Иметь щедрую душу. «Подвиг не рождается сразу
Борис Николаевич Полевой (Кампов) родился в 1908 году в Москве.
В 1913 году семья переехала в Тверь. После окончания средней школы и промышленного техникума работал на тверской текстильной фабрике “Пролетарка”.
Тяга к журналистике появилась у Б.Н. Кампова (Полевого) очень рано. Еще в 1922 году, будучи учеником шестого класса, он поместил в газете “Тверская правда” первую корреспонденцию. С 1924 года его заметки и корреспонденции о жизни города регулярно публиковались на страницах тверских газет.
В 1928 году Б.Н.Полевой оставил работу на текстильной фабрике и начал профессиональную журналистскую деятельность в тверских газетах “Тверская правда”, “Пролетарская правда”, “Смена”.
В 1927 году в Твери была издана первая книга очерков Б.Н. Полевого “Мемуары вшивого человека” – о жизни людей “дна”. Это единственное издание, подписанное именем Б.Кампов. Псевдоним Полевой родился в результате предложения одного из редакторов фамилию Кампов “перевести с латинского” (campus – поле) на русский.
Как корреспондент "Правды" Борис Полевой всю войну провел на фронте. Отражая в статьях и очерках события великой битвы с фашизмом, писатель в то же время накапливает материал для будущих произведений, в которых эти события и характеры советских людей получили художественное обобщение.
Послевоенные книги Б. Полевого широко известны.
Особой популярностью пользуется у советского и зарубежного читателя "Повесть о настоящем человеке.
Вскоре после войны Борис Полевой, тогда еще молодой писатель и уже известный журналист, приехал к землякам в Калинин. Встреча произошла в Доме офицеров, в одном из красивейших залов города. Собрались старые и молодые калининцы послушать рассказ человека, только что вернувшегося из Нюрнберга, где народы мира судили фашизм.
В зале стояла напряженная тишина, потому что каждый вновь переживал недавнюю войну.
А потом, когда Борис Николаевич спустился вниз, чтобы уйти домой, его окружили несколько знакомых журналистов. И опять начались вопросы. Один вопрос касался лично его - над чем, мол, сейчас работает.
И вот тут впервые Борис Полевой назвал эту книгу, которой через несколько месяцев суждено было начать свое удивительное вторжение в человеческие сердца и судьбы.
Она называлась "Повесть о настоящем человеке". Теперь просто невозможно представить советскую литературу без этого произведения, а тогда Б. Полевой только что закончил рукопись.
У этой книги удивительная судьба. Не только потому, что "Повесть о настоящем человеке" стала любимой у советской молодежи, не только потому, что ее знают во всех странах мира, а у нас она издавалась более ста раз.
Она дорога писателю еще и потому, что многим людям помогала в трудную минуту, учила мужеству.
Прототип главного героя повести Бориса Полевого -
летчик Алексей Маресьев
Это были нелегкие годы для советского народа, когда повесть Б. Полевого приходила к читателям в неустроенные дома, в библиотеки, размещенные во временных помещениях, в семьи, где горько горевали о не вернувшихся с войны. Каждому эта книга была необходима: и юноше, кончающему школу, и ветерану, у кого в бессонные ночи ныли старые раны.
"Повесть о настоящем человеке" только появилась в журнале, как Борису Полевому отовсюду пошли письма. Сотни, тысячи писем от незнакомых и близких людей, от фронтовиков, от женщин, от молодежи.
Потом газеты и журналы опубликуют статьи и исследования, посвященные легендарной истории Алексея Мересьева, но первые читательские письма, безыскусные и благодарные, нередко с потеками от материнских слез, так и остались для писателя самыми дорогими.
Трудно сказать что-нибудь новое об этой легендарной книге. Критики, кажется, высказали о ней все. Но каждый день, когда кто-то впервые открывает ее страницы, мысленно он говорит это новое, еще не высказанное до него, потому что нет такого человека на земле, кто бы остался равнодушным рядом с книгой о подвиге А. Мересьева.
Да и сам Б. Полевой совершил писательский подвиг, подарив человечеству прекрасную песню о мужестве и жизнелюбии настоящего человека.
В трудные послевоенные годы она находила отчаявшихся и возвращала их к жизни, она влекла за собой сильных, стыдила малодушных, становилась другом, учителем, бойцом. И так всюду на земле. Можно сказать, Борис Полевой совершил писательский подвиг.
