/ / / Смерть Аксиньи (анализ эпизода из романа Шолохова «Тихий Дон»)

Является одной из главных героинь романа М.А. Шолохова «Тихий Дон». На протяжении всего романа читатель может наблюдать за ее тяжкой судьбой, за теми испытаниями, которые довелось выдержать этой милой и хрупкой девушке.

Параллельно с любовным эпизодом, в котором участвует Аксинья и казак Григорий, Шолохов развивает и тему войны, которая охватила русские земли. Действия романа собирают в себе события на протяжении десяти лет. С 1912 по 1921 год России пришлось пережить и первую мировую, и гражданскую войну. Именно все эти события неразрывно связаны с судьбами главных героев.

Социально–исторические эпизоды романа всячески связаны с природно-календарными явлениями. Поэтому, читатель может наблюдать за существованием и бытом простого человека, за жизнью казачества, за природными явлениями, а также их цикличностью.

Одним из самых трагичных событий в тексте романа является смерть Аксиньи. Такое происшествие становится самым сильным ударом для Григория Мелехова. За его плечами годы скитаний, непонимания и растерянности. Он возвращается в родные края и зовет любимую с собой. Он пытается убежать вместе с Аксиньей на юг, мечтает о простой жизни, о семье, о детях. Однако такой мечте не осуществиться. Переходя вражеский лес, за влюбленными начинается погоня, во время которой Аксинью смертельно ранят.

Вначале Григорий не мог понять, что случилось. Он хрипло обращался к Аксинье. Однако она ничего не отвечала, а только лишь сильнее и сильнее наваливалась на руку Мелехова. Куски рубахи, которыми Григорий пытался закрыть рану Аксинье, быстро намокали. Кровь стекала из ее приоткрытого рта. Вместе с любимой, умирала и душа казака.

В ее гибель невозможно поверить. Только совсем недавно читатель наблюдал за радостным воссоединением родных сердец, за теми планами, которые строили возлюбленные. Григорий чувствовал покой и тишину, находясь рядом с Аксиньей, а девушка будь-то расцвела и помолодела возле родного мужчины.

После случившегося, не сразу может подняться. Словно неведомая сила толкала и пинала его. Попятившись назад, он стал рыть могилу для Аксинье. Похоронил Григорий свою Ксюшу при утреннем свете. Он чувствовал, что расстается с ней ненадолго. Ведь смысл жизни казака потерян. Несмотря на яркий и теплый день, который стоял в это время, Григорий не чувствовал ничего, мир окрасился с черные тона.

Однако М. А. Шолохов старается описать летний пейзаж как можно ярче и красочнее. Красота окружающей природы, которая излучала жизнь, была противопоставлена той трагедии, которая случилась на пути главного героя. Автор романа подчеркивает то, что, несмотря ни на какие события, глупости и ошибки людей, жизнь будет продолжаться и расцветать вновь и вновь.

Я зараз все знаю… Ну, не за разлуку! За здоровье дорого гостя, Григория Пантелеевича.

«- Слыхал, будто с панским сыном… Правда?

Живу теперь с ним. Верно».

Щеки Аксиньи жгучие, до слез, проступивших под веками отягощенных стыдом глаз, крыла кровь.

И почему-то за этот короткий миг… вспомнилось Аксинье молодость и вся ее долгая жизнь. Что ж, стара, видно, стала Аксинья… Станет ли женщина смолоду плакать оттого, что за сердце схватит случайное воспоминание?» Писатель создает глубоко психологический образ постаревшей героини. В описании гибнувшего цветка («листья его умирали, чашечек коснулся смертельный тлен») есть указание на трагическое будущее Аксиньи.

Внутренне богатство Аксиньи Михаил Александрович выражает при помощи сравнений, сопоставлений с природой. При помощи таких сопоставлений он передает не только прекрасное в образе, но и изменения, происходящие с героиней.

Но и эта, последняя, попытка Аксиньи наконец-то обрести счастье обернулась для нее гибелью. Вдали от хутора нашла она свое пристанище. Образ этой героини изумителен в своем драматизме, прямоте и страстности чувства.

