Омар Хайям Нишапури: биография. Омар Хайям - персидский философ, поэт и ученый
Нам жизнь навязана; ее водоворот
Ошеломляет нас, но миг один – и вот
Уже пора уйти, не зная цели жизни…
Приход бессмысленный, бессмысленный уход!
Не завидуй тому, кто силен и богат,
За рассветом всегда наступает закат.
Кто битым жизнью был, тот большего добьется,
Пуд соли съевший, выше ценит мед.
Кто слезы лил, тот искренней смеется,
Кто умирал, тот знает, что живет.
Все покупается и продается
И жизнь откровенно над нами смеется.
Мы негодуем, мы возмущаемся,
Но продаемся и покупаемся.
Коль можешь, не тужи о времени бегущем,
Не отягчай души ни прошлым, ни грядущим.
Сокровища свои потрать, пока ты жив;
Ведь все равно в тот мир предстанешь неимущим.
Я повествую только о своем:
Что в жизни много разного, и в нем
Мы усмотреть должны все краски бытия и быта,
Чтоб не остаться у разбитого корыта.
Боюсь, что в этот мир мы вновь не попадем,
И там своих друзей - за гробом - не найдем.
Давайте ж пировать в сей миг, пока мы живы.
Быть может, миг пройдет - мы все навек уйдем.
В этом замкнутом круге - крути не крути -
Не удастся конца и начала найти.
Наша роль в этом мире - прийти и уйти.
Кто нам скажет о цели, о смысле пути?
Один припев у мудрости моей:
ЖИЗНЬ КОРОТКА - так дай же волю ей;
Умно бывает - подстригать деревья,
Но обкорнать себя - куда глупей.
Не оплакивай смертный вчерашних потерь...
День сегодняшний, завтрашней меркой не мерь...
Ни былой, ни грядущей минуте не верь...
Верь минуте текущей - будь счастлив теперь...
Океан, состоящий из капель, велик.
Из пылинок слагается материк.
Твой приход и уход не имеет значения.
Просто муха в окно залетела на миг...
Я мир сравнил бы с шахматной доской-
то день, то ночь, а пешки мы с тобой.
Подвигают тихонько и побили
и в темный ящик сунут на покой!
Безгрешными приходим - и грешим,
Веселыми приходим - и скорбим.
Сжигаем сердце горькими слезами
И сходим в прах, развеяв жизнь как дым.
Бог дает, Бог берет - вот и весь тебе сказ.
Что к чему - остается загадкой для нас.
Сколько жить, сколько пить - отмеряют на глаз,
да и то норовят не долить каждый раз.
Бренность мира узрев, горевать погоди!
Верь: недаром колотиться сердце в груди.
Не горюй о минувшем: что было, то сплыло.
Не горюй о грядущем: туман впереди...
Трудно замыслы бога постичь, старина.
Нет у этого неба ни верха, ни дна.
Сядь в укромном углу и довольствуйся малым:
лишь бы сцена была хоть немного видна!
Жизнь пронесется, как одно мгновенье,
Ее цени, в ней черпай наслаждение.
Как проведешь ее - так и пройдет,
Не забывай: она - твое творение.
Коль день прошел, о нем не вспоминай,
Пред днем грядущим в страхе не стенай,
О будущем и прошлом не печалься,
Сегодняшнему счастью цену знай!
Не смешно ли весь век по копейке копить,
Если вечную жизнь все равно не купить?
Эту жизнь тебе дали, мой милый, на время, -
Постарайся же времени не упустить!
Не бойся козней времени бегущего,
Не вечны наши беды в круге сущего.
Миг, данный нам, в веселье проведи,
Не плачь о прошлом, не страшись грядущего.
Мы уйдем без следа - ни имен, ни примет.
Этот мир простоит еще тысячи лет.
Нас и раньше тут не было - после не будет.
Ни ущерба, ни пользы от этого нет.
В день завтрашний нельзя сегодня заглянуть,
Одна лишь мысль о нем стесняет мукой грудь.
Кто знает, много ль дней тебе прожить осталось?
Не трать их попусту, благоразумен будь.
Ветер жизни иногда свиреп.
В целом жизнь, однако, хороша...
И не страшно, когда черный хлеб,
Страшно, когда черная душа...
Не завидуй тому, кто сильней и богат.
3а рассветом всегда наступает закат.
С этой жизнью короткою, равною вздоху,
Обращайся, как с данной тебе напрокат.
Дни жизни даже горькие цени,
Ведь навсегда уходят и они.
Цени сегодняшнее, хоть его и мало.
Вчера - прошло, а завтра – не настало...
Мы в этот мир вторично не придем,
Своих друзей вторично не найдем.
Держись за миг, ведь он не повторится,
Как ты и сам не повторишься в нем...
Ты обойден наградой? - Позабудь!
Дни вереницей мчатся? - Позабудь!
Беспечный ветер в вечной книге жизни
Мог и не той страницей шевельнуть!
Известно, в мире все лишь суета сует:
Будь весел, не горюй, стоит на этом свет.
Что было, то прошло, что будет - неизвестно,-
Так не тужи о том, чего сегодня нет.
