29 мая в в Московском музее современного искусства открывается выставка Александры Экстер.

Живописец, график, художник театра и кино, дизайнер, основоположник стиля ар деко Александра Александровна Экстер (урожденная Григорович) родилась 6 (18 по новому стилю) января 1882 г. в городе Белостоке Гродненской губернии в семье коллежского асессора.

В 1892-1899 гг. Александра Экстер училась в киевской гимназии. В 1901 г. она поступила вольнослушателем в Киевское художественное училище, но в 1903 г. оставила занятия, так как вышла замуж за своего кузена, адвоката Николая Экстера.

В 1906 г. Экстер ненадолго возобновила занятия в училище.

В 1907 г. она уехала в Париж, где обучалась в академии Гран-Шомьер и посещала класс портретиста Карло Дельваля. Во время этой поездки у нее сложились дружеские отношения с Пабло Пикассо, Гийомом Аполлинером, итальянскими футуристами.

В ранних пейзажах и натюрмортах Экстер ("Античный пейзаж", "Город ночью", "Натюрморт с яйцами") заметно сильное влияние французской живописи.

С 1908 по 1914 год Александра Эстер жила в разных городах Российской империи: в Москве, Киеве, Одессе, Петербурге, активно путешествовала по Европе.

Родилась 6 января 1882 года в городе Белосток Гродненской губернии. Общее образование Александра получила в киевской гимназии Святой Ольги. С 1901 года она начинает посещать лекции в Киевском художественном училище в качестве вольнослушательницы, а с 1906 года начинает обучаться там на постоянной основе. В 1903 году Александра, носившая к тому моменту фамилию Григорович, вышла замуж за Николая Экстера. Их семья постоянно принимает в своем доме литераторов и художников. Именно это и подтолкнуло Александру к возвращению в училище.

В 1907 году Экстер предпринимает поездку в Париж, где она занимается в академии «Ла Гранд-Шомьер». Заграничное путешествие оказало огромное влияние на становлении Александры как художницы. Здесь она познакомилась с М. Жакобом, П. Пикассо, Ж. Браком, Г. Аполлинером. Впоследствии Экстер будет часто работать именно в Париже в мастерской, которую она сняла там.

Влияние французского искусства выразилось в первую очередь в импрессионистских работах художницы: «Три женские фигуры», «Натюрморт с вазой и цветами». Позднее появляются картины в духе пуантилизма и манеры Ван Гога. Кубизм тоже привлекал Экстер, но от идеи разложения композиции на простейшие объемы она всегда отказывалась.

С 1908 по 1914 годы Экстер много путешествует, посещает Швейцарию, Италию. Она регулярно принимает участие в художественных выставках, вступает в объединения «Бубновый валет», «Союз молодежи». При этом работы художницы экспонируются и за границей. Влияние французской живописи особенно заметно на ранних картинах Экстер («Город ночью», «Античный пейзаж», «Натюрморт с яйцами»). Позднее Экстер много работает над беспредметными композициями, росписью абажуров, ширм, подушек, скатертей, платков, платьев. Художница оформляет театральные представления в Московском камерном театре («Ромео и Джульетта», «Саломея», «Фамира Кифаред»). К этой работе она подходила особенно творчески, стремясь к гармонии декораций на сцене и костюмов актеров.

Перед революцией Экстер активно занималась преподаванием. Она давала уроки в Одесской детской художественной школе, в своей студии в Киеве, а затем во Вхутемасе. Ее учениками были И.М. Рабинович, И.И. Нивинский, А.Г. Тышлер. После революции художница развила бурную общественную деятельность. Она разработала оформление костюмов к фильму «Аэлита» по одноименной повести. В 1924 году Экстер отправляется в Италию. На родину художница больше не вернется. В период эмиграции Экстер занималась преподаванием, оформлением спектаклей, декоративным искусством.

Картины художницы Екстер А.А.

Александре Экстер повезло родиться в конце одной эпохи и работать в начале другой. Почему повезло? Да потому что обилие культурных направлений и течений позволило ей выразить себя во многих сферах искусства и не быть осужденной обществом за это.