Всякий раз при мысли о нем, при встрече с ним она словно бы загорается. Вот Аксинья увидела Григория, и «жаром осыпала кровь виски». В лесу, при Петре и Аникушке, она останавливает Мелехова, недавно женившегося, отзывает в сторону. «Стыд и радость выжигали ей щеки, сушили губы». Или вот другой раз она встретилась с ним, осыпая его поцелуями, «у нее на щеках все сильнее проступал полыхающий жаром румянец, и словно синим дымком заволакивались зрачки» Постаревшая Аксинья после возвращения Григория из Красной армии глядит в зеркало и с удивлением видит свой «молодые, с огоньком глаза». Счастье встречи с любимым так велико, что оно как – будто возвращает ей молодость. Сравнение с огнем, «полымем» отражает всю силу неостывающей любви к Григорию.

Так постаревшая, много выстрадавшая героиня сравнивается с увядшим, но еще прекрасным ландышем. Аксинья присела отдохнуть под кустом боярышника и «уловила томительный и сладостный аромат ландыша. Пошарив рукой, она нашла его. Он рос тут же, под непроницаемо-тенистым кустом. Широкие, некогда зеленые листья все еще ревниво берегли от солнца низкорослый горбатенький стебелек, увенчанный снежно-белыми поникшими чашечками цветов. Но умирали покрытые росой и желтой ржавчиной листья, да и самого цветка уже коснулся смертельный тлен: две нижних чашечки сморщились и почернели, лишь верхушка – вся в искрящихся слезинках росы – вдруг вспыхнула под солнцем слепящей пленительной белизны.

Ничего в мире не хотела видеть Аксинья кроме своего любимого, из-за него жила всегда в страшном напряжении и волнении, никогда не задумываясь над тем, на чьей стороне он воевал. По первому его зову могла расстаться с чем и кем угодно, лишь бы быть рядом с ним. И в последний раз, когда он ночью пришел за ней, она без колебаний и даже с радостью собралась и пошла, сама не зная куда. На вопрос Григория: «Ну? Едешь? – она отвечает: «А как бы ты думал?… Сладко мне одной? Поеду, Гришенька, родненький мой! Пеши пойду, поползу следом за тобой, а одна больше не останусь! Нет мне без тебя жизни… Лучше убей, но не бросай опять!» Видя ее опухшие от слез но сияющие счастьем глаза, Григорий, усмехаясь, подумал: «Собралась и пошла, как-будто в гости… Ничего ее не страшит, вот молодец баба…»

Вот Аксинья встречает Григория у Дона. Это была их первая встреча после возвращения Степана из лагеря. На спине Мелехова «трепыхается клочек свежепорванной грязной рубахи, желтел смуглый треугольник оголенного тела. Аксинья целовала глазами этот крохотный, когда-то ей принадлежавшей кусочек любимого тела; слезы падали на улыбавшиеся, побледневшие губы». Она ласкает след от ноги своего любимого. Не каждая женщина способна на такие проявления любви!

Героиня меняется не только внешне, меняется ее внутренний мир. Любовь ее вырастает, становится человечнее, страсть, владевшая героиней, со временим соединяется с материнской нежностью: «Аксинья испытыва

