Для того, чтобы создать своего поистине грандиозного произведения «Тихий Дон». Этот роман-эпопея описывает жизнь донского казачества в период переломных для нашей страны исторических событий. Автор показывает, как изменила и искалечила Первая мировая и, прежде всего, Гражданская война судьбы его героев.

В центре сюжета находятся отношения казака Григория Мелехова и его возлюбленной - замужней казачки Аксиньи Астаховой . Эта любовь подарил молодым людям много радости, но и одновременно причинила им ужасные страдания.

Чтобы быть рядом друг с другом героям пришлось переступить через общественное мнение, неприятие их союза старшими Мелеховыми, а также через мужа Аксиньи - Степана и законную жену Григория - Наталью . Единственное, что смогло разлучить влюбленных - это жестокая война, которая стала причиной гибели Аксиньи, и забрала у Григория все, что «было дорого его сердцу».

Аксинью убивают красноармейцы в тот момент, когда она с возлюбленным пытается сбежать на Кубань. Этот эпизод является одним из финальных в романе, и наиболее драматичным его делает тот факт, что погибает героиня именно тогда, когда наконец-то у нее появилась надежда на тихую и спокойную жизнь вместе с Григорием.

На предложение любимого уехать на Кубань Аксинья, не задумываясь ни на минуту, отвечает согласием: «Пеши пойду, поползу следом за тобой…» Далее мы видим, как сияют счастьем, «опухшие от слез» глаза казачки, когда она вместе с Григорием отправляется в путь. В свои последние дни и часы вместе влюбленные наслаждаются обществом друг друга.

Аксинья не может налюбоваться Григорием, без которого она «претерпела так много горя». Она видит, как война измотала, состарила и изменила этого мужчину: «Что-то суровое, почти жестокое было в глубоких поперечных морщинах между бровями ее возлюбленного…» Но женщина еще не знает, что совсем скоро на этом лице появится еще одна страшная печать, которой отмечены бывают лишь те, кому суждено пережить тяжелейшую из потерь - смерть любимого человека.

Аксинья, раненная красноармейцем, умирает прямо на руках у Григория, не успев произнести ни слова. Она лишь все тяжелее «наваливается» на руку возлюбленного, истекая кровью, пока, наконец, мужчина, «мертвея от ужаса», ни понимает, что все кончено, и с ним произошло самое страшное событие в его жизни.

После того как Григорий хоронит Аксинью, ему больше уже некуда торопиться, незачем бежать на Кубань. Существование мужчины становится абсолютно бессмысленным. Он несколько дней бесцельно скитается по степи, утратив «и разум и былую смелость». Единственное, что потом возвращает героя к жизни - это его сын Мишатка, потому что теперь только этот мальчик «роднит» Григория с землей.

