Годы жизни: с 28.08.1925 по 28.03.1981

Советский писатель, переводчик, прозаик, публицист, киносценарист. Является одной из ключевых фигур литературы советского периода. Представитель экзистенциального направления в реализме.

Родился в Москве, в семье, богатой на революционные традиции. Отец: революционер, председатель Военной коллегии Верховного суда СССР, мать: зоотехник, инженер-экономист. С революцией были тесно связаны бабушка и дед писателя по материнской линии, а также его дядя (брат отца). Детство Юры было более-менее безоблачным, но в 1937 г. отец Трифонова был арестован (расстрелян в 1938 г., реабилитирован в 1955), а в 1938 г. арестована мать. Трифонов с сестрой остались на попечении бабушки.

В начале войны семью эвакуируют в Ташкент, где Трифонов заканчивает среднюю школу. В 1943 г. возвращается в Москву, работает на авиационном заводе слесарем, диспетчером цеха, редактором заводской многотиражки. В 1944 г. поступает на заочное отделение Литературного института им. Горького. На очное отделение переводится в 1947, отработав необходимый стаж на заводе (как член семьи врага народа).

В 1949 г. заканчивает литинститут, защитив в качестве дипломной работы повесть "Студенты". Повесть получает Сталинскую премию (1951), а Ю. Трифонов неожиданно становится известен. В 1949 г. женится на певице Нине Нелиной (скончалась в 1966), в 1951от этого брака рождается дочь. В 1952 году уезжает вТуркмению на трассу Главного Туркменского канала, и Средняя Азия надолго входит в жизнь и творчество писателя.

50-е, 60-е года становятся временем творческого поиска. В это время писатель публикует ряд рассказов и повесть «Утоление жажды», которой (как и первой своей работой) остается недоволен. В 1968 г. женится на Алле Пастуховой.

В 1969 г. с повести "Обмен" начинается цикл "московских" или "городских" повестей, в который также входят «Предварительные итоги», «Долгое прощание», «Другая жизнь», «Дом на набережной». Произведения 1969-1981 годов стали главными в творческом наследии писателя.

В 1975 г. в третий раз вступает в брак. Жена Ольга Романовна Мирошниченко (Трифонова). В 1979 г. от брака родился сын.

В 1981 г. у Трифонова обнаруживают рак почки и 28 марта 1981 г. он умирает от послеоперационных осложнений (эмболия).

В 1932-1938 годах семья Трифоновых проживала в знаменитом Доме Правительства по адресу улица Серафимовича, д. 2. Дом предназначался для семей партийной элиты и впоследствии стал известен (благодаря повести Трифонова) как "Дом на набережной". Сейчас в доме находится музей, директором которого является вдова Ю. Трифонова, Ольга Трифонова.

Роман Утоление жажды был выдвинут на соискание Ленинской премии, но награды так и не получил.

Б. Окуджава посвятил Трифонову одно из своих стихотворений (Давайте восклицать...)

Вдова Трифонова назвала экранизацию "Долгого прощания" фильмом, сделанным "очень хорошо и очень адекватно". И осталась соврешенно не довольна экранизацией "Дома на набережной", говоря, что "авторы сценария читали другую книгу".

Награды писателя

Третьей степени за повесть "Студент" (1951)
Выдвинут на соискание Нобелевской премии по литературе (1980)

Библиография

Романы и повести

Родился в Москве в семье партийного работника. Отец Трифонова начал революционную деятельность во время революции 1905. После Октябрьской революции 1917 стал одним из организаторов Красной Армии. В 1937 был репрессирован.

История семьи художественно воплощена во многих произведениях Трифонова, в т.ч. в документальной повести Отблеск костра (1965) и в романе Дом на набережной (1976). В 1942, в эвакуации в Ташкенте, Трифонов окончил среднюю школу. По возвращении в Москву работал на авиационном заводе. В 1944 поступил в Литературный институт им. А.М. Горького, который окончил в 1949. Будучи студентом, в 1947 Трифонов опубликовал свои первые рассказы. Публикация романа Студенты (1950) принесла молодому прозаику известность: он был отмечен Государственной премией и, соответственно, вниманием критики. Тема романа определялась его названием: Трифонов писал о том, что было ему хорошо известно, – о жизни ровесников.

После первого успеха Трифонов долго и трудно искал свою тему в прозе, вырабатывал собственное видение жизни. Писал рассказы разного стилевого и тематического диапазона, опубликовал роман Утоление жажды (1963), в котором шла речь о строительстве оросительного канала в пустыне. Принципиально новым этапом в творчестве Трифонова стали повести т.н. «московского цикла», в которых осмыслялась жизнь столичных интеллигентов, шла речь о сохранении человеческого достоинства в засасывающей повседневности.