Спустя немного Аксинья тихонько встала, перешла поляну, высоко подобрав юбку, стараясь не замочить ее по росистой траве. Где-то недалеко бился о камни и звенел ручеек. Она спустилась в теклину лога, устланную замшелыми, покрытыми прозеленью, каменными плитами, напилась холодной родниковой воды, умылась и досуха вытерла порумяневшее лицо платком. С губ ее все время не сходила тихая улыбка, радостно светились глаза. Григорий снова был с нею! Снова призрачным счастьем манила ее неизвестность... Много слез пролила Аксинья бессонными ночами, много горя перетерпела за последние месяцы. Еще вчера днем, на огороде, когда бабы, половшие по соседству картофель, запели грустную бабью песню, - у нее больно сжалось сердце, и она невольно прислушалась. Тега-тега, гуси серые, домой, Не пора ли вам наплаваться? Не пора ли вам наплаваться, Мне, бабеночке, наплакаться... - выводил, жаловался на окаянную судьбу высокий женский голос, и Аксинья не выдержала: слезы так и брызнули из ее глаз! Она хотела забыться в работе, заглушить ворохнувшуюся под сердцем тоску, но слезы застилали глаза, дробно капали на зеленую картофельную ботву, на обессилевшие руки, и она уже ничего не видела и не могла работать. Бросив мотыгу, легла на землю, спрятала лицо в ладонях, дала волю слезам... Только вчера она проклинала свою жизнь, и все окружающее выглядело серо и безрадостно, как в ненастный день, а сегодня весь мир казался ей ликующим и светлым, словно после благодатного летнего ливня. "Найдем и мы свою долю!" - думала она, рассеянно глядя на резные дубовые листья, вспыхнувшие под косыми лучами восходящего солнца. Возле кустов и на солнцепеке росли душистые пестрые цветы. Аксинья нарвала их большую охапку, осторожно присела неподалеку от Григория и, вспомнив молодость, стала плести венок. Он получился нарядный и красивый. Аксинья долго любовалась им, потом воткнула в него несколько розовых цветков шиповника, положила в изголовье Григорию. Часов в девять Григорий проснулся от конского ржания, испуганно сел, шаря вокруг себя руками, ища оружие. - Никого нету, - тихо сказала Аксинья. - Чего ты испужался? Григорий протер глаза, сонно улыбнулся: - Приучился по-заячьи жить. Спишь и во сне одним глазом поглядываешь, от каждого стука вздрагиваешь... От этого, девка, скоро не отвыкнешь. Долго я спал? - Нет. Может, ишо уснешь? - Мне надо сутки подряд спать, чтобы отоспаться как следует. Давай лучше завтракать. Хлеб и нож у меня в седельных сумах, достань сама, а я пойду коней напою. Он встал, снял шинель, повел плечами. Жарко пригревало солнце. Ветер ворошил листья деревьев, и за шелестом их уже не слышно было певучего говора ручья. Григорий спустился к воде, из камней и веток сделал в одном месте запруду, шашкой нарыл земли, засыпал ею промежутки между камнями. Когда вода набралась возле его плотины, он привел лошадей и дал им напиться, потом снял с них уздечки, снова пустил пастись. За завтраком Аксинья спросила: - Куда же мы поедем отсюда? - На Морозовскую. Доедем до Платова, а оттуда пойдем пеши. - А кони? - Бросим их. - Жалко, Гриша! Кони такие добрые, на серого прямо не наглядишься, и надо бросать? Где ты его добыл? - Добыл... - Григорий невесело усмехнулся. - Грабежом взял у одного тавричанина. После недолгого молчания он сказал: - Жалко не жалко, а бросать прийдется... Нам лошадьми не торговать. - А к чему ты при оружии едешь? На что оно нам сдалось? Не дай бог, увидит кто - беды наберемся. - Кто нас ночью увидит? Я его так, для опаски оставил. Без него мне уже страшновато... Бросим коней - и оружие брошу. Тогда оно уже будет ненужное. После завтрака они легли на разостланной шинели. Григорий тщетно боролся со сном, Аксинья, опершись на локоть, рассказывала, как жила без него, как много выстрадала за это время. Сквозь неодолимую дрему Григорий слышал ее ровный голос и не в силах был поднять отяжелевшие веки. Иногда он вовсе переставал слышать Аксинью. Голос ее удалялся, звучал глуше и затихал совсем. Григорий вздрагивал и просыпался, а через несколько минут уже снова закрывал глаза. Усталость была сильнее его желаний и воли. - ...скучали, спрашивали - где батя? Я с ними по-всячески, все больше лаской. Приобыкли, привязались ко мне и стали реже проведывать Дуняшку. Полюшка - тихонькая, смирная. Куклят ей нашью из лоскутков, она и сидит с ними под столом, занимается. А Мишатка раз прибегает с улицы, весь дрожит. "Ты чего?" - спрашиваю. Заплакал, да так горько. "Ребята со мной не играются, говорят - твой отец бандит. Мамка, верно, что он бандит? Какие бывают бандиты?" Говорю ему: "Никакой он не бандит, твой отец. Он так... несчастный человек". Вот и привязался он с расспросами: почему несчастный и что такое несчастный? Никак ему не втолкую... Они сами, Гриша, стали звать меня матерью, не подумай, что я их учила. А Михаил ничего с ними обходился, ласково. Со мной не здоровался, отвернется и пройдет мимо, а им раза два сахару привозил из станицы. Прохор все об тебе горевал. Пропал, говорит, человек. На прошлой неделе зашел погутарить об тебе и ажник слезьми