Отзывы на книгу "научиться быть ведьмой" ольга обская. Научиться быть ведьмой Ольга ОбскаяНаучиться быть ведьмой
Вы думаете, ведьма – это персонаж сказки, сварливая женщина с крючковатым носом, насылающая беды на добрых молодцев? Так полагала и Ника, пока не оказалась студенткой странного вуза, расположенного в глуши сибирской тайги. Здесь ей предстоит освоить кое-что покруче обычных дисциплин, а главное, разобраться, какое отношение она имеет к артефакту загадочно исчезнувшего шаманского движения и почему три года назад погибла её сестра-близнец.
Помочь разгадать непростую загадку готов красавчик-однокурсник Никита. Хотя помощь его не бескорыстна – он хочет выиграть пари, приз в котором – поцелуй Ники. Вот только вопрос, как ему удаётся с завидным постоянством оказываться в нужное время в нужном месте. Неужели он тоже связан с тайнами, которые окружают Нику, и совсем не тот, за кого себя выдаёт?
Произведение было опубликовано в 2016 году издательством АСТ. Книга входит в серию "Магический детектив (АСТ)". На нашем сайте можно скачать книгу "Научиться быть ведьмой" в формате fb2, rtf, epub, pdf, txt или читать онлайн. Рейтинг книги составляет 2.5 из 5. Здесь так же можно перед прочтением обратиться к отзывам читателей, уже знакомых с книгой, и узнать их мнение. В интернет-магазине нашего партнера вы можете купить и прочитать книгу в бумажном варианте.
В принципе, история завершённая, но автор написала и вторую книгу. При этом название никакого отношения к происходящему в этой части не имеет.
Идея самостоятельная и интересная, детективная составляющая любопытная, хотя обыграна могла быть более достойно; с магией не так всё радужно – как-то не очень у меня родилось понимание, есть она или это всё техники, которыми, похоже, при большом желании может воспользоваться кто угодно.
Есть интрига и несколько оригинальных сюжетных поворотов. При этом местами развитие сюжета отработано удивительно наивно и топорно, развязка какая-то не очень вразумительная. В целом мне не хватило более глубоко прописанных причин поступков, переживаний героев и чёткой логики в рассуждениях – книга могла быть лучше и взрослее, в текущем состоянии она скорее ориентирована на невзыскательную аудиторию в возрасте до 21-25 лет.
Герои… не могу сказать, что они выглядят объёмными, из-за этого даже романтическая линия бледной выглядит.
Язык живой и чаще всего приятный, хотя встречаются и ошибки, и перлы типа «в лирическом беспорядке разбросаны несколько кофточек», и диалоги местами выглядят надуманными и высосанными из пальца.
Из особенно понравившегося – зачётный университет с очаровательными предметами, ну и очень порадовала идея о причинах возникновения намоленных икон.
Из умилившего – лобстеры в ресторане университетского городишки, затерянного в тайге, и папа, спонсирующий поездку на супер-пупер курорт не только дочурке, но и пяти её однокашникам.
Есть непонятки по сюжету: Зачем Никита полез в девчачье общежитие после отбоя? Куда, пардоньте, Тимофей справляет свои естественные надобности? Для чего автор так упорно сведения о фильме про Бубен в сюжет пропихивала?
Ну и масса нестыковок есть, которые тоже подрывают веру в эту милую, в общем-то, историю:
Таки зачем «накапали крови» на пол и ботинки преподавателя? В ситуации с Димой и голограммой не сходится время – когда парень позвонил отцу и попрощался, а потом удрал в туалет, то нормальный любящий отец сразу начал бы перезванивать сыну, чтобы отговорить, а тут и Дима успел уйти в туалет, и Никита успел пошариться по Диминому телефону до того, как его отец позвонил... Мысль Никиты о том, что Аристарх Вениаминович капнул себе на ботинок какой-то реактив, принятый Никой за кровь, – это пять баллов, вот даже боюсь представить, что за опыты с реактивами проводят в квантовой физике… По дыханию человека за несколько секунд понять, что человек принял решение отомстить – по-моему, сильно притянуто за уши. У тропинки в тайге сначала не было ни одной развилки, а потом вдруг образовались ответвления, причём много. Диму выпустили из безопасного места на том основании, что злодеев скоро поймают – как здорово, что в реальной жизни программа по защите свидетелей не так безалаберно устроена. Сцена, описанная в кабинете злоумышленника, длительностью в час быть не могла, максимум минут 10, а Никита ждал под дверью именно час. Ну и если кто не знает, в воде предметы отсыревают, и не надо мне рассказывать, что их магия защищает, ведь достала же этот предмет девица без капли магии - это я делюсь своим возмущением от неизящности сюжетного хода с местом хранения древнейшего артефакта и пытаюсь при этом не учинить спойлера.