Омар Хайям посвятил себя изучению самой жизни. Он много занимался научной работой в таких областях, как математика, астрономия, медицина, философия, но миру больше всего запомнился как поэт, автор четверостиший рубаи. К сожалению, при жизни Хайяма его незаурядный ум не оценили. О нём вспомнили лишь в XIX веке, когда и пришла к нему мировая слава.
В своих рубаи Хайям затрагивает вопросы о смысле бытия, целомудрии, счастье, любви, дружбе и, конечно, о своём любимом напитке - .
О жизни
- 1 -
Не завидуй тому, кто силён и богат. За рассветом всегда наступает закат. С этой жизнью короткою, равною вздоху, обращайся как с данной тебе напрокат.
- 2 -
Кто жизнью бит, тот большего добьётся. Пуд соли съевший выше ценит мёд. Кто слёзы лил, тот искренней смеётся. Кто умирал, тот знает, что живёт!
- 3 -
«Ад и рай - в небесах», - утверждают ханжи. Я, в себя заглянув, убедился во лжи: ад и рай - не круги во дворце мироздания, ад и рай - это две половины души.
- 4 -
Всё покупается и продаётся, и жизнь откровенно над нами смеётся. Мы негодуем, мы возмущаемся, но продаёмся и покупаемся.
- 5 -
Не оплакивай, смертный, вчерашних потерь, дел сегодняшних завтрашней меркой не мерь. Ни былой, ни грядущей минуте не верь. Верь минуте текущей - будь счастлив теперь!
О любви
- 6 -
Да, в женщине, как в книге, мудрость есть. Понять способен смысл её великий лишь грамотный. И не сердись на книгу, коль, неуч, не сумел её прочесть.
- 7 -
В одной руке цветы, в другой - бокал бессменный, пируй с возлюбленной, забыв о всей Вселенной, покуда смерти смерч вдруг не сорвёт с тебя, как розы лепестки, сорочку жизни бренной.
- 8 -
Кто урод, кто красавец - не ведает страсть. В ад согласен безумец влюблённый попасть. Безразлично влюблённым, во что одеваться, что на землю стелить, что под голову класть.
- 9 -
Чьё сердце не горит любовью страстной к милой, без утешения влачит свой век унылый. Дни, проведённые без радостей любви, считаю тяготой ненужной и постылой.
- 10 -
Любить и быть любимым - это счастье. Вы берегите от простых ненастий. И взяв бразды любви совместно жадно в руки, не отпускайте никогда, даже живя в разлуке…
О вине
- 11 -
Твердят, будто пьяницы в ад угодят. Всё вздор! Кабы пьющих отправили в ад, да всех женолюбов туда же им вслед, пустым, как ладонь, стал бы ваш райский сад.
- 12 -
Сердце! Пусть хитрецы, сговорясь заодно, осуждают вино, дескать, вредно оно. Если душу отмыть свою хочешь и тело - чаще слушай стихи, попивая вино.
- 13 -
Сад цветущий, подруга и чаша с вином - вот мой рай. Не хочу очутиться в ином. Да никто и не видел небесного рая! Так что будем пока утешаться в земном.
- 14 -
Но учит той же мудрости вино, на каждом кубке - жизненная пропись: «Прильни устами - и увидишь дно!»
- 15 -
Вино запрещено, но есть четыре но: смотря кто, с кем, когда и в меру ль пьёт вино. При соблюдении сих четырёх условий всем здравомыслящим вино разрешено.
Образ великого поэта Востока Омара Хайяма овеян легендами, а биография полна тайн и загадок. Древний Восток знал Омара Хайяма в первую очередь как выдающегося ученого: математика, физика, астронома, философа. В современном мире Омар Хайям известен более как поэт, создатель оригинальных философско-лирических четверостиший – мудрых, полных юмора, лукавства и дерзости рубаи.
Рубаи - одна из самых сложных жанровых форм таджикско-персидской поэзии. Объем рубаи - четыре строки, три из которых (редко четыре) рифмуются между собой. Хайям - непревзойденный мастер этого жанра. Его рубаи поражают меткостью наблюдений и глубиной постижения мира и души человека, яркостью образов и изяществом ритма.
Живя на религиозном востоке, Омар Хайям размышляет о Боге, но решительно отвергает все церковные догмы. Его ирония и свободомыслие отразились в рубаи. Его поддерживали многие поэты своего времени, но из-за страха преследований за вольнодумство и богохульство они приписывали и свои сочинения Хайяму.
Омар Хайям – гуманист, для него человек и его душевный мир превыше всего. Он ценит удовольствие и радость жизни, наслаждение от каждой минуты. А его стиль изложения давал возможность выражать то, чего нельзя было сказать вслух открытым текстом.
© ООО «Издательство АСТ», 2016
* * *
* * *
Без хмеля и улыбок – что за жизнь?
Без сладких звуков флейты – что за жизнь?
Все, что на солнце видишь, – стоит мало.
Но на пиру в огнях светла и жизнь!
* * *
Один припев у Мудрости моей:
«Жизнь коротка, – так дай же волю ей!
Умно бывает подстригать деревья,
Но обкорнать себя – куда глупей!»
* * *
Живи, безумец!.. Трать, пока богат!
Ведь ты же сам – не драгоценный клад.
И не мечтай – не сговорятся воры
Тебя из гроба вытащить назад!
* * *
Ты обойден наградой? Позабудь.