Факты из биографии Александры Экстер

6 января 1882 года в городе Белосток, Гродненской губернии, в семье коллежского асессора Григоровича родилась дочь Саша. Семья была самая обычная, и никто из родителей не возлагал на дочь особых надежд. Однако после окончания гимназии девочка объявила о своем решении поступить в Киевское художественное училище. На протяжении трех лет она посещает там занятия в качестве вольнослушателя.

В 1903 году Александра выходит замуж. Это событие прервало на некоторое время обучение в училище, но именно тогда будущая художница берет себе фамилию мужа, под которой чуть позже ее узнают в России и за ее пределами.

С 1907 года Александра Экстер продолжает свое образование в Парижской Академии Гранд-Шомьер. В этом же городе художница снимает помещение для своей мастерской, где очень часто проводит время за работой.

Поиск творческого «Я» в Париже

Париж оказал на становление художницы огромное влияние. Здесь она знакомится с основными течениями, художниками, поэтами. Всё это образует нужную для художника среду. Начав с яркого и модного импрессионизма, она всё же отдаёт предпочтение фовизму и кубизму. Из всех течений, которая Экстер успела опробовать в своем творчестве, она отдавала предпочтение кубизму.

Он привлёк её не столько разложением предметов на простые объёмы, сколько обобщённой гармонией. Ей нравились композиции, в которых не было ни одной лишней детали. Пуантилист Николя Пуссен картины которого обладали этим свойством, стал для неё примером. Благодаря французскому поэту Гийома Аполинеру Александра Экстер знакомится с П. Пикассо, Ж. Браком, Ф. Леже. Общение с этими людьми, изучение их творчества ещё больше очаровало художницу поэзией кубизма. В Париже Александрой Экстер были написаны и первые работы в стиле кубизма: «Мост. Севр», «Гавань», «Берег Сены». В это время художница особое внимание обращает на цвет и движение. Для ее пейзажей характерна динамичность: «Город ночью», «Флоренция»; она же характерна и для беспредметных композиций: «Динамическая композиция».

Деятельность в Париже

В 1910 году Экстер оформляет футуристические сборники «Молоко кобылиц», в 1914 году - «Первый журнал русских футуристов».

До 1917 года молодая художница участвует в различных выставках: «Бубновый валет», «№4», «Трамвай В». Увлекается Экстер и прикладным творчеством, занимаясь разработкой костюмов, украшая предметы быта: платков, скатертей, подушек, абажуров. Художественные работы Александры Экстер привлекли внимание режиссёра театра Таирова, увидевшего в них огромные возможности для обновления концепции камерного театра. И художница не подвела ожидания.

Видя в спектакле единство действия и оформления, она совершенно по-особенному оформляла сцену, декорации, костюмы. Конструировала их, сочетая различные объекты и поверхности. Своими работами Александра Экстер закладывает новое направление в искусстве, именуемое Ар-Деко. Направление это свободно от условностей и социализации, характерной для «производственного искусства». Одновременно с театральными работами, художница увлеклась беспредметным искусством, изучая возможности цветодинамики, об этом свидетельствуют её композиции: «Беспредметная композиция», «Беспредметное», «Построение плоскостей по движению цвета».

Россия для Александры Экстер

Революция обошла своим разрушающим влиянием художницу. Не затерявшись в ней, Александра Экстер , вернувшись на Родину, продолжает заниматься искусством, участвовать в культурной жизни страны. И даже когда в Одессе от холеры умирает её муж, Александра Экстер не падает духом и продолжает творить.

В России помимо живописи и прикладного искусства, Экстер занимается и обучением – она открывает мастерскую декоративного искусства. Через её мастерскую прошли многие художники, ставшие впоследствии известными: Н. А. Шифрин, Л. Г. Тышлер, П. Ф. Челищев.

В 1920 году художница выходит замуж за актёра Г. Некрасова и, переехав в Москву, снова возвращается к работе в театре. Её стараниями оформлены костюмы, декорации для многих московских театров. Очень интересны идеи в разработке моделей для производства тканей и одежды. Участвует в создании красноармейской парадной формы.