Жаль, что книге не перепало грамотного редактора, чтобы "вылизал" эту историю - могла бы быть конфетка!
Ольга Обская
Научиться быть ведьмой
© О. Обская, 2016
© ООО «Издательство АСТ», 2016
* * *Пролог. Одно лицо на двоих
Как жить, если у вас на двоих одно лицо? Если твоя сестра точная копия тебя…
Ты думаешь, это весело? Прикольно? Конечно! Можно разыгрывать друзей. Ты говоришь кому-то, что ты – это не ты, а она, а на самом деле это все-таки ты. Смешно, правда?
Кому как. Вот он, стоит перед тобой. Парень, который нравился тебе с седьмого класса. Тебе и ей. Он говорит, что любит. Кого? Тебя или ее? Ты не знаешь, она не знает, и он не знает…
Думаешь, поможет, если ты будешь одеваться не так, как она? Скажем, сестра наденет юбку, ты – брюки, сестра – черное, ты – белое. Думаешь, поможет?
А если перекраситься? Сделаться блондинкой? Хотя бы тогда ты сможешь быть уверена, что вон тот симпатичный парень улыбается тебе? Именно тебе, а не ей?
А если тебя вдруг не станет? Кто-нибудь поймет, что не стало именно тебя? Экспертиза ДНК? Да, забыла сказать, кто не в курсе, – у близнецов абсолютно идентичная ДНК…
– Пап, а вот если я погибну… ну, вдруг, например, ты потеряешь сознание и машина врежется в столб… Как мама и все остальные поймут, что погибла именно я, а не Леся?
– Ника, что за глупости? – возмутился мужчина за рулем.
– Не глупости. Если ты тоже погибнешь, никто не поймет. Ведь так? Ведь только ты нас умеешь различать.
Мужчина вздохнул. Он думал, что успеет подготовить дочь. Должен был успеть, но все тянул и тянул, не знал, как к такому можно подготовить, не мог подобрать нужных слов. Но его умная девочка обо всем догадалась сама. И как это у нее получается? Он наклонился к самому ее уху и что-то прошептал, а затем надавил на газ и направил машину в столб…
Глава 1. Что в сейфе?
«Ну, сейчас начнется», – думала Вероника, поднимаясь по ступенькам на второй этаж. Ее вызвали в кабинет ректора, а это означало неминуемую взбучку, потому что в Университете N7H25 еще никого не вызывали к ректору просто так.
Она шла не спеша – ей нужно было выиграть немного времени, чтобы придумать оправдание. Эх, если бы еще понять, о каком из двух проступков узнал Петр Иванович. Дернул же черт Веронику вчера вечером поспорить с этим выскочкой Никитой, что она сможет пробраться в кабинет ректора, когда тот уйдет домой. Стоило бы догадаться, что добром это не кончится. Пробраться-то она смогла и даже в качестве доказательства, что ей это удалось, взяла со стола Петра Ивановича горячо любимую им красную ручку с чернилами необычного серебристого цвета. Именно взяла, а не стырила – она собиралась показать ее Никите, а утром незаметно вернуть на место. Но вот незадача – ручка пропала.
Вероника, безусловно, догадалась, кто стянул у нее эту эксклюзивную канцелярскую принадлежность. Она не сомневалась – это был ее одногруппник, затеявший глупый спор и как всегда вышедший сухим из воды, умудрившись при этом вольно или невольно подставить напарницу по пари.
