"Тварь дрожащая" или "право имеющий"?

Герой романа, бывший студент Раскольников, изображен Достоевским на крутом переломе его судьбы. Сама жизнь выдвинула перед героем такие вопросы, которые требуют сосредоточения всех духовных и нравственных сил человека. Он живет в крайней нищете, вынашивает наполеоновские планы покорения всех и вся и, наконец, видит крушение этих планов, и крушение своей собственной жизни. Казалось бы, откуда эти страдания? Ведь он студент, учится на юридическом факультете, специальность эта сулит доход, да и сам Раскольников не глуп. Однако, одет он как нищий, живет в комнате, которая больше похожа на шкаф и до смерти боится своей квартирной хозяйки. Но, думается, он сам довел себя до такого состояния. Раскольников - слабый человек, к этому мнению склоняются многие. Он слаб и бессилен, оттого и мучается. Он едва ли смог помешать свадьбе своей сестры Дуни с Лужиным, он не в силах вернуть Соню Мармеладову на путь истинный, он не может ничего изменить не только во всем мире (как ему это мечталось), но даже в своей судьбе. Он зол и циничен, но он ничего не делает для изменения себя. Он намеренно продолжает унижать и проверять себя, не заботясь ни о своей жизни, ни о своей семье. Раскольников изыскивает великие планы изменения всего мира, вместо того, чтобы изыскать средства на образование.

Он знает, что грешен, но нет в нем сил бороться с собой, и потому везде у Раскольникова самоунижение: "О боже! как это все отвратительно! И неужели, неужели я. нет, это вздор, это нелепость! - прибавил он решительно. - И неужели такой ужас мог прийти мне в голову? На какую грязь способно, однако, мое сердце! Главное: грязно, пакостно, гадко, гадко!. И я, целый месяц. "

Для Достоевского, человека глубоко религиозного, смысл жизни заключался в постижении христианских идеалов любви к ближнему. В "Преступлении и наказании" автор изобразил человеческую душу, прошедшую через страдания и ошибки к постижению истины. Рассматривая с этой точки зрения преступление Раскольникова, он выделяет в нем, в первую очередь, факт преступления законов нравственных, а не юридических.

На страницах романа автор подробно исследует теорию Раскольникова, которая привела его в жизненный тупик. Теория эта стара, как мир. Взаимосвязь между целью и средствами, которые могут быть употреблены для достижения этой цели, исследовались давно. Не обладая необходимыми материальными возможностями, Раскольников решает убить старуху Алену Ивановну, ограбить ее и получить средства для достижения своих целей. При этом, однако, он постоянно мучается одним вопросом: имеет ли он право на преступление юридических законов? Согласно его теории, он имеет право перешагнуть через иные препятствия, то есть нравственные законы, если исполнение его идеи ("спасительной, может быть, для человечества”) того потребует.

Душу Раскольникова сверлит "ужасный, дикий и фантастический вопрос”, он гонит из дому, лишает покоя. И, как нарочно, убежав из дома, он в трактире подслушивает разговор, в котором обозначено четко словами все то, что он так боялся произнести вслух. "Убить старуху. Решить раз и навсегда. Лишить жизни отвратительную ростовщицу, чтобы помочь многим другим”. Эта мысль пугает его своей чудовищностью. Встреча с Мармеладовым, пьяная девочка на бульваре, сон о лошади и, наконец, письмо от матери заставляют принять его окончательное решение. Прежде всего он хотел испытать себя, а уже потом совершить убийство ради любви к людям, ради благих дел. "Он хотел убить и ограбить, но так, чтобы на него не брызнула ни одна капелька пролитой крови, чтобы ни один живой человек не мог проникнуть в его тайну, чтобы все прежние друзья и товарищи жали ему руку с прежним сочувствием и уважением и чтобы мать и сестра более, чем когда бы то ни было, считали его своим ангелом-хранителем, сокровищем и утешением". Но можно ли убить человека ради каких-то благих целей? У каждого человека на это свой ответ, и в душе Раскольникова происходит борьба совести и разума.