закричал... Обыск делали у меня, все оружие искали - и под застрехами, и в погребу, и везде... Григорий уснул, так и не дослушав рассказа. Над головой его шептались под ветром листья молодого вяза. По лицу скользили желтые блики света. Аксинья долго целовала его закрытые глаза, а потом и сама уснула, прижавшись к руке Григория щекой, улыбаясь и во сне. Поздней ночью, когда зашел месяц, они покинули Сухой лог. Через два часа езды спустились с бугра к Чиру. На лугу кричали коростели, в камышистых заводях речки надсаживались лягушки, и где-то далеко и глухо стонала выпь. Сплошные сады тянулись над речкой, неприветно чернея в тумане. Неподалеку от мостка Григорий остановился. Полное безмолвие царило в хуторе. Григорий тронул коня каблуками, свернул в сторону. Ехать через мост он не захотел. Не верил он этой тишине и боялся ее. На краю хутора они переехали речку вброд и только что свернули в узкий переулок, как из канавы поднялся человек, за ним - еще трое. - Стой! Кто едет? Григорий вздрогнул от окрика, как будто от удара, натянул поводья. Мгновенно овладев собой, он громко отозвался: "Свои! - И круто поворачивая коня, успел шепнуть Аксинье: - Назад! За мной!" Четверо из заставы недавно расположившегося на ночевку продотряда молча и не спеша шли к ним. Один остановился прикурить, зажег спичку. Григорий с силой вытянул плетью коня Аксиньи. Тот рванулся и с места взял в карьер. Пригнувшись к лошадиной шее, Григорий скакал следом. Томительные секунды длилась тишина, а потом громом ударил неровный раскатистый залп, вспышки огня пронизали темноту. Григорий услышал жгучий свист пуль и протяжный крик: - В ружье-о-о!.. Саженях в ста от речки Григорий догнал машисто уходившего серого коня, поравнявшись, крикнул: - Пригнись, Ксюша! Пригнись ниже! Аксинья натягивала поводья и, запрокидываясь, валилась набок. Григорий успел поддержать ее, иначе она бы упала. - Тебя поранили?! Куда попало?! Говори же!.. - хрипло спросил Григорий. Она молчала и все тяжелее наваливалась на его руку. На скаку прижимая ее к себе, Григорий задыхался, шептал: - Ради господа бога! Хоть слово! Да что же это ты?! Но ни слова, ни стона не услышал он от безмолвной Аксиньи. Верстах в двух от хутора Григорий круто свернул с дороги, спустился к яру, спешился и принял на руки Аксинью, бережно положил ее на землю. Он снял с нее теплую кофту, разорвал на груди легкую ситцевую блузку и рубашку, ощупью нашел рану. Пуля вошла Аксинье в левую лопатку, раздробила кость и наискось вышла под правой ключицей. Окровавленными трясущимися руками Григорий достал из переметных сум чистую исподнюю рубашку, индивидуальный пакет. Он приподнял Аксинью, подставил под спину ей колено, стал перевязывать рану, пытаясь унять хлеставшую из-под ключицы кровь. Клочья рубашки и бинт быстро чернели, промокали насквозь. Кровь текла также из полуоткрытого рта Аксиньи, клокотала и булькала в горле. И Григорий, мертвея от ужаса, понял, что все кончено, что самое страшное, что только могло случиться в его жизни, - уже случилось... По крутому склону яра, по тропинке, пробитой в траве и усеянной овечьими орешками, он осторожно спустился в яр, неся на руках Аксинью. Безвольно опущенная голова ее лежала у него на плече. Он слышал свистящее, захлебывающееся дыхание Аксиньи и чувствовал, как теплая кровь покидает ее тело и льется изо рта ему на грудь. Следом за ним сошли в яр обе лошади. Фыркая и гремя удилами, они стали жевать сочную траву. Аксинья умерла на руках у Григория незадолго до рассвета. Сознание к ней так и не вернулось. Он молча поцеловал ее в холодные и соленые от крови губы, бережно опустил на траву, встал. Неведомая сила толкнула его в грудь, и он попятился, упал навзничь, но тотчас же испуганно вскочил на ноги. И еще раз упал, больно ударившись обнаженной головой о камень. Потом, не поднимаясь с колен, вынул из ножен шашку, начал рыть могилу. Земля была влажная и податливая. Он очень спешил, но удушье давило ему горло, и, чтобы легче было дышать, он разорвал на себе рубашку. Предутренняя свежесть холодила его влажную от пота грудь, и ему стало не так трудно работать. Землю он выгребал руками и шашкой, не отдыхая ни минуты, но пока вырыл могилу глубиной в пояс - ушло много времени. Хоронил он свою Аксинью при ярком утреннем свете. Уже в могиле он крестом сложил на груди ее мертвенно побелевшие смуглые руки, головным платком прикрыл лицо, чтобы земля не засыпала ее полуоткрытые, неподвижно устремленные в небо и уже начавшие тускнеть глаза. Он попрощался с нею, твердо веря в то, что расстаются они ненадолго... Ладонями старательно примял на могильном холмике влажную желтую глину и долго стоял на коленях возле могилы, склонив голову, тихо покачиваясь. Теперь ему незачем было торопиться. Все было кончено. В дымной мгле суховея вставало над яром солнце. Лучи его серебрили густую седину на непокрытой голове Григория, скользили по бледному и страшному в своей неподвижности лицу. Словно пробудившись от тяжкого сна, он поднял голову и увидел над собой черное небо и ослепительно сияющий черный диск солнца.