Как только Вероника обнаружила пропажу, а было это около часа ночи, она тут же попыталась проникнуть в соседний корпус студенческого общежития. На отчаянный подвиг ее толкала мысль: где еще, как не в своей комнате, мог припрятать ручку Никита. Вероника уже рисовала в своем воображении сладкие картины мести. Но ее планам подло помешали. Вахтерша, Зинаида Степановна, видимо, только делала вид, что дремлет. Стоило Нике попытаться влезть в окно холла, как бдительная старушка заорала во все горло:
И вооружившись первым, что подвернулось под руку, а именно шваброй, подбежала к окну, чтобы нейтрализовать преступника. Веронике пришлось ретироваться – резвой трусцой она помчалась в сторону своей общаги.
И вот он, итог глупого спора – сразу два нарушения: удавшаяся попытка несанкционированного проникновения в кабинет ректора и неудавшаяся попытка опять же несанкционированного ночного проникновения в чужое общежитие. Ни по первому, ни по второму случаю придумать какой-либо вразумительной отмазки у Вероники не получилось, кроме как глупо настаивать, что вышеперечисленные инциденты произошли без ее участия.
Пытаясь придать своему лицу выражение невинности, которое соответствовало выбранной тактике обороны, она подошла к кабинету ректора и решительно постучала в дверь:
Не успела Вероника просунуть голову в дверной проем, как к нему подскочил Петр Иванович. Лицо его было красным. Нет, скорее даже багровым. А еще точнее – лиловым. Лысина профессора была покрыта мелкой испариной, а остатки волос топорщились в разные стороны, делая непропорционально большую голову похожей на облезлого ежа. Ректор так судорожно втягивал воздух, что казалось, в его ноздри вместе с кислородом устремляется и близлежащая часть пространства. Схватив студентку за руку, он резким движением втянул ее в кабинет и быстро захлопнул дверь. Оказавшись внутри кабинета один на один с рассвирепевшим профессором, Вероника на мгновение почувствовала себя мышкой, перед носом которой голодный котяра ловким движением лапы захлопнул зловещий механизм мышеловки. Предательская дрожь прокатилась по телу Ники. Все понятно – Петр Иванович так взбешен, потому что уже знает об обоих ее проступках.
– Двинская, ты что натворила? – Ректор принялся сновать по кабинету взад-вперед. – Ты хоть понимаешь, что теперь будет?
Этот неистовый вопль профессора, как ни странно, остановил волны дрожи, накатывающие на Веронику, и вернул ей самообладание. Она, конечно, догадывалась, что ректор будет в ярости от ее проступков, но не до такой же степени. Что значит «что теперь будет?» Да ничего не будет. Она заберет ручку у Никиты и вернет законному владельцу – вот и все.
Вероника попыталась включить логику, чтобы хоть как-то объяснить себе, почему профессор так убивается из-за ее, по большому счету, безобидных поступков, но логика в данной ситуации была бессильна – не за что было даже зацепиться. В обычном вузе, наверно, никто и внимания бы не обратил на такие проделки студента. Хотя, конечно, с обычным вузом их Университет N7H25 сравнивать было нельзя. Здесь дисциплина была превыше всего. За малейшие нарушения можно было угодить к ректору на ковер, а за серьезные – студента могли запросто отчислить. Такая строгость была продиктована необходимостью. Университет, со странной цифро-буквенной аббревиатурой вместо названия, выпускал особых специалистов. Профессорский коллектив вуза должен был быть уверен, что знания, которые студенты приобретут во время занятий, будут использоваться ими только по назначению, именно там, где нужно, и исключительно там, где можно. Наставники резонно считали, что любой, кто не способен быть дисциплинированным, строго и неукоснительно следовать университетским правилам, не может быть допущен к информации, работать с которой можно только по самым строгим правилам.
– Господи, что теперь будет? – чуть не плача повторил профессор и, наконец-то остановившись, бросил на студентку не столько свирепый, сколько измученный взгляд.
– Петр Иванович, это не я, – пролепетала невинным голосом Вероника, тут же испытав укор совести из-за этой глупой детсадовской отговорки.
– Что не ты, Двинская? – укоризненно покачал головой ректор. – Ты хоть понимаешь, что она пропала в самый неподходящий момент? Ты помнишь, какое сегодня число?
Вероника наморщила лоб. Далась профессору его ручка. Да купит она ему точно такую же или почти такую же, если Никита вдруг потерял эту сводящую ректора с ума канцелярскую принадлежность. И при чем тут сегодняшнее число? Конечно, девушка его помнила – 17 декабря, четверг. Ну и что? Что с этой датой не так? Может, у ректора в этот день какой-то юбилей и ему досадно, что ручку стащили накануне праздника?