Дни вереницей мчатся? Позабудь.
Небрежен Ветер: в вечной Книге Жизни
Мог и не той страницей шевельнуть…
* * *
Что там, за ветхой занавеской Тьмы
В гаданиях запутались умы.
Когда же с треском рухнет занавеска,
Увидим все, как ошибались мы.
* * *
Мир я сравнил бы с шахматной доской:
То день, то ночь… А пешки? – мы с тобой.
Подвигают, притиснут – и побили.
И в темный ящик сунут на покой.
* * *
Мир с пегой клячей можно бы сравнить,
А этот всадник, – кем он может быть?
«Ни в день, ни в ночь, – он ни во что не верит!»
– А где же силы он берет, чтоб жить?
* * *
Умчалась Юность – беглая весна -
К подземным царствам в ореоле сна,
Как чудо-птица, с ласковым коварством,
Вилась, сияла здесь – и не видна…
* * *
Мечтанья прах! Им места в мире нет.
А если б даже сбылся юный бред?
Что, если б выпал снег в пустыне знойной?
Час или два лучей – и снега нет!
* * *
«Мир громоздит такие горы зол!
Их вечный гнет над сердцем так тяжел!»
Но если б ты разрыл их! Сколько чудных,
Сияющих алмазов ты б нашел!
* * *
Проходит жизнь – летучий караван.
Привал недолог… Полон ли стакан?
Красавица, ко мне! Опустит полог
Над сонным счастьем дремлющий туман.
* * *
В одном соблазне юном – чувствуй все!
В одном напеве струнном – слушай все!
Не уходи в темнеющие дали:
Живи в короткой яркой полосе.
* * *
Добро и зло враждуют: мир в огне.
А что же небо? Небо – в стороне.
Проклятия и яростные гимны
Не долетают к синей вышине.
* * *
На блестку дней, зажатую в руке,
Не купишь Тайны где-то вдалеке.
А тут – и ложь на волосок от Правды,
И жизнь твоя – сама на волоске.
* * *
Мгновеньями Он виден, чаще скрыт.
За нашей жизнью пристально следит.
Бог нашей драмой коротает вечность!
Сам сочиняет, ставит и глядит.
* * *
Хотя стройнее тополя мой стан,
Хотя и щеки – огненный тюльпан,
Но для чего художник своенравный
Ввел тень мою в свой пестрый балаган?
* * *
Подвижники изнемогли от дум.
А тайны те же сушат мудрый ум.
Нам, неучам, – сок винограда свежий,
А им, великим, – высохший изюм!
* * *
Что мне блаженства райские – «потом»?
Прошу сейчас, наличными, вином…
В кредит – не верю! И на что мне Слава:
Под самым ухом – барабанный гром?!
* * *
Вино не только друг. Вино – мудрец:
С ним разнотолкам, ересям – конец!
Вино – алхимик: превращает разом
В пыль золотую жизненный свинец.
* * *
Как перед светлым, царственным вождем,
Как перед алым, огненным мечом -
Теней и страхов черная зараза -
Орда врагов, бежит перед вином!
* * *
Вина! – Другого я и не прошу.
Любви! – Другого я и не прошу.
«А небеса дадут тебе прощенье?»
Не предлагают, – я и не прошу.
* * *
Ты опьянел – и радуйся, Хайям!
Ты победил – и радуйся. Хайям!
Придет Ничто – прикончит эти бредни…
Еще ты жив – и радуйся, Хайям.
* * *
В словах Корана многое умно,
Но учит той же мудрости вино.
На каждом кубке – жизненная пропись:
«Прильни устами – и увидишь дно!»
* * *
Я у вина – что ива у ручья:
Поит мой корень пенная струя.
Так Бог судил! О чем-нибудь он думал?
И брось я пить, – его подвел бы я!
* * *
Блеск диадемы, шелковый тюрбан,
Я все отдам, – и власть твою, султан,
Отдам святошу с четками в придачу
За звуки флейты и… еще стакан!
* * *
В учености – ни смысла, ни границ.
Откроет больше тайный взмах ресниц.
Пей! Книга Жизни кончится печально.
Укрась вином мелькание границ!
* * *
Все царства мира – за стакан вина!
Всю мудрость книг – за остроту вина!
Все почести – за блеск и бархат винный!
Всю музыку – за бульканье вина!
* * *
Прах мудрецов – уныл, мой юный друг.
Развеяна их жизнь, мой юный друг.
«Но нам звучат их гордые уроки!»
А это ветер слов, мой юный друг.
* * *
Все ароматы жадно я вдыхал,
Пил все лучи. А женщин всех желал.
Что жизнь? – Ручей земной блеснул на солнце
И где-то в черной трещине пропал.
* * *
Для раненой любви вина готовь!
Мускатного и алого, как кровь.
Залей пожар, бессонный, затаенный,
И в струнный шелк запутай душу вновь.
* * *
В том не любовь, кто буйством не томим,
В том хворостинок отсырелых дым.
Любовь – костер, пылающий, бессонный…
Влюбленный ранен. Он – неисцелим!
* * *
До щек ее добраться – нежных роз?
Сначала в сердце тысячи заноз!
Так гребень: в зубья мелкие изрежут,
Чтоб слаще плавал в роскоши волос!