Спустя немного Аксинья тихонько встала, перешла поляну, высоко подобрав юбку, стараясь не замочить ее по росистой траве. Где-то недалеко бился о камни и звенел ручеек. Она спустилась в теклину лога, устланную замшелыми, покрытыми прозеленью, каменными плитами, напилась холодной родниковой воды, умылась и досуха вытерла порумяневшее лицо платком. С губ ее все время не сходила тихая улыбка, радостно светились глаза. Григорий снова был с нею! Снова призрачным счастьем манила ее неизвестность... Много слез пролила Аксинья бессонными ночами, много горя перетерпела за последние месяцы. Еще вчера днем, на огороде, когда бабы, половшие по соседству картофель, запели грустную бабью песню, - у нее больно сжалось сердце, и она невольно прислушалась. Тега-тега, гуси серые, домой, Не пора ли вам наплаваться? Не пора ли вам наплаваться, Мне, бабеночке, наплакаться... - выводил, жаловался на окаянную судьбу высокий женский голос, и Аксинья не выдержала: слезы так и брызнули из ее глаз! Она хотела забыться в работе, заглушить ворохнувшуюся под сердцем тоску, но слезы застилали глаза, дробно капали на зеленую картофельную ботву, на обессилевшие руки, и она уже ничего не видела и не могла работать. Бросив мотыгу, легла на землю, спрятала лицо в ладонях, дала волю слезам... Только вчера она проклинала свою жизнь, и все окружающее выглядело серо и безрадостно, как в ненастный день, а сегодня весь мир казался ей ликующим и светлым, словно после благодатного летнего ливня. "Найдем и мы свою долю!" - думала она, рассеянно глядя на резные дубовые листья, вспыхнувшие под косыми лучами восходящего солнца. Возле кустов и на солнцепеке росли душистые пестрые цветы. Аксинья нарвала их большую охапку, осторожно присела неподалеку от Григория и, вспомнив молодость, стала плести венок. Он получился нарядный и красивый. Аксинья долго любовалась им, потом воткнула в него несколько розовых цветков шиповника, положила в изголовье Григорию. Часов в девять Григорий проснулся от конского ржания, испуганно сел, шаря вокруг себя руками, ища оружие. - Никого нету, - тихо сказала Аксинья. - Чего ты испужался? Григорий протер глаза, сонно улыбнулся: - Приучился по-заячьи жить. Спишь и во сне одним глазом поглядываешь, от каждого стука вздрагиваешь... От этого, девка, скоро не отвыкнешь. Долго я спал? - Нет. Может, ишо уснешь? - Мне надо сутки подряд спать, чтобы отоспаться как следует. Давай лучше завтракать. Хлеб и нож у меня в седельных сумах, достань сама, а я пойду коней напою. Он встал, снял шинель, повел плечами. Жарко пригревало солнце. Ветер ворошил листья деревьев, и за шелестом их уже не слышно было певучего говора ручья. Григорий спустился к воде, из камней и веток сделал в одном месте запруду, шашкой нарыл земли, засыпал ею промежутки между камнями. Когда вода набралась возле его плотины, он привел лошадей и дал им напиться, потом снял с них уздечки, снова пустил пастись. За завтраком Аксинья спросила: - Куда же мы поедем отсюда? - На Морозовскую. Доедем до Платова, а оттуда пойдем пеши. - А кони? - Бросим их. - Жалко, Гриша! Кони такие добрые, на серого прямо не наглядишься, и надо бросать? Где ты его добыл? - Добыл... - Григорий невесело усмехнулся. - Грабежом взял у одного тавричанина. После недолгого молчания он сказал: - Жалко не жалко, а бросать прийдется... Нам лошадьми не торговать. - А к чему ты при оружии едешь? На что оно нам сдалось? Не дай бог, увидит кто - беды наберемся. - Кто нас ночью увидит? Я его так, для опаски оставил. Без него мне уже страшновато... Бросим коней - и оружие брошу. Тогда оно уже будет ненужное. После завтрака они легли на разостланной шинели. Григорий тщетно боролся со сном, Аксинья, опершись на локоть, рассказывала, как жила без него, как много выстрадала за это время. Сквозь неодолимую дрему Григорий слышал ее ровный голос и не в силах был поднять отяжелевшие веки. Иногда он вовсе переставал слышать Аксинью. Голос ее удалялся, звучал глуше и затихал совсем. Григорий вздрагивал и просыпался, а через несколько минут уже снова закрывал глаза. Усталость была сильнее его желаний и воли. - ...скучали, спрашивали - где батя? Я с ними по-всячески, все больше лаской. Приобыкли, привязались ко мне и стали реже проведывать Дуняшку. Полюшка - тихонькая, смирная. Куклят ей нашью из лоскутков, она и сидит с ними под столом, занимается. А Мишатка раз прибегает с улицы, весь дрожит. "Ты чего?" - спрашиваю. Заплакал, да так горько. "Ребята со мной не играются, говорят - твой отец бандит. Мамка, верно, что он бандит? Какие бывают бандиты?" Говорю ему: "Никакой он не бандит, твой отец. Он так... несчастный человек". Вот и привязался он с расспросами: почему несчастный и что такое несчастный? Никак ему не втолкую... Они сами, Гриша, стали звать меня матерью, не подумай, что я их учила. А Михаил ничего с ними обходился, ласково. Со мной не здоровался, отвернется и пройдет мимо, а им раза два сахару привозил из станицы. Прохор все об тебе горевал. Пропал, говорит, человек. На прошлой неделе зашел погутарить об тебе и ажник слезьми закричал... Обыск делали у меня, все оружие искали - и под застрехами, и в погребу, и везде... Григорий уснул, так и не дослушав рассказа. Над головой его шептались под ветром листья молодого вяза. По лицу скользили желтые блики света. Аксинья долго целовала его закрытые глаза, а потом и сама уснула, прижавшись к руке Григория щекой, улыбаясь и во сне. Поздней ночью, когда зашел месяц, они покинули Сухой лог. Через два часа езды спустились с бугра к Чиру. На лугу кричали коростели, в камышистых заводях речки надсаживались лягушки, и где-то далеко и глухо стонала выпь. Сплошные сады тянулись над речкой, неприветно чернея в тумане. Неподалеку от мостка Григорий остановился. Полное безмолвие царило в хуторе. Григорий тронул коня каблуками, свернул в сторону. Ехать через мост он не захотел. Не верил он этой тишине и боялся ее. На краю хутора они переехали речку вброд и только что свернули в узкий переулок, как из канавы поднялся человек, за ним - еще трое. - Стой! Кто едет? Григорий вздрогнул от окрика, как будто от удара, натянул поводья. Мгновенно овладев собой, он громко отозвался: "Свои! - И круто поворачивая коня, успел шепнуть Аксинье: - Назад! За мной!" Четверо из заставы недавно расположившегося на ночевку продотряда молча и не спеша шли к ним. Один остановился прикурить, зажег спичку. Григорий с силой вытянул плетью коня Аксиньи. Тот рванулся и с места взял в карьер. Пригнувшись к лошадиной шее, Григорий скакал следом. Томительные секунды длилась тишина, а потом громом ударил неровный раскатистый залп, вспышки огня пронизали темноту. Григорий услышал жгучий свист пуль и протяжный крик: - В ружье-о-о!.. Саженях в ста от речки Григорий догнал машисто уходившего серого коня, поравнявшись, крикнул: - Пригнись, Ксюша! Пригнись ниже! Аксинья натягивала поводья и, запрокидываясь, валилась набок. Григорий успел поддержать ее, иначе она бы упала. - Тебя поранили?! Куда попало?! Говори же!.. - хрипло спросил Григорий. Она молчала и все тяжелее наваливалась на его руку. На скаку прижимая ее к себе, Григорий задыхался, шептал: - Ради господа бога! Хоть слово! Да что же это ты?! Но ни слова, ни стона не услышал он от безмолвной Аксиньи. Верстах в двух от хутора Григорий круто свернул с дороги, спустился к яру, спешился и принял на руки Аксинью, бережно положил ее на землю. Он снял с нее теплую кофту, разорвал на груди легкую ситцевую блузку и рубашку, ощупью нашел рану. Пуля вошла Аксинье в левую лопатку, раздробила кость и наискось вышла под правой ключицей. Окровавленными трясущимися руками Григорий достал из переметных сум чистую исподнюю рубашку, индивидуальный пакет. Он приподнял Аксинью, подставил под спину ей колено, стал перевязывать рану, пытаясь унять хлеставшую из-под ключицы кровь. Клочья рубашки и бинт быстро чернели, промокали насквозь. Кровь текла также из полуоткрытого рта Аксиньи, клокотала и булькала в горле. И Григорий, мертвея от ужаса, понял, что все кончено, что самое страшное, что только могло случиться в его жизни, - уже случилось... По крутому склону яра, по тропинке, пробитой в траве и усеянной овечьими орешками, он осторожно спустился в яр, неся на руках Аксинью. Безвольно опущенная голова ее лежала у него на плече. Он слышал свистящее, захлебывающееся дыхание Аксиньи и чувствовал, как теплая кровь покидает ее тело и льется изо рта ему на грудь. Следом за ним сошли в яр обе лошади. Фыркая и гремя удилами, они стали жевать сочную траву. Аксинья умерла на руках у Григория незадолго до рассвета. Сознание к ней так и не вернулось. Он молча поцеловал ее в холодные и соленые от крови губы, бережно опустил на траву, встал. Неведомая сила толкнула его в грудь, и он попятился, упал навзничь, но тотчас же испуганно вскочил на ноги. И еще раз упал, больно ударившись обнаженной головой о камень. Потом, не поднимаясь с колен, вынул из ножен шашку, начал рыть могилу. Земля была влажная и податливая. Он очень спешил, но удушье давило ему горло, и, чтобы легче было дышать, он разорвал на себе рубашку. Предутренняя свежесть холодила его влажную от пота грудь, и ему стало не так трудно работать. Землю он выгребал руками и шашкой, не отдыхая ни минуты, но пока вырыл могилу глубиной в пояс - ушло много времени. Хоронил он свою Аксинью при ярком утреннем свете. Уже в могиле он крестом сложил на груди ее мертвенно побелевшие смуглые руки, головным платком прикрыл лицо, чтобы земля не засыпала ее полуоткрытые, неподвижно устремленные в небо и уже начавшие тускнеть глаза. Он попрощался с нею, твердо веря в то, что расстаются они ненадолго... Ладонями старательно примял на могильном холмике влажную желтую глину и долго стоял на коленях возле могилы, склонив голову, тихо покачиваясь. Теперь ему незачем было торопиться. Все было кончено. В дымной мгле суховея вставало над яром солнце. Лучи его серебрили густую седину на непокрытой голове Григория, скользили по бледному и страшному в своей неподвижности лицу. Словно пробудившись от тяжкого сна, он поднял голову и увидел над собой черное небо и ослепительно сияющий черный диск солнца.