– Петр Иванович, я не виновата… то есть я не хотела… в смысле, не думала, что так получится… – начала то ли оправдываться, то ли извинятся Вероника.
Профессор тяжело плюхнулся в свое массивное кресло и, отвалившись на спинку, прикрыл глаза. Девушке показалось, что ее взволнованный лепет сделал свое дело, заставив Петра Ивановича немного успокоиться и взять себя в руки.
– Вероника, присядь, – не открывая глаз, произнес профессор. – Глупо было отпираться. В моем кабинете стоят камеры видеонаблюдения.
Хорошо, что Ника уже успела пристроиться на стул, когда услышала про камеры – от такого неожиданного факта у нее бы подкосились ноги и будь она в вертикальном положении в этот момент, то неминуемо грохнулась бы на пол. Выходит, профессор был в курсе всех мельчайших подробностей ее похождений в его кабинете. Черт! Значит, он знает не только про ручку. Тогда дела Вероники совсем плохи, ведь она умудрилась нарушить еще одно очень важное правило. За это нарушение ее отчислят из Университета без малейшего сожаления единогласным решением Совета профессоров. И даже Аристарх Вениаминович, всеми уважаемый преподаватель квантовой физики, любимицей которого была Вероника, не заступится за нее. Такого дерзкого и бессмысленного проступка никто не поймет и никто не простит.
© О. Обская, 2016
© ООО «Издательство АСТ», 2016
* * *
Пролог. Одно лицо на двоих
Как жить, если у вас на двоих одно лицо? Если твоя сестра точная копия тебя…
Ты думаешь, это весело? Прикольно? Конечно! Можно разыгрывать друзей. Ты говоришь кому-то, что ты – это не ты, а она, а на самом деле это все-таки ты. Смешно, правда?
Кому как. Вот он, стоит перед тобой. Парень, который нравился тебе с седьмого класса. Тебе и ей. Он говорит, что любит. Кого? Тебя или ее? Ты не знаешь, она не знает, и он не знает…
Думаешь, поможет, если ты будешь одеваться не так, как она? Скажем, сестра наденет юбку, ты – брюки, сестра – черное, ты – белое. Думаешь, поможет?
А если перекраситься? Сделаться блондинкой? Хотя бы тогда ты сможешь быть уверена, что вон тот симпатичный парень улыбается тебе? Именно тебе, а не ей?
А если тебя вдруг не станет? Кто-нибудь поймет, что не стало именно тебя? Экспертиза ДНК? Да, забыла сказать, кто не в курсе, – у близнецов абсолютно идентичная ДНК…
– Пап, а вот если я погибну… ну, вдруг, например, ты потеряешь сознание и машина врежется в столб… Как мама и все остальные поймут, что погибла именно я, а не Леся?
– Ника, что за глупости? – возмутился мужчина за рулем.
– Не глупости. Если ты тоже погибнешь, никто не поймет. Ведь так? Ведь только ты нас умеешь различать.
Мужчина вздохнул. Он думал, что успеет подготовить дочь. Должен был успеть, но все тянул и тянул, не знал, как к такому можно подготовить, не мог подобрать нужных слов. Но его умная девочка обо всем догадалась сама. И как это у нее получается? Он наклонился к самому ее уху и что-то прошептал, а затем надавил на газ и направил машину в столб…
Глава 1. Что в сейфе?
«Ну, сейчас начнется», – думала Вероника, поднимаясь по ступенькам на второй этаж. Ее вызвали в кабинет ректора, а это означало неминуемую взбучку, потому что в Университете N7H25 еще никого не вызывали к ректору просто так.
Она шла не спеша – ей нужно было выиграть немного времени, чтобы придумать оправдание. Эх, если бы еще понять, о каком из двух проступков узнал Петр Иванович. Дернул же черт Веронику вчера вечером поспорить с этим выскочкой Никитой, что она сможет пробраться в кабинет ректора, когда тот уйдет домой. Стоило бы догадаться, что добром это не кончится. Пробраться-то она смогла и даже в качестве доказательства, что ей это удалось, взяла со стола Петра Ивановича горячо любимую им красную ручку с чернилами необычного серебристого цвета. Именно взяла, а не стырила – она собиралась показать ее Никите, а утром незаметно вернуть на место. Но вот незадача – ручка пропала.