* * *
Пока хоть искры ветер не унес, -
Воспламеняй ее весельем лоз!
Пока хоть тень осталась прежней силы, -
Распутывай узлы душистых кос!
* * *
Ты – воин с сетью: уловляй сердца!
Кувшин вина – и в тень у деревца.
Ручей поет: «Умрешь и станешь глиной.
Дан ненадолго лунный блеск лица».
* * *
«Не пей, Хайям!» Ну, как им объяснить,
Что в темноте я не согласен жить!
А блеск вина и взор лукавый милой -
Вот два блестящих повода, чтоб пить!
* * *
Мне говорят: «Хайям, не пей вина!»
А как же быть? Лишь пьяному слышна
Речь гиацинта нежная тюльпану,
Которой мне не говорит она!
* * *
Развеселись!.. В плен не поймать ручья?
Зато ласкает беглая струя!
Нет в женщинах и в жизни постоянства?
Зато бывает очередь твоя!
* * *
Любовь вначале – ласкова всегда.
В воспоминаньях – ласкова всегда.
А любишь – боль! И с жадностью друг друга
Терзаем мы и мучаем – всегда.
* * *
Шиповник алый нежен? Ты – нежней.
Китайский идол пышен? Ты – пышней.
Слаб шахматный король пред королевой?
Но я, глупец, перед тобой слабей!
* * *
Любви несем мы жизнь – последний дар?
Над сердцем близко занесен удар.
Но и за миг до гибели – дай губы,
О, сладостная чаша нежных чар!
* * *
«Наш мир – аллея молодая роз,
Хор соловьев и болтовня стрекоз».
А осенью? «Безмолвие и звезды,
И мрак твоих распушенных волос…»
* * *
«Стихий – четыре. Чувств как будто пять,
И сто загадок». Стоит ли считать?
Сыграй на лютне, – говор лютни сладок:
В нем ветер жизни – мастер опьянять…
* * *
В небесном кубке – хмель воздушных роз.
Разбей стекло тщеславно-мелких грез!
К чему тревоги, почести, мечтанья?
Звон тихий струн… и нежный шелк волос…
* * *
Не ты один несчастлив. Не гневи
Упорством Неба. Силы обнови
На молодой груди, упруго нежной…
Найдешь восторг. И не ищи любви.
* * *
Я снова молод. Алое вино,
Дай радости душе! А заодно
Дай горечи и терпкой, и душистой…
Жизнь – горькое и пьяное вино!
* * *
Сегодня оргия, – c моей женой,
Бесплодной дочкой Мудрости пустой,
Я развожусь! Друзья, и я в восторге,
И я женюсь на дочке лоз простой…
* * *
Не видели Венера и Луна
Земного блеска сладостней вина.
Продать вино? Хоть золото и веско, -
Ошибка бедных продавцов ясна.
* * *
Рубин огромный солнца засиял
В моем вине: заря! Возьми сандал:
Один кусок – певучей лютней сделай,
Другой – зажги, чтоб мир благоухал.
* * *
«Слаб человек – судьбы неверный раб,
Изобличенный я бесстыдный раб!»
Особенно в любви. Я сам, я первый
Всегда неверен и ко многим слаб.
* * *
Сковал нам руки темный обруч дней -
Дней без вина, без помыслов о ней…
Скупое время и за них взимает
Всю цену полных, настоящих дней!
* * *
На тайну жизни – где б хотя намек?
В ночных скитаньях – где хоть огонек?
Под колесом, в неугасимой пытке
Сгорают души. Где же хоть дымок?
* * *
Как мир хорош, как свеж огонь денниц!
И нет Творца, пред кем упасть бы ниц.
Но розы льнут, восторгом манят губы…
Не трогай лютни: будем слушать птиц.
* * *
Пируй! Опять настроишься на лад.
Что забегать вперед или назад! -
На празднике свободы тесен разум:
Он – наш тюремный будничный халат.
* * *
Пустое счастье – выскочка, не друг!
Вот с молодым вином – я старый друг!
Люблю погладить благородный кубок:
В нем кровь кипит. В нем чувствуется друг.
* * *
Жил пьяница. Вина кувшинов семь
В него влезало. Так казалось всем.
И сам он был – пустой кувшин из глины…
На днях разбился… Вдребезги! Совсем!
* * *
Дни – волны рек в минутном серебре,
Песка пустыни в тающей игре.
Живи Сегодня. А Вчера и Завтра
Не так нужны в земном календаре.
* * *
Как жутко звездной ночью! Сам не свой.
Дрожишь, затерян в бездне мировой.
А звезды в буйном головокруженье
Несутся мимо, в вечность, по кривой…
* * *
Осенний дождь посеял капли в сад.
Взошли цветы. Пестреют и горят.
Но в чашу лилий брызни алым хмелем -
Как синий дым магнолий аромат…
* * *
Я стар. Любовь моя к тебе – дурман.
С утра вином из фиников я пьян.
Где роза дней? Ощипана жестоко.
Унижен я любовью, жизнью пьян!
* * *
Что жизнь? Базар… Там друга не ищи.
Что жизнь? Ушиб… Лекарства не ищи.
Сам не меняйся. Людям улыбайся.
Но у людей улыбок – не ищи.
