Карамзин н м что нужно автору. На что обратить внимание

Когда я стал Читателем на нашем сайте, то я начитался столько "творений" авторов сайта, что мне порою уже казалось, что я нахожусь в дурдоме, и сам становлюсь дураком! Короче: с кем поведешься, от того и наберешься! Но и это не совсем так: я ведь и сам был творцом на сайте, поэтому любой автор нашего сайта вправе мне сказать: сам дурак! И мне, пожалуй, возразить - то нечем...Еще бы: чему может научить дурак дурака? - только дурости...Правда, для самоуспокоения, я удалил свои "творения" в Корзину, бросил читать "ТВОРЕНИЯ" наших авторов и стал читать КЛАССИКОВ нашей литературы. И мне повезло! Я наткнулся на статью Н.М. Карамзина: "ЧТО НУЖНО АВТОРУ?". Эта статья была написана более двух веков назад! Но как она АКТУАЛЬНА для нашего времени! И особенно для авторов нашего сайта, поскольку статья заканчивается следующим резюме: "...Я уверен, что дурной человек не может быть хорошим автором." Не в бровь, а в глаз! Привожу полный текст этой статьи:

"Говорят, что автору нужны таланты и знания; острый, проницательный разум, живое воображение и проч. Справедливо: но сего не довольно. Ему надобно иметь и доброе, нежное сердце, если он хочет быть другом и любимцем души нашей; если хочет, чтобы дарования его сияли светом немерцающим, если хочет писать для вечности и собирать благословения народов. Творец всегда изображается в творении и часто - против воли своей. Тщетно думает лицемер обмануть читателей и под златою одеждою пышных слов сокрыть железное сердце; тщетно говорит нам о милосердии, сострадании, добродетели! Все восклицания его холодны, без души, без жизни; и никогда питательное, эфирное пламя не польется из его творений в нежную душу читателя.
Если бы небо наделило какого - нибудь изверга великими дарованиями славного Ауруэта (Вольтера), то всместо прекрасной "Заиры", написал бы он карикатуру "Заиры". Чистейший целебный нектар в нечистом сосуде делается противным, ядовитым питием.
Когда ты хочешь писать портрет свой, то посмотрись прежде в верное зеркало: может ли быть лицо твое предметом искусства, которое должно заниматься одним ИЗЯЩНЫМ, изображать красоту, гармонию и распространять в ОБЛАСТИ ЧУВСТВИТЕЛЬНОГО приятные впечатления? Если творческая натура произвела тебя в час небрежения, не безобразь художниковой кисти, - оставь свое намерение. Ты берешься за перо и хочешь быть автором: спроси же у самого себя, наедине, без свидетелей, искренне: КАКОВ Я? Ибо ты хочешь писать портрет души и сердца своего.
Ужели думаете вы, что Геспер мог бы столь прелестно изображать невинность и добродушие пастухов и пастушек, если бы сии любезные черты были чужды собственному его сердцу?
Ты хочешь быть автором: читай историю несчастий рода человеческого - и если сердце твое не обольется кровью, оставь перо, - или оно изобразит нам хладную мрачность души твоей.
Но если всему горестному, всему угнетенному, всему слезящему открыт путь во чувствительную грудь твою:; если душа твоя может возвыситься до СТРАСТИ К ДОБРУ, может питать в себе святое, никакими сферами неограниченное ЖЕЛАНИЕ ВСЕОБЩЕГО БЛАГА; тогда смело призывай богинь парнасских - они пройдут мимо великолепных чертогов и посетят твою смиренную хижину - ты не будешь бесполезным писателем - и никто из добрых не взглянет сухими глазами на твою могилу.
Слог, фигуры, метафоры, образы, выражения - все сие трогает и пленяет тогда, когда одушевляется чувством; если не оно разгорячает воображение писателя, то никогда слеза моя, никогда улыбка моя не будет его наградою.
Отчего Жан - Жак Руссо нравится нам со всеми его слабостями и заблуждениями? Отчего любим мы читать его и тогда, когда он мечтает или запутывается в противоречиях? Оттого, что в самых его заблуждениях сверкают искры страстного человеколюбия, оттого, что самые слабости его показывают некоторое милое добродушие.
Напротив того, многие другие авторы, несмотря на свою ученость и знания, возмущают дух мой и тогда, когда говорят истину; ибо сия истина мертва в устах их; ибо сия истина изливается не из добродетельного сердца; ибо дыхание любви не согревает ее.
Одним словом: я уверен, что дурной человек не может быть хорошим автором."(1793)
Вот так - то, авторы, особенно сенаторы нашего сайта! Читайте Карамзина, ибо "Карамзин - великий писатель во всем смысле этого слова." (А.С. Пушкин).