Вероника, безусловно, догадалась, кто стянул у нее эту эксклюзивную канцелярскую принадлежность. Она не сомневалась – это был ее одногруппник, затеявший глупый спор и как всегда вышедший сухим из воды, умудрившись при этом вольно или невольно подставить напарницу по пари.
Как только Вероника обнаружила пропажу, а было это около часа ночи, она тут же попыталась проникнуть в соседний корпус студенческого общежития. На отчаянный подвиг ее толкала мысль: где еще, как не в своей комнате, мог припрятать ручку Никита. Вероника уже рисовала в своем воображении сладкие картины мести. Но ее планам подло помешали. Вахтерша, Зинаида Степановна, видимо, только делала вид, что дремлет. Стоило Нике попытаться влезть в окно холла, как бдительная старушка заорала во все горло:
И вооружившись первым, что подвернулось под руку, а именно шваброй, подбежала к окну, чтобы нейтрализовать преступника. Веронике пришлось ретироваться – резвой трусцой она помчалась в сторону своей общаги.
И вот он, итог глупого спора – сразу два нарушения: удавшаяся попытка несанкционированного проникновения в кабинет ректора и неудавшаяся попытка опять же несанкционированного ночного проникновения в чужое общежитие. Ни по первому, ни по второму случаю придумать какой-либо вразумительной отмазки у Вероники не получилось, кроме как глупо настаивать, что вышеперечисленные инциденты произошли без ее участия.
Пытаясь придать своему лицу выражение невинности, которое соответствовало выбранной тактике обороны, она подошла к кабинету ректора и решительно постучала в дверь:
Не успела Вероника просунуть голову в дверной проем, как к нему подскочил Петр Иванович. Лицо его было красным. Нет, скорее даже багровым. А еще точнее – лиловым. Лысина профессора была покрыта мелкой испариной, а остатки волос топорщились в разные стороны, делая непропорционально большую голову похожей на облезлого ежа. Ректор так судорожно втягивал воздух, что казалось, в его ноздри вместе с кислородом устремляется и близлежащая часть пространства. Схватив студентку за руку, он резким движением втянул ее в кабинет и быстро захлопнул дверь. Оказавшись внутри кабинета один на один с рассвирепевшим профессором, Вероника на мгновение почувствовала себя мышкой, перед носом которой голодный котяра ловким движением лапы захлопнул зловещий механизм мышеловки. Предательская дрожь прокатилась по телу Ники. Все понятно – Петр Иванович так взбешен, потому что уже знает об обоих ее проступках.
– Двинская, ты что натворила? – Ректор принялся сновать по кабинету взад-вперед. – Ты хоть понимаешь, что теперь будет?
Этот неистовый вопль профессора, как ни странно, остановил волны дрожи, накатывающие на Веронику, и вернул ей самообладание. Она, конечно, догадывалась, что ректор будет в ярости от ее проступков, но не до такой же степени. Что значит «что теперь будет?» Да ничего не будет. Она заберет ручку у Никиты и вернет законному владельцу – вот и все.
Вероника попыталась включить логику, чтобы хоть как-то объяснить себе, почему профессор так убивается из-за ее, по большому счету, безобидных поступков, но логика в данной ситуации была бессильна – не за что было даже зацепиться. В обычном вузе, наверно, никто и внимания бы не обратил на такие проделки студента. Хотя, конечно, с обычным вузом их Университет N7H25 сравнивать было нельзя. Здесь дисциплина была превыше всего. За малейшие нарушения можно было угодить к ректору на ковер, а за серьезные – студента могли запросто отчислить. Такая строгость была продиктована необходимостью. Университет, со странной цифро-буквенной аббревиатурой вместо названия, выпускал особых специалистов. Профессорский коллектив вуза должен был быть уверен, что знания, которые студенты приобретут во время занятий, будут использоваться ими только по назначению, именно там, где нужно, и исключительно там, где можно. Наставники резонно считали, что любой, кто не способен быть дисциплинированным, строго и неукоснительно следовать университетским правилам, не может быть допущен к информации, работать с которой можно только по самым строгим правилам.