Много работая над выставками русского искусства в России, а потом и в Европе, Александра Экстер однажды не возвращается на Родину, предпочитая остаться в Париже.

И снова Париж

Эмигрантский период творчества Александры Экстер также многогранен и разнообразен. Она продолжает работать для театров, ведёт преподавательскую деятельность, обучая сценографии, композиции в живописи. Создаёт марионетки для театра и кинематографа. В 1930 году художница полностью обращается к декоративно-прикладному искусству. Очень интересны работы в таком виде искусства, как Les Livres Manuscrits - создание книг вручную. Каждая такая книга была уникальна и имела авторский автограф. Творческое наследие Александры Экстер оказало огромное влияние на развитие мирового художественного искусства, дизайна одежды и театрального искусства.

ВНИМАНИЕ! При любом использовании материалов сайта активная ссылка на

(1882, Белосток Гродненской губ. - 1949, Фонтене-о-Роз, близ Парижа). Живописец, сценограф, художник прикладного искусства.

А.А. Экстер - один из крупных мастеров русского авангарда. Широкому зрителю известны прежде всего ее работы в области сценографии, однако художница оставила обширное наследие во многих сферах изобразительного искусства, в том числе живописи, и при этом сумела сохранить удивительную цельность своего творческого облика.

Галерея картин Экстер А.А.

В начале жизненного пути Александры Экстер, тогда еще Александры Григорович, ничто, казалось бы, не предвещало ее выдающегося творческого будущего. Она происходила из семьи чиновника, училась в киевской гимназии (1892 - 1899), в 1901 году поступила вольнослушателем в Киевское художественное училище, но в 1903-м оставила занятия, так как вышла замуж за своего кузена, адвоката Николая Экстера. Их дом стал местом встреч многих киевских художников и литераторов. Уже в 1906-м году Экстер ненадолго возобновила занятия в училище, а в 1907-м побывала в Париже и несколько месяцев занималась в академии Гранд Шомьер. Затем Экстер сняла мастерскую в Париже и часто приезжала туда работать на протяжении нескольких лет, с 1908-ого по 1914-ый. Свое знакомство с достижениями современного французского искусства художница начала традиционно для русских мастеров с импрессионизма («НАТЮРМОРТ С ВАЗОЙ И ЦВЕТАМИ», 1908, ГРМ; натюрморты 1909-1910; «ТРИ ЖЕНСКИЕ ФИГУРЫ», 1910- 1911, Музей украинского изобразительного искусства, Киев), затем увлеклась пуантилизмом и наследием Ван Гога.

Познакомившись в Париже с Г. Аполлинером, а через него с П. Пикассо, Ж. Браком и Ф. Леже, Александра Александровна обратилась к искусству кубизма. Однако ее никогда не привлекали темы разложения формы предмета на простейшие объемы. Художница увидела в кубизме прежде всего обобщенную гармонию.