Первым произведением «московского цикла» стала повесть «Обмен» (1969). Ее главный герой, инженер Дмитриев, мучился необходимостью сделать решительный нравственный выбор: остаться в коммунальной квартире или съехаться с больной матерью, отношения с которой строились у Дмитриева таким образом, что обмен жилплощади стал бы для нее явным свидетельством того, что ее дни сочтены. В финале повести Дмитриев выбирал улучшение жилищных условий, подтверждая слова его сестры о том, что он давно уже совершил обмен на житейские удобства всего лучшего, что было в его душе. Не делятся на «хороших и плохих» и главные герои повести «Другая жизнь» (1973) – историк Сергей Троицкий и его жена Ольга, взаимопониманию которых мешает душевная глухота. Понимание внутренней жизни мужа, его несостоявшихся надежд и разочарований (например, в парапсихологии, в которой он пытался найти панацею от житейских невзгод) приходит к Ольге только после его смерти – и приходит как дар, а не в результате логического осмысления. Название повести «Предварительные итоги» (1970) обозначило особый тип повествования. Герой повести, переводчик Геннадий Сергеевич, приходит к промежуточному нравственному рубежу, после которого его жизнь должна коренным образом измениться. Трифонов собирался сделать предварительные итоги его жизни окончательными: герой должен был умереть. Однако по мере работы над повестью писатель переменил замысел. Геннадий Сергеевич выжил, в житейском отношении стал вполне благополучен, но утратил способность к внутреннему совершенствованию. По сути, его жизнь свелась к поддержанию физического существования. Таким же образом выходит из тяжелого душевного кризиса актриса Ляля, героиня повести «Долгое прощание» (1971). Вспоминая о времени, когда ее жизнь была трудна, но душевно интенсивна, она испытывает только «странную мгновенную боль, сжатие сердца, не то радость, не то сожаление оттого, что все это было с нею когда-то».

Некоторые критики упрекали Трифонова в «бытовизме» его «московских повестей». Однако быт для Трифонова является не угрозой нравственности, а сферой ее проявления. В предисловии к отдельному изданию «московских повестей» критик А. Бочаров писал: «Проводя своих героев через испытание бытом, испытание повседневной жизнью, он выявляет не всегда уловимую связь бытового, повседневного с высоким, идеальным, обнажает пласт за пластом всю многосоставность натуры человека, всю сложность влияний окружающей среды». Для Трифонова всегда была важной историческая тема. Напрямую она проявилась в романе о террористах-народовольцах «Нетерпение» (1973). Во всех «московских повестях» также чувствуется авторский взгляд на повседневность под углом истории. Наиболее ярко он выражен в романе «Старик» (1978), тематически примыкающем к «московскому циклу». На примере семьи старого революционера Летунова, на склоне лет размышляющего о своем участии в кровавом расказачивании и, одновременно, о жизненной неустроенности своих детей, Трифонов показал тесное переплетение прошлого и будущего. Устами одного из героев романа он высказал суть своего отношения к истории и повседневности: «Жизнь – такая система, где все загадочным образом и по какому-то высшему плану закольцовано, ничто не существует отдельно, в клочках, все тянется и тянется, переплетаясь одно с другим, не исчезая совсем». В романе повторяются мысли, высказанные героем повести Другая жизнь историком Троицким – о том, что «человек есть нить», протянувшаяся из прошлого в будущее, и по этой нити можно изучать нравственную жизнь общества.

Завершением «московского цикла» стал роман «Дом на набережной» (1976). Его публикация стала событием литературной и общественной жизни. На примере судьбы одного из жильцов знаменитого московского дома, в котором жили семьи партийных работников (в т.ч. и семья Трифонова во времена его детства), писатель показал механизм формирования конформистского общественного сознания. История преуспевающего критика Глебова, не вступившегося когда-то за своего учителя-профессора, стала в романе историей психологического самооправдания предательства. В отличие от героя, автор отказывался оправдывать предательство жестокими историческими обстоятельствами 1930–1940-х годов. Весь творческий путь Трифонова, от раннего романа «Студенты» до посмертно опубликованного романа «Время и место» (1981), посвящен поиску воплощения Времени – в сюжетах, характерах, стиле.

Путь Трифонова:

1942 – оканчивает среднюю школу в эвакуации в Ташкенте.

1947 – начинает печататься.

1947 – получив необходимый рабочий стаж (как "сын врага народа" он после средней школы не может поступить ни в один вуз, поэтому после школы работает на авиационном заводе слесарем, диспетчером цеха, редактором заводской многотиражки), Трифонов поступает в Литературный институт им. М.Горького, который оканчивает в 1949.

1950 – выходит роман "Студенты" (Государственная премия СССР, 1951), принесший Трифонову известность.

1952 – уезжает в командировку в Каракумы, на трассу Главного Туркменского канала. На долгие годы писательская судьба Ю.Трифонова оказывается связанной с Туркменией.