Наверное, он готовился к нему всю жизнь, всю войну, потому что с первых репортерских строк в нем зрело убеждение, что если уж стоило брать в руки перо, то только ради того, чтобы написать о героическом в жизни, ибо лишь подвиг во имя Родины прекрасен...
И этому принципу - воспевать героику борьбы и труда - Б. Полевой остался верен на всю жизнь. Все его книги - "Золото", "Доктор Вера", "На диком бреге" и другие - как бы продолжают "Повесть о настоящем человеке", потому что в них живут и борются поистине героические люди.
Не случайно Борис Полевой так любит обращаться к знаменитым горьковским словам: "В жизни всегда есть место подвигу", - когда говорит о назначении советской литературы, чья история навеки связана с героической историей народа.
В этой книге необычно и очень красочно описываются события того далёкого и тяжёлого времени… времени Великой Отечественной войны.
Это произведение основано на реальных событиях из жизни советского летчика Алексея Маресьева. 
В конце марта 1942 года летчик - истребитель Алексей Маресьев был сбит и упал в районе Черного леса Демянского кольца. О необычайной биографии, характере, мужестве, силе духа этого советского офицера рассказывает книга Бориса Полевого...
Главный герой книги Алексей Мересьев повторяет судьбу военного летчика Маресьева, который вернулся в строй после тяжелейшего ранения и смог летать, управляя самолет при помощи протезов.
«Подвиг рождается не сразу. Для этого… нужно щедрую душу иметь», - писал Г.А. Медынский.
Душа Алексея Мересьева просто создана для того, чтобы совершать подвиги. Автор акцентирует внимание читателя на героическом поведении летчика в бою. Попав в так называемые «двойные клещи», он не паникует, а пытается сделать все возможное и невозможное, чтобы спасти самолет. Мересьев «крепко сжал зубы, дал полный газ и, поставив машину вертикально, попытался нырнуть под верхнего немца, прижимавшего его к земле».
Мересьев был сбит вражеским самолетом. Оказавшись в лесу раненым, мужественный летчик просто не мог замерзнуть. Это было бы не в его жизненных правилах. Герой привык никогда не сдаваться. С необычайным упорством он борется со смертью, с обстоятельствами, которые пытаются вычеркнуть его из рядов бойцов. Тяжелораненый Алексей пробирается к своим, сражаясь с медведем, преодолевая боль, холод и голод.
Совершенно очевидно, что силы Мересьеву придает не страх смерти, а стремление снова вернуться в строй и сражаться, защищая родную землю.
Уже на седьмые сутки герой мог лишь ползти, потому что ноги отказали ему. Мересьева преследовали дикие звери, а еще он боялся наткнуться на немцев - это значило бы для него верную смерть.
В нелегком пути Алексея поддерживали воспоминания о доме, о матери и любимой девушке. А еще он думал о немцах, которые могут все это уничтожить: «Не пускать, не пускать их дальше! Драться, драться с ними, пока есть силы…»
И вот наконец, почти отчаявшись, герой добрался до деревни. Старик Михайло привез летчика к себе в избу, но выхаживала его вся деревня. Люди несли все, что у них было - сухую ягоду, молоко, курицу. Они не пожалели последнее, лишь бы русский солдат выздоровел.
Колхозник сельскохозяйственной артели Валдайского р-на Новгородской области Михаил Вихров, приютивший у себя раненного и обессилевшего А. П. Маресьева.
Фото А. Фридляндского, июнь 1952 г.
Дед Михайло относился к Алексею как к своему сыну. Он прикладывал все силы, чтобы Мересьев встал на ноги. И именно он рассказал другу героя, летчику Дегтяренко, о своем «трофее».
В выздоровлении героя принимали участие многие люди - Дегтяренко, профессор госпиталя, комиссар. Благодаря им герой, несмотря на ампутированные ноги, нашел в себе силы жить.
Самый тяжелый эпизод повести - это описание состояния героя перед операцией. Мересьев не мог смириться с тем, что он станет инвалидом. Но строгий и суровый профессор сказал, что это неизбежно. Алексей долго готовил себя к операции. Но когда объявили, что будут резать, он «зарыдал бесшумно и сильно, уткнувшись в подушку, весь сотрясаясь и дергаясь. Всем стало жутко».
Лучшие произведения ХХ века о войне дополняют летопись Великой Отечественной картинами беспримерного подвига, гимном мужеству и величию человеческой души.
Произведение Б.Н.Полевого «Повесть о настоящем человеке» написано на документальной основе.
Главный герой Алексей Мересьев повторяет судьбу военного летчика Маресьева, который вернулся в строй после тяжелейшего ранения и смог летать, управляя самолет при помощи протезов.