* * *
Из горлышка кувшина на столе
Льет кровь вина. И все в ее тепле:
Правдивость, ласка, преданная дружба -
Единственная дружба на земле!
* * *
Друзей поменьше! Сам день ото дня
Туши пустые искорки огня.
А руку жмешь, – всегда подумай молча:
«Ох, замахнутся ею на меня!..»
* * *
«В честь солнца – кубок, алый наш тюльпан!
В честь алых губ – и он любовью пьян!»
Пируй, веселый! Жизнь – кулак тяжелый:
Всех опрокинет замертво в туман.
* * *
Смеялась роза: «Милый ветерок
Сорвал мой шелк, раскрыл мой кошелек,
И всю казну тычинок золотую,
Смотрите, – вольно кинул на песок».
* * *
Гнев розы: «Как, меня – царицу роз -
Возьмет торгаш и жар душистых слез
Из сердца выжжет злою болью?!» Тайна!..
Пой, соловей! «День смеха – годы слез».
* * *
Завел я грядку Мудрости в саду.
Ее лелеял, поливал – и жду…
Подходит жатва, а из грядки голос:
«Дождем пришла и ветерком уйду».
* * *
Я спрашиваю: «Чем я обладал?
Что впереди?.. Метался, бушевал…
А станешь прахом, и промолвят люди:
«Пожар короткий где-то отпылал».
* * *
– Что песня, кубки, ласки без тепла? -
– Игрушки, мусор детского угла.
– А что молитвы, подвиги и жертвы?
– Сожженная и дряхлая зола.
* * *
Ночь. Ночь кругом. Изрой ее, взволнуй!
Тюрьма!.. Все он, ваш первый поцелуй,
Адам и Ева: дал нам жизнь и горечь,
Злой это был и хищный поцелуй.
* * *
– Как надрывался на заре петух!
– Он видел ясно: звезд огонь потух.
И ночь, как жизнь твоя, прошла напрасно.
А ты проспал. И знать не знаешь – глух.
* * *
Сказала рыба: «Скоро ль поплывем?
В арыке жутко – тесный водоем».
– Вот как зажарят нас, – сказала утка, -
Так все равно: хоть море будь кругом!»
* * *
«Из края в край мы к смерти держим путь.
Из края смерти нам не повернуть».
Смотри же: в здешнем караван-сарае
Своей любви случайно не забудь!
* * *
«Я побывал на самом дне глубин.
Взлетал к Сатурну. Нет таких кручин,
Таких сетей, чтоб я не мог распутать…»
Есть! Темный узел смерти. Он один!
* * *
«Предстанет Смерть и скосит наяву,
Безмолвных дней увядшую траву…»
Кувшин из праха моего слепите:
Я освежусь вином – и оживу.
* * *
Гончар. Кругом в базарный день шумят…
Он топчет глину, целый день подряд.
А та угасшим голосом лепечет:
«Брат, пожалей, опомнись – ты мой брат!..»
* * *
Сосуд из глины влагой разволнуй:
Услышишь лепет губ, не только струй.
Чей это прах? Целую край – и вздрогнул:
Почудилось – мне отдан поцелуй.
* * *
Нет гончара. Один я в мастерской.
Две тысячи кувшинов предо мной.
И шепчутся: «Предстанем незнакомцу
На миг толпой разряженной людской».
* * *
Кем эта ваза нежная была?
Вздыхателем! Печальна и светла.
А ручки вазы? Гибкою рукою
Она, как прежде, шею обвила.
* * *
Что алый мак? Кровь брызнула струей
Из ран султана, взятого землей.
А в гиацинте – из земли пробился
И вновь завился локон молодой.
* * *
Над зеркалом ручья дрожит цветок;
В нем женский прах: знакомый стебелек.
Не мни тюльпанов зелени прибрежной:
И в них – румянец нежный и упрек…
* * *
Сияли зори людям – и до нас!
Текли дугою звезды – и до нас!
В комочке праха сером, под ногою
Ты раздавил сиявший юный глаз.
* * *
Светает. Гаснут поздние огни.
Зажглись надежды. Так всегда, все дни!
А свечереет – вновь зажгутся свечи,
И гаснут в сердце поздние огни.
* * *
Вовлечь бы в тайный заговор Любовь!
Обнять весь мир, поднять к тебе Любовь,
Чтоб, с высоты упавший, мир разбился,
Чтоб из обломков лучшим встал он вновь!
* * *
Бог – в жилах дней. Вся жизнь -
Его игра. Из ртути он – живого серебра.
Блеснет луной, засеребрится рыбкой…
Он – гибкий весь, и смерть – Его игра.
* * *
Прощалась капля с морем – вся в слезах!
Смеялось вольно Море – все в лучах!
«Взлетай на небо, упадай на землю, -
Конец один: опять – в моих волнах».
* * *
Сомненье, вера, пыл живых страстей -
Игра воздушных мыльных пузырей:
Тот радугой блеснул, а этот – серый…
И разлетятся все! Вот жизнь людей.
* * *
Один – бегущим доверяет дням,
Другой – туманным завтрашним мечтам,
А муэдзин вещает с башни мрака:
«Глупцы! Не здесь награда, и не там!»