1955 – реабилитация отца.

1959 – появляется цикл рассказов и очерков "Под солнцем".

1965 – документальная повесть "Отблеск костра", созданная на основе сохранившегося архива отца.

В 1966 - 69 пишет ряд рассказов - "Вера и Зойка", "В грибную осень" и др.

1969 – выходит первая повесть из цикла "городских" "Обмен", за нею следуют "Предварительные итоги" (1970), "Долгое прощание" (1971), "Другая жизнь" (1975), "Дом на набережной" (1976).

1970 – сборник «Игры в сумерках».

1973 – издан роман о народовольцах – "Нетерпение".

В последние годы были написаны: роман "Старик" о судьбах казачества во время Гражданской войны (1978), роман «Исчезновение» о репрессиях 30-х гг. (опубликован в 1987), роман «Время и место» (1980), цикл путевых очерков о заграничных поездках и воспоминаний "Опрокинутый дом" (1981).

1981 – Юрий Трифонов умер в Москве.

Основные произведения:

Романы:

«Студенты» (1950; Государственная премия СССР, 1951)

«Утоление жажды» (1963) исторический роман «Нетерпение» (1973)

Документально-мемуарная книга «Отблеск костра» (1965)

Повести:

«Обмен» (1969)

«Предварительные итоги» (1970)

«Долгое прощание» (1971)

«Другая жизнь» (1975)

«Дом на набережной» (1976)

«Старик» (1978)

«Время и место» (1981).

Даниил Олегович Трифонов - молодой, но уже известный всему миру пианист и композитор из России. Своим невероятным исполнением классических произведений Шопена, Рахманинова, Скрябина он завораживает зрителей в известнейших концертных залах всего мира. Многократный лауреат международных музыкальных конкурсов - сегодня наш рассказ о нем.

Биография

Даниил Трифонов, биография которого начинает свой отсчет в марте 1991 года, родился в России, в городе Нижнем Новгороде. Мальчик появился на свет в музыкальной семье, и это, возможно, предопределило его судьбу. Прабабушка и прадедушка Даниила пели и, кроме этого, занимались сборкой аккордеонов. Бабушка руководила хором. Мама - преподаватель музыкальной теории, папа - композитор. В молодости Олег Трифонов даже увлекался панк-роком, однако в зрелом возрасте перешел на другую, более серьезную музыку.

Будущий мэтр игры на фортепиано начал учиться музыке в возрасте пяти лет. Абсолютный слух - вот что получил в дар от природы Даниил Трифонов. Родители мальчика поняли это, когда ребенок стал проявлять интерес к отцовскому синтезатору. Мама и папа предложили юному музыканту альтернативу - пианино. Даниилу понравилось.

Позже семья Трифоновых переехала в Москву, и в девятилетнем возрасте Даниил пошел в музыкальную школу. Мальчику очень повезло - он попал на обучение к талантливому педагогу - Татьяне Зеликман, которая воспитала очень много одаренных музыкантов - Константина Лифшица, Алексея Володина, Александра Кобрина.

Первые успехи

Параллельно музыкальной грамоте в "Гнесинке" Даниил Трифонов три года (с 2006 по 2009) занимался с Владимиром Довганем. Это развило в мальчике уже имеющиеся способности к созданию произведений собственного сочинения, чем он и продолжает заниматься по сей день. В копилке молодого композитора - фортепианная, оркестровая, камерная музыка.

В семнадцатилетнем возрасте юный музыкант стал лауреатом Международных конкурсов имени Скрябина и пианистов республики Сан-Марино.

В 2009 году Даниил Трифонов начал обучаться у Сергея Бабаяна в США - в Кливлендском институте музыки.

Слава не заставила себя долго ждать. Первый серьезный успех пришел к Трифонову в 2010 году. Он стал лауреатом Международного конкурса пианистов Шопена в Варшаве, получив бронзу и отметку за лучшее исполнение мазурки. К слову, этот конкурс, по словам музыканта, больше всего закалил его характер, потому как именно там были сконцентрированы исполнители и члены жюри высочайшего уровня.

Мировое признание

В 2011 году Даниил Трифонов стал победителем сразу двух международных музыкальных конкурсов. В мае пианист назван лауреатом Международного фортепианного конкурса Артура Рубинштейна. На конкурсе Даниил получил золото, приз зрительских симпатий и отметку за лучшее исполнение произведений Шопена и камерной музыки.

В июне того же года Трифонов стал лауреатом Международного конкурса имени Чайковского, получив золото, приз зрительских симпатий и приз за блестящее исполнение концерта с камерным оркестром.

Сегодня Даниил Трифонов - пианист, который сотрудничает со звездами первой величины. На одной сцене с ним дирижеры: Михаил Плетнев, Кшиштоф Пендерецкий, Музыканту открыли двери лучшие концертные залы мира - парижский Плейель, Карнеги-холл в Нью-Йорке, лондонский Вигмор-холл.