«Подвиг рождается сразу. Для этого… нужно щедрую душу иметь», - писал Г.А. Медынский. Душа Алексея Мересьева просто создана для того, чтобы совершать подвиги. Автор акцентирует внимание читателя на героическом поведении летчика в бою. Попав в так называемые «двойные клещи», он не паникует, а пытается сделать все возможное и невозможное, чтобы спасти самолет. Мересьев «крепко сжал зубы, дал полный газ и, поставив машину вертикально, попытался нырнуть под верхнего немца, прижимавшего его к земле».
Оказавшись в лесу раненым, мужественный летчик просто не мог замерзнуть. Это было бы не в его жизненных правилах. Герой привык никогда не сдаваться. С необычайным упорством он борется со смертью, с обстоятельствами, которые пытаются вычеркнуть его из рядов бойцов. Тяжелораненый Алексей пробирается к своим, сражаясь с медведем, преодолевая боль, холод и голод. Совершенно очевидно, что силы Мересьеву придает не страх смерти, а стремление снова вернуться в строй и сражаться, защищая родную землю.
Алексея спасают жители деревни Плавни. Однако возвращение к активной жизни стало еще одним этапом его героической судьбы, который тоже можно назвать подвигом. Мересьеву ампутируют обмороженные ноги. Ему приходится учиться ходить на протезах, а потом долго доказывать, что он способен снова летать.
Мересьев, безусловно, яркая героическая натура. Однако Б.Полевой убедительно показывает, что подвиг Алексея не был бы возможен без душевной щедрости и доброты окружающих его людей: бабушки Василисы, сварившей для летчика суп из своей любимицы - единственной курочки Партизаночки, смертельно раненого комиссара Воробьева, поддержавшего Мересьева в госпитале, инструктора Наумова, поверившего в его силы.
Автор пишет о своем герое с нескрываемым восхищением: «чувствовались в нем тонкий ум, острая память и большое, хорошее сердце». Б.Полевой подчеркивает, что то, что обычные люди считают подвигом, сам Алексей воспринимает как естественное продолжение жизни. Ведь настоящий человек должен в любых обстоятельствах бороться с кознями судьбы.
Героизм в годы Великой Отечественной войны был массовым явлением. Примером этому может служить повесть Б.Васильева «А зори здесь тихие», рассказывающая о подвиге молодых зенитчиц и старшины Васкова, посланных на разведку и обнаруживших целый отряд врага в болотистом лесу. Понимая, что должен погибнуть, но не пропустить фашистов в тыл, Васков хочет уберечь девушек от неравного боя. Но те отказываются возвращаться в часть и остаются сражаться.
Васильев подчеркивает удивительное благородство девушек, которые даже в свои предсмертные минуты думают не о себе, а о своих подругах. Бесстрашная Женя Комелькова гибнет, уводя немцев от раненой Риты Осяниной. Зная, что рана ее смертельна, Рита добровольно уходит из жизни, чтобы освободить Васкова, дать ему возможность выполнить боевое задание. Лиза Бричкина погибает в болоте, пытаясь привести подкрепление.
«Повесть о настоящем человеке», А зори здесь тихие» и другие произведения о Великой отечественной войне несут в себе огромное воспитательное значение.
(по повести В. Кондратьева «Сашка»)
Среди книг, способных взволновать молодых, вызвать глубокие переживания и размышления не только о герое, об авторе, но и о себе, - повесть В. Кондратьева «Сашка». Когда Кондратьева спросили, как получилось, что в немолодые уже годы он вдруг взялся за повесть о войне, он ответил: «Видимо, подошли лета, пришла зрелость, а с нею и ясное понимание, что война-то - это самое главное, что было у меня в жизни». Его мучили воспоминания, даже запахи войны. Ночами в его сны приходили ребята из родного взвода, курили самокрутки, поглядывали на небо, ожидая бомбардировщика. Кондратьев читал военную прозу, но «тщетно искал и не находил в ней своей войны», хотя война была одна. Он понял: «О своей войне рассказать могу только я сам. И я должен рассказать. Не расскажу - какая-то страничка войны останется нераскрытой».