* * *
Вообрази себя столпом наук,
Старайся вбить, чтоб зацепиться, крюк
В провалы двух пучин – Вчера и Завтра…
А лучше – пей! Не трать пустых потуг.
* * *
Влек и меня ученых ореол.
Я смолоду их слушал, споры вел,
Сидел у них… Но той же самой дверью
Я выходил, которой и вошел.
* * *
Таинственное чудо: «Ты во мне».
Оно во тьме дано, как светоч, мне.
Брожу за ним и вечно спотыкаюсь:
Само слепое наше «Ты во мне».
* * *
Как будто был к дверям подобран ключ.
Как будто был в тумане яркий луч.
Про «Я» и «Ты» звучало откровенье…
Мгновенье – мрак! И в бездну канул ключ!
* * *
Как! Золотом заслуг платить за сор -
За эту жизнь? Навязан договор,
Должник обманут, слаб… А в суд потянут
Без разговоров. Ловкий кредитор!
* * *
Чужой стряпни вдыхать всемирный чад?!
Класть на прорехи жизни сто заплат?!
Платить убытки по счетам Вселенной?!
– Нет! Я не так усерден и богат!
* * *
Во-первых, жизнь мне дали, не спросясь.
Потом – невязка в чувствах началась.
Теперь же гонят вон… Уйду! Согласен!
Но замысел неясен: где же связь?
* * *
Ловушки, ямы на моем пути.
Их Бог расставил. И велел идти.
И все предвидел. И меня оставил.
И судит тот, кто не хотел спасти!
* * *
Наполнив жизнь соблазном ярких дней,
Наполнив душу пламенем страстей,
Бог отреченья требует: вот чаша -
Она полна: нагни – и не пролей!
* * *
Ты наше сердце в грязный ком вложил.
Ты в рай змею коварную впустил.
И человеку – Ты же обвинитель?
Скорей проси, чтоб он Тебя простил!
* * *
Ты налетел, Господь, как ураган:
Мне в рот горсть пыли бросил, мой стакан
Перевернул и хмель бесценный пролил…
Да кто из нас двоих сегодня пьян?
* * *
Я суеверно идолов любил.
Но лгут они. Ничьих не хватит сил…
Я продал имя доброе за песню,
И в мелкой кружке славу утопил.
* * *
Казнись, и душу Вечности готовь,
Давай зароки, отвергай любовь.
А там весна! Придет и вынет розы.
И покаянья плащ разорван вновь!
* * *
Все радости желанные – срывай!
Пошире кубок Счастью подставляй!
Твоих лишений Небо не оценит.
Так лейтесь, вина, песни, через край!
* * *
Монастырей, мечетей, синагог
И в них трусишек много видел Бог.
Но нет в сердцах, освобожденных солнцем,
Дурных семян: невольничьих тревог.
* * *
Вхожу в мечеть. Час поздний и глухой.
Не в жажде чуда я и не с мольбой:
Когда-то коврик я стянул отсюда,
А он истерся. Надо бы другой…
* * *
Будь вольнодумцем! Помни наш зарок:
«Святоша – узок, лицемер – жесток».
Звучит упрямо проповедь Хайяма:
«Разбойничай, но сердцем будь широк!»
* * *
Душа вином легка! Неси ей дань:
Кувшин округло-звонкий. И чекань
С любовью кубок: чтобы в нем сияла
И отражалась золотая грань.
* * *
В вине я вижу алый дух огня
И блеск иголок. Чаша для меня
Хрустальная – живой осколок неба.
Омар Хайям, краткая биография которого представлена в этой статье, родился в Нишапуре 18 мая 1048 года. Нишапур находится на востоке Ирана, в культурной провинции Хорасан. Этот город был местом, куда на ярмарку съезжались многие люди из различных районов Ирана и даже из соседних стран. Кроме того, Нишапур считается одним из главных культурных центров того времени в Иране. В городе с 11 века действовали медресе - школы высшего и среднего типа. В одной из них учился и Омар Хайям.
Биография на русском языке предполагает перевод имен собственных. Однако иногда читателям требуется и английский вариант, например, когда нужно найти материалы на английском. Как же перевести: "Омар Хайям: биография"? "Omar Khayyam: biography" - правильный вариант.
Детство и юность Хайяма
К сожалению, сведений о них недостаточно, как и сведений о жизни многих известных людей древних времен. Биография Омара Хайяма в детские и юношеские годы отмечена тем, что он жил в Нишапуре. Не сохранилось сведений о его семье. Прозвище Хайям, как известно, означает "палаточный мастер", "палаточник". Это позволяет исследователям сделать предположение о том, что отец его являлся представителем ремесленных кругов. Семья, во всяком случае, располагала средствами, достаточными для того, чтобы предоставить своему сыну приличное образование.
Обучением отмечена дальнейшая его биография. Омар Хайям сначала постигал науки в Нишапурском медресе, который в то время был известен как аристократическое учебное заведение, которое готовило для государственной службы крупных чиновников. После этого Омар продолжил образование в Самарканде и Балхе.
Знания, полученные Хайямом
Он владел множеством естественных и точных наук: геометрией, математикой, астрономией, физикой. Также Омар специально изучал историю, корановедение, теософию, философию и комплекс филологических дисциплин, который входил в понятие образованности в то время. Он знал арабскую литературу, владел в совершенстве арабским языком, а также знал основы стихосложения. Омар был искусен во врачевании и астрологии, а также изучал теорию музыки.