Анализ эпизода смерть Аксиньи.

Четыре подпорки у человека в жизни: дом с семьей, работа, люди, с кем вместе правишь, праздники и будни, и земля, на которой стоит твой дом. И все четыре - одна важнее другой...
В. Распутин

Первое упоминание о романе-эпопее великого советского писателя, обладателя Нобелевский премии, М.А.Шолохова относится к 1927 году, когда писатель, приезжая в

Москву, читал её своим друзьям. Первоначально роман назывался «Донщина» и охватывал лишь корниловский мятеж. «Донщина» ограничивала читателя в понимании быта, характера казаков. Поэтому Шолохов решился написать роман-эпопею «Тихий Дон», который объективно показал жизнь казачества в период Гражданской войны. Здесь автор рисует страшную картину войны среди граждан одного государства, когда брат убивает брата, отец-сына. Гражданская война страшна тем, что в ней нет определенного врага, им становится сосед, родственник, брат. Именно такую войну показал нам Шолохов в «Тихом Доне». В нем очень много исторически существовавших персонажей: Иван Лагутин, председатель казачьего отдела ВЦИКа, первый председатель Донского ВЦИКа, Федор Подтелков, член ревкома, казак, Михаил Кривошлыков. Но главные герои романа-эпопеи выдуманные: семья Мелеховых, Астаховых, Коршуновых, Аксинья.

«Тихий Дон» состоит из множества эпизодов, показывающих быт казачества, военные действия белых и красных, умение казаков любить, их нравы и традиции. Мне кажется, эпизод смерти Аксиньи является самым интересным в четвертой книге. Он начинается с описания природы: «Поздней ночью, когда зашел месяц, они покинули Сухой лог. Полночное безмолвие царило в хуторе». Состояние природы совпадает с настроением героев, Григория Мелехова и Аксьини. Ночная, овеянная холодом и безмолвием природа настораживает не только читателя, но и самого Мелехова: «Не верил он этой тишине и боялся её». Кажется, что сейчас должно произойти что-то пугающее, непредвиденное. Из канавы появились четверо и окликнули героев: «Стой! Кто идет?». Григорий, овладев собой, отозвался: «Свои!». Он знал, что это были белые и ему не удастся обмануть их, поэтому с силой ударил плетью лошадь Аксиньи и погнал её. Мне кажется, в этот момент Мелехов думал только об Аксинье, он слишком любил её, чтобы потерять, поэтому скакал сзади нее, прикрывая любимую женщину собой. Но раздавшийся выстрел смертельно ранил её: «Ни слова, ни стона не услышал он от безмолвной Аксиньи».