Трифонов выступает с крупнейшими мировыми оркестрами - Лондонским симфоническим оркестром и оркестром Мариинского театра под управлением Он дает концерты с Израильским филармоническим оркестром под управлением Зубина Меты, взаимодействует с Варшавским филармоническим оркестром под управлением Энтони Вита.

Рабочие моменты

В современном мире Даниил Трифонов - личность известная. Однако успех не пришел к нему спонтанно. Потребовались годы упорных многочасовых тренировок, характер и настойчивость, а главное, осознание того, для чего все это надо.

Сегодня свою энергию молодой человек расходует в работе на два направления - сочинение собственных музыкальных композиций и подготовку к выступлениям на различных концертных площадках мира.

Говоря о разучивании музыкального материала, молодой человек признается, что время, которое для этого требуется, зависит от многих факторов. В частности, из-за большой загрузки и участия в различных гастрольных программах уделять изучению нового материала достаточно времени не получается. Постоянно приходится изыскивать пути, выкраивать время, уплотнять и до того забитый график. Сложность материала также имеет значение.

Если же выдается небольшой отпуск или перерыв в работе, когда можно ни о чем не думать, а отдохнуть и помедитировать, разучивание нового материала обычно занимает одну-две недели, максимум месяц.

О выступлениях

При непосредственной подготовке к выступлению перед концертом пианист тщательно обсуждает все нюансы со своим наставником. Они вместе разбирают технические подробности, выбирают нужный темп, ритм. Это очень важно при выступлениях с оркестром, потому как такие несогласованные моменты могут привести к ритмическому разбросу - музыканта зрители могут просто не услышать в зале.

Даниил в работе старается сосредоточиться на процессе и не дает воли лишним мыслям, не распыляется на мелочи. Несмотря на победы в конкурсах, не расслабляется и не дает успеху вскружить себе голову. Молодой человек откровенно заявляет, что когда его хвалят, он не пропускает слова поздравлений через себя, все проходит мимо его ушей.

Конкурсы в жизни Трифонова сыграли немаловажную роль. Музыкант говорит, что это особый опыт, очень ценный и нужный. Специфика конкурсов такова, что они помогают участнику научиться управлять своими чувствами и эмоциями, собирать волю в кулак. А это очень нужно в дальнейшей работе музыканта. Однако очень важно держать дистанцию от самого осознания, что ты участвуешь в конкурсе, надо сосредотачиваться только на музыке.

По словам Даниила, слушать исполнение других участников конкурса стоит только для того, чтобы стала понятна акустика зала. Хотя все равно во время концерта залы полны слушателей и акустические характеристики помещения изменяются так или иначе.

О музыке

Конечно, в жизни музыканта есть место не только игре на пианино. Изучение живописи, занятия спортом, путешествия, времяпрепровождение с друзьями - этому также уделяет внимание Даниил Трифонов. Девушка, о которой бы знали СМИ, у молодого человека, однако, пока отсутствует.

И хотя это также немаловажные вещи, все-таки они пока для парня вторичны. На первом плане у Даниила музыка. Пианист рассказывает, что для успешных выступлений и взаимодействия со слушателем необходима особая энергия, запал. Необходим источник, из которого можно черпать силы. Для Трифонова таким родником является изобразительное искусство, а именно - полотна Кандинского, Врубеля, Серова. Их нежность, мягкость и глубину нередко подмечают в игре Трифонова музыкальные критики.

Одновременно с этим исполняемая классика влияет и на стиль собственных сочинений Даниила. В его произведениях улавливаются влияния Прокофьева, Стравинского, Скрябина, Рахманинова.

Говоря в целом о музыке, Трифонов предполагает, что музыкант - это некий посредник между композитором, создавшим музыкальное произведение, и слушателем в зале. Потому как композитор создаёт нечто, исполнитель преподносит музыку под своим соусом восприятия этого материала, а зритель слышит третье, нечто индивидуальное, личностное.

По словам Даниила, музыка - это величайший дар человеку свыше, и лично он, Даниил, не проживет без нее и дня.

Юрий Трифонов был горожанином, и вся слезная горечь «народных мстителей» Федора Абрамова и Владимира Тендрякова была ему недоступна.

Он принадлежал - сословно, по рождению - не к жертвам, невинным жертвам «революционных бурь», и даже не к «попутчикам», а к революционной номенклатуре, которая сначала делала эту чертову революцию, а потом скакала на ней, восхищаясь и кое-что оспаривая по мелочам, но все-таки больше восхищаясь: когда на коне, когда под конем, но все же галопом, не слезая с этой буденовской конницы. «По нехоженым тропам протопали лошади, лошади, неизвестно к какому концу унося седоков». Концы такого рода были описаны самим Трифоновым в «Доме на набережной», в «Возвращении Игоря» и в рассказе «Прозрачный летний полдень». Но не поднимается рука считать жертвами этих всадников Апокалипсиса, ибо жертвы по определению пешеходы.