Хайям великолепно знал наизусть Коран, мог истолковать любой аят. Поэтому даже самые видные теологи Востока обращались к Омару за консультациями. Идеи его, однако, не вписывались в ислам в ортодоксальном его понимании.
Первые открытия в области математики
Первыми открытиями в области математики отмечена дальнейшая его биография. Омар Хайям сделал эту науку основным направлением своих занятий. В возрасте 25 лет он совершает первые открытия в математике. В 60-е годы 11 века он издает труд по этой науке, который приносит ему славу выдающегося ученого. Меценатствующие правители начинают оказывать ему покровительство.
Жизнь при дворе Хакана Шамс ал-Мулка
Правители 11 века соревновались друг с другом в блеске свиты. Они переманивали образованных царедворцев. Самые влиятельные просто требовали ко двору прославившихся поэтов и ученых. Не обошла эта участь и Омара. Службой при дворе была отмечена и его биография.
Омар Хайям сначала вел свою научную деятельность при дворе принца Хакана Шамс ал-Мулка, в Бухоре. Согласно свидетельствам летописцев 11 века, бухарский правитель окружил почетом Омара и даже сажал его на трон рядом с собой.
Приглашение в Исфахан
К этому времени выросла и утвердилась империя Великих сельджуков. Тугулбек, сельджукский правитель, в 1055 году завоевал Багдад. Он объявил себя владыкой новой империи, султаном. Халиф утратил власть, и это ознаменовало собой эпоху культурного расцвета, названную восточным Возрождением.
Эти события отразились и на судьбе Омара Хайяма. Новым периодом продолжается его биография. Омар Хайям в 1074 году был приглашен к царскому двору на службу в город Исфахан. В это время правил султан Малик-шах. Этот год ознаменовался началом 20-летнего периода его плодотворной научной деятельности, по достигнутым результатам оказавшейся блестящей. В это время город Исфахан являлся столицей сельджукской державы, которая простиралась от Средиземного моря до границ Китая.
Жизнь при дворе Малик-шаха
Омар стал почетным приближенным великого султана. По легенде, Низам ал-Мулк даже предложил ему управлять Нишапуром и прилегающей областью. Омар сказал, что не умеет запрещать и приказывать, что необходимо для управления людьми. Тогда султан назначил ему жалование в 10 тыс. в год (огромная сумма) для того, чтобы Хайям смог беспрепятственно заниматься наукой.
Управление обсерваторией
Хайяма пригласили управлять дворцовой обсерваторией. Султан собрал лучших астрономов у себя при дворе и выделил большие суммы для приобретения дорогостоящего оборудования. Перед Омаром была поставлена задача создать новый календарь. В 11 веке в Средней Азии и Иране одновременно существовало 2 системы: солнечный и лунный календари. Обе они были несовершенны. К марту 1079 года задача была решена. Предложенный Хайямом календарь был на 7 секунд точнее действующего сегодня григорианского (разработанного в 16 веке)!
Омар Хайям вел в обсерватории астрономические наблюдения. В его эпоху астрономия была тесно связана с астрологией, которая в Средние века являлась наукой практической необходимости. И Омар входил в свиту Малик-шаха в качестве его советника и астролога. Слава его как прорицателя была весьма велика.
Новые достижения в математике
При дворе в Исфахане Омар Хайям занимался также математикой. В 1077 году он создал геометрический труд, посвященный истолкованию трудных положений Евклида. Впервые он дал исчерпывающую классификацию главных видов уравнений - кубических, квадратных, линейных (всего 25 видов), а также создал теорию решения уравнений кубических. Именно он впервые поставил вопрос о связи науки геометрии с алгеброй.
Долгое время книги Хайяма были неизвестными европейским ученым, которые создавали неевклидовую геометрию и новую высшую алгебру. И им пришлось заново пройти нелегкий и долгий путь, который за 5-6 столетий до них уже был проложен Хайямом.
Занятия философией
Хайям занимался также проблемами философии, изучая научное наследие Авиценны. Он перевел на фарси с арабского языка некоторые его сочинения, проявив новаторство, так как в это время роль языка науки играл арабский язык.
Первый философский трактат его был создан в 1080 году ("Трактат о бытии и долженствовании"). Хайям заявил, что он является последователем Авиценны, а также высказал суждения об исламе с позиций восточного аристотелианства. Омар, признавая существование бога в качестве первопричины сущего, утверждал, что конкретный порядок вещей определяется законами природы, это вовсе не результат божественной мудрости. Эти взгляды сильно расходились с мусульманской догматикой. В трактате они были изложены конспективно и сдержанно, эзоповым языком иносказаний и недомолвок. Гораздо более смело, порой вызывающе дерзко, антиисламские настроения выражал в поэзии Омар Хайям.
Биография: стихи Хайяма
Стихи он писал только рубаи, т.е. четверостишия, в которых рифмовались 1-я, 2-я, 4-я или все четыре строфы. Он создавал их в течение всей жизни. Хайям не писал никогда хвалебных од правителям. Рубаи серьезной формой поэзии не являлись, и как поэт Омар Хайям не признавался современниками. Да и сам он не придавал своим стихам большого значения. Они возникали, скорее всего, экспромтом, мимоходом.