Григорий не мог поверить в её смерть. Он пытался говорить с ней, перевязал рану, но кровь «клокотала и булькала в горле». Потеряв близкого нам человека, мы чувствуем, как в нашем сердце образуется пустота, мы не хотим верить в то, что его с нами больше нет, и чувствуем страх и ужас. То же самое ощущал и Мелехов: «И Григорий, мертвея от ужаса, понял, что все кончено, что самое страшное, что только могло случиться в его жизни,- уже случилось…»

«Война в одинаковой мере облагает данью и мужчин и женщин, только с одних взымает кровь, с других – слёзы!»-писал английский беллетрист В.Теккерей. Григорию достались и кровь,и слезы.Он потерял всю свою семью, и теперь только Аксинья оставалась самым близким ему человеком,но которую он, к несчастью, потерял. «Аксинья умерла на руках у Григория незадолго до рассвета». Григорий Мелехов любил Аксинью как никого на свете и не мог позволить кому-либо осквернить её тело, поэтому он лихорадочно начал рыть могилу, потеряв инстинкт самосохранения, ведь в любой момент его могли найти и убить белые. «Потом, не поднимаясь с колен, вынул из ножен шашку, начал рыть могилу. Он очень спешил, но удушье давило ему горло…Землю он выгребал руками и шапкой, не отдыхая ни минуты…»

«При ярком утреннем свете» Григорий похоронил Аксинью, он бережно сложил её руки на груди, прикрыл лицо платком, и аккуратно засыпал могилу землей. «Он попрощался с нею, твердо, веря в то, что расстаются они не на долго…». Григорию Мелехову не за чем было теперь жить, он потерял, единственного близкого и любимого им человека. Смерть Аксиньи унесла с собой стремление жить и творить добро. У Григория не осталось никакой достойной цели, чтобы начать жить заново. Душа его умерла вместе с Аксиньей и теперь ему хочется только умереть, чтобы, как можно раньше, встретиться со своей возлюбленной.

Яркая солнечная погода в конце эпизода не радовала Мелехова, не рождало в нем желание жить, а наоборот ещё сильнее отягощала его горе. Кажется, что за эту ночь он постарел на много лет: «Лучи серебрили густую седину на непокрытой голове Григория, скользили по бледному и страшному в своей неподвижности лицу. Словно пробудившись от тяжкого сна, он поднял голову и увидел над собой черное небо

и ослепительно сияющий черный диск солнца».

Французский ученый Д.Бернал говорил: «Только в мире, свободном от войны, впервые в истории человечества можно будет в полной мере использовать познания и труд людей для удовлетворения их потребностей.»Эпизод смерти Аксиньи, как нельзя лучше, показывает, что война- разрушительная сила, заставляющая людей страдать. Она отбирает жизни, оставляя мучиться других. По-моему «Тихий Дон» был создан М.А.Шолоховым для того, чтобы предостеречь всех преемников от этого зла, суровой и жестокой Гражданской войны.

«Тихий Дон» стал одним из лучших произведений мировой литературе XX века. Он получил широкое признание не только в Советском Союзе, но и за рубежом. В многочисленных переводах роман появлялся во всех странах мира и был по достоинству оценен читателями и критикой. Когда роман-эпопею перевели на английский язык, Шолохов написал: «Я рад тому, что мой роман «Тихий Дон» тепло встречен английскими читателями и прессой. Особенно рад потому, что Англия-родина крупнейших писателей, вложивших в сокровищницу мировой литературы немало ценностей…»

Женские характеры, с большим мастерством раскрытые автором в данном произведении, сложны и многогранны. Михаил Александрович Шолохов, создавая «Тихий Дон» в переломные годы революции и гражданской войны, большое место уделяет женщине-казачке: ее нелегкому труду в поле и дома, ее горю, ее щедрому сердцу. В образах донских казачек - Аксиньи, Натальи, Ильиничны воплощены лучшие женские черты, своеобразно дополняющие некоторые качества главного героя Григория Мелехова.

Аксинью автор наделил противоречивым характером. Создавая ее образ, Шолохов ставил задачу показать ее «живой, со всеми ее поступками, оправданными и убедительными». Горячо любя Григория, Аксинья сходится с Листницким; не любя Степана и вопреки решению не встречаться с ним, Аксинья, возвращается к нему. Понять ее поступки можно, проследив за ее состоянием. Ее связи с Листницким предшествовало трагическое событие - смерть дочери. Аксинья «сильнее ощущала свое одиночество», «терзала ее невыплаканная тоска», «рос в горле крик, но слез не было», «хотела и не могла плакать». В ее сознании смешались сон и явь: «То ей казалось, что дочь ее спит рядом с ней, то слышала невнятный шепот: “Мама, пить”». И в это тяжелое время рядом с Аксиньей оказался Евгений. Аксинья немногословно объясняет Евгению причину своей связи с ним: «Меня нужда такой сделала. Измучилась я одна».