Интеллигенция, равнодушная зачастую к Федору Абрамову и Владимиру Тендрякову, задиристым и занозистым «деревенщикам», почитала и нежно любила Юрия Трифонова, ибо они всегда были одной крови и одной плоти: смиренные московские муравьи, жившие по законам и правилам муравейника, и правила эти предполагали наличие как неоспоримо авторитетных маток, так и муравьедов. Булат Окуджава, с которым Юрий Трифонов был достаточно близок, очень хорошо понимал бедных муравьев, создающих кумиры, потом разоряющие муравейники и топчущие муравьишек. «Мне нужно на кого-нибудь молиться. Подумайте, простому муравью вдруг захотелось в ноженьки валиться, поверить в очарованность свою!» Сотворить себе богиню - это мило и трогательно. Но, как правило, муравьи творят себе Бога, причем из любого попавшегося под руку фонарного столба. Ленин, Сталин - все годится. В муравейнике, в котором вырос Юрий Трифонов, были именно такие кумиры. Могучий талант Юрия Трифонова всю жизнь бунтовал и оспаривал этот муравьиный жребий. Он был тончайшим критическим реалистом, беспощадным и к себе, и к смиренной советской интеллигенции, и к поколению, «поколению обреченных» (А. Галич). Это было стыдно, но это была правда, одинаковая и для троечников-обывателей - «оглоедов» (терминология из «Дома на набережной»), и для отличников-идеалистов - «осьминогов». До Трифонова такую оглушительную пощечину интеллигенции и себе закатывал только Чехов. Они с Трифоновым окучивали одно поле; правда, Чехов не верил еще и в народников и не писал им од, в отличие от Трифонова с его «Нетерпением». Наш московский муравей, впрочем, как и Антон Павлович, не пытался выйти за пределы муравейника. Чехов не искал «лучей света» в «темном царстве». Чехов знал, что сумерки - навсегда, а Трифонов понимал, что никогда не выйдет за пределы муравейника, в котором он родился в августе 1925 года, прожил свои 56 лет и умер в нем же - в 1981 году, в марте.

Он видел, как падали гордые головы

Юрий Валентинович Трифонов был внуком и сыном революционеров: меньшевиков, большевиков, фанатичных, упертых, советских до мозга костей. Впрочем, мы с ними давно уже знакомы: Юрий Валентинович от нас ничего не скрыл, Игорь, или Горик из «Исчезновения» - это он и есть, и все его родственники, жильцы Дома на набережной, советский истеблишмент, не бравший взяток (но взявший у страны, у себя, у своих детей человеческую, обычную, восхитительную, не легендарную и не катастрофическую жизнь), населяют этот роман и даже выплескиваются в «Дом на набережной».

Итак, фамильные портреты, портреты эпохи, среди которых умному, трезвому идеологическому атеисту Юре было так страшно жить. Бабушка по матери, Татьяна Александровна, урожденная Словатинская, жившая долго и горячо, с 1879 года аж до 1957-го, была профессиональной революционеркой, хорошей знакомой Сталина: она отправляла ему посылки в ссылку. А Сталин ей писал: «Милая, милая, как мне вас отблагодарить?» Бабушка участвовала в Гражданской войне (были ведь и комиссарши в пыльных шляпках), потом строила коммунизм, социализм, тоталитаризм, и все с одинаковым энтузиазмом, ни разу не усомнившись в деле Ленина-Сталина, колеблясь вместе с линией партии. Дед, Абрам Павлович Лурье, разнообразия ради меньшевик-подпольщик, а двоюродный брат - советский политический деятель А. Сольц, по «Исчезновению» - главный партийный арбитр.

Родители тоже не подкачали. Валентин Андреевич Трифонов, отец писателя, был революционером до 1917-го (родился он в 1888 году и успел «поучаствовать»), а после достиг «степеней известных» и стал председателем Военной коллегии Верховного суда СССР. Причем у нас нет данных, что он отказывался ходить в этой упряжке по отношению к тем, кого успели осудить и расстрелять еще до 1937 года, а ведь процессы шли косяком: Промпартия, дело Рютина, троцкисты, зиновьевцы, миллионы крестьян, а до этого еще и красный террор. Эти всадники были сговорчивыми ребятами, и Главному Жокею не надо было даже напрягаться. Мама Юры была, слава Богу, из другого карасса: всего-навсего инженер-экономист, Евгения Абрамовна Лурье. Она дожила до 1975 года, увидела Юрины вещи в журналах и книгах и даже успела сама стать детской писательницей (Е. Таюрина), впрочем, малоизвестной.