Роман-эпопею М.А. Шолохова «Тихий Дон» по масштабности охвата действительности, художественному мастерству литературная критика ставит в один ряд с «Войной и миром» Л.Н. Толстого. А.Н. Толстой писал: «В «Тихом Доне» он [Шолохов] развернул эпическое, насыщенное запахами земли, живописное полотно из жизни донского казачества. Но это не ограничивает большую тему романа. «Тихий Дон» по языку, сердечности, человечности, пластичности, – произведение общерусское, национальное, народное». Роман охватывает период великих исторических потрясений в России, их отражение в судьбах русских людей. Поэтому так много внимания автор уделяет образам отдельных персонажей, развитию их чувств, переживаний, зачастую окрашенных в трагические тона.

С большой силой таланта написана Шолоховым сцена гибели Аксиньи. В своем последнем отчаянном порыве стать на другой жизненный путь Григорий Мелехов бежит из банды, забирая из хутора любимую женщину. Поздней ночью они покинули Сухой Лог. Описывается полночное безмолвное царство в хуторе: «Не верил он [Григорий] этой тишине…». Случилось то, чего больше всего боялся Григорий. На краю хутора героев встречают четверо человек из продотряда: «Томительные секунды длилась тишина, а потом громом ударил неровный раскатистый залп, вспышки огня пронизали темноту». Догнав аксиньеного коня, Григорий увидел, что «Аксинья натягивала поводья и, запрокидываясь, валилась набок…

– Тебя ранило?! Куда попало?! Говори же! – хрипло спросил Григорий…

Но ни слова, ни стона не услышал он от безмолвной Аксиньи».

«Пуля вошла Аксинье в левую лопатку, раздробила кость и наискось вышла под правою ключицей». Это было смертельное ранение. «Григорий, мертвея от ужаса, понял, что все кончено…», понял, что случилось самое страшное в его жизни.