Уже все муки Р. Раскольникова до совершения преступления дают ему почувствовать, что он не способен на такое. Но в тот решающий момент, когда герой уже почти освободился от власти этой идеи и просил Бога указать ему правильный путь, дорога приводит его к месту, где он слышит свой приговор: завтра и в определенном часу.

Нетерпеливый и озлобленный Раскольников, потрясенный всеобщей несправедливостью, бунтует против векового миропорядка, отвергает веру в "божий промысел", а вместе с ним и совесть как предрассудок, "напущенный страх". "Сломать что надо… и страдание взять на себя" - его самый заветный девиз. Термин "страдание" берется здесь в особом контексте, не в традиционном, христианском понимании. По рассуждению Раскольникова, "необыкновенный человек", которому "все позволено", должен испытывать грусть, втайне страдать при мысли, что "нет никаких преград", нет прежних священных кумиров. Они мнимы, а священны лишь для людей второго сорта, призванных быть покорными и терпеть.

Родион Раскольников - человек, по христианским понятиям, глубоко грешный. Имеется в виду не грех убийства, а гордыня, нелюбовь к людям, мысль о том, что все - "твари дрожащие”, а он, возможно, "право имеющий”. "Право имеющий" использовать других как материал для достижения своих целей. Здесь вполне логично вспомнить строки А.С. Пушкина, напоминающие суть теории бывшего студента Родиона Раскольникова:

Мы все глядим в Наполеоны:

Двуногих тварей миллионы

Для нас орудие одно.

Грех убийства, по Достоевскому, вторичен. Преступление Раскольникова - это игнорирование христианских заповедей, а человек, который в своей гордыне сумел их преступить, по религиозным понятиям, способен на все. Итак, по автору, Раскольников совершает первое, главное преступление - перед Богом, второе - убийство - перед людьми, причем второе является следствием первого.

Пытаясь переделать в себе человеческую натуру, отделить волю от совести. Раскольников пришел к трагическому раздвоению. Играя роль "властелина", он понял, что такая роль не для него. Всё существо Раскольникова воспротивилось совершённому им преступлению, лишь воспалённый мозг уверяет сам себя в том, что теория верна и что для Родиона убийство должно быть так же обычно, как смена дня и ночи. Но это не так. Это борьба с самим собой, выраженная в его лихорадочных метаниях, страшнейших угрызениях совести. Взять хотя бы его ужасный сон, который он видит после убийства. Этот сон наполнен страшными, дикими, жуткими звуками, "таких неестественных звуков, такого воя, вопля, скрежета, слёз, побоев и ругательств он ещё никогда не слыхивал и не видывал". Под действием этих звуков у Родиона Раскольникова начали появляться первые и ещё робкие сомнения в своей теории. Настасья так охарактеризовала ему его состояние: "Это кровь в тебе кричит". Но в нём кричит не его кровь, а кровь убитых им людей.

Убийство породило между ним и людьми непроходимую черту: "Мрачное ощущение мучительного, бесконечного уединения и отчуждения вдруг сознательно сказались в душе его". Как бы два отчужденных, со своими законами, мира живут рядом, непроницаемые друг для друга - мир Раскольникова и другой - внешний мир. Но наказание не сводиться к судебному приговору, оно заключено в нравственной пытке, более тягостной для героя романа, нежели тюрьма и каторга. Убив процентщицу, Родион убивает все то человеческое, что связывало его с окружающим миром, с людьми: "Я себя убил, а не старушонку".