– Господи, что теперь будет? – чуть не плача повторил профессор и, наконец-то остановившись, бросил на студентку не столько свирепый, сколько измученный взгляд.
– Петр Иванович, это не я, – пролепетала невинным голосом Вероника, тут же испытав укор совести из-за этой глупой детсадовской отговорки.
– Что не ты, Двинская? – укоризненно покачал головой ректор. – Ты хоть понимаешь, что она пропала в самый неподходящий момент? Ты помнишь, какое сегодня число?
Вероника наморщила лоб. Далась профессору его ручка. Да купит она ему точно такую же или почти такую же, если Никита вдруг потерял эту сводящую ректора с ума канцелярскую принадлежность. И при чем тут сегодняшнее число? Конечно, девушка его помнила – 17 декабря, четверг. Ну и что? Что с этой датой не так? Может, у ректора в этот день какой-то юбилей и ему досадно, что ручку стащили накануне праздника?
– Петр Иванович, я не виновата… то есть я не хотела… в смысле, не думала, что так получится… – начала то ли оправдываться, то ли извинятся Вероника.
Профессор тяжело плюхнулся в свое массивное кресло и, отвалившись на спинку, прикрыл глаза. Девушке показалось, что ее взволнованный лепет сделал свое дело, заставив Петра Ивановича немного успокоиться и взять себя в руки.
– Вероника, присядь, – не открывая глаз, произнес профессор. – Глупо было отпираться. В моем кабинете стоят камеры видеонаблюдения.
Хорошо, что Ника уже успела пристроиться на стул, когда услышала про камеры – от такого неожиданного факта у нее бы подкосились ноги и будь она в вертикальном положении в этот момент, то неминуемо грохнулась бы на пол. Выходит, профессор был в курсе всех мельчайших подробностей ее похождений в его кабинете. Черт! Значит, он знает не только про ручку. Тогда дела Вероники совсем плохи, ведь она умудрилась нарушить еще одно очень важное правило. За это нарушение ее отчислят из Университета без малейшего сожаления единогласным решением Совета профессоров. И даже Аристарх Вениаминович, всеми уважаемый преподаватель квантовой физики, любимицей которого была Вероника, не заступится за нее. Такого дерзкого и бессмысленного проступка никто не поймет и никто не простит.
Собственно, Нику погубило любопытство. Конечно, все студенты знали, что в кабине ректора есть сейф. Очень массивный, из сплава нескольких металлов, сделанный по самым передовым нанотехнологиям, с хитроумной сигнализацией и семью степенями защиты, в котором хранилось, по слухам, что-то очень важное. Каких только гипотез не строили студенты по поводу содержимого таинственного черного ящика! Кто-то считал, что там хранятся досье на всех студентов, кто-то был уверен, что там находится компромат на преподавателей, а некоторые считали, что утроба сейфа поглотила засекреченную диссертацию профессора. Как было Веронике устоять перед соблазном изучить содержимое покрытого легендами и хитроумным напылением ящика, когда она невольно узнала коды доступа ко всему, что запиралось в кабинете ректора. Открывая сейф, Ника надеялась, что никто и никогда не узнает о том, что ей не удалось сдержать своего любопытства, но из-за того, что она не догадалась про камеры видеонаблюдения, про этот ее грех теперь станет известно всем, и ее отчислят из Университета с позором.
– Петр Иванович, но сейф же все равно был пуст. – Вероника считала, что этот факт вполне может служить оправданием – ничего же страшного не произошло, никакой тайны она не узнала.
– Так вот в чем заключалась страшная тайна сейфа?! – с досадой воскликнула Вероника. Как же глупо она попала в ловко расставленную профессором ловушку.
Ольга Обская
Научиться быть ведьмой
Пролог. Одно лицо на двоих
Как жить, если у вас на двоих одно лицо? Если твоя сестра точная копия тебя…
Ты думаешь, это весело? Прикольно? Конечно! Можно разыгрывать друзей. Ты говоришь кому-то, что ты - это не ты, а она, а на самом деле это все-таки ты. Смешно, правда?
Кому как. Вот он, стоит перед тобой. Парень, который нравился тебе с седьмого класса. Тебе и ей. Он говорит, что любит. Кого? Тебя или ее? Ты не знаешь, она не знает, и он не знает…
Думаешь, поможет, если ты будешь одеваться не так, как она? Скажем, сестра наденет юбку, ты - брюки, сестра - черное, ты - белое. Думаешь, поможет?