Картина смерти женщины потрясает читателя, автор не боится натурализма в ее описании: «Клочья рубашки и бинт быстро чернели, промокали насквозь. Кровь текла также из полуоткрытого рта Аксиньи, клокотала и булькала в горле… Безвольно опущенная голова ее лежала у него на плече. Он слышал свистящее, захлебывающееся дыхание Аксиньи и чувствовал, как теплая кровь покидает ее теле и льется изо рта ему на грудь… Аксинья умерла… незадолго до рассвета. Сознанье к ней так и не вернулось. Он молча поцеловал ее в холодные и соленые от крови губы…»

Эпизод гибели Аксиньи отбросит свет на всю последующую жизнь главного героя. Со смертью любимой Григорий утратил «и разум и былую смелость». Шолохов с огромным психологизмом показывает нам, как несчастье сломало человека: «неведомая сила покинула его», и он «упал навзничь, но тотчас же испуганно вскочил на ноги. И еще раз упал, больно ударившись обнаженной головой о камень». Символично, что так и не смог подняться герой. Стоя на коленях, он как-то механически копает шашкой могилу Аксинье. Его давит удушье, «чтобы легче было дышать, он разорвал на груди рубаху». Такие детали не просто придают достоверность изображаемому, но заставляют читателя пережить вместе с героем обрушившееся на него горе.

«Хоронил он свою Аксинью при ярком утреннем свете. Уже в могиле он крестом сложил на груди ее мертвенно побелевшие смуглые руки, головным платком укрыл лицо, чтобы земля не засыпала ее полуоткрытые, неподвижно устремленные в небо и уже начавшие тускнеть глаза. Он попрощался с нею, твердо веря в то, что расстаются они ненадолго… Теперь ему незачем было торопиться. Все было кончено». Обращаем внимание на используемый автором оксюморон – «мертвенно побелевшие смуглые руки», с его помощью подчеркивается неестественность случившегося, но следом идет описание «начавшись тускнеть» глаз, подтверждающее, что «все… кончено». Причем эта последняя фраза повторяется в сравнительно небольшом отрывке текста дважды. Бесповоротность случившегося Григорий осознал сразу, как только увидел, как ранена Аксинья. Неслучайно и междометие «уже» много раз встречается в тексте. Действительно, все в этой жизни у Григория уже случилось. Отсюда и такая уверенность, что с погибшей героиней «расстаются они ненадолго».

Для выражения душевного состояния Григория Шолохов вводит картину пейзажа, надолго остающуюся перед глазами читателя: «В дымной мгле суховея вставало над яром солнце. Лучи его серебрили густую седину на непокрытой голове Григория, скользили по бледному и страшному в своей неподвижности лицу. Словно пробудившись от тяжкого сна, он поднял голову и увидел над собой черное небо и ослепительно сияющий черный диск солнца». Мы понимаем, какой мрак окутал душу измученного героя. Ничто не может восполнить понесенную им утрату. Порвалась одна из последних и самых крепких его связей с радостным, торжествующим миром жизни. «Вся жизнь Григория была в прошлом, а прошлое казалось недолгим и тяжким сном». Пейзаж передает безысходность душевной муки Григория, потерявшего Аксинью. Шолохов находит неожиданные краски для того, чтобы как можно точнее отразить облик опустошенного героя. Черное солнце над степью словно выжгло все и в сердце оказавшегося под ним человека. Автор таким пейзажем словно хочет эпически обобщить все случившееся с Григорием, показать, какой финал принесла война в его жизнь.

Выжженной степью кажется Мелехову его судьба: «Он лишился всего, что было дорого его сердцу. Все отняла, все порушили безжалостная смерть. Остались только дети. Но сам он все еще судорожно цеплялся за землю, как будто и на самом деле изломанная жизнь его представляла какую-то ценность для него и для других…

…Что ж, вот и сбылось то немногое, о чем бессонными ночами мечтал Григорий. Он стоял у ворот родного дома, держа на руках сына…

Это было все, что осталось у него в жизни, что пока еще роднило его с землей и со всем этим огромным, сияющим под холодным солнцем миром».

Символичны эпитеты, которые автор присваивает солнцу – от «черного» оно становится «холодным». Безусловно, это психологические эпитеты. Подобная тонкость восприятия мира и умение передать это словом присущи не только отдельному отрывку романа «Тихий Дон», но и все произведениям Шолохова. Изобразительно-выразительные средства, используемые художником в тексте, призваны помочь нам увидеть жизнь глазами героев. В этом проявляется мастерство писателя, позволившее его творчеству занять важное место в русской классической литературе.

Неслучайно, характеризуя эпизоды романа-эпопеи «Тихий Дон», А.С. Серафимович писал: «Чувство меры в острых моментах, и оттого они пронизывают. Огромное знание того, о чем рассказывает. Тонкий схватывающий глаз. Умение выбрать из многих признаков наихарактернийшие».

Главные женские образы романа Михаила Шолохова "Тихий Дон" - это Наталья Мелехова и Аксинья Астахова.. Обе они любят одного и того же казака, Григория Мелехова. Он же женат на Наталье, но любит Аксинью, а та, в свою очередь, замужем за другим казаком, Степаном Астаховым. Образуется очень традиционный любовный треугольник, важная составляющая сюжета романа. Но разрешается он очень трагически. К финалу романа умирают и Наталья и Аксинья.

Что же привело двух почти во всем различных между собой женщин к печальному исходу? В самом общем виде на этот вопрос можно ответить так: любовь к Григорию. Наталья не может перенести того, что муж продолжает любить Аксинью, не хочет из-за этого иметь от него еще одного ребенка и совершает самоубийственный аборт, фактически ища смерти, а не просто стремясь избавиться от нежелательной беременности. Аксинью же любовь к Григорию гонит вместе с ним на Кубань. А поскольку Мелехов скрывается от властей, им приходится бежать от попавшегося навстречу патруля. Пуля патрульного случайно ранит Аксинью, и ранит смертельно.