В это же время Экстер обратилась к творческому наследию Н. Пуссена. Работы этого мастера она изучала в Лувре и была очарована ритмической уравновешенностью его композиций, в которых не было ни одной лишней детали. Именно Пуссен привел Экстер к кубизму. Свою работу в этом направлении она начала с мотивов, которые как будто бы изначально уже были предназначены для упрощения и обобщения («МОСТ. СЕВР», 1912, Музей украинского изобразительного искусства, Киев; «ГАВАНЬ», 1912; «БЕРЕГ СЕНЫ», 1914-1915, Ярославский художественный музей). Одновременно художница экспериментировала с цветом и движением в картине. Она создавала исполненные динамики пейзажи («ГОРОД НОЧЬЮ», 1913, ГРМ; «ФЛОРЕНЦИЯ», 1914, ГТГ), а также беспредметные композиции («ДИНАМИЧЕСКАЯ КОМПОЗИЦИЯ», 1916, частное собрание). В это время Экстер познакомилась с М.Ф. Ларионовым и Н.С. Гончаровой, участвовала в выставках «Бубнового валета», а также футуристических выставках «№ 4» и «Трамвай В». Это время было необыкновенно плодотворным для художницы. Она с одинаковым успехом работала в самых разнообразных художественных сферах. В 1910-е художница оформила футуристические сборники «Молоко кобылиц» и «Первый журнал русских футуристов» (1914). Тогда же она увлеклась декоративным искусством и делала рисунки платьев, платков, скатертей, подушек, ширм, абажуров, а в 1915 приняла активное участие в организации выставок современного декоративного искусства юга России и художественной индустрии. Живописные работы Экстер привлекли внимание режиссера Камерного театра А. Таирова. В се полотнах он увидел огромные потенциальные возможности для обновления искусства театра. Художница оформила спектакли «Фамира Кифаред» (1916) по пьесе И. Анненского, «Саломея» (1917). О. Уайльда и «Ромео Джульетта» (1921) У. Шекспира для Московского Камерного театра А. Таирова. Живописный опыт позволил ей совершенно по-новому подойти к оформлению сценической постановки. Художница видела спектакль как единый ансамбль действия и оформления. Действие оживляло цвет, который приносил на сцену актер в своем костюме. Костюмы и декорации Экстер конструировала по единому принципу сочетания различных объектов и поверхностей. Однако очень многие театральные замыслы художницы так и не получили воплощения. В период работы в театре Экстер обратилась к беспредметному искусству, в котором ее интересовала тема цветодинамики («БЕСПРЕДМЕТНАЯ КОМПОЗИЦИЯ», 1917-1918, ГРМ; «БЕСПРЕДМЕТНОЕ», 1917-1918; «ПОСТРОЕНИЕ ПЛОСКОСТЕЙ ПО ДВИЖЕНИЮ ЦВЕТА», 1918, музей В. Хика, Германия). С 1916 года художница работала над альбомом гуашей «Разрыв. Движение. Вес».

После революции 1917 года Экстер вернулась в Киев и включилась в процесс культурного строительства. Она стала членом Товарищества деятелей украинского пластического искусства, участвовала в подготовке Всеукраинского съезда деятелей искусств в 1918 году. Тогда же, в Одессе, от холеры умер ее муж. Однако утрата не сломила её. Вместе с начинающим художником И. Рабиновичем она открыла мастерскую декоративного искусства по исполнению оформительских и театральных работ, давала уроки живописи, рисунка, театрально-декоративного искусства. Это не была художественная студия в традиционном ее понимании. Молодые художники приходили в мастерскую Экстер и смотрели, как она работала, и работали вместе с ней. Среди ее учеников были такие художники, ставшие впоследствии выдающимися мастерами, как П.Ф. Челищев, Н.А. Шифрин, Л.Г. Тышлер. В 1919 художница вместе с учениками принимала участие в оформлении к революционным празднествам улиц Киева и Одессы. Экстер всегда обладала почти неженской самодисциплиной труда и работала даже под звуки выстрелов с улицы. В это время произошли изменения в личной жизни художницы. В 1920-м она вышла замуж за актера Г. Некрасова и переехала жить в Москву. Творческая деятельность Экстер была необычайно многогранной. Она работала во многих московских театрах: студии МХТа, Камерном, Театре комедии и драмы, выполнила эскизы костюмов для фильма Я. Протазанова «Аэлита» по повести А. Толстого. Экстер внесла свой немалый вклад в декоративное искусство России 1920-х. Она разрабатывала модели для промышленного производства тканей и одежды, сотрудничала с мастерской современного костюма и ателье мод «Москвошвея», участвовала в создании парадной формы Красной Армии. В это же время художница продолжала заниматься беспредметным искусством («ЦВЕТОВАЯ КОНСТРУКЦИЯ», 1921, Саратовский государственный художественный музей им. А.Н. Радищева; «КОНСТРУКЦИЯ ПЛАНОВ. РИТМЫ ЦВЕТА», 1921, частное собрание; «КОНСТРУКТИВНЫЙ НАТЮРМОРТ». 1920 -1921, ГРМ) и вместе с A.M. Родченко, Л.С. Поповой и А.А. Весниным приняла участие в выставке «5x5=25». В 1924 году Экстер выехала в Италию для организации Советского павильона па XIV Международной выставке искусств в Венеции. На этой выставке экспонировались и ее работы. В том же году она поселилась в Париже. В эмиграции Экстер много занималась преподавательской работой. По приглашению Фернана Леже она вела в Академии современного искусства в Париже курсы сценографии, композиции в живописи, театрального искусства. Экстер оформляла спектакли, работала над созданием марионеток для театра и кинематографа. В 1930-е художница всецело обратилась к декоративному искусству. Умерла Александра Александровна Экстер в Фонтене-о-Роз под Парижем 17 марта 1949 года.