Писатель открыл нам правду о войне, пропахшую потом и кровью, хотя сам считает, что «Сашка» - «лишь малая толика того, что нужно рассказать о Солдате, Солдате-Победителе». Наше знакомство с Сашкой начинается с эпизода, когда ночью он задумал достать валенки для ротного. «Всплескивались ракеты в небо, рассыпались там голубоватым светом, а потом с шипом, уже погасшие, шли вниз к развороченной снарядами и минами земле… Порой небо прорезывалось трассирующими, порой тишину взрывали пулеметные очереди или артиллерийская канонада… Как обычно…» Рисуется страшная картина, а оказывается, это обычно. Война есть война, и несет она только смерть. Мы видим такую войну с первых страниц: «Деревни, которые они брали, стояли будто мертвые… Только летели оттуда стаи противно воющих мин, шелестящих снарядов и тянулись нити трассирующих. Из живого видели они лишь танки, которые, контратакуя, перли на них, урча моторами, и поливали их пулеметным огнем, а они метались на заснеженном тогда поле… Хорошо, наши сорокопятки затявкали, отогнали фрицев». Читаешь и видишь танки-махины, которые прут на маленьких людей, а им негде спрятаться на белом от снега поле. И рад «тявканью» сорокопяток, потому что отогнали смерть. О многом говорит заведенный на передовой порядок: «Ранило - отдай автомат оставшемуся, а сам бери родимую трехлинейку, образца одна тысяча восемьсот девяносто первого года дробь тридцатого».
Сашка жалел, что не знал немецкого. Он хотел спросить у пленного, как у них «с кормежкой, и сколько сигарет в день получают, и почему перебоев с минами нет… Про свое житье-бытье Сашка, разумеется, рассказывать бы не стал. Хвалиться нечем. И со жратвой туго, и с боеприпасами… Нету силенок ребят хоронить, нету… Ведь себе, живым, окопчика вырыть не в силах».
Кондратьев проводит своего героя через испытания властью, любовью и дружбой. Как выдержал Сашка эти испытания? Сашкина рота, от которой осталось 16 человек, натыкается на немецкую разведку. Отчаянную храбрость проявляет Сашка, захватив без оружия «языка». Ротный приказывает Сашке вести немца в штаб. По дороге он говорит немцу, что у них пленных не расстреливают, и обещает ему жизнь, но комбат, не добившись от немца при допросе никаких сведений, приказывает его расстрелять. Сашка не подчиняется приказу. Ему не по себе от почти неограниченной власти над другим человеком, он понял, какой страшной может стать эта власть над жизнью и смертью.
В Сашке развито огромное чувство ответственности за все, даже за то, за что отвечать он не мог. Ему стыдно перед пленным за никудышную оборону, за ребят, которых не похоронили: он старался вести пленного так, чтоб тот не видел наших убитых и не захороненных еще бойцов. Этой огромной ответственностью за все, что происходит вокруг, объясняется и немыслимое в армии событие - неподчинение приказу старшего по званию. «…Надо, Сашок. Понимаешь, надо», - говорил Сашке ротный перед тем, как приказать что-нибудь, хлопал его по плечу, и Сашка понимал - надо, и делал все, что приказано, как следует. Категоричное «надо» в некотором смысле способно облегчить человеку жизнь. Надо - и ничего сверх: ни делать, ни думать, ни понимать. Герои В. Кондратьева, особенно Сашка, привлекательны тем, что, подчиняясь этому «надо», думают и действуют «сверх» надобного: что-то неистребимое в них самих заставляет их это делать. Сашка добывает валенки для ротного. Раненый Сашка под огнем возвращается в роту проститься с ребятами и отдать автомат. Сашка ведет санитаров к раненому, не полагаясь на то, что они сами его разыщут.
Сашка берет в плен немца и отказывается его расстрелять… Все это «сверх надо» словно слышит Сашка в самом себе: не стреляй, возвращайся, проводи санитаров! Или это говорит совесть? «…Не прочитай я «Сашку», мне чего-то не хватало бы не в литературе, а просто-напросто в жизни. Вместе с ним у меня появился еще один друг, полюбившийся мне человек», - так оценил значение повести Кондратьева в своей жизни К. Симонов. А как оцениваете ее вы?
Среди книг, способных взволновать молодых, вызвать глубокие переживания и размышления не только о герое, об авторе, но и о себе, - повесть В. Кондратьева "Сашка". Когда Кондратьева спросили, как получилось, что в немолодые уже годы он вдруг взялся за повесть о войне, он ответил: "Видимо, подошли лета, пришла зрелость, а с нею и ясное понимание, что война-то - это самое главное, что было у меня в жизни". Его мучили воспоминания, даже запахи войны. Ночами в его сны приходили ребята из родного взвода, курили самокрутки, поглядывали на небо, ожидая бомбардировщика. Кондратьев читал военную прозу, но "тщетно искал и не находил в ней своей войны", хотя война была одна. Он понял: "О своей войне рассказать могу только я сам. И я должен рассказать. Не расскажу - какая-то страничка войны останется нераскрытой".