Воспроизводится по изданию: Н.М. Карамзин. Избранные сочинения в двух томах. М.; Л., 1964 Говорят, что автору нужны таланты и знания: острый, проницательный разум, живое воображение и проч. Справедливо: но сего не довольно. Ему надобно иметь и доброе, нежное сердце, если он хочет быть другом и любимцем души нашей; если хочет, чтобы дарования его сияли светом немерцающим; если хочет писать для вечности и собирать благословения народов. Творец всегда изображается в творении и часто -- против воли своей. Тщетно думает лицемер обмануть читателей и под златою одеждою пышных слов сокрыть железное сердце; тщетно говорит нам о милосердии, сострадании, добродетели! Все восклицания его холодны, без души, без жизии; и никогда питательное, эфирное пламя не польется из его творений в нежную душу читателя. Если бы небо наделило какого-нибудь изверга великими дарованиями славного Аруэта {Защитник и покровитель невинных, благодетель Каласовой фамилии, благодетель всех фернейских жителей имел, конечно, не злое сердце.}, то, вместо прекрасной "Заиры", написал бы он карикатуру "Заиры". Чистейший целебный нектар в нечистом сосуде делается противным, ядовитым питием. Когда ты хочешь писать портрет свой, то посмотрись прежде в верное зеркало: может ли быть лицо твое предметом искусства, которое должно заниматься одним изящным, изображать красоту, гармонию и распространять в области чувствительного приятные впечатления? Если творческая натура произвела тебя в час небрежения или в минуту раздора своего с красотою: то будь благоразумен, не безобразь художниковой кисти, -- оставь свое намерение. Ты берешься за перо и хочешь быть автором: спроси же у самого себя, наедине, без свидетелей, искренно: каков я? ибо ты хочешь писать портрет души и сердца своего. Ужели думаете вы, что Геснер мог бы столь прелестно изображать невинность и добродушие пастухов и пастушек, если бы сии любезные черты были чужды собственному его сердцу? Ты хочешь быть автором: читай историю несчастий рода человеческого -- и если сердце твое не обольется кровию, оставь перо, -- или оно изобразит нам хладную мрачность души твоей. Но если всему горестному, всему угнетенному, всему слезящему открыт путь во чувствительную грудь твою; если душа твоя может возвыситься до страсти к добру, может питать в себе святое, никакими сферами не ограниченное желание всеобщего блага: тогда смело призывай богинь парнасских -- они пройдут мимо великолепных чертогов и посетят твою смиренную хижину -- ты не будешь бесполезным писателем -- и никто из добрых не взглянет сухими глазами на твою могилу. Слог, фигуры, метафоры, образы, выражения -- все сие трогает и пленяет тогда, когда одушевляется чувством; если не оно разгорячает воображение писателя, то никогда слеза моя, никогда улыбка моя не будет его наградою. Отчего Жан-Жак Руссо нравится нам со всеми своими слабостями и заблуждениями? Отчего любим мы читать его и тогда, когда он мечтает или запутывается в противоречиях? -- Оттого, что в самых его заблуждениях сверкают искры страстного человеколюбия; оттого, что самые слабости его показывают некоторое милое добродушие. Напротив того, многие другие авторы, несмотря на свою ученость и знания, возмущают дух мой и тогда, когда говорят истину: ибо сия истина мертва в устах их; ибо сия истина изливается не из добродетельного сердца; ибо дыхание любви не согревает ее. Одним словом: я уверен, что дурной человек не может быть хорошим автором.

Биография

Николай Михайлович Карамзин родился () декабря г. в селе Михайловка (ныне Бузулукский район Оренбургской области). Вырос в усадьбе отца, Михаила Егоровича Карамзина (1724-1783) среднепоместного симбирского дворянина, потомка крымско-татарского мурзы Кара-Мурза. Получил домашнее образование, с четырнадцати лет обучался в Москве в пансионе профессора Московского университета Шатена, одновременно посещая лекции в Университете.