А если перекраситься? Сделаться блондинкой? Хотя бы тогда ты сможешь быть уверена, что вон тот симпатичный парень улыбается тебе? Именно тебе, а не ей?
А если тебя вдруг не станет? Кто-нибудь поймет, что не стало именно тебя? Экспертиза ДНК? Да, забыла сказать, кто не в курсе, - у близнецов абсолютно идентичная ДНК…
Пап, а вот если я погибну… ну, вдруг, например, ты потеряешь сознание и машина врежется в столб… Как мама и все остальные поймут, что погибла именно я, а не Леся?
Ника, что за глупости? - возмутился мужчина за рулем.
Не глупости. Если ты тоже погибнешь, никто не поймет. Ведь так? Ведь только ты нас умеешь различать.
Мужчина вздохнул. Он думал, что успеет подготовить дочь. Должен был успеть, но все тянул и тянул, не знал, как к такому можно подготовить, не мог подобрать нужных слов. Но его умная девочка обо всем догадалась сама. И как это у нее получается? Он наклонился к самому ее уху и что-то прошептал, а затем надавил на газ и направил машину в столб…
Глава 1. Что в сейфе?
«Ну, сейчас начнется», - думала Вероника, поднимаясь по ступенькам на второй этаж. Ее вызвали в кабинет ректора, а это означало неминуемую взбучку, потому что в Университете N7H25 еще никого не вызывали к ректору просто так.
Она шла не спеша - ей нужно было выиграть немного времени, чтобы придумать оправдание. Эх, если бы еще понять, о каком из двух проступков узнал Петр Иванович. Дернул же черт Веронику вчера вечером поспорить с этим выскочкой Никитой, что она сможет пробраться в кабинет ректора, когда тот уйдет домой. Стоило бы догадаться, что добром это не кончится. Пробраться-то она смогла и даже в качестве доказательства, что ей это удалось, взяла со стола Петра Ивановича горячо любимую им красную ручку с чернилами необычного серебристого цвета. Именно взяла, а не стырила - она собиралась показать ее Никите, а утром незаметно вернуть на место. Но вот незадача - ручка пропала.
Вероника, безусловно, догадалась, кто стянул у нее эту эксклюзивную канцелярскую принадлежность. Она не сомневалась - это был ее одногруппник, затеявший глупый спор и как всегда вышедший сухим из воды, умудрившись при этом вольно или невольно подставить напарницу по пари.
Как только Вероника обнаружила пропажу, а было это около часа ночи, она тут же попыталась проникнуть в соседний корпус студенческого общежития. На отчаянный подвиг ее толкала мысль: где еще, как не в своей комнате, мог припрятать ручку Никита. Вероника уже рисовала в своем воображении сладкие картины мести. Но ее планам подло помешали. Вахтерша, Зинаида Степановна, видимо, только делала вид, что дремлет. Стоило Нике попытаться влезть в окно холла, как бдительная старушка заорала во все горло:
И вооружившись первым, что подвернулось под руку, а именно шваброй, подбежала к окну, чтобы нейтрализовать преступника. Веронике пришлось ретироваться - резвой трусцой она помчалась в сторону своей общаги.
И вот он, итог глупого спора - сразу два нарушения: удавшаяся попытка несанкционированного проникновения в кабинет ректора и неудавшаяся попытка опять же несанкционированного ночного проникновения в чужое общежитие. Ни по первому, ни по второму случаю придумать какой-либо вразумительной отмазки у Вероники не получилось, кроме как глупо настаивать, что вышеперечисленные инциденты произошли без ее участия.
Пытаясь придать своему лицу выражение невинности, которое соответствовало выбранной тактике обороны, она подошла к кабинету ректора и решительно постучала в дверь:
Не успела Вероника просунуть голову в дверной проем, как к нему подскочил Петр Иванович. Лицо его было красным. Нет, скорее даже багровым. А еще точнее - лиловым. Лысина профессора была покрыта мелкой испариной, а остатки волос топорщились в разные стороны, делая непропорционально большую голову похожей на облезлого ежа. Ректор так судорожно втягивал воздух, что казалось, в его ноздри вместе с кислородом устремляется и близлежащая часть пространства. Схватив студентку за руку, он резким движением втянул ее в кабинет и быстро захлопнул дверь. Оказавшись внутри кабинета один на один с рассвирепевшим профессором, Вероника на мгновение почувствовала себя мышкой, перед носом которой голодный котяра ловким движением лапы захлопнул зловещий механизм мышеловки. Предательская дрожь прокатилась по телу Ники. Все понятно - Петр Иванович так взбешен, потому что уже знает об обоих ее проступках.