Художница театра и кино, дизайнер . Представительница русского авангарда , один из основоположников стиля «ар-деко ».

Биография

В 1903 году вышла замуж за двоюродного брата, адвоката Николая Евгеньевича Экстера.

В те же годы организовала в своем доме салон-мастерскую, ставший местом встреч представителей киевского авангардного искусства.

С 1908 по 1914 годы жила в разных городах Российской империи (Москва, Киев, Одесса , Петербург), много путешествуя по Европе.

В 1908 году организовала в Киеве вместе с Д. Д. Бурлюком выставку «Звено».

В 1912 году в Италии познакомилась с художником-футуристом Арденго Соффичи , а через него - с ведущими авангардистами этой страны, принимала участие в их выставках.

Принимала участие в большинстве наиболее значительных выставок авангардного искусства в России (выставки Бубнового валета - февраль 1912 года, Союза молодежи , Трамвай В и др.), Франции (Салон Независимых - март 1912-го и др.), в Италии.

В 1913 году принимала участие в организации «Кольца» - художественной группы кубофутуристичиского направления. В 1914 году принимала участие в организации и в выставке «Кольца» в Киеве.

В 1915-1916 годах вместе с другими художниками-супрематистами Экстер работала с крестьянами в художественной артели села Вербовка (руководитель - её ученица Нина Генке) и села Скопцы (руководитель Наталья Давыдова).

В 1921 году принимала участие в концептуальной выставке конструктивистов «5х5=25 ».

С 1924 года жила за границей. В 1925 году приняла участие в Международной выставке современных декоративных и промышленных искусств в Париже .

В качестве дизайнера по костюмам сотрудничала с Московским ателье мод , работала над созданием парадной формы Красной Армии (1922-1923).

В 1924-1925 годах участвовала в оформлении Советского павильона на XIV Международной выставке в Венеции и подготовке экспозиции советского отдела Всемирной выставки современного индустриального и декоративного искусства («Арт Деко») в Париже .

В начале 1930-х годов Александра Экстер начала работать в направлении Les Livres Manuscrits - создание уникальных, выполненных от руки книг, каждая страница которых имеет авторский автограф. Эти книги Экстер делала, как правило, в одном, изредка - в трех-пяти экземплярах.

Персональные выставки Александры Экстер - Берлин (1927), Лондон (1928), Париж (1929), Нью-Йорк (1930), Прага (1937).

Напишите отзыв о статье "Экстер, Александра Александровна"

Примечания

Библиография

Альбомы и каталоги

• Nakov Andréi . Alexandra Exter: . - Paris: Galerie Jean Chauvelin, 1972.
• Александра Экстер: Путь художника. Художник и время: [Альбом] / Г. Ф. Коваленко . - М.: Галарт 1993. - 287 с. - ISBN 5-269-00056-3

Монографии

• Коваленко Георгий . Александра Экстер, Alexandra Exter [ в 2-х томах, том 1], Монография; Страниц - 303, с. ил., портр., цв. ил., портр. - Текст парал. англ.. - ISBN 978-5-91611-018-0 . Москва, 2010
• Коваленко Георгий . Александра Экстер, Alexandra Exter [в 2-х томах, том 2], Монография; Страниц - 361, с. ил., портр., цв. ил., портр. - Текст парал. англ.. - ISBN 978-5-91611-018-0 . Москва, 2010
• Dmytro Horbachov, John E. Bowlt, Jean Chauvelin, Nadia Filatoff. Alexandra Exter. Monograph . Иллюстраций: 600. Страниц: 448. ISBN 2-914388-27-6