Конец каждой из героинь по-своему закономерен. Наталья - женщина нервная, рефлектирующая. Она трудолюбива, красива, добра, но несчастна. Наталья, только узнав о сватовстве Мелеховых, заявляет: "Люб мне Гришка, а больше ни за кого не пойду!.. Не нужны мне, батенька, другие... Не пойду, пущай и не сватают. А то хучь в Усть-Медведицкий монастырь везите..." Она - человек глубоко верующий, богобоязне
нный. И чтобы решиться сперва на попытку самоубийства, а потом на убийство не родившегося еще ребенка, она должна была переступить через столь важные для нее христианские заповеди. Только сильнейшее чувство "любви и ревность подвигли Наталью на такие поступки. Горе свое она переживает в себе, не выплескивая его наружу.

Аксинья же с самого начала "решила отнять Гришку у счастливой, ни горя, ни радости любовной не видавшей Натальи Коршуновой... Одно лишь решила накрепко: Гришку отнять у всех, залить любовью" владеть им, как раньше", до женитьбы. Но в столкновении двух любящих Григория женщин победителей, как мы знаем, не будет. Когда из-за измены мужа Наталья временно возвращается в родительский дом, то "ей все казалось, что Григорий вернется к ней, сердцем ждала, не вслушиваясь в трезвый нашепот разума; исходила ночами в жгучей тоске, крушилась, растоптанная нежданной незаслуженной обидой". Аксинья, в отличие от Натальи, любит Григория не только сердцем, но и умом. Она готова бороться за любимого всеми доступными средствами. Аксинья активно стремится к своему счастью, делая при этом несчастной Наталью. Однако доброта свойственна ей в не меньшей степени, чем сопернице. После смерти Натальи именно Аксинья ухаживает за ее детьми, и они называют ее мамой.Натальяезадолгодо смерти склоняется к тому, чтобы вместе с детьми уйти в родительский дом, позволив Григорию уже открыто взять в свой курень Аксинью. Однако мать Григория, Ильинична, по авторскому определению, "мудрая и мужественная старуха", делать ей это категорически запрещает: "Смолоду и я так думала, - со вздохом сказала Ильинична. - Мой-то тоже был кобелем не из последних. Что я горюшка от него приняла, и сказать нельзя. Только уйтить от родного мужа нелегко, да и не к чему. Пораскинь умом - сама увидишь. Да и детишков от отца забирать, как это так? Нет, это ты зря гутаришь. И не думай об этом, не велю!" Тут "все, что так долго копилось у Натальи на сердце, вдруг прорвалось в судорожном припадке рыданий. Она со стоном сорвала с головы платок, упала лицом на сухую, неласковуюземлю и, прижимаясь к ней грудью, рыдала без слез". В исступлении Наталья посылает самые страшные проклятия на голову неверного мужа: "Господи, накажи его проклятого! Срази его там насмерть! Чтобы больше не жил он, не мучил меня!.." И обрекает себя на мучительную смерть, пытаясь избавиться от его ребенка. Ильинична собиралась с помощью Пантелея Прокофьевича "отговорить от неразумного поступка взбесившуюся с горя сноху", но не успела. Наталья именно "с горя взбесилась".

Аксинья уравновешеннее Натальи. Она тоже хлебнула немало горя, пережила смерть дочки. Однако воздержалась от резких, необдуманных поступков. Аксинье хочется, чтобыони с Григорием могли соединиться навсегда, избавиться от людских пересудов, зажить нормальной жизнью. Ей кажется, что эта мечта может сбыться после смерти Натальи. Аксинья нянчит Мелехов-ских детей, и те почти что признают в ней мать. Но Григорию так и не довелось спокойно пожить с ней. Почти сразу после возвращения из Красной Арми
и он вынужден бежать из родного хутора, поскольку опасается ареста за старые грехи - активное участие в Вёшенском восстании. Аксинья тоскует без него, боится за его жизнь: "Видно, и ее, такую сильную, сломили страдания. Видно, солоно жилось ей эти месяцы...." Тем не менее Аксинья с готовностью откликается на предложение Григория бросить дом, детей (их Мелехов рассчитывает забрать позднее) и отправиться с ним на Кубань навстречу неизвестности: "Как бы ты думал?.. Сладко мне одной? Поеду, Гришенька, родненький мой! Пети пойду, поползу следом за тобой, а одна больше не останусь! Нету мне без тебя жизни Лучше убей, но не бросай опять!.." Она, разумеется, не подозревает, что в этот раз они с Григорием будут очень недолго, что ждет ее скорая и нелепая гибель.

Григорий переживает смерть обеих женщин. Но переживает по-разному. Узнав, что на роковой шаг Наталью толкнул разговор с Аксиньей, рассказавшей его жене всю правду, Григорий "из горницы вышел постаревший и бледный; беззвучно шевеля синеватыми, дрожащими губами, сел к столу, долго ласкал детей, усадив их к себе на колени..." Он понимает, что виноват в смерти жены: "Григорий представил, как Наталья прощалась с ребятишками, как она их целовала и, быть может, крестила, и снова, как тогда, когда читал телеграмму о ее смерти, ощутил острую, колющую боль в сердце, глухой звон в ушах Как замечает автор: "Григорий страдал не только потому, что по-своему он любил Наталью и свыкся с ней за шесть лет, прожитых вместе, но и потому, что чувствовал себя виновным в ее смерти. Если бы при жизни Наталья осуществила свою угрозу - взяла детей и ушла жить к матери, если бы она умерла там, ожесточенная в ненависти к неверному мужу и непримирившаяся, Григорий, пожалуй, не с такой силой испытывал бы тяжесть утраты, и уж, наверное- раскаяние не терзало бы его столь яростно. Но со слов Ильиничны он знал, что Наталья простила ему все, что она любила его и вспоминала о нем до последней минуты. Это увеличивало его страдания, отягчало совесть немолкнущим укором, заставляло по-новому осмысливать прошлое и свое поведение в нем..."