Брат отца писателя был командармом. Евгений Андреевич тоже выведен в «Исчезновении». Он был конфликтен и неуживчив, все время боролся с «негодяями и мерзавцами», обывателями и рвачами, поэтому его то и дело смещали, лепили партийные выговоры и «прорабатывали». Брат Валя, «верховный судия», все время защищал своего старшего братца, а когда не получалось, они шли к Сольцу, и Сольц выручал. Впрочем, бунтовал Женя в рамках допустимого, иначе бы не дожил и до 1937-го. У Жени был сын. Жора (Георгий), впоследствии писатель-невозвращенец Михаил Демин, очень нетипичное явление для этой кавалерийской семьи. Он и есть тот самый Мишка из «Исчезновения», закадычный друг, с которым они с Юрой вечно дрались и шкодничали. Была у Юры еще и сестра Таня, Тинга, та самая Женька из «Исчезновения», плакса и ябеда, вечно съедавшая первой все лучшие сласти.

Когда Юре было шесть лет, семья переехала в Дом на набережной. Счастливая номенклатурная жизнь: горячая вода, центральное отопление, консьерж от НКВД, лифт с бархатной скамеечкой, спецпайки и спецраспределители. У Юры было счастливоедетство: велосипед, теннис, Серебряный бор, спецдача, купания, шумные именины с собственным мороженым, шоколадные вафли в форме раковин. Хорошая школа, хорошие товарищи из того же Дома. А здесь мы пойдем прямо по канве «Дома на набережной»: вундеркинд-сочинитель (Антон), бедный и завистливый плебей из барака (Глебов), сынок крупного начальника (Шулепа), тургеневская девочка, «осьминожица» (Соня); парк, розыгрыши, мечты о будущем, гербарий. Но от Дома на набережной слишком близко до Лобного места.

Мать взяли в 1938-м, из Дома выселили в 1939-м, до войны оставалось два года, а школу он закончил уже в войну, в Ташкенте. Слава Богу, не попал на фронт и не сгинул, как Мур (Георгий, несчастный сын несчастной Марины Цветаевой). Но «сына врага народа» не брал ни один вуз, ему пришлось работать (ради рабочей карточки и хорошей зарплаты) на авиационном заводе - диспетчером и слесарем. Потом удалось устроиться редактором заводской многотиражки. Рабочий стаж (палочка-выручалочка для троечников и отличников-нелегалов) был набран, и Юрий Трифонов поступил в Литературный институт им. М. Горького, который и окончил в 1949-м.

Первые новеллы, еще слабые, он посылал в лагерь матери. Она одобряла… В 1950-м выходит роман «Студенты», в 1951-м за него выписали Сталинскую премию третьей степени. Роман убогий, но по тем временам свеженький, непосредственный, психологичный, хотя есть неприятный, в духе «директивных документов», сквозной диалог правоверного профессора и профессора-«космополита».

В 1952 году Юрию Трифонову повезло попасть в командировку в Каракумы. Этого хватило надолго. Экзотика, Туркмения, нравы. Он вырабатывал стиль, набивал руку, люди сами сбегались в рассказы. Ничто земное не было ему чуждо, но он укрывался в пустынной экзотике, как в скорлупе.

Бремя страстей человеческих

Укрываться было легко и в спортивную тематику. У Трифонова получались классные рассказы о спортсменах. А в 1955-м был реабилитирован отец. До ХХ съезда, в первых рядах, именно в силу своей правоверности.