Начало карьеры

В Москве Карамзин познакомился с писателями и литераторами: , участвовал в издании первого русского журнала для детей - «Детское чтение».

В 1778 г. Карамзин был отправлен в Москву в пансион профессора Московского университета И. М. ШаДена.

Поездка в Европу

Писатель и историк

По возвращении из поездки Карамзин поселился в Москве и начал деятельность в качестве профессионального писателя и журналиста, приступив к изданию «Московского журнала» - (первый русский литературный журнал, в котором среди других произведений Карамзина появилась упрочившая его славу повесть «Бедная Лиза»), затем выпустил ряд сборников и : « », «Аониды», «Пантеон иностранной словесности», «Мои безделки», которые сделали основным литературным течением в России, а Карамзина - его признанным лидером.

Карамзин-писатель

Сентиментализм

Публикация Карамзиным «Писем русского путешественника» ( -) и повести «Бедная Лиза» ( ; отдельное издание ) открыли в России эпоху .

Лиза удивилась, осмелилась взглянуть на молодого человека, - ещё более закраснелась и, потупив глаза в землю, сказала ему, что она не возьмёт рубля.
- Для чего же?
- Мне не надобно лишнего.
- Я думаю, что прекрасные ландыши, сорванные руками прекрасной девушки, стоят рубля. Когда же ты не берёшь его, вот тебе пять копеек. Я хотел бы всегда покупать у тебя цветы; хотел бы, чтоб ты рвала их только для меня.

Доминантой «человеческой природы» сентиментализм объявил чувство, а не разум, что отличало его от . Сентиментализм идеалом человеческой деятельности полагал не «разумное» переустройство мира, а высвобождение и совершенствование «естественных» чувств. Его герой более индивидуализирован, его внутренний мир обогащается способностью сопереживать, чутко откликаться на происходящее вокруг.

Поэзия Карамзина

Поэзия Карамзина, развившаяся в русле европейского , кардинально отличалась от традиционной поэзии его времени, воспитанной на и . Наиболее существенными были следующие отличия:

Карамзина интересует не внешний, физический мир, а внутренний, духовный мир человека. Его стихи говорят «на языке сердца», а не разума. Объект поэзии Карамзина составляет «простая жизнь», и для её описания он использует простые поэтические формы - бедные , избегает обилия и других , столь популярных в стихах его предшественников.

«Кто же милая твоя?» Я стыжусь; мне, право, больно Странность чувств моих открыть И предметом шуток быть. Сердце в выборе не вольно!.. Что сказать? Она… она. Ах! нимало не важна И талантов за собою Не имеет никаких; … Странность любви, или бессонница ()

Другое отличие поэтики Карамзина состоит в том, что мир для него принципиально не познаваем, поэт признает наличие разных точек зрения на один и тот же предмет:

Один голос Страшно в могиле, хладной и темной! Ветры здесь воют, гробы трясутся, Белые кости стучат. Другой голос Тихо в могиле, мягкой, покойной. Ветры здесь веют; спящим прохладно; Травки, цветочки растут. Кладбище ()

Реформа языка Карамзина

Карамзин ввёл в русский язык множество новых слов - как («благотворительность», «влюбленность», «вольнодумство», «достопримечательность», «ответственность», «промышленность»), так и («тротуар», «кучер»). Также он одним из первых начал использовать букву .

Изменения в языке, предлагаемые Карамзиным, вызвали бурную полемику в -х годах. Писатель при содействии основал в общество , целью которого была пропаганда «старого» языка, а также критика Карамзина, и их последователей. В ответ в образовалось , которое иронизировало над авторами «Беседы» и пародировало их произведения. Членами общества стали многие поэты нового поколения, в том числе , . Литературная победа «Арзамаса» над «Беседой» упрочила победу языковых изменений, которые ввел Карамзин.

Карамзин - историк

Интерес к истории возник у Карамзина с середины -х годов. Он написал повесть на историческую тему - «Марфа-посадница, или Покорение Новгорода» (опубликовано в ). В этом же году указом он был назначен на должность , и до конца своей жизни занимался написанием «Истории государства российского», практически прекратив деятельность журналиста и писателя.