Статьи

• Коваленко Георгий . Александра Экстер в Париже // Театр . - 1992. - № 2 . - С. 103-122 .
• Коваленко Георгий . «Цветная динамика» Александры Экстер (из бывш. собрания Курта Бенедикта) // Памятники культуры: Новые открытия. Письменность. Искусство. Археология: Ежегодник. 1994. - М ., 1996. - С. 356-365 .
• Коваленко Г. Ф. Александра Экстер: «Цветовые ритмы» // «Амазонки авангарда» / Ответственный редактор Г. Ф. Коваленко; Министерства культуры Российской Федерации . - М .: Наука , 2004. - С. 198-215 . - ISBN 5-02-010251-2 .
• Наков А. Она была единственной, кого Малевич допускал в свою мастерскую // Культура . - 10-16 ноября 2005. - № 44 (7503) .

Интервью

• Ларина Ксения , Трефилова Анна . : Интервью Георгия Коваленко в программе «Музейные палаты» // Эхо Москвы . - 2010. - 5 июня.

Ссылки

Основатель Участники

В данной статье или разделе имеется или внешних ссылок , но источники отдельных утверждений остаются неясными из-за отсутствия сносок . Утверждения, не , могут быть поставлены под сомнение и удалены. Вы можете улучшить статью, внеся более точные указания на источники.