Григорий, который ранее относился к жене безразлично и даже неприязненно, потеплел к ней из-за детей: в нем проснулись отцовские чувства. Он готов был одно время жить с обеими женщинами, каждую из них любя по-своему, но после смерти жены на время почувствовал неприязнь к Аксинье "за то, что она выдала их отношения и тем самым толкнула Наталью на смерть". Однако гибель Аксиньи вызывает у Григория еще более глубокие страдания. Он видел, как "кровь текла... из полуоткрытого рта Аксиньи, клокотала и булькала в горле. И Григорий, мертвея от ужаса, понял, что все кончено, что самое страшное, что только могло случиться в его жизни, - уже случилось..." Опять Мелехов невольно способствовал гибели близкой ему женщины, и на этот раз она умерла буквально у него на руках. С гибелью Аксиньи жизнь для Григория почти потеряла смысл. Хороня любимую, он думает; что "расстаются они ненадолго...". В "Тихом Доне" вообще очень много смертей. Умирают почти все члены семейства Мелеховых, и ни один курень на хуторе Татарском не обошла смертЬ.

Так действительно было в гражданскую войну, когда погибло очень много казаков. И гибель двух главных героинь в этом смысле закономерна. Смерть Натальи и смерть Аксиньи, по замыслу писателя, должны углубить одино--чество Григория к финалу повествования, оставив его только с единственным уцелевшим сыном Мишаткой: "Как выжженная палами степь, черна стала жизнь Григория. Он лишился всего, что было дорого его сердцу- Все отняла у него, все порушила безжалостная смерть. Остались только дети" (Григорий еще не знает, что дочь Полюшка померла "от глотошной"). Обречены на гибель в шолоховском романе и сильная волевая Аксинья, и более слабая Наталья. Трагедия гражданской войны усиливает трагизм и любовной линии "Тихого Дона". на губах: - Братцы, нет мне прощения!.. Зарубите, ради Бога... в Бога мать... Смерти... предайте!.." Говорит он почти теми же словами, что и казак Егор Жарков, получивший смертельную рану в первую мировую войну и умоляющий товарищей прекратить его мучения: "Братцы, предайте смерти! Братцы!.. Братцы... Что жвы гля-ди-те-е-е?.. Аха-ха-а-а-а-а!.. Братцы, предайте смерти!.." Мелехов, в отличие от Жаркова, у которого из разорванного живота вываливаются кишки, не ранен, но испытывает почти такие же мучения, что приходится убивать соотечественников, русских людей, казаков, мужиков, матросов... Даже убивая противника в честном бою, он испытывает порой нравственные муки. Что уж говорить об убийстве безоружных.

Правда, мстя за Петра, Григорий и такое черное дело делает. Но чувство мести быстро проходит. И узнав, что в руки казаков попали убийцы Петра, Григорий спешит в родной хутор не затем, чтобы ускорить их гибель, а наоборот, чтобы спасти от смерти. Но он опоздал: в ходе самосуда Ивана Алексеевича убивает вдова Петра Дарья. Поистине, "что делается с людьми"! Озверения, вызванного гражданской войной, Григорий не приемлет. И в конечном счете оказывается чужим во всех враждующих станах. Он начинает сомневаться, ту ли правду ищет. Мелехов думает о красных: "Они воюют, чтобы им лучше жить, а мы за свою хорошую жизнь воевали... Одной правды нету в жизни. Видно, кто кого одолеет, тот того и сожрет... А я дурную правду искал. Душой болел, туда-сюда качался... В старину, слышно, Дон татары обижали, шли отнимать землю, неволить. Теперь - Русь. Нет! Не помирюсь я! Чужие они мне и всем-то казакам". Чувство общности испытывает он только с земляками казаками, особенно в пору Вёшенского восстания. Мечтает о том, чтобы казаки были независимы и от большевиков и от "кадетов", но быстро понимает, что никакой "третьей силе" в борьбе красных и белых не остается места.

В белоказачьей армии атамана Краснова Григорий Мелехов служит без воодушевления. Здесь он видит и грабеж, и насилия над пленными, и нежелание казаков воевать за пределами области Войска Донского, и сам разделяет их настроения. И так же без энтузиазма воюет Григорий с красными после соединения вёшенских повстанцев с войсками генерала Деникина. Офицеры, задающие тон в Добровольческой армии, для него люди не просто чужие, но и враждебные. Недаром врагом становится и есаул Евгений Листницкий, которого Григорий за связь с Аксиньей избивает до полусмерти. Мелехов предчувствует поражение белых и не слишком печалится по этому поводу. По большому счету война ему уже надоела, а исход едва ли не безразличен. Хотя в дни отступления "временами у него рождалась смутная надежда на то, что опасность заставит распыленные, деморализованные и враждующие между собою силы белых объединиться, дать отпор и опрокинуть победоносно наступающие красные части".