Пошатнувшееся положение Омара при дворе
В конце 1092 года оборвался 20-летний спокойный период его жизни при дворе Малик-шаха. В это время султан скончался при невыясненных обстоятельствах. А Низам ал-Мулк был убит за месяц до этого. Смерть двух покровителей Хайяма источники средневековья приписывают исмаилитам, представителям религиозно-политического движения, направленного против тюркской знати. После смерти Малик-шаха они терроризировали исфаханскую знать. Расправы и доносы были рождены страхом перед наводнившими город тайными убийствами. Началась борьба за власть, стала разваливаться великая империя.
Пошатнулось и положение Омара при дворе вдовы Малик-шаха Туркан-хатун. Женщина не доверяла приближенным Низам ал-Мулка. Омар Хайям еще некоторое время работал в обсерватории, но не получал уже ни прежнего содержания, ни поддержки. В это же время он выполнял обязанности врача и астролога при Туркан-хатун.
Как оборвалась придворная карьера Хайяма
Рассказ о том, как потерпела крушение его придворная карьера, стал сегодня хрестоматийным. Его относят к 1097 году. Санджар, младший сын Малик-шаха, однажды заболел ветряной оспой, и Хайям, лечивший его, по неосторожности высказал сомнение в том, что 11-летний мальчик поправится. Сказанные визиру слова были подслушаны слугой и переданы больному наследнику. Ставший в дальнейшем султаном, правившим с 1118 по 1157 год сельджукским государством, Санджар на всю свою жизнь затаил неприязнь к Хайяму.
После смерти Малик-шаха Исфахан потерял положение главного научного центра и царской резиденции. Пришла в запустение и, в конце концов, была закрыта обсерватория, а столицу перенесли в г. Мерв (Хоросан). Омар покинул двор навсегда, возвратился в Нишапур.
Жизнь в Нишапуре
Здесь он прожил до самой своей смерти, лишь иногда покидая город для посещения Балха или Бухоры. Кроме того, он совершил длительное паломничество к мусульманским святыням в Мекку. Хайям преподавал в Нишапурском медресе. У него был небольшой круг учеников. Иногда он принимал ученых, искавших с ним встречи, принимал участие в научных диспутах.
Последний период его жизни был чрезвычайно труден, связан с лишениями, а также с тоской, которая была порождена духовным одиночеством. В нишапурские годы к славе Омара как астронома и математика прибавилась слава вероотступника и вольнодумца. Злобу ревнителей ислама вызывали его философские взгляды.
Научно-философское наследие Хайяма
Биография Омара Хайяма (краткая) не позволяет подробно говорить о его трудах. Отметим лишь, что невелико его научно-философское наследие. В отличие от Авиценны, своего предшественника, Хайям не создал целостной философской системы. Его трактаты касаются лишь отдельных вопросов философии, хотя и важнейших. Некоторые из них написаны в ответ на просьбу светских или духовных лиц. До наших дней сохранилось лишь 5 философских сочинений Омара. Все они лаконичны, кратки, порой занимают лишь несколько страниц.
Паломничество в Мекку и жизнь в деревне
Через некоторое время столкновения с духовенством стали настолько опасны, что Хайям был вынужден совершить трудное и долгое паломничество в Мекку (в уже немолодые годы). В эту эпоху путешествие к святым местам длилось порой годами. Омар поселился на какое-то время в Багдаде. Преподаванием в Низамийе была отмечена его биография.
Омар Хайям, о жизни которого известно, к сожалению, не так много, вернувшись домой, начал жить в деревне под Нишапуром в уединенном доме. По свидетельствам средневековых биографов, он женат не был и детей у него не было. Он жил замкнуто, в постоянной опасности из-за подозрений и преследований.
Как провел последние часы жизни Омар Хайям
Биография краткая на русском языке этого ученого, философа и поэта была написана множеством авторов. Все источники сходятся в том, что год его смерти точно неизвестен. Самой вероятной датой ее считается 1123 год. Из источника 12 века до нас дошел рассказ о том, как Хайям провел последние часы жизни. Эту историю слышал от его родственника Абу-л-Хасан Бейхаки. В этот день Омар внимательно изучал "Книгу исцеления", написанную Авиценной. Добравшись до раздела "Единое и множественное", Хайям вложил между листами зубочистку и попросил позвать нужных людей для того, чтобы сделать завещание. Омар не ел и не пил весь этот день. Окончив последнюю молитву, вечером он поклонился до земли. Затем Хайям сказал, обратившись к богу, что познал его по мере возможности, и что знание его - это путь к нему. И умер. На фото ниже - его могила в Нишапуре.
Из каких еще источников можно узнать о жизни такого человека, как Омар Хайям? Биография БСЭ (Большой советской энциклопедии) вам подойдет, если достаточно лишь основных сведений о нем. Вы можете также обратиться к изданиям книг Хайяма, в предисловии к которым часто даются описания его жизни. Мы представили лишь основные сведения о таком человеке, как Омар Хайям. Биография, национальность его, истории из его жизни, стихи и трактаты - все это и по сей день интересует множество людей. Это говорит о большом значении наследия, которое он оставил, о большой роли в истории личности Омара Хайяма.