Отрывок, характеризующий Экстер, Александра Александровна

– По нашему делу разве увеземся? – сказал Ферапонтов. – Дай до Дорогобужа по семи рублей за подводу. И я говорю: креста на них нет! – сказал он.
– Селиванов, тот угодил в четверг, продал муку в армию по девяти рублей за куль. Что же, чай пить будете? – прибавил он. Пока закладывали лошадей, Алпатыч с Ферапонтовым напились чаю и разговорились о цене хлебов, об урожае и благоприятной погоде для уборки.
– Однако затихать стала, – сказал Ферапонтов, выпив три чашки чая и поднимаясь, – должно, наша взяла. Сказано, не пустят. Значит, сила… А намесь, сказывали, Матвей Иваныч Платов их в реку Марину загнал, тысяч осьмнадцать, что ли, в один день потопил.
Алпатыч собрал свои покупки, передал их вошедшему кучеру, расчелся с хозяином. В воротах прозвучал звук колес, копыт и бубенчиков выезжавшей кибиточки.
Было уже далеко за полдень; половина улицы была в тени, другая была ярко освещена солнцем. Алпатыч взглянул в окно и пошел к двери. Вдруг послышался странный звук дальнего свиста и удара, и вслед за тем раздался сливающийся гул пушечной пальбы, от которой задрожали стекла.
Алпатыч вышел на улицу; по улице пробежали два человека к мосту. С разных сторон слышались свисты, удары ядер и лопанье гранат, падавших в городе. Но звуки эти почти не слышны были и не обращали внимания жителей в сравнении с звуками пальбы, слышными за городом. Это было бомбардирование, которое в пятом часу приказал открыть Наполеон по городу, из ста тридцати орудий. Народ первое время не понимал значения этого бомбардирования.
Звуки падавших гранат и ядер возбуждали сначала только любопытство. Жена Ферапонтова, не перестававшая до этого выть под сараем, умолкла и с ребенком на руках вышла к воротам, молча приглядываясь к народу и прислушиваясь к звукам.
К воротам вышли кухарка и лавочник. Все с веселым любопытством старались увидать проносившиеся над их головами снаряды. Из за угла вышло несколько человек людей, оживленно разговаривая.
– То то сила! – говорил один. – И крышку и потолок так в щепки и разбило.
– Как свинья и землю то взрыло, – сказал другой. – Вот так важно, вот так подбодрил! – смеясь, сказал он. – Спасибо, отскочил, а то бы она тебя смазала.
Народ обратился к этим людям. Они приостановились и рассказывали, как подле самих их ядра попали в дом. Между тем другие снаряды, то с быстрым, мрачным свистом – ядра, то с приятным посвистыванием – гранаты, не переставали перелетать через головы народа; но ни один снаряд не падал близко, все переносило. Алпатыч садился в кибиточку. Хозяин стоял в воротах.
– Чего не видала! – крикнул он на кухарку, которая, с засученными рукавами, в красной юбке, раскачиваясь голыми локтями, подошла к углу послушать то, что рассказывали.
– Вот чуда то, – приговаривала она, но, услыхав голос хозяина, она вернулась, обдергивая подоткнутую юбку.
Опять, но очень близко этот раз, засвистело что то, как сверху вниз летящая птичка, блеснул огонь посередине улицы, выстрелило что то и застлало дымом улицу.
– Злодей, что ж ты это делаешь? – прокричал хозяин, подбегая к кухарке.
В то же мгновение с разных сторон жалобно завыли женщины, испуганно заплакал ребенок и молча столпился народ с бледными лицами около кухарки. Из этой толпы слышнее всех слышались стоны и приговоры кухарки:
– Ой о ох, голубчики мои! Голубчики мои белые! Не дайте умереть! Голубчики мои белые!..
Через пять минут никого не оставалось на улице. Кухарку с бедром, разбитым гранатным осколком, снесли в кухню. Алпатыч, его кучер, Ферапонтова жена с детьми, дворник сидели в подвале, прислушиваясь. Гул орудий, свист снарядов и жалостный стон кухарки, преобладавший над всеми звуками, не умолкали ни на мгновение. Хозяйка то укачивала и уговаривала ребенка, то жалостным шепотом спрашивала у всех входивших в подвал, где был ее хозяин, оставшийся на улице. Вошедший в подвал лавочник сказал ей, что хозяин пошел с народом в собор, где поднимали смоленскую чудотворную икону.
К сумеркам канонада стала стихать. Алпатыч вышел из подвала и остановился в дверях. Прежде ясное вечера нее небо все было застлано дымом. И сквозь этот дым странно светил молодой, высоко стоящий серп месяца. После замолкшего прежнего страшного гула орудий над городом казалась тишина, прерываемая только как бы распространенным по всему городу шелестом шагов, стонов, дальних криков и треска пожаров. Стоны кухарки теперь затихли. С двух сторон поднимались и расходились черные клубы дыма от пожаров. На улице не рядами, а как муравьи из разоренной кочки, в разных мундирах и в разных направлениях, проходили и пробегали солдаты. В глазах Алпатыча несколько из них забежали на двор Ферапонтова. Алпатыч вышел к воротам. Какой то полк, теснясь и спеша, запрудил улицу, идя назад.
– Сдают город, уезжайте, уезжайте, – сказал ему заметивший его фигуру офицер и тут же обратился с криком к солдатам:
– Я вам дам по дворам бегать! – крикнул он.