24 мая для жителей Верхнего Дона - день особый: 106 лет назад в степном хуторе Кружилине, приписанном к станице Вёшенской, в семье Александра Михайловича Шолохова, приказчика купца Парамонова, родился мальчик. Окрестили его по святцам Михаилом.

Сегодня хутор Кружилинский известен всему миру как родина великого русского писателя, лауреата Нобелевской премии, автора романов «Тихий Дон», «Поднятая целина», «Они сражались за Родину», повести «Путь-дороженька», сборников рассказов «Донские рассказы» и «Лазоревая степь», рассказов «Судьба человека» и «Наука ненависти» Михаила Александровича Шолохова.

Более 35 тысяч человек собрал Всероссийский литературно-фольклорный праздник «Шолоховская весна-2011», который проходил с 27 по 29 мая на родине писателя.

Роман "Тихий Дон" прочитала раз 5-6,все 4 книги.Причем дозрела до него только после выхода на пенсию.Это-великое произведение великого автора! Потом купила аудиокнигу,где чтение диктора сопровождается настоящим казачьим пением.Слушаю в транспорте.Я-человек очень далекий от казачества,но этот роман стал моей настольной книгой.Глубина и талант Шолохова-всеобьемлющи.Поражаешься, как точно и как тонко изображает автор характеры своих героев.

В книгах Шолохова мы находим ответы на главные вопросы, учимся понимать общечеловеческие ценности. В этом и есть секрет вечной молодости и жизненности произведений писателя.

Этот памятник главным героям "Тихого Дона" Аксинье и Григорию установлен на берегу Дона у станицы Вёшенская:

Попыталась проанализировать жизнь Аксиньи,такую короткую и трагичную:

Аксинья Астахова-история болезни

Дата рождения примерно 1892 г.

В 16 лет перенесла сильную психологическую травму-её изнасиловал собственный отец.Осенью в степи,где они пахали,верст за 8 от хутора Дубровского,где она тогда жила с родителями и братом.Потом она стала свидетельницей, брат и мать до смерти избили отца,который на её глазах скончался.Это произошло примерно осенью 1908 года.

Через год,когда она вышла замуж за Степана,ей было 17 лет,на второй же день после свадьбы подверглась жестокому избиению со стороны мужа(за то,что была не девушкой)-удары в живот,в спину,в грудь.Свадьба прошла в осенний мясоед,т.е.поздняя осень,предзимье-1909 года

Через полтора года после выхода замуж,т.е Аксинье было 18 с половиной лет,родила ребенка с помощью повитухи.Роды были не очень тяжелые.Схватки начались утром,а где -то после полудня уже родила.Но опять была психологическая травма-за час до рождения ребенка скончалась её свекровь,которая долго болела.Произошло это весной 1911 года

Потеряла ребенка,который не дожил и до года.Аксинье не было еще и 20 лет. т.е.в конце 1911 года или в самом начале 1912 года,скорее всего зимой.

Опять подверглась жестокому избиению со стороны Степана после его возвращения из майских лагерей(ежегодные военные сборы) в 1912 году.Причиной стала -ревность Степана,притом обоснованная т.к.Аксинья в открытую изменяла ему с соседским парнем Григорием,пока Степан был на сборах. Побои были страшные-кулаком в голову,кованым сапогом в живот,спину, по лицу.В романе говорится,что легко отделалась Аксинья,Степан мог и убить или изувечить на всю жизнь,так как сила в нем была немереная.Расплескал злобу в драке с Петром.

После этого дня истязания мужа стали ежедневными-он унижал Аксинью и морально и физически-почти по-садистски закручивал кожу на ее груди,щипал,бил,зажимая ей рот.Вся грудь была у нее в вишнево-синих кровоподтеках.

Беременность и роды. В июле 1913 года Аксиья родила девочку от Григория.Схватки начались в поле на уборке ячменя,Григорий не успел довезти ее до имения Листницких,где они тогда жили и были наемными работниками.Родила Аксинья без чьей либо помощи, на днище непокрытой повозки,во время бешеной езды по тряской дороге.Пуповину ребенку перегрыз и завязал лоскутком от собственной рубахи Григорий.Ребенок родился крепким.Аксинья быстро оправилсь после родов.Девочку назвали Таней.

В сентябре 1914 года девочка заболела тяжелой формой скарлатины и через несколько дней умерла на руках у обезумевшей от горя Аксиньи.Григорий был призван на службу 26 декабря 1913 года,а летом 1914 года началась Первая мировая война,он воевал на фронте.аксинья жила сдочкой все это время,а когда Танечка умерла, осталась совсем одна в чужом поместье.

После этой трагедии у Аксиньи больше не было детей,она не беременела.

В ноябре этого же 1914 года в Ягодное неожиданно возвращается Григорий,на короткий отпуск после ранения в глаз.От конюха Сашки узнает,что Аксинья изменила ему с молодым паном Евгением Листницким.Григорий бьет ее кнутом по лицу,кинув оскорбительное слово,покидает ее и Ягодное,возвращается в семью,к родителям,где жила и его законная жена Наталья

С этого дня по август 1918 года Аксинья жила в Ягодном уже без Григория.Когда появлялся Листницкий,жила с ним.Ее поставили горничной,тяжелую работу она уже не выполняла,поправилась,еще больше похорошела,но истинного счастья у нее не было.О ее болезнях в это время ничего не пишется.Она как-то оторвалась от деревенской жизни.Когда Листницкий привез молодую жену,смысла оставаться в Ягодном у нее не осталось,да пан сам ей прямо намекнул,что в ней уже не нуждается.