И именно нужда и одиночество вынуждают Аксинью, вопреки «черной гордости» и беззаветной любви к Григорию, вернуться к Степану, который «жизнь ее молодую затолочил», «сердце высушил». Несмотря на порочные с точки зрения морали поступки, читатель не может осуждать и презирать Аксинью, потому что они жизненно оправданы. Отношения Аксиньи с Листницким и Степаном не порочат ее, а подчеркивают красоту и глубину ее женской любви к Григорию.

Аксинья не святая и далека от идеала, но на протяжении многих десятилетий читатели не прекращают восхищаться ее любовью и силой характера. Автор многократно подчеркивает ее «порочную красоту», «порочно-зазывающий взгляд», «зовущие, порочно-раскрытые губы». Но в конце романа, после смерти Натальи, мы видим совсем другую Аксинью - цельную и мудрую. К ней тянется Дуняшка, ее право на сына признает Ильинична, дети Натальи называют ее мамой, и даже Степан стал с уважением относится к ее чувству к Григорию. Аксинья пронесла любовь к Григорию через всю свою трудную, исковерканную жизнь. Простая, неграмотная казачка, она обладала сложной, богатой душой. ...Жизнь без Григория, без любви была для Аксиньи невыносима, поэтому на призыв любимого ехать с ним она отвечает: «Гришенька, миленький, поползу...» Яркая, порывистая, самоотверженная Аксинья остается надолго в памяти читателей.

Аксинья, в отличие от Натальи, наделена даром сопереживания, такта и соучастия. Она замечает и понимает мельчайшие оттенки настроения Григория, живет жизнью любимого, он для нее - сама жизнь. «...Мир умирал для нее, когда Григорий отсутствовал, и возрождался заново, когда он был около нее», - отмечает Шолохов. Она увидела и поняла его душевную раздвоенность, когда он метался между красными и белыми, надеясь отыскать третью правду: «Она знала, о чем он думал, она сама страдала, видя, как ему тяжело. Она ни о чем не спрашивала. Пусть он решает сам». Когда Григорий мечется между ней и Натальей, воспитывавшей его детей, она с насмешкой советует ему завести гарем. Но когда Наталья умирает, Аксинья, чувствуя себя виноватой в ее смерти, ждет, пока Григорий заговорит с ней первым.

Наталья - добрая, трудолюбивая и красивая женщина. Но природа не наделила ее той силой чувств, которой обладала Аксинья. Пытаясь свыкнуться с семейной жизнью, навязанной родителями, Григорий говорит жене: «Чужая ты какая-то... Ты - как этот месяц: не холодишь и не греешь... И жалко тебя - кубыть, за эти деньги и сроднились, а нету на сердце ничего... Пусто...» Наталья по-своему любит Григория, но ее мир ограничен хозяйством, детьми и мужем. Воспитанная в патриархальной семье, она пришлась по нраву старикам Мелеховым. Но понять Григория она не смогла, да и не пыталась. Его мысли и интересы, стремления и метания были ей чужды и непонятны. Если Аксинья спокойно принимает все решения любимого, живет спокойной надеждой на то, что в будущем все может измениться, то Наталья способна сгоряча совершить непоправимое. В первый раз ее попытка свести счеты с жизнью оказалась неудачной, но она не оставила этого намерения.

Узнав, что Григорий продолжает ей изменять с Аксиньей, Наталья обвиняет мужа в распутстве и пьянстве: «...Напаскудил, обвиноватился, а теперь все на войну беду сворачиваешь». Григорий отвечает: «Больше не об чем с тобой гутарить... А я тебе зараз не утешник. Я так об чужую кровь измазался, что у меня уж и жали ни к кому не осталось. Детву - и ту почти не жалею, а о себе и думки нету. Война все из меня вычерпала. Я сам себе страшный стал. В душу ко мне глянь, а там чернота, как в пустом колодце...» Наталья не способна заглянуть в душу к любимому, и поэтому не к ней, а к Аксинье тянется душа Григория: «Одна она манила его к себе, как манит путника в знобящую черную осеннюю ночь далекий трепетный огонек костра в степи».