Алпатыч вернулся в избу и, кликнув кучера, велел ему выезжать. Вслед за Алпатычем и за кучером вышли и все домочадцы Ферапонтова. Увидав дым и даже огни пожаров, видневшиеся теперь в начинавшихся сумерках, бабы, до тех пор молчавшие, вдруг заголосили, глядя на пожары. Как бы вторя им, послышались такие же плачи на других концах улицы. Алпатыч с кучером трясущимися руками расправлял запутавшиеся вожжи и постромки лошадей под навесом.
Когда Алпатыч выезжал из ворот, он увидал, как в отпертой лавке Ферапонтова человек десять солдат с громким говором насыпали мешки и ранцы пшеничной мукой и подсолнухами. В то же время, возвращаясь с улицы в лавку, вошел Ферапонтов. Увидав солдат, он хотел крикнуть что то, но вдруг остановился и, схватившись за волоса, захохотал рыдающим хохотом.
– Тащи всё, ребята! Не доставайся дьяволам! – закричал он, сам хватая мешки и выкидывая их на улицу. Некоторые солдаты, испугавшись, выбежали, некоторые продолжали насыпать. Увидав Алпатыча, Ферапонтов обратился к нему.
– Решилась! Расея! – крикнул он. – Алпатыч! решилась! Сам запалю. Решилась… – Ферапонтов побежал на двор.
По улице, запружая ее всю, непрерывно шли солдаты, так что Алпатыч не мог проехать и должен был дожидаться. Хозяйка Ферапонтова с детьми сидела также на телеге, ожидая того, чтобы можно было выехать.
Была уже совсем ночь. На небе были звезды и светился изредка застилаемый дымом молодой месяц. На спуске к Днепру повозки Алпатыча и хозяйки, медленно двигавшиеся в рядах солдат и других экипажей, должны были остановиться. Недалеко от перекрестка, у которого остановились повозки, в переулке, горели дом и лавки. Пожар уже догорал. Пламя то замирало и терялось в черном дыме, то вдруг вспыхивало ярко, до странности отчетливо освещая лица столпившихся людей, стоявших на перекрестке. Перед пожаром мелькали черные фигуры людей, и из за неумолкаемого треска огня слышались говор и крики. Алпатыч, слезший с повозки, видя, что повозку его еще не скоро пропустят, повернулся в переулок посмотреть пожар. Солдаты шныряли беспрестанно взад и вперед мимо пожара, и Алпатыч видел, как два солдата и с ними какой то человек во фризовой шинели тащили из пожара через улицу на соседний двор горевшие бревна; другие несли охапки сена.
Алпатыч подошел к большой толпе людей, стоявших против горевшего полным огнем высокого амбара. Стены были все в огне, задняя завалилась, крыша тесовая обрушилась, балки пылали. Очевидно, толпа ожидала той минуты, когда завалится крыша. Этого же ожидал Алпатыч.
– Алпатыч! – вдруг окликнул старика чей то знакомый голос.
– Батюшка, ваше сиятельство, – отвечал Алпатыч, мгновенно узнав голос своего молодого князя.
Князь Андрей, в плаще, верхом на вороной лошади, стоял за толпой и смотрел на Алпатыча.
– Ты как здесь? – спросил он.
– Ваше… ваше сиятельство, – проговорил Алпатыч и зарыдал… – Ваше, ваше… или уж пропали мы? Отец…
– Как ты здесь? – повторил князь Андрей.
Пламя ярко вспыхнуло в эту минуту и осветило Алпатычу бледное и изнуренное лицо его молодого барина. Алпатыч рассказал, как он был послан и как насилу мог уехать.
– Что же, ваше сиятельство, или мы пропали? – спросил он опять.
Князь Андрей, не отвечая, достал записную книжку и, приподняв колено, стал писать карандашом на вырванном листе. Он писал сестре:
«Смоленск сдают, – писал он, – Лысые Горы будут заняты неприятелем через неделю. Уезжайте сейчас в Москву. Отвечай мне тотчас, когда вы выедете, прислав нарочного в Усвяж».
Написав и передав листок Алпатычу, он на словах передал ему, как распорядиться отъездом князя, княжны и сына с учителем и как и куда ответить ему тотчас же. Еще не успел он окончить эти приказания, как верховой штабный начальник, сопутствуемый свитой, подскакал к нему.
– Вы полковник? – кричал штабный начальник, с немецким акцентом, знакомым князю Андрею голосом. – В вашем присутствии зажигают дома, а вы стоите? Что это значит такое? Вы ответите, – кричал Берг, который был теперь помощником начальника штаба левого фланга пехотных войск первой армии, – место весьма приятное и на виду, как говорил Берг.
Князь Андрей посмотрел на него и, не отвечая, продолжал, обращаясь к Алпатычу:
– Так скажи, что до десятого числа жду ответа, а ежели десятого не получу известия, что все уехали, я сам должен буду все бросить и ехать в Лысые Горы.
– Я, князь, только потому говорю, – сказал Берг, узнав князя Андрея, – что я должен исполнять приказания, потому что я всегда точно исполняю… Вы меня, пожалуйста, извините, – в чем то оправдывался Берг.
Что то затрещало в огне. Огонь притих на мгновенье; черные клубы дыма повалили из под крыши. Еще страшно затрещало что то в огне, и завалилось что то огромное.
– Урруру! – вторя завалившемуся потолку амбара, из которого несло запахом лепешек от сгоревшего хлеба, заревела толпа. Пламя вспыхнуло и осветило оживленно радостные и измученные лица людей, стоявших вокруг пожара.