«Утоление жажды» - все вокруг каналов и оросительных проблем Туркмении - выходит в 1963 году. «Растет урюк под грохот дней, дрожит в дыму кишлак, а меж арыков и аллей идет гулять ишак» - привет нам всем от Ильфа и Петрова и создателя этой стихотворной матрицы Остапа Бендера. Писатель сам знал цену этой макулатуре, «Студентам» и «Утолению жажды». Это был пароль, чтобы дали спокойно жить на советской территории. И он жил. Женился в 1949-м на красавице, оперной диве и колоратурном сопрано Неле Нюренберг, дочери известного художника Амшея Нюренберга. В 1951-м у них родилась дочь Ольга, сейчас она живет в Дюссельдорфе. Но всадники Апокалипсиса и Революции (впрочем, это одно) являлись Трифонову по ночам, и в 1965-м он пишет свой акт реабилитации отца - документальную повесть «Отблеск костра». Да, к покаянию в стиле Тенгиза Абуладзе, к выбрасыванию на свалку трупа отца, он был явно не готов. Повесть - апологетика кровавых событий на Дону и, значит, расказачивания. Здесь нет середины и полутонов. Если был прав Трифонов-старший, если был прав его брат-командарм, значит, неправы братья Мелеховы, расстрелянные Петро и Гришкин тесть. Жалкая оттепель кончалась, а ведь в повести есть и 1937 год, и она еле успела пролезть в цензурную щель. Но вещь вышла слабой. Все бремя человеческих и революционных страстей Трифонова уместилось в роман «Нетерпение». Это уже большая литература, и не какой-то отблеск, а просто вулкан, лава, извержение. 1973 год, тишайший застой, мороз, безвременье на все времена. Могло ли у Юрия Трифонова хватить сил на исторический ревизионизм, на понимание того, что народовольцы были неправы, что они были убийцы, что именно с них начались и красный террор, и 1937 год, и Юрино горькое отрочество? Могло хватить сил, хватило бы и ума. Но он не захотел это отдать. Мир был подл, прозаичен, все бились за лишние метры, лишние рубли, все ходили по стеночке, и московский муравей Юрий Трифонов вместе с ними. И ему казалось, что лихие народовольцы, которые отказывались от всех земных благ и клали жизнь на алтарь отечества - герои и образец для подражания. А то, что народовольческие буревестники высидели сталинских соколов - это оставалось за кадром. И ведь получилось! Неверно, недостоверно, вредно. Но более чем талантливо. Заклятие революционеров всех времен, от якобинцев до большевиков. Заклятие и проклятие. «Лихорадка, сжатая в декретах, как в нагих посылках теорем». Умом понимаешь, что правы Александр IIи Лорис-Меликов. Но наше интеллигентское нутро не может признать правоту жандармов и палачей, которые были на службе у достойного царя и достойного министра. Мы до сих пор в плену чар Желябова, Перовской, Кибальчича, Клеточникова и Дворника. Словом, одни достойные люди ошибочно убили другого достойного человека, а он отправлял на эшафот их, и все вместе они убили страну и наше будущее. Неистовство Трифонова и его героев - как та цитата про теоремы и декреты из Павла Антокольского. И Борис Пастернак не остался равнодушен к этой магии. Его поэма - просто эпиграф к «Нетерпению». «Но положенным слогом писались и нынче доклады, и в неведеньи бед за Невою пролетка гремит. А сентябрьская ночь задыхается тайною клада, и Степану Халтурину спать не дает динамит».Ну что здесь может сказать честный буржуазный либерал? «…буржуй заплакал и пошел на сеновал, где роллс-ройс его стоял».

Летописец тонущих подводников

Но надо было жить, и Трифонов жил, даже неплохо. Без роскоши, да к ней «сын врага народа» и привыкнуть не успел. По крайней мере жен он менял, хоть и не видел в них богинь. А туфельки были старенькие, пальтишки - легкие и руки - натруженные: ведь писатель мало зарабатывал, не выбивал путевки, публикации, гонорары. Был аскетом и бессребреником.

Второй раз он женился в 1968 году, на коллеге, редакторе серии «Пламенные революционеры» Алле Павловне Пастуховой. Она приучила его хозяйничать: покупать хлеб, носить в прачечную грязное белье, бегать за кефиром. Бедный писатель даже на свидания ходил с грязным бельем. А на свидания он ходил к третьей жене, самой преданной, самой верной, самой непритязательной, к Ольге Романовне Мирошниченко, писательнице (ее творчество, правда, муж не ставил ни во что).

Их любовь началась в 1975 году, в 1979-м Ольга родила сына Валю (названного в честь деда), и они поженились. Оба, страдая и мучаясь, разрушили свои семьи, но все-таки соединились. Ольга сняла с писателя все заботы - он больше за кефиром не ходил. Деньги он раздавал, даже последние. Зашла как-то родственница, она хотела ехать на виноградники в Испанию, зарабатывать на джинсы и еще кое-что сыну и мужу. Трифонов и отдал ей первую заработанную за перевод в Германии валюту. Ольга не возроптала, она не роптала никогда, она служила своему кумиру - русскому классику.

А Трифонов начинает писать об униженных и оскорбленных ХХ века: о служивой советской интеллигенции, чья маленькая жизнь была навеки переехана «черным вороном». Он писал и о себе, но ему дано было выплеснуть свою тоску, свое унижение на страницы книг: бесспорный шедевр «Обмен», «Предварительные итоги» (1970), «Долгое прощание» (1971) и «Другая жизнь» (1975). В 1976-м выходит великий «Дом на набережной» (да благословит Бог Сергея Баруздина, редактора «Дружбы народов»). Разоблачительное «Исчезновение» выйдет уже под новую оттепель, посмертно, в 1987 году. Покатились в сборники и четыре жемчужины, четыре гениальных рассказа 1960-х годов: «В грибную осень», «Был летний полдень», «Вера и Зойка», «Голубиная гибель».