Лектор – Павел Евгеньевич Фокин, заведующий отделом Государственного музея истории
российской литературы имени В.И. Даля «Музей-квартира Ф.М. Достоевского»

Теория, которая привела Раскольникова к преступлению, возникает в романе не как логическое построение философствую­щего ума, а как неразложимое единство сердечной муки и воз­бужденной, ищущей мысли. И жизнь, и характер, и мировоззре­ние героя - все отразилось в его теории. Весь ход повествования убеждает нас, что Раскольников - человек, воспринимающий чужую боль острее, чем собственную. Рискуя жизнью, он спасает из огня детей, делится последним с отцом умершего товарища, с Мармеладовыми. Вместе с тем он горд, необщителен, одинок, быть может, более всего потому, что убежден в своей исключительности. А гордость его уязвляется на каждом шагу: он при­нужден прятаться от хозяй­ки, которой задолжал, объ­ясняться по этому поводу в полиции...

Герой романа - сын сво­его трудного времени. На­чальная мысль его теории принадлежит к числу тех, что «витают в воздухе». Ро­ман создавался в период спада общественного движе­ния после 1863 года, когда правительство разгромило революционные организации в России, потопило в крови восстание в Польше и Литве. Крушение надежд тяжко сказалось на общественном настроении. Именно в эту пору Некрасов писал:

Надрывается сердце от муки,

Плохо верится в силу добра,

Внемля в мире царящие звуки

Барабанов, цепей, топора...

В эпоху реакции не прекра­щается напряженная, Плодо­творная работа мысли, гото­вится новый подъем обще­ственного движения. Но в то же время рождаются и все­возможные теории, далекие по своей сути от революционно-демократических исканий.

В услышанном случайно разговоре студента и молодого офи­цера Раскольников улавливает идею, поразительно совпадающую с его собственной: убить «глупую, бессмысленную, ничтожную, злую, больную, никому не нужную, а напротив, всем вредную старушонку», взять ее деньги, «обреченные в монастырь», и загладить это «крохотное преступленьице тысячами добрых дел». Но в разговоре остается спорным вопрос о том, справедливо ли это и можно ли, оставаясь человеком, решиться на убийство...

Раскольников не ограничивается этой идеей, которую не раз уже, «в других только формах» слышал в разговорах молодых людей. Он идет далее: ищет неопровержимое доказательство справедливости убийства «по совести». И, как ему кажется, на­ходит. Под низким потолком каморки-конуры, напоминаю­щей гроб, рождается теория, чудовищная по своей сути, но имеющая вид весьма стройный и убедительный. Раскольников приходит к убеждению, что человечество испокон веков делится на два разряда: на людей обыкновенных, составляющих боль­шинство и вынужденных подчиняться силе, и на людей необык­новенных, таких, например, как Наполеон, которые навязывают большинству свою волю, не останавливаясь, если потребуется, и перед преступлением. И это, думает Раскольников, вечный и непреложный закон: «...Кто крепок и силен умом и духом, тот над ними и властелин! Кто много посмеет, тот у них и прав. Кто на большее может посягнуть, тот у них и законодатель... Так доселе велось и так всегда будет!»

Герой спрашивает себя: «Тварь ли я дрожащая или право имею?» Он мучительно размышляет над этим вопросом и хочет доказать себе и окружающим, что он не «дрожащая тварь», а прирожденный «властелин судьбы».

Так созревает индивидуалистический бунт Раскольникова. Герой романа думает, что людей, которые не способны сами изменить свою жизнь, спасет некий «властелин», т. е. по сути дела добрый тиран. Он решает, что можно в одиночку проложить путь ко всеобщему счастью, так как убежден, что воля и разум «силь­ной личности» могут осчастливить «толпу».

Раскольников отточил, как бритву, свою теорию, он не сомне­вается в ее непогрешимости, верит, что она открывает единствен­ный выход из его собственного и всех иных жизненных тупиков, и деталях продумывает свой «эксперимент». Одно только оста­навливает его в стремлении проверить теорию: сомнение в том, рожден ли он властелином «над всею дрожащею тварью»... Недаром в своем вещем сне Раскольников видит себя ребенком, который пробивается сквозь толпу к савраске, целует ее мертвую, окровавленную морду, потом «в исступлении бросается с своими кулачонками» на убийцу. А проснувшись - «весь в поту, с мокрыми от поту волосами, задыхаясь» - вдруг представляет себя в роли убийцы. «Боже! - воскликнул он,- да неужели ж, неужели ж я в самом деле возьму топор, стану бить по голове, размозжу ей череп... буду скользить в липкой, теплой крови, изламывать замок, красть и дрожать...» Все доброе, чистое, дет­ское, все человеческое восстает в Раскольникове против убийст­ва. Но он смиряет себя своей теорией, его подталкивают «счаст­ливые» случайности, и он идет - как на казнь, но идет...

