, С. С. Таганцев и др. С 1863 существовали только 1-я и 2-я гильдии. В 1869 по губернии к 1-й гильдии относилось всего 12, а ко 2-й – 344 чел. Наиб. купеческими после П. были Чембар – 48 купцов, Мокшан – 33.

В кон. 17 в. пенз купцы сбывали на рынках юж. провинций луб, лыко, мочало, кули, циновки, поделочный лес, воск, мед, хлеб, а на местные рынки привозили изюм, винные ягоды, крымское вино, предметы роскоши. Позднее купцы переходили к собств. произ-ву. И. И. Очкин (см. Очкины) построил в 1795 кож. з-д, И. А. Родионов – з-д кафельных плит; керенский купец И. М. Арясов наладил кирп. произ-во, В. В. Кадомцев – мыловар. з-д, М. А. Тюрин – салотопное пр-тие. К нач. 19 в. пром. сфера пенз. К. расширилась. Возникли свечное заведение Ф. И. Анкудинова, кож. з-ды П. П. Кадомцева, И. И. Калашникова, Ф. П. Кузнецова, мыловар. з-д В. В. Кадомцева, пивовар. и мыловар. з-ды Н. Д. Казицына (см. Казицыны). Мокш. купец 2-й гильдии А. Н. Муравьев владел суконной ф-кой и лесной пристанью на р. Суре ок. с. Екатериновка. Формировались новые торг.-пром. кланы Кулахметьевых, Асеевых, Казеевых, Грошевых, Тюриных, Кузнецовых, Работкиных, Будылиных, Кузьминых, Быстрениных, Мейергольдов, Вярьвильских и др. После отмены крепостного права ряды К. стали пополняться торговавшими крестьянами, что вызвало численный рост купцов. На рубеже 19–20 вв. выдвинулись новые предприниматели и торговцы: Д. В. Тихомиров, Н. Л. Рабинович, И. Ф. Михайлов, С. Ф. Никулин, П. П. Петров, П. П. Марьин, Камендровские. Мн. купцы удостаивались различных почетных званий: потомств. почетными гражданами были Д. И. Мещеряков, С. Л. Тюрин (см. Тюрины), Н. Т. Евстифеев, С. А. Финогеев (см. Финогеевы), С. П. Белоярцев, П. В. и А. П. Сергеевы, Г. Е. Варенцов, В. А. и Д. В. Вярьвильские, А. С., Л. С. и Н. С. Казеевы, Н. Ф. Дубровский, А. А. Карпов, П. А. Верхолетов, А. Г. Шагаев, И. Ф. Памфилов, С. Н. Барабанов, В. В. Андронов, Ф. И. Ломакин, А. В. Асеев, М. М. Павлов, П. А. Павлова и др. Пенз. купцы отдали дань благотворительности. На средства А. Т. Милакова, М. П. Очкина, А. Ф. Очкина (см. Очкины), И. А. Карпова и П. В. Карповой были построены храмы. Большую материальную поддержку нар. образованию оказали Ф. Е. Швецов, И. А. Кононов, Н. Т. Евстифеев, И. А. Карпов, Н. С. Казеев, К. В. Васильев, П. В. Казицын, Ф. И. Ломакин, Н. И. Макарцев. Для развития культуры использовали свои капиталы В. Н. и А. В. Умновы, С. П. Барсуков, А. Н. Гельпей, М. Н. Алексеева, П. Г. Медведев, В. В. Еропкин, Э. Ф. и А. Э. Мейергольды (см. Мейергольды), И. Н. Ашанин, И. М. Лобанов, П. А. Кузнецов. В воен. годы (1904–05, 1914–16) С. П. Барсуков и И. А. Карпов открывали и содержали на свои средства госпитали для раненых защитников Отечества. Пенз. купцы широко участвовали в органах местного самоуправления. В 1892 из 69 гласных Пенз. гор. Думы купцы имели 32 места, а в целом по губернии на 518 гласных гор. дум приходился 141 купец. Керенский купец, фабрикант и крупный землевладелец С. В. Андронов и пенз. хлеботорговец и хлебозаводчик Н. Т. Евстифеев избирались депутатами 3-й Гос. думы.

Из среды пенз. К. выдвинулся ряд замечательных людей: театр. режиссеры и актеры В. Э. Мейерхольд, С. П. Попов, К. Г. Турусов; кинорежиссер В. И. Пудовкин; актер Н. С. Барабанов; балерина И. В. Быстренина; писатели В. П. Быстренин, М. И. Иванисов, Г. Ю. Кулахметов; юристы Н. С. Таганцев, Н. А. Соколов; ученые П. И. Севастьянов, проф. И. В. Грибов, чл.-корр. АН СССР И. И. Привалов, врач В. И. Просвирнин; революционеры Н. А. Ишутин, А. И. Олигер и др. После 1917 К. было ликвидировано, хотя в годы нэпа частная торговля и пром-сть существовали в огранич. размерах.

Лит.: Хохряков В. Пожертвование купцов и купеческого общества г. Пензы в 1812 г. //Труды Пенз. ученой архивной комиссии. Кн. 2; его же. В. Материалы для истории города Пензы //Труды Пенз. ученой архивной комиссии. Кн. 3; Заозерская Е. И. Торги и промыслы гостиной сотни Среднего Поволжья на рубеже 17–18 в. //Петр Великий. М. – Л., 1947; Самойлов (1); Очерки по истории Пенз. края; Тюстин А. В. Под знаком Меркурия: Страницы истории пензенского предпринимательства //Бирж. газ. 1992. № 21, 22, 23; Заварюхин Н. В. Очерки по истории мордовского края периода феодализма. Саранск, 1993; Тюстин А. В. Пензенское купечество как социальный слой: вопросы истории формирования //Земство. 1994. № 3; его же. Пензенское купечество в системе органов местного управления //Земство. 1994. № 4; его же. Купеческие династии Пензы //Земство. 1995. № 3; Сухова О. А. Бытовая культура пензенских предпринимателей второй половины 19 – начала 20 вв. //Краеведение. 1997. № 2.

[А. В. Тюстин. Купечество / Пензенская энциклопедия. М.: Научное издательство «Большая Российская энциклопедия», 2001.]