Писатель открыл нам правду о войне, пропахшую потом и кровью, хотя сам считает, что "Сашка" - "лишь малая толика того, что нужно рассказать о Солдате, Солдате-Победителе". Наше знакомство с Сашкой начинается с эпизода, когда ночью он задумал достать валенки для ротного. "Всплескивались ракеты в небо, рассыпались там голубоватым светом, а потом с шипом, уже погасшие, шли вниз к развороченной снарядами и минами земле… Порой небо прорезывалось трассирующими, порой тишину взрывали пулеметные очереди или артиллерийская канонада… Как обычно…" Рисуется страшная картина, а оказывается, это обычно. Война есть война, и несет она только смерть. Мы видим такую войну с первых страниц: "Деревни, которые они брали, стояли будто мертвые… Только летели оттуда стаи противно воющих мин, шелестящих снарядов и тянулись нити трассирующих. Из живого видели они лишь танки, которые, контратакуя, перли на них, урча моторами, и поливали их пулеметным огнем, а они метались на заснеженном тогда поле… Хорошо, наши сорокопятки затявкали, отогнали фрицев". Читаешь и видишь танки-махины, которые прут на маленьких людей, а им негде спрятаться на белом от снега поле. И рад "тявканью" сорокопяток, потому что отогнали смерть. О многом говорит заведенный на передовой порядок: "Ранило - отдай автомат оставшемуся, а сам бери родимую трехлинейку, образца одна тысяча восемьсот девяносто первого года дробь тридцатого".
Сашка жалел, что не знал немецкого. Он хотел спросить у пленного, как у них "с кормежкой, и сколько сигарет в день получают, и почему перебоев с минами нет… Про свое житье-бытье Сашка, разумеется, рассказывать бы не стал. Хвалиться нечем. И со жратвой туго, и с боеприпасами… Нету силенок ребят хоронить, нету… Ведь себе, живым, окопчика вырыть не в силах".
Кондратьев проводит своего героя через испытания властью, любовью и дружбой. Как выдержал Сашка эти испытания? Сашкина рота, от которой осталось 16 человек, натыкается на немецкую разведку. Отчаянную храбрость проявляет Сашка, захватив без оружия "языка". Ротный приказывает Сашке вести немца в штаб. По дороге он говорит немцу, что у них пленных не расстреливают, и обещает ему жизнь, но комбат, не добившись от немца при допросе никаких сведений, приказывает его расстрелять. Сашка не подчиняется приказу. Ему не по себе от почти неограниченной власти над другим человеком, он понял, какой страшной может стать эта власть над жизнью и смертью.
В Сашке развито огромное чувство ответственности за все, даже за то, за что отвечать он не мог. Ему стыдно перед пленным за никудышную оборону, за ребят, которых не похоронили: он старался вести пленного так, чтоб тот не видел наших убитых и не захороненных еще бойцов. Этой огромной ответственностью за все, что происходит вокруг, объясняется и немыслимое в армии событие - неподчинение приказу старшего по званию. "…Надо, Сашок. Понимаешь, надо", - говорил Сашке ротный перед тем, как приказать что-нибудь, хлопал его по плечу, и Сашка понимал - надо, и делал все, что приказано, как следует. Категоричное "надо" в некотором смысле способно облегчить человеку жизнь. Надо - и ничего сверх: ни делать, ни думать, ни понимать. Герои В. Кондратьева, особенно Сашка, привлекательны тем, что, подчиняясь этому "надо", думают и действуют "сверх" надобного: что-то неистребимое в них самих заставляет их это делать. Сашка добывает валенки для ротного. Раненый Сашка под огнем возвращается в роту проститься с ребятами и отдать автомат. Сашка ведет санитаров к раненому, не полагаясь на то, что они сами его разыщут.
Сашка берет в плен немца и отказывается его расстрелять... Все это "сверх надо" словно слышит Сашка в самом себе: не стреляй, возвращайся, проводи санитаров! Или это говорит совесть? "…Не прочитай я "Сашку", мне чего-то не хватало бы не в литературе, а просто-напросто в жизни. Вместе с ним у меня появился еще один друг, полюбившийся мне человек", - так оценил значение повести Кондратьева в своей жизни К. Симонов. А как оцениваете ее вы?