Замечаете ли Вы, что существует проблема (скорее даже так будет точнее - проблемище), при чем она глобальна, а самое главное, касается именно Вас..

Проблема заключается в финансовом благополучии, человек попадает в жесткие рамки после рождения и не может выбраться из них всю жизнь (как и поет Высоцкий про "свою колею").

Цитата в заголовке - "Суть философии Раскольникова состояла в том, что он разделил людей на «обыкновенных» и «необыкновенных». ... Раскольников задавал себе вопросы: «Вошь ли я, как все, или человек?», «Тварь ли я дрожащая или право имею?»."

Георгий Тараторкин в роли Раскольникова

Недавно прочитал книгу: "Sapiens. Краткая история человечества" (Автор:Юваль Ной Харари), там рассматривается как аспекты развития человечества, так и социальные аспекты бытия. Основная идея этой части книги - что социального неравенства существовали во все времена, и человек не может подняться выше своей касты.

Собственно, на эту тему пишет еще интересный парень - Алексей Крол (Теория каст и ролей), еще более четко показывая, что касты существуют, и переход из одной в другую очень сложен, практически невозможен.

Одна из каст, самая массовая - это мы с вами, эксперты в своей профессии (врачи, строители, учителя, продавцы и т.д.), когда заработок имеет ограничение, связанной с константой времени (можно обслужить определенное количество людей, в единицу времени).

Единственно решение, находясь в той же касте - увеличение ставки стоимости вашего часа (обслуживать такое же количество клиентов, но по ставки в два, три раза больше чем текущая)..

Но возникает другая проблема, при увеличении ставки, уменьшается количество клиентов, и можно и вообще остаться без заработка..

Решение этой проблемы - увеличить поток входящих запросов, и повышение уровня своей экспертности в глазах клиентов.

По сути, предлагаю взглянуть на Вашу текущую работу под углом "Бизнес в бизнесе", когда вы берете структуру компании, и занимаетесь только своей персоной в рамках компании. Например, если вы продавец, то начинаете создавать ролики в Youtube как выбирать автомобиль, если техник - пишите статьи на Яндекс.Дзен как правильно заливать масло в двигатель, врач - ведете блог в Instagram рассказывая о первичных признаках болезней..

Результат такой деятельности в социальных сетях - о Вас узнают много людей, получаете поток клиентов. Далее, Вы сообщаете о том, что ставка выше чем средняя по рынку, и таким образом получаете только тех клиентов, которые готовы платить такую сумму.

Результат - Вы находясь в обычной касте работников, начинает зарабатывать намного больше денег чем в среднем по рынку. Это позволяет Вам перешагнуть ограничение которые существуют в жизни сейчас.

Есть ли такие прецеденты большого заработка как эксперта в своей области? Да конечно, они есть в любой профессии, наверняка есть среди ваших коллег. Сейчас, то время, когда можно сделать такой же рывок, Вам просто нужно использовать рассказы о себе и своей работе в социальных сетях.

Мы брали интервью в рие́лтора, который снимает видео и получает поток заказов на недвижимость. Врач, работая в клинике и ведет блог, покупает второй дом, продавец авто который получает заказы из соц.сетей, фитнес-тренер, и много, много других примеров..

Мы создали сервис (TASK.social), который может помочь в переходе сотрудников компании на такой метод работы с клиентами.

Вот видео которое мы сделали при первом подходе к проблеме.