И когда,вернувшийся с плена Степан,позвал ее обратно,Аксинья не долго раздумывала.Вернулась снова в Татарское,произошло это где-то в августе 1918 года.

Жили они тихо,незаметно,подробностей в романе нет вплоть до начала Вешенского восстания в феврале-марте 1919 года.

Красные пришли в Татарский 8 января 1919года.Начались репрессии,перегибы со стороны красных.Назревало восстание казаков.В конце февраля в Татарском и во многих других хуторах были сформированы конные и пешие сотни.Начались ожесточенные столкновения между казаками и красными по всему Верхнему Дону. В марте 1919 года погибает Петр Мелехов,брат Григория.Григорий на стороне казаков-повстанцев.

После 4х с половиной лет разрыва Аксинья и Григорий впервые встретились только после начала восстания,когда Григорий вместе с Христоней и Аникушкой пришли в курень Астаховых к Степану,чтобы записать его в сотню,он наотрез отказывался воевать,но его заставили.Григорий мельком взглянул на испуганную Аксинью.Это было в конце февраля 1919 года.В середине апреля 1919 года Аксинья случайно встречает Григория на берегу Дона(им примерно по 26-27 лет уже).Он приехал из части,которая стояла по Чиру,на несколько дней на весеннюю пахоту и посев хлебов.Они встретились на том же месте, у Дона,где у них начиналась когда-то любовь.Вспыхнувшая с новой силой страсть уже будет с ними до конца,до самой смерти Аксиньи.

К декабрю 1919 года белоказачья армия покатилась на юг под ударами красных.На Дону царили паника и разброд.Началось отступление.Григорий провалялся дома с тифом,как только немного оправился и окреп,решил тронуться в отступление вместе со всеми,чтобы найти свой полк.Решил взять с собой и Аксинью.К этому времени его жена Наталья умерла.Выехали в середине декабря.По дороге заболела тифом.У Аксиньи все началось с сильной головной боли,тошноты,упадка сил.Она жаловалась на озноб и головокружение,сильно потела во сне.У нее был горячий румянец и подозрительный блеск в глазах.Болела она несколько дней,пока совсем не обессилела.Они ехали несколько дней,ночевали в попутных деревнях.Они сильно овшивели.Начался сильный жар.Ее мучила жажда.На третьи или четвертые сутки Аксинье стало совсем плохо,она была у же в полузабытье.Она уже не могла встать с саней.Ее под руку ввели в очередной дом в Ново-Михайловском к случайным хозяевам.Глаза стали затуманенные,щеки были холодны,как лед,а лоб пылал,на висках проступила испарина.К вечеру этого дня Аксинья потеряла сознание.Перед этим попросила пить,только очень холодной,снеговой.Григорий с трудом уговорил хозяина квартиры оставить у себя больную.Было это в конце декабря 1919 года.А сам с Прохором и с другими беженцами вынужден был двигаться дальше на юг.Доехали они до Новороссийска до самого Черного моря.

Аксинья болела долго,смогла встать на ноги только весной 1920года. У нее была надежда,что Григорий заберет ее,но узнав,что война не кончилась,что многие казаки подались в Крым,а те,которые остались,пошли в Красную армию и на рудники,она решила идти домой.Добиралась долго-около двух недель.Добралась в Татарское к конце марта 1920 года.Она сильно исхудала,у нее выпали волосы,продолжалась слабость.Но постепенно впряглась в хозяйство -работа в поле,посев,ремонт запущенного дома и т.д.Ведь мужчин не было,помогать некому.

Григорий вернулся только в ноябре.На хуторе советская власть.А Григорий служил у белых.Дома уже нет матери,отца.Сестра Дуняша вышла замуж за Михаила Кошевого.Он живет в его отчем доме.Встреча холодная.Они когда-то были друзьями, а теперь-классовые враги.Он вместе с детьми перешел жить к Аксинье.Но прожили они вместе меньше недели.Над Григорием нависла опасность ареста.,чего он боялся больше смерти.Он скрылся из Татарского.

Появился снова в хуторе с целью забрать Аксинью через полгода в короткую июльскую ночь.Оставив спящих детей на попечение Дуняше,в ту же ночь бежали.

Смерть Аксиньи.На следующую ночь они наткнулись на патруль и пуля сразила Аксинью.Пуля вошла Аксинье в левую лопатку,раздробила кость и наискось вышла под правой ключицей.Кровь хлестала из-под ключицы-перебит сосуд.Кровь текла из полуоткрытого рта,клокотала и булькала в горле.Дыхание-свистящее,захлебывающееся-в идимо,задето легкое.Умерла на руках Григория незадолго до рассвета,не приходя в сознание.Григорий похоронил ее в яру в2 км от того хутора,где ее ранили,название не дается.Единственный ориентир-река Чир.На могиле ни креста,ни камня.Аксинья погибла в июле 1921 года т.е. примерно 29 лет от роду.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ: Аксинья Астахова прожила совсем короткую жизнь-29лет.Погибла трагически.В жизни перенесла много испытаний,душевных потрясений,психических и физических травм.Рожала дважды, девочки.Обеих потеряла в младенчестве.Не смотря ни на что была довольно сильной,крепкой женщиной.Если бы не трагедия,могла бы еще прожить долго.