Юрий Трифонов заступался за «Новый мир» и за Твардовского, который всегда его печатал. Не помогло. Генрих Белль предложил его кандидатуру Нобелевскому комитету (о, этот наш добрый гений Белль!), и Трифонова выдвинули на Нобелевку в 1980 году, но не успели. Ничего не успели. Писатель умер в 1981 году. Рак почки. Лопаткин сделал операцию прекрасно, но образовался тромб. А средства предотвратить это были только на Западе. Издатели из-за бугра и друзья оттуда же давали деньги, можно было оперировать там, но не дали иностранного паспорта. Предпочли похоронить на Кунцевском кладбище. А вдруг останется, как родственник, Миша Демин? Боялись бунта на похоронах, но бунта, как всегда, не было.

Шедевры Трифонова очень страшны, страшно ничтожество героев, весь этот мизер! Высеченный коллегами Ганчук, который сам сек за инакомыслие, и спившийся кладбищенский сторож Шулепа, и безумная Соня. Герои «Обмена», готовые заложить душу за лишнюю комнату. (Хотя они далеко не так преступны, как честные фанатики «Нетерпения».) Герой «Голубиной гибели», чьего соседа, тихого библиотекаря, увозят ночью, а жену, дочку Маришку и бабушку выселяют на окраину города. И такова эта жизнь, что управдом Брыкин, застращав героя - тихого пенсионера, вынуждает его убить лично любимых голубей. И Верка, и Зойка из одноименного рассказа, правнучки Акакия Акакиевича, даже о шинели не смеют мечтать. И у Нади и ее мужа Володи из «Грибной осени» нет уже сил ходить в театры и на концерты: работа, дети, однокомнатная квартира (они с двумя мальчишками в комнате, мать - на кухне, больше негде спать). А Ольга Робертовна из Риги в «Летнем полдне», отсидев срок вместо мужа-революционера (муж умер, сын застрелился), все вынесла, как ломовая лошадь, и не возроптала. Недаром «Обмен» в Театре на Таганке шел под Высоцкого: «Спасите наши души! Мы бредим от удушья. Спасите наши души! Спешите к нам! Услышьте нас на суше - наш SOS все глуше, глуше. И ужас режет души напополам».

Суши не было. Юрий Трифонов передал в эфир последние позывные лодки с советской интеллигенцией. Лодка утонула.

В 1973 году вышел роман о народовольцах «Нетерпение», в 1978 году - роман «Старик». Их можно объединить в условную трилогию, начало которой положил «Отблеск костра». «Старик», герой которого, старый участник Гражданской войны, заново переосмысливает молодость и подводит итоги жизни, стал одним из наиболее значительных художественных произведений советской литературы о первых послереволюционных годах. Как всегда у Трифонова, история в «Старике» тысячами незримых нитей связана с современностью, повествование незаметно и свободно «соскальзывает» в разные временные пласты.

В 1981 году Трифонов закончил роман «Время и место», структура которого была подробно проработана писателем ещё в 1974 году. Эта книга, одна из наиболее автобиографичных у прозаика, получила прохладные оценки критики тех лет: автора обвиняли в «недостаточной художественности», повторении пройденного. В то же время «Время и место» по праву может быть назван итоговым романом Трифонова, подводящим итоги его творчества, прощанием с юностью, трезвым взглядом в лицо собственным иллюзиям и надеждам, жёстким, порой даже жестоким самоанализом. Действие романа происходит на протяжении четырёх десятилетий - 1930-е, 40-е, 50-е, 70-е годы.

В 1987 году был посмертно издан роман «Исчезновение».

Юрий Трифонов умер 28 марта 1981 года от тромбоэмболии лёгочной артерии. Похоронен в Москве на Кунцевском кладбище.

Награды и премии

• Сталинская премия третьей степени (1951) - за повесть «Студенты» (1950)
• орден «Знак Почёта» (1975)
• медаль «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.»

Личная жизнь

Первая жена Юрия Трифонова (1949-1966) - оперная певица (колоратурное сопрано), солистка Большого театра Нина Нелина (настоящее имя - Неля Амшеевна Нюренберг; 1923-1966), дочь известного художника Амшея Нюренберга (1887-1979), племянница художника Давида Девинова (настоящее имя - Давид Маркович Нюренберг; 1896-1964). В 1951 году у Юрия Трифонова и Нины Нелиной родилась дочь Ольга - в замужестве Ольга Юрьевна Тангян, кандидат филологических наук, ныне живущая в Дюссельдорфе .

Вторая жена (с 1968 года) - редактор серии «Пламенные революционеры» Издательства политической литературы ЦК КПСС Алла Павловна Пастухова.

Третья жена (с 1975 года, фактический брак; она же обладатель авторских прав наравне с двумя детьми Ю. В. Трифонова) - писательница Ольга Мирошниченко (род. 1938; её первый муж - писатель Георгий Берёзко). Их сын - Валентин Юрьевич Трифонов (род. 1979).