О Наталье же Григорий вспоминает редко. Он не ощущает ее поддержки. Не о ней, а главным образом о детях думает Мелехов в трудных ситуациях. Любовь детей возбудила в нем ответное чувство, которое перешло и на Наталью. Но после смерти Натальи Григорий стал вспоминать о ней чаще: «Он изнурял себя работой... и все же вспоминал Наталью... Он вспоминал ее фигуру, походку, манеру поправлять волосы, ее улыбку, интонацию голоса...»

В переломные моменты в судьбах героинь автор сопоставляет их внутреннюю жизнь с изменениями в природе. Так, жизнь Аксиньи и ее душевное состояние после того, как Григория женили на Наталье, автор сравнивает с вытоптанным табуном полем пшеницы и с чувством его хозяина: «Так и с Аксиньей. На вызревшее в золотом цветенье чувство наступил Гришка тяжелым сыромятным чириком, истоптал, истолочил - и все...» Но Аксинья, а вместе с ней и автор, верит в продолжение жизни: «Встает же хлеб, потравленный скотом. От росы, от солнца поднимается втолченный в землю стебель: сначала гнется, как человек, надорвавшийся непосиль- ной тяжестью, потом прямится, поднимает голову, и так же светит ему день, и так же качает ветер».

Наталья Мелехова и Аксинья Астахова любят Григория отчаянно и самозабвенно, и эта любовь приводит к трагическому исходу - обе героини в финале романа погибают. Наталья не может смириться с мыслью, что ее муж любит Аксинью - решается на аборт и умирает, простив мужа за все. Аксинью же любовь к Григорию гонит на Кубань, где Мелехов надеется скрыться от властей. Но не суждено было Аксинье обрести семейное счастье: патрульный, встретившийся им на пути, выстрелил, и пуля смертельно ранила ее. Финал каждой из героинь по-своему закономерен.

Незабываем образ матери Григория — Ильиничны. Вся жизнь ее прошла в труде. Немало побоев приняла она от буйного и своенравного мужа, немало тревог познала, немало потерь перенесла она за годы войн: империалистической и гражданской. Ильинична — скромная и трудолюбивая женщина, она обладает мудрым умом, мужественным и твердым характером, большим, любящим сердцем. Она сумела обуздать и Пантелея Прокофьевича: незаметно, но твердо руководит им. Это под ее влиянием муж не пустил в дом брата Натальи, Митьку Коршунова, узнав, что тот вырезал семью Михаила Кошевого. «Не хочу, чтобы ты поганил мой дом! И больше чтоб нога твоя ко мне не ступала. Нам, Мелеховым, палачи несродни, так-то!» — решительно заявил старик, руководимый суровым взглядом Ильиничны.

Самую горячую любовь питала Ильинична к своему младшему сыну Грише. Его до последней минуты ждала она с войны, потеряв и мужа, и старшего сына, и обеих невесток. Перед смертью, собрав последние силы, вышла она ночью из хаты. «Светил полный месяц. Со степи набегал ветерок. От прикладка соломы на голый, выбитый каменными катками ток ложилась густая тень... Ильинична долго смотрела в сумеречную степную синь, а потом негромко, как будто он стоял тут же возле нее, позвала:

Гришенька! Родненький мой! — Помолчала и уже другим, низким и глухим голосом сказала: - Кровинушка моя!»

Немалое достоинство роману «Тихий Дон» придает сочетание эпического изображения великих исторических событий с удивительной лиричностью повествования, передачей тончайших переживаний героев, раскрытием их самых сокровенных чувств и мыслей, и в большей мере это относится к описанию образов простых русских женщин. Трудно в русской литературе найти другое такое произведение, на страницах которого столько бы внимания и ярких красок было отдано его автором женщине и ее горькой доле. Нежность и боль по отношению к героиням исходят из глубин сердца автора. «Не лазоревым алым цветом, а собачьей бессилой, дурнопьяном придорожным цветет поздняя бабья любовь...» - заметил Шолохов на первых страницах своего романа. Через многие испытания пришлось пройти любви Аксиньи и Натальи, но даже она не помогла им выстоять в буре того времени, в которое им выпало жить. Но главное, что эта любовь все же вспыхнула таким светом, что все сразу стало ярче и придало силы будущей любви, взлетающей на высоты нового времени.