Преступление и наказание в романе Ф. М. Достоевского

Преступление Раскольникова началось не с убийства, а закончилось не признанием в полицейской конторе. Началось оно за год до совершения убийства ростовщицы - со статьи в газете, где Раскольников изложил свою жизненную позицию. Суть философии Раскольникова состояла в том, что он разделил людей на «обыкновенных» и «необыкновенных». «Обыкновенные» - это те, кто, невзирая на все жизненные невзгоды - нищету, унижение, - остаются покорными и безответными. «Необыкновенные» люди преступают все законы нравственности и становятся вершителями человеческих судеб. Раскольников задавал себе вопросы: «Вошь ли я, как все, или человек?», «Тварь ли я дрожащая или право имею?» Своим преступлением он решил доказать себе и всем людям, что он не «вошь» и не «тварь дрожащая». Жизнь Родиона Раскольникова привела его к подобным размышлениям и выводам. Жизнь в абсолютной нищете, невозможность продолжать учебу, ^вынужденное существование на скудные средства матери, униженное положение сестры - все эти обстоятельства камнем легли на душу молодого человека и вызвали напряженную работу мысли. Сидя в трактире, он подслушал разговор между студентом и офицером о старухе-ростовщице. Он узнал «точно такие же мысли», что «наклевывались в его голове» («Одна смерть и сто жизней взамен - да ведь тут арифметика!»).

Далее последовал расчет - убить ростовщицу! Раскольников убедил себя, что задуманное им не является преступлением. До совершения убийства Расколышкову казалось, что он хорошо обдумал и точно рассчитал все возможные обстоятельства. Но реальная жизнь оказалась гораздо сложнее, чем его отвлеченные, «книжные» мечты. Вместо одной старухи процентщицы Раскольников был вынужден убить и ее младшую сестру - кроткую, забитую и бессловесную Лизавету, которая неожиданно вернулась домой и застала его на месте преступления. После убийства Раскольников случайно попал в полицию, где навлек на себя подозрение в совершении преступления. Началась его долгая и мучительная борьба со следователем Порфирием Петровичем. Раскольников пытался сбить следователя с. толку, но в результате происходящей в нем внутренней борьбы и беспокойства сам способствовал своему разоблачению.

Раскольников ошибся не только в предположении, что все обстоятельства преступления могугбытьвзвешеныипросчитаны. Еще больше он ошибся в самом себе, думая, что преступление не повлияет на его отношение к жизни и окружающим людям. Раскольников считал, что он ответствен за свои действия только перед самим собой и что суд других для него безразличен. Однако человек иногда даже не предполагает, до какой степени он связан с окружающим миром, с обществом, в котором живет. Поэтому после убийства ростовщицы Раскольников все больше ощущал мучительное чувство «разомкнутости и разъединенности с человечеством». Самые близкие люди - мать и сестра - стали для него почти чужими и бесконечно далекими. Постепенно Раскольников начал осознавать, что своим преступлением он поставил себя вне нравственных законов, По которым должны жить все люди. Он думал убить ненавистную ему, отвратительную и бесполезную старуху-ростовщицу, сосущую кровь бедняков, а «убил себя». Собственный суд, тот ад, что поселился в его душе, - вот наказание, которое его настигло и которого он не ожидал. Философия Раскольникова и его преступление привели его тому, что он как будто стал единомышленником Лужина, Свидригайлова, ростовщицы Алены Ивановны и всех тех «подлецов», против которых он восстал. Совесть, мучающая Раскольникова после убийства старухи-процентщицы, - то великое начало, которое объединяет его с человечеством. Оно живет в душе героя и не дает ему спокойно пожинать плоды своего преступления.

Крах выстраданной философии оказался таким мучительным, а нравственная пытка столь нестерпимой, что ни суд, ни каторга не стали более тяжелым наказанием.