«История» Карамзина не была первым описанием истории России, до него были труды и . Но именно Карамзин открыл для широкой образованной публики. По словам «Все, даже светские женщины, бросились читать историю своего отечества, дотоле им неизвестную <…> Древняя Русь, казалось, найдена Карамзиным, как Америка Колумбом». Это произведение вызвало также и волну подражаний и противопоставлений (например, «История русского народа» )

В своем труде Карамзин выступал больше как писатель, чем историк - описывая исторические факты, он заботился о красоте языка, менее всего стараясь делать какие-либо выводы из описываемых им событий. Тем не менее высокую научную ценность представляют его комментарии, которые содержат множество выписок из рукописей, большей частью впервые опубликованных Карамзиным. Некоторые из этих рукописей теперь уже не существуют.

В своей известной так оценил труды Карамзина по истории России.

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Николай Михайлович Карамзин
Что нужно автору?

Говорят, что автору нужны таланты и знания: острый, проницательный разум, живое воображение и проч. Справедливо: но сего не довольно. Ему надобно иметь и доброе, нежное сердце, если он хочет быть другом и любимцем души нашей; если хочет, чтобы дарования его сияли светом немерцающим; если хочет писать для вечности и собирать благословения народов. Творец всегда изображается в творении и часто – против воли своей. Тщетно думает лицемер обмануть читателей и под златою одеждою пышных слов сокрыть железное сердце; тщетно говорит нам о милосердии, сострадании, добродетели! Все восклицания его холодны, без души, без жизии; и никогда питательное, эфирное пламя не польется из его творений в нежную душу читателя.

Если бы небо наделило какого-нибудь изверга великими дарованиями славного Аруэта1
Защитник и покровитель невинных, благодетель Каласовой фамилии, благодетель всех фернейских жителей имел, конечно, не злое сердце.

То, вместо прекрасной «Заиры», написал бы он карикатуру «Заиры». Чистейший целебный нектар в нечистом сосуде делается противным, ядовитым питием.

Когда ты хочешь писать портрет свой, то посмотрись прежде в верное зеркало: может ли быть лицо твое предметом искусства, которое должно заниматься одним изящным, изображать красоту, гармонию и распространять в области чувствительного приятные впечатления? Если творческая натура произвела тебя в час небрежения или в минуту раздора своего с красотою: то будь благоразумен, не безобразь художниковой кисти, – оставь свое намерение. Ты берешься за перо и хочешь быть автором: спроси же у самого себя, наедине, без свидетелей, искренно: каков я? ибо ты хочешь писать портрет души и сердца своего.

Ужели думаете вы, что Геснер мог бы столь прелестно изображать невинность и добродушие пастухов и пастушек, если бы сии любезные черты были чужды собственному его сердцу?

Но если всему горестному, всему угнетенному, всему слезящему открыт путь во чувствительную грудь твою; если душа твоя может возвыситься до страсти к добру, может питать в себе святое, никакими сферами не ограниченное желание всеобщего блага: тогда смело призывай богинь парнасских – они пройдут мимо великолепных чертогов и посетят твою смиренную хижину – ты не будешь бесполезным писателем – и никто из добрых не взглянет сухими глазами на твою могилу.

Слог, фигуры, метафоры, образы, выражения – все сие трогает и пленяет тогда, когда одушевляется чувством; если не оно разгорячает воображение писателя, то никогда слеза моя, никогда улыбка моя не будет его наградою.

Отчего Жан-Жак Руссо нравится нам со всеми своими слабостями и заблуждениями? Отчего любим мы читать его и тогда, когда он мечтает или запутывается в противоречиях? – Оттого, что в самых его заблуждениях сверкают искры страстного человеколюбия; оттого, что самые слабости его показывают некоторое милое добродушие.

Напротив того, многие другие авторы, несмотря на свою ученость и знания, возмущают дух мой и тогда, когда говорят истину: ибо сия истина мертва в устах их; ибо сия истина изливается не из добродетельного сердца; ибо дыхание любви не согревает ее.

Одним словом: я уверен, что дурной человек не может быть хорошим автором.