Двинская, ты что натворила? - Ректор принялся сновать по кабинету взад-вперед. - Ты хоть понимаешь, что теперь будет?
Этот неистовый вопль профессора, как ни странно, остановил волны дрожи, накатывающие на Веронику, и вернул ей самообладание. Она, конечно, догадывалась, что ректор будет в ярости от ее проступков, но не до такой же степени. Что значит «что теперь будет?» Да ничего не будет. Она заберет ручку у Никиты и вернет законному владельцу - вот и все.
Вероника попыталась включить логику, чтобы хоть как-то объяснить себе, почему профессор так убивается из-за ее, по большому счету, безобидных поступков, но логика в данной ситуации была бессильна - не за что было даже зацепиться. В обычном вузе, наверно, никто и внимания бы не обратил на такие проделки студента. Хотя, конечно, с обычным вузом их Университет N7H25 сравнивать было нельзя. Здесь дисциплина была превыше всего. За малейшие нарушения можно было угодить к ректору на ковер, а за серьезные - студента могли запросто отчислить. Такая строгость была продиктована необходимостью. Университет, со странной цифро-буквенной аббревиатурой вместо названия, выпускал особых специалистов. Профессорский коллектив вуза должен был быть уверен, что знания, которые студенты приобретут во время занятий, будут использоваться ими только по назначению, именно там, где нужно, и исключительно там, где можно. Наставники резонно считали, что любой, кто не способен быть дисциплинированным, строго и неукоснительно следовать университетским правилам, не может быть допущен к информации, работать с которой можно только по самым строгим правилам.
Господи, что теперь будет? - чуть не плача повторил профессор и, наконец-то остановившись, бросил на студентку не столько свирепый, сколько измученный взгляд.
Петр Иванович, это не я, - пролепетала невинным голосом Вероника, тут же испытав укор совести из-за этой глупой детсадовской отговорки.
Что не ты, Двинская? - укоризненно покачал головой ректор. - Ты хоть понимаешь, что она пропала в самый неподходящий момент? Ты помнишь, какое сегодня число?
Вероника наморщила лоб. Далась профессору его ручка. Да купит она ему точно такую же или почти такую же, если Никита вдруг потерял эту сводящую ректора с ума канцелярскую принадлежность. И при чем тут сегодняшнее число? Конечно, девушка его помнила - 17 декабря, четверг. Ну и что? Что с этой датой не так? Может, у ректора в этот день какой-то юбилей и ему досадно, что ручку стащили накануне праздника?
Петр Иванович, я не виновата… то есть я не хотела… в смысле, не думала, что так получится… - начала то ли оправдываться, то ли извинятся Вероника.
Профессор тяжело плюхнулся в свое массивное кресло и, отвалившись на спинку, прикрыл глаза. Девушке показалось, что ее взволнованный лепет сделал свое дело, заставив Петра Ивановича немного успокоиться и взять себя в руки.
Вероника, присядь, - не открывая глаз, произнес профессор. - Глупо было отпираться. В моем кабинете стоят камеры видеонаблюдения.
Хорошо, что Ника уже успела пристроиться на стул, когда услышала про камеры - от такого неожиданного факта у нее бы подкосились ноги и будь она в вертикальном положении в этот момент, то неминуемо грохнулась бы на пол. Выходит, профессор был в курсе всех мельчайших подробностей ее похождений в его кабинете. Черт! Значит, он знает не только про ручку. Тогда дела Вероники совсем плохи, ведь она умудрилась нарушить еще одно очень важное правило. За это нарушение ее отчислят из Университета без малейшего сожаления единогласным решением Совета профессоров. И даже Аристарх Вениаминович, всеми уважаемый преподаватель квантовой физики, любимицей которого была Вероника, не заступится за нее. Такого дерзкого и бессмысленного проступка никто не поймет и никто не простит.