Если бы Раскольников был другим человеком, способным лгать самому себе, не произошло бы и нравственного роста юноши. Совершив ошибку и осознав ее до конца, Раскольников не согнулся под тяжестью своей вины. Он нашел силы для возрождения. Гибель его мрачной и бесчеловечной «идеи» стала началом возрождения живого и человеческого начала его личности.

Перелом наступил тогда, когда он отказался от своих убеждений и принял убеждения Сони. И тут началась «новая история, история постепенного обновления человека, история постепенного перерождения его, постепенного перехода из одного мира в другой, знакомства с новою, доселе совершенно неведомою действительностью».

», часть 5 , глава 4 . Разговор Раскольникова с Соней .)

– ...Молчи, Соня, я совсем не смеюсь, я ведь и сам знаю, что меня черт тащил. Молчи, Соня, молчи! – повторил он мрачно и настойчиво. – Я всё знаю. Всё это я уже передумал и перешептал себе, когда лежал тогда в темноте… Всё это я сам с собой переспорил, до последней малейшей черты, и всё знаю, всё! И так надоела, так надоела мне тогда вся эта болтовня! Я всё хотел забыть и вновь начать, Соня, и перестать болтать! И неужели ты думаешь, что я как дурак пошел, очертя голову? Я пошел как умник, и это-то меня и сгубило! И неужель ты думаешь, что я не знал, например, хоть того, что если уж начал я себя спрашивать и допрашивать: имею ль я право власть иметь? – то, стало быть, не имею права власть иметь. Или что если задаю вопрос: вошь ли человек? – то, стало быть, уж не вошь человек для меня, а вошь для того, кому этого и в голову не заходит и кто прямо без вопросов идет… Уж если я столько дней промучился: пошел ли бы Наполеон или нет? – так ведь уж ясно чувствовал, что я не Наполеон… Всю, всю муку всей этой болтовни я выдержал, Соня, и всю ее с плеч стряхнуть пожелал: я захотел, Соня, убить без казуистики, убить для себя, для себя одного! Я лгать не хотел в этом даже себе! Не для того, чтобы матери помочь, я убил – вздор! Не для того я убил, чтобы, получив средства и власть, сделаться благодетелем человечества. Вздор! Я просто убил; для себя убил, для себя одного: а там стал ли бы я чьим-нибудь благодетелем или всю жизнь, как паук, ловил бы всех в паутину и из всех живые соки высасывал, мне, в ту минуту, всё равно должно было быть!.. И не деньги, главное, нужны мне были, Соня, когда я убил; не столько деньги нужны были, как другое… Я это всё теперь знаю… Пойми меня: может быть, тою же дорогой идя, я уже никогда более не повторил бы убийства. Мне другое надо было узнать, другое толкало меня под руки: мне надо было узнать тогда, и поскорей узнать, вошь ли я, как все, или человек? Смогу ли я переступить или не смогу! Осмелюсь ли нагнуться и взять или нет? Тварь ли я дрожащая или право имею…

– Убивать? Убивать-то право имеете? – всплеснула руками Соня.

– Э-эх, Соня! – вскрикнул он раздражительно, хотел было что-то ей возразить, но презрительно замолчал. – Не прерывай меня, Соня! Я хотел тебе только одно доказать: что черт-то меня тогда потащил, а уж после того мне объяснил, что не имел я права туда ходить, потому что я такая же точно вошь, как и все! Насмеялся он надо мной, вот я к тебе и пришел теперь! Принимай гостя! Если б я не вошь был, то пришел ли бы я к тебе? Слушай: когда я тогда к старухе ходил, я только попробовать сходил… Так и знай!

– И убили! Убили!

– Да ведь как убил-то? Разве так убивают? Разве так идут убивать, как я тогда шел! Я тебе когда-нибудь расскажу, как я шел… Разве я старушонку убил? Я себя убил, а не старушонку! Тут так-таки разом и ухлопал себя, навеки!.. А старушонку эту черт убил, а не я… Довольно, довольно, Соня, довольно! Оставь меня, – вскричал он вдруг в судорожной тоске, – оставь меня!